Александр Махотин "Место под солнцем"

3. МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

Когда в 90-х я работал в налоговой инспекции, то по долгу службы мне постоянноприходилосьнаказывать кого-то из предпринимателей, ведь нарушения, особенно финансовыебыли тогда у всех, кто занимался частным бизнесом: то ли в квартальном отчете находились ошибки, то ли в учетных документах чего-то не хватало. За кассовые аппараты я вообще не говорю, это отдельная тема, а сокрытие выручки всегда влекло за собойсумашедшие штрафы. К сожалению, налоговая система в нашей стране была и есть такова, что даже если стараться в идеале соблюдать все правила и законы, то заработать почти невозможно. Скорее, это похоже на труд белки в колесе — сумасшедшая энергия тратится, а никакой пользы не приносит. А штрафы «кусаются» так, что у бедных предпринимателей просто опускаются руки, ну и плюс поборы, взятки инспекторам, начальникам также доводят до инфаркта. Все это безобразие в те годы еще «крышевалось» жуликами, ментами или СБУшниками от других жуликов, ментов или СБУшников-в общем, какое-то сплошное рабство получалось. Но на фоне всего этого процесса, если просто не платить налоги, и, к тому же, обладать стойким «нордическим» характером, то можно было зарабатывать очень приличные средства.

Поэтому я для себя понял и определился, что получать скромную зарплату за «гнобление» предпринимательства, особенно если половина из них твои знакомые, друзья или родственники, — это не моя работа, поэтому в налоговой инспекции я надолго не «задержался».

На фоне всеобщей активной предпринимательской инициативы я начал обдумывать, как можно заработать деньги в обход налоговых«капканов», что было само по себе рискованно — можно было обанкротиться в один момент, но и заработать в один момент на целый год вперед тоже было возможно.

Судьба послаламнехорошего партнера — моего друга Валерку Гребнева, имеющего природный талант к торговле, и я начал готовить почву для перехода на «новую» работу.

Новые коммерческие и торговые отношения в нашей стране после распада Союза только-только создавались, и мощные торговые структуры«бердянского разлива», монстры отжившей советской торговой системы, — «Курортпродторг», объединявший все продуктовые магазины и«Курортпромторг», который курировал все промышленные точки, — стали ощущать начало своей гибели.

Дело в том, чтоу розничных торговцев, ларёчников, частных оптовиков в обороте стал появляться контрабандный импортный товар, который ранее был частной торговле просто недоступен. Но с наступлением перестроечных времён начались серьёзные изменения в жизни нашего общества, и такое явление как безработица вынуждало некоторых сограждан на разных рабочих местах зарабатывать не совсем дегальнымспособом.Это касалось и пограничников, которые за определённую плату стали пропускать на территорию страны контрабанду.И теперь просто на рыночных лотках, без всяких специализированных отделов, продавалось «Советское шампанское», различная водка, импортные ликеры, которые были тогда нашему народу в диковинку.

Мы с Валеркой первым делом арендовали склад, который находился под Центральным рынком, расставили штук двенадцать лотков, и началась торговля.

А теперь небольшое отступление: чтобы так масштабно и беспрепятственно торговать с лотков спиртным, нам пришлось завоевывать «место под солнцем». «Солнцем» для нас тогда был Центральный рынок города Бердянска.

Ипо сей день процесс торговли на городском рынке идёт своим чередом, но в нашу жизнь прочновошло понятие «супермаркет» — альтернатива рынку, и «Солнце»со временем превратилось в «Луну».Наверное, это не так уж и плохо: те люди, которыепривыкли делать покупки только на рынке, по прежнему не изменяют своим привычкам. А в супермаркеты за новизной стремится всё больше молодёжь, так что время всё равно вносит свои изменения во все аспекты нашей жизни. А тогда, в 93— м, странное слово «супермаркет» могло означать либо секретное оружие, либо какой— то «турникет»…

Подвальный склад под рынком— это была заветная мечта тогдашнего бердянского «торгаша». А он у нас был, и не маленький — площадью квадратов в 150. Но до этого я уговорил свою маму помочь поставить торговый киоск на рынке, хоть где-то сбоку, нотолько на рынке. Она, будучи начальником отдела в городском управлении торговли( если провести аналогию, то это было выше по рангу, чем пост начальника пожарной охраны) своими возможостями помогла в моей просьбе, и мы начали торговать — спиртное, сигареты, шоколадки, и всякая мелочь. Пошли первые деньги.

