Потрошитель по найму

Добротный ливень — может на шагу

В объятом символизме — пробегал,

Он думал, что когда-нибудь смогу

Я вычленить всю суть от — бытия,

Неровным глазом — выбирая в путь

Один карниз — единственной болезни,

Что выдохом от чувства — я держал

Свой нож — на острие напалмом вверх.

Сюжет той притчи в памяти — наивно

Мне в детстве пролегал, когда к — уму

Я сам дразнил собаку — потому,

Что Джек — был необычным для меня.

Он всё рычал и собственное — имя

Склонял — напротив маленькой любви,

Где сызнова расправился — за счёт

С судьбой, своей истории — болезни.

Грядущим было тихо — между дел,

А школьники попрятались — для массы,

Сегодня надевая пуд — из дел,

Где собственное чувство — выбирать

Смогли бы мне, а может и — пленять

Мои глаза — в расцветах голубого,

Уродливого качества — быть здесь

Маньяком дел — под выдуманной тьмой.

Однако, никого не трогал — в снах,

Не думал даже — к миленькому Джеку

Притронуться не так, но оскорблял

Внутри привычки — собственный этюд,

Что ближе был — по странному чутью

Себе в глазах я — потрошитель личный,

Над небом в безымянной — пустоте,

Что хочет, словно чёрный — сувенир

Отдать мне много ужасов — за телом.

Искал свободу в ближних, но не я,

Не толком здесь они — не стали слышать,

Как школу закрывают — для ума,

Поддев железный крюк — себе под нос,

Что больше объективности — принёс

Я сам в судьбе, не выдумав — посильно

Тот хваткий жар и медленный — пролог,

Где гадким я не стал, но выжить мог,

Давая личный склад — себе на вынос.

Я очень горячо любил Биг Мак,

Его любви прожарку — и по воле,

Случалось выгораживать — под звук

Свой тонкий проходимец — между жил,

Когда пуская газы — медлил в путь

Одну свободу думать — поэтично,

Но после слов бежать, роняя стыд,

Как медлит твой превратный — кавалер.

Мне женщины давались — плохо тут,

Терзали душу — в чёрном одеянии,

Но в ловкости пробитого — пера —

Любил с утра — расхаживать затем

Я мимо страшных вывесок — моделей,

Чтоб наглостью указывать, что я —

Сегодня лучше выгляжу и — в том —

Опять приподнимаю тонны — смыслов.

А жил в себе в Маккае — через лес,

Который выше сказки — от природы

Сегодня у подножия — зовёт

И странствует под тихим — бытием,

Когда от побережья — мне подать

Всего лишь полчаса и нет — надежды

В любви по австралийской — пустоте

Найти преграду в ловкости — опять.

Я жил и думал в нише — про любовь,

Что можно завести семью, а дети

Мне будут на коленях так — играть,

Что сам устану в счастье — этим плыть

Я мимо параллелей — свежих скал,

Что очень я давно — скрутил по виду

То общество — в нечаянной строке

И вышел им навстречу — между нас.

Я Киро, но мой воздух — по пути

Не знает европейской глади — лет,

А слышится им только — пистолет,

Что мне в обойме — ревностью хранит

Ещё свободу лучшую и — вновь

Я буду забирать от слов — любовь,

В которой женщин — может и пленил,

Но выжил, чтобы думать — по итогу.

Мой раб чутья — не звал меня, отнюдь,

Мой тон брезгливый расправлял — года,

А мне за сорок в чувствах — иногда,

Что хочется пройтись — себе на вынос

И стать, как арбалет — внутри дыша,

Что слышал крики мужества — и я,

Но взял свой новый кольт — и оробел,

Где пышно сам у праздника — опешил.

Лесник, а может сказанный — апломб,

Кудесник — между ревностью у льда,

Я внутрь распространил — ещё года

В одной надежде — вдуматься привычно,

Чтоб жизнь свою расставить и — предел,

Где мне немного тошно, но в судьбе

Я сам услышу робкие — как лань

Года, внутри которых станет — тесно.

