Александра

Прогулы.

Я выскочила из комнаты на зов своей мамы и сразу, услышав её голос, поняла, что у нас снова намечается «серьёзный разговор». Если честно, такие «серьёзные разговоры» случались в нашей семье довольно часто.

Просто поведение у меня, мягко сказать, было плохим. Пропуски уроков, плохое поведение и прочее. Но самый большой скандал был год назад. Мне было тринадцать, и я подралась с девочкой. Она была старше меня на два года, и я не помню, чем она меня разозлила, да я вообще ничего не помню. Единственное, что я помню, была ярость. А в следующее мгновение она уже лежит на полу с синяком под глазом, а из носа у неё идёт кровь. Я тогда почувствовала вкус её крови, и он был не из приятных. Эта была смесь чего-то непонятного. Самым странным было то, что я смогла представить, какая её кровь будет на вкус. Меня чуть не стошнило.

Сейчас я могу различать запах крови. У некоторых людей он довольно мерзкий, а у других он просто восхитительный, как запах шоколада и чего-то ещё. Я пока не могу понять, на что это подразделяется, но я обязательно это узнаю.

Мне всё всегда было любопытно, это касалось всего кроме учёбы. Мне всегда казалась, что школа пустая трата времени. Хотелось познавать мир, но не с помощью учебников. Хочется увидеть и попробовать всё самой. И вообще, в учебниках можно узнать далеко не всё.

Школу я недолюбливала, там, на мой взгляд было очень скучно. Я просто приходила туда и дожидалась окончания уроков. У меня не было любимых уроков. Моё любимое место— лес. Там я чувствую себя счастливой. Все считали меня очень странным человеком и я была с этим согласна.

Я вошла в кухню и застала маму, стоящую у плиты.

Невысокая брюнетка с большими серыми глазами. Она была одета в обычные штаны и футболку. На ногах у неё были шлёпки. Было видно, что женщина чем-то недовольна.

— Доброе утро, мам — поздоровалась я, параллельно раздумывая над тем, как бы мне быстрее уйти. Недолго думая я решила, что поем и пойду в свою комнату, ссылаясь на то, что мне надо собираться в школу. На самом деле сегодня я действительно собиралась, хоть и ненадолго, но всё же посетить это место.

— Привет, Александра— мама повернулась ко мне с тарелкой, на которой лежал омлет. Она подошла, села на стул и подала мне тарелку.

— Сегодня звонили из школы— начала Нина, и я сразу сделала невинное выражение лица.

— И что, что-то не так? — спросил отец, вошедший на кухню. Он стоял рядом с кофеваркой и наливал себе кофе.

— Да так. Мне позвонили и сказали, что нашу дочь уже две недели не видели в школе! — воскликнула мама, посмотрев на меня.

Что делать? Я сидела и судорожно думала, как из этого выпутаться. Уйти, как я планировала не получиться. Чёрт, придётся выслушать их.

— Мне очень интересно, где мы шляемся?! — Нина уже перешла на крик. Но смотрела я не на неё, а на отца. Он спокойно стоял, облокотившись на кухонный стол и пил кофе. Вообще-то, папа всегда выглядел, так как будто, так и должно быть. Конечно, этим он мне очень нравился. Лучше выслушивать поучения от одной матери, чем от обоих.

Мой отец иногда выглядел немного надменно. Может это из-за внешности. Он был очень красивым мужчиной. Темные волосы чуть длиннее, чем нужно, сейчас были в небольшом беспорядке. Голубые глаза, которые смотрели на меня всегда с таким восхищением и нежностью. Чётко очерченное лицо. Мне всегда казалось, что лица совершеннее нет ни у кого. О его теле я не могла судить, ведь была ещё слишком юной и не разбиралась в таких вещах. Да и вообще меня не интерисует как он выглядит. Он был очень привлекателен для женщин. Но для меня он был самым заботливым и милым человекам на свете.

— Послушай, Александра всего лишь ребенок — впервые встрял папа.

— Джеймс, ты с ума сошел? — теперь она уже кричала на своего мужа. У меня возник вопрос: «меня кто-нибудь, хочет выслушать?». Хотя пусть всё идёт так, мне же лучше.

— Ничего себе утро! — воскликнула из угла комнаты девушка лет двадцати четырёх. Это была моя сводная сестра, но для меня она была дороже всех на свете.

— Доброе утро, Лиз — поздоровался с ней Джеймс.

— Я бы так не сказала. О, сестрёнка, ты что, всё ещё не готова? — спросила она, грациозно садясь на стул рядом со мной.

Сама она уже успела уложить свои белокурые волосы, накраситься и выбрать себе наряд. Наряд у неё был обычный, но на ней он сидел восхитительно. Это были обычные светлые узкие джинсы и голубая кофта с элегантным вырезом. Ну и конечно, Лиз никогда не могла обойтись без каблуков, она надела обычные чёрные туфли на высоком каблуке.

— Готова к чему? — скептически спросила мама. Лиз невинно посмотрела на неё своими большими серыми глазами и спокойно ответила:

— Я отвезу её в школу. Я знала о её прогулах, а вчера мы договорились, что она больше не станет пропускать уроки — да это действительно было так. Вчера мы поговорили. Это было в моей комнате:

«В дверь моей комнаты постучали:

— Входите — разрешила я войти, зная, кто стоит за дверью.

— Привет.

— Ты чего-то хотела? — мне не хотелось сейчас никого видеть, даже её.

Мне очень хотелось побыть одной. Дело было в том, что я очень сильно поссорилась с папой. Он попытался поговорить со мной о школе, но я не стала разговаривать с ним и со злости сказала ему, что это он в этом виноват. Но конечно это было не так, папа всегда любил нас и давал нам все, что мы захотим.

— Я пришла поговорить. Понимаешь, тем, что ты не ходишь в школу…

— И что? Теперь ты будешь меня пилить?

Лиз подошла и обняла меня. И больше я ничего не смогла сказать.

— Я не собираюсь тебя пилить. Я просто хочу поговорить с тобой. Джеймс даёт нам всё, а ты поступаешь с ним так — эти слова крутились у меня в голове уже давно.

У меня действительно было всё. Большой красивый дом, собственная комната. Я очень благодарна ему за эту комнату. Она большая, с красивой двуспальной кроватью, спинка у которой ручной работы. Балдахин, спускавшийся с потолка, создавал ощущение уединенности, изыска. Балдахин и постельное бельё сейчас было тёмно фиолетово цвета. С одной стороны от кровати стояла тумбочка с резными ножками и золотым рисунком. С другой стороны от кровати находился стол из светлого дерева. В углу у окна стояло два деревянных стула с обивкой и журнальный столик.

Я обожала свою комнату. В ней мне было уютно. Нина говорила, что эта комната слишком изыскана для подростка. Меня всё устраивает и это главное.

Мне стало стыдно за то, что я нагрубила отцу, ведь он действительно давал нам всё, что мы можем пожелать.

— Я понимаю — произнесла я, не совсем уверенная, что она меня услышала.

— И ты пойдешь завтра в школу? — спросила она, даже не пытаясь скрыть надежду в голосе.

— Конечно — Лиз обняла меня сильней. — Пойдем, выберем тебе наряд на завтра.

Я улыбнулась и охотно последовала за ней. Мы прошли через всю мою комнату к еле заметной двери. За дверью была круглая белоснежная лестница. Спустившись, мы оказались в огромной комнате с полками и шкафами.

Вдоль одной стены находились полки, они тянулись через всю комнату и были заставлены разной обувью: сапогами, туфлями, кедами и ещё чёрт знает чем. Единственное сходство было в том, что вся обувь была очень дорогой. У другой стены стояли шкафы. Они был забиты разной одеждой. В основном там лежали брюки, шорты, кофты, футболки, майки. Самое удобное было то, что не надо маяться, чтобы взять оттуда, что-либо, надо просто чуть потянуть полку, нужную вам, и она выдвигается, и с неё легко взять нужную тебе вещь. Что касается верхних полок, то приходилось пользоваться деревянной лестницей. Она была лёгкой, поэтому её было легко передвигать. Напротив двери висели платья.

Самым дорогим для нас в этой комнате была небольшая белая тумбочка. В ней мы хранили украшения.

Мы прошли и сели в кресла, располагавшиеся по обе стороны тумбочки.

— Как ты хочешь одеться? — оглядев комнату, поинтересовалась Лиз. Я тоже огляделась, определяясь с ответом:

— Просто.

Мы нашли мне черные узкие штаны, белую кофту с высоким горлом и без рукавов. Я нашла кремовый дизайнерский пиджак. И, конечно, моя сестра подобрала мне туфли и украшения с сумкой.

Потом она пообещала, что если я буду вести себя хорошо, то мы сходим и купим туфли, которые я неделю назад видела в одном из магазинов нашего города».

— То есть ты не будешь прогуливать школу? — спросила мама с огромной долей скептицизма.

— Да — просто ответила я и встала, для того, чтобы привести себя в порядок.

Я поднялась в себе в комнату. Оделась, накрасилась, уложила волосы и подошла к зеркалу. На меня смотрела невысокая девушка с длинными белокурыми волосами, которые были мелированы фиолетовым. Я покрасила волосы, потому что хотела подчеркнуть цвет моих глаз. Мои голубые глаза стали темнеть и со временем их цвет больше стал похож на фиолетовый чем на голубой.

Я повертелась, чтобы получше рассмотреть, как сидит на мне мой сегодняшний наряд. Удовлетворительно улыбнувшись, я пошла собирать сумку в школу.

В мою комнату заглянул папа.

— Хорошо выглядишь.

— Спасибо. Пап я хотела извиниться за то, что сказала тебе. Извини — мне стало так стыдно, что я покраснела и отвернулась.

— Я простил тебя давно. Просто я не могу понять, почему ты такая?

— Нам просто не нравится отношение к нам нашей мамы. Она говорит много гадостей — я знала, что это оправдание я сказала только чтобы перевести тему.

— Это я знал. Но не знал, что Нина говорит что-то плохое вам. Что? — он подошёл ближе.

— Она не любит тебя и по тебе видно, что ты ничего не испытываешь к ней. Почему вы не разведетесь?

Он вздохнул.

— У нас есть ты, и я не хочу оставлять тебя без матери.

— Это единственное, что держит вас вместе? — как же грустно от того, что родители живут вместе только ради нас.

— Да. Давай поговорим об этом позже. Ты опаздываешь в школу.

Мы вместе вышли из моей комнаты. И пошли в гараж. Лиз уже сидела в машине и слушала музыку.

