Паутина

Серебристый, видавший виды седан, гордо сверкая новой чернотой резины шин, уверенно вписывался в серпантин пустынного загородного шоссе. Серый осенний вечер быстро формировался в темноту ночных сумерек. Холодный ветер неутолимо качал стволы деревьев вдоль дороги, едва заглушая урчание мотора авто, который словно пытаясь ускользнуть от настигающего его ненастья прибавил ход.

Тишина, повисшая еще у дома бабушки, не нарушалась ни сестрами Мэри и Энн, ни их отцом Алексом Хэмски. То ли пасмурная погода навевала мрачные мысли, и просто не хотелось заводить и вести разговор, то ли тем для беседы не находилось. Проехав половину пути, девочки сами не заметили, как постепенно их стало укачивать. Мерно постукивали, распластываясь по машине первые, редкие, но крупные и от того тяжелые капли дождя. Отец включил дворники. Тихо звучало радио. Свет фар освещал дорогу и, отражаясь от нее, преображал всё вокруг. Снаружи слякотно, а в машине убаюкивающе тепло и уютно.

Неожиданно Мэри поняла, что они уже не едут в машине, а их качает и несет по волнам.

Вокруг простиралось пространство бушующее и непонятное. Корабль был шаток и потому в сердца его пассажиров начал закрадываться страх.

— Что там было? — cпросил Ужас, вонзаясь в сердце и мозг Мэри. Он слился с ней и затем выскользнул обратно, словно отразился от зеркала, не найдя в ней приюта и ободрения.

— Не знаю, милая, — ответил на то, что уже стало её вопросом, капитан их судна. Он стоял на том месте, где буквально пару минут назад был её отец. Капитан повернул к ней свое лицо. Безликое оно было серым, но живым. Глаза бегали без остановки и Мэри испугалась. Её напугало то, что он, похоже, не умел моргать.

Сестры прижались друг к другу, а капитан, будто не видя их страха, продолжал что-то обдумывать, словно принимая решение.

Неожиданно он разбежался и со всего маху прыгнул в бурлящую, как от кипения, воду за бортом.

— Не ходи туда, — Мэри не успела это крикнуть, он уже оказался вне.

… Энн в это время была в другом мире. Но он был как-то связан с тем, в котором была Мэри. Опутанная паутиной, Энн долго следила за тем, как пловец усердно гребет к краю таза, стоящего у их с сестрой ног. Но всё было тщетно. Девочка, пожалев его, ногой подтолкнула к спасительному финишу.

— Мэри, ну зачем ты заставила его уйти? — в её немом обращении звучал укор.

— Это не я. А зачем ты ему помогла? — Мэри оглянулась к ней и мысленно продолжила общение. — За это мы опять должны будем приспосабливаться и неизвестно, что будет следующим в череде перемен. Мы можем измениться. Он должен был сам это сделать, — девочка устала и остановила мысли.

… Повернулась к сестре, но последнюю фразу оказалось, что она говорила уже в пустоту. Корабль удалялся, Мэри видела его проплывающий нос, и корму, и… она словно оставалась на месте, а корабль со всем содержимым и Энн на борту двигался мимо и сквозь неё. Он уплыл, а Мэри осталась парить над булькающим кипятком. Надо что-то предпринять, но крылья безвольно свисали.

В огромном мыльном пузыре к ней летела младшая сестра.

… Энн спешила, она знала, что медлить нельзя. Она оттолкнулась. В поглотившем и мешающем ей двигаться коконе, она все же сумела раскачиваться на паутине и приближаться к сестре. Хотя это и другой мир, но и здесь возможны непредвиденности, грозящие гибелью.

… Мэри видела, как сестра спешит к ней в мыльном пузыре, та была уже на расстоянии вытянутой руки. К ним среди облаков плыла огромная, перевернутая капитанская фуражка с Алексом внутри. Он сидел в ней и греб рукой, другой махал и что-то держал в третьей. Кажется сумку. Отца нагоняло оранжевое ржавое облако, угрожая поглотить его в себе. Мари устремилась ему на помощь. Она почуствовала, что обладает не только привычными органами чувств. Прибавилось что-то еще… Она могла управлять временем. Поэтому всё вокруг замедлилось. Она умела слышать чувства других. Мэри ощущала недовольство и злость на отца, исходившую от гневно-раскаленного ржавого облака пыли. Оно намеревалось захватить Алекса, и тут папа так некстати остановился, когда был уже в такой спасительной близости от разноцветно переливающегося мыльного пузыря, который оказался удивительно стабилен! Мэри ощущала его прочность уже изнутри и потому ждала отца в нём… Энн прижалась к ней, мелко дрожа.

