Купидон - это не просто работа

— Купидон — это не профессия! — упитанный херувим Валентин с внушительным животом, залысиной и подкрученными усиками, облетел своих подопечных по кругу. — Купидон — это образ жизни!

Клара внимала каждому слову своего новоиспеченного начальника прохождения практики, всем своим видом изображая энтузиазм и вдохновение. Адам стоял рядом со скучающим и отсутствующим видом. В отличие от новенькой фифочки, он эту пламенную зажигательную речь уже столько раз слышал, что может вместо Валентина рассказать.

— Вы делаете этот мир лучше! — толстячок приобнял Клару за талию и, прижав к себе, страстно прошептал. — Вы несете в мир любовь!

Адам фыркнул. Любвеобильный херувимчик так точно постарался на этом поприще. Правда, дальше молоденьких практиканток, типа шатенки рядом, его любовь не простилалась. Но, как любит говаривать сам Валентин, это — не существенно.

Уже через несколько мгновений Адам пожалел, что подал признаки жизни. Начальник практики уставился на него хищным взглядом, и, оставив феечку, перелетел к нему, зависнув на уровне глаз. Со стороны это должно было бы казаться весьма комично: херувимчик, не более метра ростом и молодой, под два метра ростом, широкоплечий альв, которому пришлось даже немного присесть, чтобы будущий начальник мог смотреть на него сверху вниз. Но парень не рискнул бы сейчас смеяться.

В отличие, от феечки, Адам вот уже сто лет приходит сюда не из идейных соображений, а потому, что когда ученик академии имени «Богини Дану» проваливает выпускной экзамен, у него два пути — или с позором оставаться на год повторного обучения, или отправляться на практику, чтобы доказать своё умение колдовать. Адаму не повезло вдвойне, он не только экзамен провалил, но и по распределению попал к херувиму Валентину. Работенка, которую он должен здесь выполнять вроде и не пыльная: просто находить двоих и сводить их вместе. Но, вот уже сто лет, как у Адама не получилось найти пару ни для единой души.

Вот Валентин и нашел ему, прости богиня, напарницу.

За сто лет при пухлом херувиме, молодой альв успел пережить многое: пухлый начальник влюблялся и разочаровывался в любви, уходил в запой, потом из него мужественно выходил (хотя Адам по-прежнему считает, что запой — это слишком громкое слово для двух бутылок вина выпитых за два дня), потом опять влюблялся и опять разочаровывался. По субъективному мнению Адама, Валентин снова и снова проходит эти стадии из-за какой-то маниакальной тяги к мазохизму. Потому, что любой другой на месте херувима спустя семьдесят три неудачных романа, понял бы, что подкатывать к секретаршам и практиканткам — это не его.

Справедливости ради нужно отметить, что Валентин, кажется, тоже что-то такое заподозрил, потому, что после очередного разрыва не ушел в запой, а для разнообразия сел на диету. Шоколадную. Нет, хозяин барин, а хата Адама вообще с краю. Но учитывая, что херувим поправился уже килограмм на пятнадцать, пора бы серьезно призадуматься об эффективности этой диеты.

А ещё одним последствием этой диеты стало то, что Валентин стал злее. Сто лет Адам проваливал задание за заданием, и херувиму было по боку. Он был слишком занят, переживая очередную влюбленность или разрыв, или запой, или ещё какой-нибудь личностный кризис. Когда у бедняги сдохли золотые рыбки, тот вообще месяц на работе не показывался. Золотые были деньки!

А тут нате, получите-распишитесь, кушайте не обляпайтесь!

Весь последний месяц Валентин пожирал шоколад и пилил альва по поводу и без: почему сердца не объединил, почему не несет в мир любовь, почему волосы не постриг, футболку не погладил и все такое. У него, видите ли, резко начали планы гореть. А Адам что виноват, что не знает, как эти сердца сводить? Он не купидон, он боевой маг, который перед выпускным экзаменом напился в зю-зю и проспал его. И успел уже бессчетное количество раз пожалеть, что не пошел на второй год обучения.

— А для тебя все игрушки, да? — рявкнул на Адама Валентин.

За последний месяц альву открылось много нового о непосредственном начальстве: у херувима изо рта ужасно воняет, и когда тот кричит, то ужасно плюется, у него постоянно вспотевшие подмышки и полоска на рубашке, там, где на животе пролегает складка жира. Как ему только удавалось женщин кадрить?

