Пусть наша тень останется у стен

Глава 1.Незаменимая жизнь.

Джил была самой младшей в семье. Её детство было не таким хорошим. Не было того взаимопонимания, любви. Уже с пяти лет Джил была замкнута в себе, очень тихая. Помимо неё в семье была сёстра Скини, иногда ее называли Скин, сестра недолюбливала ее, она думала, что Джил мешает ей заниматься своими делами и то, что надо следить за маленьким ребенком. Был брат Бен, который вечно устраивал скандалы, потому что много злился и не мог понять сам из за чего. Джини видела состояния брата, она понимала, что ее появление где бы она не была— всегда лишнее. Ее это не обижало, а просто она не могла помочь родным справиться с такой сильной агрессией и злостью.Но на то была причина. Мама умерла когда ей было 10, а отец после этого начал злоупотреблять алкоголем, забросил работу, ходил по барам, в скоро просто пропал, хотя жизнь с женой была спокойной, но тяжелой.Он любил больше природу и его смысл его жизни, был что б больше времени провести с озером и свежей, зеленой травой.Поэтому он и построил дом на возвышены над рекой.Денег было не много, тем более он не мог себе позволить жить где то в городе.Поэтому Хаван, построил свой дом там где хочет он.Он не был алчным человеком и всегда был рад помочь, но как бы не говорили, сильный человек сломаеться при нажатии болевой точки. Бабушек и дедушек Джил не помнит, даже не знает как они выглядят. Ей было не очень легко, было мало друзей, чувствовала себя постоянно одной, а сёстра и брат совсем забыли про неё.

Однажды, после прогулки в лесу, Джил очень нравилось наблюдать за маленькими воробьями, которые резвились и общялись друг с другом.Лес этот был, очень велик, даже не своим видом и размером, а то что чувствовалась некая сила в нем.То, что этот лес не чего не сможет сломать, именно тут построил Хаван дом.Его самого завлекло то что этот лес манил забударажкой разума, он мог дать показать любому, что сам лес-есть самое большое величество.Девушка часто его посещяла, она любила побегать сквозь только развивающиеся деревья. Когда она оглядывалась назад, то видела будто деревья уносятся как поезда.Хотелось раскрыться и взлететь на вершину самого большого дерева и увидеть край реки, которая сверкала во всех местах при попадании света.Небольшие участки переливались в темно-голубой оттенок и ясно играла с лучами.Джини отвлекалась и наслаждалась этими моментами и всегда с улыбкой приходила в свой тоскливый, злобный дом. Она была вся на эмоциях, так как завтра её день рождения. Она очень ждала пятнадцатилетие, ведь считала, что число пятнадцать ее счастливое число.Ей было очень любопытно узнать, что подарят ей брат и сестра, но так же не отходила мысль, что возможно ей могут не чего не подарить.В их семье было всегда какое то облако недоброжелательности, поэтому девченка часто думала о какой то поддержки. Но самое заветное желание-это увидеть отца. После смерти матери, отец ушёл и сам не смог справиться с таким больным ударом.Его глаза были похожи на свежую кровь, под глазами большие впадины серо-черного цвета.Людей теряют только раз, и след теряя не находят.Так думал постоянно Хаван и не мог чувствовать эту тоску.Он даже не подумал о детях, они же часть жены.Их Семье было тяжело, ведь жить без помощи и в состоянии ужасного осознание-это не выносимо жутко, знать, что ушли все и ты сам не можешь понять как тебе справляться.

Джини шла по узкой тропинке домой, вокруг было светло и очень красиво. Ее волосы были светло русые и плавно развивались на ветру. Черты лица очень нежные и детские. Одета она была в тесно бордовое платье, белых гольфах и синих ботиначках. Ей очень нравился ее внешний вид, ведь эти вещи подбирала ей мама и учила девочку выглядеть всегда ухожено и в лучшем виде.По деревьям игриво бегали белки в поисках еды, где то не далеко было слышно жужжание пчел. Ей нравилась такая погода, но только ей не с кем было поделиться с этим. Приближаясь к двухэтажному в темно-бежевых тонах, с небольшим двориком на передней части-дому, Джил была рада увидеть Скиини, что б помочь ей с уборкой.Она всегда не отлынивала от любой работы, даже если она ей была не под силу и не для ее возраста.

Огромная комната, просторная и светлая, первое внимание на что обратила Джини, ей было всегда тут комфортно и даже не смотря на дряблые стены и потресканый потолок, этот дом ей всегда казался самым родным. Это здание всегда ее будоражило, ее сознание всегда видело его как царское обитель.

— Скини! Я пришла. — крикнула девчонка на полу пустую гостиную. На боковой части комнаты было большое в 5 метров в высоту окно светло-молочного цвета, из него было видно берег реки и верхушку самого долговечного дуба. Джил помнит его со своих младенческих лет, там постоянно Наоми рассказывала ей истории из жизни и придумала импровизированные сказки. Это женщина была по своему одинока и с кучей суеверных понятий. Делительное время она была религиозной женщиной, но после поступления в вуз и встреча с Хаваном она поменялась координально. Она начала меньше общаться с родителями, Наоми думала что ее новая жизнь даст начало самой заветной мечты. Джил была рада вмести провести время с мамой и делиться с ней всеми наблюдениями.

Каждая щель в доме и любой скрип пола или двери был неким особым восприятием какой либо истории из жизни. Вот, например, в комнате отца, скрипит дверца шкафа и Джил вспоминает как он учил ее вышивать крестиком и как они вмести наблюдали за переменой настроения реки. Скрипучий пол в ванной комнате был всегда для девушки особым теплым воспоминанием, там они с Беном постоянно прятались под ванной от сестры во время пряток. Такие воспоминания были не забываемы и они могли придать чудо для любого дела. Возле большого и светлого окна в гостиной, стоял плюшевый медведь, это единственные воспоминания об отце.

Джин услышала в ответ тишину и у нее возникла мысль подняться в комнату сестры, ведь за отлынивание работы, Скини сурово наказывала ее. Девушка прошла мимо кухни, которая находилось рядом с гостиной в сине-белых тонах и обойдя огромный стол по среди комнаты, она поднялась по лестнице на второй этаж. Коридор был метров 3 в длину и возле каждой комнаты стояли цветы, которые выращивала лично Джил. Они пронзали все своим запахом и было приятная атмосфера весны, все расцветает. Пройдя по правой стороне, девочка постучала в третью дверь, возле которой висела корзинка с искусственными розами.

