Мечта

МЕЧТА

(исторический рассказ-версия)

1

Только стол со стопкой писем в кабинете был освещён мягким светом настольной лампы. Эта ночь за окном уже поглотила августовские тени 1918 года на стенах.

— Да, это я вызвал вас. Вы ещё не знаете, что своим освобождением из акатуйской каторги обязаны мне, товарищ Загорский, — тихо произнёс Свердлов, сидя в кресле и поправляя очки-пенсне. Он пытался оценить надёжность стоящего перед ним сгорбленного человека с редкой рыжей бородой и в кожанной куртке.

— Я понимаю, что неспроста вышел раньше срока, и сейчас по гроб обязан вам за это, Яков Михайлович, — быстро и с волнением в голосе произнёс Загорский, опираясь рукой на одинокий венский стул перед столом.

— А какая у вас есть заветная мечта? — обратился к нему Свердлов, поглаживая рукой свою бородку клинышком.

— Есть такое. Я как-то раз зимой в детстве упал в прорубь на реке и потом долго болел, товарищ Свердлов. Поэтому моя заветная мечта — уехать в жаркие страны и хорошенько погреться, — ответил тот с какой-то кривой улыбкой.

— Ну, что ж, после уничтожения одного предателя дела революции, которое вы организуете, ваша мечта исполнится. Я, ведь, знаю, что в вашем левоэссеровском прошлом для вас он являлся врагом. У него большая власть и авторитет. Точные указания вы получите позже.

На лице Загорского появились выражения заинтересованности.

А Свердлов многозначительно добавил:

— А вам, после исполнения этого задания, будет предоставлена возможность навсегда уехать в тёплую страну, — в Мексику. Помните, что это — сверхсекретное задание. Позже вы получите указания, а сейчас — идите.

Загорский повернулся и направился к двери. Но, взявшись за ручку двери, остановился, раздумывая. А не поспешил ли я, согласившись на это, задал он самому себе вопрос. Но потом решительно вышел.

2

Шлюпка тихо двигалась по вечерней гавани Финского залива к тёмной громаде линкора, стоящего на ремонте. Моряки ритмично и почти бесшумно гребли вёслами. И вот только тогда, когда из темноты выплыли огромные буквы таинственно складывающиеся в название "Парижская коммуна", Загорский поднялся со скамьи и махнул три раза рукой. В то же время с борта был сброшен верёвочный трап, по которому он уже через несколько минут кое-как вскарабкался наверх.

Команда линкора наполовину разбежалась, а здесь жили оставшиеся моряки с боцманом. Они не спеша производили ремонт корабля.

Боцман-крепыш небольшого роста встретил Загорского на борту, пригласил в каюту, и только там стал расказывать о настроениях в команде:

— В основной массе, наши матросы преданы большевистским революционным идеям, но есть и бывшие эссеры.

— И кто же это такие? — поспешно спросил Загорский, не спеша усаживаясь на продавленный диван с порванным и прожжённым окурками в нескольких местах шёлковым цветастым чехлом.

— Ну, к примеру, Протопопов, — последовал ответ.

— Вот, вот, я хочу поговорить с ним наедине. Пригласите его сюда, — ответил Загорский, с удовольствием потирая руки и отодвигая морские карты, сложенные в кучу на столе рядом с диваном. Вынимая из нижнего бокового кармана своей куртки небольшой блокнот с заложенным туда карандашом, Загорский успел рассмотреть то, что осталось от бывшего капитана линкора: открытый английский сейф со вставленной связкой ключей и простой деревянный шкаф из дерева. Солнечный свет из двух иллюминаторов скудно освещал эту каюту.

После вышедшего боцмана в каюту вошёл молодой матрос с взъерошенными волосами в помятой и грязной форменке. Он напоминал ворона с растопыренными перьями и был далеко не трезв. Вошёл и сел напротив на единственный в каюте старый тубарет перед столом. Его бескозырка сидела криво на его голове и плохо скрывала шрам на лбу.

— Ляксандром меня зовут, а ты кто таков будешь? — нагло обратился он к Загорскому.

— Я — Василий. Я послан к вам от передовых кругов, от подпольного теперь эссеровского движения. Я знаю, что вы — эссэр и вы — тот, который мне и нужен. Смелый человек из народа. Вы можете совершить подвиг и прославиться. Я могу помочь вам в этом. Вы согласны?

Глаза у матроса загорелись и он торопливо с жаром стал задавать вопросы:

— А чо надо-то? У меня давно руки чешутся. А то все, почти, разбежались. Ты давай, только скажи когда и где, и я всё сделаю.

— Я вас попрошу рассказать коротко историю вашей жизни .

— А чо тут рассказывать. Из своей деревни когда-то я попал в "зелёную" сотню к Антонову. Ну, и смачно же он говорил перед крестьянами, когда набирал в своё войско! От него я узнал, что Ленин придумал, как будто бы левыe эссеры пыталась захватить власть и приказал арестовать всех их на съезде Советов. Только поэтому Ленин сейчас — у власти. Антонов говорил, что левые эссеры — за чистую советскую власть. Что сельские коммуны — это новое крепостное право, — право большевиков. И, знаешь, я ведь тогда Антонову поверил. А потом сбежал от него на флот потому, что он пролил немало крестьянской крови. Я себя считаю левым эссером.

