Чаша Зир-Ошена

Чёрный, как угольная пыль, проем входа в склеп казался издали похожим на ненасытную пасть голодного зверя. У него стояли двое скелетов, крайне угрожающего вида, в проржавевших, погнутых доспехах.

Я посмотрел на варвара, варвар посмотрел на селян, наблюдавших за нами с безопасного расстояния — и два раза тюкнул скелетов по черепам набалдашником на рукояти топора. Скелеты упали, мы спустились внутрь, селяне остались наблюдать на своих местах.

Войдя в склеп, нам пришлось осторожно спускаться по лестнице — на стенах висела паутина, ступени были старые, грозившие в каждую секунду осыпаться, снизу доносился какой-то мерзопакостный запах, и виднелись зеленоватые отблески на стенах.

Внизу было светло — зеленоватый свет исходил от зеленого же огня, на котором стоял котел. В котле варилось какое-то варево, то и дело пузырящееся, которое увлеченно помешивал поварешкой кощей. И его фигура была мне знакома…

— Калор! Как дела? — спросил я его, поднимая в приветственном жесте ладонь правой руки.

— Не ожжидал т`ебя тут увидеть. — продолжая помешивать, кощей повернул голову и посмотрел на нас пустыми глазницами. — А шшто это с т`обой? — сказал он, глядя на варвара.

— Да так… попутчик. Я его с собой не брал, он сам увязался. — услышав это, варвар хрюкнул, что, судя по всему, должно было изображать смешок. — Я, кстати, тоже не ожидал тебя тут увидеть, Шозхар. Да и себя, в принципе, тоже — но это уже детали.

— Эээ… Тут многго редкихх трав, мне нужжныхх. Шшиполиссты, кхорлины, одуванчшики. Вот и перебралсся ссюда на время. — тут лич бросил в котел несколько листьев и продолжил мешать варево поварешкой, но уже в другую сторону. — Так шшто тхебя сюда привело? Не поверю, шшто праздное любопытсство.

— Ну… тут дело тонкое. Одним словом, я тебя вроде бы как победил.

— ?!.. — кощей наклонил голову набок и чуть опустил челюсть — не видевшие подобное вряд ли смогут понять, как голым черепом можно передать эмоции, к примеру, приподнимание брови — но это возможно, я живой свидетель.

— Ну крестьяне, местные, обвиняют тебя во всех смертных грехах, вот и ищут тех, кто может избавиться от тебя. А им попался я. Так что я лично посоветовал бы тебе найти место поспокойнее. А, да, кстати — твои скелеты у входа. Будь добр, не поднимай их хотя бы часика пол. Мне это будет на руку. Ладно, я тебя предупредил, так что могу уже и уходить.

— Посстой. Ты вовремя для меня тут появилсся. Как раcc два дня наззад, кохда я вышшел на пять минут за травами, то оставвил тут всего один полог. И вдруг почуфствовал — хто-то смог пройти. Возвращщаюсь чересс три минуты — а внутри уже никого, бутыльки, што поближе к входу стояли, рассбиты, а мой именной коррозиостойкий золотой котхелок — укхраден. После этого я и посставил-то на вход скелетов. Верни его, если ссможжешь, а?

— Сколько?

— Дхве с половиной тыссчи.

— Королевств?

— Да.

— По рукам. Какие-то особенности у него есть?

— Конешшно. Снаружи мелким шриффтом выгравировано мое полное имя.

— Отлично. Если найду, то еще свяжусь с тобой.

— Удачных поискоф.

— А, да, вот еще что. Эти крестьяне хотят от тебя избавится — ты не собираешся переезжать, или… еще что-то?

— Ты знаешь… это мессто мне понравилось. А люди… жалко их убивать. Они так г'лупы… да и не враг'и они мне. Не стоит тратить энергию и время, штобы это сделать. — прошипел злобный лич, исконный враг всего живого, посматривая на варвара. Варвар стоял, делая вид, что вроде как он настолько туп, что не может понять ни единого слова из сказанного кощеем, да и вообще, к людям он относится чуть менее чем никак. Должен сказать, что первая часть получалась у него убедительно.

Выйдя из склепа, я вдохнул чистого, свежего, деревенского воздуха, сдобренного тонким ароматом навоза, и решил побыстрее получить свои денежки. До кабака пришлось идти целых шесть минут — а насмотреться однообразного дизайна деревенских домишек, практически ничем не отличавшихся от деревенских домишек многих других, пусть и значительно отдаленных, мест, я уже успел по пути на кладбище. Хорошо хоть старосту я в кабаке встретил, как договаривались.

— Ну что, убили? — спросил он, как только мы переступили порог.

— Да, мы сделали что обещали — сказал я, захлопывая дверь. Хрюкер замычал, соглашаясь с моими словами. — Он мертв, как сгнивший крот. Так где там наша награда?

Выбрав столик, выглядевший самым сухим, я сел на стул и закинул на этот столик ноги. Хрюкер хотел повторить это, но я ему не дал, аргументируя пословицей: «Посади свиню за стол, она и ноги на стол».

— Так, трактирщик — сказал я, прокашлявшись — тащи-ка сюда нам пива. Причем хорошего пива, а не той мочи, которую ты обычно наливаешь.

— Все будет сделано мигом, сударь! — сказал кабатчик, ныряя в подсобку. Надо отметить, что принесенное им пиво теперь напоминало мочу только по цвету, а не по запаху. На этот раз я отважился его попробовать.

***

Пока староста ходил за деньгами, я уже успел выдуть вторую порцию, и порасспрашивать кабатчика:

— Вот послушай, этот кощей у вас здесь давно… существовал?

Трактирщик пожал плечами и сказал: — Та давно…

— И что, никто не брался за это дело?

— Ну… Эта, спрашивали кое-кто, но услыхав, какая плата — то почти все того… уходили, значицца.

— Почти все? — спросил я, чувствуя недосказанность.- Значит, кто-то все же взялся?

— Ну да… было дело, двое брались за это. Один, молодой парниша с двуручным мечом, обратно так и не вышел.

— А второй?

— Ну… второй, значицца, подз… подоз… подзор… подозрительно смотрелся — в черных кожаных доспехах, в плаще с капюшоном… Прям как вы, сударь. Только энтих двух штуковин за спиной у него не было, но зато обвешан был всякими ножами — что лавка точильщика, значицца.

