Шатается земля как пьяная

ГЛАВА ПЯТАЯ

АНДРЕЙ ВЛАСОВ. ПРЕДАТЕЛЬ, СОЗДАВШИЙ АРМИЮ

Мы уже увидели, что еще при жизни предателей появлялись толпы их апологетов, которые всячески пытались оправдать их, назвать черное белым, сделать из них кумиров, идолов для поклонения, бесстрашных борцов против тирании и деспотизма, готовых пожертвовать всем ради светлых идеалов. О предателях сочинялись оды, писались панегирики, восторженные взахлеб воспоминания. Андрей Власов, ставший самым высокопоставленным предателем в годы Великой Отечественной войны, из той же обоймы. Если взвесить обличительную и оправдательную литературы о нем, то неизвестно еще, какая чаша весов перевесит. Найти в предательстве благородные мотивы занятие далеко неблагодарное. На многое придется закрывать глаза, что-то досочинить, где-то откровенно врать. Но всегда находилось и находится немало любителей делать это. Движут такими писателями-мыслителями разные мотивы, внутренние и внешние. Но оправдывающий предателя, сам становится таковым.

1 сентября 1901 года родился едва ли не самый известный в современной истории нашей страны ее предатель — Андрей Власов. Казалось бы, вполне однозначен негативный образ этой исторической фигуры. Но Андрей Власов до сих пор встречает разные оценки даже со стороны отечественных историков и общественных деятелей. Кто-то пытается представить его совсем даже не предателем Родины, а борцом с большевизмом и «сталинским тоталитаризмом». То, что при этом Андрей Власов создал армию, воевавшую на стороне самого лютого противника нашей страны, устроившего геноцид народам СССР и уничтожившего миллионы простых советских людей, почему-то не учитывается.

Апологетов Власова — целый легион. Хотя это неудивительно, учитывая масштабы предательства. Тысячи власовцев укрылись в странах-союзницах СССР по антигитлеровской коалиции. И они не сидели тихо, как мыши под вениками. Удивительно, но они оказались желанными гостями в этих странах. Власов, теперь уже у их потомков, до сих пор остается знаменем борьбы с коммунизмом. А поскольку такового не стало — то с Россией. Цель их совпадает с целью явных русофобов — уничтожение нашей страны, которая посмела заклеймить их как предателей.

Ни один власовец после исчезновения СССР не стал борцом за интересы России. Для них бывшая родина по-прежнему остается врагом номер один. А врага, как известно, если он не сдается, его уничтожают.

Андрей Власов в 1942 году

Когда мы глядим на портрет этого человека, то впечатление такое, что перед нами этакий русский медведь. Огромный рост два метра, брутальное лицо с большим носом, большими плотно сжатыми губами, мощный подбородок с ямочкой, большой покатый лоб, длинные руки с большими ладонями. Такой великорусский богатырь. Даже крупные очки с черной роговой оправой не портят облика, а придают некий шарм. Да, медведь! Да, богатырь! Но не лишенный, так сказать, интеллекта. Физиономисты сказали бы, что такие люди идут напролом ради достижения своих целей, их ничто не может остановить, они, как таран, проломят любую стену. А ведь этот генерал-богатырь мог бы красоваться на той победной фотографии, где Сталин сфотографировался со своими маршалами и генералами-победителями, возвышаясь над ними на целую голову. И может быть, был бы уже не генералом, а маршалом, как Жуков или Василевский. А что? Сталин к нему благоволил, Жуков писал о нем положительные аттестации. Несколько успешных крупных воинских операций — и вот тебе Орден Победы с бриллиантами и звание маршала. И в учебниках истории имя Власова упоминалось бы рядом с именами Жукова, Конева, Рокоссовского. Но судьба сделала крутой зигзаг. Власов оказался по ту сторону. Для советских людей его имя стало проклятым. Многочисленные Власовы в своих анкетах писали, что ни в каких родственных связях с генералом-предателем не состоят. Те власовцы, которые не были уничтожены в военные годы (обычно их в плен не брали) доживали свои годы проклятыми своей страной и своим народом. Правда, немало власовцев оказались за кордоном и ничуть не поменяли своих убеждений, уверяя всех, что они боролись не с Россией и не своими соотечественниками, а с проклятым сталинским режимом. При этом многие из них активно сотрудничали с западными разведками, готовили диверсионные акты против нашей страны. А кто-то еще и писал мемуары, где восхвалял подвиги русской освободительной армии. Если на Украине называют площади и улицы в честь Бандеры, Шухевича и других предателей, то в России, окажись, у власти либералы появились бы многочисленные улицы имени Власова. Тьфу! Тьфу! Постучим по столу!

Родился Власов в большой крестьянской семье. Он был тринадцатым ребенком. Произошло это первого сентября 1901 года. Семья проживала в селе Ломакино Нижегородской губернии. Семья была бедная. Хотя отец ставил целью дать всем детям образование, но сделать этого не мог по причине вечной бедности. Когда Андрей подрос, помощь пришла со стороны старшего брата, который послал его в Нижегородскую семинарию, где давали духовное образование, а расходы взял на себя.

Глядишь и стал бы Андруша отцом Андреем в каком-нибудь сельском приходе. Появилась бы попадья, нарожала бы ему кучу детишек. И крестил бы он новорожденных, отпевал покойников, венчал новобрачных. Как это делали тысячи других сельских священнослужителей. Но судьба распорядилась иначе. Грянул 1917 год. У Андрея пропадает всякое желание быть попом. И он идет учиться на агронома. Но и агрономом ему не суждено стать.

В 1919 году его призывают в Красную армию. Гражданская война в самом разгаре. По указу Троцкого начинается создание Красной армией.

В рядах Красной армии до начала Великой Отечественной войны

Комбриг Власов во время службы в РККА

Его посылают на краткие четырехмесячные курсы, после окончания которых назначают командиром взвода, и он участвуют в войне с Вооруженными Силами Юга России на Южном фронте.

Служить ему пришлось во 2-й Донской дивизии… По окончании ликвидации белых войск на Северном Кавказе дивизию, в которой служил Власов, перебросили в Северную Таврию против войск Врангеля. Власов был назначен командиром роты, затем переведён в штаб. В конце 1920 года отряд, в котором Власов командовал конной и пешей разведкой, был переброшен на ликвидацию повстанческого движения, руководимого Нестором Махно.

Судьба Власова определилась. Он будет военным. Он станет прославленным полководцем как Ворошилов или Буденный. Он чувствовал к этому призванию и нисколько не сомневался в своих способностях.

К тому же каких-то иных способностей у него не было. А возвращаться в деревню и ковыряться в земле — это было уже не для него. Он уже по горло нахлебался бедности.

С 1922 года Власов занимал командные и штабные должности, а также занимался преподаванием. Это очень льстило его тщеславию. Он представлял себя молодым курсантам таким военным бравым воякой, который прошел Крым, рым и медные трубы. Хотя до славы Ворошилова и Буденного ему было далеко, но всё-таки…В 1929 году окончил Высшие армейские командные курсы «Выстрел». Какой солдат не мечтает стать генералом? Власов верил, что это уже не за горами. В 1930 году вступил в ВКП(б). сделать карьеру в советской стране, не будучи партийным, было невозможно. В 1935 году стал слушателем Военной академии имени М. В. Фрунзе. Это еще одна ступенька наверх. С августа 1937 года — командир 133-го стрелкового полка 72-й стрелковой дивизии, а с апреля 1938 года — помощник командира этой дивизии. Так постепенно, но верно он поднимался к военному Олимпу.

В Китае

Осенью 1938 года направлен в Китай для работы в составе группы военных советников, что свидетельствует о полном доверии к Власову со стороны политического руководства. Он понял, что это для него прекрасный шанс, чтобы засветиться на самом верху. С мая по ноябрь 1939 года исполнял обязанности главного военного советника. Постоянно был на связи с высшим политическим руководством СССР. На прощание, перед отъездом из Китая, был награждён Чан Кайши орденом Золотого Дракона, жена Чан Кайши Сун Мэйлин подарила Власову часы. Ходили слухи и небезосновательными, что у Валсова и Сун Мэйлин были интимные отношения. И орден, и часы были отобраны властями у Власова по возвращении в СССР. Это его огорчило. Генерал Н. С. Соркин в своих мемуарах отмечал, что Власов был отозван из Китая в связи с недостойным поведением. Он нанял и содержал малолетнюю китаянку для интимы.

В первые дни пребывания в Китае Власову казалось, что он очутился на другой планете. Все здесь было необычно и так непохоже на Россию. Да и сами китайцы, как инопланетяне. Улицы городов были грязны и многолюдны. И везде нищие, оборванцы, попрошайки. Особенно докучали малолетние, чумазые малолетки, которые приставали ко всем подряд, особенно, если человек был прилично одет, а особенно это был иностранец. Тут же его брали в плотное кольцо, визжали, дергали и требовали что0нибудь дать.

