Новейшая добрая сказка (светлая сторона)

Отражения весны

(светлая сторона)

Невдалеке от широкого скального выступа, служившего пещере дракона природным крылечком, поворачивал звонкий ручей. За старинным каменным мостом он вливался в озерцо, с трех сторон окруженное молодым лесом, и растворял свою холодную воду среди прогретых солнцем потоков. Ручей этот Исала любил особенно нежно: раз в неделю вычищал заносимое песком дно, по весне укреплял берега и даже как-то попытался развести в нем золотых рыбок. Эксперимент окончился предсказуемой неудачей (возвращаясь поутру с дружеской попойки, Исала промахнулся и вместо склона холма приземлился в воду; жара раскаленной драконьей шкуры рыбки не выдержали), но это никак не повлияло на любовь хозяина к своему взлелеянному "дворику".

Тем утром ручей радовал дракона не только умиротворяющим плеском, но и драгоценной прохладой. Вытянувшись в тени заросшего по самые перила моста, Исала погрузил левую руку в воду, а правой изредка взмахивал над головой. Жест, напоминавший отпугивание никогда не водившихся рядом с пещерой мух, добавлял весомости словам разомлевшего от долгожданного спокойствия дракона:

— Я тебя не понимаю, Марк. Право слово, не мальчик же, скоро пятый десяток разменяешь… как так можно? Ты просил принцессу — я достал тебе принцессу. Месяц — месяц! — кормил ее, поил, истерики выслушивал… котенка в пещеру приволок, хотя ты знаешь, как я отношусь к домашним животным. И что в ответ? Ты в последний момент идешь на попятный!

Насупившийся Марк угрюмо фыркал, но не возражал. В отличие от дракона, чернокнижник устроился на самом солнцепеке, словно и не замечая опасного сочетания небывалой для этих краев жары и темного дорожного костюма. За спиной колдуна высилась неаккуратная шипастая куча, представляющая из себя сваленные вповалку фамильные доспехи: вороненые, с серебряным узором на пластинах. Доспехи рядом с чернокнижником смотрелись так же уместно, как крестьянское рубище рядом с утонченной принцессой.

— Ты мне тут не фыркай, приятель. — Прикрыв голову согнутой рукой, Исала подставил лицо выгоревшему до белизны небу. — Я сам так фыркать умею — лес потом по двадцать лет отрастает. Лучше скажи: принцессу заказывал?

— Заказывал.

— Так забирай! Живи с ней долго и счастливо, наплоди детишек и перестань надоедать мне своей мрачной рожей.

При упоминании гипотетических "детишек" чернокнижник явственно вздрогнул и отшатнулся; загромыхал сброшенный с вершины железной кучи шлем-череп. Получив наконечником декоративного рога по пояснице, Марк ругнулся и потер ушибленное место.

— Вот! Сама природа намекает, что тебе надо прислушаться к моим словам и не артачиться.

— Ничего она не намекает, это всего лишь банальная бездушная груда металлолома… — Зашвырнув злополучный шлем обратно, чернокнижник угрюмо посмотрел на друга: — Не собираюсь я жениться на твоей принцессе, что ты пристал! Она глупая, недалекая, эгоистичная девчонка, не приспособленная к реальной жизни. Да я удавлюсь с такой женушкой!

— Прости-ка, — от удивления Исала даже приподнялся на локтях, — а ты чего ждал от принцессы крупнейшего королевства по нашу сторону моря?

— Не знаю, но точно не этого! Простую милую девушку… добрую… хозяйственную… — под неверящим взглядом дракона колдун запнулся. — Что ты скалишься, Крылатый?!

— Да ты романтик, друг мой. "Хозяйственная принцесса" — до такого еще додуматься надо! Ты что, всерьез считаешь, что их во дворцах учат стряпать и драить полы?

Марк вместо ответа обиженно скривился, так что дракон предпочел улечься обратно и не видеть мрачное лицо чернокнижника. Вслепую Исале было проще вести затянувшийся на два дня и ни на йоту не приблизившийся к завершению спор:

— В общем, так: ты сам на нее пальцем ткнул — сам и разбирайся. А слушать твои отговорки я устал.

