Глава 2

Волнение буквально сковывало движения. Хотелось куда-нибудь спрятаться и не вылезать, пока всё не закончится. Некоторые ребята были такими же бледными и растерянными, как я, а кто-то выглядел спокойным, как будто знал свою судьбу наперёд.

Директор повел нас по пустым коридорам Серости. Были слышны лишь наши шаги. Звуки отражались от стен. Казалось, я попала в какой-то кошмар. Хотелось бежать, бежать подальше, но тело как будто кто-то контролировал. Механические движения. Я будто робот.

Нас повели на пятый этаж. Запретный. Сюда был разрешён доступ только для преподавателей. Было, конечно, странно и любопытно, однако особо посмотреть не на что. По правде сказать, вообще не на что было смотреть. Лишь серые стены. Ни одной двери, окна, картины, либо ещё чего-нибудь. Длинный коридор с люминесцентными лампами под потолком. Всё.

Мы дошли до поворота. Дальше был ещё один коридор, однако он заканчивался двумя дверьми. Рядом с ними стояли длинные лавки и столики, на которых стояли стаканы с водой.

Подростки, тут же поняв, что от них хотят, расселись по лавкам. Мистер Пичер подождал, пока снова наступит тишина, а затем сказал:

— В каждый кабинет вас будут вызывать по одному. Пока вы ждёте, прошу особо не шуметь.

После этих слов мужчина скрылся за одной из дверей. Буквально через несколько минут из правой двери первого человека позвала неизвестная мне молодая девушка. Со скамьи встала низенькая полная девушка с жидкими светлыми волосами. Когда все взгляды обратились на неё, она покраснела и чуть ли не вбежала в дверь.

И снова тишина. Я прикрыла глаза. Волнение перешло в усталость, а тело решило отречься от мира. Я уснула.

***

Я снова в комнате с картинами. Но я будто призрак. Смотрю на себя со стороны и думаю, что схожу с ума.

Сейчас я вижу более отчетливо. На картинах изображены какие-то лица, но никого мне знакомого. Мужчины, женщины, старые, молодые… Во сне я стараюсь рассмотреть каждую деталь, однако обычное действие повторяется. Чья-то рука ложится мне на плечо.

— Кто они такие? — спрашиваю я.

— Они те, кто погиб за то, во что верили...

***

— Дол. Долорес, — открыв глаза, я увидела Оливию. Девушка трясла меня за плечо и выглядела взволнованной. — Твоя очередь.

Моё сердце пропустило удар. Теперь все взгляды были обращены на меня. От этого сводило желудок, ноги стали ватными. Но тело вновь стало будто чужим. Я встала с лавки и направилась к открытой двери. Оливия и ее брат провожали меня нелепыми улыбками. Видимо, ребята хотели подбодрить, однако, так же как и я, волновались.

Стоило мне войти в небольшую комнату, дверь за моей спиной закрылась. Такие же белые стены, как и во всей Серости, светлый диванчик, журнальный столик, на котором лежал небольшой свёрток, и зеркало в человеческий рост. Так же в комнате была ещё одна дверь. У которой, кстати, стояла красивая высокая девушка. Блондинка с идеально уложенными волосами. Темно-карие глаза внимательно следили за мной.

— Прошу Вас переодеться, — произнесла она и указала на свёрток на столике. — Как будете готовы, проходите в эту комнату.

После этих слов девушка скрылась за дверью. Я осталась стоять на месте. Ещё минут пять не могла прийти в себя. Нас готовили к этому дню, но сейчас все наставления и советы были забыты.

Я подошла к столику и трясущимися руками развернула свёрток. Там лежали сложенные широкие бриджи и белая майка. Туфли упали на пол с негромким стуком. Блузку я расстёгивала долго. Пуговицы постоянно выскальзывали из дрожащих пальцев. Через пару минут я всё-таки справилась с блузой, а расстегнув юбку, и вовсе осталась в одном белье.

Майка и бриджи плотно облегали не до конца сформировавшуюся фигуру. На удивление, было комфортно в новой одежде. Посмотрев в зеркало, я вздохнула, закрыла глаза и представила, как сегодня вернусь домой. Интересно, в моей комнате меняли что-нибудь? Изменилось ли что-нибудь в доме вообще? По идее, скоро сестра должна выйти замуж. Кто будет её избранником? А как идут дела у брата?

Открыла глаза и посмотрела на часы. Зачем, не знаю. Скорее всего, я пыталась успокоиться, унять дрожь в коленях.

Больше стоять здесь я не могла.

Такая же белая дверь, как и все в Серости. Медленно поворачиваю ручку. За дверью такая же небольшая комната, только мебели здесь почти нет. Лишь кресло, подобно тому, что стоит в кабинете зубного врача.

— Смотрю, Вы готовы, — я вздрогнула и резко обернулась. Блондинка сидела за небольшим компьютерным столом, который вначале я не заметила. На мониторе мелькало несколько диаграмм, а несколько проводов вели к креслу. — Присаживайся.

Оказывается, до этого я ещё не боялась. Вот теперь дыхание спёрло, коленки задрожали, казалось, что вот-вот грохнусь в обморок. Наверное, выглядела я глупо.

Блондинка встала со своего места, взяла провода и стала подключать их к компьютеру. Она вопросительно оглянулась на меня. Оцепенение спало, еле волоча ноги, приблизилась к креслу и залезла на него.

— Сейчас я введу Вас в компьютерную симуляцию. Не стоит ничего бояться. Боль в симуляции не настоящая, она проходит вместе с эпизодом.