Как-то Власов бросил одному из них несколько мелких монет, надеясь, что после этого его оставят в покое. Скоро понял, что допустил ошибку. Толпа оборванцев окружила его, дергала за одежду и непрерывно что-то бормотали на китайском. Врываться было невозможно. Власов уже отчаялся, стал оглядываться, надеясь увидеть полицейского, которого бы попросил о помощи. Но полицейских увидеть на китайских улицах — это крайняя редкость. Он, как ледокол, двинулся вперед, отбивая от себя грязные ручонки, и отбрасывая с пути детишек, как щенков. Даже устал. Вытер со лба пот.

Когда он рассказал об этом случае переводчику, тот улыбнулся. Европейцам так трудно поднять китайскую жизнь.

— Товарищ советник, никогда ничего не давайте попрошайкам. Даже пылинки со своего костюма. И старайтесь обходить те места, где они собираются. Если увидите кучу попрошаек, обойдите их стороной.

На улицах были не только попрошайки. На каждом шагу чем-то торговали. Улицы китайских городов были сплошной торговой площадкой. Каково же было его удивление, когда он узнал, что можно купить не только еду и сувениры, но и человека. Да! Здесь торговали людьми, как в рабовладельческом Риме. И делали это открыто. И власти не делали никаких попыток пресечь это.

Купить можно было кого угодно. Молодого мужчины для тяжелой работы, домработницу, рикшу вместе с его коляской, садовника, повара, охранника, рабочего для ремонта.

Для плотских утех был широкий ассортимент: от несовершеннолетних девочек, которым бы надо было сидеть за школьной партой до дам почтенного возраста с потухшим взглядом. Цены смешные. Дороже было пообедать в ресторане. Поторговавшись, можно было еще скинуть цену. Власов за несколько недель пребывания вдали от родины почувствовал тяготы воздержания. Дома к его услугам всегда под боком была жена и любовницы. Такого длительного перерыва у него уже давно не было. Даже в отдаленных гарнизонах он ухитрялся найти какую-нибудь кухарку или санитарку. Дома у него никогда с этим делом не возникало затруднений. Всегда под рукой кто-нибудь да находился.

Где-то он нарывался на отказ, отпор. Это его удивляло. Как можно отказать доблестному командиру красной армии? Но сильно не огорчался. Отказала одна, согласится другая. Человеком он был напористым, дерзким, штурмом брал любую крепость. Многим женщинам нравятся именно эти качества в мужчине. Как тут можно отказать? Женщин привлекала слава неутомимого любовника. Так что нигде, ни в каком гарнизоне Власов в этом деле не знал проблем. Напротив, порой у него бывало одновременно несколько любовниц.

«А почему бы и нет?» — подумал Власов. Не только состоятельные китайцы, но и многие из тех, кто имел какой-нибудь доход, покупали себе женщин для постельных утех. Обществом это нисколько не осуждалось. Считалось нормальным. И со стороны китайских товарищей тут никаких бы проблем не возникло. До него доходили слухи, что некоторые содержат целый гарем. Деревенские проститутки готовы были лечь в постель за плошку риса. А если им еще и чего-нибудь дарили, то они были уверены, что им очень повезло. За какую-нибудь недорогую одежонку они готовы были обслуживать клиента неделями, делая для него всё, что он захочет. Строптивые здесь бы не удержались. Противиться или возражать мужчине для китайских девушек было невероятной дерзостью. Мужчина, который их покупал, был для них полновластным господином.

Власов знал несколько рынков, где торговали женским телом. Отправился на осмотр. Его заметили и стали зазывать, расхваливая на все лады свой товар. Европейцы здесь были желанными покупателями. Продавцы разбавляли китайскую речь корявыми русскими словами. Почему-то все сразу поняли, что это русский. На Власове был гражданский костюм. В Китае тогда можно было встретить и европейцев, и американцев. Но безошибочно продавцы определили, что перед ними русский. Это удивило Власова.

Пожилые матроны с отвисшими грудями не интересовали военного советника. Ему хотелось молоденького свежего мясца.

Генерал-предатель Андрей Власов мог похвастать многочисленными «победами на женском фронте». Биографы упоминают двух его жён — русскую Анну Воронину и немку Адельгейду Биленберг, а также трёх сожительниц — Агнессу Подмазенко, Ульяну Осадчую и Марию Воронову. Однако в жизни Власова была ещё одна женщина, о которой мало кто вспоминает. Речь идёт о совсем юной китаянке, которую её семья «продала» Власову в качестве наложницы.

Андрея Власова, начальника штаба Киевского военного округа, неожиданно направили в Китай. Советский Союз оказывал помощь режиму Чан Кайши, который с 1937 года сопротивлялся агрессии Японии. По данным исследователя Екатерины Андреевой, Андрей Власов «был назначен начальником штаба советского военного советника генерала Черепанова». Китайские офицеры, которым Власов читал лекции по искусству тактики в военном училище в Чунцине, знали его по псевдониму «Волков». В феврале-мае 1939 года Власов числился военным советником при губернаторе провинции Шаньси генерале Янь Сишане (официально как «военный советник 2-го района Васильев»). Фактически же он был агентом влияния, убеждая Янь Сишаня не саботировать боевые действия гоминьдановского правительства против японцев. А когда осенью 1939 года Александра Черепанова отозвали в Москву, Власов ненадолго сменил его в качестве и.о. главного военного советника при генералиссимусе Китайской республики Чан Кайши.

Годичное пребывание Власова в Китае было сопряжено с трудностями. И если служебные вопросы блестяще разрешал его личный переводчик Сунь Кюйчи, то в бытовом и личном плане Власов не смог обойтись без женщины. По одним данным, 16-летнюю девушку-китаянку военному советнику «подарили» его китайские друзья. По другим сведениям, Власов сам «купил» её, заключив контракт на три месяца. Писатель Владимир Богомолов, работавший над романом о Власове, рассказывал, что девушку будущий предатель Родины приобрёл для «служебного пользования» за 150 долларов. За эту сумму она должна была выполнять обязанности жены не только в постели — ей поручались работы по дому, стирка и приготовление пищи. В Китае институт постоянных любовниц существовал с древности, и военачальники Эры милитаристов не отставали по количеству наложниц от маньчжурских императоров. О «генеральских гаремах» писала, например, китаист Вера Вишнякова-Акимова, работавшая при штабе советских военных советников в Поднебесной. Не отказывались от китайских наложниц и иностранцы. Юная любовница Власова по статусу была чем-то вроде японских «временных жён», называвшихся «мусуме». В XIX — начале XX века с ними повально сожительствовали русские моряки, заходившие в порт Нагасаки. В публицистике можно также найти мнение о якобы имевшей место близкой связи Власова с женой Чан Кайши — Сун Мэйлин. Но никаких доказательств этому нет, кроме того, что жена китайского лидера от себя лично подарила военному советнику золотые часы (тут же конфискованные у Власова по прибытии на родину).

Отъезд из Китая

Нельзя сказать, что моральная распущенность Власова всегда сходила ему с рук. Как пишет биограф генерала Олег Смыслов, «за нарушение норм поведения советского коммуниста за рубежом» Власов был на некоторое время «сослан» в отдалённый район на границе с Монголией. Однако командировка Андрея Власова продлилась до ноября 1939 года. Согласно мемуарам другого военного советника, генерал-лейтенанта Александра Калягина, будущий предатель был отозван из Китая «за саморекламу, честолюбие и неспособность наладить работу». Однако на самом деле советское командование, по-видимому, вполне устраивали результаты работы Власова. Об этом говорит и присуждение ему звания полковника в период службы в Китае, и последующее назначение командиром 99-й дивизии. Поддерживал ли Андрей Власов какую-то связь со своей китайской «женой», и как сложилась дальнейшая судьба этой девушки, неизвестно.

Через несколько дней после приезда в Китай на квартире Власова появился незнакомец. Военный советник как раз приступил к приему алкоголя. Это был его вечерний ритуал. Незнакомец был в длинном кожаном плаще, что как-то не вязалось с местным климатом. К такому бы плащу подошли хромовые сапоги.

— Товарищ Волков! То, чо я хочу сказать вам, должно остаться между нами. Поэтому ни одной душе ни слова!

Незнакомец, прищурив глаза, пристально посмотрел на Власова. Тот поежился.

Из советника Чан Кайши Власова в глазах немецких шпионов, которыми довоенный Шанхай буквально кишел, делали недовольного советской властью высокопоставленного советского офицера. В его пользу играли крестьянское происхождение, религиозное образование, склонность к прекрасному полу и выпивке.

«Перехода» тогда не произошло. К большому огорчению Советской разведки, в Китае немцы на одинокого «Волка» не клюнули. Карты спутал сам Стеннес, который по своей инициативе встретился с сотрудником параллельной Шанхайской резидентуры ИНО НКВД Николаем Тищенко и стал добровольным источником информации советской политической разведки в Китае. Хотя по расчету аналитиков должно было произойти все как раз наоборот.

В книге О. Ф. Сувенирова «Трагедия РККА 1937-38» утверждается следующее: «Бывший командир 99-й сд по возвращении из Китая А. А. Власов был снова направлен в 99-ю, на этот раз для инспектирования. С этого времени Власов часто будет отправляться в инспекционные поездки. Высшее военное руководство считало его специалистом.