Я каждое утро, перед тем как пойти на работу в налоговую, заходил на рынок, подходил к нашему киоску и, видя бойкую очередь, тихо радовался, что дело у насидёт нормально. Валерка к тому же так умел торговать, что у него всё время была очередь. Он всегда ставил такую цену на товар, что у нас покупали чаще и больше, чем у всех. Унегобыл действительно коммерческий талант, призвание, чутье, — не знаю даже, как это назвать, а у меня точно такого таланта не было, но зато я мог решать вопросы с нужными людьми и структурами. Спасибо Богу, что у меня всегда по жизни много хороших друзей, вобщем, у нас получился удачный бизнес-тандем.

Когда мы набрали обороты и товар обрёл перспективу продаваться в большем количестве, мы решили попробовать расшириться.

— Леха, ищи, наверное, еще один киоск, если хочешь, чтобы мы больше заработали, а я весь товар продам, — на очередной ревизии сказал Валера, выдавая мне очередную еженедельную зарплату — что-то около 700 рублей.

С таким доходом от торговли работа в налоговойинспекции меня вообще уже не интересовала, и я постоянно говорил начальнику, с которыми своему хорошему товарищу, чтобы он отпустил меня, как говорится,«с миром», но он все тянул и тянул.

Вокруг нашего киоска на рынке стали пристраиваться другие киоски, и число их росло в математической прогрессии. Когда я занялся вопросом расширения нашей торговли, товесь периметр рынка густо, словно ожерелье на шее у женщины, обрамляли киоски типа «батискаф» (такие ярко выкрашенные создания из металла, которые по форме напоминали подводные лодки — батискаф), и какая-то фирма сдавала их в аренду. Однако желающих арендовать новые торговые объекты еще было не так много, и нам удалось арендовать один из таких киосков в бойком месте. Обороты нашей торговли действительно увеличились, соответственно, заработок тоже. Я начал чувствовать себя «белым» человеком и смотрел на своих коллег из налоговой как на несчастных людей, которые за мизерную зарплату целыми днями лопатятгоры бумаги, да еще постоянно получают проклятия от предпринимателей в свой адрес.

Но…деньги портят человека, это знают все, и я тоже не был исключением. Во мне вдруг появилось какое-то возвышенное мнение о себе, я решил, что я особенный какой-то, наверное, лучше и талантливеетех многих, у кого меньше денег.

И однажды я подумал: а почему этот субъект предпринимательской деятельности, который сдает киоски в аренду, должен получать официальную сумму аренды в кассу гривной и пятьдесят долларов наличными сверх кассы, просто себе в карман, и ещё с кого— с меня, налогового инспектора?

И тут я вспомнил момент из своего любимого фильма «Золотой теленок», когда Остап Бендер собирал досье на господина Корейко. Но «товарищ Бендер» не был налоговым инспектором, а я-то был! И подключив свой оперативный опыт, я решил собрать досье и на нашего господина-киосочного монополиста.

Им оказался с виду неприметный человек, и как мне сказали, у него была «большая крыша» (т.е. прикрытие от налоговой жуликами или СБУшниками). Звали его Валентин Иванович. Я знал почти всех киосочников на рынке, и они мне сказали, что не подпишут бумаги о том, что он берет кроме аренды еще и по 50 долларов наличными. Меня, как «старого опера», это не смутило, и я стал искать компромат на самих киосочников, и кого смог, того прижал, в результате чегомногие из них подтвердили документально факт вымогательства взятки. Собрав досье и завязав папку с материалами следствия, я решил сделать первый визит.

Утром с официальным визитом, в костюме и с портфелем я направился в офис к Валентину Ивановичу. Офис находился в центре города на первом этаже.