— Скин, ты не занята? — с тихой интонацией сказала Джини и дотронулась до ручки двери, как сразу она открылась из за открытого окна в комнате сестры.Девченка вошла в комнату и с небольшой силой, ветер раздул ее волосы и она от неожиданности прикрыла глаза. Белое постельное белье наполовину сползло с кровати и Джини было очень интересно побывать в комнате сестры, потому что Скин запрещала появляться здесь кроме брата. Но у них были натянутые отношения, поэтому они вмести не часто проводили время. Скини показывала всем видом безразличие на мнение и мысли других. Ее характер был как укус пчелы на нежной ткани. С каждым годом она менялась в моральных ценностей и мыслей, ее даже нельзя было переубедить или сказать что то в ответ. Личное «я» девушки было острее зуб акулы. Недолюбливание по отношению к младшей сестры возникло, когда Скини начала самостоятельно зарабатывать и тянуть на своих плечах все финансы, но физический труб был не для нее, по крайней мере ее мнения оставалось таким. Ее жутко бесило немощность матери и пыталась по меньшей мере с ней сталкиваться.

Джил побоялась открывать шкаф, тумбочку и что либо трогать, но под небольшим столиком возле окна ее привлекло внимание небольшая фотография, которая казалась ей очень знакомой. Девушка сперва отреклась разглядывать, ведь не знала чем может это послужить для нее. Но не заметив самой как она подошла достаточно близко и присела на корточки, что б достать его из за под стола. Она увидела изображение ее матери сидящей на бревне около реки в черно-белых тонах. Рядом с ней сидела Скини и Джин но у нее на фото была вырезана голова. А сама Наоми не была похожа на себя. На ее голове изображены черным фломастером рога, на лице усы, сквозь живот прорисовано копье.

— Разве это могла нарисовать Скин? — шепотом произнесла Джил и ее голос задрожал, с рук упала фотография, а с глаз слезы. Она не могла поверить, что такая фотография находиться у ее сестры, ее надежды на добродушие резко изменились на страх и отчаяние по отношению к ней. Она просто не хотела это видеть, самую горькую боль она принимала в глубине своих органов и чувствовала самый тяжелый груз. Это была моральная боль, которую не сравнить с физической, ведь физическая может пройти на утро.

— Ты что тут забыла, дрянь! — заорала Скини на сестру, войдя в свои апартаменты. — Разве я тебе не запрещала сюда входить да еще и лапать мои вещи! — Девушка подорвалась с порога и подбежала с Джил схватив ее волосы в руки. Сильная хватка в кулаке заставила подняться с корточек девчонку.

— Как ты мне надоедаешь со своей не решительностью и бесмысленостью проживания в этом мире. — голос Скини был громче любого крика и больнее любой неизлечимой болезни. Ее глаза горели яростной ненавистью и она ударила пощечину систре.

— Я… я… — не знала что ответить Джини в растерянности и держась за щеку. На ее глазах начали выступать капли слёз. Более ужасную ситуации она не могла представить. Ей хотелось забыться, и исчезнуть. В ее голове пробежали сотни мыслей и горькие понимания, как будто— послевкусие самого ядовитого перца. Она оттолкнула сестру и со всех сил побежала в низ по лестнице. Ее болезненные слезы сливались по лицу и не могла остановиться. Одно желание— убраться и не объявляться, Джил выбежала из дома закрывая лицо от слез и бежала в небытие. Она знала точно, что далеко от дома. Все что ее волновало, укрыться от всего мира и раствориться. Резко споткнувшись об камень перед её глазами все пролетело. Как будто весь мир— это быстрая вспышка, которую можно забыть за короткое время. После того как она кувырнулась, Джил врезалась в огромный дуб, подняться совсем не было сил. Ее самочувствие было хрупче фарфора. Посмотря на свою ладонь, она увидела кровь, которая протекла по всех поверхности, последняя картинка была в ее голове— это яркое бордовая солнце заходившее за горизонт. Остатки лучей падали на ее щеки. Глаза закрылись. Она упала. Приятная прохлада касалась ее воспаленного от слез лица. В голове туман, как будто жизнь как песок убегает сквозь пальцы. Она вдруг почувствовала тепло ее матери. Холодный ветер в последнюю минуту касался её ещё тёплых щёк.

Глава 2. Тишина лучше крика.

Тихие звуки капающей воды. За окном слышны волны. Открыв глаза, Джил увидела перед собой белый облупившийся потолок, с лева не большое окно с молочными занавесками, с права входная дверь и не большая тумбочка. С огромной болью Джил приподнялась на локти. Её голова была забинтована, лицо было в маске. Она чувствовала невероятную боль по всему телу. "Где я и что со мной происходит"-с тревогой и страхом внезапно подумала девочка. Вставая с кровати она почувствовала как все её кости прохрустели, как будто она не вставала целую вечность. Открыв дверь она поняла, что находиться со всем не у себя дома. Было видно что это не большой домик с двумя комнатами и кухней в гостиной. Пройдясь по незнакомой комнате, она увидела кучу странных вещей. Где то стояло ружьё, на столе были тарелки формой головы кабана, на стене весело рога оленя, весь дом состоял из дерева и приятно пахло свежестью. До смерти матери Хаван любил ходить на охоту, его частным занятием было уединение с природой. Но как Наоми скончалась, все стало по другому… Девушка повернулась через правое плече осматриваясь комнату и заметила в конце, старое потертое зеркало, она решила подойти и посмотреть, что с ее внешнем видом. Увидев себя в зеркало Джил ужаснулся. Её руки и ноги были в повязках, в правой руке торчал катетер. Одета она была в порванный белый халат и ее очень синее глаза как глубь океана, выглядывали из за повязки. Волосы её были собраны в не большой хвостик.

— Что… Что со мной..? — в недоумении произнесла дрожащим шепотом. Тут услышав приближающиеся шаги со стороны улица, она резко решила спрятаться, но не успела. Дверь разпознулась и она увидела перед собой мужчину, лет 40 с очень знакомыми ей чертами лица.