— Удачного дня в школе — пожелал Джеймс и пошёл собираться на работу.

Я уселась в машину рядом с сестрой, которая расплылась в улыбке:

— Вы померились?

— Да. Спасибо тебе.

— Не за что. Ну, поторопимся. Мне еще на работу — заводя машину, сказала девушка.

Моя сестра работала фотографом в местном журнале. Она всегда любила моду и решила быть поближе к своей страсти.

Потеря.

На урок я опоздала и на меня решила вылить всю свою злость учительница английского. Меня спас Кевин. Его вырвало прямо на учебники. И пока весь класс заливался смехом, а учительница вытирала всё с его парты, я успела пройти к своей парте.

За партой я сидела со своей подругой Селеной. Она была самой богатой в школе. И поэтому с ней хотели дружить все девочки школы, но всех их ждало разочарование. Всех она посылала куда подальше, при этом, говоря, что они не так одеты или что-то вроде этого.

Потом все, кто к ней подходил, стали называть её фифой. На самом деле Селена не такая. Она просто знала, почему к ней все так липнут, поэтому решила вести себя с ними как «фифа». Сначала я не верила, что все хотят с ней дружить только из-за денег, но потом услышала разговор:

« — Спорим, я стану её подругой!

— Зачем тебе это надо, она ведь дура, считающая себя круче всех.

— Я знаю. Просто если я притворюсь её подругой, то смогу носить её крутые вещи и побываю в её доме».

Да, действительно, никто не был у неё в доме кроме меня и все мечтали попасть туда.

Её родители— бизнесмены, ну точнее отец. Мать её как говорила Селена вышла за её отца только из-за денег. Они часто путешествовали, оставляя свою дочь дома, ссылаясь на то, что ей надо учиться. Но, на самом деле, её мама не хотела, чтобы её дочь своим присутствием портила им отдых, а папа никогда не спорил со своей женой. Они просто дали ей кредитную карточку и сейчас, даже не предупреждая, уезжали. Так как ей было всего четырнадцать, они наняли уборщицу, которая ещё и готовила. Лола работает у них уже три года, приходит утром убираться, готовит и уходит.

Единственное, что меня утешало, это что они хотя бы деньги ей оставляют.

Пол урока учительницы не было, она сидела у врачей и звонила родителям Кевина. Пока её не было, мы успели поболтать с Селеной.

— Тебя что, родители за руку сюда привели? — со смехом пошутила она.

— Нет. Я сама согласилась пойти — мне почему-то было не до шуток и по лицу Селены было понятно, что она это заметила.

— Так, рассказывай, что случилось?

— Моя сестра уезжает на учёбу в Лондон и может остаться там навсегда. Ну, Лиз сказала, если сможет, окончит университет и найдет работу, то она переедет жить туда.

— Я не врубаюсь в чём проблема? — да она действительно не понимает.

— Родители и так ссорятся. Короче, дома не с кем поговорить.

— Послушай, тебе надо развеяться. Займись своим любимым делом.

— Мне не интересно ходить в лес одной. Вот если ты согла….

— Да! — она выкрикнула это так громко, что несколько человек обернулись, что бы посмотреть на неё.

Я погрузилась в свои мысли. Мой мозг был занят мыслями о родителях. Мне хотелось их развода. Я знаю, это звучит глупо, тем более от четырнадцатилетней девочки. Но я постоянно думаю о настоящей матери своей сестры. Мы виделись с ней год назад, она такая добрая и милая. Когда папа сказал, что я тоже поеду к ней, я испугалась, ведь я не была её дочерью. Но мы с моей сестрой и отцом пробыли у неё неделю, и она обращалась со мной как с собственной дочерью. Особенно меня удивило то, что одним вечером она зашла ко мне в комнату.

« — Можно? — спросила Эмма, заходя в мою комнату.

— Конечно — я удивилась её приходу.

Она села на край кровати рядом со мной. Сейчас она казалась такой одинокой. Мне стало её так жалко.

— Я хотела поговорить. Я знаю, что я не твоя мама, но всё же. Потом, когда ты повзрослеешь, тебе придется столкнуться с кое-чем необычным и в этом будет виноват твой отец. Не вини его. Пойми, каждый из нас хочет иметь детей и жить обычной жизнью, даже такие как мы с твоим отцом. Возможно, потом ты скажешь что, такие как мы не должны вообще думать о детях. Не злись на своего папу, без него тебе будет не справиться — она остановилась и печально посмотрела на меня.

Она была такой милой и красивой в этот момент, что у меня перехватило дыхание. Ёе каштановые волосы, сейчас собранные в хвост, отлично подчёркивали её зелёные глаза. Её милая улыбка заставила меня чувствовать себя немного неловко.

— Я не понимаю о чём вы говорите, но могу точно сказать что папа любит вас и похоже, что всегда любил.»

Из моих размышлений меня вывела Селена — она толкнула меня и я, очнувшись, заметила, что мы уже записываем новую тему. Удивительно, но за урок я успела заработать четверку. Я поняла новую тему и в упражнении допустила только одну ошибку.

— У, смотрите, кто решил посетить школу.

Дело было на последнем уроке физкультуры. Мы с Селеной стояли у раздевалки и ждали начала урока. И мимо прошли две девчонки, которые считали себя самыми крутыми и позволяли себе издеваться над каждым. Над нами они издевались до тех пор, пока не узнали, что я побила ту девчонку. Интересно они опять решили взяться за старое?

— Что это за платье на тебе. Селена, на базаре купила?

Я начала закипать. Мне так хотелось им врезать. Я попыталась вспомнить то, что я обещала сестре и отцу не делать ничего плохого, но это так трудно.

— Вообще-то это платье шил на заказ один известный дизайнер — я не могла больше терпеть, во мне разливалась ярость.

— Ну, к…— они вдруг замолкли и в ужасе отошли назад.

— Ты, ты… сумасшедшая — заикаясь, сказала одна из них и они убежали.

— Что с тобой? — Селена выглядела испуганной.

— А что со мной не так? — я была злая и чувствовала, что не могу успокоится.

— Твои глаза и лицо. Твои зрачки на миг расширились, а на лице такое выражение, будто ты сейчас на них набросишься. С тобой точно всё в порядке?

— Не знаю, вроде да — мне казалось, что я не смогу сдержаться в следующий раз и не вмазать им хорошенько. Я, всё ещё плохо соображая, поплелась в спортзал.

Сегодня мы играли в баскетбол. Просвистел свисток и началась игра. Прошла уже половина урока, как один парень нечаянно попал Селене по носу. У неё пошла кровь, и мой желудок скрутила боль. Мышцы моего тела сжались, готовясь к прыжку, а в следующий миг в моей голове всё потемнело, и я упала в обморок.

— Александра. Может позвонить её отцу — даже в таком ужасном состоянии я смогла узнать голос медсестры.

Я услышала, как Селена открывает телефон, и тут же открыла глаза и вскрикнула от боли. Мои дёсна горели, это была невыносимая боль. Мне хотелось кричать. Я открыла рот для того, чтобы сказать о моих дёснах, но мой мозг подсказывал, что о них никто не должен знать.

— Не надо никому звонить — я открыла глаза и увидела перед собой взволнованное лицо Селены.

Подняв свои дрожавшие руки, я закрыла её телефон:

— Не надо. Со мной всё хорошо — я пыталась говорить уверенней, но голос предательски срывался.

Мне надо быстро сменить тему разговора, и я сказала первое, что пришло мне в голову:

— Ты как?

Селена выглядела совершено здоровой, но я хочу убедиться лично.

— Со мной всё в порядке. А вот ты пролежала без сознания десять минут и медсестра сказала, что это плохо для твоего организма. Я очень за тебя переживала!

— Я хочу домой. Пошли — на самом деле я собиралась в лес. Мой мозг нуждался в свежем воздухе и в тишине.

Я вскочила с кушетки, схватила Селену за руку и потащила к раздевалке. Мне хотелось быстрей убраться отсюда. Девушка покорно шла за мной. Быстро переодевшись, я выскочила из школы и направилась прямиком в лес. Селена, неуверенно, плелась за мной.

Мы шли минут двадцать, пока не оказались в самой глуши леса, там, где никто не мог нас увидеть.

Я опустилась на землю возле дерева и расслабилась, но видимо рано. Я снова почувствовала запах крови, но теперь это была кровь кого-то другого. Мне стало плохо, живот свело, а дёсна снова стали болеть. Я не понимала, что со мной происходит, но одно я знала точно — я хотела крови.

Стараясь не дышать, я посмотрела на испуганное лицо своей подруги.

— Твоё лицо… оно как… — Селена не смогла договорить.

Я достала зеркало из сумки и посмотрела на своё лицо. Большие зрачки были чёрными и расширились до такой степени, что не было видно цвета глаз. Лицо побледнело. Я решила проверить, что с моими деснами. Приподняв верхнюю губу, я увидела два заострившихся зуба. Дотронувшись до одного из них, я почувствовала металлический вкус своей крови.

— Ты боишься меня? — господи, какой глупый вопрос. Почему я не могу сказать что-то поумнее?

— Нет. Я боюсь за тебя, ну и конечно за себя — я заметила, что она очень не уверена в себе. Внутри неё шла борьба, одна сторона хотела бежать отсюда и больше никогда не видеть меня, а другая — поддержать подругу. Мне стало интересно, что победит. Я всегда не могла понять человеческий разум. Одних людей заботило только собственное здоровье, а другие умели сострадать чужим бедам и поддерживать совершено незнакомых им людей. К какой категории относится Селена? Да, я очень хорошо её знаю, но в таких ситуациях не знаешь, как поведёт себя человек, даже хорошо тебе знакомый.

— Зачем ты приходишь сюда? Чем можно заниматься в лесу? — Селена стала очень серьезной. И встала надо мной, скрестив руки на груди.

Я не знала что делать. Рассказать? Она наверняка примет меня за сумасшедшую.

— Иди домой — в глубине души я знала, что обидела её тем, что не рассказала ей. Но сейчас мне не хотелось видеть никого. Побыть одной — это была единственная цель для меня сейчас и я готова была отдать все, чтобы это осуществилось.

Услышав, как она уходит, я расслабилась. Дождавшись пока Селена уйдёт, я побежала.

Бежала быстро, настолько быстро, что мне казалось, что я лечу по лесу со скоростью света. Ветер, свежий и чистый, дул в лицо, обжигая кожу. Я забыла обо всём, мне хотелась всё свое время провести вот так, только бы не вспоминать о проблемах снова.