— Что вы, — мужественно соврал Адам.

— Я тебя насквозь вижу, — прошипел Валентин. — Ты ленивый, безответственный и неисполнительный! Ты ужасный купидон!

— Тут я с вами согласен, — не кривя душой, признал альв.

— Клара, — несмотря на свои внушительные размеры, херувим практически мгновенно оказался возле феечки, и любовно поцеловал ей ручку. — Твоя единственная надежда выполнить хоть одно задание!

Адам подавил вздох, продолжая старательно изображать мебель, пока начальничек переключился на новый объект воздыхания.

— Это очаровательное создание, — продолжил слюнявить руку феечки Валентин. — Лучшая выпускница на курсе, и у неё специализация не абы что, — тут херувим позволил себе полный презрения взгляд в сторону, будто ничего не замечающего альва, но быстро вернул все внимание новой сотруднице, продолжая с энтузиазмом лобзать её небольшую ручку. — Её специализация — это «Межвидовые взаимоотношения и психология развития отношений в браке и вне его».

Херувим повернулся к Адаму с таким видом, словно диплом феечки это его личная заслуга.

— Ох, ну что вы, — смущенно потупилась девушка. — У меня будет диплом, если я удачно закрою практику…

Валентин рассмеялся, феечка с ним. Адам скосил глаза в сторону. Он-то знал, что сейчас будет.

— Милая вы моя! — почти стокилограммовый херувимчик для разнообразия схватил девушку за обе руки и не стал целовать их. Вместо этого он осчастливил «очаровательное создание». — Вы непременно удачно закроете практику! Как Адам закроет, так и вы закроете!

Девушка заметно приуныла. Но вдруг приободрилась и принялась строить глазки Валентину:

— Но, я думала, что может вы не станете делать из нас напарников… Все-таки у меня диплом, а он даже выпускные экзамены не сдал…

Валентин понимающе улыбнулся:

— Милочка, боитесь, что он потянет вас на дно?

Клара улыбнулась ему в ответ. Валентин засмеялся. Она тоже. Несколько секунд их общего веселья, а потом он резко дернул девушку за руки на себя, так что она чуть не разлеглась у него на животе и холодно отчеканил:

— Или вы вместе закрываете практику, или вместе идете на дно.

— Как? — ошарашено и обижено переспросила Клара.

— Камнем, — без эмоций ответил херувим и отпустил её, в мгновенье ока вновь превратившись в радушного хозяина. — Не смею задерживать вас мои дорогие. Моя любимая Огден выдаст вам досье ваших подопечных. Я в вас верю.

Последнюю фразу он произнес настолько преувеличенно пафосно, что даже феечка поняла, что он просто издевается. Такого обиженного взгляда, каким она смотрела на своего непосредственного начальника, пока альв выводил её под белы рученьки, стены кабинета ещё не видели.

Адам успел вывести её из кабинета, забрать у неторопливой секретарши Валентина личные дела, вывести феечку на улицу и отвести в ближайшее кафе. Он как раз ел мороженное, пока заказанная для напарницы порция мирно таяла, и изучал личное дело тех двоих, кого нужно свести, когда Клару, наконец, прорвало:

— Нет, ну каков негодяй! — воскликнула девушка, в отчаянье, комкая салфетку. — Как он мог так со мной поступить?

— Он и не такое может, и не так поступал, — философски пожал плечами Адам.

Клара посмотрела на него:

— За что он со мной так? — её голос и губы дрогнули, выдавая приближение истерики.

Адам вздохнул. Все знают мнительный и очень впечатлительный характер, которым обладают феечки. Чуть что — либо истерика, либо скандал, либо депрессия. Совершенно неприспособленные к стрессу создания. А Адам не переносит слезы. И если сейчас что-то не сделать — у напарницы ещё с месяц будет истерика.

— Это испытание! — сморозил он первое, что пришло в голову. И, о чудо! Глаза феечки перестали сверкать от слез, и в них медленно из искорки разгорелось любопытство.

— Испытание? — переспросила она.

— Конечно, — заверил её Адам, возблагодарив создателя за то, что феечки не так сообразительны, как хороши, и что любопытство в них сильнее любой депрессии. А чтобы она не придумала себе ничего лишнего, на ходу сочинил версию, которая устроит лично его. — Это проверка на профпригодность. Сможешь ли ты наладить контакт с представителями других видов и сможешь ли ты выполнять сложные задания в стрессовой ситуации.

