Начало

Эти руки, тепло которых ты дарил

Обнимая щеки щетиной обросшие,

Прижимая голову к своей груди,

Кирильчик, все пройдет, я тебя не брошу.

И так спокойно становилось рядом,

Я изучал морщины на его лице,

Родной ты мой, мне большего не надо,

Лишь бы моя рука была в твоей руке...

Бесценна та тишина была ночная,

Я мыслями по ней гулял порой,

Так далеко не улетал ночами в даль я,

Ведь был спокоен, спит он. Он со мной.

Нас по не воле разлучают с близкими,

Ножи под сердце острые вонзая,

И ты ни как не скроешься от этой боли,

Хоть на колени падай перед небесами.

Я причинял её в азарте балагана,

В котором просыпался по утрам хмельной,

Укрытый теплым одеялом,

Прощен за все с моим вином.

Он так сурово принимал меня,

Тем кем я стал, в кого я превратился,

И каждый раз мне вновь прощал,

Внушая то, что можно измениться.

А время шло топтав надежду под ногами,

В больное сердце откладывая боль,

Мы каждый раз с ним снова засыпали,

Он, засыпая верил, а я на утро повторялся вновь.

Года украли свет, деревья, лица

Обременив глаза на вечный мрак,

Когда-то прежний, волевой правитель,

Руками собирал с тарелки завтрак.

Боль ярым зверем душу разрывала,

От горьких слез его тогда,

От слов: За что мне это наказание?

Не нужно жалости, уйди, оставь меня!

Как мог, в своих объятьях крепких я сжимал его,

Пытаясь успокоить этот детский, громкий плач,

Я тут, с тобой мой нежный ангел,

Не отпущу, ведь ты не отпускал меня...

Я знал, наступит час последний,

Да ведь и мы все с вами тоже бросим якоря,

Но не готов был я, поверьте

Как однажды он не позовет меня.

Что ни когда я больше не услышу,

Как он смеется иногда

И как всегда, он рано утром встанет тише,

Чтоб не будить от сна мои глаза.

Как он ругал, ворчал вне настроения

Как он просил купить воды,

Как он держался под руку мою, растерян

Как верил мне, делая, тяжелые, ослабшие шаги

Все те, кто не успел пустить слезу по близким,

Кто не бросал родителям земли горсток,

Срывая голос крепко обнимете их!!!

Потом вам не позволит в горле этого комок.

Мы часто ценим, что теряем,

И я теперь лишь оценил,

Как рук сейчас его горячих не хватает,

Что прижимали голову к своей груди.