Остановившись посреди леса, я легла на землю на поляну окруженную деревьями и закрыла глаза. Достав телефон и наушники, я решила дослушать свою любимую книгу. Подключив наушники, и найдя нужную главу, я снова закрыла глаза.

Мне нравилось лежать на прохладной земле и представлять себя главным героем книги. Я представляла места, в которых находятся герои и события, происходящие с ними. Самое главное, что так я могла уйти от реальности и расслабиться. С каждым приходом в лес от меня уходила реальность с её проблемами, домашними заданиями и ссорами с родителями. Здесь мне было хорошо.

Пролежав так несколько часов, я вспомнила об отъезде своей сестры. Поднявшись и убрав всё обратно, я за пару минут оказалась дома. Я забежала в нашу гардеробную и увидела как она складывает оставшиеся вещи в сумку.

— Большинство я оставлю тебе. Не хочу таскаться с кучей сумок. Папа дал мне кредитную карту— Лиз пыталась говорить бодро, но у неё не очень получалось. По её голосу было слышно, что она не хочет уезжать.

— Я буду скучать — я заплакала. Мне не хотелось отпускать её.

— Я буду приезжать по возможности, не плачь — она подошла и обняла меня.

Вот мы уже стоим на пороге дома, а папа укладывает её вещи в багажник машины.

— Я буду скучать — сказала Лиз, усаживаясь в машину.

Она уезжает, а вместе с ней и часть моей жизни.

Способности.

После того как уехала Лиз, мне стало казаться, что в доме стало пусто. Прошла неделя с последнего разговора с Селеной. Я пыталась ей дозвониться, но она не отвечала. Мне плохо и грустно. Совесть сгрызает меня изнутри, она хочет, чтобы я рассказала о том, что со мной происходит, хотя бы кому-нибудь, но я не могу. Страх — единственное чувство, преследующее меня всю неделю. Мне страшно рассказать о том, что происходит со мной, страшно не знать что и кто ты. Я запуталась.

Каждый день иду в школу и не понимаю что делаю. Я как зомби, делаю всё на автомате, даже не осознавая этого. Дома ничего не происходит. Родители сидят по разным комнатам и практически не общаются.

Изменения произошли вчера, мне стало плохо. Мой живот снова скрутило, как при сильном голоде, потом добавилась невыносимая головная боль и снова дёсна. Всё это вместе создавало адскую боль во всём теле. Я не знаю повезло мне или нет, но дома никого не было в это время.

Самое странное то, что я начала слышать, что происходит очень далеко от меня. С одной стороны это показалось мне очень полезным, а с другой так можно много про себя узнать.

«Достав из сумки нужный учебник я села и стала дожидаться начала урока. До меня донеслись голоса Джорджа и его друга Оливера.

— Блин, кались. Кто тебе нравится? — Оливер был в нетерпении.

— С чего я должен тебе это говорить — его друг заерзал на стуле в ожидании ответа — хорошо, мне нравится Александра — он затих, явно стесняясь своего признания.

— Вообще-то она мне тоже нравится, красивая — признался Оливер».

За неделю я еще много про себя узнала. От мальчиков слышала комплименты, а вот от девочек кучу оскорблений.

Каждый день после школы я отправляюсь в лес. В последнее время я не хочу жить в реальности, я упорно ухожу от неё. Создавая в голове картинку идеального места, я не хочу уходить оттуда. Я провожу так большинство своего времени. Мне не хочется возвращаться, ведь если я вернусь, то снова попаду в ужасный и жестокий мир реальности.

Сейчас я сидела в гардеробной и думала о том, что со мной происходит. Я никак не могла решиться рассказать папе о болях и изменившемся слухе.

— Я могу показать тебе кто ты на самом деле. Хочешь? — от испуга я подпрыгнула и обернулась.

Перед собой я увидела мужчину лет двадцати пяти. Он был красив. Рыжие волосы немного длиннее обычного. Глаза не совсем подходили его лицу, зрачок глаза был расширен, так же как у меня в лесу, за чернотой зрачка виднелся ободок голубых глаз, но он был не заметен и можно сказать, что глаза у него чёрные. Лицо у него было белым, цвет кожи мужчины нельзя было

назвать бледным, она была именно белой. На шее красовалась татуировка— паук. Несмотря на ужасающий выбор рисунка, она хорошо смотрелась.

Одет молодой человек был в обычную белую рубашку и тёмно— синие джинсы. В его образ не очень-то вписывались чёрные кеды.

Я знала, что надо что-то сказать или накричать на юношу за проникновение в чужой дом. Но в моей голове крутилась только одна мысль: «иди с ним».

— Что вы мне покажите? Свою нахальность? — что я несу?

— А кто сказал, что я нахален? — молодой человек был спокоен и вёл себя так, как будто ничего не случилось. Какой он мерзкий.

— Ты пробрался в чужой дом!

Мужчина очаровательно улыбнулся.

— Ты тоже сможешь делать так, если конечно пойдешь со мной. Я спрашиваю последний раз. Пойдешь? — он протянул мне руку.

Не зная зачем, но я взяла его за руку, сказала:

— Пойду.

— Славно — улыбка его стала шире.

Он посмотрел на меня и на мой наряд. Сегодня я надела платье и туфли на шпильке.

— Для начала переоденься. Одень что-то удобное, ну и красивое. Не люблю девушек, у которых нет вкуса. Я жду снаружи — он исчез.

Повиновавшись его приказу, я одела джинсы и белую майку. Из обуви я выбрала батильоны на устойчивом каблуке. А наверх черную приталенную кожаную куртку.

Выйдя на улицу, я увидела, что он стоит, прислонившись к стене дома Подойдя к нему, я стала ждать его действий.

— Зак, а ты Александра, если не ошибаюсь. Я знаю все — ответил на мой мысленный вопрос Зак.

— Пойдем — он взял меня за руку и повёл в лес.

Мы шли долго, и я не знала, где мы находимся. Мне стало страшно. Неожиданно он остановился.

— Догоняй — и он снова исчез.

Что мне делать? Как я могу его догнать? За несколько секунд в моей голове возникло миллион вопросов.

Я побежала, не совсем надеясь, что найду его. Мои ноги не касались земли (ну мне так казалось). Я увидела его спину, но мне было еще далеко до Зака.

Дорога закончилась. Я увидела обрыв, дороги дальше не было, а до другой стороны очень далеко.

— Давай, прыгай.

— Чего ты боишься? — голос мужчины доносился издалека и, подняв голову, я увидела его на другой стороне обрыва.

— Боюсь разбиться! — мне было не до шуток. Зачем я пошла с этим сумасшедшим? У него с головой проблемы. Он предлагает

мне прыгнуть с огромной высоты. Этот парень ненормальный.

— Ты ведь как-то догнала меня, значит, сможешь и перепрыгнуть. Просто прыгни и всё.

Прыгни? Прыгнуть навстречу своей смерти? Нет, ни за что.

— Ты боишься? Это странно — несмотря на то, что он стоял достаточно далеко от меня, я смогла рассмотреть его лицо. Он смеялся надо мной.

Меня взбесила его нахальность — я прыгнула. Мои ноги отпружинили от земли и коснулись устойчивой поверхности только когда достигли противоположной стороны обрыва.

— Что? Как? — я была в шоке. Когда прыгала, я готовилась к смерти, а сейчас я стою рядом с Заком. Я пролетела метров сто!

— Жизнь полна сюрпризов. Так ладно, сейчас не об этом. Идём — он снова взял меня за руку и побежал. Я бежала за ним, теперь у меня не было сомнений в том, что я не успею за ним.

Мы пришли к дому на окраине города. Он был не большим, но довольно красивым. Он полностью был сделан из дерева. Это мне напомнило старые дома в городе где мы отдыхали с отцом, когда мне было семь. Я не могла отвести взгляда от больших окон с коричневыми рамами.

Мне захотелось войти внутрь и моё желание исполнилось. Зак повёл меня к входной двери. Странно, но дверь была открыта.

Внутри оказалось, на мой взгляд, темновато. Войдя, мы сразу попали в гостиную. Небольшая, но милая. На коричневом кожаном диване сидели две девушки. Выглядели они на лет восемнадцать. Стены комнаты были обиты тёмным деревом, а на полу был постелен кремовый ковёр. Комната была темноватой на мой взгляд, но в комнате стояло много светильников и это спасало положение.

— Это твое — мужчина прошел и сел на диван рядом с одной из девушек.

— Что моё? — я стояла на пороге, не решаясь войти.

— Она — он показал на темноволосую девушку — да, забыл сказать, это мой дом. Хватит стоять на пороге. Заходи.

Я зашла и села в одно из кресел, стоявших рядом с диваном. Садиться с этими девушками у меня не было не малейшего желания.

— Что мне с ней делать? — зачем мне эта туповатая на вид девушка.

Зак встал и подошёл к девушке, которую «любезно» отдал мне.

Он сел рядом с ней, откинул её волосы ей за спину и, как мне показалось, стал целовать шею девушки. Через несколько секунд он отстранился, и я увидела на шее девушки две дырочки, из которых обильно лилась кровь. Сладкий запах её крови устойчиво поселился в горле. Горло горело невыносимой болью. Я начала кричать, я хотела избавиться от этой боли и сделала бы всё.

— Выпей её крови и тебе станет легче — мужчина сидел на диване и чуть заметно улыбался, а в глазах отражалось недоверие.

— Пить кровь? Ты с ума сошел? — я не могла терпеть, боль переместилась в область живота.

Зак встал и подошёл ко мне, обнял меня за плечи и чарующим голосом произнёс:

— Я отвечу на все твои вопросы, давно засевшие в твоей голове. Всё, что тебе надо сделать, это выпить кровь этой прекрасной девушки.

Боль огнём разлилась по телу и мне пришлось сдаться. Я не знала, каким образом я должна пить кровь этой девушки. Губами прильнув к порезу на её горле, я попыталась высосать кровь, но не добилась большого успеха. Я попробовала прокусить вену на её горле, но у меня получилось не сразу. Девушка кричала, пытаясь высвободиться, и у неё это бы получилось, если бы не Зак, крепко державший её за плечи. В конце концов, я добралась до вены и прокусила её. Кровь полилась мне в горло сильным потоком.

Боль ушла. И сейчас я наслаждалась сладким вкусом её крови. К моему удивлению это доставляло мне огромное удовольствие. Я не заметила, как выпила всю её кровь.

Отпустив безжизненное тело девушки я посмотрела в стеклянные глаза и не почувствовала никакого сожаления. Мне хотелось ещё крови. Встав, я пошла к другой девушке, но меня остановила сильная рука. Я попыталась вырваться, но у меня не вышло.