— Дорогая, ты проснулась? — с огромным восклоком произнёс мужчина, когда увидел Джини и подбежал к ней. Он сказал это так, будто не видел её очень долго время и его надежды вновь возобновились.

Девушка не успела толком рассмотреть незнакомца, только то, что у него были светло каштановые волосы, обвишее щеки и голубые глаза цветом в ярую луну. Мужчина обнял ее с огромной широкой улыбкой, не зная как передать свою радость.

— Я… я не знаю кто вы… — в страхе ответила Джил, не ответив ему взаимно объятьями.

— Эээ… — в растерянности произнёс мужчина. — Я понимаю, прости… Я Рэвил, просто очень рад что ты очнулась. — с большим вдохом сообщил он радостную новость и пытался хоть как то улыбнуться, но его глаза говорили о другом. Они были до жути потухшие и с печалью, передавая горе с большим посылом.

— Почему я нее у себя дома и что со мной происходило? — Джин в нервном состоянии хотела услышать как можно больше ответов и собрать воедино ее домыслы.

— Ты пролежала у меня два месяца в состоянии комы, твой брат знает, что ты тут но приходит не так часто как должно быть. Мы не стали тебя переводить в больницу, ведь твоя кора головного мозга была такая слабая, что от малейшего движение или стресса, ты просто могла не выдержать. К тебе приходил доктор и лечил, ставил капельницы. В скором тебе становилось лучше потому что, ушиб твоей головы мозг не затронуло, а только повредило. Я лесник в отставке, приезжаю в свой небольшой домик за несколько километров от твоего дома. Может поэтому Бен не часто тут является, я нашел тебя из за лая моей собаки возле обрыва. Твое тело было сине— бледное, как плоть мертвого, даже сразу начал скорбить, но мой песик не такой и дурной, сразу понял, что жизнь не может так быстро кончиться… — разъяснив всю ситуацию Рэвил чувствовал себя в смятении, не знал как отреагирует на сказанное пострадавшая. Джил стояла столбняком и пыталась казаться сильной, но такую информацию было очень тяжело воспринимать. Она была в границе жизни и смерти, ее тело было нависшее над пропастью окончание жизни. Она чувствовала как снова ее тело начинает медленно опускаться с жизненных сил.

— А что теперь делать?.. — другого вопроса Джин не могла выдавить из себя. Тем более другие вопросы не имели значения. Ее голос робко разносился по комнатах, в нем было слышна растерянность и боязнь за время которое пронзило ее таким наказанием. Рэвил не мог как либо по другому помочь девушке, только обеспечить ее сохранность, ведь она ему была не чужая и считал, что лучше находиться ей пока тут.

— Я надеюсь, что скоро поправлюсь и не буду вам мешать. — Джин побаивалась этого мужчину, ведь одновременно он ей напоминал самого близкого человека и в тот момент отдалял своей неизвестностью. Этим же, она огорчила Рэвела, что не хочет проводить с ним время поближе. Но он надеялся, что получиться приобрести хоть малейшее доверие, ведь он чувствовал связь.

В течении двух длительных недель, Джил чувствовала себя не важно, ее разум принадлежал раздумий, ее никогда не посещали мысли смерти. Всегда давала надежду самому грязному человеку, ведь считала, что люди могут меняться, могут сопереживать. Каждый индивидуален тем, что восприятие одних и тег же вещей, может у каждого быть по-разному. Скин принесла ей ужасное восприятие о мнение людей. Разве девушка такого заслужила, в чем она когда либо была виновна, кто с ней играет такую злую шутку? В этих раздумьях Джил пробыла все время. Изредка вставала, что б принять пищу. С Рэвелом более меня она была разговорчива, всегда он помогал ей при водных процедурах. Сам не зная почему так беспокоиться о девушки, ведь понимал что кроме него не кого нет. Бен практически не приезжал, ведь трудно работал для лекарств сестры. У Джил выпадали волосы, но она всячески это скрывала, ведь она знала свою серьезную болезнь, но признаться не могла— она была бы полной обузой для семьи.

— Я думаю что скоро вернусь домой, тебе надо помощь по дому? — резво спросила Джил у Рэвела, стоя около окна и наблюдала за пожелтелыми дикими листьями леса.

— Так быстро время прошло, не усели друг друга получше узнать. — с отчаянием ответил мужчина очищав оружие для охоты.

Девушка кинула взгляд на работу своего приятеля и ей наполнились былые времена с отцом— Мой папа любил охоту так же, его всячески привлекал лес, он постоянно в одиночестве обходил его, знал любой проход, любую лазейку, как будто это был его собственный дом— огромный в размерах, но его. — Поделилась воспоминаниями Джил. Мужчина не ответил не чего, а только сделал вид, что просто прослушал информацию и резко захотел сменить тему для разговора— Я сегодня поеду к Бену и расскажу как ты тут, он даже на звонки не отвечает, надеюсь все хорошо.

— Погода не для поездок, тучи затягиваются. — небо казалось тяжелым и очень мутным. Рэвел улыбнуло это, он явно дал понять, что не пугает его погодные условия.

Туман заграждал лобовое стекло Рэвела, он был тягучим и очень обильным. В этих краях всегда туман был большой проблемой. Дом Бена с Скини было почти не заметно, завивал и обволакивал его туман. Внутри казалось все еще более жутковато чем снаружи. Камин яркими лучами не мог пробить мрак.

— Бен! Ты дома? Прости что без стука, у меня новости! — Прикрикивал мужчина на всю гостиную, но так и не дождался ответа.

Ответа так и не дождавшись, Рэвел решил оставить записку на столе: «Бен. Я знаю тебе тяжело сейчас, но мне не лучше. Скрывай все от Скини, она не как это не поймет. Джил надо уже забирать, ей во-первых лучше, во-вторых я не могу видеть ее замученные темные глаза. Спасибо за понимание.». Оставил в низу свое не настоящее имя «Макс», что б наверняка не понял кто приходил и был здесь.

Дверь закрылась так же холодно, как будто идешь в небытие и это место может тебя забыть, доказать что этот мир вовсе по-другому выглядит и все что мы видим, это только наша грань. Вот что могут на самом деле показать настоящие двери— если их правильно открыть.