Однако отец почему-то медлил и не влетал в пузырь. Зачем он стоит под морем, которое перевернулось, и было теперь сверху, заняв место неба? Капли с моря начали падать ему на голову. Папа, что-то словно слушал и ждал. Оранжевое облако, настигающее Алекса, начало преображаться и принимать очертания огромного человека. Оно было больше их, жалких людишек, громадное, как скала оно нависло над отцом. Сейчас ещё пара секунд и девочки увидят лицо того, кто преследует папу. Черты облачного лица обострялись и становилось явным сходство между ним и Алексом. По мере того, как отчетливость гиганта становилась всё конкретнее, маленький отец словно терял четкость и постепенно таял, превращаясь в дымку. Девочки теперь не знали, кто из них настоящий и кому следует помогать. Исполин, потеряв интерес к своему исчезающему клону, обратил взор на радужный пузырь с сестрами. Он взял его в ладонь и приблизил вплотную к глазу, чтобы разглядеть девочек, словно мелких букашек, копошащихся внутри.

Сестры сжались. Внутри всё сдавило. Дышать грудью было невозможно, она не расширялась и не вбирала в себя воздух. Мэри и Энн слиплись и словно проникли друг в друга, объединив дыхание. Стало не понятно где чья часть тела. Паника начала захватывать мысли, но Мэри успела заметить, что уже несколько секунд мир вокруг был стабилен.

— Не вздумай впредь помогать ему! Он должен сам преодолеть всё, что ему положено! — успела выкрикнуть она, обращаясь к Энн. — Но вот почему он обратил гнев на нас?..

… Энн её почти не слышала, потому что она сопротивлялась оранжевой паутине, которая стянула их с Мэри вместе в один узел-ком.

… Страх у сестер был так ужасающе силён, что стенки защитного пузыря захватившего Мэри стали съеживаться. Но это уже исходило не извне, а на этот раз от самих детей. Теперь мир меняли они, к этому девочки стремились уже давно, раньше, им это ещё никогда не удавалось. Однако и на этот раз не такого эффекта они ожидали. Теснота их сдавила.

… Энн попыталась вырваться из паучьей сети.

Мрак и страх. Толчок.

Девочек тряхнуло. Они посмотрели вокруг. Алекс сидел на месте водителя, они были в своей машине. Видимо их авто наехало на что-то, девочек тряхнуло и вывело из кратковременного транса. Отец выругался и надавил на педаль тормоза.

— Папа, что там было? — спросила Мэри — старшая из сестер близняшек. Она уже догадывалась, что последует за этим. Отец оставит их с Энн и отправится наружу в пустоту. Не понимая, что весь реальный мир для него заканчивается за дверцей машины и сохраняется лишь здесь. А он больше никогда в неё не вернётся. Реальность для него изменится, и он попадет в похожий, но другой мир. А к ним сюда придет уже не их папа.

— Не знаю, милая, — ответил Алекс, не скрывая раздражения. В последнее время он сильно нервничал.

Недавно отец семейства потерял очередную работу. К бабушке нехотя отпустил дочек, когда та, словно нарочно подкараулила их возле любимого магазина. Несмотря на то, что бабушка и была не папиной, а маминой, но девочки знали, что Алекс слушался её безоговорочно. Это влияние на него Катарина Дрэйк приобрела, когда дала добро на их свадьбу. Ей понравилось то, что его родители были её бывшими соотечественниками. Бабушка — сильная женщина, она умела убедить и настоять на своём. Слишком давила. Может поэтому их мама Джессика совсем с ней не встречалась и отказывалась даже говорить о бабушке.

— Папа, не ходи туда. Вдруг там волк и мы его сбили? — подала голос Энн.

— А вдруг там человек и мы сможем ему помочь! — упрекнула сестренку старшая из девочек, одернув её за край блузы и состроив страшную гримасу, предостерегая от дальнейших споров и уговоров не выходить.