— Успокойся. На сегодня хватит! — мужчина сдавил мне подбородок и заставил смотреть на себя.

Я пнула его в живот, на секунду он выпустил меня. Я успела добежать до второй и вцепиться ей в горло. Прокусить её вену у меня получилось с первого раза, и я стала наслаждаться этим прекрасный чувством.

Неожиданно меня схватили за плечи и я отлетела и ударилась в стену. Я вскочила и хотела накинуться на мужчину, но он одним движением остановил меня.

— Я сказал, хватит! Тебе что-то не понятно?! Если ты поняла, кивни.

Мне стало стыдно за своё поведение, и я покорно кивнула.

Зак посадил меня на диван, а сам встал напротив меня. Стало страшно от всего происходящего.

Я убила человека и до сих пор не чувствовала ничего, я перестала быть собой. Во мне восстало что-то очень сильное и сейчас вытесняло мою человечность, мою душу.

— В тебе просто проснулась твоя животная часть. И ты права, она намного сильнее твоей нынешней части сознания — юноша говорил это так спокойно, и для него в этом не было ничего необычного.

— И что это? Это плохо? — я решила довериться этому необычному мужчине. Какая-то, явно очень разумная, часть моего сознания решила узнать у него больше.

— Расскажу я тебе всё позже. Это долго. Мне хочется показать, на что ты способна ещё кроме быстрого бега — он сел рядом и откинулся на спинку дивана.

— Рассказывай— немного повелительно поторопила я мужчину. Мне не терпелось узнать больше о.… А о чём? Хочу ли я слышать это? Не придя к окончательному решению, я повернулась к Заку.

— Ну, во-первых, ты вампир и…

— Кто?

Мужчина посмотрел на меня, я сразу пожалела о том, что перебила его.

— Никогда не смей перебивать меня. Тебе ясно? — он не пытался просить меня не перебивать его, это был приказ.

— Да — к моим глазам подступили слёзы, и мне захотелось немедленно уйти отсюда. Зачем я вообще пошла с ним?

— Ты можешь скоро им стать. Чтобы полу-вампиру обрести свою силу, нужно выпить человеческой крови, что ты уже сделала, а потом выпить крови оборотня — он говорил это так, словно объяснял что-то надоедливому ребёнку — чем мы и займёмся.

— А если я не хочу? — на самом деле я спросила это просто так.

— Ты врешь — незаметно для себя я стала восхищаться им.

Мы прошли через весь дом и стали спускаться в подвал. Спускались мы довольно долго. Внизу виднелась маленькая комната. Мужчина включил свет, и моему взору предстала комната, посреди которой стаяло что-то напоминавшее ящик. Зак подошел и открыл его, доставая из него небольшую бутылочку, наполненную красной жидкостью.

— Пей — юноша бросил мне бутылку .

Спорить с ним бессмысленно, поэтому я покорно стала пить. Жидкостью оказалась кровь, но с противным вкусом. Пить её не доставляло никакого удовольствия. Не смотря на дурной вкус и запах я всё же выпила всё и с отвращением отбросила ёмкость в сторону.

— Умница.

Я не услышала его похвалы, мои уши заложило, а я потеряла сознание.

Прошлое.

 Пришла в сознание я только ночью. Понять это не составило труда, всё вокруг застилала непроглядная темнота. Встав, я на ощупь стала искать выключатель, к моему удивлению свет включился сам. Обернувшись, я увидела Селену, стоявшую в дверном проёме. Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в той же гостиной, в которой убила ту девчонку.

— Привет— нараспев произнесла девушка.

— Чты тут делаешь?

Селена с Заком?

— Я здесь живу, пока эта тварьразвлекается с моим отцом — неожиданно в её глазах вспыхнул неистовый гнев — она отобрала у меня моего отца. Теперь он так редко обращает на меня внимания. Постоянно носится вокруг этой Анжелины. Анжелина хочет то, ой, ей не нравится это. И так целыми днями, а мне только свои деньгисуёт. Неужели она для него важнее, чем собственная дочь? — на её щеке я увидела слезу, но Селена быстро стерла её и добавила:

— Зак всегда понимал меня. Зачем он привёл тебя сюда? У тебя всегда всё было прекрасно, любящий и внимательный отец, дающий своим детям все, что они захотят. При всём этом ты находила причину пожаловаться мне на свою «паршивую жизнь». Тебе не понять что это такое! Сначала в тебе видят обаятельную игрушку, с которой хочется поиграть, поухаживать, а потом ты взрослеешь, и тебя забрасывают как ненужный хлам. Ты знаешь, какие у меня были развлечения! То чего хотел мой отец, и моя мать — чтобы я убивала, пила кровь! И всегда они были чем — то не довольны, а я люблю папу и делаю все, что он захочет. Ты знаешь, когда я убила впервые? Мне было семь и, это не считая животных! Ну, конечно, как тебе понять, ведь твой папа святой, он не заставит свою драгоценную доченьку убивать! А знаешь почему? Потому что ты всегда смотрела на мир в розовых очках. Твой отец мягкотелый. Раньше твой папочка был таким же, как мой, настоящим вампиром. Пока не влюбился в эту Эмму. Да он для неё готов был на всё. Между прочим, она была, как у нас называют «проклятой с рождения» это значит, что Эмма родилась в семье «травоядных» и…

— Хватит! — голос Зака звучал как звериный рык — никто не позволял тебе вымещать свою злость на ней! Выйди!

Селена повиновалась и вышла.

— Как дела? — заботливо спросил молодой человек.

После злобной и непонятной мне тирады Селены я чувствовала себя ужасно. Но что-то подсказывало мне, что он спрашивает явно не про душевное состояние. Так, а что с физическим состоянием?

Голова немного кружилась, дёсна немного болели, во всём теле холодело.

— Не очень — никогда в жизни я не была так не уверена.

— Тогда сначала разберем твою историю. С чего бы начать, ну начнём мы, пожалуй, с того, из-за кого ты появилась на свет. О твоей матери рассказывать нечего, она обычный человек, если не считать того, что Нина знает небольшую тайну твоего папочки. Папа, он вампир, причём обращённый. Ему примерно лет триста — он остановился, потому что я снова открыла рот. Я вовремя вспомнила о запрете перебивать, и закрыла рот обратно.

— Умница. Кто его обратил я, к сожалению, не знаю, но зато знаю всё о жизни дорогого тебе человека. Джеймс был самым наглым вампиром, пил человеческую кровь и предпочитал тридцать шесть и шесть. Но потом он встретил ее, по его мнению, самую прекрасную девушку на свете. У неё был большой минус, она родилась вампиром, в так называемой колонии. У нас так называют кланы, которые питаются только кровью животных. Они имеют собственную книгу законов. Кстати, если хочешь узнать о таких семьях побольше то… — он встал, подошёл к книжному шкафу и достал оттуда старую потрепанную книгу.

Зак молча передал мне книгу. Я взяла ее, но открывать не стала, понимая, что беседа ещё не закончилась.

— Эмма нарушила главный запрет— влюбилась в него. Дело в том, что в этой книге есть один из главных запретов: «К дьяволу любовь ты испытаешь, нарушишь клятву вечную — навечно проклят будешь, любви земной ты не познаешь а жизнь с душой твой ангел заберет».

— Что это значит? Первое я поняла, а про ангела не совсем — мне стало интересно. Хотелось поскорей почитать эту книгу.

— Если вампир из «травоядного» клана влюбится в вампира питающегося человеческой кровью, его убивает глава семьи — он говорил всё это с каким-то отвращением, но не из-за того, что за нарушение закона убивали.

— Тебе не нравится это?

— Я просто ненавижу законы — по его тону сразу было понятно, что он не шутит (чувства юмора у него, наверно, вообще нет).

— Продолжим. Джеймс сделал самую главную ошибку — напоил Эмму человеческой кровью, что и выдало их отношения. Девушку схватили и собирались убить, но существовал ещё один закон, согласно которому, если самый старый вампир в клане умрет, то все, кто ему подчинялись — свободны. Твой папочка убил его, хоть и с большим трудом. Девчонку отпустили. Джеймс оказался благородным мальчиком и после рождения твоей сестры решил уйти от Эммы, чтобы не доставлять проблем — мужчина закончил свой рассказ и посмотрел на моё задумчивое лицо.

— А Селена?

— Всё, что она говорила, правда — лаконично ответил Зак.

— Родители Селены — вампиры. Они уважают только того, кто беспощаден, жесток и ненавидят тех, кто пьёт кровь животных. Для них человеческая кровь по утрам, как для людей кофе. И они хотят, чтобы их дети были такими же, они делают всё для этого. Анжелина и Руперт заставляли пить свою дочь человеческую кровь с рождения. Селена не хотела убивать, за что её часто били и презирали. Её родители не хотели видеть её, ведь она родилась, по их мнению, слишком человечной. Кстати, ты знаешь, что когда Анжелина была беременна, она была человеком. И Селена, так же как и ты полувампир, только она воспитана по-другому. Селену любили только тогда, когда она была маленькой. А потом, когда она подросла, родители заметили, что она не такая как все. Ей больше нравилась обычная человеческая еда, а не кровь. Она хотела любви, для Руперта и Анжелины такой ребёнок казался позором. И девочка делала всё, чтобы стать такой, какой хотят они. Вскоре у неё это получилось. Ну, теперь задавай вопросы.

— Отец ведь знал, кем будет их ребенок, когда родится? — я знала ответ на этот вопрос и ненавидела своего отца.

— Да он знал.

Как он мог? Им вообще запрещено думать о том, чтобы иметь детей. Мне вдруг захотелось увидеть его и посмотреть в глаза. Вот зачем все эти дорогие вещи. Думал так подкупить меня. Не получится. Меня обуял гнев.

— Как мне быстрее закончить превращение? — я стану сильной и смогу когда-нибудь сказать, что я могу сделать что-то без «папули».

— Ты должна выпить ещё человеческой крови — только услышав эти слова я вскочила с дивана .

— Пошли — теперь я не боялась, поэтому взяла его за руку для того, чтобы поторопить.

— И куда ты собираешься? — он с лёгкостью пошёл за мной.

Я целенаправленно шла к выходу. Выход я нашла быстро, но когда вышла я не поняла, где нахожусь. Попытавшись скрыть своё замешательство от Зака, я пошла вперёд.

— Хватит геройствовать, лучше скажи, как ты себя чувствуешь? — он снова был очень серьёзным.

— Тело болит и очень сильно кружится голова. И я хочу есть — последнее я добавила неуверенно, не зная, могут ли вампиры испытывать голод.