— Скажите Валентину Ивановичу — из налоговой, Самохин Алексей Дмитриевич, — представился я секретарше.

— Ждите, — прозвучал ответ, и я присел в приемной на стуле. Минут через пять открылась дверь, и из нее вышел мужчина небольшого роста, средних лет, в коричневом костюме и черном галстуке.

— Слушаю Вас, — глядя на меня в упор, сухо произнёс он.

— Я к Вам, — сказал я, — из налоговой.

— Проходите, Самохин, — назвав меня почему-топо фамилии, сказал он и пропустил меня в кабинет. — Слушаю внимательно.

Валентин Иванович сел за стол в кресло, даже не предложив сесть мне.

— У меня к вам полуофициальная беседа, — прямо начал я, — нужно решить вопрос с арендой. Мы у Вас арендуем киоск на рынке, так вот я думаю, что брать с главного налогового инспектора отдела налоговых расследований 50 долларов сверху официально установленной суммы как минимум, нетактично. Прошу Вас снять эту тему, и тогда все будет хорошо.

— Что значит — все будет хорошо? А что вообще может произойти? — жестко спросил Геннадий Иванович.

— А если все арендаторы откажутся давать вам сверх официально установленной суммы?

— Да что вы говорите!? И кто же такой смелый, кроме Вас, скажите пожалуйста? Если кто— то и посмеет хоть слово сказать — завтра же вылетит из киосков, а у меня уже очередь, «свято место пусто не бывает», так что угрозы свои и амбиции оставьте при себе. Вы, наверное, не в курсе, с кем я работаю, и раз уж так повернулся разговор, то я сейчас же принимаю решение— в следующем месяце я вынужден отказать вам в аренде, до свидания.

Я, как и Бендер, после первого свидания с Корейко, посмотрел на собранное мною досье и подумал с сожалением: «И чего мы сами не купили такой батискаф? Проблем бы не было вообще! А Валентин этот— ещё тот фрукт! Ичто же там у него за «крыша?»

И я в раздумьях направился на рынок.

— Ну как турпоход? — спросил взволнованно Валера.

— Ты представляешь, ничего не боится, полный «мороз», да ещё собирается и нашу аренду расторгнуть!

— Да ты что?! И что делать? Да-а, зря ты замутил эту тему, — что мы, облезем за этот полтинник баксов, что-ли? А теперь останемся без киоска, да еще и место «рыбное», одно из лучшихна рынке. А знаешь, как важно в торговле место? — если мы его потеряем, то не вернем даже прежние обороты, первый ларек уже затухает, по торговым точкам всё как-то в другое место переместилось, — не на шутку забеспокоился Валерка.

— Нужно что-то придумать, давай подумаем, какие у нас варианты, — начал размышлять я вслух.

— Первый вариант — продолжать платить, — сразу вставил Валерка.

— Не думаю, что теперь он с нами продолжит работать, — ответил я. — Может, найти нам «крышу» в Запорожьепокруче?

— Ну, и будем платить пятьсот долларов ещё и «крыше», а что нам останется?

— Буду думать, — сказал я, и расстроенный, поехал домой. Конечно, теперь я уже сильно пожалел, что влез в эту тему — злость была и на себя, и на этого непробиваемого Валентина Ивановича.

Валерка тоже нервничал и также, как и я, с этого дня потерял покой и сон. Всё-таки привыкли мы к денежкам, и терять их намох, как не хотелось, да еще и таким унизительным способом!

А на рынке уже слушок прошел, что нас выкидывают, что Валентин Иванович ничего не боится и все притихли, ожидая развязки. Еще даже прошел слушок, что всем аренду повысят.

В общем, напряжение вокруг этой ситуации росло, а ничего полезного не придумывалось. Поехал к «блатным» — был у меня один такой дружок, которого я когда-то, будучи в ментовке посадил, а потом уже после отсидкимы подружились.

Я к нему:

— Женя, что думаешь, как быть мне с этим «пингвином»? — ждал я совета от бывалого друга.