Соединение оказалось передовым, но и недостатки тоже нашлись: командир усиленно изучал тактику боевых действий вермахта. Германия форсированными темпами готовилась к войне. Власов по этому факту написал „рапорт“. Принцип «закладывай других, чтобы не заложили тебя», он усвоил прекрасно. Командира после этого арестовали, а Власова вскоре назначили на его место». Для Власова это был прекрасный урок: хочешь пробираться нверх, убирай тех, кто мешает тебе это делать.

В январе 1940 года генерал-майор Власов назначен командиром 99-й стрелковой дивизии. Еще одна ступенька наверх.

Дивизия дислоцировалась непосредственно на границе в районе Перемышля, где будущие противники были на виду друг у друга. Власов без бинокля мог наблюдать за немецкой армией. Власов обратил внимание командного состава дивизии на то, как дисциплинировано, даже в мелочах, выглядят немцы, и как расхлябанно, если не сказать больше, их дивизия. Уже в то время Власов понял, что им противостоит очень сильная армия. Он потребовал и добился строгого исполнения уставных норм в дивизии, в результате чего дивизия в октябре того же года была награждена переходящим Красным Знаменем и признана лучшей дивизией в Киевском военном округе. Конечно, главная заслуга в этом приписывалась командующему дивизии.

Власов, как крупный военачальник, сформировался в годы террора. Удары наносились и по армии. Был ли страх? Конечно, когда летели головы, в том числе и тех, кто был близок Власову и даже числился в его друзьях. А не будет ли он следующей жертвой? Но Власов увидел здесь и хорошую возможность подняться еще выше. Свято место пусто не бывает. И если кого-то вырвали из генеральского кресла, значит, туда посадят кого-то другого. Главное — не допускать ошибок. Любая ошибка была смертельно опасна. Власов изо всех сил поддерживал все компании против врагов народа и постоянно твердил, что партия выпалывает огород, выдергивая из него сорняки, что враги пробрались везде, даже на верхние этажи власти. В предосудительных связях он не был замечен. Биография его была в этом плане чиста. С теми, кто оказался на скамье подсудимых, он дружбы не водил. Он медленно, но верно поднимался на военный Олимп, но вел себя осторожно, осмотрительно. Любой необдуманный шаг — и вот ты уже в казематах чекистов. А оттуда был выход один — к стенке или в лагеря.

Маршал Тимошенко называл дивизию Власова лучшей во всей Красной армии. За это А. Власов был награждён золотыми часами и орденом Красного Знамени. Газета «Красная Звезда» напечатала статью о Власове, восхвалявшую его военные способности, его внимание и заботу к подчинённым, точное и тщательное выполнение своих обязанностей. Статья доставила Власову огромное удовольствие. В начале войны дивизия (уже без Власова), оказалась в числе немногих, оказавших врагу достойное и организованное сопротивление, и была награждена за это орденом Красного Знамени. Так что к началу войны Власов считался одинм из лучших военачальников в РККА.

В автобиографии, написанной в апреле 1940 года и составленной по установленному стандарту, отмечал: «Никаких колебаний не имел. Всегда стоял твёрдо на генеральной линии партии и за неё всегда боролся». В те времена это было самое главное.

В январе 1941 года Власов был назначен командиром 4-го механизированного корпуса Киевского особого военного округа, а через месяц награждён орденом Ленина. Теперь он полностью уверовал в свои полководческие способности.

Власов и женщины

Особая статья отношения Власова с противоположным полом. Перефразируя известный афоризм, можно сказать: «Скажи мне, как ты относишься к женщинам, и я скажу тебе, кто ты». Он был женолюб. По-простому, бабник. Как говорят в таких случаях, не пропускал ни одной юбки. Дважды он вступал в законные браки, но всегда при этом имел любовниц, наложниц и зачастую по несколько сразу. Были у него и дети от жен и любовниц. Рядом с ним всегда были любовницы, которых он заводил на всех этапах своей карьеры, на всех постах, во всех гарнизонах, куда его забрасывала судьба. Можно было бы позавидовать такому мужскому потенциалу. Неутомимости и тяге к слабому полу.

Если бы не один нюанс. Одновременно имея отношения с несколькими женщинами, он лгал каждой. Каждой он признавался, что для него она единственная и неповторимая. И никто и никогда не сможет заменить ее. Женщинам, конечно, такое слышать или читать очень приятно. Многие его письма к женам и любовницам выглядят написанными как бы под копирку. Одни и те же обороты речи, эпитеты. Только имена разные.

Сама мысль, что какая-то его женщина может отречься от него, предпочесть другого, казалась ему невыносимой. Он должен быть у них один. Поэтому его время от времени одолевали приступы ревности. Будучи военным советником в Китае при генералиссимусе Чан-Кайши, он в скором времени оказывается в постели жены генералиссимуса, которая сумела по достоинству оценить его мужские качества. Его она ласково называла русским медведем. При прощании она подарит ему золотые часы, которые, правда, отберут, когда он вернется в Советский Союз, так же, как и награды, которые он получит от мужа-рогоносца. Подарки военнослужащим запрещалось принимать.

Но госпожи Чан Кайши ему было недостаточно, потому что встречаться с ней он мог только тогда, когда муж отправлялся в очередную поездку. Он купил для плотских утех еще и девочку-китаянку. Если для китайцев это было в порядке вещей, то у советских людей подобное могло вызвать по меньшей мере изумление.

Об этом конфузе доброхоты сообщили в Москву вообще-то это был скандал. Случай, который позорил облик советского военачальника. За такое можно было получить такой пендель! Власову невероятно везло. Сам Сталин спустил дело на тормозах. Поэтому никаких мер к нему не было принято. Только указали, чтобы он прекратил эту связь.

Вот он дома. В родной семье. Конечно, жена ничего не знала об его бурной половой жизни в китайской командировке. Да и вообще об этой стороне его жизни было известно только узкому кругу высокопоставленных лиц. Вечером, когда он возвращался домой и садился ужинать (а у них на с толе были такие деликатесы, о которых рядовые советские люди и мечтать не могли), он рассказывал о Китае. Его слушали, затаив дыхание.

Для своих он был человеком, который вернулся с другой галактики, где всё было не так, всё было необычайно. Власов охотно делился своими впечатлениями, видя, с каким интересом слушают его рассказы. Аня, жена его, которую он ласково называла Аник, смотрела на него влюблёнными глазами. Всё-так муж ее = необычный человек. Ему так доверяет партия и советское правительство. Он настоящий русский богатырь, Илья Муромец. Может быть, даже великий человек, имя которого войдет в советские учебники истории.

Половой вопрос для себя Власов решил по-военному: женщину надо брать как приступ, быстрым и решительным штурмом, сломать сразу же всякое сопротивление и нужно быть уверенным в своей победе. Никаких колебаний, сантиментов, буржуазной психологии. Захваченную крепость надо еще и удержать. Она должна принадлежать только тебе, победителю, и больше никому. Удержать ее можно только постояно показывая свое внимание и любовь. Женщина ни на момент не должна засомневаться, что она у тебя единственная. К жене он всегда обращался ласково, называя ее Аник, Анечка, Аннушка и постоянно показывая свое внимание и любовь к ней. Она должна быть уверена, что она единственная у него. Из командировок он постоянно привозил ей подарки, благо денежное довольствование офицера позволяло ему это сделать. Кроме того, от других он тоже получал подарки. Но с Китаем не получилось. Как только он оказался на советской земле, все подарки, которые он получил в Китае, конфисковали. Он попробовал возмутиться, но ему сказали о секретной директиве, по которой все зарубежные подарки добровольно сдаются государству. Так что со всеми сувенирами ему пришлось расстаться. Странная директива. Было обидно. Побывал за границей и ничего оттуда не привез. А ему так хотелось порадовать близких. Да и какая-никакая память.

Но ни подарки, ни повышенное внимание не могли усыпить бдительности Анны Власовой. У женщин очень развито ощущение измены ближнего человека. И она никак не могла избавиться от подозрений. Слухи о донжуанстве супруга доходили и до нее. Но едва она заводила разговор об этом, как он делал круглые глаза и горячо убеждал ее, что это все козни его врагов. Но доброжелатели всегда находились, и она узнавала о каждой его новой пассии. Уже во время войны, когда она узнает об его предательстве, она поймет, что он и ей постоянно изменял. Ее даже не слишком и поразит известие о переходе мужа на сторону немцев. Как будто она этого ждала всю жизнь.

Она подумала об его бесчисленных супружеских изменах. И связала одно с другим. Значит, он всегда был готов пойти на предательство. Это его сокровенная сущность. Как некогда князь Андрей Курбский, когда бежал в Литву, ясно осознавал, что обрекает свою семью на лишения, а возможно и смерть, и палец о палец не ударил для того, чтобы спасти своих близких, так и Власов ясно сознавал, что теперь его жены и дети становятся женами и детьми врага народа, за что понесут жестокое наказание. Но он ничего не предпримет, чтобы как-то помочь им. Да его сильно и не м учили угрызения совести на этот счет.