— Но там, уже темно и дождь льет, вон смотри, как дворники сильно работают и все равно ничего не видно, — продолжала младшая, с нехарактерным для неё упорством.

— Я должен всё проверить. Скоро вернусь, сейчас только фонарик возьму и пойду, гляну, а пока меня не будет, дверцы в машине нужно закрыть, мало ли какие звери здесь могут водиться, — тон отца заставил девочек примолкнуть и повиноваться.

Алекс вышел в темноту, на дорогу, по которой за всё то время, что они ехали, не встретилась ни одна машина, кроме их собственной. В такое ненастье все стараются сидеть дома и никуда не выезжать. Только Джесс не давала покоя Алексу и вынудила его поехать за дочками. Хотя тот и не понимал причину её волнений, но подчинился этому давлению. Возможно именно за эту податливость он сейчас ругал себя.

— Папа, возвращайся скорее, — непонятное волнение охватило Мэри, а Энн просто придвинулась поближе к ней, словно ища защиту от неизвестного, подкрадывающегося к ним из темноты и медленно пожирающего каждый лучик света и тепла в машине.

Отец не слышал их последней реплики, он лишь отметил, что они закрылись в машине.

— Мэри, ну зачем ты заставила папу уйти?

— Это не я. Просто сказала, что там может быть человек. Ничего страшного, не бойся.

— Хорошо. Но и ты перестань думать, что папа исчез. Это всё твои выдумки и сон, — словно прочитав её мысли, ответила Энн.

— Что ты там видела на этот раз? Тебя тоже спас мыльный пузырь? — Мэри ждала ответ.

— Нет, меня схватила паутина. И она меня напугала. Ты же знаешь, что я вижу всегда что-то отличное от твоего. Правда суть одна, но понять смысл посылаемого мы можем только совместив картинки.

Дальше они сидели молча, прислушиваясь ко всем звукам снаружи и каждая обдумывая своё. Шелест льющегося дождя и струй, стекающих ручьем по корпусу машины, прервался громким криком.

— У-уу…

Потом он стал более приглушенный. Послышался звук быстрых и тяжелых шагов. Девочки вздрогнули, когда из темноты к ним в стекло окна заглянул… Отец! Они бросились открывать машину, Мэри перегнулась через сидение водителя и первой дотянулась до кнопки блокировки дверей. Но Алекс медлил и стоял под дождем, словно слушал и ждал. Наконец дверца распахнулась. Он плюхнулся на сиденье, отряхивая ноги от налипших листьев, и кинув что-то возле себя.

— Всё нормально, это просто сумку кто-то потерял. Я её взял, завтра отдам шерифу, может украденная.

— Правильно, — Энн обняла отца. — Папа, я так боялась, поехали скорее домой.

— Да, а то мама, наверное, уже волнуется за нас, — Алекс будто даже повеселел от этого маленького ночного происшествия. Тяжелые мысли отступили.

— Папа, ты нам звонил, что Кейси убежала. Она нашлась? — Мэри коснулась неприятной темы, и Алекс вновь подобрался.

— Нет, милая. Видимо она убежала и нашла себе новых хозяев, так же, как когда-то сама прибежала к нам.

Они помнили то утро, когда обнаружили свою любимицу у себя на крыльце. Собака непонятной породы, а вернее совсем без неё, размером близка к овчарке, но рыжей масти, сидела и тихонько поскуливала от боли. Её задние лапы были повреждены и они отправили её с отцом к ветеринару. Тот осмотрел её и сказал, что это не опасно. А ещё он посоветовал дать объявление о том, что найдена собака. Так они и поступили, но никто не откликнулся. А постепенно привыкнув и полюбив её, они стали надеяться, что её бывший хозяин уже никогда не найдется. Вот так она и появилась в их жизни из ниоткуда и пропала сейчас в никуда. Мэри провела рукой по заднему сидению машины.

Они всегда путешествовали впятером, мама с папой впереди, а они втроем с Кейси сзади.

Девочки сажали любимицу между собой и часто баловали. Втайне от родителей подкармливали халвой, которую та любила.

— Пап, ты наши качели переставил, как обещал? — Мэри решила сменить тему разговора.

— Нет, прости, закружился, дел много навалилось, а с чего ты вдруг про качели вспомнила?

— Да так, просто подумалось, — немного помолчав, она продолжала. — Когда ты за нами приехал, то я увидела, как бабушка рассматривает пятно земли на твоих брюках. Вот я и решила, что качелями занимался.