— Может, шугануть его где-нибудь в переулке, или в подьезде настучать по дыне, без особого криминала — начал предлагать варианты Женька.

— Ты понимаешь, я не хочу войны. Я-то и сам хотел его шугануть, а получается облом, душа не лежит к этим шуганиям, не мой это метод, да и мент я, хоть и бывший.

— Тогда чего ко мне пришел, сам разруливай, а если будут проблемы по блатным — тогда приезжай, — ответил Женька и я уехал без всякого настроения.

«Вот влез, ёлки-палки-и себя подставил, и Валерку и остальных,» — постоянно ругал я себя за слишком резкий подход к решению арендного вопроса.Для меня это был, конечно, полезный опыт— не лезть сломя голову в чужой огород, да и гонор у меня поубавился, но злость осталась. «Не сдамся, что бы ни случилось!» — говорил я себе, прокручивая в голове разные вариантыразвития событий.

А время шло неумолимо.

Вечером у Валерки дома мы рассуждали: киоск как собственность нам не принадлежит, значит, мы на него права не имеем, а если и поставить наш, нужно землю под него арендовать, а это долгая процедура.

— А почему бы и не решить по земле — она же, наверное, рыночная, и вопрос, я так думаю решаемый, а вот киоск где взять? — тут же начал выяснять я для себя. — Может, кто продает? Валерчик, а где их вообще делают, как ты думаешь? — спросил я.

— Завтра узнаю, — задумчиво произнес Валера. — А зачем ты спрашиваешь?

— Так может, купим такой же батискаф?

— И, что, что дальше, где мы его поставим? — прикуривая сигарету, уже нервно спросил он. — Места же нету!

— Слыш, Валера, а давай тот киоск выкинем, а найдем точно такой батискаф, но уже наш и поставим его на это место, — произнес я, и в моей голове отчётливо проявилась картина, как это происходит.

— Ну, и как это ты представляешь на практике?

— А вот как. Представь себе, на территорию рынка въезжает автоплатформа, на ней стоит батискаф, здоровенный автокран с телескопической стрелой будет его устанавливать, гаишники перекроют движение на два часа, ты же видел, как те киоски ставили? Именно так все и происходит, — подытожил я.

— Ну и? — вопрос Валерия повис в воздухе.

— И можно глубокой ночью провести всю операцию — как тебе? — наседал я на Валерку.

Мы дружно закурили, уже вместе лихорадочно представляя эту картину и обдумывая технические моменты.

— А тот куда денем? — тихо спросил Валерка.

— Да за рынок выставим, пусть теперь Валентин думает, куда он будет его определять «на ПМЖ» — сказал я уже с иронией.

— А что потом будет? — не отлипал он.

— Дабудет — как будет, отобьемся, — выдохнул я.

— Да, ты прав, — по-моему, другого выхода и нет — уже согласился со мной Валерка.

— Или мы сдаемся, с позором выкидываемся из киоска, и наш бизнес потихоньку додавят конкуренты и прочие недруги, или мы берем, меняем киоски, отвоевываем и идем дальше, а, Валерчик?!

— Да, Лёха, ты тут сто процентов прав! — с возбуждением констатировал факт Валерчик.

— Так что давай, ищи батискаф, только срочно. Готовим операцию «Валькирия».

— Ачто это такое— « валькирия»?

— Это музыка есть такая у Вагнера, немецкого композитора, «Полет валькирии» называется, и, по-моему, даже у Гитлера было такое название военной операции, короче, за тобой батискаф, а я буду огранизовывать прикрытие.

К обеду следующего дня Валерка выяснил, что эти ларьки-батискафы делают в Мариуполе, а это около 90 километров от Бердянска.

— Едем, — сказал я, и уже минут через 40 мы были на мариупольской фирме, где делают эти киоски.

На площадке уже стояло около двадцати готовых к продаже батискафов, и мимо нас проезжали автоплатформы, которые вывозили киоски за заводские ворота.