Это не остановит его. Надо было спасть собственную шкуру. Это двигало и направляло. Никаких душевных страданий он не испытывал. Просто вычеркнул из своей жизни. В рейхе он пользуется услугами дам из борделей, а потом женится на вдове генерала из СС. Для него это был очень выгодный брак. Само высшее нацистское руководство благословляет его на этот брак. Ни разу он не поинтересуется, какова судьба его жен, любовниц и детей. Это отрезанный ломоть. Выбросил и забыл. Какие тут могут быть терзания?

Как таковых семей у генерала было несколько. Были в его жизни и официальные жёны, и фронтовые, и рядовые любовницы.

С первой супругой — Анной (девичья фамилия Воронина) — Власов поженился в 1926 году. Наверное, удачным их брак можно назвать с большой натяжкой, потому что спустя десять лет генерал завёл себе пассию — Ульяну Осадчую. В результате этой интрижки у него родилась дочь. Что интересно, военному удалось избежать большого скандала и развода (в советское-то время). Единственное, чем аукнулась для него измена — сменой места службы.

В 1941 году Анна отправилась в эвакуацию, а генерал, попав на фронт, сошёлся со второй, теперь уже гражданской женой Агнессой Подмазенко, которая была врачом. Однако пробыли они вместе недолго. Уже в январе 1942 года она была демобилизована из армии на время беременности. Чуть позже у неё родится мальчик, которого назовут в честь отца — Андреем.

Впрочем, Власов недолго был в одиночестве. Подмазенко ему заменила повар Мария Воронова. Вместе с ним она попала в плен после окружения 2-й Ударной армии, вместе с ней он пережил многие невзгоды, пока не сошёлся со своей последней «женой» — немкой Адель Биленберг (Хайди фон Биленберг). Новая пассия была вдовой офицера СС и начальника базы отдыха возвращающихся немецких солдат. Власов отпраздновал с ней свою свадьбу весной 1945 года в городе Карлсбад.

Как бы то ни было, последние моменты жизни генерала-изменника расставили его приоритеты. Заполняя анкету арестованного, в графе о семейном положении Власов написал: жена — Анна Михайловна Власова, в девичестве Воронина. То ли потому, что она была первой, то ли потому, что самой дорогой. А может, только из-за того, что с первой супругой у него были самые долгие и официальные отношения из всех.

Анна Власова за измену своего мужа, а заодно и за переписку с предателем Родины, провела пять лет в Нижегородской тюрьме. После выхода из мест заключения она жила в городе Балахна Нижегородской области и была реабилитирована в 1992 году.

Первая фронтовая жена Агнессе Подмазенко, которая даже в документах, указывала, что она якобы является супругой Власова, была арестована и по решению Специального собрания получила пять лет в тюрьме как сообщница предателя. Затем она жила и работала врачом в Бресте. Была реабилитирована в 1989 году. В клинике Агнесса Павловна работала до 1991 года, после чего ушла на пенсию. Умерла в 1997 году, её похоронили на городском кладбище в городе Брест.

Андрей, сын Власова и Подмазенко, живёт и работает в Самаре. Он окончил Саратовский государственный университет и аспирантуру, после чего получил степень доктора наук. В 1971 году сын генерала поступил на работу в Куйбышевский (ныне Самарский) государственный университет), где даже занимал руководящие должности, в том числе помощника ректора и секретаря Комитета коммунистической партии Куйбышевского университета. С 1991 года работал в Самарском институте бизнеса и менеджмента.

У Андрея две дочери. Одна внучка генерала теперь живёт во Франции, другая была одним из руководителей Государственной телекомпании Самары.

Ещё одна любовница-фронтовая жена Мария Воронова тоже отсидела несколько лет за свою «дружбу с предателем». Больше же всех повезло немке Адель Биленберг. После войны она осталась жива и невредима и, по воспоминаниям деятеля антисоветской эмиграции Сергея Фрёлиха, даже претендовала на генеральскую пенсию. Ей в этом, конечно, было отказано, ведь Власов — не генерал немецкого Вермахта. Помимо этого, трагедия последней жены изменника заключалась в том, что она осталась без денег, которые оставил ей Власов — их отобрали у неё его друзья, уверяя, что средства необходимы, чтобы помочь ему. Об этом сообщает "Рамблер".

В начальный период Великой Отечественной войны

Андрей Власов за считанные четыре года прошел путь от одного из самых перспективных и уважаемых советских генералов до висельника — «предателя номер один» Советского Союза. Пришедший в 18 лет, в годы Гражданской войны, в Красную Армию, Андрей Власов уже с 21 года занимал штабные и командные должности. В 39 лет он был уже генерал-майором, командовал 99-й стрелковой дивизией. Под его командованием дивизия стала лучшей в Киевском военном округе, сам Власов получил орден Красного Знамени. К началу Великой Отечественной войны Власов командовал 4-м механизированным корпусом, дислоцировавшимся под Львовом. Затем его вызвал лично Иосиф Сталин и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая дальше действовала под командованием Власова. Особенно отличились бойцы Власова в боях под Москвой, после чего по специальному заданию Главного политуправления РККА о Власове даже написали книгу «Сталинский полководец». 8 марта 1942 года генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего войсками Волховского фронта, а чуть позже, сохранив за собой эту должность, стал командующим 2-й ударной армии. Таким образом, в первый год войны Андрей Власов считался одним из наиболее способных советских военачальников, пользуясь личным расположением Иосифа Сталина. Кто знает, не попади Власов в окружение, может и он дослужился бы до звания маршала и стал бы героем, а не предателем.

Война для Власова началась под Львовом, где он занимал должность командира 4-го механизированного корпуса. Так что с первых дней войны он уже становится ее участником. За умелые действия получил благодарность, и по рекомендации Н. С. Хрущёвабыл назначен командующим 37-й армией, защищавшей Киев. После окружения войск Юго-Западного фронта 15 сентября 1941 года разрозненные соединения этой армии сумели пробиться на восток, а сам Власов был ранен и попал в госпиталь. Но получил опыт выхода из окружения. Правда, в последующим этот опыт ему не поможет.

Один из участников обороны Киева и будущий Герой Советского Союза Арефьев К. А. оставил уникальные воспоминания о генерале Власове в последние дни боёв в киевском окружении. На сентябрь 1941 г. Арефьев занимал должность начальника штаба киевского бронепоезда «Литер А». Участвовал в неудачных попытках 37-й армии прорваться из киевского окружения у Барышевки и Березани. С выходом бронепоезда из строя Арефьев пристал к сводной боевой группе под личным командованием генерал-майора А. А. Власова, которая находилась в заболоченной пойме реки Трубеж в районе сёл Гланышев — Пристромы:

… За ночь мы прошли 8 километров. Командиром отряда был Паньков, комиссаром — Голованёв. Карты были старыми, на них были показаны только большие леса. Подошли к болоту, проводник сказал, что его можно перейти и за ним лес. Переправлялись через болото, вытаскивая друг друга. Вышли в лес, и оказалось, что мы на острове, на котором уже находилось много отступавших. Ещё посуху на него привели лошадей и где-то 50 голов скота…

На этом острове площадью около 4 квадратных километров был и генерал Власов. Сидели мы на нём 6 дней…

1 октября в последний раз была послана разведка. Выход запретил Власов, который говорил, что прежде чем идти, необходимо сделать разведку и выходить будем организованно (ещё в первые дни нашего пребывания на острове Власов собирал на совещание офицерский состав).

На 7-й день 2 октября на лодке приплыл мальчик лет четырнадцати и привёз часы и сообщение о том, что немцы предлагают сдаваться… Мы решили не сдаваться и написать немцам провоцирующее письмо…

В 3 часа, как и предупреждали нас немцы, с четырёх сторон по острову посыпался ураганный огонь, который шёл с 3 часов дня и до 6 вечера. Были убиты Паньков, Голованёв, журналист военной газеты и ещё 6 человек с бронепоездов.

В 10 часов вечера решили выходить. Власов приказал мне принять командование первой группой и двигаться к железной дороге, но я взял курс на юго-восток… Так как людей было много, я послал вперед группу из 25 человек с пулемётами, 3 автоматами и винтовками. Следом пошла остальная группа во главе со мной. За нами потянулись и остальные…

Первая группа шла в метрах 15 от нас, командовал ей Финогенов. Шли с 10 вечера до 7 утра, но прошли всего полтора километра, так как шли по болоту, прыгая с кочки на кочку. Вышли к лесу, лес уже никто не обстреливал.

На этот раз Власову удастся выйти из окружения. Что ему будет поставлено в заслугу.

Оборона Москвы

А. А. Власов среди командиров РККА, отличившихся в битве под Москвой

В ноябре 1941 года Сталин вызвал Власова, и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая бы входила в состав Западного фронта и обороняла столицу.

5 декабря в районе деревни Красная Поляна (находящейся в 32 км от Московского Кремля) 20-я армия под командованием Власова остановила продвижение 4-й танковой армии вермахта, внеся весомый вклад в победу под Москвой. Власов с этого времени будет считать себя спасителем Москвы, а значит, и России.