Тяжелый вздох Марка снова всколыхнул потревоженную кучу доспехов. Привлеченный дребезжанием, Исала скосил на приятеля один глаз. Чернокнижник с самым грустным видом ковырял землю и по одной вытягивал из накопанного холмика длинные лохматые былинки, словно бы стесняясь встречаться с приятелем взглядом.

— Она красивая… — не отрываясь от своего увлекательного занятия, несколькими минутами позже признался колдун. — Но я же не знал, что под милым личиком скрывается фурия! Отпусти ты ее домой, Крылатый, и забудем об этом. Глупая затея: ну какой из меня рыцарь-освободитель и будущий муж в придачу? У меня башня двадцать лет без ремонта, огород сорняками зарос, прислуга сплошь рукодельная, на ходу разваливается… да и сам говорил: не мальчик я уже, мне эта принцесса без малого в дочери годится. Отпусти, а? Три дюжины как-то без жены прожил — и еще столько же протяну.

— Нытик, — сурово припечатал дракон. — Потому и кукуешь один, что женщинам решительность нужна. Подвиги, поступки… да хоть в соседском дворе цветов нарвать! — а ты пока книгами не обложишься, да не просчитаешь все дюжину раз, и пальцем не пошевелишь. Скучный ты, колдун, зря я тебе помогать взялся.

Исала сам от себя такого не ожидал, но рассердился он по-настоящему: безволие Марка вызывало глухое раздражение. Настроение стремительно упало куда-то к уровню земли, оставляя на душе горьковатый осадок. Песок уже не казался мягким, опущенная в воду ладонь явно подмерзла, и даже ветер окончательно разогнал курчавые облака, отдав небо беспощадному солнцу. Дракон мог лишь недовольно хмуриться, глядя на поддержку, оказанную природой Марку.

Вдобавок, Исала почувствовал приближение чужака: кто-то посторонний пересек дальний защитный контур, прочерченный по границе владений дракона. Нарушитель определенно направлялся к дому Исалы: второй контур отозвался меньше, чем через пять минут. Удивило дракона то, что сигнал ощутился не привычным зудом в кончике ныне отсутствующего хвоста — наиболее чувствительной к магии части тела — а деликатным покалыванием в столь же эфемерном правом крыле. Словно бы незваный гость не ломился напрямик, а вежливо постучал в калитку.

Исала не знал, "прицепился" ли Марк к его защитному контуру или выставил свои «звоночки» — но вскоре чернокнижник заерзал и пересел так, что бы видеть выбегающую из леса тропинку. По расчетам дракона, гость должен был объявиться минут через семь-восемь, однако расшалившееся любопытство не позволяло спокойно сидеть на месте. Перебравшись подальше от холодного ручья, Исала растянулся на пятнистом от подпалин склоне и принялся мысленно отстукивать хвостом секунды ожидания.

До самого прибытия чужака друзья молчали, лишь раз коротко обменявшись и без того очевидным наблюдением:

— Колдун.

— А-га.

Колдун на деле оказался колдуньей. Через ручей Исала не мог различить ее лица, но точно видел, что на маленькой серой лошадке — почти муле — сидит невысокая женщина. Всадница не спешила, позволяя лошадке идти размеренным, по-летнему ленивым шагом, и с интересом оглядывалась по сторонам. Защитные чары скрывали от ее глаз хозяина пещеры и его друга, но дракон быстро избавился от своего морока: ничего враждебного он в колдунье не чувствовал.

Когда гостья достигла вершины моста, Исала приподнялся чтобы лучше ее рассмотреть. Как и все чистокровные драконы будучи оборотнем, Исала ценил красоту человеческих женщин: колдунью он нашел весьма привлекательной. Ладно скроенная фигурка с женственными изгибами, которые прижимаемая ветром легкая туника не столько скрывала, сколько подчеркивала; доброжелательное круглое лицо — уже лишенное юной наивности, но еще не обезображенное старческими морщинами; переброшенная через плечо длинная, матово-черная коса. Вдобавок — и для дракона это было главным — в ясных светло-карих глазах волшебницы читалось умное любопытство.

