Говорящий часовой древности

Напрасно приземлился в частном сне,

За этот век ты стал угрюм и беден,

Изысканно не дышишь в глубине

Подземной глади исторического чуда,

А только волки смотрят в рот тебе

И там по нраву ты — горишь от судеб,

Но высмеяв свой холст придирок — будет

Идти за счастьем — ходом часовой..

У ног его лежит сквозь раны — мудрость

И так основа в частном сне угрюма,

Что свет не проникает в лёгкий сумрак,

Он падает под небо в древнем сне.

Ты не был в нём и ищешь, говоря,

Как стали воды ловкости — упрёком,

По той звезде ходить — её намёком

И завтра проникать в подземный слой.

Мудрея ли ты стал под часом — нужен,

Ему ли видишь век и эту службу,

Что за тобой несут подземные равнины

И социальный звон в достатке познают?

Ты не был виден в чёрном цвете мира,

Не стал играть развалинами судеб,

Что видит часовой в твоей угрюмой

Прицелом обозначенной и обществом ему

Знакомой части целого потока..

Так что же видит часовой у срока,

Нелестно говоря твой ужас хилый,

Ему ли стать обманчиво ревнива,

Чтоб древности шаги не унижать,

А лишь мотивом в лёгком сне потока —

Лежит искусству чёрная, как грива

Оскомина иметь за этим миром —

Фатальный случай в частности своей?

Не говори и не обманывай теперь,

Коль часовой успел развить свою дорогу

И говорит искусству миром — сквозь людей,

За ожиданием фатальности своей..