Лавка безделушек

Невзирая на недовольство жителей небольшого городка Обыденсбурга, пасмурный, но в меру угрюмый день все же развесил на небе гирлянды из серых туч, готовых вот-вот разразиться проливным дождем. В ожидании ненастной погоды, обитатели города попряталась в свои деревянные домишки и, плотно задернув шторы, уселись у печи.

Настроение меряющего тростью мощеные улочки Обыденсбурга господина вполне соответствовало этому мрачному деньку. Совет магистрата по делу о разделе угодий прошел из ряда вон плохо.

«А ведь мы обо всем договорились! И в самый последний момент этот олух Добруз взял и все испортил! В благородство решил поиграть! Земли крестьянам говорит! А где, простите, должен располагаться мой новый загородный особняк?! Об этом он подумал?! Мерзавец!» — искрились в голове у аристократа гневные мысли.

Как назло, достопочтенный господин, чьи вьющиеся волосы уже начала захватывать седина, решил в кой-то век пройтись пешком и оставил экипаж в поместье. И конечно, по неудачному стечению обстоятельств, аристократ забыл в магистрате свой зонт. По закону подлости, который распространяется на все человечество без исключения, подобная оплошность могла привести лишь к одному.

Узрев в своих владениях дерзнувшего бросить вызов законам мироздания человека, угрюмый день сию секунду привел наказание в исполнение. Сильный, отозвавшийся громовым раскатом, удар незримым молотом по набухшим от воды тучам послужил началом к проливному дождю.

— Да вы все сговорились! — буркнул под нос ускоривший шаг господин, стряхнув капли воды со своего цилиндра.

Путь до поместья аристократа был не близок. Впрочем, имелась возможность его сократить, если взять правее и воспользоваться переулком Правды.

Ох, как не любил господин это место! Всю свою жизнь он обходил этот переулок стороной. Но, увы! Нужда, в виде усиливающегося проливного дождя, все-таки заставила аристократа воспользоваться столь неприятным ему маршрутом.

В глаза спешащему мужчине бросились ухоженные клумбы и чистые крылечки, ведущие к новеньким входным дверям. В особенности прохожему пришлись не по нраву разнообразные вывески домов переулка, гласящие:

«Каждому воздастся по заслугам его — Отдел пенсионного обеспечения».

«На воре и шапка горит — Пожарная служба».

«Накорми ближнего своего, как самого себя — Булочная».

«От судьбы не уйдешь — Свадебное агентство».

— Чушь какая! — фыркнул господин.

Надписи над домами проплывали одна за другой, а дождь все усиливался. Вдруг мужчина заприметил вывеску, отличную от встретившихся ему на пути:

«Лавка безделушек», — гласила табличка.

Воспротивившись уговорам рассудка, господин все же решил обосноваться под крохотным навесом этого заведения, тем более, что ничего вызывающего его недовольства в названии лавки не было.

Крылечко было настолько маленьким, что капли дождя, отскакивая от мостовой, норовили попасть мужчине на лакированные туфли. Единственным возможным выходом в данной ситуации, дабы не промочить ноги, было войти в лавку. С большой неохотой, аристократ, в крайней степени недолюбливающий всякие «простолюдинские» места, все же решил зайти в заведение.

Очутившись внутри, он поначалу подумал, что лавка заброшена. Посетителя встретили пустой прилавок и несколько незанятых стеллажей. Ни одной безделушки, как было обещано на вывеске, не было. Тусклый огонек масляной лампы слабо озарял небольшое помещение заведения.

— А еще в переулке правды находится! — презрительно бросил аристократ и, не желая более находится в этом странном месте, направился к выходу.

В тот же миг, словно в ответ на его реплику, голос позади него сказал.

— Чего изволите?

Посетитель, вздрогнув от внезапного звука, обернулся.

Напротив, за прилавком, стоял пожилой мужчина в соломенной шляпе и серенькой жилетке поверх темного свитера. Хозяин лавки устремил выжидательный взгляд на гостя.

Надо отдать должное выдержке аристократа, который, тут же взяв себя в руки, произнес.

— Шутить со мной вздумал?! Чего тут можно желать, когда ничего нет?

Хозяин лавки, хоть и будучи старше посетителя на добрых два десятка лет, казалось, не был подвластен времени — шустро нырнув за прилавок, он вытащил желтый стеклянный шар и положил на стол перед покупателем.

— И что это за стекляшка? — с подозрением спросил аристократ.

— Это доброта, — ответил продавец. Шар, будто желая представиться посетителю, засиял, а в помещении стало заметно теплее.