Остановив лошадку у самого берега, гостья спешилась, приветливо кивнула друзьям и спросила негромким приятным голосом:

— Я ищу дракона по имени Ис'Ала Сиал, принадлежащего к роду Осенних Ветров; это кто-то из вас, господа?

Исала поднялся. Воспитание требовало стоя отвечать на приветствие женщины, обратившейся по родовому имени, да и выбранные колдуньей формулировки сулили долгую официальную беседу.

— Я к вашим услугам, леди. С кем имею честь познакомиться?

Волшебница кивнула еще раз, набросила повод своей лошадки на торчащий из перил моста декоративный шип и сделала несколько шагов в сторону дракона. Теперь, чтобы посмотреть Исале в глаза, ей приходилось чуть задирать голову, но хозяин пещеры по достоинству оценил эту ненавязчивую демонстрацию уверенности в своих силах. Уверенности вполне оправданной — придерживаемый до поры дар колдуньи приятно взбудоражил Исалу, отозвавшись пробежавшим по хвосту ворохом холодных мурашек.

— Меня зовут Вельда Ханис. Я являюсь Хранительницей чести Трона при Дворе короля Вильгельма VII Прозорливого — правителя Деаны, лорда-протектора Говиса, Железных островов и содружества торговых городов Рево, а так же наследного владыки Хаваанских утесов, — на одном дыхании продекламировала колдунья. Коротко выдохнув, она продолжила заметно живее… и медленнее: — Насколько мне известно, в данный момент младшая дочь моего короля, принцесса Августина, похищена вами, господин Сиал. Я уполномочена вернуть ее во дворец.

Услышав последнюю фразу, Исала удивленно фыркнул. В голове у него мигом оформился не слишком вежливый вопрос, задать который первым успел Марк; чернокнижник, проигнорированный миниатюрной, но жутко официальной волшебницей Вельдой, хохотнул и ехидно осведомился:

— А что же это, во всей Деане, Говисе, на Железных островах и в целом содружестве торговых городов перевелись славные рыцари, что спасением прекрасных принцесс теперь занимаются прекрасные дамы?

Вельду насмешка задела, но из себя не вывела. По-военному расправив плечи и резко вскинув голову, так что ее макушка оказалась ровнехонько на уровне плеча Исалы, она не произнесла даже — прочеканила каждое слово сердитой отповеди:

— Орден Хранительниц чести Трона существует более двадцати лет, господа, и все эти годы его сестры обеспечивают безопасность принцесс Деаны. Король Вильгельм VII мудро и дальновидно оберегает своих дочерей, не допуская смешения вопросов престолонаследия и королевской благодарности. Орден гарантирует целостность монаршей семьи и препятствует неизбежным в подобной ситуации, — Вельда плавным жестом обвела холм, скальный козырек, а так же стоявшего напротив дракона, — неравным бракам.

Исала не удержался, скосил глаза на подавившегося новой колкостью Марка. Чернокнижник смущенно кашлянул и сделал вид, что его здесь нет, и что заговаривать с колдуньей он ну никак не собирался. Сама того не ведая, Вельда нашла свежую болевую точку и этим подсказала дракону многообещающую комбинацию.

— Так вы сюда вызволять принцессу Августину приехали? — самым дружелюбным, даже светским тоном поинтересовался Исала, переводя внимание гостьи с Марка на себя.

— Мне поручено обсудить с вами вопрос ее освобождения, — важно кивнула та. — В случае же, если переговоры окончатся неудачей, я обязана разрешить проблему любым иным способом.

— Зачем же нам доводить до проблем? Мы люди взрослые, умные — сумеем договориться по-хорошему.

Дракон понапрасну времени не терял. Подцепив Вельду под локоток, он осторожно потянул ее прочь от Марка. Мрачное ехидство чернокнижника было бы некстати, ведь Исала заметил только-только зародившуюся симпатию в глазах гостьи. Хозяин пещеры и себя ловил на том, что сожалеет об отсутствии у Вельды крыльев: будь она не человеком, а драконом, он бы плюнул на свою летнюю пассивность и приударил бы за симпатичной ведьмочкой.