Преодолевая упорное сопротивление противника, 20-я армия выбила немцев из Солнечногорска и Волоколамска. 13 декабря 1941 года Совинформбюро опубликовало официальное сообщение об отражении наступления немцев под Москвой и напечатало в нём фотографии тех командиров, которые особо отличились при обороне столицы. Среди них был и Власов. Сообщение было напечатано в центральных советских газетах — «Правде» и «Известиях», — и перепечатано во многих местных газетах. 24 января 1942 года за эти бои Власов был награждён орденом Красного Знамени и произведён в генерал-лейтенанты. Его изображение фигурирует в американском варианте документального фильма «Разгром немецких войск под Москвой», удостоенного премии «Оскар» в 1943 году. Это был зенит его славы. Он полководец — победитель, спаситель страны.

Жуков оценивал действия Власова так: «Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением войсками справляется вполне». Вообще Жуков довольно высоко отзывался о генерале Власове. До… до его предательства, естественно.

По заданию Главного политуправления о Власове пишется книга под названием «Сталинский полководец». Британский историк Джон Эриксон называл Власова «одним из любимых командиров Сталина». Власову доверяли давать интервью зарубежным корреспондентам, что говорит о доверии к Власову со стороны высшего политического руководства страны.

Во 2-й ударной армии

Любанская наступательная операция

Схема Любанской наступательной операции

7 января 1942 года началась Любанская наступательная операция. Войска 2-й ударной армии Волховского фронта, созданного для срыва наступления немцев на Ленинград и последующего контрудара, успешно прорвали оборону противника в районе населённого пункта Мясной Бор (на левом берегу реки Волхов), и глубоко вклинились в его расположение (в направлении Любани). Но, не имея сил для дальнейшего наступления, армия оказалась в тяжёлом положении. Противник несколько раз перерезал её коммуникации, создавая угрозу окружения. Но советские военачальники не посчитали серьезной эту опасность.

8 марта 1942 года генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего войсками Волховского фронта. 20 марта 1942 года командующий Волховским фронтом Кирилл Мерецков отправил своего заместителя А. А. Власова во главе специальной комиссии во 2-ю ударную армию (генерал-лейтенант Николай Клыков). «Трое суток члены комиссии беседовали с командирами всех рангов, с политработниками, с бойцами», а 8 апреля 1942 года, составив акт проверки, комиссия отбыла, но без генерала Власова. Тяжело больного генерала Клыкова 16 апреля сняли с должности командующего армией и самолётом отправили в тыл. Нужно было назначать нового командующего армией. Колебаний, кто это должен быть, у командования не существовало.

20 апреля Власов был назначен командующим 2-й ударной армии, оставаясь по совместительству заместителем командующего Волховского фронта. В ходе операции по выводу из окружения 2-й ударной армии в течение мая — июня 2-я ударная армия под командованием Власова предпринимала отчаянные попытки вырваться из мешка. Действия войск 52-й и 59-й армий Волховского фронта с целью пробиться ей навстречу также были неудачны. Потери Красной армии были ужасающими.

«Ударим с рубежа Полисть в 20 часов 4 июня. Действий войск 59-й армии с востока не слышим, нет дальнего действия арт.огня».

— Власов. 4 июня 1942 года. 00 часов 45 минут.

Командование по-прежнему не замечало смертельной опасности для 2-й ударной армии.

Немецкое пленение

Командующий Волховской оперативной группой генерал-лейтенант М. С. Хозин не выполнил директивы Ставки (от 21 мая) об отводе войск армии. В результате 2-я ударная армия оказалась в окружении, а самого Хозина 6 июня отстранили от должности с формулировкой:

«За невыполнение приказа Ставки о своевременном и быстром отводе войск 2-й ударной армии, за бумажно-бюрократические методы управления войсками, за отрыв от войск, в результате чего противник перерезал коммуникации 2-й ударной армии и последняя была поставлена в исключительно тяжёлое положение».

Решение правильное, но уже сильно запоздавшее. Уже ничто не могло спасти армию.

Принятыми командованием Волховского фронта мерами удалось создать небольшой коридор, через который выходили разрозненные группы изнурённых и деморализованных бойцов и командиров. Коридор интенсивно простреливался немцами.

«ВОЕННОМУ СОВЕТУ ВОЛХОВСКОГО ФРОНТА. Докладываю: войска армии в течение трёх недель ведут напряжённые ожесточённые бои с противником… Личный состав войск до предела измотан, увеличивается количество смертных случаев, и заболеваемость от истощения возрастает с каждым днём. Вследствие перекрёстного обстрела армейского района войска несут большие потери от артминомётного огня и авиации противника… Боевой состав соединений резко уменьшился. Пополнять его за счёт тылов и спецчастей больше нельзя. Всё, что было, взято. На шестнадцатое июня в батальонах, бригадах и стрелковых полках осталось в среднем по нескольку десятков человек. Все попытки восточной группы армии пробить проход в коридоре с запада успеха не имели.

— Власов. Зуев. Виноградов».

21 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 8 ЧАСОВ 10 МИНУТ. НАЧАЛЬНИКУ ГШКА. ВОЕННОМУ СОВЕТУ ФРОНТА. Войска армии три недели получают по пятьдесят граммов сухарей. Последние дни продовольствия совершенно не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены. Наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет…

— Власов. Зуев.

Армии фактически уже не существует. Остались лишь разрозненные группы бойцов.

25 июня противник ликвидировал коридор. Власов отказался бросить собственных солдат, когда за ним прилетел последний самолёт, чтобы эвакуировать командующего вглубь советской территории. Показания различных свидетелей не дают ответа на вопрос, где же укрывался генерал-лейтенант А. А. Власов следующие три недели — бродил ли в лесу или же существовал некий запасной командный пункт, к которому пробиралась его группа. Раздумывая о своей судьбе, Власов сравнивал себя с генералом А. В. Самсоновым, также командовавшим 2-й армией и тоже попавшим в немецкое окружение. Самсонов застрелился. По словам Власова, его отличало от Самсонова то, что у последнего было нечто, за что он считал достойным отдать свою жизнь. Власов посчитал, что кончать с собой во имя Сталина он не станет. Вот такое идеологическое обоснование даст впоследствии генерал Власов тому, что он не последовал примеру Самсонова.

У них не было ничего. Доели последние сухари. Далеко ли они уйдут голодные? День — другой и свалятся. Жевали траву, от которой слюна становилась зеленой, мягкую кору с молодых деревьев. Если повезет, находили ягоды и грибы. Это уже был почти пир.

Особая удача — найти дождевого червя, крупного жука или поймать ящерицу, которую проглатывали живьем. Изредка мелькал заяц или крупная птица. Это была бы замечательная добыча. Но среди них ни одного охотника. Силков или петель они не умели делать. Да если бы и умели, их было делать не из чего. Так что приходилось только мечтать. Патроны же закончились. Некоторые оставили последний патрон, который хотели пустить себе в голову, если им будет угрожать плен. Что же его тратить на какого-то зайца? У Власова не было и последнего патрона. Да и о самоубийстве он не думал.

Бесполезный пистолет можно было выбросить. Теперь он мог пригодиться только гвозди забивать. Ненужная тяжесть. Но он не делал этого. Что же это за боец, если он выбрасывает оружие, пусть и беспатронное?

С оружием, пусть и без патронов, он чувствует себя воином. Нет, пистолет он не выбросит.

Несколько раз они заговаривали об этом. Но так и не могли решиться, хотя и понимали, что рано или поздно придется это сделать. На очередном привале решили, что нужно разбиться на группы по два-три человека и идти разными маршрутами в сторону фронта. Неизвестно, где же наши. Может, кому-то и повезет: доберется до своих. Если немцы обнаружат одну из групп и уничтожат ее, они могут прекратить поиски. Но Власов знал, что не прекратят, потому что им был нужен он. И они будут искать, пока не найдут его живым или мертвым. Но остальным не стал говорить об этом, чтобы не лишать их последней надежды.

Власов пошел с Марией Вороновой. Больше он никого не стал брать. Никто и не настаивал. Он снял шинель и отдал ее полковнику Виноградову. Тот благодарно кивнул. И тут же надел генеральскую шинель. Когда они остановились на привал, Маша спросила, зачем он это сделал.

— Ты видела, на нем нет никакой одежды. В чем был в госпитале, в том и пошел. А я и так хорошо одет. Мне шинель бы только мешала, без нее легче идти. Да и жарко в ней.

Он не стал говорить о том, что у него был тайный замысел. Этого он не сказал бы никому. Если Виноградова убьют, то по генеральской шинели примут его за Власова и прекратят поиски. Охотиться за каждым советским бойцом — слишком много чести. Им нужен только генерал. И тогда у них с Машей будет больше шансов на спасение. В конце концов, он стратег. Власов развернул на коленях карту.

— Мы идем сюда!

Маша заглянула через плечо и удивилась.

— Но это значит, что мы идем назад.

Власов кивнул. Убрал карту и повернулся к ней. Погладил ее по бедру. Маша напряглась.

— Там наше спасение. Там закладка.

— Но ты же говорил, что все закладки вскрыли.

— Все. Но одну оставил на черный день. Для всех бы не хватило и на раз. Закладки же делаются для высших офицеров. Нам этого хватит на несколько дней. Сейчас нам понадобятся силы. Кому будет польза, если мы умрем в голодных муках? Мы должны выйти. Жизнь генерала важнее всего, и там в центре надеются на мое спасение и возвращение.