Расправить крылья — в обществе могу,

Работа продавцом — снимает дни,

Как сам товар я с лавки — принимаю

И выше слёз я загружаю — в стол

Моей природы будущего — мнить,

Как вышел идеалом — мимо скважин

Я сам делить на ровные — края

Тот словом — философский сувенир.

Он был в глазах — сегодня неземным,

Но падал внутрь оценок — понемногу,

Он выжег мне письмо, когда бы сам

Я лучше прочитал — себе тот рок,

Что старая подруга мне — под вид

Уже искала стиль — немного сковано

И всё несла — за редкостью года,

Кидаясь мне на шею, как — апломб.

От многих женщин отказался — вдруг

И стал я привередой и — строптивым,

Заносчивым чутьём, внимая — звук,

Как личности превратный — кавалер,

Что ходит от беззвучия — за блик

И странно нападает — словно вровень

Мне стала дисгармония — от слёз,

Как ревности сухая дань — в чутье.

Не слышал много подлостей, но рад,

Что нынче нет маньяков — мимо плат

Мне в городе Маккай, где — никому

Я больше от предчувствия — не виден

И гордо стал иллюзией — под плен

Моральной идентичности — проблем,

Что выше сам стою, вбивая — кол

В одну свою случайную — невежду.

Вот Роб сказал мне нынче, что никто

Меня уже не любит здесь — давно

И слухи проползли — осколком вверх,

Пока я начинал снимать — товары

С той полки — между разницей углов,

Что больше я никчёмностью — ослов

Сегодня не смогу прикинуть — для

Той муки первозданной, чтобы жить.

Копилась наглость и копилось — всё,

Что сам хотел отдать в душе — покоя,

Но в сущности не думал — полюбить

За самкой — современность от себя,

А в рисках одолжил — ещё и нож

У Роба, чтобы делать — откровенно

Мой близкий час — за мыслью от того,

Что сношен мой и туповат — в цепях.

Заводим рок и стало быть — угодно

Мне музыкой приглядывать — за тем,

Как воры в магазинах — гладят сук,

На чьём лице стоят — не зная в спину,

Кто может там стрельнуть, а кто кого

Уже не станет провожать, не сгинув

В пришельце смелой тонкости — ужа,

Что можно — обезглавить свой манер.

Любил делить на части — видом я

Сюжеты в лицах сломленных — идей,

А после рассуждал, как продавец,

Что сам нечестной пользуюсь — игрой

И выше мне крадётся — зной из лет

По бездне, от которой вышел — зря

Я сам сегодня, не имея — в сумме

Надёжности, чтоб вылить для себя.

Чудесной, новой осенью — под раж

Стоял и всё не вспахано — в труде,

Когда в обыкновенной мне — звезде

Нет места — к символизму ублажать

Тот тон спокойной наглости — играть,

Как обод деловитой хватки — глаз,

Когда в безумной неге — видеть раз

Ты смог чутьё и обороты — в минах.

Искал в карманах я смартфон и — вот,

Нашёл там телефон — одной Ирены,

Она была землячкой, чтобы стыд

Мне в божеском предчувствии — объял

Ту ревности черту, что мог бы — жить

Я с ней в итоге мужества — на личном,

Своём пороке чести, чтобы — лгать

Себе сегодня лучше и — летать,

Как сокол — по коварности обиды.

Она была тонка и лет на — пять

Меня моложе, чтобы — не предвидеть,

Как сам горюю в страхах — между тем

И розыском сознания — под свод

Сегодня занимаюсь — в тонком теле,

Чтоб жадностью свой бургер — поедать,

А там, не чуя старой — былины —

Угадывать свой дух химеры — вдаль.

Она влекла мой острог — между тем,

Химера — в лжи пространственного я,

Одна в пучине бездны — без идей

И редкой проводницы — будто сам

Я выше стал, как бледный командир

Внутри услуг — неравной перспективы,

Где каждый больший — не горазд себе,

Но выполнит — тот юркий анекдот.

Когда ложусь на спину и — не верю,

Что слышно мне страдания — людей,

Как плачут здесь — единственные ливни

И шорох первобытных — королей

Сникал одно мгновение — под звук

Моральной тяги — внутренне понять,

Что хочешь ты в иллюзии — добыть,

А может сам достигнуть — перед этим.