— Госпожа Ханис, давайте поговорим с вами как мудрый дракон с мудрой женщиной, — убедившись, что расстояние до Марка достаточно велико, Исала с самым заговорщицким видом склонился к Вельде. — Вам нужна принцесса, а мне нужно спокойствие и небольшая услуга. Вы посчитаете такой обмен равноправным?

— Какого сорта услуга вас интересует?

Колдунья едва заметно напряглась, высвободила локоть из мягкой хватки дракона и скрестила руки под грудью. Исала мысленно вздохнул: сейчас ему особо остро хотелось, что бы Вельда все же принадлежала к его племени. Но в жилах колдуньи не текло ни капли огненной крови, по сему дракону пришлось забыть о мечтах и сосредоточиться на запланированном деле:

— Ничего предосудительного, абсолютно ничего предосудительного. Всего лишь маленькое дружеское одолжение: поговорите с Марком.

— С ним? — ведьмочка чуть отвела плечо, указывая на оставшегося за ее спиной чернокнижника.

— Именно. С Маркеусом Альваром — чародеем, моим другом и моей же величайшей головной болью.

Вельда не дослушала дракона. Уже безо всякого изящества обернувшись через плечо и вытянув шею, она во все глаза уставилась на заерзавшего от столь пристального внимания Марка.

— Альвар? Тот самый Альвар, "Кодекс Деструктивных Чар" которого издали с подзаголовком "Славнейшая книга позорнейшего из сыновей Высокого искусства"? — Через несколько мгновений колдунья оторвала взгляд от Марка и вернулась к беседе с Исалой. — Первый из официально признанных чернокнижников по эту сторону моря, которому подарили целый майорат — лишь бы он не вздумал обосноваться в столице?

Хозяин пещеры по драконьей привычке тихо фыркнул, выпуская из ноздрей две витые струйки дыма. В свое время Марк на прямой вопрос ответил, что земля досталась ему по наследству, от тихо почившего в своей постели отца. Знал же, хитрец, о неосведомленности Исалы касательно происходящего у людей. Тот факт, что чернокнижник не просто числился владельцем полуразвалившейся башни в предгорьях, а был полноправным сеньором и даже дворянином, оказался для дракона открытием. Само собой, в таких обстоятельствах вопрос брака и наследников следовало решать с особым тщанием.

Исала и решал.

— Вижу, вы прекрасно осведомлены о личности моего друга, — с прежним тактом продолжил дракон, вновь цепляя локоток ведьмочки, — признайтесь, вы часом не его горячая поклонница?

Вельда коротко рассмеялась, перехватывая руку дракона так, что бы опираться на его предплечье. Добродушный смех колдуньи заставил Исалу улыбнуться в ответ, хотя он и не понимал, что именно в его словах так развеселило гостью.

— Ну что вы, господин Сиал! Я предпочитаю восхищаться мужчинами, которые родились лет за сто до меня — меньше шансов встретить их в реальной жизни. Относительно же вашего друга… он настолько заметная в магических кругах фигура, что я не могла не удивиться, столкнувшись с ним здесь. Впрочем, и представлялся он мне несколько иным… — Вельда выдержала короткую — ровно на четыре шага — паузу и пояснила: — вдвое старше, наверное. Впрочем, возраст не умаляет заслуг мастера Альвара; его "Кодекс" — замечательная книга, настольная практически для любого мага, имеющего дело с боевыми чарами. Могу честно вам признаться, что почерпнутые оттуда знания не раз спасали мне жизнь.

— Тогда, полагаю, вы не откажетесь потратить час-другой своей драгоценной жизни на беседу с вашим косвенным наставником?

Исала не столько спрашивал, сколько констатировал очевидный факт. Интерес в глазах Вельды не прятался за напускным равнодушием, и дракона несказанно радовало то обстоятельство, что Марк так быстро стал объектом подобного интереса. Чернокнижник никогда не умел обращаться с женщинами; впрочем, будь у него этот талант, и не потребовалось бы хитрой комбинации с похищением принцессы и разыгрыванием спектакля-освобождения.