С этим его ппж согласилась.

Закладки с небольшим запасом продовольствия, медикаментов и патронов были сделаны заранее, когда армия имела еще связь с большой землей и получала снабжение. Армию они не могли спасти и предназначались для высших офицеров на крайний случай. Рядовые и младшие офицеры даже не подозревай о существовании таковых. Зачем вызывать лишнее недовольство? У нас же армия народная, и все имеют право на достойное обеспечение.

Секретная карта закладок была только у командующего Власова. Ее он никому не показывал.

Вечером они были на месте. Сейчас бы не помешала лопата. Копали заостренными палками. Это их утомило. Но дело стоило того. Вытащили все. Развели костер. И впервые за многие дни наелись от пуза.маша примостилась у него под боком. Погладила по плечу, заглянула ему в глаза и спросила:

— А мы поженимся, Андрюща?

— Что вы бабы за существа? Тут вопрос жизни и смерти, а у них одно на уме. Как будто больше не о чем беспокоиться.

Маша надулась.

— Ну, Марусенька! Не обижайся! Конечно, поженимся. Но сначала нужно выйти к своим.

Он был сыт. И сейчас в нем проснулось желание. Как давно он уже не делал этого во время блуждания по лесу. Он задрал на ней гимнастерку. И стал жать груди. У Маши была тугая девичья грудь. Потом повалил ее на землю, задрал подол, сдернул ей трусы до колен.

Она визжала. Потом они лежали на спинах, потные и умиротворенные. Казалось, что никакой войны нет. Нет никакого окружения. А просто они под руку пришли в этот лес. Так деревенский парень уводит с вечеринки девушку до ближайшего леска и заваливает ее где-нибудь под кустиками. И дерет деревенскую простушку, что есть сил. К ее белой заднице прилипают травинки, по красной пятке ползет маленький черный жучок.

Возле закладки они прожили целый день.

— Не хватает только вина, — сказала Маша. — Хочу вина! Андрюша! Налей мне окал вина!

— Будет и вино, и апельсины. Ты знаешь, что товарищу Жданову спецбортом доставляют вино, сервелаты, фрукты. А назад вывозят высокопоставленных товарищей.

— Но ведь Ленинград голодает.

— Ха! Мы же голова, мозг. А прежде всего надо заботиться о мозге. Не будет мозгов и ничего не будет.

— Ну, в общем-то правильно, — согласилась она. — Только простому народу лучше этого не знать.

Вспомнила о корове, которую специально держали только для Власова. Корова Нюся была смирная и грустная. Утро Власова начиналось с кружки парного молока. Он пил медленно, смакуя. Губы его становились белыми. Допив, он вытирал губы полотенцем, которое подавала ему Маша. Потом приступал к остальному. Непременно его любимые котлетки. Ел он всегда в одиночестве. Другим даже видеть это не остальное дополняли подножным кормом. Варили в кипятке конскую сбрую, бросали туда травки, щепочку соли и хлебали этот зеленый бульон, от которого их в другое время стошнило бы.

Забрали остатки и пошли. Но еды лишь хватило на три дня. Ближайшая деревня Туховежи. Если бы Власов знал, что с этой небольшой деревушки, затерянной в лесах, начнется для него совершенно другая жизнь.

— Маша! Нам нужна еда. Голодные мы никуда не дойдем. Сейчас самое главное — раздобыть еду. Пойдешь на разведку в Туховежи. Нужно узнать, есть ли там немцы и можно ли разжиться едой. Если я появлюсь, то сразу догадаются, что мы окруженцы. А ты скажешь, что шла там к тетке или бабке. Дом твой сожгли и теперь тебе негде жить. Если все нормально, подашь мне сигнал. Я буду за околицей ждать тебя. Только будь осторожна! Если всё нормально, то подымешь вот так руки вверх и разведешь. Трижды это сделаешь. Значит, в деревне безопасно. Я тогда выйду из укрытия. Тебе всё понятно?

— Генерал — он везде генерал! — восхитилась Маша. — Мой генерал. А я твоя генеральша.

Бревенчатый дом на отшибе. Никакой техники не видно. Маша долго лежала в высокой траве, наблюдала. Может, кто-нибудь выйдет из дома. Никто не выходил. Она поднялась и пошла к дому.

Власов лежал в траве, наблюдая за домом. Наконец появилась Маша и подала условный сигнал.

Хозяин — низенький мужчина с седой бородой. В безрукавке, на приветствие Власова только кивнул.

— Я школьный учитель, — сказал Власов. — А это моя жена. Наш дом сожгли, вот идем к ее тетке. В дороге сильно проголодались. У нас ничего с собой нет. Вы нас не покормите, добрые люди? Только платить вот нам нечем.

— Что ж не покормить? Я же человек, понимаю. Разносолов не предложу за неимение, а вот картошечки с капусткой, пожалуйста.

— А вы что же один живете? — спросил Власов.

— Как один? Разве в деревне одному мужику можно жить. Пропадет тогда мужик. Имеется хозяюшка. Да вот к соседям ушла, помочь там с работами. Я схожу, кликну ее. Она вам и узелок соберет в дорогу. А в какую деревушку вы идете?

Власов вспомнил карту и назвал деревню.

— Далековато. Далековато. Ну, ладно! Вы уж угощайтесь, а я за хозяюшкой сбегаю.

— Ну, вот! Всё отлично складывается! — пробормотал Власов с полным ртом.

— Может, и заночуем? — спросила Маша. — Куда на ночь-то глядя идти?

— На сеновале?

Власов подмигнул.

— Наверно, не одну девку на сеновалах, Андрюша, отжал?

— Ты будешь первая.

Их тянула на легкомысленные разговоры.

Раздался топот. Двери резко распахнулись. И в них уставилась двустволка. За спиной хозяина выглядывало несколько мужиков.

— Учитель, говорит, — усмехнулся хозяин. — А выправка-то военная. Военного-то я за версту чую. А ну-ка, руки вскинули! И не дурить. Завалю к черту! А ты, Федор, пошарь у него по карманах.

Федор стал охлопывать Власова и сразу же наткнулся на револьвер.

— Во! Какая ручка у нашего учителя.

— Ведем их в сарайку. Кому надо выяснят, какие тут учителя по лесам шляются.

Их заперли в сарайку.

— Почему ты, Андрей, не стрелял, ведь у тебя же револьвер?

— Да я бы пальцем не успел бы пошевелить, как они бы мне дырку во лбу сделали. Что же я его, дурак, не выбросил? У меня же даже патронов нет.

«Гостеприимным» хозяином оказался местный староста, который и вызвал мужиков из вспомогательной полиции. Парочку он принял за партизан, которые пришли в деревню разжиться продуктами. За помощь партизанам, «бандитам», как их называли немцы, отправляли на виселицу, а дом со всеми пристройками сжигали. Поэтому местные, как наказания Господнего, боялись партизан. А вот, если сдашь их, то еще и награду получишь.

Утром в деревне появился отряд немцев. Староста бросился к офицеру. Стал рассказывать, что задержали странную парочку. Но офицер отмахнулся. Некогда ему было заниматься всякими парочками. Они искали генерала Власова. Накануне немцы получили сообщение, что обнаружен труп Власова. Русские напоролись на немецкий патруль. Завязалась перестрелка и небольшая группа была ликвидирована. Осмотрели убитых. Того, кто был в генеральской шинели, приняли за Власова. Но это был полковник Виноградов. План Власова сработал. Когда группа возвращалась, вспомнили про Туховежи и решили заглянуть, разобраться, что это за странная парочка. Скорее всего партизанские разведчики.

Староста открыл дверь сарая. В дверном проеме показалась высокая мужская фигура. Власов стоял с поднятыми руками.

— Не стреляйте! Я генерал Власов.

Теперь началась новая жизнь бывшего советского генерала. На первом же допросе он рассказывал охотно и подробно о состоянии советских войск, давал характеристики советским военачальникам. Даже не нужно было задавать вопросы.

Его перевезли в лагерь в Виннице. Там он и дал согласи на сотрудничество с немцами в борьбе против Красной армии и режима Сталина.

Власов, оправдывая свое предательство, будет говорить, что он пострадал от советского строя. Это была самая наглая и примитивная ложь. Советская власть ему, выходцу из бедной крестьянской семьи, дала образование, возможность сделать блестящую военную карьеру, пользоваться всеми благами и привилегиями. Репрессии же не коснулись его никаким боком.

Особенно Власов будет нажимать на то, что вторая ударная армия будет брошена руководством. И тем самым она была обречена на уничтожение.

11 июля, в поисках продовольствия, Власов и единственная спутница, с которой он остался из всей первоначальной группы, повар Воронова, зашли в деревню староверов Туховежи. Дом, в который они обратились, оказался домом местного старосты. Пока Власов и Воронова ели, староста вызвал местную вспомогательную полицию, которая окружила дом и арестовала окруженцев, при этом Власов настойчиво выдавал себя за учителя-беженца. Полицейские заперли их в сарае, а на следующий день, 12 июля немецкий патруль прибыл в Туховежи и опознал Власова по портрету в газете. Староста деревни за выдачу Власова получил от командования 18-й немецкой армии корову, 10 пачек махорки, две бутылки тминной водки и почётную грамоту. Но тут имеется одно странное обстоятельство. Когда эти места будут освобождены, староста почему-т не понесет никакого наказания.