— Так вот зачем меня поставили в пару с неудачником! — воспрянула духом Клара.

Адам вздохнул, не став уточнять, что в свое время был лучшим среди учеников академии «Богини Дану» по факультету боевой и оборонительной магии, а также в части тактики ведения боя. Он также благоразумно решил промолчать, что его показатели были лучшими за последние пятьсот лет и если бы он не проспал экзамен, то сразу стал бы боевым магом. Ему не нужно было писать курсовые, дипломные и все такое. Он — гений в своей области, самородок. И «сокровище», учись она в академии в одно время с ним, не то что смотреть на него с высока и называть неудачником, она даже подойти и заговорить с ним просто не посмела бы. Они из разных лиг и феечке до него даже с трамплина не допрыгнуть.

— Да, все так, — Адам решил использовать с напарницей ту же тактику поведения, что и с херувимом. То есть, пусть считает себя главной, он будет ей потакать, попутно мягко, но уверенно направляя на принятие нужных ему решений.

Феечка радостно захлопала в ладоши, привлекая внимание других посетителей в кафе. И тут на её личико легла тень.

— Что такое? — всполошился Адам. Вроде же все нормально было, он её успокоил. Чего она опять реветь собралась?

— А когда мы пришли в кафе? — удрученно спросила феечка, и её нижняя губа предательски задрожала, вместе с голосом, когда она заметила растаявшее мороженное. — Клубничное, — прошептала она и по её щеке покатилась первая слезинка. — Моё любимое…

******

Спустя пару часов, после того, как Валентин выпроводил Адама и Клару, он нажал на кнопку коммуникатора и любовно спросил:

— Моя дорогая Огден, вы там?

— Я дух секретарь привязанный к этому кабинету, — не очень ласково огрызнулся женский голос. — Где мне ещё быть?

— Ах, колючка моя ненаглядная, — с кислым личиком вздохнул Валентин, перелетая через крышку стола и садясь на его краешек, свесив ножки. — Чем я тебя заслужил?

— Меня отправили к тебе, как единственного секретаря, которого ты не сможешь соблазнить, — напомнила Огден.

— Они могли бы прислать мужчину, — как бы между делом предположил херувим.

— Их ты соблазняешь с не меньшим энтузиазмом, чем женщин, — напомнила секретарь и спросила: — Ты решил поболтать о своей личной жизни, или у тебя другой вопрос?

— Конечно же, — сразу вернул себе веселый тон херувим. — Скажи, Адам и Клара получили личные дела своих объектов?

— Да, — тут же ответила Огден и добавила: — Но я могу поклясться, что давала личное дело этой девушки другой команде…

— Ты совершенно права моя дорогая Огден, — промурлыкал Валентин.

— Нужно их предупредить, что произошла ошибка, — забеспокоился женский голос из коммуникатора.

— Никаких ошибок, — удовлетворенно потер ручки Валентин. — Все по плану.

******

Спустя четыре порции клубничного мороженного, шоколадный шейк и целое море заверений, что она самая умная, красивая, и лучший руководитель в мире, Клара, наконец, была приведена в рабочее состояние. Не зная, сколько оно продлится, Адам решил «ковать железо», пока горячо:

— Итак, я изучил личные дела этой парочки, — медленно и с расстановкой начал излагать альв. — Они вообще не похожи между собой, полные противоположности. Оба студенты, девушка Агнесс Дарно и парень Конрад Уайли. Она учится на факультете искусств, он — будущий управленец и активно занимается спортом. Оба из разных городов. Общих точек соприкосновения нет…

— И как же они познакомятся? — облизывая ложку, спросила Клара.

— Одна из её подруг устроила свидание в слепую с одним из его друзей, — нашел нужную информацию Адам. — Двойное свидание вслепую. Агнесс будет подругой, Конрад — приглашенным другом.

— Вроде все просто, — пожала плечами феечка. — Берем любовное зелье, подливаем им в коктейль и любовь с первого взгляда готова. А там дело техники сделать так, чтобы они влюбились по-настоящему.

— Мне нравится этот план, — нейтральным голосом одобрил Адам, у которого оставалось стойкое чувство, что что-то здесь не так. Уж больно просто все было. У Валентина так не бывает.