Алекс тихо ругнулся сквозь зубы. И непонятно было, то ли он клянет себя за неаккуратность, то ли глазастость старухи.

— Ты почему не сразу в машину сел? — девочка решила ещё раз сменить тему, тем более что это её удивило.

— Да так, показалось, словно что-то желтое мелькнуло в кустах возле машины.

— Или оранжевое, — проронила Энн, пребывая в собственных мыслях.

— Да, — Алекс глянул на неё в зеркало. Она сидела, беззаботно разглядывая проплывающие за окном пейзажи.

В машине опять настала тишина, которую никто не стремился разорвать.

Скоро приехали домой и после легкого ужина разошлись по своим комнатам спать.

Мэри и Энн спали вместе в детской по соседству с родительской спальней. Хотя старшая из сестер давно мечтала и просила родителей о своей собственной комнате. Она любила самостоятельность во всем.

Девочки долго не могли заснуть из-за приглушенного спора отца с матерью, который доносился до них через межкомнатную перегородку. Речь опять шла о том, чтобы переехать в другой штат. То ли в поисках новой работы отцу, то ли чтобы от кого-то отделаться раз и навсегда. Мэри это так и не смогла расслышать. Её кровать стояла вплотную к стене и она прижалась ухом, но так ничего и не разобрала. Постепенно её сморил сон.

— Кейси, Кейси, ко мне, — звала Мэри.

Всё это доносилось сквозь дрёму. Алекс проснулся. Это действительно радостно кричали девочки. Он вскочил и поспешил к ним. Вбежав в их спальню, он включил свет. Сестры смотрели на отца, щурясь и привыкая к свету.

— Что случилось? — Алекс напряженно ждал.

— Ничего, — Энн, от нетерпения, в этот раз первая решила поделиться с родителями радостью. — Просто к нам вернулась Кейси, она залезла под мою кровать, когда папа включил свет.

Алекс нехотя заглянул под кровать. Он и не сомневался в том, что там никого нет. Да и не могло там быть их любимой собаки, он знал это наверняка.

— Папа, но мы же обе видели её, — возразила Мэри, на молчаливый взгляд отца и понимая, что в чем-то он прав. — Обе не могли видеть то, чего нет.

— Милая, — Джессика присела на краешек кровати старшей дочки. — Понимаешь, это наверное сон. Вы обе устали и очень скучаете по Кейси, вот вам и приснилось одно и то же.

Девочки переглянулись.

— Мама, мы молились и она вернулась к нам. Я это знаю. Я проснулась, а она стоит рядом со мной, совсем около кровати. Я её позвала, от этого проснулась Энн и тоже окликнула её, Кейси побежала к ней и спряталась под кровать.

— Энн, ты видела это? — Алекс внимательно смотрел на дочь.

— Да, она побежала ко мне, я видела её, — девочка плакала.

Родители пообещали утром осмотреть весь дом и округу. Удостоверившись в том, что девочки не боятся остаться одни Джессика и Алекс оставили их и ушли в свою комнату, чтобы продолжить прежний спор, который считали уже законченным накануне.

Утро тоже не принесло ни радости, ни спокойствия, ни понимания. Первое, на что наткнулись, это следы от лап собаки на крыльце. Дети сразу их приписали Кейси.

— Мэри, ты уже большая и подумай сама. Да вы видели Кейси в доме, но разве она могла пройти туда сквозь закрытую входную дверь? — отец старался быть убедительным, хотя у самого дрожал голос.

— Но она там была, и здесь тоже.

— Это невозможно. И вообще, я сейчас поеду к шерифу, отвезу сумку и заодно проедусь на обратном пути по округе — поищу Кейси.

Алекс надел куртку, закинул сумку и лопату в багажник авто. Он собрался уезжать. Мэри и Энн смотрели на него сквозь стеклянную дверь, ведущую из дома на веранду.

— Милый, зачем тебе опять лопата? — в голосе жены Алекс услышал настороженные нотки.

— Я должен всё проверить сам. Ради нас и наших детей с этим нужно разобраться до конца.

— Я буду переживать. Ты недолго, хорошо? А я пока начну складывать кое-какие вещи, для переезда.

— Хорошо, дорогая, я люблю тебя, — поцеловав жену, Алекс уехал.

