Мой романтизм

Судьба скукожилась, страшна, как Слай Сталлоне...

Как Микки Рурк изрезан мой тотем...

Мой романтизм ржавеет на балконе;

кто его вынес — я не помню — и зачем.

Он выгорел на солнце и стал блеклым,

пыль времени на нём и шерсть кота;

он стал ненужным и втесался в секту,

где ксерокс, лыжа, прогоревшая плита,

прожжённая панбархатная скатерть,

велосипед, варенье и значки,

горшок, где сдох цветок, торф высох насмерть,

в который не втыкаются бычки...

Мой романтизм заляпан старой краской.

И больше не мечтает, что нальют.

Стихи читает под луной январской

замёрзшему тупому воробью.

_ _ _