— Так, Валерчик, давай сначала решим официальную часть, — и мы зашли в контору. Симпатичная девушка отправила нас к злой тете, некоей Зое Адольфовне и та нам объяснила, что нужно заказывать киоск заранее, заключать договор-заказ, делать предоплату в размере пяти тысяч гривен и ждать двенадцать дней, а потом, может быть… и хитро улыбнулась.

Я отвел Валеру в сторону и шепнул ему на ухо:

— Ты видишь, как она улыбнулась? Уже ясно, что будет выжимать деньги, и после двенадцати дней, а их у нас просто нет, надо решать с ней — и тут конфетки и комплименты не прокатят, её нужно убивать сразу суммой и как-то решать с вывозом. У нас с тобой есть на всё-про всё три дня, и если не успеваем — можем тогда уже не спешить, нас всё равно выгонят. А ставить ларек в другом месте, кроме рынка смысла нет. Так что, давай ты начнёшь, — предложил я Валере.

— Ты меня одного бросаешь на эту «амбразуру»?! — кивнув в сторону строгой женщины, прошептал Валерка.

— Я уверен, что ты как-то по-деловому сможешь обсудить все нюансы с ней, а я больше смогу договориться с той первой, молоденькой секретаршей.

— Да иди ты! — толкнул меня кулаком в ребро Валерка, и обречённо поплёлся вслед за грозной Зоей Адольфовной. Их не было минут двадцать, и вот он, наконец, вышел.

— Пойдём, покурим.

Мы вышли во двор и закурили.

— Ну и стерва, двести баксов захотела, но сошлись в оконцовкена пятистах рублях — она уже сдвинула все заказы на один день позже, и в результате у нас получился батискафчик аж на завтра, — победно доложил Валерка.

— Ну, ты способный! Дай пять, — пожал я ему руку.

— Я уже все оплатил, вот бумаги и квитанция, — продолжал он. — Можем ехать домой.

Мы возвращались домой по трассе, за окном машины мелькали знакомые сельские пейзажи, и всю дорогу обсуждали детали нашей операции.

— Так, это Красное Поле, давай остановимся на перекур, — предложил я.

Красное поле — это поселок как раз посредине дороги между Мариуполем и Бердянском.

— Лёха, я завтра сам поеду за киоском, Зоя сведет меня с транспортом, вернее даже сама его закажет, правда, и там опять заработает, — вздохнул Валерка.

— Да брось, сейчас в нашей ситуации важнее всего время, а не чужие заработки.

— Так это же на нас с тобой заработки, — недовольно бурчал Валерка.

Мы сели в его зеленую шестерку и покатили домой.

По приезду занялись краном, ведь нужен был автокран с длинной и выдвижной стрелой, а такой был только в порту, как подсказали мне друзья. Слава Богу, нашли и там концы, и на следущую ночь кран был заказан.

Теперь безопасность. Безопасность в те времена любезно обеспечивали «блатные», но…, а вдруг хозяин ларьков узнает и приведет своих «блатных»? — и тогда все сорвется. Я рванул к Женьке домой на совещание. Он лежал дома с поломанной рукой.

— Не понял, Жека, ты же только был здоров, — удивился я.

— Да, дернуло меня на даче на горище полезть, там у меня кое-что припрятано было и драбина, вернее ступенька в лестнице треснула, ну и …

— Так, думай, что будем делать, завтра меня нужно подстраховать, — и я рассказал ему о нашей операции.

— Ладно, рука — не нога, в конце концов, я подъеду к вам. Когда, ты говоришь? — спросил Женька.

— Да где-то к двенадцати ночи. В принципе, операция назначена на два часа, а вдруг кто-то объявится, и нужно будет срочно разрулить ситуацию?

У Женьки был авторитет в преступном мире, может когда-нибудь, я и расскажу историю нашей дружбы, а пока за «крышу» я был спокоен.

Ночью мне не спалось — надо же было нам придумать это все, чтобы вот так потом нервничать и не спать по ночам! Но что делать, на кону стояли деньги, и по тем временам не маленькие — один киоск давал нам около тысячи долларов в месяц, а перспектива увеличения прибылей от нашейторговлиоднозначно была, тут и сомневаться нечего.Убедившись в своей правоте, я подуспокоился и заснул.