— Тогда так и поступим, — стукнула ложкой по столу Клара. И ткнула этим же столовым прибором в своего временного напарника. — Ты должен взять у Огден необходимое зелье. А я пойду, выполню основную часть плана.

— Какую? — насторожился Адам.

— Я — за покупками, — лучезарно улыбнулась фея. — В этих лохмотьях невозможно выполнять важные задания.

Адам прикрыл глаза рукой. В этот момент ему казалось, что он понял, где подвох.

******

Вечером того же дня, Адам и Клара в полном вооружении пробрались в небольшой ресторанчик, в котором намечалось событие «Печенька», как его обозвала фея. Альв с легкостью позволил бы ей и не такое, лишь бы не нудила по поводу их рабочей униформы на этот вечер. Все дело в том, первый и пока ещё единственный этап их плана по сведению вместе Конрада и Агнесс — это подлить им приворотное зелье. Адаму его выдала призрак-секретарь Огден, отчитав по поводу того, что проработав сто лет в качестве купидона так и не выучил, что входит в стандартное обмундирование. А за одно и за то, что не умеет приворотным зельем пользоваться. Оказывается, чтобы зелье подействовало, необходима всего одна капля для одного объекта. В стандартное обмундирование входит флакон.

Единственный способ подлить зелье непосредственно перед тем, как объекты его выпьют — налить его им в бокалы с вином, пивом или что там они будут пить. Главное — чтобы не молоко. Оно как раз нейтрализует действие зелья. Лучший способ подобраться — переодеться в форму официантов.

До того, как Адам это предложил, Клара была просто паинька. Но потом словно с цепи сорвалась. Форма у официантов как оказалось безвкусная, цвета в ней подобраны ужасно и не сочетаются с её цветом лица. Мешок и тот лучше по фигуре сел бы. Юбка у официанток не достаточно короткая, а у неё ноги слишком длинные и стройные, чтобы под таким убожеством их прятать.

И так на протяжении почти двух часов. При этом фея даже ни разу не повторилась. Потом Адам попытался привести ей разумные доводы. Не помогло. Потом попробовал грубую лесть. Тоже не сработало. Итогом несколько часовых переговоров стал компромисс, которого удалось достигнуть, только предложив взятку в виде коробки шоколадных конфет. Адам смог договориться с Кларой, что она придет в ресторан как посетительница и будет контролировать ситуацию в зале. В официантку феечка переоденется только тогда, когда нужно будет подливать зелье.

Действуя согласно этому плану, Адам и Клара без проблем проникли в ресторан. Никто и не заметил, что среди официантов новенький. Ему просто напихали тарелок, ткнули пальцем в тот столик, на который нужно подать еду и послали выполнять работу. Только что «благословляющий пендаль» на дорожку не выписали.

Адам одним глазом присматривал за столиком, куда изящно приземлилась Клара, которая вместо того чтобы присматривать за объектами флиртовала с каким-то человеческим хмырем. Справедливости ради, следить было пока вообще не за кем. Эти четверо не явились. Но Адама заочно возмущало такое безответственное отношение к заданию.

А ещё его не покидало такое чувство, что где-то он этого человечишку уже видел.

Все стало на свои места, когда возле него остановились парень и две девушки. Не просто парень и девушки! Конрад и Агнесс, в сопровождении обиженной лучшей подруги!

У Адама все похолодело внутри. Кажется, Клара сорвала их свидание!!!

А Клара была бы не фея, если бы не сорвалась с места и в панике не подбежала к нему:

— Кажется, я сорвала их свидание… Что нам теперь делать?

Соображать нужно было быстро. На хнычущую напарницу надежды мало, так что Адам сделал первое, что пришло в голову. Подошел к четверке и сказал:

— Шампанское за счет заведения.

Он и сам был студентом. И если что и могло заставить его в тот момент находиться там, где ему не хочется — так это халявная выпивка. Четверка подтвердила, что это правило применимо ко всем студентам, тут же рассевшись по местам.

Адам поспешил за шампанским. Сейчас для него главное, чтобы Конрад и Агнесс выпили зелье. Взял для них пару бокалов, плеснул зелье и все.

Но уже на кухне он понял, как ошибся. Оказывается, в этом заведение шампанское и вправду давали всем бесплатно. И его не официанты по столикам разносили — его разлитым по бокалам на тележке развозили. Угадать какой из бокалов достанется объектам просто невозможно.