Глава 3. Будущему край.

Джини стояла около речки и все думала о дальнейшей жизни. Что она будет делать? Скини в последнее время язвит по поводу самочувствия сестры, Бен вовсе мало бывает дома и обращает внимания на свою семью. Неужели эти минуты прольются в пустую. Ее не беспокоила ее болезнь, ее эмоциональное состояние, самое главное дать понять кому то, что его жизнь не хуже твоей, ведь многие именно в этом и заблуждаются. Девушка переживала больше всего, что не сможет помочь тому, кому это реально нужно. Поэтому ее недостигнутое желание было поступить в высший вуз на медицинский факультет, но ответ был заранее известен.

Ярко слепило глаза заход солнца. Прекрасный аромат свежести пронзал нос, что давало возможность проводить день с улыбкой.

— Разве тут не превосходно жить? — мужской голос сзади Джил заставил ее испугаться от неожиданности и смутиться.

Девушка сразу не хотела отвечать незнакомцу, но его светлые волосы напоминали ей любимые цветы— одуванчики. Они раз живут и то, это зависит от других. Но пожертвовав свою жизнь, они распыляют множество других. Вот почему бояться отдаться другим, не знают люди как это повернется, окажется великой пользой для всех или забытым моментом тут же.

— Иногда вид из окна не имеет значения для любимого дома— Джил это возмутила и она решила показать незнакомцу, что ее это задело.

— Оу, прости, я не знал что ты так отреагируешь. Просто меня всегда восхищало жилье около такого вида. Будто это то, что ты строишь сам. Строишь у себе в голове то необычайное ощущение.

Джил ошалела от такого, ей было приятно, что один человек в этом грязном мире видит тоже самое. Видеть то, что может очистить любого, прожить один день чувствами которые многие обделены.

Она не чего не ответила парню, только смотрела в его кари глаза, его внешность Джин не много смутило— это как светлые волосы и тут же темные глаза. Будто добро и зло в нем бороться, но веснушки на лице были ярко выражены, что говорило на его физиономии о благополучии.

Парень насладился последними золотыми минутами заката и исчез так же быстро, как появился, оставив в смятении девушку. Джил не задерживаясь неохотно пошла домой, зная заранее, что снова все настроение испортиться.

— Ооо, смотри кто пришел и кого я увидела спустя долгое время отсутствия. Наверняка где то блудила. — с ухмылкой съязвила Скини когда Джил вошла в прихожую дома.

— Скини, ты разве не рада меня видеть?

— Видеть ту которая роется в чужих вещах? Я тебе еще раз говорю, не подходи к моей двери, мерзавка. — Сестра схватила Джин за щеки и яростна пояснила свои правила. Это было в ее стиле. Ослабив схватку, в глазах Скини было неуважение к сестре и всячески пыталась это подчеркнуть.

— Джил я так рад тебя видеть! — подбежал с лестницы Бен к сестре, его глаза были такие пустые и уставшие, но от радости светились ярче луны.

Девушка была очень польщена и обняла брата за такое теплое приветствие. В последнее время Бен намного чаще уделяет внимание Джини, как будто последние минуты ее видит.

— Садитесь уже за стол, я проголодалась, а мне еще на работу ночью. — с нервозностью отошла Скин от родных и направилась на кухню. — Развели тут собачьи нежности..

— Я хочу поступить в какой то вуз, мне нужно дальше учиться. — С некой надеждой сообщила Джил. — Скоро начало учебного года, а я даже не подала документы.

— У нас не так много денег, живем только на мою зарплату, Бен получает не много, а у нас целый дом надо содержать, да ещё и продукты. О каком обучении может вообще идти речь. Может подыскать тебе работу тоже? — Дала твёрдый ответ Скин, даже не подумавши о судьбе сестры.

— Работать как ты, разве это работа? — с отвращением посмотрела Джил на сестру и хотела что то добавить, но сестра ударила ее по лицу.

— А тебе что-то не нравиться, не нравиться жить на всем готовом, тварь?! У тебя есть все: одежда, еда, дом, твои дорогущие лекарства. Это не как в детстве, когда ты ходила в тряпках, потому что все деньги шли на лекарство твоей матери!!! — С большой злости подорвавшись со стула, Скин прокричала эти слова. Ее глаза горели и она готова была еще раз ударить сестру, но тут резко повысил голос Бен.

— Заткнулись обе! — С сильным ревом прокричал Бен. Это ситуация его явно взбесила. Его глаза были в темном сознании, видно что ему не понравилось разборки сестер. — Да как ты вообще можешь так говорит о матери, Скини. Она же и твоя мать тоже, не смей даже мысли о ней плохой пускать, я тебе это повторяю уже несколько раз! — Еще больше крича, Бен привстал из за стола.

Все резко замолчали, брат ушел на верх не доев свой ужин. Джини опустила голову и ее глаза намокли. Она не хотела не чего говорить, но и не понимала, не понимала, почему все так? Она же любит сестру и брата, с самого детства они заботились о ней, с самого первого дня, так как мать ее не в том состоянии была. Она очень переживала за нее и верила до последнего, что любой человек меняется, надо только в нем найти тот смысл.

Джил не желала сидеть вместе с сестрой за одним столом. Она направилась в свою давно забытую комнату. Свет уличного фонаря бился в стекла. Привычные звуки скрипучего пола и лестницы всегда давали домашнего тепла.

На дворе стояла ночь, девушка зашла в комнату, на удивление она была ухоженной, хотя она ожидала слой были на мебели. Легла на кровать, девочка почувствовала света от яркой луны на своем лице, которая слепила ее глаза. Нежное чувство заставило ее погрузиться в сон. "Может завтра все будет иначе"— с этими словами Джил засыпали все 12 лет.

Глава 4.Нагревают перемены.

Ты меня слышишь… слышишь? Очнись… Ты должна принять это… — голос

в ушах звенит так резко, что капилляры лопнули в глазах. — Ты должна… но будет жесто-последнее слово очень резко прозвучало в голове Джини, пробил ее так сильно, что пошла кровь из носа.

