ВСТРЕЧА.
Ещё утром, до развода, когда он только приехал на ТЭЦ, к нему подошёл мастер соседнего участка Олег Кривцов.
— Вчера, около пяти жена твоя звонила, интересовалась, — сообщил он с ухмылкой. — Ты у нас, оказывается, постоянно в ночь работать остаёшься? А мы и не знали!
Коротко заржав, он пошёл прочь, оставив Володьку Разина стоять в проходе с открытым ртом.
«Жена! Лапушка решила позаботиться о своём непутёвом муженьке! И узнала для себя много нового, если по кривцовской роже судить. И про внеплановые выплаты в счет погашения старых долгов по зарплате узнала, и о том, что никаких ночных работ не было… Великолепно! Ну просто отлично, что тут скажешь?»
Настроение было с утра испорчено, он едва дождался конца рабочего дня. Заказной автобус, развозивший рабочих с ТЭЦ, высадил его около магазина «Маяк». У высокого магазинного крыльца привязалась торговка-пенсионерка: «Купите семечек!» Он махнул рукой и прошёл мимо, денег в кармане совсем чуть-чуть — где уж тут тратиться на ерунду!
Выйдя из магазина, он опять остановился в задумчивости. При мысли, как встретят его дома, стало совсем тошно. В ярком свете фонарей, среди медленного танца снежинок, люди деловито сновали туда-сюда — у всех свои заботы. Предпраздничная суета. Приподнятое настроение. Ишь, как смеются! А тут — хоть волком вой!
Стоя на крыльце, он посмотрел поверх череды спешащих машин на противоположную сторону проспекта, где призывно мигала красным неоном вывеска «Поляны» — простонародного бара. Таких «забегаловок» в последнее время открылось видимо-невидимо. Все-таки власть принудила-таки ушлых коммерсантов-директоров отдавать народу долги по зарплатам, зашевелились у работяг в карманах лишние рубли, а спрос, как известно, рождает предложение.
Красная надпись подмигивала разухабисто написанными буквами, притягивала как магнитом. «Выпью! Один хрен — скандал будет!» — мрачно подумал он.
…В баре полумрак — горят лишь лампы над полированной стойкой. Нестареющая Алла Борисовна настойчиво просит забрать её с собой. Народу немного: сидят по одному, по двое за столом. Подойдя к стойке, Володька заметил у окна крупную фигуру: в очертаниях головы и плеч было что-то мучительно знакомое. «Вот так штука — Колька Иваненко!» — присвистнул он от изумления.
— Коль, привет!
Мужик у окна поднял руку в ответном жесте. Сомнений не оставалось — это был Колька, бывший товарищ по бригаде, уволенный за пьянку в царствование незабвенного Геннадия Петровича Бармина (был тогда такой суровый начальник цеха).
— Два по сто и два стакана пива, — объявил Володька барышне за стойкой, доставая из кошелька последние бумажки.
Ставя стаканы на стол, он взглянул на старого товарища: сгорбленные плечи, множество новых морщин над уныло повисшими усами, волосы и брови стали совершенно седыми.
«Да, несладко пришлось мужику — пятьдесят лет всего, а выглядит старик-стариком.»
Иваненко тоже поднял глаза, и Володьку поразила нехорошая остекленелость его взгляда. Где то извечное выражение бесшабашной удали, проницательной насмешки? Мужики говорили, что после увольнения Иваненко некоторое время околачивался на Центральном рынке в компании грузчиков-алкашей. А теперь, видимо, на свалке начал промышлять. Слабым, неприятным запашком тянуло от него — гнили, мокрой земли…
«На собирание бутылок перешёл, — сочувственно вздохнул про себя Разин. — А ты сам? — тут же спросил он себя. — Скоро таким же будешь!..»
— Ну, вздрогнули! — Володька поднял стакан.
Николай согласно кивнул.
— Как поживаешь, Коль?
— Хреново. А ты?
— Тоже. Жёнушка-стерва на работу звонила. Кривцов трубку брал. Заложил, конечно, с потрохами!
— Кривой — он гад, конечно, — согласился Николай. И без всякой паузы сказал: — Кончена моя жизнь, Володь.
— Ну… это ты брось…
— Не перебивай! Я ведь хорошим специалистом был раньше! Все мне советовали: « Иди в техникум! В институт иди!» Нет — погулять хотелось, пока молодой!.. Вот и догулялся!
То, что к слесарному делу надо иметь наклонности, Володька знал хорошо. Сам он за собой особых талантов не замечал. А вот у Иваненко и правда были золотые руки. Он был гением высокоточной работы. Мастера подходили к нему советоваться. Да и не только мастера. Многие просили сделать то-то и то-то. Он никому не отказывал — а взамен несли бутылку или зазывали в кафе… Известная трагедия русского мастерового, о ней ещё Лесков писал.