Рано утром мы были уже на рынке. Оставалось меньше суток до реализации задуманного нами плана подмены киоска. И тут выплыл ещё один нюанс, который мы в нашем подвальном складе обсуждали шёпотом:

— Слышь, Валерчик, а они же, эти батискафы, привозятся с завода не крашеные, так нам нужно сделать свой ларёк таким же, как у него — вдруг не сразу заметит! Все будут видеть одинаковые киоски, и кто чего менял и на что — и не поймут.

— Да, это хорошая мысль, — поддержал меня Валера. — Во всяком случае, пусть все думают, что это его киоск. Значит, мы должны найти такую точно краску и людей, кто покрасит ларёк, так?

— Ну, да.

— Понял, я этим займусь. К вечеру, когда рынок закрылся, мы проверили готовность всех наших объектов. Автоплатформа стояла в селеОсипенко, что было в двадцати километрах от Бердянска, кран был заказан и его водитель, немного волнуясь, был готов выдвигаться в назначенное время. Женька тоже обещал подъехать, осталось только ждать. Время для нас тянулось, как резина…Мы сидели около рынка в «шестёрке», частенько выходя покурить, и были уже просто на взводе от ожидания и волнения. Кругом все было спокойно, ларьки закрывались, грузчики свозили товар в рыночные склады, и к одиннадцати вечера все стихло. Подъехало такси, из него вышел человек с загипсованной рукой на перевязи. — Женька уже здесь, — показал я Валерке. — Лёха, давай ты к нему иди, а я поехал за краном. И в этот момент мы увидели, что к нам движется большаяавтоплатформа, на которой какмонумент на пьедестале, возвышался металлический тёмный киоск типа «батискаф». — Страшновато, — пробурчал Валерка. — Назад дороги нет, действуем по плану.И тут, откуда не возьмись, к нам подьехала милицейская патрульная машина, из которой вышел молоденький младший лейтенант. — Что здесь происходит, можно узнать? — спросил он. — Да вот, киоск ставить будем, ждем кран. Днем же нельзя-движение на рынке перекроем, поэтому решили ночью. — Алексей? — приглядывался в темноте лейтенант. — Ну да. — Самохин, это ты? — узнал меня милиционер. — Я сейчас в патруле работаю, помнишь, дежурили вместе — Ваня Куриленко, — напомнил он своё имя. — Да, помню, чего ж не помнить, так ты уже лейтенант? — Вот, только получил! — Ну, поздравляю. — А ты, я слышал, в бизнес пошел, не жалеешь? — спросил Иван. — Да нет, всё нормально, но тоже риск есть, по-своему, — улыбнулся я и, пожав мне руку, патруль уехал. — Ладно, Валерчик, езжай уже за краном, ждём тебя здесь.Вскоре подьехал кран и началась работа. Руководить процессом взялся Валерка, а я отошел в сторону и вместе с Жекой следил за ситуацией, чтобы не пропустить мимо каких-нибудьнезванных гостей. Со стороны всё это выглядело, мягко сказать, как-то странновато. Работал кран— вот он поднял «батискаф» из ряда киосков, и он повис над рынком в ночном воздухе, под светом уличных фонарей. Мне сразу впомнился фильм «Неуловимые мстители», как похищали Ваську — цыгана и бессмертная фраза:«А вдоль дороги — мёртвые с косами стоять, и тишина...» — Так, старый уходит— комментировал Валерка процесс. — Лёха, старый-то киоск куда девать? — крикнул он мне. — А давай его во двор гостиницы «Бердянск»! — и стрела крана стремительно переместилась во двор гостиницы, куда и опустился на временное место жительства «батискаф» Валентина Ивановича.