Адам колебался лишь мгновенье. А затем щедрою рукою разлил зелье по всем бокалам. Отмерять по капельке было некогда, поэтому альв лил просто «на глаз». И едва успел к тому моменту, как за тележками подошли другие официанты и покатили их в зал.

Слава небесам, студенты все ещё были там. Ситуация за столом вроде стабилизировалась и они как раз сидели и слегка напряженно о чем-то болтали. Конрад и Агнесс при этом особого энтузиазма не проявляли. Оно и понятно. О чем могут разговаривать рыба и птица?

— Как у нас дела? — подошла к наблюдающему за столиком альву напарница.

— Все путем, — не отводя взгляда от объектов, ответил он. — Сидят, пьют. Вон, официант им ещё по бокалу оставил.

— Отлично, — обрадовалась Клара и тут же заговорщицки сказала: — Ты ни за что не угадаешь, что произошло, пока тебя не было.

У Адама снова все сжалось внутри от нехорошего предчувствия:

— Клара… — повернувшись, предупреждающе начал он, но напарница его опередила:

— Я встретила тут ещё двух купидонов работающих под прикрытием! — радостно известила его она.

— Что?! — переспросил Адам. — Где?

— Вот они! — Клара сделала приглашающий жест рукой и к ним направились парень и девушка, переодетые в официантов.

Парня Адам узнал. И не то, что бы обрадовался, скорее, просто немного расслабился. Эдвард, или как его называли среди купидонов — Эдик, был ещё большим неудачником, чем Адам на ниве нынешнего места трудоустройства. Только если альву в общем-то было на это плевать, потому, что его волновало только то, насколько он хороший боевой маг, то высокий, худой и очень красивый дэв Эдик прям из кожи вон лез, чтобы преуспеть на этом поприще. Но сколько бы бедняга не напрягался, но успеха добиться так и не смог. Скорее даже наоборот. Дэв проваливал каждое дело, за которое брался. И Адам, слушая очередную историю об эпическом провале дэва, которая звучала либо как анекдот, либо как байка, ибо так накосячить, как умудрялся горе-купидон, ещё суметь нужно, всегда задавался вопросом: почему его ещё не выгнали?

А вот рыжую девушку рядом с ним альв видел впервые. Долго гадать кто же она такая впрочем, не пришлось. После того, как мужчины обменялись крепкими рукопожатиями, Эдик представил свою спутницу:

— Знакомьтесь, это моя новая напарница — Адель. Она недавно закончила институт, и её прикрепили ко мне проходить практику.

— Скорее повесили мне на шею камень, — фыркнула рыжая. И судя по тому, как Эдик зло стиснул зубы, этот разговор у них не впервой.

Адам подавил усмешку. Кажется, кому-то повезло с напарницей ещё меньше, чем ему. Мелочь, а душу греет.

— Ох, как я тебя понимаю, — закатила глаза попивающая шампанское Клара. И теперь уже Адам зло стиснул зубы.

— И не говори милочка, — Адель понимающе улыбнулась. — Если бы не моя помощь, то эта бестолочь даже самое простое дело вроде этого не осилил бы.

— Ой, — поддержала разговор Клара, а мужчины обменялись понимающими взглядами. — У нас тоже дело плевое. А сколько нытья было по этому поводу!

В этом месте лицо Адама, против воли владельца, приобрело настолько удивленно изумленное выражение, что Эдик не сдержал улыбку.

— О, и не говори, — махнула перед феей рукой с бокалом, из которого пила шампанское, рыжая. — Как дошло до дела, так началось: почему ты ещё не оделась официанткой? почему не подала объекту шампанское? А ещё очень бесит, что он позволяет себе разговаривать со мной в приказном тоне. Прям оглохнуть можно, когда он орать начинает что-то вроде: «Да лей зелье во все бокалы, какая разница!» или «Какого ты его туда столько льешь!».

Адель закатила глаза, а Клара радостно сообщила:

— Вы зелье в бокалы налили? А мы тоже!

— Великие умы мыслят одинаково! — улыбнулась рыжая, и они, с феей, чокнувшись, выпили шампанского, пока мужчины с ужасом глазели друг на друга.

— А что будет при передозе? — ослабив ворот рубашки, спросил Адам у Эдика, как у того, кто в этой работе понимает.

— Э-э-э… скажем так, приворот заставит их познакомиться друг с другом совсем близко намного быстрее, чем это могло бы произойти естественным путем.

