И уколоть грозилась хвоя

Пух тополей — клочками ваты —

лежал вдоль парковых дорожек,

от ветра одуванчик прятал

седых волос отросший ёжик.

Смотрел на день июньский клевер

сквозь стрекозиное крыло,

и я, как яблоня, не верил,

что наше лето отцвело.

Там, где сирени белой кипень,

тень осени была видна,

дождь пошумел с листвой и выпил

всю синеву глотком до дна.

И уколоть грозилась хвоя,

зелёной тучей нависая...

и уходила ты в былое

в намокшем платье и босая.