Сегодня день спокойный — будто я

И август сам не вижу — между пеплом,

Как голову обратно — посыпаю

И в вечность — от отпущенных угод

Несу, зарыв им — древний небосвод,

Как калька старой ревности — отныне,

Что видел рок свободным и — не смел

Ухаживать — за строгостью в годах.

Спустился я совсем и стал — стареть,

Не только лично, но в одной — идее

Убить сегодня время, чтобы ждать

Спонтанный войлок часа — между тем,

Что город в размышлении — хранит

О людях, без которых — в повторении

Я смог бы выиграть — слаженный манер

Искусства близкой смерти — перед тем,

Как вышел бы на улицу — в годах.

Опять пошёл тот мерзкий — под укор

Сегодня ливень, чтобы прикрывать

Мой сложный зад — от юмора под раж,

Где мило посетителям — не сгинут

Те тени вдоль — избытков от руин,

Что сами мне они, сегодня крикнув

Опять помчались сердцем — в магазин,

Чтоб ливень по пути там — переждать.

Мой день всё шёл к концу — но по губам

Спадала тайной участью — недлинно

Та верхом от цинизма — злая медь,

Что сам я встал на мель и — не пошёл,

Как серый археолог — между скал,

Что будто бы искал — упорно мину

Я в камне той отлаженной — беды,

Что стал немногим угождать — в себе.

Искал глазами для чутья — товар

И снова продавал, минуя — спину,

Что вышел вор и нет уж — никого

Кто стал бы припираться — между дел,

Где выше знойной личности — не я,

А только аргумент — себе под спину

Над жадностью искусства — претворить

Свой мужества гранитный сон — любить,

Чтоб быть ещё идейным — под ковром.

Судьба распорядилась мне — как уж

И стало тихо в магазине, словно бы

Мой меч в глазах реальности — осел,

Как зло в спокойной каторге — за мель,

Когда идёт пространственный — изгой

И чертит чёрный монолит — подслушать им

К природе глаз — обычные года,

Чтоб лучше убеждать — едва-едва

Тот вечер — к разделению проблем.

Снимая пот со лба — я не умел

Искать природный миф — наедине,

Но гладил там глаза и — оробел,

Когда мой вой от будущего — в мысль

Наткнулся на придирчивый — апломб,

На слово посетителя, что — смог

Он только крикнуть к месту: «Всем лежать!» —

И выключить свой горестный — манер.

Зажав в руках — приличный пистолет,

Задёрнутый для пафоса — за спину,

Он выше стал и как-то — между нас

Сегодня улыбнулся, чтобы — ждать

Спокойной ночи в поезде — от слов,

Что сам — грабитель, но в ужимках бел

Под мелкой вереницей — слабых стрел,

Что хочет мне украсить — свой манер.

Насколько ожидание — под сном

Меняло поздний шум — пути домой,

Настолько я под трезвостью — чинил

Одну любви ментальную — седину,

Что был он Кларк, но в цели — не имел

Сказать подробно о себе, что — смел

В одной руке держать — тогда урон

Из мысли по небрежности — в судьбе.

Зачахла рознь и вот — ещё минута,

Он взял себе заложников и — сам

Я вышел им — под рознью не у дел,

Что связан был — потомственной виной,

Что стал потерей страха — неземной,

Внутри горящей подлости — от мин,

Где поле власти — пропадает им

И веет свой подраненный — пример.

Спадало в тучу облако — за маской,

А я искал тот путь — себе назло

И выхватил я медленно — рукой

Его особый ствол, чтобы — понять

Кто может здесь — в ущербности цены

Упрямить рок идейный — до войны,

А кто спонтанно говорил, что я

Не ладил с той проказой — бытия.

Мне стало плохо, что уже — не смел

Я выше угрожать ему — под раз,

Он выстрелом — раздвинул свой пролог

И вышел мельче розни — для меня,

Что странно уволок тогда — в беде

В свой тучный стилем дар — автомобиль

И вывез — за пределы злой судьбы

Из города поодаль — серой мины.

