Срединные Земли. Глава 4 Ночная гостья

Щепотку пепла с подножья вулкана, горсть засушенных осенью трав, немного коры Древа Жизни — в общем-то этого достаточно, чтобы приготовить целебное зелье для Эллана, которого здорово потрепали прошлой ночью. Если бы рассказали — Аламир точно не поверил бы в произошедшее. Но, к сожалению, ведьмак видел все своими глазами. Бездушные, которые не показывались уже много столетий, похоже действительно вернулись.

Эллан был черным коршуном с красными глазами. Впрочем, глаза всех коршунов Королевства были красными, ведь не даром этих могучих бесстрашных птиц и называли Алыми Коршунами. Эллана Аламир подобрал еще птенцом, когда горело Прилесье, а маленький коршунёнок попросту не мог улететь из гнезда, так как еще не умел летать. Ведьмак принес в дом этот крошечный дрожащий комочек, отогрел, накормил, подлечил — и так и остался маленький питомец жить в его доме. Со временем птенец возмужал, обучился охоте, освоил навыки общения с хозяином и стал ему незаменимым другом.

Вот и сегодня ночью Аламир отправился собирать Подлунные коренья для своих зелий, а Эллан кружил над ним, осматривая местность и оберегая своего хозяина. Ночь была тихой и безветренной, лишь полная луна освещала окрестности. Аламир только собирался нагнуться за очередным корешком Подлунного Цветка, как выставивший вперед мощные лапы коршун сбил его с ног. Недоумевая, ведьмак стал подниматься с колен, но тут же увидел Эллана, лежащего рядом в траве. Его крыло насквозь пронзила стрела. Чтобы собраться Аламиру потребовалось не больше секунды. Выставив метлу острым наконечником вперед, будто копье, он стал всматриваться в темноту, ожидая увидеть врага. Никого не было. Никого живого. Лишь между соседних деревьев сверкнули абсолютно белые и пустые глаза без зрачков. Аламир сам никогда не видел, но по рассказам предков твердо знал, кому могут принадлежать такие глаза. Только людям, лишенным душ. Бездушным.

Аламир сразу запрыгнул на метлу и рванул в сторону человека с белыми глазами. Но между деревьев уже было так же пусто, как и в зрачках стрелявшего. Бездушный бесследно исчез в темноте.

— Сейчас, сейчас малыш, уже почти все, — тихий крик коршуна напоминал стон, но все же спасшая хозяина птица смирно лежала на столе, пока ведьмак промазывал раненное крыло свежеприготовленным зельем. — Потерпи немного, к утру станет лучше, ты же знаешь.

Эллан с пониманием и благодарностью посмотрел на хозяина и в бессилии закрыл свои огненные алые глаза.

В дверь постучали. Посреди ночи могло принести только одного человека.

— Входите, — накрывая Эллана шерстяным пледом, ведьмак повернулся к двери.

— Доброй ночи, Аламир, — черноволосая и зеленоглазая Алита смущенно улыбалась в дверях. — Прости, что так поздно, но я видела зеленый дым. Ты варил зелье? — удивление девушки было оправданным: в последние годы не так часто ведьмы и ведьмаки прибегали к зельеварению. Сила их мощных зелий в спокойном Королевстве требовалась крайне редко.

— О, Боже! Эллан! Что с ним? — не дождавшись ответа, Алита поняла все сама. — Охотники? — но, к счастью, понимание оказалось недостаточно полным.

— Да, случайно попался, — не стал разубеждать девушку Аламир. Не стоит молодой ведьме знать правду. Пока не стоит. — Но уже все в порядке. Я обработал рану, до утра поспит, проснется почти здоровым, — его зелье действительно способно было затянуть раны за одну ночь.

— Бедняга… Элланчик, хороший мой… — Алита с нежностью провела рукой по голове коршуна. Она очень любила Эллана и была привязана к нему, почти как хозяин.

— Может чаю? — предложил Аламир, который был в общем-то не против провести некоторое время в обществе юной ведьмы.

Алиту он знал еще девчонкой, когда ее семья только поселилась по соседству с ведьмаком. Маленькая зеленоглазая девчушка сначала побаивалась хмурого Аламира и обходила его стороной. Через пару лет, годам к двенадцати, она стала как-то смущенно поглядывать на ведьмака и всегда краснела в его присутствии. Он, конечно, был тогда статным женихом: высокий, широкоплечий, черноволосый, пронзающий насквозь соколиным взглядом своих зеленых глаз. Вот только Алиту он никогда в невесты не рассматривал. Потому как был старше ее почти на тридцать лет.

— Очень вкусно, спасибо! Осенний сбор? — в глазах повзрослевшей Алиты читалась нежность и умиротворение. Прошло шесть лет со дня знакомства с хмурым молчаливым ведьмаком, но чувства Алиты не угасли, а только разгорались все сильней.

— Да, на Лысой горе собирал той осенью, — тень его улыбки заметил бы не каждый, но только не Алита. Она знала эту полуулыбку наизусть и не могла отвести от нее влюбленного взгляда.

Ведьмак тоже был привязан к Алите. Но воспринимал ее исключительно как младшую сестру, хотя годилась она ему в дочери. С юных лет он обучал ее азам ведьмовства, рассказывал про свойства растений и повадки животных, учил варить зелья и летать на метле, даже на шабаш брал с собой пару раз.

— Завтра луна начнет убывать, может полетаем ночью? — с надеждой спросила Алита.

— Возможно. Хотя я предпочитаю в безлуние, ты же знаешь, — ответил ведьмак, прихлебывая горячего травяного чая.

— Я тогда загляну утром? Эллана проведаю. А заодно и с огородом тебе помогу, там давно пора прополоть сорняк, — она просто не могла не заботиться о нем.

— Договорились. Пойдем, я провожу тебя, — хотя и пришла она сама, но все же не стоит отпускать ее одну посреди глубокой ночи.

Она конечно красива. Стройная, с белоснежной кожей, длинными черными как ночь волосами, обжигающими как огонь зелеными глазами… Но нет! Куда тебе до нее? Стар ты уже и угрюм как отшельник. А ей заботливого и чуткого мужа нужно, а ты сам как сорняк засохший...

— Спасибо, что проводил, — прервала его размышления Алита. Они уже стояли перед дверью в дом ее родителей. — Спокойной ночи, родной, — резким движением ведьма схватила Аламира за голову и прижалась губами к его губам. Поцелуй длился не дольше секунды, смущенная своей смелостью девушка тут же опустила глаза и мгновенно скрылась за дверьми родительского дома.

Аламир, конечно, понимал, что нравится ей, но такого от скромной Алиты точно не ожидал. В недоумении он потрогал свои только что поцелованные красивой ведьмой губы и рассеянно зашагал в направлении своего дома.