Она встала опираясь на локти и не могла сфокусировать свое зрение. После попытки понять где она, Джил увидела ободранные стены и после поняла, что это ее комната. Ее голова сильно болела и она начала звать на помощь:

— Скини, Бен… Помогите! — ее голос рвался во время крика, еле как сухое горло произнесло эти слова. Сразу же сил не было и ее голова опрокинулась, а из носа все так же полилась кровь.

— Хватит спать, дура! — резко ворвалась Скин в комнату сестры и с агрессивным темпом голоса, обозленно крикнула. Джил ели как поднялась с кровати и согнувшись стала перед сестрой.

— Ты знаешь, что мне плохо. У меня какая то лихарадка… — соврала девушка и опустила глаза. Она знала, что после ее удара головой ей совсем не здоровиться.

— Меня твои болячки не интересуют, иди в лес и собери ветки для печи-ответла сестра, с сильной ткнув ее вещи в живот.

Скин хлопнула за собой дверь и спустилась вниз по лестнице в гостиную к Бену. Джил с силой села на край кровати и выпила очередную порцию обезболивающих таблеток. Ее волосы были грязные и не расчесаные, она не могла сходить в душ по состоянию самочувства, но все ровно она желала выглядеть красиво. Одевшись в бледно синее платье, она подошла к зеркалу в противоположной части кровати с большим комодом, и начала гребнем причесывать кончики волос, так как верхнюю часть головы было очень больно трогать. Ее худые ноги были синего цвета и ей было тяжело ходить, но с сильной болью она медленно но уверенно шла по коридору из своей комнаты в гостиную. Коридор для нее казался очень долгий, ее шаг был настолько медленный, что Джини замечала литающюю пыль возле картин, которых освещал начинающий заход солнца. Ярко-оранжевый цвет от солнца падал на ее руки, которые держали с силой кончик платья. В ее глазах цвета смешивались в яркое пятно, и это еще больше замедляла ее ходьбу. Девушку это еще больше раздражало и она стерпевши боль в ногах, ускорила шах не обращая внимания на ужасное самочувствие.

— Скини, я не пойду к тебе помогать, учись сама решать дела! — от дикого басового голоса Бена, Джил вздрогнула возле спуска в низ по лестнице.

— Бен… можешь помочь спуститься-тихий, нежный голос девушки произнес почти шепотом эти слова.Она очень стеснялась того, что она все время его просит о какой то просьбе.

— Да, сейчас-сразу же отреагировал парень, встав из за стола и оторвавшись от расчетом над какими то бумажками. Подбежав к началу лестнице, он опрокинул руку сестры на свою шею и схватив ее за талию, помог шаг за шагом преодолеть путь в низ. — я думал тут про какое то облегчение из таблеток на счет твоей лихорадке. Но симптомы которые у тебя сейчас и какие должны быть при этой болезнью-отличаються. Ты уверена что ты больна именно этим? — спучтившись по лестнице и отпустив сестру, Бен посмотрев в ее зеленые глаза и с серьезным темпом голоса, спросил. На что Элизабет, встревоженно взаимно посмотрела в глаза брату. И не хотела говорить правду, но не могла придумать какую то убедительную ложь, только отпустила глаза.

Только собравшись ответит ей, Скин ворвалась в комнату и прервала его:

— Я ухожу на работу, сегодня много голодных мужиков желают меня. Пока голубки. И да, Бен, твоя помощь больше не понадобиться. — с ухмылкой и искрой в глазах, Скин вышла из комнаты и подойдя в прихожую, накинув легкий серого цвета кардиган и обувшись в белоснежные босоножки, вышла и звхлопнула дверь.

— Она не меняется… с каждым днем я замечяю ее ненависть в мелких деталей. Она не довольна всем, ей даже тяжело жить-с таской и болью в глазах, Бен поделился выводами и наблюдениями.

— Я не могу на нее повлиять, она обозленна на всех. — ответила Джини брату и в ее глазах была надежда на то, что ее сестра в первую очередь все еще любит ее.

— Твое самочувствия ухудшается и я подсчитал, сколько надо на минимальное лечение. — отошев от сестры, брат вернулся к столику где был занят ранее и взял в руки несколько бумажек. — Я не могу определиться с твоей болезнью, что это? Ты мне точно врешь, почему ты сразу не говоришь. При лихорадке сильная температура, иногда рвота, жар. Я очень много знаю о людях и ты не тот человек который умеет врать. — твердость и большая решительность давила на нее. Голова начала все больше болеть, перед глазами появляется мутная картинка, но она не подает виду.

— Бен, то что ты не успел поговорить с врачам до его отъезда, это не значит, что я тебе вру. Посмотри на меня, — глаза Джин направились прямо к брату, она окунала его в свой разум, контакт был очень глубокий. — Мне правда становиться лучше, я сама хожу в лес за ягодами и ветками, я постепенно сама о себе забочусь. — только надежды прозвучали в этом предложении, убедительность была присуща Джил, но не как не вранье— сразу же у нее начиналась мелкая паника, которая очень заметна другим.

— Ты мне так подарок и не отдал с моего дня рождения, забыл? Мне уже 16 лет, высшая ступень. — продолжила разговор с небольшой улыбкой девушка, лишь бы побыстрее сменить тему.

— Оу, ах да. Я вправду замотался, я очень долго выбирал. Сейчас принесу. — брат понеся в свою комнату на нижнем этаже, дав немного выдохнуть Джил. Она избегала этого разговора, ведь знала всю серьезность болезни.

— Вот вот, закрой глаза и не шевелись, — брат подошел к Джил с сзади и медленно откинул ее волосы, протянув руки вперед он повесил ей на шею золотой кулон.

Джил с закрытыми глазами нащупала украшение и расплылась в улыбки. Резко открыв глаза она повернулась к брату и обняла его своими тощими руками, обвивая с тяжелым выдохом.

— Очень красивое, наверняка дорого стоит и вообще, не нужно было, — с восторгом Джил была очень потрясена. Таких подарков у нее не было и она не переставала любоваться.

— Я очень рад, что тебе понравилось, но я уже опаздываю на работу. Сегодня я еще и в ночную смену, — Бен направил свой взгляд на Джил и заметил не ладное, — у тебя поменялся цвет глаз, или что такое? Они же обычно голубые. — в недоумении находился парень, его это удивило и он начал играть с мимикой лица.