Джессика не сразу вернулась в дом. Она взглядом проводила машину мужа до поворота и лишь после зашла к дочкам.

— Мама, — они ждали её тут же, у входа, возле двери. — А правда что он найдет Кейси?

— Девочки мои милые, ах как же я вас люблю, — мать прижала к себе дочек и расцеловала. — Он сделает всё, чтобы найти её.

— Мы знаем, что она жива, наша Кейси. И Энн, и я видели её. Это бабушке спасибо, она научила нас словам, чтобы говорить с Ним, и он услышал! А знаешь! Он нам даже ответил!

Джессика молча смотрела на говорившую Мэри.

— Бабушка вас этому научила? — она словно не верила в это. — Что, как и кому она сказала говорить?

В дверь постучали, и Джессика её распахнула. Она не слышала, как подъехала машина, и вот сам шериф стоял на их пороге.

— Привет, красотки, — он подмигнул. Такое простое обращение было у них принято, ведь их семьи уже много лет дружат.

— Джесс, я на минутку. Соседка ваша, та что от Клайда во втором доме живет, жалуется, что сегодня ночью ваша собака им весь газон перерыла. А потом ещё и спать не давала.

— Джек, наша Кейси уже несколько дней как пропала. Я потом тебе все расскажу, — Джесс взглядом показала на притихших и внимательно слушающих девочек. — Это точно не она.

— Ладно, как скажешь, но только всё равно передай это мужу или сама поговори с ворчуньей, а то она грозится официальную жалобу написать.

— Хорошо, я разберусь с этим, — чувствовалось, что женщина была натянута и ей хотелось побыстрее спровадить незваного гостя.

Он это понял и не стал дольше тянуть. Хотя и удивился тому, что всегда приветливая Джессика даже не предложила ему кофе, во дела. Шериф почесал затылок, сидя уже в машине.

Мать повернулась к Мэри и Энн.

— Это ничего не значит. Я сейчас позвоню соседке и всё ей объясню, а вы пока идите в свою комнату, нехорошо слушать разговоры взрослых.

Удостоверившись в том, что девочки поднялись наверх, Джессика взяла телефон и закрылась с ним в столовой. Она была рада хотя бы тому, что дочки не спросили почему шериф приехал в их дом с предупреждением, ведь Алекс отправился якобы к нему, и Джек мог ему всё рассказать на месте, а не приезжать к Джессике.

— Алло, мама… да это я… не перебивай, я не для того тебе звоню. Никогда больше не пытайся встретиться с внучками. Я имею на это право. Не хочу чтобы ты им портила жизнь, так, как чуть не погубила мою… Да хватит, я знаю что в них это есть, что их сила способна на многое, но я не хочу чтобы ты вторгалась и мешала моей семье, рушила наше спокойствие… Алекс и не должен знать… Ты уже натворила то, чего не должна была делать. Ты называешь это помощью? Я сказала, даже и не думай. Прощай.

Джессика бросила в ярости трубку.

— Мама, это ты с кем так громко говорила? С бабушкой?

Слова старшей дочери заставили мать встрепенуться. Оказывается, девочки были здесь. Неизвестно давно ли. Видимо спустились на её громкий голос.

— Ты же слышала, я ей звонила и сказала про переезд, а она предложила помощь, — Джессика решила играть эту роль до конца. — Я ответила ей, чтобы и не думала приезжать и помогать нам в сборах. Вы же знаете, у бабушки больные колени, какая же из неё помощница.

— Мама, куда мы переезжаем?

Мать обняла их и притянула к себе.

— Милые мои, папа уже несколько месяцев без работы. Мы больше не можем платить по счетам, а там ему пообещали место. Мэри, мы там уже присмотрели дом, и там будет для тебя твоя собственная комната.

— А как же Кейси? Вдруг папа её сейчас не найдет, я же не могу уехать без неё.

— Дорогая, мы скажем шерифу, чтобы как только она найдется, то сразу позвонил нам и папа приедет за ней. Идите, складывайте необходимые вещи и игрушки, я вам сейчас дам коробки.

— Мам, почему ты так не любишь бабушку? Ты вообще ничего о ней никогда не рассказываешь, хотя и живем близко, но ты с ней совсем не видешься. Ты даже не сказала мне, что я на неё очень похожа. Я видела у неё фото, какая она была молодая. А ты даже никогда не упоминала о том, что она до того как стать седой, тоже была как я рыжая, и даже ярче.

