А есть ли чудо?

"Праздник к нам приходит… Праздник к нам приходит..." — где-то с середины декабря в моей голове начинает звучать эта мелодия. Примерно в это же время в городе начинают вешать гирлянды и прочие предметы новогоднего декора. Тогда я тоже дома ставлю елку и достаю с верхней полки шкафа свой сундук. Старый, с потертыми кожаными боками. Он достался мне еще от прабабушки. Вместе с частью содержимого. Каждый год я осторожно открываю крышку и улыбаюсь при виде спрятанного под ней великолепия. Елочные игрушки… много, разных. Стеклянные шарики, соломенные ангелочки, разноцветные шишечки, белочки, птички… чего тут только нет. И каждая игрушка — год жизни. В нашей семье это традиция: к новому празднику покупать одно новое украшение. И не важно, каким был год: плохим или хорошим. Ему все равно нужна памятка.

Повесив гирлянду, начинаю доставать игрушки. Согласно еще одной традиции, закрыв глаза, вытаскиваю первую попавшуюся. В этот раз в руке оказывается белая лошадка с золотистой гривой. Хм… а неплохой ожидается год. Помнится, самое худшее, что случилось тогда — сломалась дедова машина, и мне всю осень приходилось добираться до школы пешком. А зато самое лучше, что тогда случилось — первый поцелуй и первая любовь… Которая, правда, разлетелась в дребезги в следующем же году. А вот и она — свидетельница: красная нахальная белка. Усмехнувшись, вешаю ее на самый неприметный край и вытаскиваю следующую игрушку. Надо же, моя любимая. Деревянная фигурка шута в коричневом костюмчике и черной маске. Я хорошо помню вечер, когда эта игрушка появилась на нашей елке. За несколько часов до нового года. Стол тогда был накрыт небогато: пара рыбных консервов, да буханка хлеба. Тогда был очень сложный год, на еду-то денег почти не было, не то что на новые игрушки. Мы с бабушкой сидели на кухне при свете керосинки, ждали деда с работы. На улице шел мягкий пушистый снег, лениво кружащийся в свете фонаря, а я смотрел на него и думал: неужели нашей семье пришел конец? Ведь если на елке не появится в этот год новой игрушки, значит, нарушится традиция. А бабушка мне всегда твердила: "На традициях семья держится. Это ее корни, ее опора". Так что будет, если одна из этих опор рухнет?.. Тогда я думал об этом с ужасом, ибо искренне верил. Мне казалось, что завтра утром я проснусь в этом доме совершенно один, и я морально готовился к этому. К жизни без семьи. Я был маленьким мальчиком, и я очень боялся, ибо совершенно не представлял, что можно сделать. Ведь даже если попросить у Деда Мороза новую елочную игрушку, все равно будет поздно: подарки он приносит только к утру. Залезает в форточку почти перед самым рассветом, кладет подарок под елку и уходит прочь. Но я все равно просил, хоть и понимал, что это безнадежно. Просто ничего другого мне не оставалось.

Я помню, как заскрипел ключ в замке и в прихожую вошел дед в заснеженном тулупе и почти белых валенках.

— Бабка! — закричал он с порога. — Ставь воду — картошку варить будем! Представляешь, иду мимо третьего дома, и вижу: прямо на дороге клубни лежат! Видать мешок у кого-то лопнул, а они и не заметили.

Я видел, как бабушка обрадовалась новости и поспешил в прихожую забрать пакет. Но дед лишь хитро усмехнулся и достал из кармана что-то завернутое в засаленную тряпицу. Протянув мне ее, он сказал:

— Беги, вешай на елку.

Я сначала даже не понял, что именно велел мне дед. Но когда развернул тряпочку, чуть не заплакал от радости. У меня на ладони лежал аккуратно выструганный и тщательно разрисованный шут с привязанной к макушке черной ниточкой. Его озорная улыбка, его золотистые бубенчики, его черная маска на пол-личика, казалось, навсегда врезались мне в память. Этот веселый скоморох играючи скинул камень с моей души. Спас мою семью. Я помню, как радостно повесив игрушку на елку, побежал помогать бабушке чистить картошку. В тот год я не нашел утром подарка под елкой, но знал — он весит на ней. Как сказали бы сейчас, выданный авансом. Я даже придумал, как Дед Мороз встретил моего дедушку по дороге домой и вручил ему пакет с картошкой для бабушки и игрушку мне. И как запретил строго-настрого говорить нам правду. Тогда я впервые по-настоящему поверил в чудо. Прошли годы, я повзрослел, так сказать, обтесался в жизни. Но каждый год, когда я достаю из своего сундука фигурку шута, я вспоминаю о чуде. И мне не важно, есть оно или нет. Я в него верю.