— Ой, да то я линзы надела для внешнего вида, — с натянутой улыбкой пыталась скрыть свои проблемы девушка. Бен был мужественный и силен, но был наивен, но не так прост. Что б его как то направить на другую тему, Джил удавалось это сделать— но не просто.

Ее цвет глаз менялся именно из за болезни, это доставляло ей некую проблему со зрением тоже.

— Хорошо, я побежал увидимся послезавтра, — Бен поцеловал сестру в лоб и направился к выходу захватив с вешалки пальто.

Дверь захлопнулась с грохотом и в доме нарастала паутина груза, было так тихо, свет промежутками попадал в уголки комнат. Жуть напоминала темницу, поэтому Джил поскорее решила с этим покончить и направилась вверх по лестнице. Подниматься ей было тяжелее чем спускать, но помощи уже не было и она прекрасно понимала, что в любой момент надежда у нее самой. Девушка присела на комфортное большое кресло возле камина и попыталась согреться. Голова была отдаленно от тела, приятное чувства экстаза была в коже Джил.

— Джил вернись ко мне, не убегай! Маленькая моя, иди на ручке к маме, — приятный голос женщины звал свою дочку которая резвилась в поле пшеницы.

— Мама мне так тут хорошо, такое красивое солнышко. Оно меня греет, — Джил бежала на встречу маме, но не могла к ней добежать. Будто Наоми отдалялась назад с распростернутыми руками.

— Джил вернись ко мне! Быстрее, — кричала женщина боясь за своего ребенка, вьюга поглощала ее в темное место, девочка бежала к маме и так не дотронулась до нее.

Грохот двери заставил Джил вздрогнуть во сне и девушка проснулась.

— Где сраные ключи, из-за которых я вернулась, — голос Скин был очень громкий и злой, — Ааа, надеюсь это не ты их взяла, дорогуша? Ты же любишь шариться по моим вещам, — Скини приближалась к сестре с дикой ненавистью и злобой, она готова была ее пырнуть ради цели.

— Скини, прекрати меня этим упрекать, та фотография была самым большим невежеством по отношению к матери и ко мне. Разве я в чем то тебя обвиняла, ты меня ударила Скин. Зачем ты относишься так ко мне, к своей систре? — Джил с большой горечью сдерживала слезы, ведь понимала отношения к ней очень предвзято.

— Ты еще можешь мне тут возмущаться? Ты?! Да ты обязана мне с самого начала, как я за тебя впрягалась, убиралась. Из за твоего появление Наоми стала терять свою жизнь. А я ей говорила, что твое появление будет лишнее! Как мне было противно убираться за ней когда она перестала ходить, ее беспомощность только напрягала меня, — Скини плевалась в лицо Джил от омерзения, она считала себя высших кровей и не как не хотела себя по другому утруждать. Она подошла так близко, что могла с легкостью навалиться на хрупкие кости сестры.

— Ты не должна жить с таким посылом, в тебе нет не чего святого, я люблю тебя Скини, ведь я знаю как тебе было тяжело я сожалею тебе.

— Да что ты мне сделаешь, выгнешь из дому? хахаха. Это я тебя выгоню! — Скин со всей силой схватила Джил за руку и потянула во двор. На лице выступал пот от агрессии, виднелись вены на шее и лбу. Она был не управляемой.

Холод пронзал дрожащие ноги Джил, она могла в ту же минуты упасть на колени и завыть, как воют волки теряя своих близких.

— Скин! Ты просто чудовище! — голос рвался из души девушки, она себя так никогда не чувствовала, столько сил прилили в ее руки, она сама себя не узнала.

— Ну ты и сука! Надо было тебя подальше выкинуть обрыва или вообще за него. После того как ты ударилась об дуб я тебя еще целый час тащила в далекое место, что б сгнила и это был несчастный случай поедание диких животных. Ты всю жизнь мне мешала, из-за я пошла работать проституткой и бросила учебу, что б твоя мамаша меня не напрягала вечными рассказами о твоем воспитании и достатке. Ты ненужный мусор, отпрыск который появился в этом мире случайно и теперь смеет еще возмущаться и упрекать других. Мразь в тебе выросла, — последние слова Скини прошипела с шепотом и все эти слова перевернули Джил вверх дном. Все что копилось за долгие года выплеснулись сразу, глаза горели и в тот же момент просили о помощи. Такая правда была переносимая, после таких слов можно и умереть. Твоя родная кровь желает тебе смерти из-за того, что ты просто есть, просто дышишь. Накидывает все проблемы с аргументом того, что маленький ребенок не может помочь сам себе.

Джил не думала о себе, не о ней. Она понимала, что такое просто не может быть. Разум был исчерпан раздумий, чистые и нежные руки девушки хотели закрыть рот Скини, она не могла не чего с собой поделать, ее боль слышна через хруст костей. Любой другой давно бы расплющился в множество осколков, которых портят все. Джил не смогла что либо сказать, не могла чувствовать. Она схватила Скин за плечи и начала трясти, толкала и била ее в живот. Девушка была в яростной обиде и злобной шкуре своей сестры. Будто поменялись местами. Джил собрала всю дикость воедино и заревела на нее, толкнув с обрыва. Вниз покатилась Скини, ее тело распласталось около пеньков на краю. Алая кровь растеклась по земле, и в ту же минуту пошел дождь— пытаясь смыть эту грязь с обоих. Джин не могла смотреть на эту жуткую картину, но понимала точно, что ее сестры больше нет. Разве это не должно давать ей облегчение? Столько лет надежд и сил вливались в изменение человека, но только сейчас она поняла кем является, неужели она монстр?

Джини не смотрела в сторону погибшей сестры, ее глаза вырывались наружу от боли и силы покидали ее тело. Голова трещала, цвет глаз менялся каждую минуту, белую даль видела она перед собой и это казалось ей ее спасением. Она бежала что есть силы, опухшие синие ноги переплетались по незнакомой дороге— это было к лучшему. Тот поступок был неразъемным и не понятен для этой милой особи. Это не она сделала, но другого оправдания она не видела для себя. Фонари светили мутно и через один, незнакомая дорога запутала Джини и она переставала дышать от тяжести. В глазах только пятна крови сестры дико упавшие на землю.