Немецкий плен и сотрудничество с немцами

Приказ генерала Власова о прекращении издевательств над солдатами

Находясь в Винницком военном лагере для пленных высших офицеров, Власов согласился сотрудничать с нацистами и возглавил «Комитет освобождения народов России» (КОНР) и «Русскую освободительную армию» (РОА), которые состояли из пленных советских военнослужащих.

Но, попав в плен, Власов, в конце концов, согласился сотрудничать с гитлеровской Германией. Для гитлеровцев это было огромное достижение — переманить на свою сторону целого генерал-лейтенанта, командующего армией, да еще и одного из наиболее способных советских военачальников, недавнего «сталинского полководца», пользовавшегося благосклонностью советского вождя. 27 декабря 1942 года Власов предложил гитлеровскому командованию организовать «Русскую освободительную армию» из числа бывших советских военнопленных, согласившихся перейти на сторону гитлеровской Германии, а также иных элементов, недовольных советской властью. Для политического руководства РОА был создан Комитет освобождения народов России. К деятельности в КОНР были приглашены не только высокопоставленные перебежчики из РККА, перешедшие на сторону гитлеровской Германии после пленения, но и многие белоэмигранты, включая получивших известность в годы Гражданской войны генерал-майора Андрея Шкуро, атамана Петра Краснова, генерала Антона Туркула и многих других. Фактически именно КОНР стал главным координационным органом предателей, перешедших на сторону гитлеровской Германии, и примкнувших к ним националистов, находившихся еще до войны в Германии и других европейских странах.

Не сохранилось ни одной фотографии этого периода жизни Власова, на которых он был бы одет в немецкую военную форму (что отличало Власова от его подчинённых). Он всегда носил специально пошитый для него (из-за его огромного телосложения) военного кроя простой мундир цвета хаки с широкими обшлагами и форменные брюки с генеральскими лампасами. Пуговицы на мундире были без военной символики, на мундире — никаких знаков различия или наград, в том числе не носил и эмблемы РОА на рукаве. Только на генеральской фуражке он носил бело-сине-красную кокарду РОА. Так своей одеждой он хотел подчеркнуть свою независимость.

4-е управление НКГБ СССР собирало информацию, характеризующую личность Власова. Эту работу оно начало сразу после того, как стало известно о сдаче Власова в плен. Из допроса захваченного в октябре 1944 года агента гестапо:

"… Он грубый и резкий, но в состоянии владеть собой. Оскорблений не забывает, очень эгоистичен и самолюбив. В момент личной опасности труслив и боязлив. Философию не любит. Против коммунизма не по убеждению, а из-за личного безысходного положения и благодаря тому, что потерял личные позиции. Как командир хорош на средних постах (комдив), а на более высоких постах считается сравнительно слабым. Хороший тактик, средний стратег. Его изречение: «Хоть и по шею в грязи, но быть хозяином». Только почему-то раньше этих качеств в советских верхах не замечали.

Власовская пропаганда

Власов написал открытое письмо «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом». Кроме того, он подписывал листовки, призывающие свергнуть сталинский режим, которые впоследствии разбрасывались авиацией люфтваффе на фронтах, а также распространялись в среде военнопленных. С Власовым работали лучшие специалисты по пропаганде.

«Открытое письмо» Власову далось немалым трудом. Не любил он этой писанины. Публицистом в отличии от своих предшественников-предателей Юлия Брута и Андрея Курбского он не был. И относился ко всем пишущим, как гоголевский городничий: щелкопёры, бумагомаратели. Про другие литературные жанры и говорить не стоит. Исключение — только его письма к женщинам. Здесь он распускал хвост павлином.

Всякую философию Власов на дух не переносил. Но сейчас перед ним стояли две задачи. Первая: обосновать свой переход на сторону немцев, убедить в том, что это никакое не предательство, сделал он это не из шкурных интересов, из-за малодушия, как он признается на судебном процессе, но из идейных интересов. То есть это был осознанный выбор. Второе. Это было письмо к бойцам Красной армии, среди которых были и неграмотные и масса малограмотных. Им всякие высокие материи непонятны. Поэтому язык письма должен быть доходчивым, простонародным, чтобы дошло до каждого. Что-то вроде откровенного разговора с народом.

Таким языком Власов владел. Имевшие с ним дело отмечали, что говорил просто, вставлял всякие приговорки, не гнушался просторечнх выражений, даже мата. У простых людей это вызывало симпатию. «Вот наш генерал, из народа. Он понимает нас». Хотя интеллигенты, послушав его, могли посчитать его недостаточно интеллектуально развитым. От некоторых его выражений их коробило. Уж слишком он груб. Но всяких интеллигентов Власов откровенно презирал, солидаризуясь здесь с позицией Ленина, что интеллигенты — не мозг нации, а говно нации. Что они могут знать о жизни простого народа, люди, просидевшие всю жизнь в городских квартирах?

Продвигалось письмо медленно. Каждую фразу он обдумывал, проговаривал, проверял на слух, как она будет звучать. Переделывал, переписывал по несколько раз. Хорошо, что рядом были помощники, которые подсказывали, как сделать лучше. Это были специалисты по пропаганде, которых ему прислали из ведомства Геббельса. Первое письмо потребовало немало времени и сил. Раньше Власову этого никогда не доводилось делать. Зато он приобретал пропагандистские навыки, овладевал навыками ремесла, которые, он ясно понимал это, очень ему теперь понадобятся.

Дальше ему будет уже легче, придет опыт, будет набор шаблонов, которые он станет использовать в своих речах и письмах. Кураторы исправили погрешности в его письме и нашли его в целом неплохим. Дальше дело было за типографией, которое напечатало письмо-обращение таким тиражом, что позавидовал бы сам фюрер. Пропагандистская машина вермахта работала на всю катушку. И за ценой здесь не стояли. «Каждая такая листовка, — сказали Власову, — это бомба по Красной армии, это выстрел в упор по сталинскому режиму. Представляете, сколько пуль вы всадили в большевистского тирана!» И вот на головы бойцов в окопах, на передовой, да и тех, что были в резерве в тылу, как снежные хлопья посыпались с небес листовки. Причем по всему Восточному фронту, от Баренцева моря до Черного. Тут же последовало строжайшее распоряжение не брать и не читать эти листовки. Их должно было собрать и уничтожить на месте как смертельную заразу. Власти не верили в стойкость своих солдат, боялись, что они легко поддадутся фашисткой пропаганде? Особисты понимали, какой пропагандистский и психологический эффект имели эти листовки. В любой части найдутся нестойкие, которые поддадутся на эту пропаганду.

Тех, у кого находили такие листовки, мог ожидать трибунал. А это в лучшем случае штрафбат. Но листовки читали и говорили о них. Да и бумага на передовой была в дефиците. Пригодится на самокрутки. Но зато теперь все знали, что есть такой генерал Власов, который перешел на сторону немцев и существует целая армия под его командованием, которая сражается на стороне фашистов. Теперь слово «власовец» было знакомо каждому красноармейцу.

Много ли сдалось в плен добровольно, неизвестно. Конечно, немало было и таких. Листовки с письмом Власова распространялись в концлагерях, где были советские военнослужащие, их зачитывали перед строем, приезжали агитаторы из Комитета спасения народов России. Здесь вербовка шла лучше, чем на фронте. И большинство власовцев — это узники концлагерей. От голода, издевательств, непосильного труда пленные умирали пачками. Советских пленных не жалели. Даже более того считали, что чем их больше умрет, тем лучше. Высокая смертность среди пленных красноармейцев рассматривалась нацистскими властями как нормальное явление. Меньше работы расстрельным бригадам. А новые пленные еще будут.

Поэтому в призыве Власова вступать в РОА многие увидели единственный шанс выжить. Тем более каждый день им говорили о победоносном наступлении доблестной армии и скором крахе Советского Союза. Для них это был просто вопрос выживания. А что будет дальше уже думали меньше или вообще не думали. Сейчас главное — выжить. Не задумывались о том, что им придется надеть немецкую форму, взять оружие в руки и пойти воевать против своих соотечественников. Мысль о том, что теперь у них будет каждый день еда и их не будут беспощадно бить, вытесняла все другие.

Были идейные. Те, кто пострадал от советской власти: раскулаченные, репрессированные, представители имущих сословий, которые при советской власти потеряли нажитое. Они поверили, что армия Власова при поддержке германских войск сбросит ненавистный сталинский режим и Россия станет свободной страной с демократическим правительством, которой в союзе с Германией обеспечено процветание. Им как-то не приходило в голову, что фашистская Германия совсем не для того напала на Советский Союз, чтобы дать свободу его народам и обеспечить им достойную жизнь.

Предательство, какими бы красивыми словами оно ни прикрывалось, остается предательством. Но идейные власовцы отметали такую мысль с порога. Они же борцы с деспотией! Верил ли сам Власов в то, о чем он писал в «Открытом письме»? Очень сильно хотел верить и надеялся, что власти рейха в конце концов признают его идеи.