Потом кран развернулся и через время снова поднял «батискаф», но уже другой. Платформа отъехала. На месте арендованного киоска с этого момента стоял наш, родной, но ещё не покрашеный киоск. — Ну как дела? — спросил я Валерку. — Да вроде поменяли, всё в порядке. Там у меня люди в подвале ждут команды, сейчас будем красить, — доложил он и, выбросив щелчком сигарету, направился к складу. К «батискафу» вышло человек пять женщин с банками и кисточками, они подошли к нашему ларьку и начали покраску при тусклом свете уличных фонарей. Валерка рассчитался с водителями крана и платформы, они уехали, потом мы выдали премию Женьке за «крышу», и он тоже отправился домой. — Слушай, я добью покраску, иди спать, завтра ты должен быть на рынке с утра.Нас с тобой ждёт спектакль под названием «Дядя Ваня». — «Дядя Валя», — поправил я, и мы, посмеявшись, попрощались. Дома жена спросонья спросила:— Ну что, как дела? — Всё прошло, как в кино, — ответил я. Время было уже пять утра — как раз перед рассветом. Яоткрыл окно, вдохнул свежий апрельский весенний воздух и пошёл спать. Усталость и нервы взяли своё, и я провалился в сон. Проснулся я от настойчивоготормошения Тайки. — Лёшка, вставай, уже восемь, тебя Валерка наверное, уже заждался. Через двадцать минут я был на рынке и быстро нашел Валерку. — Ну как дела, как обстановка? — спросил я. — Да как — рынок гудит, иди сам посмотри, — и мы, выйдя из подвала, направились к ларьку. Теперь уже в «нашем» киоске, как ни в чем не бывало, сидела реализатор и торговала сигаретами. Киоск явно выделялся от других, он блестел как ёлочная игрушка разными красками — голубыми, красными и желтыми цветами. — Да-а-а! — протянул я. — Когда нам ждать реакцию, как ты думаешь? — Так он же каждое утро обход своих владений делает, вот как узнает всё — так и будем ждать начала спектакля, — ознакомил меня Валерка с программой на утро. И, наконец, мы увидели самое главное: медленно двигаясь вдоль ряда «батискафов», неторопливо и важно шёл сам Валентин Иванович, скользя пристальным взглядом по ларькам. Мы безотрывно наблюдали за ним в стороне. Вдруг он остановился возле нашего киоска— что-то его смутило, но он не мог понять, чтос этим ларьком не так. — Ага-а, это же свежая краска, — догадался владелец ларьков. Он подошел к окошку и спросил: — Вы что, киоск покрасили? Продавщица взглянула на него и пробормотала: — Да, вроде. В это время какая-то женщина подошла к нему сзади и что-то начала говорить, показывая рукой в сторону гостиницы «Бердянск».Валентин Иванович начал меняться в лице, резко развернулся и быстро направился в сторону гостиницы. — В спектакле «Дядя Валя» наступает драматический момент, скоро развязка, — прокоментировал я. — Ну, Леха, готовься, твоя очередь, я свою работу сделал, — сказал Валерка, и мы переглянулись.