— А она сейчас седая? — удивление и сожаление прозвучали в голосе Джесс, она провела рукой по волосам Мэри.

— Да, она совсем старенькая и болеет, а когда мы к ней в этот раз пришли, то она вообще слегла и мы за ней ухаживали. Она сказала, что её тень пострадала от кого-то. Я иногда бабушку совсем не понимаю. Если она заболеет ты же её не возьмешь к нам? — Мэри глянула на мать испытующе.

— Нет, не возьму, ради вас же самих. Я вас защищаю.

— От кого? Почему ты хочешь увезти нас от тех кого мы любим? От Кейси и бабушки!

— Ты многого не понимаешь, когда подрастешь, я тебе все про неё обязательно расскажу. И про то почему она так сильно постарела после того, как я ушла из дома и перестала с ней видеться. И про многое другое. Идите, собирайтесь в дорогу. Все хорошо, я с ней ещё раз поговорю.

— Обещаешь?

— Да, милая.

Разумеется, выполнять обещание Джессика и не собиралась, она хотела лишь быстрее уехать. Но понимала, что и вырвавшись неизвестно как все получится. У её матери чутье и она всегда безошибочно знает где они. Словно кто-то следит и рассказывает ей. Но может больные колени, не позволят ей поехать за ними в другой штат.

Прошел день, темнело, а Алекса всё еще не было. Он вернулся ближе к полуночи, грязный, уставший, без машины. Девочки уже спали, и потому встретила его одна Джесс.

— Я её не нашел.

— Её там не было?

— Нет, я даже место то не нашел, где закопал её. Словно вокруг все изменилось. Я ходил-кружил, копал там и сям, везде все перерыл, исходил всё вокруг, потом даже машину еле нашел, так далеко ушел. А когда нашел старую железяку, то она не завелась. Я там в багажнике оставил лопату, а сам пешком пришел.

— Милый, ты очень устал, — Джессика провела ладонью по его руке.

— А ты так хотела уехать сегодня, я тебя подвел.

Джесс действительно сильно расстроилась, словно от этого одного дня многое зависело. Но нельзя же из-за этого упрекать.

— Ничего страшного, завтра поедем. Пойдем в дом, ты, наверное, голодный, я оставила ужин для тебя. Пойдем.

Алекс с трудом встал. Этот день оказался для него тяжелым испытанием. Помимо физической нагрузки на него свалилось колоссальное психологическое напряжение.

Поужинав, они легли спать. Проснулись от писка. Они оба прислушались. И правда из соседней комнаты детей будто раздавался тоненький голосок. Он был скорее жалобным, чем страшным.

— Я должен проверить, что там опять.

— Да, я с тобой.

В детской была только Энн, она завернувшись в одеяло плакала и стонала. Именно эти звуки они первоначально и приняли за писк.

— Энн, успокойся, а где Мэри? — мать аккуратно отодвинула в сторону край одеяла и поправила волосы дочери, которые закрывали лицо.

— Мама, — Энн уже не просто плакала, она рыдала. — Она, опять приходила. Кейси словно звала. Она была на улице и Мэри пошла за ней, чтобы открыть дверь и впустить её. Нооо это было давно, мама я боюсь. Где Мэри? Мамочка, я чувствую что-то плохое, мне больно от этого…

Поиски девочки проводились сначала собственными силами. Но потом, когда они не принесли результата, то Джесс и Алекс обратились к шерифу. Труп Мэри нашли ближе к полудню и шериф позвонил её родителям. Джесс стало плохо, и потому Алекс отправился один на место гибели дочери.

Шок, настоящее потрясение. Холмик на котором сейчас лежала Мэри — это то место, которое он вчера так тщетно и безрезультатно искал весь день.

— Джек, она, что с ней?

— Не знаю, — шериф похлопал Алекса по плечу и понимающе- сочувственно закивал. — Никаких видимых причин смерти. Вообще никаких. Да и выглядит она словно живая. Даже румянец ещё не сошел. Будто заснула. И цвет волос как-будто стал ярче. Вот только запах какой-то странный, я даже не знаю с чем сравнить.

— А может она жива?