— Звали его как?

— Говорил, что звать его Сорелом. А, да — а еще на левой щеке у него шрам, с рубцами, извилистый такой.

— И что он?

— Ну, эта, он того… тоже говорил, что убил кощея… — с этими словами кабатчик втянул голову в плечи, видимо, ожидая удара. Не дождавшись, с опаской продолжил — А потом это проверил… дурачок наш, Кочерыженский, Ивашкой его звали… так как он спустился, дык до сих пор его и не видели…

— Живо — проорал я на весь кабак, обращаясь к Хрюкеру — Быстрей, за старостой!

— А как же счет? — отозвался кабатчик, но именно в этот момент староста открыл дверь.

— Ась? Меня звали? О, вот ваши деньги, господин…

— Живо — прервал я его, не преминув, впрочем, забрать деньги. — Идем на кладбище! Быстрей!

Староста заторопился, при каждом шаге у него на пузе появлялись и исчезали жировые складки, за ним размашистым шагом шел Хрюкер, замыкал же процессию я, продолжая пересчитывать деньги.

— Так… Быть может… Сударь сможет объяснить, что случилось? — со свистом втягивая воздух, спросил покрасневший староста.

— О, все очень просто… Ты, конечно, не знаешь — но высшая нежить способна воскрешаться. Судя по тому, что мне рассказали — в прошлый раз он вытянул жизнь из того идиота, который полез внутрь, надеясь поживиться.

Он широко открыл глаза и резко затормозил:

— И что нам теперь делать?

— Ну, во первых, не «нам» а «вам»… А во вторых — не подпускайте ни единой живой души к склепу, и все будет в порядке…

Староста издал не то вскрик, не то вздох, не то вопль — и ускорил шаг. Через пару минут мы вышли из-за угла, и увидели обветшавшую, местами развалившуюся, каменную ограду, которая, по идее, должна была ограждать кладбище от внешнего мира. Несмотря на это, вокруг склепа уже стояла толпа крестьян… впрочем, слишком близко они не подходили.

— Разошлись все оттуда — попытался крикнуть староста, но из-за одышки получилось плохо.

Я посмотрел на варвара, он сложил руки рупором и заорал, как заправский погонщик скортидов (а надо заметить, что эти твари отличаются низкой послушностью и еще более низким слухом):

— А ну, мать-перемать вашу так и растак, отошли все от склепа, кому жопа дорога! — и это произвело сокрушительный эффект. Крестьяне забегали, засуетились, и в итоге пространство вокруг склепа было практически полностью расчищено, остался только старый, седой дедок, за которым, впрочем, вернулась какая-то девушка и уволокла его за руку подальше от склепа.

— Дальше сами справитесь? — спросил я у старосты. Тот молча закивал головой, утирая со лба рукавом испарину.

— Как вас зовут, господа, чтобы я мог возносить вас в молитвах?

— Ну, я думаю, вам не стоит утруждаться с молитвами… — сказал я, скрывая смешок. — Его можете звать… Кобаном. Меня же… Александро. Да, Александро. Да, вот еще что: а куда направлялся этот Сорел, что тут был до меня?

— Эта… он, кажись, в большой город, в Ранивс собирался.

— Где этот город?

— Шел он туда, по той дороге… коль вам в город, что там лежит — дык полтора десятка по сто шагов пройти, и там развилка будет, сталбыть. Вот вам налево, и прямо, через лес энтот. Как увидите крепостные стены, то там и город за ними, сталбыть, найдется. Токмо вы в том лесу не задерживайтесь надолго, не зря он лесом Ночных кошмаров зовется — нехорошее то место, плохое…

— Приму к сведению. Пошли, Хрю… Кобан, дорога нас ждет.

— А шо с кабаком? — спросил варвар, когда мы отошли на полсотни метров от кладбища, видя, что я иду к дороге, а не в деревню.

— А разве мы там уже заплатили за выпивку?

— Ну… не, ну коли в путь — так в путь…

Вопросов у него больше не возникло. Взглянув на часы, я подумал, что кощей должен поднять стражников уже через пять минут, и на всякий случай ускорил шаг.

***

По обе стороны дороги раскинулись поля, на которых уже стояли скирды соломы. Небо радовало глаз белыми тучками, которые весьма удачно закрывали солнце, так что мне не приходилось щурится. Пыль под ногами клубилась и оставляла позади клубистый шлейф.

Когда на горизонте появился лес, я с удивлением заметил, что в воздухе уже не витает аромат навоза.

— Как там они называли этот лес? — спросил я у Хрюкера. Когда поблизости никого, кроме меня, не было, он переставал строить из себя дурачка.

— Кажется, лес Кошмаров или как-то так… может, лес Ночных кошмаров… не помню точно.

— Да уж, благодатное названьице… — заметил я, зевая — … Самое оно, чтоб немного вздремнуть, не так ли?

Солнце между тем неспешно клонилось к горизонту. А лес был полон негатива. С каждым шагом ощущалось тягостное чувство, деревья качались в такт шагам, тени тянулись за нами… варвар вздрогнул и обернулся, как будто заметил чей-то взгляд, направленный на него. Я же расслабился, поглощая энергию всеми фибрами души.

Вопреки распространенному мнению, негатив и позитив — это не зло и добро… и не злая и добрая энергия. Разница между ними всего лишь в их полярности… и не более того.

— Может уйдем отсюда? — жалобно спросил варвар.

— С чего это вдруг?

— Мхмм… Ну пошли, а?

— Неа. Я третий день без сна проводить не собираюсь. Так что я намереваюсь отдохнуть, и пусть хоть весь этот мир ходуном ходит, я сегодня буду спать — на этих словах я зевнул — а ты как хочешь. Можешь идти дальше сам, можешь остаться и не смыкать глаз… а можешь и сам поспать. Мне на это — глубоко и в обе стороны.

Варвар нерешительно потоптался на месте, потом утер нос и сел рядом со мной.

— Ну шо? — спросил я, откусывая поочередно то от буханки хлеба, то от полукольца копченой колбасы. — Ре… мням… шил остаться?

— Ну может все-таки пойдем, а?

— Так, свиня — лес там… — проглотив кусок колбасы, я показал буханкой в направлении дороги. — Хотя лес и там… и там… и тут. Одним словом, куда хочешь — туда и иди, и не морочь мне мозг.