Джил нужна была помощь, по сторонам только темное пространство леса которое поглощало. Она увидела впереди если заметную заправку, но ее зрение ухудшилось до невозможного. Девушка начала дико кашлять и под ней образовались сгустки крови с ее легких.

— Это мой конец, конец того жуткого начала, — через кровь и боль она упала на колени видев перед собой только свет огней с заправки, которое так далеко от нее и не возможно дотянуться. Состояние беспомощности веет из каждого из нас, только по мере возможностей.

Джил не смогла больше бороться с собой, ей не хочется даже слышать о себе. Слезы сами разливаются в горький ручей и девушка думает только о смерти своего монстра. Теперь как раньше не будет не когда, тяжелое самочувствие тянет ее в низ приказывая расслабиться в обвивании капель дождя. Заправка— как звезда для нее в тот момент, шанс на новое желание или очень горячий камень, который кроме боле не оставляет не чего. Бренное тело начало вступать в неизбежность, она ощущала— словно ледяной ум тянет ее в свои глубины, а в мыслях ее смешались страх и слабое облегчение. Джин больше не хочет вставать, думает о тот что и нет смысла, она погрузилась в другое пространство для мыслей.

Глава 5. Задуши свое «Я».

— Джини, ты меня слышишь, просыпайся милая, — нежный голос женщины ласкал взбудораженный разум, разум который был повален болью, — Я тебя предупреждала, милая. Готовься к жизненным законам. — голоса в голове девушке дали ей возможно приоткрыть глаза, тяжесть в веках была сильнее. Голова Джил напоминала перезрелый фрукт, который вот-вот упадет с ее плеч. Слова матери напугали ее, ей не впервой он кажется, но все таки понимала из за чего. Джил с силой открыла глаза и вновь поняла, что находиться не у себя дома, но на дом Рэвела это не похоже. Девушка не могла долго находиться в пространстве реальности и снова глаза закрылись и она почувствовала тепло по всему телу.

Звон посуды раздавался по всему дому, аромат кофе порхал возле девушки, что и заставило ее открыть глаза повторно. Джил смогла встать и оглянуться вокруг комнаты, она была очень красивая и ухоженная. Мебель была в светлых оттенках и новая, хорошо гармонировала с серыми обоями. Джил повернулась к окну и увидела множество ярких огней, они куда то спешили и у них не было предела. Вид из окна напомнил ей большое созвездие, неизведанное и прекрасное. Она поняла что находиться в городе— это несколько километров от ее дома, но так и не поняла что тут делает.

Дверь распахнулась без стука и на пороге, оказался парень в домашней одежде:

— Прости, что так резко зашел, думал ты все еще спишь, — смутился молодой человек, но не мог оторвать взгляд.

— Где я нахожусь? — с тревогой и боязнью остерегалась парня Джил, ее пугала вся эта ситуация.

— Я шел с ночной смены, это было около 4 утра и увидел тебя лежавшую на трассе, ты была обессилена и вся в крови. Я не мог не помочь, подбежал к тебе, после этого принес тебя сюда— это мой дом, тут живу один.

Джин шокировала такая новость, второй раз она спасается от смерти которую сама себе приписала. Будто сами верхние силы не дают ей упасть духом, дают ей новую историю. Она была напугана такой ситуацией и не знала как себя вести. Но глаза парня давали ей спокойную планку.

— Я знаю, тебе сейчас не просто, ты можешь уйти если тебе лучше или остаться, — парень отдавал свое расположение к Джил но та была озадачена другим.

Она не принимала почти сутки свои таблетки и в любой момент она могла сорваться, первые симптомы уже были, девушка боялась своей смерти— это такой неожиданный момент, который не вернуть и не поменять, и не пережить.

— Мы с тобой даже не знакомы, почему ты мне помогаешь?, — хриплый голос девушки было совсем не слышно, все тело издавало вибрацией страха, который заставил ее сглотнуть слюни вперемешку с кровью, она была в растерянности и остережении.

— Я Итан, — с неуверенностью представился мальчик и его карие глаза сверкали, в нем просыпалась искра.

— Я Джил. Но ты не ответил на вопрос, — на это возмущение Итан только ухмыльнулся,

опустив глаза.

— Я был в похожей ситуации, поэтому выбрал медицинский вуз, что б помогать тому, кто не в состоянии помочь себе сам, — Итан серьезно произносил эти главные для него слова, их глаза соприкоснулись, и Джил на мгновение почувствовала его тепло в своих мыслей. Будто он дышит так же как и она, они похожи своим мировоззрением, девушке было приятно осознавать то, что она такая не одна, но признаться ему в чем то не могла— она сама по себе не такая.

— Как далеко я от своего дома? — Джил хотела покинуть место нового приятеля, ведь знала проблему намного серьезней. Она решила оставить этот разговор и перейти к другим проблемам, как бы грубо она не казалась — проигнорировав ответ парня.

— В двух часах езды, я живу на окраине, поэтому мне недолго добираться, — почувствовал холод от нее, Итан решил просто помочь бедолаге, не приставая к ней.

— Можешь меня подвезти на трассу Б-21? — с жалостным вздохом молила о помощи девчонка, она понимала о своей самой страшной ошибки.

Джил всю дорогу воротило и тошнило, ее трусило и невмоготу распирало от самой себя, но она не подавала виду. Она сама с собой решила встать в борьбу между собой, противостояние прежней Джин перерастала в нечто большее— то, что сможет защитить ее от внешнего мира, стать уверенной и сильной морально. Однако некоторых из нас не убивает пуля, а другие могут легко гнуть сталь, и это отнюдь не фантазии. Дорога казалось, отдаляется в никуда. Высокие, размашистые деревья пролетали так быстро, как и сознание девушки, она не могла остановиться и принять то, что сделала. Круговорот мыслей создавал большое облако боли и мучений для беззащитной особы. Джил не подавала виду, ее сдержанность была скользкой и холодной, руки сжимались в порывах ненависти к своим поступкам, она только изредка поворачивала голову к Итану и прикрывая глаза, что б отвлечься. Парень заметно нервничал, он старался не выдавать себя о то, что знает. Его сталь была натренированной, мышцы напряжены. В машине тихо играло радио, которое разбавляло тяжелое дыхание Джил. Об стекла бился дикий ветер, пытая заглянуть в душу этих невинных, которых потрепала в таком молодом возрасте. Итан пристально следил за дорогой, по его выражению лица было видно, что этот человек всегда серьезен к начатому делу. Его руки завивались в набухшие вены от утомления и нервов, как будто в последнее время он занят одним важным вопросом. Часы замедлялись, время было только для них двоих. Парень не переставал отводить взгляд от девушки, он частенько рассматривал ее волосы, тонкий нос, трясущиеся губы. На что он не получил ответного, долгожданного взгляда.