— Действительно, безделушка! — воскликнул гость, — На кой она мне? Еще и деньги за нее отдавать!

— Деньги ни к чему. Разве можно обменять доброту на деньги? — добродушно произнес продавец, — Я могу обменять ее на что-нибудь соизмеримое.

— Это на что же?

— На жадность и гнев, например.

— Что?! — моментально всполохнул посетитель, — За дурака меня принимаешь? Два к одному! И это, по-твоему, соизмеримо?!

— Более чем. Я бы даже сказал, что делаю огромную скидку, — миролюбиво промолвил хозяин.

— Не нужны мне твои скидки, мошенник! — грозно произнес аристократ, — Есть у тебя еще что-нибудь или это единственный хлам, который у тебя завалялся?

— Конечно, есть, — энергично закивал головой продавец.

Тут же на столе оказался сиреневый шар.

— А это еще что такое? — раздраженно спросил посетитель.

— Это скромность.

— Опять два к одному? — проворчал господин.

— Тариф неизменен. Ты вполне мог бы обменять свою гордыню и бахвальство.

— Еще чего! — высокомерно отрезал аристократ. Чтобы я — член совета Обыденсбурга, председатель банка «Вкладов-скрадов», основатель благотворительного фонда «НехватаНаЗамок» купил эту никчемную скромность! Ты за кого меня принимаешь?!

— Прости великодушно, я действительно допустил ошибку, предложив не тот товар, — примирительно произнес хозяин, — Возможно, тебе подойдет вот это.

Продавец выложил на стол розовый шар.

— Что на этот раз? — фыркнул посетитель.

— Это любовь.

— Ха! Да и ты и вправду пройдоха, старик! Хочешь подсунуть мне то, что у меня уже давно есть!

— Если ты имеешь в виду сладострастие, то, боюсь, это не имеет ничего общего с предметом, который я предлагаю.

— Да что ты знаешь об этом! Любовь, видите ли, у него! — презрительно воскликнул аристократ, — Так что же, ты, значит, готов обменять мою любовь на свою? Один к одному? — потирая руки, в предвкушении выгодной сделки, произнес посетитель.

— Еще прибавь к этому безразличие, и по рукам, — непреклонно вымолвил хозяин.

— Да вот еще! Плевать я хотел на такие предложения, — бросил гость, — Чем еще удивишь?

Мягкое свечение зеленого шара озарило комнату.

— Это искренность.

— Искренность на улице правды? Масло масляное, — пробурчал гость.

— Для обмена вполне бы подошли коварство и лицемерие, — предложил хозяин, пропустив реплику посетителя мимо ушей.

— Ха-ха! — мерзко захохотал посетитель, — От этой искренности никакого проку! Товар-то залежалый! На кой он мне?

«А ведь и правда. Давненько его никто не брал», — подумал про себя продавец.

— Может, предложишь мне смелости? — хитро сощурив глаза, произнес аристократ.

— Зачем же мне предлагать тебе то, что у тебя и так есть, — без колебаний ответил продавец, — Только вот без доброты и любви твоя смелость всего лишь дерзость, приправленная хамством, и не более того.

— Тоже мне, знаток, — высокомерно бросил гость и остановил свой взгляд на одной из полок, на которой появился переливающийся всеми красками стеклянный шар. Предмет озарил помещение радужным сиянием.

— А это что такое? — с интересом спросил господин.

— Это счастье.

— Да ну! — не веря собственным глазам протянул тот.

— Оно самое, — заверил посетителя старик.

В мутных, слово болотная жижа, глазах аристократа промелькнуло желание.

— Ну, так что — два к одному?

— Боюсь, не в этот раз.

— То есть как, не в этот раз?! — возмутился аристократ, — Мошенник ты эдакий!

— Этот товар я отдам бесплатно тому, кто приобретет все остальные предметы, — печально вздохнув, произнес хозяин.

— Ах ты, скряга! — гневно воскликнул гость и с размаху ударил тростью по прилавку, — Тарифы у него, понимаете ли! Ну ничего, в магистрате узнают о твоих проделках, вмиг лавочку прикроют! — негодовал господин, направившись к выходу.

На полпути до него донесся голос хозяина.

— Постой! Ты, кажется, обронил что-то!

— Что еще! — гавкнул аристократ, развернувшись.

На полу прямо перед ним лежало маленькое гусиное перышко.

— Это совесть, — последовал ответ.

— Буду я еще спину гнуть из-за всякой ерунды, — рявкнул посетитель и выскочил наружу, напоследок громко хлопнув дверью.