Призраки не умеют лгать

Я провела пальцем по стеклу, на коже остался серо-белый след строительной пыли. Окна недавно поменяли, свалив у дверей мешки с мусором. На улице накрапывал мелкий моросящий дождик, оседая на белом пластике выпуклыми капельками. Там за стеклами до самого горизонта насколько хватало глаз, простиралось кладбище. Неровные ряды крестов и памятников, огороженных кривобокими, разномастными оградками, начинались сразу за объездной дорогой. Начинались и не заканчивались. Ворошки — самый большой, и что немало важно единственный могильник в империи. Кому захочется тут жить?

Я улыбнулась и сделала на грязном полу пируэт. Ничто не могло испортить мне настроения. Не сегодня. Ремонт близился к завершению, и скоро у меня будет своя, отдельная квартира, и плевать на то, что там за стеклом. Плевать на пятый последний этаж и отсутствие лифта, плевать на воняющий кошачьей мочой подъезд и угрюмых соседей.

Могла ли я подумать, приехав в маленький городок на краю империи, что спустя три года, у скромной учительницы бальных танцев, будет своя школа и квартира? Правильно не могла. Их у меня и не было. Танцкласс мы открыли вместе с партнером, на базе местного дома культуры, детей не много, но сколько есть, все наши. А деньги на квартиру мне одолжили родители, желая избавить от прелестей коммунального проживания. Чудес не бывает.

Я открыла створку, впуская порыв чистого воздуха. Ветерок сделал круг по комнате, взметнул серую пыль и ринулся ко мне. Кожа похолодела, висевший на цепочке под одеждой голубоватый кристалл наоборот нагрелся и, слабо кольнув грудь, отразил атаку призрака.

Что я тебе сделала? Что сделали тебе живые, что твоя ярость не утихает и после смерти? Почему ты блуждаешь по миру? Слишком много призраков в нашем городе, людям с ними тесно.

Потянувшись к створке, я вновь ощутила озноб, призрак был настойчив. Кад-арт, как обычно справился.

— Эилоза?

Еще одна атака. Я со вздохом, расстегнула рубашку, подцепила цепочку и сняла камень разума, положив на подоконник. Блуждающий тут же ударил вновь. Меня накрыла пси атака, размытое видение короткого полета и земля, принимающая сломанное тело в свои твердые объятия. Темнота.

Слабенько, на вскидку, интенсивность онна[1] три, не больше. Образы только зрительные, ни чувств, ни ощущений.

— Что случилось?

Нет ответа. Эилоза сегодня хм… не в духе. Я отвернулась от окна, в темной проеме коридора появились сперва едва заметные, а потом все более обретающие материальность очертания хрупкой женской фигуры.

Передо мной стояла девушка. Никакой полупрозрачности, никакой молочно-серой дымки приписываемой призракам людьми. Обычная девчушка из плоти и крови… на вид. Блуждающие редко показываются живым. Во-первых, носящим кад-арт не доверяют, а во-вторых, при материализации они растрачивают силы, и несколько дней не способны атаковать.

В стабильном состоянии призраки способны общаться почти как люди, т. е. разговаривать, сидеть, ходить, брать и пользоваться предметами. Затруднения возникают при прямом физическом контакте с живыми. Ученые объясняют это излучением тела, биоритмом не совместимым с условной формой блуждающих, разрушающим их временные оболочки.

Один раз из любопытства я взяла девочку за руку. Одну, две секунды все было в порядке, лишь на ощупь несколько необычно, словно держишь птицу, мягкую, хрупкую, невесомую. А потом призрак лопнул, растекся вязкой липкой субстанцией, как растаявшее желе. Хорошо, что жидкость без цвета и без запаха, и высыхая не оставляет пятен или каких других следов. Иначе уборки дня на два, вся комната была забрызгана.

— Что случилось?

Более глупого вопроса блуждающему не придумать. Все что могло, с ним уже случилось. И теперь призрак четырнадцатилетней девчушки посещал меня с завидной регулярностью

— Много чего.

— Рассказать не хочешь?

— Нет.

Будь на ее месте обычная девчонка, я бы не приняла ответ. Но мертвые всегда говорили правду. Они не лукавят, не набивают цену, не играют в игры. Значит, обычная повседневная ненависть той, что вернулась с того света, к той, что еще не уходила.

— Ты… ты, — яростно прошипел призрак.

— Про себя я все знаю, — я снова отвернулась, — Тебя я не убивала.

Дождь кончился, но похолодало еще больше. Ночью подморозит, лужи покроются тонкой, юной паутинкой льда, хрупкого, готового сломаться от любого прикосновения.

Коммуналка в отличие от тишины окраин встретила меня запахом щей, детским плачем и руганью Вариссы.

Старуха громогласно, отчитывала местного алкоголика Сему. Семафора, если говорить на чистоту, но от одного имени мужика неудержимо тянуло выпить. Так что мы старались не провоцировать.

— Что я тебе вчера говорила? Ась? Не слышу?

Сема в ответ неразборчиво забурчал.

— А не чо по чужим окнам лазить. Во всем у тебя приблудные виноваты!

Уважения к призракам бабка не испытывала, легко переименовав «блуждающих» в «приблудных», что по ее мнению как нельзя лучше отражало привычки сущностей вернувшихся с того света.

— Окстись, что люди то подумают? Будут они твои байки слушать. Ленка девчонка еще молодая, ей замуж пора. А ты? Тьфу. Окаянный…

Я пошла вдоль длинного темного коридора, завешанного непонятно чем. Треснувший таз, цинковое ведро, велосипед со спущенными шинами, сломанные лыжи, старая детская коляска. Хлам, беспорядочно развешанный на крупных ржавых гвоздях, ветошь, с непонятным трепетом хранимая годами и передаваемая по наследству неблагодарным потомкам.

Понять из-за чего шум, не сложно. Сёма по обыкновению, вернее по-пьяни, решил вернуться к себе коротким путем. Не огибать бесконечный, похожий на кишку дом, а войти через окно, благо живем на первом этаже. Почему через мое? Потому что свое он давно заколотил, правда и сам не помнил зачем. Наши комнаты рядом, так что он не смущался пользоваться моим, но без особой наглости. Полагаю тут он и наткнулся на блуждающую. Наверняка, воем весь дом перепугал.

— Теська уйми, наконец, мальца! — рявкнула вдруг бабка.

Плач прервался, обрушив на уши ватную тишину, что бы возобновиться с удвоенной силой.

— Не чё тама орать, — крикнули с противоположной стороны, — Напугали, а теперича права качают.

Дом! Милый дом.

Продолжение читайте здесь fan-book.ru/samizdat/smert-posle-zhizni/chast-1-mertvie13121/page/1/

[1] Единица измерения пси атаки, проникновения.