— Говорят: одни люди рождаются талантливыми, другие — нет. Чепуха всё это! Каждому даны от рождения способности и время — на то, что б их развить. Это как начальный капитал, Володь, понимаешь? А дальше уже твоё дело: пускаешь ли ты его в оборот, или транжиришь по всяким кабакам да притонам! Ты ведь говорил мне, что в изостудии раньше занимался?
Разин покривился:
— Да, занимался… При Дворце пионеров, в Ленкоме… Наш руководитель Алексей Васильевич Погодин настаивал, чтобы я в художественное училище поступал… Но ведь ты знаешь, как тогда… Друзья, подруги, танцы, выпивка… Ладно, думаю, ещё успею… Отслужил — на работу надо устраиваться: хотел от родителей независимым быть. А тут опять — друзья, подруги… Не заметил как и женился: жена с ребёнком на руках — кормить надо… Да и лень… Искусство — это ведь тоже труд, и немалый…
— Да, пить-то оно, горе заливать — не в пример легче. Стакан опрокинул — вот тебе и к могиле шаг; не почувствуешь, как обеими ногами там очутишься… Я свою жизнь пр…л, и ты, Володя, за мной следом поспешаешь…
Разин залпом допил пиво. Разговор начинал ему не нравиться. Он поднялся, пожал холодную руку Николая.
— Ну, бывай… Встретимся еще.
— Да уж, — с непонятной усмешкой откликнулся Иваненко, глянув из-под седых бровей. — Встретимся, и, возможно, скорее, чем ты думаешь…
…Погода испортилась. По проспекту с поэтическим названием «Морской» гулял ветер, гоняя снежные смерчи. Он забирался под тёплую куртку, ледяными пальцами лез за пазуху.
Володька поежился: « Чёрт! Сделали же аэродинамическую трубу через весь город, архитекторы хреновы! Наверняка взяли «типовой проект для приморских городов, забыв, что Чёрное и Белое моря немного отличаются друг от друга!»
…Дома было темно и пусто — ни жены, ни сына. На листочке, сиротливо лежащем на столе, — «Уехала к маме.»
«Слава Богу, домашние разборки на сегодня отменяются!» — Володька скинул куртку и ботинки. Не раздеваясь, повалился на диван: «Надо выспаться! Завтра — на работу!»
…Утром, после развода, мастер Коровин отозвал его в сторонку:
— Ну, Разин, по какому поводу вчера праздник был?
«Унюхал!»
— Кольку Иваненко встретил вчера, привет всем передаёт.
Стоящий рядом Кривцов заулыбался, а Коровин побагровел:
— Ты что, Володя, издеваешься над нами?!!
— Ничего я не издеваюсь!
— Где же ты его видел?
— В «Поляне», что возле «Маяка».
— После второй бутылки и не такое увидишь! — захихикал Кривцов. — А чёрта, случаем, не видел? На троих не предлагали сообразить?
— Да в чём дело-то? — спросил Володька, ничего не понимая.
— Да ни в чём, мать твою так!!! — рявкнул Коровин — и, тоном пониже: — Иваненко умер месяца полтора назад. Хватанул какой-то гадости, потом у гаражей нашли, уже холодного. Так что, или ты врёшь, или — крыша у тебя с перепою поехала! И смотри, парень, скоро на ТЭЦ сокращение будет тридцати процентов персонала — как бы тебе в эту категорию не попасть!
Коровин развернулся и зашагал по проходу, огибая груды ржавой арматуры. Онемевший Володька, глядя вслед, увидел, как Кривцов засмеялся и покрутил пальцем у виска.
«Мы с тобой ещё встретимся!» — вспомнилось ему.
…На выходе в турбинный зал в главном корпусе стояла телефонная будка. Дрожащими пальцами Володька набрал сначала «девятку» — выход в город, затем — телефонный номер, по которому не звонил уже давным-давно.
— Да, — отозвался в трубке старческий голос.
— Алексей Васильевич, это я — Разин.
«Сейчас спросит: «Какой Разин?»
— А-а, «потеряшка»! Ну, как дела? Всё слесаришь — забиваешь гвозди микроскопом? Помнишь, как у Алексея Толстого?..
— А вы сейчас на пенсии?
— На пенсию сейчас не проживёшь. Я сейчас художественный клуб организовал по культурной программе от мэрии, пока силы есть — ищу таланты…
— Мне бы с вами встретиться надо.
— Так просто? Или — решил за ум взяться? Боюсь, что время уже упущено, оно необратимо, понимаешь?
— Понимаю… и всё-таки, можно к вам зайти?
— Хм… Что ж, заходи. Редкий случай в моей практике. Что там у тебя произошло: привидение увидел?
Володька помолчал, вспоминая: музыка… приглушенный свет… тёмная фигура у окна…
— Да, — сказал он. — Что-то вроде этого.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.