Я всё пытался и кричать и — звать,

Но душу щекотали мерно — львы,

Когда они блуждали — между стрел

В моей богатой россказнем — игре,

Когда бы в тесной комнате — не спел

Сегодня дух покорности, что я,

Увы, намедни стал — себе зазря

Пришельцем — под откормленной его

Свободой выжить, чтобы — потерять

Свой жизни дар и — новое внутри,

Печальной степи — страхи разгонять,

Но ждать, когда бы вылепил — тот мир

Он сам себе, чтобы привычно — лгать,

Где рознь — не по обновкам оббежит

Ту странную параграфом — души

Скульптуру раны, чтобы — поспешить.

Вот стал я наблюдать, когда бы он

Мой видел глаз притворно и — один

Менял серьёзный исподволь — урон,

Что меньше я не стал, а — говорил,

Как милый рок в нечаянной — среде,

Как давности запрошенный — итог,

Что завтра не смогу — уже нигде

Я сам в привычке торговать — от ног.

Им буду вылит в грязи — между ран,

Валяясь — в той прогнившей суете,

Где воздух я не видел, но к — умам

Направил в тонны юмора — под вес

Опять свою ничтожность — привести,

Задав ей тонны чувства, чтобы я

Вобрал — за личным качеством мечты,

За планкой интересов — между стран.

Менялось солнце и менялся — я,

Но в жар бросало нишей — по чутью

Меня сегодня, будто бы — нельзя

Мне в чувствах провести — увы, укор,

Но белой, белой смертью — проводил

Я сам в себе — прощальные следы,

Что был в сердцах потерян — из игры

Той пакостной потребности — лететь.

А может выживать — снимая в стиль,

Свою вопросом низменность — на ад,

Что больше выгорать не стал — пока

Я личностью обратно — не искал

Всю боль в судьбе мороки, чтобы там

Попался в лапы — для маньяка я

И трижды пожалел, что не отдал

Ему товар — от низменного эго.

Вот слышу подъезжаем — между дел

Мы к области от города, что я

Не вижу никого вокруг, а смел

Мой сокол, что спонтанностью идя

Не сам сегодня различает — день,

Но вторит современностью — в нутро

Мне дух благословения, чтоб — он

Уже не замирал, но был — таков,

Как манна розни — в прииске себя.

Меня опять он выволок и — чтоб

Не видел всю спонтанность — бытия

Ещё и — пуль немного приволок,

В мой дух и тело, чтобы — не моя

Спонтанность чисел — думала опять,

Что мог играть, порезав унисон

Я в ветер — этой вечности, где сон

Спадает через меру — на людей.

Но не было здесь вовсе — никого,

А дух уже умерший — всё бродил

И видел этим светом, что и — он

С ума наверно в призраке — сходил

И выключил свой мир, как эталон,

Нажравшись сам таблеток — под игру,

Что стал блистать — преследуя укор

Свободы — между вечностью в себя.

Мне стало очень мудро — от того,

Что вижу я себя и этим — крут

Мой призрак — в целой личности, когда

Моё там тело разбивает — плут

На множество частей, чтобы убрать

Следы подземной тяги — между ран

И может, по приятию — обдать

Ещё возможность — в целое затем.

Мой наглый взгляд обратно — пропустил

Тот день и ветер, чтобы — ощутил

Свою свободу внутренне — там я,

Что выше стал от Кларка и — огня,

Где мне не грезят пищей — для мозгов,

Но старо так ведут, чтобы — опять

В Маккае уходить, минуя — свод

Потери — между прошлым не обнять

Мой дом, семью и может — никого

Кто в страхе говорил — опять свой мир,

Тот ужас первобытный, что хранил

Я сам — за отношением поверить

В тот день, что я — любовник неплохой

И мне не выше образом — задеть

Ещё одну девицу, чтобы — млеть,

Когда она заплачет — там по миру.

Своей игры свободных глаз — ума,

Той привязи искусства — между ран,

Что тело человека — стало в два,

А то и три куплета — горько тише,

Что страх по разноречию — не свёл

Одну идею — в низменный раздор,

Но я над телом потакаю — вдаль,

Чтоб там увидеть вора — на поминках.

