Я убил Ад

Город, как одно большое и испуганное животное, ощетинился тысячами игл. На конце каждой из них — страх. Самый страшный яд и самое действенное средство в борьбе с такими, как я.

Очень долго Город жил своей странной полужизнью, выделяя сумрак, клубящийся у его подступов. Чёрная лимфа размеренно бежала по его старой кровеносной системе и ничто, казалось, не могло вывести Город из той дрёмы, в которой он пребывал уже долгое время.

Довольный и бесстрашный, этот Дракон подмял под себя миллионы маленьких человечков, составляющих целый космос Зверя.

Зверь питался этими людьми, взамен предоставляя им иллюзию безопасности и даже некое подобие счастья. Они бездумно отдавали Ему свои жизни, свои души. Множество кладбищ росли из Зверя. Кровью своих детей люди славили вечность своего священного покровителя.

Я всегда чувствовал себя лишним в Его чреве. Я всегда понимал, что моя плоть ему не по вкусу. Его слуги несколько раз пытались избавиться от меня. Несколько раз я был сослан в далёкое и мрачное место, где влачат свои дни мои братья, такие же ненужные и презираемые. В гнилых казематах мы не могли помешать Городу переваривать своих подданных. Некоторым из нас Он давал шанс вернуться в своё чрево, другим суждено было оставаться во тьме целую вечность. Подданные Зверя молили Его о том, чтобы он уничтожил таких, как я, но Зверь был милостив и не мог, к тому же, избавить себя от возможного лакомства.

Я был рождён, чтобы стать его пищей. Однако, мой запах, мой вкус были ему ненавистны. Он страстно желал изведать меня, ибо запретный плод — сладок, но всю свою жизнь я так же страстно ему сопротивлялся.

Годы одиночества, отрыва от всяких чувств, преобразовали меня в чудовище. Люди, населяющие Город, назвали меня Бесом и я, вскоре, стал им. Они мечтали видеть во мне своего палача, хотели, чтобы я вживую доказал им свой гордый инфернальный титул. Однажды, я, видимо, решил выполнить их мольбу.

Бес был, возможно, лучшим творением Города. Он когда то посвящал стихи любимой, мнил себя способным изменить суть мироздания, а теперь боль и одиночество загнали в болота, где он скрывается от разъярённых обитателей Города.

Здесь, в жёлтых миазмах, покрытый болотной требухой, Бес пытается вспомнить, какая сила загнала его в это место. Что держит его здесь?

— Я помню, что меня зовут Бес.

— Я помню, что совершил нечто кошмарное.

— Я чувствую, что Город испуган. Он в бешенстве. Он растерян. Теперь он не хочет меня есть — лишь уничтожить своего блудного сына.

— Что же я сделал?

— Я должен вспомнить!

Мне нужно сделать это быстро. Я должен вспомнить до того, как люди, истекающие страхом, найдут меня. Они поклялись Зверю, что найдут меня и обязательно сделают это.

— Я должен торопиться!

Они прозвали меня Бесом и я стал им. Я ненавидел их и жалел, несчастных рабов Города. Я хотел освободить их от оков, но понимал, что не сниму их, не причинив боль.

— И я её причинил.

— Да, я вспомнил.

Я хочу слиться с болотом, войти в его вязкое нутро и исчезнуть там, но даже оно меня отвергает.

— Их голоса совсем близко.

— Они зовут меня.

— Называют убийцей.

Я не могу больше скрываться. Нет никакого смысла. Живым я могу быть лишь кормом для Зверя. Я выйду к ним, и у меня будет лишь одна просьба.

— Я хочу умереть!

Они окружают. В воздухе мелькают перья и когти. Они кричат. Их лица деформируются под действием неведомой силы, которую спустил с поводка Зверь. Их плоть для него пластилин и он лепит сейчас из неё нечто ужасающее, чтобы сломить меня окончательно.

— Я тебя не боюсь!

Я слышу хор голосов и понимаю, что через тысячи ртов вещает сам Город.

— Зачем ты убил их!?

— Зачем!?

Бес никогда не оправдывался перед людьми, но сейчас его вопрошали не эти жалкие комочки плоти, а сам Зверь. Бес чувствовал, как вокруг него смыкается само пространство. Время остановилось. Множество ядовитых игл впивается ему под кожу.

Голос Беса дрожит. Он хочет казаться уверенным, но страх сковывает его тело. Закрыв глаза, иссушенными губами он произносит:

— Я не убивал людей! Я убил тебя, О Зверь!

Я убил Ад!