— Это всё пройдет, если ты поешь — мужчина взял меня за руку и стал уводить от дома.

Шли мы недолго и остановились на безлюдной тропинке в лесу. Он исчез.

Я огляделась. Всё выглядело так странно, возле дерева расположился муравейник. Приглядевшись, я смогла увидеть крошечных муравьев, их было так много, что разглядеть кого-то одного не удалось. Подняв взгляд чуть выше, я стала рассматривать причудливые узоры на коре дерева. Увлеченная, я не заметила, как вернулся Зак.

Рядом с ним стояла молодая женщина лет двадцати восьми. Маленькая и худощавая в лёгком платье со стеклянными глазами она выглядела такой хрупкой и беззащитной.

— Полагаю, ты уже знаешь что делать. Вперёд — он сидел на одном из деревьев и говорил негромко, но мой слух позволил услышать его тихую речь.

Смотреть на девушку я не могла. Мысль о её убийстве внушала мне страх и отвращение к самой себе. В голове вдруг возникла сцена первого убийства. Когда я убивала её, я не думала ни о чём, не о том, что ей больно, ни о её семье, мне было всё равно, потому что тогда не было выбора. Но ведь сейчас он есть, я могу убить её и… «Ничего не изменится, всё будет так же» вступила моя новая сторона.

Что может измениться? Ответ на этот вопрос решил произнести Зак:

— Ты станешь сильнее, у тебя не будет проблем с семьёй или школой. Всё это станет неважно, для тебя откроется совершено другой мир — его слова заворожили меня, и я приняла решение.

Я подошла к ней, отодвинула прядь волос и вгляделась в сеточку из вен под кожей. Её кровь манила меня. Дотронувшись губами до горла девушки, я почувствовала, как быстро бежит кровь по её венам. Укусить снова не получилось, поэтому мне ещё долго пришлось терзать горло, чтобы добраться до вен. С наслаждением почувствовав, как её кровь стала наполнять всё моё тело, я схватила девушку за шею, пододвигая как можно ближе.

Всё вокруг потеряло смысл, существовало только это потрясающее чувство того, что ты единственный, особенный в этом мире. Но вскоре я с жадностью высасывала из безжизненного тела последние капли крови.

Тело упало на землю. И опять я ничего не чувствовала. Почему так происходит? Передо мной лежит мёртвый человек, а мне всё равно.

— Это пройдёт, ты будешь чувствовать вину или безразличие, всё что угодно. Для тебя сейчас существует только один инстинкт — убивать, чтобы опять испытать это чувство — он спустился с дерева и подошёл к трупу.

— Сейчас надо научить тебя прятать тела — он поднял тело девушки на руки и понёс куда-то дальше.

Я пошла за ним. Он привёл меня в самую глубь леса. Положив девушку на землю, он достал небольшую бутылочку из кармана и вылил на тело. Достал спички, зажег несколько и бросил на тело. Девушку сразу охватил огонь.

Завороженная я смотрела на огонь. Мы простояли там несколько часов, смотря, как тлеет труп. Огонь потух, и я увидела чёрный скелет. Зак надел перчатки, прошелся, и сделал какое-то движение рукой, и в земле образовалась яма. Мужчина подошёл к останкам девушки и быстро скидал в яму, снова подняв руку, он вернул выкопанную землю на место. На месте захоронения не осталось ни малейшего бугорка.

— Как ты это сделал? — мне было очень интересно.

— Просто направил свою силу в нужное русло и всё. Вскоре я покажу тебе как. А теперь тебе пора домой — и он снова исчез.

Я обернулась, пытаясь понять, где нахожусь. В голове всплыл образ чего-то очень знакомого. Я вспомнила, мы гуляли неподалеку с моей семьёй, мне было пять. Это было так давно, как я это вспомнила?

Я не стала долго думать, и пошла, как мне казалось, в правильном направлении. Я не смогу зайти домой, не смогу смотреть в глаза отцу. Я не знала как вести себя, молчать или устроить скандал, высказав ему все, что я думаю.

Маленькая часть меня говорила, что папа ни в чём не виноват, а другая кричала о предательстве. Единственный человек, который мог бы мне всё объяснить — это Лиз.

Достав телефон, я набрала номер своей сестры. Буквально через два гудка раздался весёлый голос Лиз:

— Привет, солнышко! — как обычно она была в отличном настроении.

— Ты знала?! — я не знаю, что на меня нашло, но я стала орать в трубку.

— Милая моя, что случилось? Что я должна знать? — она встревожилась.

— Ты ведь знала, кем мы станем, когда вырастим? — я перешла на шёпот.

— Послу…

— Просто скажи да или нет! — мне не хотелось слушать их жалкие извинения.

— Да.

— Прекрасно — я бросила трубку.

Я подошла к дому. Долго стоя у порога, я думала о том, зачем мне вообще заходить туда?

Через минут десять вышел мой отец:

— Привет. Ты не хочешь зайти? — со смешком спросил Джеймс.

— Да, конечно — я старалась не смотреть на него.

Переступить порог дома было очень сложно. Войдя в дом, я бегом поднялась в свою комнату.

Закрыв дверь на ключ, я переоделась и улеглась на кровать. Мне хотелось узнать у Джеймса одно: «о чём ты думал?»

Долго лежать я не смогла. Вскоре мне захотелось есть. Решив, что все уже ушли спать, я спустилась на кухню. К моему большому сожалению, за столом сидел папа и держал в руке кружку с чаем. Первое, что захотелось, это уйти и не видеть его никогда. Развернувшись, я уже хотела вернуться в комнату, когда меня взяли за плечи и резко развернули к себе.

— Что с тобой? Где ты была?

— Не твоё дело! — как он может спрашивать у меня что-то?!

— Я твой отец! Всё это время я защищал тебя, говорил, что это всё переходный возраст! А сейчас моя дочь пропадает на целые сутки! И после этого ты говоришь, что это не моё дело! — господи, он никогда не повышал на меня голос.

— И это мне говорит вампир, который собственными руками разрушил своё счастье — я знала, что надавила на самое больное, но мне казалось, что Джеймс заслуживает этого.

Мужчина ничего не ответил. Схватив кружку со стола, запустил её в ближайшую стену. Кружка разбилась вдребезги в нескольких сантиметрах от меня. Испугавшись, я отпрыгнула от осколков и робко посмотрела на некогда любимого папулю.

Страх мгновенно прошел, сменившись гневом. Снова поднявшись к себе в комнату, схватив сумку, я стала складывать туда все нужные вещи, попутно ломая всё ненужное.

Собравшись, я пошла к выходу, но меня остановили.

— Куда ты собралась? — Джеймс не пытался быть вежливым.

— Подальше от тебя — я не собиралась оставаться дома, мне хотелось уйти отсюда.

Вырвавшись из рук мужчины, я выскочила из дома. Мне показалось, что навсегда.

Новый мир.

Я стояла перед деревянной дверью, не решаясь постучать. Собрав всю свою волю в кулак, я неуверенно постучалась. Дверь тут же распахнулась. На пороге стояла Селена и с яростью смотрела на меня.

— Опять припёрлась? Ладно, заходи.

Я неуверенно вошла, боясь появления Зака. Что я ему скажу: «я тебя не знаю, но я у тебя поживу. Это ведь ты во всём виноват». Господи, какая глупость!

— Зака нет, не волнуйся — она стояла позади меня, сложив руки на груди.

Я прошла в уже знакомую гостиную и села на диван. Пришло время поговорить с ней.

— Когда ты узнала кто ты? — я решила, что она ответит на каждый мой вопрос.

— В семь — Селена не была настроена на душевные разговоры.

— Что такое «проклятые с рождения»?

— У тебя есть книга про них. Почитай и узнаешь — говорила она отрывисто, что меня очень бесило.

Селена вышла из комнаты, оставляя меня одну. Я не хотела сейчас сидеть и читать, мне надо было о многом подумать. Главной моей проблемой было то, что я стала вспоминать смерть первой девушки. В моей голове возникали картинки, и довольно чёткие, через которые я смола почувствовать, сколько боли причинила пока пила кровь. Я видела, как девушка кричит и извивается, пытаясь вырваться. А потом её безжизненное тело падает на пол.

Я попыталась рассмотреть эту картинку лучше. Бледная. она лежала на полу лицом вниз. Футболка девушки была разорвана, а на коже виднелись глубокие раны от моих ногтей.

Я с отвращением к самой себе попыталась вернуться в реальность. Вернуться в небольшую гостиную получилось с первого раза, что меня очень порадовало. Чувствовала я себя ужасно это даже нельзя объяснить словами. В голове крутилось одно: «я убила человека. Я убийца». И тут мне в голову пришли слова Зака: «это всё пройдёт, ты будешь чувствовать вину или безразличие, всё что угодно».

«Так и случилось» грустно подумала я. Мне стало интересно можно ли это исправить.

— Нет, это нельзя исправить — я обернулась и увидела Лиз.

— Уходи! Это не твой дом! Проваливай! — ненавижу их всех, какого чёрты они все ко мне лезут.

— Отлично, ты теперь так будешь со мной разговаривать? Это всё не важно, я пришла сказать, что папа отпускает тебя, и только время может помочь тебе понять, какую ошибку ты делаешь. У меня все — и она вылетела на улицу.

На мгновения я задумалась. Зачем надо было лететь из Лондона — только для того, чтобы сказать мне это?

Я не собиралась бежать за ней и говорить как мне плохо, они стали чужими для меня. Все, что было до этого, казалось чем-то очень далёким и не моим.

Просто я хотела знать, кто дал ему право обрекать на такое кого-то. Сейчас они все были для меня мерзкими лжецами, не имеющими ничего святого. И я не собиралась менять своё мнение.

Я решила встать осмотреть остальные комнаты. Слева от дивана находилась дверь, нерешительно я подошла и открыла её. За ней я увидела лестницу из тёмного дерева.

Поднявшись, я попала в небольшой холл с тремя дверями. Всё было таких тёмных тонов, что мне вспомнился фильм ужасов. Я повернула ручку ближайшей двери и оказалась в просторной комнате. Сразу поняв, что это комната Селены я прошлась и присела на кровать. На тумбочке рядом с кроватью стояла фотография её родителей. Кровать, на которой я сидела, была под— стать дому. Большая, с массивной спинкой. На спинке вырезан распустившийся бутон розы, обвитый листьями.

Я вышла и столкнулась с Селеной.

— Какого чёрта ты делала у меня в комнате? — несмотря на то, что она кричала на меня я не испытывала даже намёка на страх. Безразличие — единственное чувство, наполнявшее меня.

