На родине

Вот и пятистенник тёсом крытый,

В нём давно никто уж не живёт,

И скворечник, птицами забытый,

Тёмным глазом смотрит на восход.

Я стою на улице пустынной —

Ни души, лишь буйствует полынь.

Знать, напрасно путь проделал длинный,

Мёртво всё, что глазом не окинь.

А хотелось гостем заявиться,

Вновь узнать забытые места,

Всем берёзкам здешним поклониться,

Глянуть в омут с ветхого моста.

И, увидев в глади отраженье,

Подмигнуть: «Живём, живём, старик!»

И услышать, словно откровенье,

Разудалый петушиный крик.

Но моста давно нет и в помине —

Видно, сгнил и унесён водой;

Затянуло омут вязкой тиной,

Заросли тропинки лебедой.

И никто не встретит у порога,

Не мелькнёт в окне знакомый плат…

Может быть, сужу себя я строго,

Но я тоже в этом виноват.

Нас влекли неведомые дали,

Всё казалось ясным и простым.

Уходя, назад не возвращались.

А без нас здесь рушились мосты…