Через некоторое время посередине полянки весело потрескивал костер. Над костром дожаривались остатки буханки и колбасы, а я уже собирал в кучу павшую листву, готовясь отойти ко сну.

— Эх… сейчас бы птичку какую-то… — мечтательно проворчал варвар, похлопывая себя по пузу. Но, к сожалению для нас — и к счастью для птичек, ничего живого рядом не пролетало… не пробегало… и даже не проползало.

— Значит так — сказал я Хрюкеру — если собираешься сидеть всю ночь у костра, то давай дуй за топливом. Я через полчасика поставлю пологи, так что лучше тебе поторопиться… — тут я сорвал с прутиков колбасу и остаток буханки. Доев буханку, я поудобнее устроился на листьях и расслабился.

Через двадцать минут рядом уже высилась внушительная куча дров.

— Вот и отлично — сказал я, все еще проверяя настройку на созвездия. Через некоторое время я завершил настройку, и поставил два полога — один слабенький, сигнальный, широким кольцом опоясывающий полянку, и второй, метров пять в диаметре, который был намного прочнее.

— Все, я спать… — зевнув, я лег на листья, и укрылся плащом. Незаменимая вещь в дальних походах — и укрыться есть чем, и на чем вздремнуть…

***

Что-то светило в глаза, и я перевернулся на другой бок. В уголке сознания забрезжила мысль, что пора просыпаться. Мысль эту я отогнал, но все равно проснулся, когда вспомнил события вчерашнего дня.

Пологи никто так и не тронул, только вот варвара видно не было. Сначала я удивился, решив, что он улизнул — но осмотревшись, заметил, что Хрюкер сидит сзади, на самом толстом бревне, которое он вчера притащил для костра, и, закутавшись в свою короткую цветастую накидку, смотрит вдаль.

— Ну что, как спалось?

Хрюкер, медленно повернувшись, посмотрел на меня… и промолчал. Пожав плечами, я ухмыльнулся и сказал:

— Так что, идем дальше?

— Ты только свои пологи поснимай, а то понаставлял тут… — проворчал варвар, все еще кутаясь в накидку. Я щелкнул пальцами, одновременно с этим прекращая подпитку пологов, и сказал:

— Уже снял, можем выдвигаться.

Он медленно поднялся, вытащил из бревна топор и закрепил его за спиной. Я, следуя его примеру, поднял с земли снятую перед сном перевязь с саблями и тоже одел. На этом наши сборы закончились…

***

Три часа, которые мы шли по лесу, пролетели незаметно — но за это время я хотя бы полностью проснулся. Как и говорил староста, когда мы вышли из леса, то увидели вдали стены человеческого города. Над стенами что-то сверкало золотым блеском.

— Должно быть это тот самый… как там его… Кра… Бра… короче говоря, тот город который нам нужен.

— Угу…

— Ладно, пошли — все лучше, чем здесь стоять.

— Угу…

Когда мы подошли поближе, то я увидел, что сверкающая штуковина на самом деле была золотым (или позолоченным, что более вероятно) крестом. Естественно, как и подобает, он был выше всех других зданий.

Город встретил нас изысканным амбре, в котором сливались стандартные человеческие ароматы: запахи помоев, нечистот, и отбросов. А также двумя заспанными стражниками у ворот.

— Хто идет, откудова, и зачем? — нахмурившись, проворчал один стражник.

— Путники мы… город решили повидать, проезжали по делам, неподалеку — вот и решили заглянуть.

— Таак… А откедова вы идете?

— Да сейчас уже и не припомнить, проходили через пару деревушек, потом через вон тот лес…

— Лес!? — стражники встряхнулись так, как будто их облили ушатом холодной воды.

— Ну да, лес… а что не так?

— Так там чудовища живут… и только колдуны могут пройти тудою…

— Так — прервал я его, чеканя каждое слово — неужто ты меня в чернокнижии подозревать вздумал? — при этом я приблизил свое лицо к его лицу, так, что заметил его испуганные глаза под лобной частью шлема и ощутил запах перегара.

— Меня… известного охотника за нежитью, Александро фон Эйзенхема? — эти слова я уже почти шипел, а глаза, кажется, сузились в щелочку — Или ты не веришь в то, что Божья благодать способна творить чудеса?! Или же быть может… ты… ЕРЕТИК? — громовым голосом промолвил я, указующий перст направив на стражника, отошедшего на пару шагов назад, и при этом шептавшего — «Нет, нет, господин, простите бедного человека, усомнившегося в вашей праведности...»

— То-то и оно — поучительным тоном продолжил я — За такие слова тебя на дыбу надобно бы… — тут стражник вздрогнул — … Но как сказано было, раскаявшийся да обретет спасение, не так ли?

Стражник закивал головой.

— Все, солдат, можешь быть свободен… — сказал я, проходя в ворота. Хрюкер поднес к лицу кулак, как будто собирался прокашляться., и последовал за мной.

Отойдя чуть от ворот, варвар перестал сдерживаться, и заржал. Точнее, захрюкал.

— Александро… Фон… Эйзенхем — сквозь слезы бормотал варвар.

— И что тут такого — тут я сделал вид оскорбленной невинности — Ты, кстати, потише будь, а то тут люди, все такое…

— Оох. Ну ты моя и потешить, да, славно потешить. Где твоя, кстати, такое имечко брать?

— Только что придумал… — шепнул я, нагнувшись, варвару в ухо. И добавил. — Тихого времени у нас до завтрашнего утра — скорей всего, к вечеру местная церковь уже будет о нас знать, а к утру попытается прояснить ситуацию с нами.

— Ну… понятно… — пробормотал Хрюкер. — Дык куды мы щас?

— Всему свое время…

***

Вскоре я увидел торговые ряды. Первый пункт маршрута должен был находиться неподалеку… Так оно и оказалось, после недолгих поисков я нашел вход в лавку менялы под деревянной вывеской, на которой были нарисованы весы с лежащими на чашах монетами.

— О, желаете что-то разменять? Или, быть может, наоборот, вложить сбережения в крупную валюту? А может быть, что-то еще?

В это время я рассматривал помещение. Каморка была маленькой, с низким потолком, и без малейшего окошка — свет давала закопченная свеча, стоящая в медном подсвечнике.

— Мне надо разменять несколько золотых… — с этими словами я покрутил между пальцами золотой.