— Я почти ничего не поняла, но бояться не буду, — попытка улыбнуться была провалена. Скорее всего, вышла некая гримаса. Смесь ужаса и кровожадности. Нам всегда говорили, что подготовиться к этому испытанию невозможно. Теперь я начинаю понимать почему. — А что будет… там? — думаю, всё же стоило поинтересоваться.

— Это знаешь только ты, — улыбнулась девушка и вернулась к компьютеру и стала вводить какие-то данные. — Однако я буду наблюдать за этим отсюда. Так… а теперь, приготовься.

После этих слов я погрузилась во мрак...

***

Сознание вернулось с легким толчком. Щеку обжёг холод, заставив поморщиться. Открыв глаза, я поняла, что лицом прижимаюсь к стеклу.

«Конечная остановка», — произнес противный механический голос. Неожиданно заметила, что вокруг меня полно людей, все они стали медленно продвигаться к небольшой двери, находящейся примерно в паре метрах. Оказывается, очнулась я в каком-то автобусе.

— Девушка, Вы собираете выходить? — зло поинтересовался у меня какой-то странный мужчина. Испуганно кивнув, я подскочила со своего места и влилась в общую очередь. На мне была надета та же самая блузка и юбка, что и утром. Зачем тогда меня переодевали?

На улице моросил мелкий дождь. Люди в различных одеждах молча сновали туда-сюда. Тут были и бомонды, и низшие, всезнающие и даже люди из Охранной аликвоты. От удивления я даже остановилась посреди дороги. Никогда не видела представителей всех аликвот в одном месте. В Серости было запрещено носить одежду Принадлежности. Её я видела лишь в своих снах.

Здания вокруг ничем не отличались друг от друга. Куда идти — не понятно.

Громкий крик резко решил проблему с направлением. Кричала явно женщина. Здесь было множество подворотней, но звук доносился лишь из одной. Сначала я пыталась бежать в туфлях, однако это было не просто. Потому пришлось скинуть их.

— Помогите! — крик продолжался, но никто из прохожих даже глазом не моргнул.

На бедняжку напали два бугая. Оба были на голову выше меня и шире в плечах в два раза. Лишь смотря на них, тело сковывал страх. Один из бугаёв держал девушку за руки, а второй наставлял на неё пистолет. Жертва нападения же пыталась вырваться, извивалась, выламывала руки, пыталась пнуть того, кто её держал. Увидев меня, девушка вновь закричала:

— Помоги мне! Прошу тебя! Помоги!

Нападавшие даже не посмотрели в мою сторону, а вот в глазах девушки загорелся огонёк надежды. Я оглянулась. Люди так и продолжали делать вид, что ничего не происходит. Я слишком мала, не умею драться, а потому помощник из меня никакой. Но не оставлять же девушку на погибель!

— Прошу тебя, помоги! — снова взмолилась девушка.

— Заткнись, мразь! — наконец, подал голос бугай с пистолетом. — Лучше помолись перед смертью, — мужчина направил дуло пистолета прямо промеж глаз девушки.

Сердце стало биться сильнее, а в голове одна мысль сменяла другую. Я метнулась к одному из прохожих, пытаясь привлечь его внимание, но чтобы я не делала, он не обращал на меня внимание.

— Да что же это такое?! — поинтересовалась я сама у себя и метнулась обратно в проулок. — Стойте!

На удивление мужчины услышали меня и обернулись. Замерла так же и девушка.

— Шла бы ты, — процедил сквозь плотно сжатые зубы мужчина с пистолетом. — Это не твоё дело.

— Нельзя просто так убить человека! — выкрикнула я. На лицо упала большая капля. За ней ещё одна, и ещё. Сильный ливень сменил жалкую морось за считанные секунды, а молочно-белое небо стало тёмно-синим. На город наступила огромная тень.

Адреналин начал бурлить в крови. Тело требовало движения. Казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, ну или я просто задохнусь от учащённого дыхания.

— Это ты так думаешь, — улыбнулся мужчина с пистолетом, явив миру желтые зубы. — Посмотри на неё. Такие, как она, считают, что могут распоряжаться судьбами других.

Только сейчас я заметила, что на девушке надета пестрая красная блузка уже порванная в нескольких местах, юбка-карандаш с разрезами по обеим сторонам, которая так же была заляпана грязью. В паре метрах от меня лежал нелепый красный парик. Эта девушка была бомондом.

— И что же она такого сделала, что ты решил, будто можешь лишить её жизни? — слова вылетели изо рта прежде, чем я подумала. Видимо бугай так же этого от меня не ожидал.

— Ты ещё слишком мала, чтобы понимать всё. Все бомонды напыщенные, самодовольные, мерзкие людишки, по ошибке вставшие у власти. Кто сказал, что они имеют право решать за нас? — мужчина с силой надавил на пистолет, от чего женщина болезненно застонала. — Всё, мне надоело!

Тело среагировало мгновенно. Я метнулась вперед, мышцы заныли, пришлось с силой сжать зубы. Выстрел прогремел прямо над ухом, оглушив. Я вцепилась мужчине в руку, и мы вдвоём отлетели на пару метров, врезавшись в стену.

Я оглянулась. Женщина обвисла в руках второго бугая, на асфальт капала кровь, а багровые брызги «украшали» стену за ними. Дыхание спёрло, глаза расширились. В ушах шумел дождь, крик застрял в горле.

— Так-то лучше, — хмыкнул парень, опуская пистолет.

Я отпустила его руку и упала на колени рядом с телом.

— Ну, а теперь твоя очередь.

Я поняла насколько жалкая и беспомощная сейчас. Даже если захочу, то сделать ничего не смогу. Кровь на руках завораживает и пугает. Я слышу щелчок, холодный метал прижимающийся к затылку. Вся жалкая жизнь проносится перед глазами, а последняя мысль:

«Возможно, домой я не вернусь...»