Он лежал рядом с ней, тихонько целуя ее. А она не могла на него наглядеться: вот он — рядом, совсем, как в сказке. Мужчина, которому она с первого знакомства отдала свое сердце, свою гордость.
— Я укрощу тебя, — сказал он, резко сжал ее в объятиях и перевернул на спину.
А она смотрела на него, не понимая, зачем ее нужно укрощать — она и так была покорена им с момента появления в ее жизни.
— Ты плохая, — говорил он ей.
Обидно… Ну что же. Говори, что угодно, а я буду слушать тебя. Будешь оскорблять — я прислушаюсь к твоей интонации; будешь учить — я прислушаюсь к твоим словам; будешь рассказывать историю своей жизни — я проживу эту жизнь вместе с тобой.
Уткнувшись носом в седые волосы, она наслаждалась его запахом. Даже просто молчать рядом с ним было счастьем.
Но как потушить этот огонь, который он зажег в ее душе? Она же не справится с ним! Пламя вырвется наружу и сожжет сначала ее, а потом — тех, кто окажется рядом.
Можно писать: стихи, музыку — да что угодно. На какое-то время это помогает. Частичку огня, сжигающего все внутри, можно передать другим — он не обожжет, а лишь согреет.
Уже столько всего написано. Ну почему этот огонь не хочет гаснуть? Ну, хоть чуть-чуть бы сделался поменьше, чтобы было не так больно. Почему же его раньше не было? Ведь тоже жила, влюблялась, писала музыку и стихи…
Она произнесла:
— Ты — моя муза.
— Муза — женского рода, — ответил он.
— Не обижайся, я же образно сказала, — улыбнулась она.
От этого пламени только творчество и спасает. А как иначе? Спасаешься сам — спасаешь других, даришь людям частичку своего света. И им будет светлее — пускай на какое-то время, пока звучит музыка или читаются стихи.
Так и живу — страсть, преобразуя в творчество.
Мой вдохновитель! Моя любовь, воплощенная в музыке! Мой огонь, воплощенный в стихах!
А потом — редкие сообщения, еще более редкие телефонные звонки, иногда случайные встречи — как ничего и не было.
— Дима, давай, я приеду.
— У тебя что-то срочное? Просто у меня много работы и совсем нет свободного времени.
И она продолжала видеть его в своих снах и воплощать его образ в своей музыке.
Дмитрий работал журналистом уже много лет. Сразу же после окончания института начинал свою деятельность в небольшой районной газете. Сейчас он достаточно известный журналист крупного издания, член Союза журналистов РФ, журналист-международник со стабильным окладом и периодическими командировками за границу.
Вот и теперь — его посылают в Милан по заданию редактора.
«Очень хорошо, хоть увижу Максима», — думал Дмитрий, собираясь в поездку.
Максим был лучшим другом Дмитрия. Они учились вместе в институте, где Максим активно ухаживал за однокурсницей-итальянкой. После окончания института они поженились и уехали жить в Италию.
— Тебе удобно говорить? — Света звонила Дмитрию, чтобы услышать его голос.
— По правде говоря, нет. Я сейчас в Милане по работе. Давай созвонимся, когда я буду в Москве.
У Дмитрия оставались сутки до отъезда в Россию.
— Ну, как ты? — интересовался Максим. Друзья давно не виделись и наконец-то могли спокойно пообщаться.
— С работой все нормально, не жалуюсь. Несмотря на кризис в стране работы хватает и зарплата достойная.
— Да знаю я, как ты «с головой» уходишь в работу — ни на что времени не остается. С личной-то жизнью как? Как Полина? Как сын?
— Ну, с Полиной после развода вижусь не часто, — ответил Дмитрий, — а сын решил пойти «по моим стопам» и поступил на факультет журналистики. Я помог ему устроиться в одну газетку — пускай набирается опыта.
— Это правильно, — согласился Максим, — ты так и живешь один? А как же хозяйка в доме?
Журналист на минутку задумался:
— С такой работой я и дома-то бываю не часто. А так — провожу все время за компьютером.
— Слушай, — у Максима неожиданно появилась идея, — я тут недавно делал репортаж про одного монаха. Он вроде наших старцев. Очередь к нему нескончаемая. Я с ним общался — у меня сознание перевернулось «с ног на голову». Ну, или, наоборот, стало, как надо. Давай и ты сходишь, пока тут? Проведу без очереди, скажу — друг проездом, очень нужно.
— А надо ли? — неуверенно спросил Дмитрий, но желание пообщаться с местным святым отцом было огромным.
— Знаешь, такой случай упускать не стоит. Когда еще представится? — подытожил Максим.
Благодаря Максиму и его новым знакомым из монастыря Дмитрий оказался в заветной келье очень быстро.
— Ты где сейчас должен быть? — с порога произнес монах.
Журналист остановился, не понимая вопроса.
— Я здесь по заданию редакции, я журналист. Завтра возвращаюсь в Россию.