— Таки желаете разменять? Курс сейчас тридцать три серебрянных кольрина и один медяк. И сколько, позвольте узнать, вы будете менять? Можете менять много, я самый честный меняла во всем этом го…

— Две штуки. — сказал я, ложа две монеты на стол.

— Всего-то? Прискорбно, прискорбно… но если что, снова ко мне заходите… — говоря это, он начал рыться в ящике стола. Вскоре на столе лежала куча тонких серебрянных монет и девять штук — медных. Но, кажется, серебрянных было меньше чем шестьдесят шесть…

— И почему их тут девять? — спросил я, указывая на медные монеты. Меняла потянулся за лежащими на столе золотыми, но я вовремя положил на них пальцы левой руки.

— Таки ведь двадцатая доля — доля менялы.

— Хмм… интересно… А позвольте спросить, сколько медяков в серебрянном корлине?

— Двенадцать в одном, по вчерашнему курсу…

— Интересно… А почему тогда их тут девять, а не одинадцать, а?

— Ээ… — промычав это, меняла полез в ящик стола, а я уже тем временем сортировал корлины в столбики по десять монет.

— Вот ваши медяки, а что вы…

— И почему, спрашивается, тут шестьдесят один корлин, а не шестьдесят два?

— Ну… понимаете…

— Да, я понимаю что ты шельмец и пройдоха. А ну давай, гони мне мой корлин! И еще семь медяков! — сказал я, повышая голос.

— Но позвольте, откуда еще семь медяков?! — у него сразу куда-то пропал раболепный тон.

— А то, раз ты пытался нас обмануть — то твоя доля не одна двадцатая, а одна двадцатьпятая. И давай живее, а не то нам все-таки придется поискать более честного менялу.

Бормоча что-то себе под нос, что сильно походило на «Грабеж средь бела дня», он вытащил еще одну серебрянную монету и семь медяков.

— Теперь вы довольны? — недовольно сказал он.

— Ну, теперь довольны. Быть может, еще раз заскочим… ведь у нас и дальше будут более выгодные условия, чем были, не так ли? — ухмыльнулся я, закрывая дверь. Хотя почему-то у меня было такое ощущение, что он сейчас все равно довольно потирает руки.

***

За таверной я решил далеко не ходить, благо, что вскоре нашлась таверна неподалеку, все в том же торговом квартале. Таверна выглядела довольно чисто, и я не нашел причин искать другую. По привычке приметил свободный столик под стенкой, и подошел к трактирщику.

Трактирщик перестал протирать стеклянный бокал подолом фартука(видно, что сюда заходили и состоятельные люди), и спросил:

— Чего желаете, господа?

Мы с Хрюкером переглянулись. Варвар сказал:

— Мясца бы…

— Да, мясца… у вас будет телятина? — спросил я.

— Ну почему б и не быть? В нашем заведении есть многое…

— Отлично. Значит, две телячьих ляжки… как приготовленных — на ваше усмотрение, также супчика какого-нить, пару тарелочек… Ну и винца, куда ж без него?

— Какое винцо предпочитаете?

— Ну, на ваше усмотрение… только чтобы оно было действительно вином, а не… В общем, чтобы оно было вином.

— Что же… Тогда, пожалуй, я могу вам предложить Брилльенский урожай двадцать восьмого года…

— Двадцать восьмого года… — проговорил я, пробуя эту цифру на вкус. Звучало неплохо, но все-же чуть-чуть не то.

— А двадцать шестого года у вас будет? — спросил я, доверившись интуиции.

— Двадцать шестого… у вас интересный вкус. Есть у меня и двадцать шестого.

— Благодарю. Скоро будет сделано?

— Суп будет минут через пять, а телятина — примерно через полчаса.

— Отлично. Ах, да, и вот еще что… мы тут чуть не забыли про десерт…

— Да, у нас большой выбор разнообразных блюд… Изволите чего-то конкретного?

— Да, есть одно такое блюдо… зовется знанием… — на последних словах я понизил голос.

— Да, действительно популярное… и востребованное блюдо. И о чем вы желаете попробовать знание… или о ком?

— О ком… сказал я, доставая из кармана серебрянную монету.

— Маловато будет, можете и не наесться… — сказал трактирщик, глядя на монету. — Но кое-что может показатся и вкусным. Так о ком вы хотели узнать?

— Черные кожаные доспехи, много ножей, плащ, прибыл в город недавно… Как его звали, не помнишь, а то я запамятовал? — спросил я у варвара. Хрюкер наморщил лоб, сделал вид что подумал, и выдал:

— Энто… Сорелом, кажись, его звали. — с его словами я добавил еще одну монету. Трактирщик поглядел на монеты и покачал головой. Я добавил еще одну.

— Пожалуй, кое-что я могу сказать — сказал трактирщик, окидывая взглядом помещение.

— Однако вы должны понимать, что я, в основном, торгую другим… так что это блюдо может показаться вам пресным.

— Говори, мы слушаем… — с этими словами я убрал пальцы со стопки монет, но он не сделал попытки взять их, чем еще раз показал, что он не глупый человек.

— Сорелов я знаю несколько, но из них ни о ком ничего особенного я не знаю. Тем не менее, я знаю только одного Сорела, который подходит под ваше описание. Он высок, смугл, имеет шрам на щеке… носит плащ, но кинжалов или ножей пр инем не было заметно… — я кивками подтверждал совпадения. — и так же он один из тех, кто недавно вернулся в город, точно так же, как и то, что он один из тех, кто уезжал из города в последнее время. Кажется, после возвращения он что-то кому-то пытался продать, но точно я не уверен. Как найти его, я не знаю, но говорят, что он как-то связан с Гильдией Воров.

— Понятно… — забарабанил я пальцами по стойке — А Гильдию, вы, разумеется, нам помочь найти не можете?

— Ну что вы — улыбнулся трактирщик, сгребая монеты — Даже если бы я имел возможность, то я не мог бы. Но поскольку я о ней ничего не знаю, то и возможности помочь вам у меня нету.

— Понятно… Что же, вы нам помогли. Но скоро ли будут готовы остальные блюда?

— О, что вы… ваш суп вас уже ждет, а скоро и мясо будет готово. Приятного аппетита!

— Благодарствую… — сказал я, перебираясь за столик под стенкой. Варвар уже сидел там, с неудовольствием взирая на меня.