— Тебе не холодно? — с тревогой парень позаботился о приятельнице.

— Нет, — холод пронзил этот голос, Джил даже не повернулась в его сторону, ее внимание было на пролетающие поля. Все для нее казалось зеленой планетой, дикой ягодой для запретного плода. То, что никогда не достигнуть человеку и с трудом понять этот смысл. Ее внимание остановилось именно у той заправки, которую она помнит как надежду.

Мысли отвлекли машина, которая плавно останавливалась у обочине трассы.

— Ты точно нормально дойдешь? — не мог себя сдержать от переживания, парень резко спросил своего пассажира. В тело отдавала сильная вибрация, он боялся за нее, ведь знал ее тайны.

— Спасибо что подвез, Итан, — девушка направила свой взгляд в его глаза, он ее купал в своем ярком взгляде. Она вышла из машине и завернула в темную глубь.

Ее не пугали лесные обитатели, Рэвил научил ее за некоторое время узнавать местоположение хищников и кое-как от них избавляться. Тропинка была узенькой даже для тощих ног. Звезды разливались по небу, собирая воедино только множество желаний и молитв вверх. Глаза Джил не различали местоположение, ее зрение ухудшилось, а цвет глаз посерел. Огонь в стороне привлек ее внимание и девушка сквозь запыханное дыхание бежала к своему другу.

Дверь распахнулась перед лицом испуганного Рэвила, он явно не ожидал от девушки такого жеста.

— Рэвил, я убийца, — заорала в слезах Джил. Ее крик спугнуло любого животного.

— Милая, где ты так долго была, что стряслось? — мужчина явно не мог себе представить всю серьезность.

— Я убила Скини, столкнула с обрыва. Я сделала это специально! — Джил разрывало от ужаса, в каждом слове она принимала дозу ярой боли, которую не сравнить.

Рэвилу не чего было ответить, он лишь резко упал на стул и прикрыл рот рукой. Джил не преставала разрываться в истерике, ее колени начали ломаться и она сползла на пол, моля прощения и понимания.

— Она мне говорила множество ужасных слов, я для нее просто ад, присланный Богом в наказание. Мои руки не слушали меня, я хотела заткнуть ей рот от ужасных слов. Я видела, как она летела, в глазах читался страх от меня. Я для нее была в те минуты монстор. Ее последний вздох был как последний взлет бабочки, такой же нежный и робкий.

— Джини встань с колен, — Рэвил подбежал к девушке и обнял своими сильными руками, одарил ее защитой и пониманием, — Джини, надо что то делать с телом как можно быстрее. Его могут найти, это намного хуже. А потом решать все остальные вопросы, — это предложение было самым разумным, слезы с лица девушки продолжали стекать, оставляя на одежде следы горя.

— Я не могу там появляться, не могу! — орала Джил он ужаса. Эта картина перед ее глазами останется вечной тягой.

— Надо это сделать через себя, если хоть ты хочешь остаться в живых, — мужчина был очень зол, он хотел помочь и уберечь. За его промежуток жизни, он знал чем это может обернуться.

Джини медленно поднималась на ноги, руки ослабевали и тянулись в низ, спина косилась на бок от боли. Пелена стояла перед глазами, она машинально подняла за собой Рэвила и опустила глаза.

Лес был покрыт запахом смерти, со сторон проникали в голову мелкие монстры, создавая из милой особы яростного зверя. Джил плелась чуть позади своего друга, держа его за руку. Он сам ее вел по голым деревьям и темного неба.

— Джини, мы пришли к дому, она упала в низ? — дом был без света, она трещали от старости и сырости, будто вечность это здание стоит без хозяев и ждет своего череда погибнуть. Спуск в низ казался бездной, в низу было только черное пятно. Рэвил включил фонарик и стал прищуриваться, что б развидеть происходящие внизу, но ничего.

— Дорогая, постой тут, а я спущусь, — уверенно и бесстрашно Рэвил медленно спускался в низ, опасаясь резких движений. Джил безэмоционально стояла около своих апартаментов, наблюдая, как ветер бьется об крышу, ей было тяжело это воспринимать, тяжелые выдохи напоминали ей о болезни. Сердце стучало от переживания, Джил все — таки думала о надеждах жизни сестры, ведь не желала такого исхода. Рэвил поднимался вверх обратно.

— Джил там не кого нет, только большой след крови на земле, даже следов нет, — в растерянности мужчина сообщил увиденное. Его вздохи передавали тревогу, он боялся этого больше всего.

— Она точно падала туда, может она жива? — недоумение выражала Джил, надежды восклицали.

— Нет, дорогая, судя по этому огромному пятну, здесь даже медведь не выжил бы.

— Значит, кто— то постарался, — Джил ошалела вместе с Рэвилом. Кто и зачем спрятал тело? Их обоих захватили мурашки. Глаза соприкоснулись воедино, они так похожи. Два лебедя, которые ищут свое место. Холод ощущался в каждой клетке, вдалеке начали выть волки.

Каждому тяжело найти свое место, тяжело выйти из зоны комфорта и занять нужное место, даже если ты думаешь, что она не для тебя. Ошибку совершает умный стремящийся человек, ведь глупый будет лишь бояться. Мы заблеждаем сами себя, день за днем передаем друг другу одну и тужи чушь выдавая это за свое мнение. А наше мнение далеко не соответствует нашему внутреннему голосу, только он сам себя не обманет и даст правильное направление тогда, когда найдешь свое «я».