Странно, но мне сейчас стало наплевать на всех и на всё.

Я не обратила на неё никакого внимания, пройдя мимо, я направилась дальше. Напротив комнаты Селены находилась ещё одна дверь.

— Я бы не советовала. Это спальня Зака — «посмотрите какая заботливая!» мелькнуло у меня в голове.

— Я не обязана спрашивать разрешения. Хочу и зайду— с этими словами я вошла в комнату и захлопнула дверь.

Комната светлая без угнетающих цветов. Без всех тех старинных вещей, которые находились в предыдущей комнате. Напротив кровати висел большой плазменный телевизор. Кровать была огромной с обтянутой светлой тканью спинкой. Комната была такой современной и красивой, что я не захотела оттуда уходить.

— Кто разрешал тебе входить в мою спальню? — на пороге стоял Зак.

— А кто сказал, что это твоя комната? — несмотря на то, что у мужчины явно не удался день и он находился не в лучшем настроении, я не боялась его. Меня снова наполнило безразличие.

— Прости, что? — он удивился моей чрезмерной решительности.

— Это моя спальня! — я сказала это очень уверенно.

— Нет, это моя спальня! — теперь он кричал.

— Была твоя, стала моя! — сказала я по детски.

— Ты явилась в мой дом без приглашения, прошлась по всем комнатам и смеешь заявлять мне, что ты забираешь у меня спальню! А ты не обалдела?!

— Нет. А комната все равно моя — меня не волновало, что он со мной сделает, я добьюсь своего и буду жить в этом доме в этой комнате.

Сильная рука схватила меня за шею и приподняла над полом.

— Я смотрю ты слишком самоуверенной стала. Пора тебя на место поставить — с этими словами он пустил моё тело в противоположную стену.

Я ударилась о шкаф, но не почувствовала боли. Вскочив, я кинулась на мужчину. Повалив его на пол, я схватила руки Зака, чтобы он не вырвался. Я пыталась сломать ему руки, но он постоянно вырывался, что сильно мне мешало. У него получилось вырваться и встать на ноги, я тоже встала. Он взял меня за волосы и опрокинул мою голову назад.

— Знаешь, мне нравится твоя нахальность и самоуверенность. Хорошо, ты заслужила эту комнату, она твоя.

— Делаешь мне одолжение? Спасибо, я в этом не нуждаюсь — я высвободила свои волосы из его руки и подошла к нему в плотную.

— Если Селена не решается вставать на твоём пути, не думай, что я буду бегать перед тобой на задних лапках и выполнять твои указания. А комната будет моей, потому что я так захотела, а не потому, что ты разрешил — закончив, я вышла и спустилась за своими вещами в гостиную.

В гостиной снова сидела молоденькая девушка. Её кровь вызывала у меня отвращение, что заставило меня сморщить нос. Скорее всего, это обед Зака, которым он собирался полакомиться, как разберётся со мной. Что ж, придётся подпортить его планы.

Усевшись рядом с девушкой, я закрыла нос рукой. Нет, как я не хотела отомстить мужчине, на это я точно не пойду.

Я не могла больше терпеть эту вонь и пришлось выйти на улицу. На свежем воздухе я смогла расслабиться. При виде этой мерзкой девчонки, мне пришла отличная идея попробовать поохотится самой на кого-нибудь с запахом попривлекательней.

Подбирать подходящих жертв не пришлось. Мне хотелось отомстить отцу, поэтому я направилась к нему на работу. Он был директором в одном из однообразных офисов города. Посмотрев на часы, я прикинула сколько они ещё будут работать. Пол четвёртого, у меня времени навалом. А «дорогой папуля», должен был уехать сегодня.

Добраться до пункта назначения не составило труда. Вспомнив нашу прогулку с Заком, я попыталась побежать также. Удивительно, но у меня получилось сразу, что меня очень порадовало. Мне хотелось научиться всему, чему только возможно, для того чтобы показать, что я могу быть сильной и самостоятельной.

Я решила, что не буду долго ходить и искать подходящую жертву. Сразу как я вошла, мне на глаза попалась милая секретарша с довольно приятным запахам.

— Здравствуй, Александра. Я могу чем-то помочь? — выходя из кабинета и закрывая его на ключ, спросила девушка.

— Вы куда-то собираетесь? — задала я встречный вопрос, не желая отвечать ей.

— Да. У меня обед, решила сходить до ближайшего кафе.

— Не против, если я составлю вам компанию? Я сама хотела сходить поесть — я решила завести непринужденную беседу, мысленно решая как увести её подальше от офиса.

— Да, почему бы нам не сходить и не пообедать вместе— с легкостью согласилась секретарша.

— Славно. Я знаю тут отличное кофе неподолёку — я уже придумала куда я её заведу: «осталось только осуществить».

Мы вышли из здания, когда девушка заговорила:

— Что с твоим отцом? — она спросила это так озабочено, что я удивилась: «да у папы есть поклонницы!»

— А что с ним не так? У нас дома вроде всё нормально — солгать оказалось не трудно, девушка наверняка была недалекой, так что она ни за что не узнает, что я солгала.

— Просто он вчера пришёл и закрылся у себя в кабинете и просидел там до вечера. Да, когда он попросил занести кофе, я вошла, а Джеймс сидит и смотрит на фотографию. Я ушла, а он так и смотрел, даже к чашке не притронулся.

Насколько я помню на столе у него стояла семейная фотография, где он держит меня с Лиз на руках, мне тогда было года три. На мгновение мне стало жаль папу. Я вспомнила, как хорошо мы проводили время. А иногда я приходила злая или расстроенная, он шёл за мной и пытался разобраться, что случилось.

Вдруг мне захотелось вернуться домой и извиниться за всё, что я ему наговорила. Но потом что-то внутри стало орать о том, что он сделал, о его предательстве. Мной снова овладела ярость и я схватила девушку за руку и, не обращая внимания на её возгласы, повела в лес.

— Ты можешь помолчать?! — сейчас я не хотела ничего, кроме её крови.

— Мы вроде собирались в кафе, а ты затащила меня в лес и говоришь мне заткнуться! Я хочу, есть — к концу своей пылкой речи она заговорила тише.

— Просто стой и молчи! — приказала ей я, садясь на землю.

— Ты маленькая четырнадцатилетняя девчонка смеешь указывать мне, что делать?! Позволь напомнить — я старше, а к старшим надо относиться с уважением.

Она говорила также как Нина во время наших перепалок и тогда я терпела, но сейчас не намерена. Кто она мне и какое право имеет на меня орать и тем более учить!

— Уважение надо заслужить.

Я подошла и взяла её за горло, приподнимая её над землёй:

— А я не думаю, что вы его заслужили — с этими словами я швырнула её в дерево не подолеку.

Девушка сильно ударилась головой, у неё пошла кровь.

Голова у меня закружилась, и я не заметила, как вцепилась ей в горло. Кровь её мне очень понравилась, пить её было одно удовольствие. Но, к сожалению, это длилось не долго, через несколько минут тело девушки обмякло, и я отпустила её.

И снова ничего, никакого сожаления или страха. Я ничего не чувствовала, кроме удовольствия от убийства и крови. Сейчас я чувствовала себя маньяком, которому нравится слышать крики своих жертв, наслаждаться их страхом и потихоньку отбирать у них жизнь. Когда я начну испытывать нормальные человеческие чувства?

Надо избавиться от трупа. Из кармана я достала зажигалку. Я не знаю, зачем носила её с собой. Курить я пробовала, но после этого я даже думать о сигаретах не могу. Запах табака вызывал у меня рвоту. Теперь я поняла почему. Вспомнив тот эксперимент и то, что мне устроили родители, когда узнали. Я сразу не смогла забыть это и представила, как пахнет курящий человек, а его кровь, наверно, даже самый голодный вампир не стал бы пить.

Меня вырвало сразу после того как я подумала, что буду испытывать, попробовав такую кровь.

Я стояла, прислонившись к дереву, и пыталась отогнать глупые воспоминания. Надо было сосредоточиться на том, как спрятать тело. Я решила сделать также как и Зак, но долго сидеть я здесь не хотела. Оставив тело лежать в глубине леса, я отправилась в магазин. Зайдя в первый попавшийся магазин, я взяла бутылку с каким-то спиртным напитком и отправилась к кассе.

— Я тебе это не продам, ты слишком маленькая — не слишком — то категорично ответила женщина. Полная. со злым и недовольным лицом, она сидела и жадно смотрела на деньги, лежащие в моём кошельке.

— Я заплачу за бутылку, а лично вам дам в два раза больше её стоимости, если вы согласитесь продать её мне — для того чтобы ускорить процесс, я достала деньги и стала пересчитывать нарочито медленно перекладывая нужную сумму в другую руку.

— Ну, что вы решили — я положила деньги на стол.

— Ладно, ладно, хорошо — она схватила деньги, положенные мной и отсчитала деньги за напиток, положила их в кассу и отдала мне чек. Оставшуюся сумму она быстро спрятала к себе в карман. Я вернулась в лес и, открыв бутылку, вылила содержимое на девушку. Достала зажигалку, подожгла край её кофты. Тело сразу охватило пламенем, и я успокоилась. Села на землю и оперлась о дерево.

Сидеть и смотреть на пламя оказалось очень сложно. В играющих языках пламени я видела отрывки из своего прошлого. «Вот я маленькая семилетняя девочка впервые собираюсь в школу. С двумя бантами на голове в белой блузке и чёрной юбке я стою перед зеркалом и с нетерпением жду, пока соберётся папа. Входит папа и обнимает меня, говоря, какая я уже взрослая».

Второе воспоминание было ещё чудеснее: «Мой десятый день рожденья, утро. Я просыпаюсь от нежных поглаживаний по волосам и шёпота:

— Детка пора вставать, сегодня большой день.

Я поднимаю голову, открываю глаза и вижу перед собой улыбающееся лицо Джеймса.

— С днём рожденья, куколка — он крепко обнимает меня, прижимая к себе.

Я удивляюсь, видя его здесь. Ведь я жила у Эммы в городе, который находился далековато от нашего. Неделю назад он отправил меня и Лиз к Эмме.

— Ты готова ехать домой к своему подарку? — мужчина так очаровательно улыбался, что я невольно расплылась в улыбке сама.

Тут в комнату залетает Лиз и запрыгивает на кровать с криком:

— С днём рожденья, солнышко! — не смотря на то, что ей уже двадцать, она вела себя как маленький ребенок.

В дверном проёме стояла смущенная и чем-то расстроенная Эмма. Джеймс встал и подошёл к ней:

— Поехали с нами. Будет весело — в голосе отца слышалась надежда.