— Шо вы там так долго? — протянул он, принюхиваясь.

— О делах, о делах разговаривали…

— С этими делами и пожрать-то не сможем по нормальному…

— Не боись, сейчас уже должны нести суп.

— Ну посмотрим, посмотрим…

Суп действительно скоро принесли. А за ним — и вино, и мясо. На некоторое время мы сосредоточились на еде, не произнося ни слова. Вино было неплохим, кисловатым, как я и люблю.

— Сколько с нас? — спросил я у трактирщика.

— Серебрянный и пять грошей.

— Что так дорого?

— Так винцо-то двадцать шестого года, а оно редко нынче встречается…

— Со вздохом отсчитав монеты, я вышел на улицу.

***

Шум, крики, галдеж… непременные спутники базаров. В отношении них действительно было справедливо правило: «Раз видел один — значит видел все». Хотя, я видел даже такие базары, которые обладали ни одним из вышеперечисленных признаков. Впрочем, из любого правила бывают исключения… А тем временем мы делали уже третий круг по торговым рядам, останавливаясь, присматриваясь, пробуя, торгуясь… Несмотря на то, что ходили так мы уже полчаса, того, чего я ждал, все еще не случилось.

Вдруг я услышал за спиной тихий топот, и через мгновение почувствовал, как чья-то рука потянулась к моему поясу. Крутанувшись на месте, я поймал за руку мальца, который с недвусмысленными намерениями лапал мой кошель, и уже готовился обрезать шнурки, держащие его, маленьким ножом. Не знал он, наивный, что шнурки укреплены изнутри стальной проволкой.

— Так-так-так-так… и кого же нам кот-то принес? — сказал я, медленно выворачивая руку. Малец попытался вырваться и убежать, но я держал крепко.

— Ээ… Дядя… Вы меня ведь отпустите, да?.. — сказал малец, но осекся, увидев мое выражение лица.

— Пошли поговорим… — сказал я, направляясь в подворотню.

— Дя… Дядя?

— Слушай сюда. У меня к тебе деловое предложение. Видишь эту монету?

— Вв… ввижу…

— Хорошо. Ты должен знать про местную Гильдию Воров… и не надо говорить, что не знаешь. Даже если ты не знаешь, где она находится, то должен знать людей, которые это знают. Я дам тебе эту монету, если ты покажешь мне, где найти такого человека… А, пожалуй, я дам тебе даже две монеты, если ты это сделаешь. А не сделаешь… Что же, тогда я с тебя шкуру спущу — не обессудь. Согласен?

— Хх… хорошо, дядя.

— Вот и ладно. Веди нас, Иван.

— А отткуда вы знаете, как меня звать-то??

— А, не обращай внимания. Был один проводник такой, известный… в узких кругах. Ты давай, шуруй, не отвлекайся.

— Нам тудда, потом повернуть налево…

— Ты иди, иди… А мы за тобой.

Вывел нас он в какие-то трущобы. Запах города здесь стал еще более ощутим, аж до рези в глазах. Несмотря на мою закалку неприятными ароматами, даже меня здесь пробрало.

— Вам туда, прямо и направо… Только я тудда не пойду… А то если заметят, что я вас привел, то потом мне нне позздоровится…

— Ладно, ладно… Вот половина суммы, как я и обещал — с этими словами я кинул ему сребренник. Он поймал монету на лету и сунул за щеку. — Вторую половину получишь потом. А пока тебя посторожит мой приятель… Хоть он и неуклюжий и громоздкий — эти слова я сказал, глядя варвару прямо в глаза — но если ты попытаешся сбежать, то я тебя из ада достану… и шкуру спущу с живого, коль окажется, что ты решил меня обмануть. Все, давай, Хрюкер, глаз с него не спускай… А я разведаю, что там.

Чуть только я остановился у указанного проема, как услышал крики:

— Стоять, мелюзга паршивая! Дай моя твоя догнать, слизняк, и я твоя ноги вырывать, и обратно в сраку вставлять, но местами их поменять, бесчестное создание! — орал варвар. Когда я выбежал из-за угла, то увидел варвара, растянувшегося на земле, и полное отсутствие мальца неподалеку.

— Что, ушел? — с ухмылкой спросил я у Хрюкера.

— Угу… засранец мелкий. — варвар неуклюже поднялся с земли, и с силой пнул стену ближайшего дома. В кирпиче осталась неглубокая выемка.

— Ну ничего… далеко он не уйдет.

— А твоя что, уже проверить, кто там? — Хрюкер показал в тот проулок, который мне показал малец.

— Нет нужды. Паршивец несомненно соврал… как бы там ни было, последуем за ним.

***

Ивэн наконец-то мог отдышаться. Всю дорогу бежать без устали, запутывая следы, а потом еще и рассказывать малому Совету, что случилось, и все это на одном дыхании… Зато наконец-то можно расслабиться, в Совете — умные люди, они разберутся. А он сделал все как надо, чужакам ни в жисть не выследить его, так что можно пока и отдышатся…

Дверь вылетела вместе с петлями, как будто по ней ударили стенобитным тараном. В комнату вошли те двое, которых Ивэн сегодня видел. Тот, что пошире, держал в руках здоровый топор, второй, что повыше, с порога сказал:

— Господа, знакомится не будем. Ваши имена мне не нужны, а мое вам ничего не скажет. Но зато вы знаете одно имя, с владельцем которого мне надо поговорить. С тебя же, малец, я шкуру спускать не буду — волей-неволей, а ты помог мне найти Гильдию воров. А сейчас шуруй отсюда, и побыстрее.

Ивэн не стал медлить — голос высокого внушал необъяснимый трепет, и ему и без приказа хотелось во чтобы то ни стало оказаться от них подальше.

Глядя на улепетывающего мальца, я усмехнулся. Вряд ли он знает кого-то более значительного, чем эти, иначе бы сразу помчался к ним. А шкуру с него и без меня спустят, нужные слова я уже сказал — и они сделают все за меня. Кстати, картины у них тут были неплохие — а особенно меня заинтересовала картина с всадником, рядом с которой на стене виднелся жирный отпечаток ладони.