— О чем же вы предлагаете мне с ним побеседовать?

— На самом деле — о чем угодно, госпожа Ханис. — Повинуясь интуитивному желанию говорить открыто, хозяин пещеры решил не скрывать свои мотивы. Он печально вздохнул и в немой мольбе сжал лежащую на его руке ладонь ведьмочки. — Он, видите ли, неудачно влюбился.

— Безответно? — удивленно вскинула бровь Вельда.

— Хуже: заочно. И светлая фантазия не выдержала столкновения с грубой реальностью. В результате чего я имею сомнительное удовольствие второй день к ряду слушать жалобы на несправедливое устройство мироздания, проедающие мне плешь до самого хвоста. Сами понимаете, в таких обстоятельствах ваше появление иначе как подарком Творцов и не назовешь; необременительная беседа с умной, обворожительной и думающей женщиной — что может быть лучшим лекарством?

— Пара недель уединения?

— Шутите? — Исала фыркнул еще раз, уже не так аккуратно: вырвавшийся дым на мгновение заволок глаза. — Он и так-то из своей башни вылезает только по большим праздникам… Знаете, Высокое искусство как-нибудь переживет, если свой новый шедевр Марк допишет на пару лет позже. А я вот за друга волнуюсь.

— Действительно, волнуетесь.

Нотки в голосе Вельды были странные: не то удивленные, не то восторженные — Исала не разобрался; но одобрение услышал отчетливо. Тем не менее, колдунья не торопилась принимать решение; мерно вышагивая вдоль озера, она перебирала висящую на поясе связку амулетов и бросала на дракона задумчивые взгляды.

Когда они дошли до самой границы леса (молодого ельничка, еще с весны распространявшего упоительный запах свежей хвои и смолы), колдунья убрала ладонь с руки Исалы и остановилась напротив него. Оглядев дракона с головы до пят и обратно, Вельда решительно произнесла:

— Договариваемся так: я делаю все возможное, чтобы вернуть вашему другу хорошее настроение и веру в прекрасный пол, а вы освобождаете принцессу Августину и даете письменную гарантию, что в ближайшие двадцать лет не попытаетесь украсть кого-либо из наследниц Деаны. Мне рекомендовали вас, господин Сиал, как мудрого и честного дракона, держащего свое слово, так что я верю в вашу порядочность. Вас устроят такие условия?

— Более чем! — Исала восторженно улыбнулся, с трудом подавляя в себе желание крепко обнять ведьмочку.

— Тогда могу я попросить вас добавить в это соглашение еще один пункт? Более… личный.

Ярко выписанная на лице Вельды неуверенность сбила дракона с толку. Колдунья, переминаясь с ноги на ногу, растерянно почесывала кончик носа (дивного, слегка загнутого носика с хулиганской горбинкой — красноречивым следом давнего перелома) и улыбалась на редкость смущенной улыбкой. Исала сглотнул, выдохнул тончайшую струйку пара и медленно, тревожно кивнул.

— Если это будет не слишком нагло с моей стороны, господин Сиал… я хотела бы попросить пару ваших чешуек. На реагенты.

— Не самая тривиальная просьба, госпожа Ханис, — после краткой паузы осторожно произнес Исала. Как бы ни понравилась ему колдунья, а о предусмотрительности забывать не следовало. — Сами понимаете, необходимы гарантии, что вы не используете мой… подарок мне же во вред.

В глазах Вельды возмущение полыхнуло злым огнем; только возраст и выдержка помогли Исале не взвиться в испуге. Было нечто несомненно комичное в том, что внушительный и в человеческом облике дракон опасается миниатюрной ведьмочки, — но Сиал трезво оценивал могущество стоящей напротив него женщины. Быть может, она и не обладала силой Маркеуса Альвара, но магии в ее крови хватило бы поджарить вполне конкретный драконий хвост.

— Господин Сиал… Вам придется поверить мне на слово — ровно так же, как я верю вам.