— А нужно было сегодня, — грозно сказал монах.
— Почему сегодня? — удивился Дмитрий.
Святой отец ничего не ответил и закрыл глаза. Дмитрий не решался заговорить. Так прошло минут пять.
— Никому не дано знать промысел Божий, — наконец-то заговорил монах, — и поступки мы совершаем, руководствуясь своими стремлениями и желаниями, а не Божьими.
Журналист слушал, не перебивая.
— Вот зачем она была тебе дана? Чтобы ты осмотрелся и подумал, как живешь и решил для себя, как жить дальше. Легко думать о душе, когда живешь один, но вредно для самой души. Так и до гордыни недалеко.… А она была именно для спасения твоей души. Ты удалил ее от себя, потому что не под силу работа душевная. Она страдает, мучается.…Но простила. Оставила тебя в своей музыке.
«Это он о Светлане говорит», — подумал Дмитрий.
— Да поздно уже, — подытожил монах.
— Почему же поздно? — удивился журналист, — я приеду в Москву, мы сможем встретиться и поговорить.
И на это святой отец ничего не ответил, лишь повернулся спиной к Дмитрию, да так и сидел, пока журналист не посчитал нужным удалиться.
Встревоженный разговором со святым отцом, Дмитрий вышел из монастыря.
— Ну как? — спросил его Максим, — что он тебе сказал?
— Мне нужно срочно позвонить, — ответил Дмитрий.
Набрав номер Светланы, он стал ждать ответа, но трубку никто не брал.
— Что-то случилось? — взволнованно спросил Максим.
— Надеюсь, что нет.
***
— Сегодня премьера моего нового произведения, — произнесла Светлана со сцены, — которое я посвятила своему любимому человеку. Бесконечно буду благодарить судьбу за появление его в моей жизни.
Светлана играла, не в силах отстраниться от мыслей о Дмитрии — он был в каждой ноте, в каждом нюансе.
Она встала из-за рояля — раздались бурные аплодисменты. А у нее из глаз лились слезы при вспоминании об их первой встрече, их редких свиданиях и жестоком расставании. Она приглашала Дмитрия на свой концерт, но он не пришел. Света знала, что так и случится, но ведь надежда умирает последней. А что же тогда умирает первой — вера или любовь?
Концерт закончился поздно. Добираться с Москвы до дома было далеко, поэтому Светлана вызвала такси.
В дороге ее все не покидала мысль о Дмитрии — она решила написать ему письмо на почту. А в конце — стихотворение, строчки которого пришли ей в голову сразу после выступления.
***
Прилетев в Москву, Дмитрий сразу же стал звонить Свете, но ситуация никак не поменялась — трубку никто не брал. По дороге домой он еще несколько раз пытался до нее дозвониться — все то же.
Зайдя домой, по привычке включил компьютер, чтобы проверить свою почту на Яндексе и опять набрал ее номер телефона. Неожиданно ему ответили, но это был не голос Светланы.
— Здравствуйте, а можно позвать Свету?
— Нет, — на другом конце трубки ответил мужской голос, — а Вы кто?
— Дмитрий, ее знакомый, а Вы кто? Где Светлана? — он пытался разобраться в происходящем.
— Юрий Леонидович, отец Светы. Вчера она попала в аварию: какой-то пьяный водитель выехал «на встречку» и врезался в машину, в которой она ехала, возвращаясь с концерта. Света погибла.
Дмитрий отключил трубку. Она погибла.…Тут его взгляд резко остановился на одном письме. Не может быть! Это было письмо от Светланы. Дмитрий посмотрел на время отправления — вчера, в день ее смерти.
Только через десять минут он решился открыть письмо, все это время пытаясь успокоиться.
«Ах, какой был концерт!» — писала Света, — «жаль, тебя не было. Публика принимала очень сердечно, с теплом. Была пресса. После концерта ко мне подходили и благодарили за мою музыку. А я благодарю тебя, потому что, если бы не было тебя — не было бы и этой музыки. Ты — мое вдохновение, моя любовь! Страдаю только из-за нашего расставания, из-за того, что не могу быть рядом, не могу прижаться к тебе. Поэтому пишу эти стихи, сочиненные недавно:
Душа мертва. Ты сам ее убил.
Не мучает терзаниями совесть,
За то, что отказался от любви.
А я еще прозрачней, невесомей
Лечу, лечу все дальше от тебя,
От боли убивающей разлуки,
Над золотой листвою октября
За Музыкой рождающихся звуков…
О, эта нескончаемая нить
Той Музыки, спасающей от края!
Я буду этой Музыкой любить,
В тебя по нотам нежностью втекая.
И, может, оживет твоя душа,
Мне близкая по глубине звучания.
И небеса над нами совершат
Обряд церковной музыки венчальной[1]».
[1] Стихотворение, посвященное автору поэтессой Ольгой эль-Джеши