— Отправляюсь на войну, — и я пошёл в горисполком, где тогда на четвертом этаже находилась налоговая.

Там кипела рутинная работа — куча посетителей, бумаг и совещаний, почты и заданий…И я окунулся в этот рутинный водоворот, на время забыв о том, что сегодня ночью мы внаглую выкинули с рынка киоск, который арендовали, а на его место поставили такой же, но свой, и что это все произошло незаконно, без всяких разрешений и ведома хозяина и властей. Ну, и о том, что за это бывает, мы так ни разу с Валеркой и не задумались. И если учесть, что эти киоски были первые в нашем небольшом городе, и о каждом их владельце знали все и всё, как о владельце завода, то наши действия были похожи на революцию…

До обеда всё было тихо, но сразу после обеда меня вызвал начальник налоговой, Сергей Васильевич, с которым у меня были хорошие дружеские отношения, закрыл сам за мной дверь и спросил:

— Ты не знаешь, зачем тебя хочет видеть первый секретарь горкома партии? — и показал пальцем вниз, где на втором этаже был его кабинет.

Я напряженно думал: сказать или несказать ему — мне так не хотелось рассказывать о том, что мы натворили! Я решил: пусть лучше не знает, так спокойней будет всем.

— Не знаю, пойду, спрошу, — пожав плечами, я вышел из кабинета и направился к самому главному человеку в городе. Я никогда не бывал у него в кабинете, но осматриваться вокруг было незачем, меня интересовал только владелец кабинета, а он сейчас смотрел на меня с гневом.

— Самохин, ты заправляешь материнской фирмой?

— Да так, помогаю.

— Хорошо помогаешь, а кто дал вам право распоряжаться чужим законным имуществом и совершать незаконные действия? Сегодня мне доложили, что ваша фирма выкинула киоск и внаглую поставила свой! У нас что, в городе нет Советской власти? Да я вас закрою, и работать при моей жизни вы в городе не будете! — закричал он и стал нервно нажимать кнопки на служебном телефоне.

— Товарищ подполковник, Василий Васильевич, тут унас незаконное посягательство на решение власти. Я сейчас пришлю кран, организуйте, чтобы выкинули ларек на рынке, — и бросил трубку. — Идите, я с вами разберусь, ещё неясно, что вы в налоговой себе позволяете! — продолжал он кричать, когда я закрывал дверь с той стороны.«Началось, — подумал я. — Всё ясно.Нужно идти на рынок и отвоевывать место под солнцем».

На рынке был переполох, все только об этом и говорили и ждали развязки. Вскоре приехал зам.начальника милиции Вячеслав Георгиевич, — он у меня раньше был начальником розыска, и мы вместе раскрыли не одно уголовное дело.

— Лешка, ты что творишь, меня шеф прислал, чтобы выкинуть тебя с рынка, и что мне делать прикажешь?

— Да подождите, Вячеслав Георгиевич, потихоньку утрясем, потяните время, — попросил я.

— Да ну тебя! Ладно, всё равно пока что кран ищут, не могут найти, — и он уехал.

Я поехал к матери — видно, придётся ей рассказывать всё по порядку, может, она чем-то поможет, связи в торговле у неё были очень и очень серьёзные. Когда я приехал к ней и изложил всё в деталях, она долго и удивленно смотрела на меня и потом спросила:

— Лёша, я же вам сделала ларек, что вам, мало было? — и стала куда-то звонить.

Я, заехав на рынок, попросил у Валерки сто долларов.

— Для чего тебе?

— Поробую узаконить киоск, — и через десять минут я был у главного архитектора, положил на стол сто долларов и попросил:

— Я напишу заявление, пустите его в работу, мне нужно что-то сказать вашему шефу, что я хотя бы узаканиваю. Тот машинально смахнул купюру в стол.

— Пишите заявление. И я при нём от матери написал заявление и выскочил из кабинета, бегом на рынок.

— Валерчик, ну что тут?

— Да пока тихо, менты не приезжали, ВалетинИванович не появлялся, а у тебя? — Да матери рассказал всё и заяву закинул в исполком на узаконивание, теперь пойду на работу покажусь, — может, меня и выгнали уже, а я не в курсе? Валерка улыбнулся.

Невидимые «качели» вокруг нашего ларька продолжались дня три, я подключал своих друзей, но главной движущей этого процесса была как раз моя мама — ей удалось каким-то образом «потушить пожар» и пустить в ход заявление на аренду земли и согласование с архитектурой, и после этого как — то все стихло. Наш «батискаф» остался на нашем месте и дальше мы пошли в рост. Из налоговой вскоре я уволился, наш бизнес процветал, обороты росли. На рынке мы уже имели больше двадцати точек и продавали водку целыми фурами. Представьте ситуацию — наши друзья загоняли спирт на бердянский винзавод, там из него делали водку и фура с этой же водкой направлялась на рынок. Её разгружали прямо в центре рыночной наружной территории, и до вечера из пятиста ящиков оставалось всего несколько, потом всю ночь считались деньги, мы отдавали партнерамобещанное, а безумная по тем временам разница оставалась у нас в карманах. Деньги текли ручьем. Сейчас Валерка — серьезный бизнесмен, и каждый из нас в жизни пошел своим путем: он в торговлю, я в другой бизнес, но один из фрагментов становления был вот такой…