Ну, да ладно, что мне нужно сделать-то?

— Надо только выстрелить в одного человека наверняка, когда прозвучат другие выстрелы. Я потом приду к вам и расскажу что, где и как. А неплохое вознаграждение вы получите от меня лично после исполнения.

— Добро, я буду ждать, — пожав с размаха руку Загорскому и дохнув на него перегаром, ответил Александр. Затем встал, резко повернулся на месте и вышел.

3

В тот вечер Фанни с чёрной косынкой на плечах в стареньком цветастом платье сидела в своей комнате на длинной скамье из досок. Яичная скорлупа валялась перед ней на поцарапанной и изрезанной дощатой крышке стола. Единственная свеча на столе тускло освещала железную кровать с неприбранной постелью, брошенную там же одежду и образа в углу.

Прорываясь мыслями через клубы дыма папироски, она вспоминала свой революционный путь. Ей вдруг вспомнились последние минуты перед побегом с каторги со своим другом Загорским и его странное поведение при этом.

Нас поймали в последнюю минуту и мне продлили срок. Почему я с тех пор его не видела? Кто же нас предал? Вот какие вопросы сверлили сейчас её мозг.

Ей послышался чей-то настойчивый стук. И она, раскачиваясь, поднялась со стула, медленно подошла к двери и спросила хриплым голосом:

— Ну, кто это там?

В ответ голос ответил:

— Дора, откройте, это — ваш знакомый .

После того, как она открыла, внутрь комнатушки ввалилась какая-то личность в длинном пальто с надвинутой на глаза фуражкой. Незнакомец, поднеся палец к губам, сразу же закрыл за собой дверь на засов.

— Здраствуйте, Дора. Вы помните меня? — произнёс незнакомец, снимая фуражку.

— Говорите громче, я плохо слышу. А, узнала, вы — Загорский. Вы даже не забыли мою партийную кличку. Почему же вы вдруг обо мне вспомнили? — без всякого восторга спросила Фанни.

— Потому, что только вы подходите для акта мщения. Вам я хочу поручить главную роль в аналлах истории. Надо уничтожить главаря большевиков — Ленина. И я заранее уверен, что вы согласитесь на это.

— Ленина, как предателя дела революции, должно постигнуть возмездие. Возмездия в моём лице. У меня есть опыт в анархистском движении. И мне помогут социалисты — революционеры. Я тяжело больна и напоследок так и хочется в кого-нибудь пальнуть. Так что вы опоздали с таким предложением, — раскачивая головой, как будто, в каком-то беспамятстве, ответила Фанни.

— А вы уверены, что обойдётесь без меня? — с какой-то странной улыбкой ответил Загорский.

— Да, я уверена. И у меня есть причины недоверять вам. А сейчас уходите, — резко и уверенно ответила Фанни и, повернувшись, пошла устало к кровати.

Загорский понял, что она уже всё решила, и быстро скрылся за дверью.

4

Недоезжая одного квартала до улицы Серпуховской, где находился завод Михельсона, Загорский остановил и отпустил извозчика. На его лоб была надвинута шляпа и то же пальто скрывало всю его фигуру. Александр был одет в матросский бушлат и бескозырку. Оба оставались ждать сообщения от связных за углом дома перед заводом. Через полчаса к ним подбежал человек в студенческой шинели и в старой шапке. Он сообщил, что пора действовать. Затем Загорский дал последние наставления и Александр ушёл.

С этого места можно было просматривать все происходящее у завода. У машины несколько рабочих говорили с Лениным.

Загорский понял, что всё теперь в его руках. И он думал о том, кому же перейдёт власть этого человека после удачного завершения плана? Кто же займёт его место? Может ли случиться так, что приемник Ленина будет кровожадным и потопит русский народ в крови? Кто же это будет? Тот, который поручил ему это дело?

А, может быть, стоит сейчас остановить выполнение всего этого плана и...

А мне-то что? Я буду скоро далеко отсюда загорать под южным солнцем, вспомнил вдруг он и начал действовать.

Выглянув из-за угла, он увидел, что Александр подошёл к автомобилю сзади и вытащил пистолет из-за пазухи.

Через несколько минут прозвучали три выстрела и чуть позже — четвёртый. Загорский видел, как люди несли раненого Ленина к машине, как какой-то рабочий схватил за руку Фанни, а двое других набросились на Александра. Довольный, что всё произошло по его плану, он повернулся и направился домой.

Он не успел пересечь улицу, как из подъезда напротив вышел чекист Николай в длинной шинели и кожаной фуражке, которого он видел в приёмной Свердлова. Чекист вытащил из деревянной кобуры маузер и произвёл несколько выстрелов в Загорского.

— Не увижу я Мексики, — прошептал при этом Загорский и умолк, падая на мостовую.

Вячеслав Матосов. Торонто. 2018.