— Позвольте, а с чего вы решили, что мы — это какая-то там гильдия воров? Мы простые, обычные купцы и торговцы…

— Значит так, простые мои купцы и торговцы. Я не собираюсь с вами… ладно. Мне безразлично, кто вы — сборище торговцев или общество анонимных алкоголиков. Если вы мне скажете, где найти Сорела, то я не буду никого из здесь присутствующих убивать… — тут я наконец заметил, что меня так привлкело в картине с всадником: на стене рядом с ней были потертости, дугой уходившие вверх. — … и мало того, я щедро вам заплачу. Ну а если нет… то выживет из вас только один. Хотя не даю гарантий, что выживет… но он точно протянет дольше других. Решайте… у вас две минуты на размышления. Мне нужен смуглый человек со шрамом на щеке, в город вернулся недавно, и зовут его Сорелом.

Два человека из числа сидящих за столом, облегченно вздохнули, услышав это имя.

— У вас осталась минута — напомнил я, взглянув на часы валсовской работы. Удобная штука — настройка длины суток от двенадцати до шестидесяти часов, и вдобавок ударостойкие — я ими минотавров глушил, раскрутив на цепочке. И ничего, до сих пор работают.

— У вас двадцать секунд — сказал я, накручивая цепочку на палец.

— Мы согласны — кашлянув, сказал самый старый из них.

— Вот и отлично. Выкладывайте, я спешу.

— Ну, этот Сорел, о котором вы говорите, недавно уехал из города.

— Без всяких причин?

— Ну… ходят слухи, что он заключил крупную сделку с бароном Ровенкрацким, и уехал уже после этого.

— Барон Ровенкрацкий… Это не его ли особняк неподалеку от торговых рядов?

— Да, его. Еще его прадед настоял построить особняк там, а не в Дворцовом квартале, где живет большая часть дворян.

— Понятно… — сказал я, подходя к картине со всадником.

— Поскольку вы, как я понял, не имеете ни малейшего… — тут я нажал на кирпич, на котором виднелся след руки, от чего он щелкнул — … представления о Гильдии Воров, то вы и не знаете об этом маленьком… — картина не захотела идти вправо, зато с легкостью подалась влево — … но заметном схроне. — сказал я, запусткая руку в образовавшуюся выемку, и доставая оттуда богато инструктированную шкатулку.

— Возьмите эту шкатулку как символ моей благодарности за столь ценные сведения. Ах, да — вы ведь не имеете ни малейшего представления, в какую сторону направлялся Сорел? — но ответом мне было лишь молчание. Часть из сидящих пялилась на шкатулку, часть — на картину, а остальные смотрели на меня взгядами, в которых явно читался вопрос — этот чужеземец совсем — или не совсем…?

— Терь они захотят нас не просто убить, а еще и помучить перед смертью — задумчиво сказал варвар, когда мы вышли на улицу.

— Ну, не они первые, не они последние — философски заметил я. — Пошли в таверне посидим до вечера?

— А шо, моя не против. — зевнув, сказал Хрюкер.

— Заодно и отоспишся. Давай, шевели окорочками, чем раньше придем, тем раньше выпьем.

***

В итоге решили остановится в той самой таверне, в которой мы были с утра. Основательно заметя следы, через полчаса мы таки добрались до нее. Хозяин, дери его семеро гоблинов-ростовщиков, содрал с нас по два сребренника за комнату, но зато из окон наших комнат открывался неплохой вид на забор вокруг нужного нам особняка.

До вечера время пролетело незаметно, учитывая, что я тоже прилег отдохнуть. В половину тринадцатого я постучался в комнату к Хрюкеру.

— Давай, вставай, свинья, хватит дрыхнуть!

— Ну, я не кабан, а свинья… Тьфу, в смысле не свинья а кабан! — открывая дверь, воскликнул варвар, за мгновение согнавший сонливость с мор… лица.

— Поздно, уже спалился — я добродушно хлопнул его по по плечу. Хрюкер выругался на каком-то языке, которого даже я не знал, и сказал, снова на фозбаканском:

— Ну так шо тебе надо?

— Забыл уже? Сейчас идем в гости к местному барончику.

— Аа, точно. Ну проходи…

— Так, у тебя окно открывается? Вот и хорошо, а то у меня, кажется, забито. Давай, давай, ты первый. А то как в прошлый раз ты на меня… кхм, грохнулся — так у меня до сих пор нога побаливает.

После удара свиньи об землю таверна содрогнулась. Не теряя времени даром, я прыгнул следом. Правая нога ударилась о что-то твердое. Раздался возмущенный хрюк.

— Аккуратней, почитай тебя умбопы, ты мне в пузо заехал! — возмутился варвар.

— Да?! Ну тебе ничего страшного не будет, во всяком случае ты-то не будешь год с лишним хромать, как кое-кто твоими стараниями…

Свинья гадостно захрюкала.

— У, супостат! — я показал Хрюкеру кулак, и мы двинулись дальше.

Возможно, все было бы как полагается, и быть может, мы бы все-таки прокрались бы тихо, проникнув в баронский особняк через проход в окне на первом этаже, сделанный мною при помощи стеклореза… не окажись первая комната, в которую мы попали, казармами охраны. И кто знает, может, все было бы и ничего, если бы когда мы выходили из комнаты, забрав все что плохо лежало, Хрюкер не пустил бы такие ветры… что проснулось три гвардейца сразу.

Я обрадовался, что он стоял ко мне передом а не задом… И, не дожидаясь приглашения, припустил к леснице на второй этаж. Варвар несся следом, причем грохот от его шагов раздавался, кажется, по всему особняку. Поднявшись, я оказался перед выбором — направо или налево. В голову сама собой пришла древняя пословица: «Дорога в Хаос лежит прямо и налево».

— Я — направо, ты — налево. — крикнул я варвару, и припустил по правому коридору., останавливаясь только для того, тобы проверить, золотой ли этот светильник или нет. К моему разочарованию, оказалось, что все они позолоченные.

Свернув за угол, я увидел богато украшенные двойные двери, у которых стояло два стражника с копьями. Два тихих шага в освещенный круг под светильником, удар мешочком по затылку — и стражник мешком осел на пол.

— На помо… — закричал второй, тыкая в меня копьем. Шаг в сторону, перехват копья за древко, рывок на себя, правой рукой с размаху под дых, от чего он согнулся, и добавить все те же мешочком по шее — и договорить он так и не успел.

