Разъезжий полдень не бежит

Разъезжий лёд не трогает пока

Ты сам ему услужливо не скажешь,

Что холод казни — будит иногда

Врага — внутри ответив за игру,

Разъезжий полдень будит идеал

И с ним он также в вольности — не будет

Искать тебе у счастья — ту тропу,

Внутри которой сам в себе осудит

Твой мир, как идеальный свод — чудес,

Твой образ звонкой чести — поминутной,

Пока внутри разъезжей пасти — ты

Ещё оскалом мнишь — поступок скудный

И терпишь слову малый день — в себе,

Открыв глазами свод изящной — лиры,

Не так тонка её модель — души,

Не тот осколок взял — как и в тиши,

Чтоб было вровень птицами — уколов

Ещё сегодня думать в нас — почёт,

И в том ли осуждать предел — мечтаний,

Что жив ты сном на этом и вот-вот

Всё сам ведёшь свой пасмурный полёт

Внутри намедни рупора — по грани,

Где слов тоска не вяжет игры — нам,

А только полдень мучает, как ладный

Искусства модельер — в прохладе раны

И в том он точно праздник — говорит..

Оценщику не внемля свод презрений,

Не думая о сыщиках — под взлёт

Ты сам в себе наметил свод — последний

Над волей падшей мудрости — ранений,

Где лёд разъезжий будит — те века,

А ты летишь под парусом — строка,

Чтоб в душу говорить об этом — первой..

Нельзя тебе искусственно — вести

Свой бег игры, чтоб потом — обдавать

За летней стужей палубы — воды,

За той, внутри которой был — опять

Ты выше этой меры, словно полдень

Сбегающий от масок — в сто ролей,

Но жив ли лиры в пустозвонной — ноше

Тот образ душ — внутри уже хороший,

Но думающий в сложности — пока?

Он так горазд идти — к поползновению

Под редкостью стремительной — весны,

Он жив внутри искусства, как последний

Строптивый воин в участи — расти

И сам ты стал, как полдень — на природе,

Внутри которой рай тебе — у грёз —

Лишь воздух милой жизни и — обидный

Осколок душ — внутри презрения лиры,

Что тянет свет разъезжий — до вины..

Он выше света в прошлом, но не видно

Им горести в глазах — одной обиды,

Им только жалко мёртвый полдень — стаи,

Когда ты сам внутри — огонь расставил,

И где-то входит дум оценщик — ролью,

Он выше страсти между стен — презрения,

Он ждёт внутри — разъезжий дух сегодня,

А также мир — внутри минуты летней..

Но сам ты ждал от полдня — повелений

Над мнимой слову жизнью, где не надо

Тебе искать ту часть — внутри обиды

И там в ней думать точно — ты отрава,

Скользишь за этой каторгой, где жили

Мы сном одним — в глазах минуя жажду,

Где лиры свет уже не льётся — прежде,

А сами стали мёртвой формой — страшной..

В цене морали гибли — за последний

Этюд противной склочности, где были

Мы сами по себе — внутри обидой

И тем, что лучше жить её преградой

Над мукой — вдаль глазами, где не видно

Сегодня сущей жажды — только правда,

Что холит полдень муки, где и ритмы

Струятся — словно каторги отрава

И жалкий смех внутри одной — могилы

Над сотней лиц искусственного — ада,

Где все мы стали там ему, как лиры

Струится — между формой мысли взгляда

И взяли сами — временем, где жили

Те формы страха в полдень — от привычек

Тем утром между совестью — быть завтра

Ещё больней от жалости — под личность..