Голос у колдуньи прозвучал — звонче колокольной бронзы, Исала даже вздрогнул от неожиданности. И понял, что рискует по собственной глупости упустить редчайший шанс.

— Хорошо. Вы правы, Вельда: будем доверять друг другу. — Исала улыбнулся — аккуратно, не демонстрируя два ряда острейших треугольных зубов — и протянул ведьмочке руку: — Считаем нашу договоренность состоявшейся. Если вы не возражаете, я немедленно займусь своей частью платы.

— А я — своей, — голос Вельды потеплел, в глазах снова заблестели лукавые огоньки. — Не стоит затягивать, у нас не так уж много времени.

— Это как посмотреть, госпожа Ханис. Насколько я успел изучить повадки принцессы, проснется она не раньше, чем часа в два пополудни...

Вельда засмеялась: негромко и деликатно, прикрывая рот узкой ладошкой:

— Да вы образец галантности, господин Сиал! В вашем плену порядок мягче дворцового. Даже немного жаль, что ведьмы интересуют вашего друга — а не вас.

Удаляющуюся спину направившейся к Марку ведьмочки Исала рассматривал несколько секунд, после чего спохватился и догнал свою гостью. Всю дорогу до пещеры в его голове крутилась простенькая полумысль-полунадежда: "Может, хоть капелька огня?"

Вельда то ли догадывалась о размышлениях дракона, то ли радовалась удачному разрешению дела — Исала видел, что с лица колдуньи не сходит мягкая полуулыбка.

Неделю спустя история о похищении принцессы и ведьме-спасительнице осталась в голове Исалы приятным далеким воспоминанием. Дракон, придаваясь законной послеобеденной неге, наслаждался дремотным течением мыслей — от одного образа к другому, ни на чем не задерживаясь. Было жарко. Распластавшись по всему склону — так, что кончик одного крыла покоился на полпути к пещере, а другого на целую фалангу погрузился в ручей — Исала впитывал солнечное тепло. Под самым носом дракона тлели угольки; над ними покачивалась металлическая плетенка с листьями табака. Ароматный дымок обвивал чешуйчатую морду Исалы и смешивался с его дыханием.

Подниматься дракону было лень, так что на хаотичные перебежки Марка он реагировал недовольным подергиванием хвоста. Чернокнижник, несмотря на усилившуюся жару и полное отсутствие на небе облаков, развил бурную деятельность с самого полудня. Почему непонятные сборы происходили в такой спешке, Исала не знал — но догадывался, что это как-то связано с ночными бдениями Марка. С того самого момента, как Вельда и принцесса покинули драконью пещеру, колдун потерял всяческий сон. Ночи напролет он то что-то рисовал на влажном песке, узкой полосой протянувшемся вдоль ручья, то черкал пером в ворохе бумажных клочков, то пугал лесную живность чарами и руганью. Так продолжалось семь дней — вплоть до сегодняшнего.

— Крылатый!

— М-м-м?.. — Дракон от души заглотнул табачного дыма, пару секунд подержал его в пасти и выдохнул чередой пушистых колечек. — Чего тебе, беспокойный?

— Ты в столицу в ближайшее время не собираешься?

Марк промелькнул перед мордой Исалы стремительной, но чересчур уж пыльной птицей: жара брала свое, и колдун был вынужден отказаться от вечного черного костюма, сменив его на мышасто-серый. В сочетании с бледным лицом, всклокоченными темными волосами и серыми же глазами он придавал худощавому чернокнижнику вид линялого, побитого молью чучела цапли. Исала покрутил образ в голове, решил, что сравнением весьма доволен, и только после этого ответил на вопрос колдуна:

— Планов не было… А ты что, собрался?

— Да я Вель… той ведьмочке обещал ее гипотезу по поводу малого дестабильного цикла проверить, а метку на посыльного не бросил. Придется лично съездить — рассказать о результатах; мелочь, конечно, но не оставлять же обещание невыполненным.

Напускное равнодушие чуть ли не пританцовывающего на месте чернокнижника смешило Исалу, но нынче дракон был великодушен. Проще говоря, лень победила желание поострить, и он почти добродушно произнес:

— Ясно… Можно и съездить, только не рассчитывай добраться туда на моей шее: за месяц они дракона бояться не перестали. А мне как-то не хочется получить по брюху из баллисты.