— Деньги — великая сила — сказал я, пряча боевой кошелек и открывая двери. Внутри меня ждал сюрприз…

Быстро осмотрев помещение, я увидел злополучный котелок. Судя по всему, это был тот самый, так как на его боку была выгравирована надпись, шедунэархскими иероглифами. Какая именно — издали я не разглядел, но похожая на имя. Он стоял на полочке… рядом с несколькими другими алхимическими емкостями. Пробирками, грубо говоря. А на других полках этого шкафчика стояла другая посуда. Чаши, вазы, тарелки… причем все разных размеров и отделки. А шкафчик тут был не один, и не только шкафчик — тут стояли оружейные стойки, тумбочки, сундуки…

Рядом с одним из шкафов, спиной ко мне, стоял импозантный, с проседью в черных волосах, мужчина, вертевший в руках какую-то чашку из кости, и сосредоточенно разглядывающий ее. Одет он был в строгий черный камзол, а на шее у него была золотая цепочка. Распахнув мешок пошире, я подошел к крайнему шкафчику, и начал осторожно все сгребать в мешок. Мужчина не обращал на меня никакого внимания… до тех пор, пока я не звякнул особо громко, пытаясь запихнуть ножны с полутораметровым мечом в туго набитый мешок.

— Позвольте… А что вы здесь делаете? — удивился он, увидев меня.

— Так надо. — с этими словами я отмахнулся от него рукой, и, наконец, запихнув меч, открыл другой мешок. Через десять секунд я добрался и до того шкафчика, у которого он стоял.

— Позвольте… — с этими словами я взял у него из рук чашку, и спрятал ее в карман.

— Разрешите… — а с этими словами я ловко снял с него цепь. Спереди она была прикреплена к пластине с каким-то гербом.

— Тсс… — я поднес палец ко рту, призывая хранить тишину. Затем взял по мешку в руку, и спокойно вышел через ту же дверь. Мужик глядел на меня широко открытыми глазами, и даже не пытался ничего сказать.

Я прошелся до подоконника, сел на него, и начал завязывать мешки. Из-за угла вылетел варвар, а через мгновение — и толпа гвардейцев, вооруженных кто чем попало, причем большая часть гвардейцев была в одном исподнем.

— Где… Тут… — бросил на бегу Хрюкер, промелькнув мимо меня. Следом за ним, чуть сократив разрыв, по прежнему бежали стражники. Я так затрясся в смехе, что мешок чуть не выскользнул у меня из рук. А через минуту с чем-то Хрюкер опять показался, по-прежнему преследуемый стражниками. Похоже, что коридор был замкнут. Рассматривая картину: «Спринтеры на чемпионате мира», я с удовлетворением заметил, что разрыв увеличился.

— Выхоод… дее… — когда варвар замешкался, попытавшись у меня что-то спросить, разрыв опять сократился. На этот раз стражники опять пронеслись мимо… все, кроме одного.

— А ты хто такой? — с недоумением спросил у меня юнец, глядя на меня не до конца проснувшимися глазами.

— Так надо. — я поучительно поднял палец вверх. — Ты давай беги, а то он убежит. Быстрей, а то не догонишь!

Юнец моргнул, застыл на месте на пару секунд… а потом вдруг резко развернулся, и бросился вдогонку за варваром. Что характерно, побежал он все в ту же сторону, вместо того чтобы бросится на перехват. Не в силах сдерживать смех, я забился затылком о стенку. Кажется, окно при этом тоже пострадало. Внезапно меня осенило. Достав из кармана белый платок, я завязал на трофейной вилке первый узелок…

Когда Хрюкер в очередной раз пробежал мимо меня, я внимательно смотрел на часы.

— Минута пять секунд! — воскликнул я, взмахнув импровизированным флажком.

— Минута семь! Минута восемь! — а это уже к догоняющим его гвардейцам.

— Ублююдоок! — завопил нечеловеским голосом варвар, и продолжил свой марафон. Возможно, сегодня ему еще удалось бы улучшить свой результат до минуты, но тут, судя по всему, наконец пришел в себя барон.

— Охрана!!! Воры!!! — раздался дикий крик из кабинета. Почти вся охрана через пол-минуты вернулась, держа такой же темп. Я поразился их выносливости. Первая половина охранников побежала к барону в комнату. Но кто-то остановился и начал внаглую на меня смотреть. Остальные остановились, напоровшись на него, и тоже начали на меня смотреть.

— Что-то не так? — спросил я наивным голосом. Охранники молча переводили взгляд с меня на мешок. С мешка на вилку с платочком. С вилки на другой мешок. С мешка — снова на меня. Кое-кто уже начал сжимать покрепче древко алебарды…

— Так де тут выход? — спросил подоспевший варвар, глубоко дыша. Наверное, он тоже решил посмотреть, где же здесь воры…

— Тут, блин, выход… — проворчал я, разворачиваясь, и выкидывая первый мешок в окно. Мешок со звоном разбил стекло, и, глухо стукнувшись об землю, приземлился. Не мешкая, я взвалил на плечо второй мешок, и тоже выпрыгнул, держа вилку в зубах, как пират — абордажный нож. Быстро подхватил первый мешок, и, взвалив и его на плечо, я побежал к воротам. Услышав вдалеке звон, а затем громкий шлепок, я оглянулся и понял, что это был варвар — на втором этаже сверкали осколками не одно, а два окна…

И тут я заметил фигуры в серых плащах, поджидающие нас у ворот… Увидев их, я чуть притормозил, дожидаясь варвара.

— На, держи. — с этими словами я сбросил с плеча один мешок и протянул его Хрюкеру. Когда он взял мешок, я вытащил из-за спины саблю.

— Шо, прорываемся?

— Ну а ты что думал, в сказку попал? — спросил я у него, недобро ухмыляясь. Тем временем фигуры в плащиках уже заметили нас, и начали рассыпатся цепью.

Трое направились ко мне, четверо — к варвару. Я побежал по дуге к крайнему слева, заставляя их сгруппироваться. Когда я подбежал поближе, один кинул в меня кинжал, от которого я даже не стал уворачиваться — он и так летел мимо. Когда я сблизился с ними вплотную, оказалось, что у один был вооружен двумя кинжалами, а остальные — короткими мечами, которые они до поры до времени прятали в складках плаща.