— Я не могу, ты ведь знаешь. С днём рожденья, Александра, мне жаль что я не могу поехать с вами».

И последнее, что я вспомнила, был сам подарок:

«Мы приехали домой и папа в нетерпении провёл меня к комнате, куда мы складывали все старые вещи. Я любила сидеть там. Это не было похоже на маленькую кладовку, где невозможно было пройти. Там была просторно, но темновато, всего два небольших окна. Я приходила туда, садилась на старый диван и просто сидела.

Но подойдя к тому месту, где должна находиться деревянная потёртая дверь, я не поверила своим глазам. Вместо неё стояла большая стеклянная двустворчатая дверь. Войдя туда, я не увидела заваленной хламом тёмной комнаты. Стены, выходящие во двор, стали полностью стеклянными, от чего комната стала большой и светлой. Теперь это незаметное место превратилось в летнюю столовую. В то, о чём я всегда мечтала».

Радостные воспоминания на мгновение стёрли ту испытываемую ненависть к отцу, но это мгновение быстро прошло.

Пламя стало угасать и я решила попытаться вырыть могилу моей жертве так, как это сделал Зак.

Он что-то говорил о направлении силы. Я попыталась повторить движения рукой, прежде сделанное мужчиной. Не выходит. Сила — вот что тут было главным. Я попыталась найти эту сиу в себе. Я нащупала слабый огонёк внутри меня. Наверно это и есть моя сила. Надо направить огонёк в кончики пальцев — тогда получится. Теплый шарик внутри меня слабо пошевелился и неспешно поплыл от моего сердца в протянутую руку. Электрический разряд прошёл по мне, когда шарик достиг цели и поселился в моей ладони. Шарик распался на множество маленьких частиц и я сначала подумала, что он исчез. Ещё один разряд и жаркие шарики проникли в пальцы, заставляя меня вскрикнуть от пылающего огня внутри руки. Пошевелить рукой это всё, что нужно для осуществления желаемого. Боясь, что станет ещё хуже, я тихонько пошевелила пальцами, как бы призывая землю к себе.

У меня получилось, и земля около дерева приподнялась и повисла в воздухе. Как мне и хотелось под деревом образовалась яма. Расслабив руку, я опустила большую горсть земли рядом с будущим местом захоронения девушки.

К обгоревшим костям прикасаться не хотелось, поэтому я решила проделать со скелетом тоже самое что и с землёй. Снова вытянув руку, я сделала всё то, что проделывала недавно. Я положила скелет в яму и вернула землю на место.

К моему разочарованию электрические разряды не прекратились и проходили через меня каждый раз при использовании замечательного таланта вампиров.

На месте, где я закопала тело, не осталось бугра, земля лежала ровно как и должно быть на протоптанной людьми тропинке. Я засмеялась, представив, что будет с человеком, если он узнает что ходил по могиле. Наверняка начнёт думать, что его ждёт проклятие и скоро он сам протянет ноги от какой — нибудь «нечистой силы». Я рассмеялась ещё громче: «люди так суеверны».

В моё сознание врезалась картинка чего-то далёкого, возможно это было воспоминание, но я этого не помнила:

«Я маленькая, мне лет шесть на вид, лежу на кровати и плачу.

— Не уходи— пропищала я.

Папа, уже собравшийся выйти из комнаты, обернулся и вернулся ко мне. Присел на край кровати и погладил меня по волосам.

— Почему ты каждый раз плачешь перед сном. Это что уже в привычку вошло? — он усмехнулся.

— Я боюсь — я всхлипнула.

— Чего можно бояться? — он взял меня и посадил к себе на колени.

— Мне всегда кажется, что в комнате кроме меня ещё кто-то есть. И я не могу заснуть, боясь, что он выпрыгнет и нападёт на меня — я прижалась к нему как можно сильней.

— Ну, неужели ты думаешь, что я разрешу кому-нибудь испугать мою маленькую девочку — он улыбнулся.

Я ему не поверила и схватила за руку, чтобы удержать.

— Ладно, хорошо я не уйду, останусь с тобой — он накрыл меня одеялом и сел на стул рядом с кроватью».

Все эти воспоминания начинали нервировать меня. Чувство вины каждый раз пронзало моё сердце при упоминании отца.

Чтобы отвлечься я достала из кармана телефон и наушники и, включив музыку, направилась в дом Зака.

Музыка доставляла мне больше удовольствия, чем раньше. Некоторые песни мне стали нравится больше, а некоторые стали отвратительны. Я только сейчас поняла, что у некоторых певцов совсем не было голоса.

В доме никого не оказалось, и я смогла спокойно пройти теперь уже в свою комнату. Я достала свой нэтбук и легла на кровать. Решив отвлечься и посмотреть фильм, я залезла в Интернет и включила первую из новинок. Фильм не смог отвлечь меня, и мои мысли поплыли в направлении моей новой жизни.

Я лежала и думала над всем, что произошло со мной за все эти дни. Новый мир моего существования опьянял меня. Сейчас я не хотела скрыться и сбежать от реальности, мне здесь нравилось.

Проклятые с рождения.

Уснуть я не смогла, во мне находилось слишком много крови, что доставляло неудобства. Спускаться и столкнуться с кем-нибудь в коридоре тем более не хотелось. Вспомнив про книгу Зака я достала её и устроилась поудобнее.

Книга в твёрдой кожаной обложке без названия. Была небольшой и немного потёртой. Открыв книгу и начала читать:

«Я попал туда и стал одним из них. Во мне не осталось, ничего от прежнего меня, я потерял свободу и жизнь в принципе. Я хотел измениться и перестать убивать и жить только ради себя. Но я ошибся, придя туда. Это не семья, как они себя называют. Это колония строгого режима.

В этих вампирах нет ничего святого, хоть они и не убивают ради крови. Законы, которым они следуют, не приводят ни к чему хорошему».

Я сидела, читала и не могла остановится. Первое что я поняла, писал это вампир и это писал не Зак, а некий Эндрю. Его обратили, когда ему было тридцать, тогда он жил в Англии.

Он описывал жизнь в неких «семьях», в которых ему удалось побывать. Жестокость и бездушность этих семей по отношению к своим близким, поразила меня. Они готовы убить собственного сына или дочь, но не позволят им опозорить их. Все они убивали только тех, кто нарушает законы, только потому, что считали позором иметь в своей семье такого вампира.

Это семьи вампиров, в которых все питаются только кровью животных. Самый старший являлся главным и следил за выполнением порядка. Эти кланы как обычные семьи, там есть дети, родители, бабушки и дедушки и все они связаны кровными узами. Одно отличие — в этих семьях нет любви и уважения к друг другу.

В самой середине книге я нашла главу: «Законы»:

«1. Члены клана не имеют права пить человеческую кровь. Убьёт человека, умрёт сам. Выпьет несколько капель, будет мучиться от невыносимой жажды.

2. Никто не имеет права уйти из клана добровольно. Можно уйти только с разрешения главы семьи или после его смерти. Если вампир сбегает, его находят и решают что с ним делать — убить или пожалеть и оставить в живых.

3. Общаться с вампирами питающимися человеческой кровью, запрещено. Если вас поймали на общении с таким вампиром, убивают вас и вашего друга.

4. Каждый член семьи должен оставить потомство.

5. Каждый вампир обязан присутствовать на собрании подобных кланов. Там производятся наказания.

6. За неуважение и неподчинение главе семейства наказание в виде ударами плетью.

7.Вампир, убивающий в приделе города, где живёт семёйство травоядных вампиров, должен добровольно уйти или его убивают члены клана».

Я не могла представить, что всего семь законов могут сломать жизнь. Читая эту книгу, я впитала в себя столько боли, ненависти и страха. Мне хотелось встретиться с этим бедным мужчиной, и узнать больше чем я прочитала.

Я не останавливалась, пока не прочитала всё до конца. Дочитала я к рассвету но, не смотря на бессонную ночь, мой организм, не чувствовал усталости. Я сидела и пыталась представить все самые страшные моменты из книги.

Дверь распахнулась и на пороге я увидела Зака. Он, как обычно, был одет в светлые джинсы, футболку и кеды. Волосы в отличие от одежды лежали прекрасно, слишком длинная чёлка спадала на глаза, один глаз скрывая совсем. Мужчина выглядел восхитительно.

— И где ты была? — Зак стоял в дверном проёме и на этот раз он точно не намерен на душевный разговор.

— А я должна отчитываться перед тобой? — я не боялась его и решительно подошла к нему вплотную.

— Да. Ты молодой вампир и ничего не умеешь. Я ведь не знаю, что ты сегодня натворила — с этими словами он развернул меня спиной к себе и стал шептать мне на ухо — я не собираюсь терпеть твои выходки. Если я узнаю, что ты маленькая пронырливая девчонка, натворила что-нибудь, ты об этом пожалеешь.

Я быстро развернулась в его руках и взяла за футболку, прижимая к стене:

— Не смей мне указывать! Я тебе не маленькая дурочка, которая будет бегать под твою дудку! — я хотела сделать ему больно. Схватив его за волосы, я развернула его к стене:

— Не смотря на то, что ты стал на меня орать в последнее время, я хочу поблагодарить тебя за то, что показал мне кто я на самом деле. Спасибо.

Он попытался развернуться, но я не дала, удерживая его на месте:

— Но это не значит, что я теперь хорошо к тебе отношусь. Я не буду тебе подчиняться. Я сама по себе — как только я закончила, я ощутила, что лечу, и через секунду уже лежала на кровати. Нож пролетел мимо меня и воткнулся в обложку книги.

Зак подлетел ко мне и схватил за плечи, прижимая к кровати:

— Пока ты живёшь в моём доме, обязана выполнять то, что я говорю! — он вышёл из комнаты.

Я села и дотронулась до своих плеч, они болели. Тут же я задалась вопросом, могут ли у вампиров появляться синяки?

Откинувшись на подушки, и вздрогнула от боли. Я подняла руку и увидела засохшую кровь на ладони (когда она успела засохнуть?). Самой царапины я не нашла. Решив найти источник неудобств, я оглянулась и наткнулась взглядом на проткнутую насквозь книгу.

Подняв ни в чём не повинную книгу, я взялась за ручку ножа и, вытащив его, отбросила в сторону. Книга превратилась в ненужный хлам. Из обложки торчало что-то белое. Я аккуратно вытащила листочек и развернула.

Он был желтым и слова еле виднелись на старой бумаге:

« Привет любимая !