Колдун заметно приуныл, но спорить не стал. Вместо этого он умчался к куче доспехов, всю неделю провалявшихся рядом с мостом, выдернул из нее длинный ремень и принялся обматывать им расползающуюся кипу бумаг. Дракон шумно выдохнул: суетливость приятеля вызывала противную рябь в глазах.

— А когда мы поедем? — Разобравшись со своими записками, чернокнижник вернулся к дракону. Марка не смущало, что Исала смотрел на него сквозь вырывающиеся из ноздрей струйки дыма, не имеющие никакого отношения к истлевшему табаку: развившего бурную деятельность колдуна сейчас не остановила бы и ватага конных рыцарей в полном облачении.

— Когда жара спадет. Слушай, чароплет, ну что тебе неймется, а? Потерпи, никуда твоя ведьма от тебя не денется.

Вместо того, что бы огрызнуться, Марк насупился и действительно оставил приятеля в покое. Исале, правда, показалось, что чернокнижник пробормотал себе под нос некое заковыристое ругательство — отчетливо прозвучало лишь "Ящерица бездушная…" — однако же переспрашивать и уточнять дракон не захотел.

Убедившись, что колдун отошел достаточно далеко, Исала мысленно потянулся к собственной метке-зову. Ему, в отличие от Марка, классический, проверенный веками предлог для личной встречи не требовался, и дракон без зазрения совести "постучал" к Вельде.

Колдунья ответила сразу; в ее интонациях легко читалась лестная смесь удивления и радости:

"Господин Сиал?"

"Славный день, госпожа Ханис, — дракон ощутил, как уголки пасти сами собой расползаются в приветливом оскале-улыбке. — Как ваши дела?"

"Замечательно, теперь же — еще лучше, — голос ведьмочки окрасился веселым лукавством. — А ваши?"

"Ничуть не хуже ваших, дорогая моя. Планирую небольшое путешествие".

"Далеко ли?"

"Проводить моего славного друга Альвара до столицы. Кажется, при встрече он позабыл у вас кое-что из личных вещей, и теперь хочет забрать свое имущество обратно".

Ответом на шутливый намек было напряженное молчание. Даже не слыша Вельду, дракон ощутил хаотичный бег ее мыслей; в итоге ведьмочка остановилась на нейтральной формулировке:

"Неужели? Какое, позвольте спросить?"

Едва различимые в словах колдуньи отголоски той самой колокольной бронзы заставили Исалу расхохотаться вслух. В беседе же он продолжал «держать лицо».

"Как минимум спокойствие. Однако я опасаюсь, что сердце тоже осталось где-то у вас. Вам оно случайно не попадалось, госпожа Ханис?"

Вельда молчала так долго, что дракон побоялся и вовсе не дождаться ответа. Лишь в самый последний миг, когда он уже потянулся разорвать связь, колдунья тихо произнесла:

"Я поищу его до вашего приезда… Но не стану обещать мастеру Альвару, что смогу вернуть утраченное".

Удивленно фыркнув на деле, мысленно Исала протянул многозначительное "О-о-о...". Чем окончательно смутил ведьмочку, и она, скомкано попрощавшись, поспешила завершить разговор.

Дракон оценивающе посмотрел на Марка, уже собравшегося и прилегшего отдохнуть на берегу озера. Вспомнил невысокую ладную фигурку Вельды, умные светло-карие глаза и длинный носик с горбинкой. Проводил взглядом оббежавшее краешек неба облако. Перевернулся на спину, разметал крылья и когтями левой передней лапы почесал кусочек голой шкуры на груди — там только-только начала отрастать молодая чешуя.

Исале было славно. Он любил это беззаботное лето, насмешливую ведьмочку Вельду, суматошного приятеля-чернокнижника и самого себя, находчивого и дальновидного. А еще он любил ручей, приятно холодящий перепонку левого крыла.

Пожалуй, он любил весь мир, состоящий из этих деталек.