Об этом говорю, что стал — теперь

Блуждать сам в этом городе, а сны

Я вечно привожу от страха — дамам

И детям, в том — притворствуя к другим,

Любовным приключениям, где сон —

Мой свет ответа в области — зари,

Что мёртвый говорит — не изнутри,

А только лишь поодаль — этой меры.

Где смерти квант не пробует — играть,

Где миф своей мечтательной — потери

Не сможет рай земной — провозгласить,

Но станет новым сердцем — по губам

Ещё учить — скабрёзности ужать

Ту форму привилегий, чтобы мстить

Себе — и после нрава и друзьям,

Как в цели смертной формы — и обид.

Один спонтанный день — ещё не квит,

А я уже в могиле — между плит

И смотрит на меня — скупой ответ

Из личности, что в поле сентября

Я умер — в час коварности, когда б

Там стал уже — ничейным без утех,

Но выключив пародии — под смерть,

Чтоб стиль сатиры — лучше изучать.

Когда он сможет пламя — покорить,

Когда уходит в небо, чтобы мнить

Свою досаду в степи — из руин,

Что людям в безграничности — у льдин

Там пишет свой — оставленный манёвр,

Зардевшись — от прокаченного сна,

Что быть в могиле тоньше — чем весна

В твоей культуре образа — от жизни.

Когда не свет спадает — от чудес,

Но льёт свой посторонний — монолог,

Когда выходит благостью — в поток

Твоё чутьё — в незримой перспективе,

Что хочешь ты по найму — привести

И вызнать путь — отсроченных надежд,

Но сам там попадаешь, чтобы в том

Угнать за этим совесть, а — потом

Распасться вновь на атомы — в судьбе.

Начав со гроба в позе — без идей

И в том любви опомнившись — ещё

Бежишь, чтобы загладить разговор

На внутреннем итоге — слабых черт,

Что серый ветер по каменьям — плит

Сегодня обвивает — смело в полдень,

Ведь он — к загробной близости прибит

И тянет ровный склон — себе на взнос.

Над тем, что тонкой талией — не мог

Обвить свободу юмора — под ливнем

И вызнать пуд нечаянных — Богов,

Что столько допустили — мне в огне

Моей игры подобий, чтобы — сам

Пытался я искать — сегодня в мир

Тот вход обратный, чтобы — привести

Свободу мести — в личный приговор.

Его звезду и собственное — чудо,

За опытом которого — был против

Сам в жизни говорить, но мимо скал

Искал прибрежный уровень — тревог,

В Коралловом я море — будто смог

Дождаться той проверенной — харизмы,

А после прыгнуть в омут — с головой,

Где мне уж нет пристрастия — пленять

То утро — между видимостью лиц

И опытом моей — посмертной жизни,

Но сам горю, как факел — над виной,

Чтоб страсть свою умерить — на ладонь

Той пропасти иллюзий — будто вновь

Искал я кость, не унывая — к жизни,

Но в серой черепице — сменных скал

Наверно умер — к личности совсем.

Мой труп теперь бежит, откуда враг

Я стал для роли мучеников — внутрь,

Мой дух теперь дрожит, откуда сам

Я лично вижу слаженный — апломб.

Он мне дороже памяти, что — раб

Внутри моей рассерженной — харизмы,

Когда бы смело в будущее — сквозь

Я вышел к целой лирике — и вновь

Сегодня укрощал — свой дикий призрак.

Теперь живу в Маккае — не для всех,

А только для себя и — мерит смех

Мой труп — внутри от чувства по тому

Рассеянному сердцу, где — не видел

Я слов чужого чуда, но — пропал

На верх цинизма, дребезжа под тон

Той важности искусства — вылезать

На край своих иллюзий — будто сон.

Они влекут меня — так необычно,

Снимают шляпу — к чуду между тем,

Они играют в прелести, что лично

Уснули мы — к опричникам, а там

Горит печали остров — между плит,

Горит и означает — снова рай,

Когда бы умер — древности артист

На том спонтанном теле — обещания.