Первым обратил внимание на побеги большеградский патриарх. Уж не цыганская жилка взыграла? Была в истории семьи одна неизвестная переменная. Прабабка Ульяна со стороны Семёнова отца, суровая старушка, крепко отчитывала внучек за ночных кавалеров, а в юности сама была прелестная особа. По семейной легенде, её отец был виднейший в Урюпинске винный откупщик. И хотя откупы отменили ещё лет за сорок до того, легенда давала за дочерью несметное приданое, несколько больших домов, прядильную мануфактуру и мельницу, а в революцию, по правилам жанра, скрыла семейные драгоценности в саду. Шкатулку так и не нашли, но в шестидесятых троюродные по прабабке, Былицыны, вдруг сказочно обогатились, получили квартиру во вряжской сталинке и ездили на кремовой «Волге». Родня обособилась, умалчивая о природе достатка, стала вести интеллигентский образ жизни, дети вошли в академическую стезю и связей с остальными не поддерживали. Доказательством сокровищ в прабабкином платочке хранилось несколько царских серебряных рублей, грубо срезанных, и браслет, спаянный из тусклого пятнадцатикопеечного серебра.
Иной раз говорили с укоризной: «Цыган или еврей», как бы тыкая на ушлого «мистера Икс», окрутившего купеческую дочку и задавшему генеалогическую загадку. Прабабка никогда не говорила об этой своей связи, мужской субъект которой развязался и сбежал, по той же легенде, в Америку.
Пусть легенда начиналась, наоборот, с квартиры и автомобиля и продолжалась в винные откупа, но мужей у красивой прабабки действительно было много, в те удивительные двадцатые-тридцатые она, маленькая женщинка, переженила на себе то ли пятерых, то ли шестерых. Никто из них не дал детей. И во всех несуразностях наследного характера, в авантюризме и склонности к бродяжничеству, всегда обвинялся этот легендарный «предок Икс», который бродил и лихорадил в потомстве, как призрак коммунизма. Все, кто пошёл от него, и правда были иногда курчеватые, иногда желтоватые, с таким крючковатым, но благородным носом и крупной ноздрёй. Светловолосый Семён не походил на этих с загадочной кровью, которые были вроде и не желтоватые, и не совсем уж крючковатые, но иной раз взглянешь, и что-то такое мелькнёт, обязательно покажется.
И вот в Семёне, оказывается, заговорил этот призрачный «предок Икс». И не просто охотой к перемене мест, а настоящей страстью к бродяжничеству, к хождению за три моря и вскарабкиваньем лосося вверх по течению. Мутный, непроясненный дар поиска дорог, неутолимого поглощения впечатлений, та самая доля семейного таланта, проявленная в нежелании нигде оставаться больше двух недель, сосредотачиваться на оседлой жизни. Это были намеренные побеги, ему нравилось именно сбегать, то есть уходить никому не сказавшись, потому что если сказать, то уже всё равно что выйти погулять. А какое тут погулять, когда унесло его поездом за тёмные леса, за высокие горы на триста километров вглубь ночи. Семёну достаточно было денег на кормёжку, замаянного покетбука, авторучки и блокнота. Всё остальное принимало температуру его тела. Везде он чувствовал себя уютно, потому что единственным домом считал себя самого: руки и ноги, ясная голова, из зениц которой выглядывал беспечный, всем довольный дух, — это всегда было при нём, в любую погоду, в любом окружении, и, значит, беспокоиться об остальном не имело никакого смысла.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.