— Но ведь зелье пили все в ресторане, — напомнил Адам, которому враз поплохело, когда он представил, как будет объяснять случившуюся в ресторане оргию Валентину.

— То-то я смотрю, к нашему объекту клеится другой, — дернув за рукав напарника, Адель ткнула пальцем в… Агнесс!

— Ты попутала, — махнула рукой Клара с таким видом, словно рыжая глупость сказала. — Это наш объект. И к ней, как раз по плану клеится второй наш объект. О! Пошли поцелуи! Разве они не милашки? Аж, самой захотелось кого-то поцеловать.

— Нет, подруга, — натянуто улыбнулась Адель. — Это ты попутала. Это наш объект и к ней клеится не тот, кто нужно. Эдвард! Сделай что-нибудь, чтобы этот хмырь не целовался с нашей девушкой! И чтобы наш парень отцепился от той второй!

Девушки ещё долго могли бы пререкаться, если бы их не остановил Адам. Мужчины-то сразу поняли, что случилось. Валентин случился, если точнее. Этот гад выдал им один объект на две пары.

— Никто не ошибся, — вздохнул альв и вкратце объяснил что произошло.

— О, так это мелочь, недоразумение, — отмахнулась Клара и посоветовала: — Сходите к Валентину, он вам другой объект выдаст.

— Чего это мы должны идти за другим объектом? — возмутилась рыжая. — Тебе нужно — ты и иди.

— Ну, — снисходительно усмехнулась Клара. — Видишь ли, я — дипломированный специалист в области межвидовых взаимоотношений и психологии развития отношений в браке и вне его. Если кто и сможет свести этих двух вместе — то только я.

Адам откашлялся, намекнув на свое скромное участие в этом деле. Феечка скосила на него глаза и добавила:

— При его небольшом содействии.

— Мы тут тоже не «хрен с горы», — озлобилась Адель. — И это — наш объект. А вы — проваливайте.

— Сами проваливайте, — вошедшая в азарт фея — это вам не абы что. Бросив бокал за спину, Клара перешла к угрозам. — Не то в лоб получишь так, что искры с глаз полетят!

— Загрызу, — проникновенно пообещала Адель, выпуская клыки.

И прежде, чем хоть кто-то из мужчин успел вмешаться, Клара с рыком бросилась на рыжую, оказавшуюся вампиршей.

Адам настолько не ожидал такой агрессии от своей вечно ноющей напарницы, что сначала просто растерялся, а затем с изумлением понял, что фея не уступает вампирше.

Его вывел из ступора комментарий Эдика:

— Ставлю на рыжую, — ничего не выражающим голосом сказал он.

Адам понял, что кроме него вмешаться некому. И, приложив достаточно много усилий, огребя от одной и другой стороны «по самое не хочу» в тех местах, по каким не хотел бы огребать, весь в синяках, ссадинах, укусах и царапинах, он все-таки сумел их разнять. Правда, пришлось пожертвовать несколькими клоками волос, некоторые из которых при жизни росли у него на груди. Все-таки женская драка — это жесть.

Но когда он это сделал — возникла другая проблема. Клара полезла к нему целоваться. С настойчивостью тузика, пытающегося порвать тряпку. Не успел Адам возмутиться такому поведению напарницы, как к ней присоединилась Адель.

— Э! — вот теперь Эдик поспешил вмешаться. Ему стоило больших усилий оттащить от Адама вампиршу. Едва у него это получилось, как рыжая полезла к нему целоваться.

— Это шампанское! — пытаясь скрутить на удивление верткую и гибкую напарницу, прокричал альв. — Они под действием приворотного зелья!

— Разберусь, — коротко пообещал Эдик, утаскивая свою напарницу в портал.

Адам, наконец, справившись с Кларой, последовал его примеру. Феечку нужно привести в чувство. Первый этап операции по соединению двух любящих сердец можно считать феерически состоявшимся.

******

Вечером следующего дня Адам, Клара, Эдик и Адель сидели в приемной и ждали, когда начальство соизволит их принять. Рыжая радовала глаз разбитой губой, а фея сидела в очках, из-под которых все же видно было успевший побагроветь синяк. И если раньше альв смотрел на напарницу скорее как на балласт, но посмотрев на разбитую губу Адель, проникся каким-то уважением. Разбить губу вампирше — это ещё уметь нужно.

Никто ничего не говорил, но в комнате чувствовалось такое напряжение, что хоть ножом режь.

