ДЗНП

Глава тридцать первая

Военный переворот

Байда радостно потирал руки, улыбался.

— Да! Это был мощный ход с нашей стороны! — восторгался он. — Никто не ожидал ничего подобного. Это был шок.

— Именно так! — согласился Гуль. — Хочешь нейтрализовать врага, сделай его своим союзникам. Теперь генералы вам сапоги будут лизать. А что с моим статусом господин президент? Он по-прежнему останется неопределенным?

Байда хмыкнул. И стал крутить пуговицу на его курточке. Сощурил глаза.

— Ну, разве это не понятно, дорогой друг? Ты же воскрес из мертвых, ты стал богом. Так что тебе достается духовная сфера. Освящай и просвящай души смертных. Хотя у нас свобода вероисповедания. Можно верить во что угодно или ни во что не верить. Но если появятся верующие в тебя, то мы это примем как должное. Пусть это будет новая религия или новая секта.

— Я не хочу быть богом! — воскликнул Гуль. — Что за дикая фантазия? Я обычный человек… и в конце концов, это явное мошенничество. Лжепророки — это страшные грешники. Как раз они-то и противны богу.

— А как, дорогой друг, объяснить народу твое чудесное воскрешение? Или признаться, что по тайному приказу президента тебя похитили из тюрьмы, а казнили другого, пусть и преступника, но которого суд не приговаривал к смертной казни? Но… для нас ничего не изменится. Мы по-прежнему останемся друзьями и единомышленниками. И ты по-прежнему мой тайный советник. Но об этом никто, кроме нас двоих, не знает. И не должен знать.

Что оставалось делать Гулю? Только согласиться. Он должен был таиться, не показываться, подслушивать из тайной кабинки разговоры, которые велись в треугольном кабинете. А потом высказывать сови соображения Байде.

Через три дня после судебного процесса на заседании парламента единогласно генерала Ворона утвердили премьер-министром. И другие генералы, бывшие заговорщики, не оказались без постов. Каждому оть что-то досталось.

По этому случаю в президентском дворце решили устроить праздник. Триста лучших рестраторов готовили блюда. Пятнадцать оркестров развлекали публику музыкой. Ночью планировался грандиозный фейерверк.

За двухсот пятнадцати столиками сидели приглашенные: члены правительства с супругами, депутаты парлмента с супругами или очередными любовницами, деятели культуры и искусства с супругами или девицами с пониженной социаальной ответственностью, руководители предприятий тоже с женскими половинками..

Политики произносили пламенные речи, обещая стране невиданное процветание при новом правительстве, возносили мудрого президента, при котором страна обречена на процветание. А как иначе?

И вот в разгар праздника, когда все уже были навеселе, громко говорили, смеялись, мужчины пытались ухватить женщин за выпухлости, а те визжали, только поощряя тем самым на дельнейшие действия, в зал ворвалось сотни три воинов. Тут же они расстредоточились по периметру.

Они были вооружены до зубов. И вид у них был очень воинственный и решительный, который не обещал ничего приятного.

— Никому не шевелиться! — закричал командир отряда — Одно неосторожное движение и вы покойники. Будьте благоразумны!

— Что это всё значит? Кто приказал?

Байда поднялся со своего кресла. Сдвинул брови.

— По какому праву вы врываетесь сюда? Командир! Объяснитесь! Кто вам отдал такой приказ? Ну!

— Я! Я приказал.

Все повернулись в сторону голоса. Генерал Ворон, ныне премьер-министр, стоял, гордо вскинув голову и с презрением глядел на Байду. Глаза его сузились.

— Как? Почему?

Голос Байды дрожал. Тряслась левая рука.

— — Каком кверху! Вот почему.

Ворон захохотал и ткнул указетельным пальцем в сторону Байды.

— Потому что эты идиот. Только идиот может помиловать своих врагов, вместо того, чтобы их повесить, колесовать, четвертовать. А он их назначает на высшие посты. Как можно назвать такого человека?

— Но ведь ты же со слезами на глазах на суде благодарил меня. И обещал служить мне, быть преданным, как собака. Я чуть сам не проронил слезу, слушая тебя. Ведь вы же все свидетели этого.

— Это еще раз доказывает, что наш президент — идиот. Разве можно верить врагам, которые клянутся в дружбе? Политик не може иметь принципов и друзей.

. — Что вы собираетесь со мной делать? Я всё-таки остаюсь законным президентом.

— Это не секрет. Во время военных переворотов бывших правителей убивают. Это самое надежное. Но у вас есть еще несколько мгновений. Скажите, где Гуль, этот гнусный чужеземец? Где вы его прячете?

— Я в отличии от вас, генерал Ворон, имею принципы и друзей не предаю. Я вам ничего не скажу.

— Ну, и ладно! Мы и так найдем! Без вас.

Генерал махнул рукой. Воздух наполнлся пронзительным свистом. Десятки стрел полетели в Байду. Он рухнул. Его окровавленное тело напоминало ежика, всё истыканное стрелами. Вокруг него ширилась лужа крови.

— Найдите мне этого негодяя! — крикнул Ворон бойцам. — Только он нужен живой. На этот раз мы его казним, как положено. И ничто не помешает мне сделать это. Казнь его будет мучительной и долгой.

Гуль за всем этим наблюдал из тайной комнаты. Ему казалось, что это сон, что такого не может быть. Неслыханное вероломство Ворона парализовало его. Он стоял неподвижно и наблюдал за всем.

Между тем бойцы уже обшаривала дворец комнату за комнатой, заглядывали под диваны, открывали шкафы. Скоро они должны были добраться до треугольного кабинета. Хотя, если ты не знаешь, то увидеть вход в тайную комнату невозможно. Но генерал Ворон очень хитер. И он может догадаться о существовании тайной комнаты. Как ему выбраться из президентского дворца? Стоит ему выйти из тайной комнаты и его тут же обнаружат. Он не видел никакого выхода. Он был в западне.