Надеюсь, письмо дойдёт к тебе, и ты его прочтёшь. Я знаю, что ты хочешь, чтобы всё было по-другому, чтобы я был рядом. Я сам часто мечтаю об этом, но не хочу подвергать тебя и Лиз опасности. Если они узнают, что я все-таки жив, они найдут меня и убьют.

Хочу сказать одно— я люблю тебя и нашу дочь и безумно скучаю по вам. Мне хочется оказаться рядом с вами, обнять и никогда не отпускать. Я рад, что Элизабет всё — таки отпустила тебя и ты можешь жить так как хочешь, ну практически как хочешь. Недавно я встретил твоего брата. Он милый и он поможет вам. Я хочу, чтобы ты нашла кого-то более подходящего, чем я.

Извиняться наверно бесполезно, ведь ты давно мне всё простила. Но всё же я хочу извиниться за всё, что натворил. Я так хотел быть с тобой, что не замечал, что своими попытками освободить тебя, делал всё ещё хуже. Прости, я эгоист.

Мне пришлось жениться, чтобы больше походить на обычного человека. Скоро у нас родится дочь и это единственное, что меня радует в этом браке. Мне было сложно произнести такое простое слово, как «согласен». Мне пришлось представить, что передо мной не Нина, а ты, и слова сами слетели с моих уст. Как бы мне хотелось, чтобы в тот день там стояла не она, а ты.

Я люблю тебя и хоть я и не с тобой, душа моя с сердцем остались у тебя.

Я люблю вас. Джеймс».

Мне стало больно от осознания того, что мой отец никогда не был откровенен со мной. Я всегда рассказывала всё, что происходило со мной, а он не давал мне и доли этого. Почему он не хотел открыться мне? Он ведь рассказал всё Лиз. Может он не любил меня так сильно, как мою сестру?

Я знала только одного человека, который мог бы мне помочь. Выйдя из дома Зака, я направилась к вокзалу. Где как раз отправлялся поезд до нужного мне города.

— Стой! — прокричал мне молодой человек, проверяющий билеты.

— Что-то не так? — невинно произнесла я.

— Ваш билет— он протянул руку в ожидании.

Я открыла сумочку и вытащила кошелек. Я достала несколько купюр и протянула мужчине.

— Пропустишь, деньги твои. Решишь не пропускать — прощайся с жизнью. Что выбираем? — пока я говорила, глаза молодого человека расширились от испуга. Неужели я вызываю страх?

Он неуверенно протянул руку и взял деньги. Скорее всего, он взял их из инстинкта самосохранения.

Я вошла в вагон и заняла свободное место.

Всю дорогу я смотрела в окно и думала о своём отце. Я не могла понять его письма. Что он имел виду говоря, что не может быть рядом с ними? Почему не мог жениться на Эмме? В моей голове крутилось так много вопросов. И не на один вопрос я не могла найти вопрос.

Мои мысли перетекли совершено в другое русло. Я хотела знать, что со мной будет дальше. Вернусь ли я домой или нет, а если нет? Куда пойду?

Раньше я не когда не задумывалась о своём будущем. Мне всегда казалась что всё это ещё далеко, но сейчас я сежу и понимаю что вот оно это будущее о котором некто не думает. Мне стало страшно от того что папа может возненавидеть меня и я некогда не смогу вернутся домой.

Сейчас моё решение уйти из дома казалась мне глупым. Мне стало страшно. Я осталась одна. Плевать на то что папа может заблокировать карточку и я останусь без денег. Это не страшно. Страшно то что я могу остаться одна.

У меня нет поддержки. Раньше я могла придти домой и рассказать о своих бедах сестре или отцу. А сейчас у меня нет некого.

Поезд стал приближаться к станции и мне пришлось ненадолго вернуться в реальность. Встав я пошла к выходу из вагона.

Я пошла в хорошо знакомый мне дом в самом центре города. Дом маленький и неприметный с одним живущим в нём человеком. Мне не хотелось возвращаться туда. Слишком многое там напоминало о счастливом прошлом.

Поднявшись на крыльцо я постучала. Стало страшно ведь мне придётся объяснять и рассказывать ей всё что произошло. Так не хотелось переживать это снова.

Дверь распахнулась и на пороге стояла Эмма. Она была одета в халат и тапочки. Выглядело это очень мило.

— Привет Александра— нежные руки приветственно обняли меня.

— Здравствуй Эмма— я не смогла обнять её в ответ, мне было стыдно.

— А где Джеймс? — она заглянула мне через плечо, надеясь увидеть его выходящим из машины.

— Я пришла одна— я пыталась отложить ужасный разговор.

— Заходи — Эмма сразу встревожилась.

Мы прошли в небольшую кухню и сели за стол. Я чувствовала что должна начать разговор но не могла. Было страшно признаться в том что я ушла из дома с незнакомым мне человеком.

— Я хочу показать вам кое что— я достала из сумки письмо моего отца и протянула Эмме.

Девушка взяла и развернула его, стала читать. Пока она читала по её щекам текли слёзы. Я видела что ей больно читать это письмо. Сложно представить что она сейчас чувствует.

Эмма подняла глаза и посмотрела на меня её щёки блестели от слёз.

— От… куда? — она говорила неразборчиво и запинаясь.

Я не смогла что либо сказать по этому я протянула ей дневник. Эмма задумчива покрутила его в руках и положила на стол.

— Это не его. У Джеймса некогда не было дневника — девушка справилась со своими эмоциями и говорила уверено.

— Я нашла письмо в обложке дневника— под её пристальным взглядом мне стало не по себе.

— Джеймс всегда был слишком высокомерным и он призирал всех кто делится своими бедами с тетрадкой— она усмехнулась вспоминая прошлое.

— Высокомерным? — приставить отца считающим себя лучше всех было сложно и одновременно смешно.

— Джеймс не всегда был таким каким ты знаешь его сейчас. Раньше он жил совершено по другому— её глаза смотрели куда-то в даль, в прошлое.

— Как? — стало интересно.

— Кровь, женщины, веселье — Эмма усмехнулась.

— Он убивал? — теперь пришла моя очередь смеяться.

— Зря ты смеёшься. Твой отец убивал, но никогда не делал этого из скуки. Ему нравилась человеческая кровь.

— А когда вы познакомились он изменился? — говорят любовь меняет человека, но я не верила в это.

— Нет. Ты ведь уже знаешь, что я жила по законам? — она посмотрела на меня и я кивнула.

— Джеймс ненавидел законы. Когда он узнал, как я живу, он пытался помочь мне. Уговаривал пойти с ним. Я отказалась, зная, что это ни к чему хорошему не приведёт — она остановилась и видимо не собиралась продолжать.

— Что заставило его измениться? — я пыталась подтолкнуть её к продолжению.

— Это тебе лучше узнать у него самого — она встала.

Разговор был закончен. Эмма встала и подошла к плите, начала что-то готовить. С минуту я наблюдала за ней, а потом вспомнила, что на сегодня мне негде остаться.

— Я могу сегодня переночевать у тебя? — я пыталась быть вежливой и у меня это получилось.

Эмма повернулась ко мне и улыбаясь ответила:

— Конечно, ты можешь остаться сколько захочешь — её глаза сверкнули.

Вечером Эмма разрешила мне спать в комнате, в которой я часто ночевала, когда оставалась у неё.

В комнате ничего не изменилось, шкафы оказались пустыми. Скорей всего она редко использовалась.

Я переоделась в шорты и майку, одолженные мне Эммой и улеглась в кровать. Закутавшись в одеяло с головой, я попыталась спрятаться от окружавшего мира. Мне не хотелось жить так. Я мечтала вернуть всё обратно. Забыть о том, что сделал мой отец и кем я после этого стала. Взяв телефон и наушники, включила музыку. Растворившись в песнях и свершенном для меня мире я не заметила, как уснула.

Проснулась я от нежных прикосновений к моей щеке. Я открыла глаза, чуть не упала с кровати. На стуле рядом с кроватью сидел мой отец. Он смотрел на меня не отрываясь. Его серые глаза смотрели на меня с такой любовью и счастьем.

— Эмма позвонила и сказала что ты у неё — его лицо сияло.

Внезапно я оказалась в крепких объятиях Джеймса. Я попыталась вырваться, но он был сильней меня. Он зарылся лицом в мои волосы и стал шептать на ухо:

— Ты представляешь как я волновался? Чёрт, когда я узнал, что ты ушла с Заком, мне хотелось убить его. Не буду скрывать мне и сейчас этого хочется — в его голосе слышались боль и отчаянье.

— Пап, отпусти, я не могу— я не знала поймёт ли он, что я имею в виду.

Он отпустил меня и сказал:

— Поехали домой, там я отвечу на все твои вопросы и ты сможешь принять решение, что делать дальше — он умоляюще на меня посмотрел и я не смогла отказать.

— Хорошо — я пыталась говорить как можно безразличней.

Я была рада снова видеть его. Всё то время, что я была одна, я не ощущала как сильно скучала по дому. Хоть мне и нравится одиночество, я не готова быть одна вечно.

Мне стало интересно, откуда он знает Зака? Знает ли он, что я убила его секретаршу и ту девушку в доме Зака? Вздрогнув от этой мысли, я встала с кровати и прошла в ванную, чтобы переодеться.

Когда я вышла, я увидела довольно странную картину. Мой отец стоял посреди комнаты и целовался с Эммой.

Я ушла обратно в ванную и прислушалась.

— Спасибо тебе, что позвонила. Ты не представляешь как я волновался за неё — я стояла и подглядывала за ними.

Джеймс стоял так близко, что когда говорил, его губы касались губ Эммы. И вот они снова целуются.

— Я скучал— снова поцелуй.

Их поцелуй длился так долго, что мне уже надоело сидеть в ванной, но я не хотела мешать. Я хотела, чтобы мой отец был счастлив. Поэтому я продолжала сидеть и ждала когда они отстраняться друг от друга.

— Снова прощаемся? — спросила девушка. В её голосе слышалось разочарование.

— Снова, но не на долго. Я обещаю — он отстранился и сел на кровать в ожидании меня.

Я вышла, улыбнулась, оповещая что я готова.

— Поехали домой? — с надеждой спросил Джеймс.

— Да — я снова пыталась не показывать своих чувств по поводу его возвращения.

Я вышла из комнаты и направилась к его машине, по пути попрощавшись с Эммой. Сев на заднее сиденье и пристегнувшись, я стала смотреть в окно.

Машина тронулась и мы поехали по пустынному шоссе. Он ничего не говорил, возможно, хотел поговорить в более удобном месте.

Я смотрела в окно машины и пыталась осознать то, что я еду обратно домой.