Мы случайно зацепились на «Привет! Как дела?»
Я дежурно ответил и был готов уйти, но не тут то было.
— У тебя в Контакте новая девушка появилась. Я ее лайкнул.
Приятель мерзко осклабился.
От воспоминаний кольнуло сердце.
— Ты зря к Седому не ходишь. Он оригинальную формулу забодяжил, волнами накрывает, приход не глюченный, реальный. Шахерезадой назвал. Старик Восток любит.
— Я спрыгнул.
— Да не тренди!
— Серьезно. В другой теме сейчас. Про осознанные сновидения слышал?
— Что за муть? Горишь что ли?
— Да иди ты. Говорю же, завязал. Когда спишь и придумываешь себе сны.
Приятель посмотрел на меня, как на ненормального.
— Нафига спать, когда и днем догнаться можно… Ладно. Про киску расскажи. Ты с ней на пару сны сочиняешь?
Я протолкнул в горле горький комок.
— Сочинял. Мы расстались.
— Тогда познакомь. Это она тебя так изъездила?
— В смысле?
— В зеркало давно смотрел! Ладно, пошел. Номерок в личку кинь!
Я ничего не ответил, застыл. Мгновенно образовавшаяся трещина расщепила сознание. Оно присутствовало в двух местах сразу. Одна часть посреди парка, под ярким майским солнцем провожало взглядом тощую вертлявую фигуру, а другая наслаждалась теплом и уютом в крошечном пульсирующем под кожей мире.
Оно ощущало деление клеток, которые росли, распухали, лопались, словно мыльная пена.
Рождались, умирали, создавали идеальную жизнь.
— Ты пробовал астральный секс? Это невероятно…, — ее влажный шепот обволакивал паутиной.
Сознание путалось. Пузырьки проссеко играли в салочки в моей крови, легкие прикосновения рук дарили ощущение порхания над огнем свечи.
«Меня зовут Лимма. С двумя М» — прозвучали ее первые слова. И жизнь обрела смысл.
— Я люблю проссеко, с кусочком шоколада на дне. Фантастическое зрелище»
Горячий язычок проник в ушную раковину, вызвал сладкую судорогу. Кровь прилила к паху, вдогонку скользнули прохладные пальчики.
— Черт! Не так быстро.
— А никто и не торопится. Самое приятное впереди.
— Детка, я уже лечу.
— Возьми меня с собой…
— Молодой человек, вам нехорошо? Бледный то какой, — прохожая вернула меня в реальность.
В то же мгновение рвотный спазм сжал внутренности в кулак. Отмахнувшись от незнакомки, я бросился к ближайшему дереву и сложился пополам от боли. Желудок был давно пуст, а тошнота не отступала. Что со мной? Неужели галлюцинации возникли от голода?
А мое предназначение — иллюзия? Мыльный пузырь? Он сейчас лопнет, как те дефективные зародышевые клетки?
Цепляясь за шершавый ствол, я с трудом поднялся. Посмотрел на солнце и с болью отвел взгляд.
Вытер слезы и вновь открыл глаза. Тысячи миров, переливаясь, перетекли в один, бордово-красный. На языке появился вкус металла. Дотронулся до губ и похолодел, увидев перепачканные кровью пальцы. Меня рвало собой. И в тот же момент ощутил легкую пульсацию под кожей в паху. Сердце забилось как бешенное.
— Ты похожа на бабочку. На изящную нимфалиду. Я в детстве увлекался энтомологией и собрал небольшую коллекцию.
— Плохой мальчик, ты нанизывал нас на булавки? — Лимма обиженно надула губки и пригрозила пальчиком, — а ты знаешь, что в Гвинее живут особенные бабочки антимахи. Глаз не отвести! Они откладывают яйца под кожу животных, и личинки пьют их кровь. Но это не самое страшное… Оплодотворенные самки после брачного сезона съедают бесполезных самцов. Оставляют от них одну чешую. Хочешь, и я съем тебя без остатка?
— Да, любимая…прямо сейчас…
Оглядевшись с опаской по сторонам, я приоткрыл живот, провел рукой по коже, пытаясь нащупать нечто.
Прищурился, разглядывая область ниже пупка. Шрам от вырезанного в детстве аппендицита и больше ничего. Ни покраснения, ни волдырей. Показалось.
Надо заставить себя поесть.
Дойти до дома и поесть.
Только немного отдохну.
Добравшись до ближайшей свободной лавочки, без сил опустился и подставил лицо весеннему солнцу.
Лимма…. Я не могу без тебя…
Сумасшедшие сны. Она ушла и забрала их с собой, столкнув меня в бездну, в ледяную пустоту. Соитие клеток, переплетение тел, прорастание друг в друга. Перетекание сути в суть и оргазм, мощный, словно морской прилив. Мягкие пушистые крылья, ласкающие спину, нежные руки, много рук, скользящих по бедрам. Я был в ней, и она во мне. Тонкие волоски на ее теле пронзали кожу, даря сумасшедшее наслаждение.
Который сейчас час? Парк опустел. Немногочисленные прохожие, подгоняемые ветром, кутались в плащи и ускоряли шаг.
Накрапывало. В мае часты грозы.
Я сидел на лавочке, провожая взглядом торопящихся людей, не в состоянии шелохнуться. Долгожданное оцепенение сковало меня. Кристальная ясность звала в небо. Принадлежность великому циклу перерождения наполнила смыслом бездарное существование.
Все внимание сосредоточилось в глубине, в бездне, где неумолимо быстро делились клетки, лопались кровеносные сосуды, расплавлялись мышцы и крошились кости. Они питали новую жизнь.
Надо поесть, надо есть, есть. Жрать!
Человеческие мысли вспыхивали и затухали, как огоньки светлячков.
Я положил руки на живот и, ощутив движение под кожей, радостно засмеялся.
Ты во мне, Лимма.
Мы навсегда вместе.
Стемнело. Ветер отнес грозовые облака далеко на запад.
С последними лучами солнца исчезло чувство голода.
Со мной прежним остались лишь глаза. Слезы стекали по тонкой потрескавшейся коже, ставшей почти прозрачной.
Я новый дрожал от нетерпения, бился о сухую чешую странного существа, заснувшего на скамье, в парке.
Я рвался на свободу.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.