Кинжальщиком был крайний левый, поэтому я выбрал его своей первой целью. Сделав вид, что собираюсь рубить с плеча, я сделал выпад и ткнул его саблей в плечо. Лезвие вздрогнуло, встретив кость, и он упал, выронив кинжалы и схватившись за плечо. Второй, что был посередине, ринулся на меня, финтуя и атакуя из разнообразных позиций. Хотя многими атаками он не достиг бы меня, даже если бы я не парировал их, но отвлекали они неплохо. Третий же попытался скользнуть мне за спину, чтобы внезапно ударить, но я заметил это и пошел полукругом вокруг второго, стараясь держать их на одной линии перед собой. Третий увидел это, и решил зайти ко мне с левой руки, но я пошел полукругом в другую сторону. Он ускорился, а тем временем я шлепнул лезвием сабли по клинку второго, чуть повыше гарды, и рубанул по открывшимся пальцам. Он крикнул, и схватился за рукоять обоими руками, отвлекшись на мгновение. Мне же этого хватило, чтобы рубануть по голени. Попытавшись шагнуть, он неестественно подогнул ногу, и упал. Тем временем третий рубанул с плеча, а когда я сделал шаг назад, закружил восьмерку. Отбив еще несколько его ударов, я сцепил клинки. Он потянулся левой рукой к поясу, наверное, за кинжалом, но я не стал медлить. Хекнув, я перевалил мешок через плечо, и с размаху, не жалея сил, ударил им с левой руки. Он увидел это слишком поздно, и даже попытался закрыться левой рукой… Безуспешно. С глухим звоном мешок опустился на голову, как будто руки там и не было. Ноги у него подкосились, и он упал на холодную траву.

Вытерев саблю о его одежду, я посмотрел, что там творилось у варвара. Дела у него шли неплохо — двое уже лежали на земле, а оставшиеся двое не могли к нему подойти, потому как он размахивал одновременно и мешком, и секирой, стальное лезвие которой было обильно орошено кровью. Осторожно подкравшись к одному из нападающих, как раз отскочившему после неудачного выпада, я успокоил его ударом рукояти сабли по темечку. Оставшегося мы окружили с двух сторон, и варвар угостил его мешком. Ему этого хватило, чтобы отключится. Засунув саблю в мешок, я побежал к воротам,

Выбежав за ворота, я увидел за углом карету. Ускорившись, я побежал к ней. Но когда я выбежал из-за угла, то увидел и кучера, сидящего на козлах. Увидев меня, он привстал, стеганул лошадей, и закричал:

— Но, заразы! Но!

Я выпустил мешок из руки, и побежал за ним. Лошади были сонные, и медленно набирали ход. Добежав до козел, я ухватился левой рукой за сидение, а правую ногу успел поставить на подножку. Свободной рукой я ухватился за поводья, и потянул их на себя. Когда карета притормозила, то я полностью забрался на козлы, и вышвырнул с них кучера. Оглянулся: к карете подбегал Хрюкер, благоразумно подхвативший мешок с мостовой.

— Положи мешки внутрь и забирайся на козлы. Ты же знаешь, я с лошадьми не дружу. — лошади, подтверждая это, заржали, опасливо косясь на меня.

— Хуух, ладно, ладно… запыхался я, за вами бежать. — с этими словами варвар открыл дверь, закинул в салон мешки, беззлобно пнул кучера, и забрался на козлы. Я отдал ему поводья, запрыгнул на крышу, без стеснения топчась по ней своими грязными сапогами, и с крыши забрался внутрь.

— Гони к воротам, и побыстрее.

— Дык я дороги не знаю…

— Пфф… Ладно, ты рули, а я буду дорогу показывать. — сказал я, высовываясь в окно.

— Прямо… Направо… Прямо… Налево… Та налево, окорочка кусок, а не направо!

— Да ты это, пораньше говори, и все будет в подливке… И сам ты окоро…

— Сейчас направо! А потом прямо и налево. И как раз к воротам выедем… Наверное.

— Высунься! Гляди, шо там.

Я повернул голову. Сзади за нами бежало несколько человек в серых плащах, на ходу стреляя из арбалетов.

— Ну я вам покажу… — бормотал я, выбивая заднее стекло прикладом арбалета. Сдвинув шторку, пальнул по одному. Он споткнулся и упал, остальные стрельнули по разу, и побежали ближе к стенам.

— Ворота!!! Ворота!!! — закричал Хрюкер.

— Что там… А, пять умбопов тебе в ширинку! — ворота оказались закрыты. А сзади появлялось все больше фигурок в серых плащах. — Прямо руля!

— А, шоб тя кабаны заместо сортира пользовали, мы ж ща въебенимся аккурат в серединку! — заорал варвар, нещадно лупася лошадей поводьями. Открыв дверцу, я высунулся почти полностью, ухватившись левой рукой за ручку над дверью. Ветер с огромной силой дул в лицо, едва не срывая плащ с шеи. Я бросил Молот в ворота и закрыл дверь. Но оказалось, что я прищемил дверью полу плаща и прядь волос.

— Йокерик… — выругался я по-валсовски и открыл дверь. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как одна из створок ворот, кувыркаясь, приземляется в полусотне метров от стены.

— О пресвятые умбопские угодники, что на мусорках роются, что это сейчас вообще было? — слегка пришибленно спросил Хрюкер.

— Да так, немного перестарался… Ну ладно, давай, я чуток посплю, а ты едь прямо, там развилок нету.

— Ага… значит, я — гони, а ты — спи, так что ли? — спросил варвар.

— Ну да… Да и вообще, ты ведь не хотел спать в этом лесу. Но если настаиваешь — то можем и поменяться…

— Ну, нет…

— Вот-вот, о твоем же благе забочусь. Так что давай, будет развилка какая-то — разбудишь… — с этими словами я пристроился на широком сидении, оббитом атласом, укрылся плащиком и закрыл глаза…

***

***

— Даа… Вот так вот все и было… — ласково погладив костяную чашку, я улыбнулся своим воспоминаниям. — Вот так вот и попала ко мне великая Чаша Зир-Ошена, да. А ты слушай, слушай внимательно, я тебе о многом сейчас расскажу. Да, о многом, о многом… Что? Нет, это не тот котелок стоит на той полке. Да не тот, тебе говорю. Что? Где там ты увидела шедунэархские иероглифы? Он же должен быть повернут надписью к стене… Так, и вот только не надо так хихикать, я тебя умоляю. Да не он это, не он, можешь мне поверить…