Ритм

— Закрой глаза. Вдохни глубоко, так глубоко как только можешь. Расслабся. Слушай мой голос. Прочувствуй ту тишину, что меня окружает. Чувствуй, как я двигаюсь. Как хожу вокруг тебя. Как звучат мои шаги. Шуршание одежды. Представь, как я выгляжу в данный момент. А теперь — ударь в мою сторону. Попытайся достать меня.

— Но учитель, если я попаду...

— Не волнуйся. На мне ведь легкая броня. Если ты попадешь, ничего опасного не случится. Ударь.

Взмах тонкого клинка. Легкий свист… И всё. Тишина.

— Хорошо. Ты начинаешь понимать. Ты слушаешь. Но не правильно держишь клинок. Расслабся. Возьми его крепче. Не держи так низко. Клинок должен быть продолжением твоих рук. Он не должен двигаться ни слишком медленно, ни слишком быстро. А теперь, снова ударь меня.

Взмах. Снова лишь легкий свист.

— Хорошо. Уже лучше.

Спокойный голос учителя обволакивал и помогал концентрироваться. Казалось, его голос источал доброту и мудрость, поддерживал.

— Повтори еще несколько раз, и хватит. Тебе немного не хватает силы и выносливости.

— Как скажете, учитель.

Ученик поклонился, и вышел.

В ту ночь на нас напали. Десятки неизвестных врывались в дома поблизости и грабили всё, до чего могли дотянутся. Я помню как выбежал на улицу в одной легкой одежде и с клинком в руках.

Учитель тогда уже пытался их остановить. Сначала словами, а после того как на него напали — мечом. Его мастерство владения клинком было куда лучше, но их было очень, очень много...

К тому моменту как я прорубил себе путь к учителю, было уже поздно. Вокруг валялись трупы его врагов, но и он сам был смертельно ранен.

Я до сих пор помню его лицо в последние моменты жизни. заметив что мой клинок тоже покрыт кровью, он ничего не сказал. Лишь прикрыл глаза, слегка покачал головой и последний вздохнул. А лужа крови из пробитой артерии всё росла...

С тех пор прошло уже несколько лет. Я теперь сам набираю учеников и обучаю их искусству боя. Я не стал столь же искусным в ведении боя как мой учитель, но крепко запомнил всё, чему он меня учил. И то последнее, легкое покачивание головы...

Он никогда не носил защиты. Даже во время тренировок, он лишь так меня успокаивал. Учитель не любил сражения, считал что все могут жить в мире. Считал, что если ты веришь в мир, тебе нет смысла от него защищаться. За свою, пусть и короткую еще жизнь я понял учителя. И каждый раз обучая учеников я повторяю всё за ним.

"Всё в порядке. Всё хорошо. На мне ведь броня. Ничего не случится. Ударь."