Повального вступления в РОА не наблюдалось. Это озадачило Власова. Он надеялся, что чуть ли не все военнопленные станут бойцами освободительной армии. Большинство осознавало, что это предательство, какими бы красивыми лозунгами оно ни прикрывалось.

Власов заявлял, что он честно и преданно служил советской власти и считался в РККА одним из лучших командиров.

Он вступил в большевистскую партию совсем не из карьеристских побуждений, а потому что искренне верил в победу социализма. Всё это от незнания, от наивной веры в то, что партия всегда поступает правильно. Миллионы коммунистов были такими же, как и он. Уже тогда он видел… нет! Скорее ощущал антинародность сталинского режима. Все его достижения достигнуты огромными человеческими жертвами. Тогда это ощущение еще не переросло в ясное осознание. Нужен был толчок. И этим толчком стало нападение Германии. В один момент рухнули все мифы.

Советская власть, которая, как вампир, высасывала все соки из народа, оказалась не готовой к современной механизированной войне. Бойцы были не обучены, техника была из рук вон плохая. Сталин и его подручные отдавали приказы один глупее другого. Ситуацией на фронтах они не владели. И постоянно требовали наступать, хотя даже для обороны не хватало сил. Хорошо, что у них в загашнике имлсь такие генералы, как Власов, который зимой сорок первого спас Москву и всю эту преступную камарилью. Теперь заслугу спасения Москвы Власов приписывал исключительно себе. Остальные генералы были пигмеями, которые только путались под ногами.

Советское командование некомпетентно. И судьба Второй ударной армии — яркое тому подтверждение. Она была уничтожена руками советских военачальников. Немцам даже не пришлось особенно стараться. Советские руководители никогда не жалели людей и не считались ни с какими потерями. Люди для них — лишь пушечное мясо. Они бросали бойцов в бессмысленные атаки и немецкие пулеметчики выкашивали всех поголовно.

Власов придавал большое значение пропаганде своих структур — КОНР и РОА, которые издавали ряд газет («За Родину», «Доброволец», «Заря», «Боевой листок добровольческих частей» и др.). Эти издания во многом воспроизводили штампы нацистской пропаганды, включая антисемитские. Власов и его ближайший соратник генерал-лейтенант РОА Г. Жиленков (он был руководителем Главного управления пропаганды «Комитета освобождения народов России») встречались с рейхсминистром пропаганды Германии Йозефом Геббельсом. От него получили директивы.

Ближайший соратник Власова, начальник штаба РОА генерал-майор Ф. Трухин, в газете «За Родину» от 15 ноября 1944 года сообщал: «Германский народ убедился, что в лице наших добровольцев он имеет верных союзников. В боях на Восточном фронте, в Италии, во Франции наши добровольцы показали мужество, героизм и непреклонную волю к победе (…) У нас есть сплочëнные в боях и прошедшие суровую школу войны на Восточном фронте, на Балканах, в Италии и Франции кадровые части Русской освободительной армии, Украинского Визвольного Вийска и других национальных формирований. У нас есть опытный и обстрелянный офицерский состав (…) Мы будем мужественно, не на жизнь, а на смерть сражаться с Красной армией». Вот так! Главный враг для власовцев — это Красная армия.

Листовки Власова

Гитлер откровенно презирал Власова и нисколько не скрывал этого презрения. Ни разу он не сказал о нем что-то положительное. Он будет сравнивать Паулюса с Власовым. И тот, и другой для него предатели. Говорит он о них с негодованием, гневом. И тот, и другой попали со своими армиями в окружении. И вместо того, чтобы драться до последнего бойца, предпочли плен. И тот, и другой согласились на сотрудничество с врагом. Причем сделали это добровольно, вместо того, чтобы пустить себе пулю в лоб. Разница лишь в том, что Паулюс не создавал никакой армии из военнопленных и комитетов по освобождению народа Германии. Да Сталин бы ему и не позволил такого. В Советском Союзе из военнопленных не было создано не то, что армии, но даже батальона или роты из военнопленных. Их держали в лагерях и использовали на работах. Паулюса, как и Власова, использовали для пропагандистских целей: выступлений по радио и выпуска листовок, которых призывали сдаваться в плен, обещая человеческие условия.

Власов мечтал об аудиенции у Гитлера. Это сразу бы подняло его на недосягаемую высоту, это бы значило, что фюрер одобряет его планы и поддержит их. Это так бы сыграло на авторитет Власова. Но, как говорится, мечтать не вредно. В рейхе Власова ждало одно разочарование за другим. Власов был антипатичен Гитлеру, он его открыто презирал. Для Гитлера он продолжал оставаться унтерменшем. Какой нормальный человек даст аудиенцию горилле и будет с ней серьезно обсуждать какие-то вопросы. Ни о какой встрече Власова и Гитлера не могло быть и речи. Категорически. Гитлер его не рассматривал даже, как категорически. Это лишь подсобный материал, который оказался под рукой. Власов еще и стал для фюрера раздражающим фактором. Участники совещаний у Гитлера вспоминали с каким отвращением он говорил о Власове. Чего только стоило утверждение Власов, что Германия является союзницей русских патриотов в борьбе с большевистским режимом, что совместными усилиями доблестная германская армия и воинские соединения коллаборационистов уничтожат ненавистный сталинский режим! Германия — союзница унтерменшей и воюет на востоке для того, чтобы дать им возможность создать свое национальное государство — это не только абсурд, это наглость. Как только подобное могло прийти в голову этого генерала-предателя? Надо выбить из него решительно эту дурь. Надо ткнуть его мордой в дерьмо, чтобы знал свое место. Ты смотри, как распоясался это русский недочеловек! Кем он себя вообразил? Рейху он нужен только как пропагандист, который сможет сагитировать, чтобы как можно больше русских солдат сдались в плен. Германия никогда не пойдет на создание полноценной русской армии. Это был бы идиотизм в квадрате. Пусть даже и не смеют думать об этом. Это же бред: обмундировать и вооружить целую армию славян, которая в любой момент может повернуть оружие против вермахта. Кто предал единожды, может снова предать.

В жизни Власов больше всего любил славу и карьерный рост. Он видел себя этаким советским Наполеоном. Страдания в плену его никак не прельщали. Тем более, что он привык жить в комфорте: чтобы была вкусная еда и молодые женщины. Оказавшись в плену, он выбрал сторону сильного.

Писатель и журналист Илья Эренбург встречался с Власовым на пике его карьеры после контрнаступления Красной армии под Москвой. Фотография Власова была опубликована в «Правде» наряду с другими полководцами, которые участвовали в Московской битве. Вот что писал о Власове Эренбург спустя годы: «Конечно, чужая душа потемки; все же я осмелюсь изложить мои догадки. Власов не Брут и не князь Курбский, мне кажется, все было гораздо проще. Власов хотел выполнить порученное ему задание; он знал, что его снова поздравит Сталин, он получит еще один орден, возвысится, поразит всех своим искусством перебивать цитаты из Маркса суворовскими прибаутками. Вышло иначе: немцы были сильнее, армия снова попала в окружение. Власов, желая спастись, переоделся. Увидев немцев, он испугался: простого солдата могли прикончить на месте. Оказавшись в плену, он начал думать, что ему делать. Он хорошо знал политграмоту, восхищался Сталиным, но убеждений у него не было — было честолюбие. Он понимал, что его военная карьера кончена. Если победит Советский Союз, его в лучшем случае разжалуют. Значит, остается одно: принять предложение немцев и сделать все, чтобы победила Германия. Тогда он будет главнокомандующим или военным министром обкорнанной России под покровительством победившего Гитлера. Разумеется, Власов никогда никому так не говорил, он заявлял по радио, что давно возненавидел советский строй, что он жаждет „освободить Россию от большевиков“, но ведь он сам привел мне пословицу: „У всякого Федорки свои отговорки“… Плохие люди есть повсюду, это не зависит ни от политического строя, ни от воспитания».

Вот движущий мотив предателя: желание спасти свою шкуру и честолюбие. А вдруг у Гитлера все получится!

Генерал Власов ошибся — предательство не привело его вновь на вершину. 1 августа 1946 года во внутреннем дворе Бутырской тюрьмы лишенный звания и наград Андрей Власов за измену Родине был повешен. Его бесславный конец повторил конец Иуды. Только тот сделал это собственноручно.

КОНР

Ближайшим соратником и начальником штаба Власова стал бывший советский генерал-майор Федор Трухин — еще один предатель, до пленения бывший заместителем начальника штаба Северо-Западного фронта, а после пленения согласившийся сотрудничать с германскими властями. К 22 апреля 1945 года в Вооруженные силы Комитета освобождения народов России входил целый разношерстный конгломерат соединений и подразделений, включая пехотные дивизии, казачий корпус и даже собственные военно-воздушные силы.

Пленение Красной армией, суд и казнь

В начале мая 1945 года между Власовым и Буняченко возник конфликт — у Буняченко было намерение поддержать Пражское восстание, а Власов уговаривал его не делать этого и остаться на стороне немцев. На переговорах в среднечешских Козоедах они не договорились, и их пути разошлись. Видать по всему, Буняченко надеялся заслужить прощения советских властей.