— Нет, дружище, — Джек понимал, что люди в таких ситуациях до последнего верят в лучшее, у них просто в голове не укладывается, что такое могло произойти именно с ними. — Я сам дважды проверил её. Ни пульса, ни дыхания.

— Джек, я должен раскопать холм, под ним Кейси, я должен её откопать.

— Какой холм? Ты о чем? — шерифа всерьез начинало волновать состояние Алекса.

— Тот холм, на котором нашли Мэри. Я под ним похоронил Кейси.

— Как и когда ты мог её похоронить, если сегодня ночью она опять была во дворе твоих соседей и они мне жаловались.

— Я её три дня назад закопал. Когда девочек оставил с бабушкой, дома Кейси стало плохо, она была уже без движения и я её отвез к ветеринару Майку. Тот сказал, что она слишком старая и пока девочек нет, её лучше усыпить, а им сказать, что убежала. Так и сделали. Я её тут похоронил.

— Алекс, — Джек положил руку товарищу на плечо. — Конечно, поговорю с Майком, я его давно знаю и он врать не станет. Но ты уверен, что именно здесь закопал? — он внимательно наблюдал за другом.

— Да, конечно, я вчера весь день это место искал. Эх, почему я сразу девочкам не сказал, что она не убежала, а умерла. Они молились о возвращении уже мертвой собаки. Что я наделал? — Алекс схватился за голову.

— Я не знаю как тебе это сказать, но ты ошибаешься. Холм со всех сторон утоптан и покрыт травой так, что видно его никто не трогал уже лет двадцать точно. Так что…

Несчастный отец не слушал, он словно зачарованный смотрел на холм, он — не он… Подойдя ближе Алекс и вправду увидел его нетронутость. Мэри здесь уже не было, её спящую увезли к ним домой. Он от себя и от имени жены запретил делать вскрытие. Поэтому девочка сейчас приедет и ляжет к себе в кроватку. Алекс развернулся держась за голову.

— Наваждение. Я пойду, мне надо Кейси найти, — он говорил это словно в бреду, и никого не замечая вокруг. — Если я её найду, то она вернет мне всё, так же как забрала. Я её обязательно найду и она разбудит Мэри.

Шериф не рискнул остановить его.

А дома Джессика лежала в комнате, бледнее чем Мэри.

Телефонный звонок, зазвонивший на кухне, заставил её встрепенуться. Еще новость?

— Энн, сама ответь, ты уже большая.

Через минуту на пороге стояла девочка с настороженным взглядом и трубкой в руках.

— Мам, это бабушка, она сказала, что ты можешь не захотеть с ней говорить и потому передала через меня на словах: " Если ты хочешь, чтобы всё вернулось и было как прежде, то ты знаешь, что я могу помочь".

Джесс протянула руку к телефону.

— Алло, привет… Зачем ты это сделала? Да, я знаю, что сама виновата, нужно было вас подстраховать… Хорошо не буду, я сделаю так как ты скажешь, лишь бы её вернуть…

По мере беседы лицо её оживало и приображалось.

… Они решили бежать от лишних вопросов. Город покинули в тот же вечер. На сидении водителя была Джесс, рядом с ней Алекс. Он всё ещё не мог поверить в то, что одна его дочь вот так весело сидит на заднем сидении, в то время, как вторая… Его не оставляли мысли о Энн и Кейси. О том, что же их связывало на самом деле и связывало ли? А то что он услышал возле машины его окончательно доконало. Дочь говорила сама с собой, споря о чем-то. Как в то время, когда Мэри и Энн постоянно не могли решить вопрос мирным путем. Вот и сейчас девочка, словно подражая прежнему образу жизни, вела не монолог, а будто диалог. Даже голос сестры она имитировала настолько удачно, что Алекс испугался.

— Джессика, придется долго убеждать его или даже обратиться к хорошим специалистам, чтобы Алекс вновь стал прежним, — за весь вечер это была единственная фраза бабушки, которую она негромко сказала по поводу состояния зятя.

Машина мчала их туда, где они смогут вновь быть сами собой. Туда, где никто их не знает и не станет показывать пальцем. Всем было уютно и хорошо, а на заднем сидении рыжие Катарина и Мэри-Энн ели бабушкину любимую халву.

Девочка была счастлива, она теперь никогда не разлучится со своей сестрой, пусть и осталась навсегда без собственной комнаты.