Первым заговорил Эдик:

— Ну, что так и будем молчать? — без всяких церемоний и предисловий сказал он.

— Я много чего хотела вам сказать, но Адам запретил, — наградила напарника злым взглядом Клара. Тот лишь глаза закатил.

— Может, после головомойки у Валентина сходим куда-нибудь? — предложил Эдик. — Выпьем, помиримся.

Феечка слегка позеленела.

— Нет уж, — явно борясь с подступающей тошнотой, сказала она. — Я на год вперед уже напилась.

Рыжая и дэв с удивлением посмотрели на неё. Но фея свои слова никак не прокомментировала. Поэтому напарники перевели вопросительный взгляд на Адама. Тот пояснил:

— Пришлось заставить её выпить очень много молока, — и, видя, что собеседники явно не понимают о чем он, немного удивленно пояснил: — Чтобы нейтрализовать действие зелья. А вы как с ним справились?

— А я не такой принципиальный, как ты, — похабно улыбнулся Эдик.

Рыжая покраснела, и с невозмутимым видом сняла очки, которые до сих пор висели на футболке, затем одела их, всем своим видом давая понять, что не собирается это обсуждать.

Вместо неё комментировать собралась Клара, но её прервал Валентин, так некстати открывший дверь своего кабинета, выпуская начальника отдела зачистки Боузи. Старый метаморф лишь мельком посмотрел на горе-купидонов. Мужчины тепло попрощались, и как только за Боузи закрылась дверь, с лица Валентина сползла улыбка. Херувим посмотрела на своих сотрудников не предвещающим ничего хорошего взглядом и прошипел:

— Ко мне, в кабинет. Быстро!

А дальше было то, к чему Адам и Эдик уже успели привыкнуть, на что рыжей вампирше было плевать, а феечку довело до истерики — театр одного актера с вдохновением разыгрываемый Валентином. Сначала упитанный херувим долго кричал на провинившуюся четверку, плюясь слюной. Потом рассказывал, как ему пришлось унижаться перед Боузи, чтобы он не писал рапорт о произошедшем в ресторане. Адам и Эдик эту песенку уже слышали, и знали, что на самом деле каждый косяк купидонов два закадычных товарища воспринимают, как повод выпить. О том, что и в этот раз от херувима разило коньяком, все дружно промолчали.

А затем началась самая интересная часть. Валентин принялся рассказывать ребятам о значении любви и о важности работы, которую они делают. Рассказывал он с выражением и в лицах. Периодически срываясь на плач, на пару с феечкой.

Адам и Эдик ожидали вполне предсказуемого финала. Но Валентин смог сделать его непредвиденным:

— В общем так. До того, как вы устроили это безобразие в ресторане и показали свое наплевательское отношение к должностным инструкциям и выполняемым заданиям, я собирался исправить недоразумение, которое было случайно допущено департаментом распределения. Но теперь я решил отплатить вам той же монетой.

— Он отплатит нам той же монетой… — завыла следом за ним Клара, и Адам подал рыдающей фее салфетку. Он в последнее время упаковками их за собой носит. На него с жалостью посмотрели все, даже Валентин. Который, впрочем, не смягчился в своем выборе приговора.

— Я долго с вами нянчился и мне надоело. Все! Ваша песня спета! Если итогом выполнения этого задания не станет влюбленная пара, всем конец! В общем, так, Эдвард. Если не выполнишь задание — выгоню. Без права на возвращение. Такой купидон мне не нужен. Девушки и Адам, за невыполнение задания — не закрою вам практику. Вы у меня ещё год… нет, десять лет почти бесплатно, как стажеры работать будете. Никто из вас не станет специалистом! Никогда!

В кабинете на несколько мгновений повисла тишина, которую прервала закатившая очередную истерику Клара. Адам впервые испытал острое желание врезать начальнику по роже. Лично ему это обещание было побоку, потому, что он тут уже сто лет и что будет значить ещё десяток? Но для феи Клары это обещание — как смертный приговор. Все феи — перфекционисты. У них или идеально, или ужасно. Пограничного состояния вещей не бывает. Сказать фее, что дело, которому она посвятила полжизни, её мечта вот так закончится — это ещё хуже, чем избивать ребенка. Побитый ребенок, по крайней мере, сможет встать на ноги. Фея же от такого стресса просто не оправится. Будет медленно угасать в ужасном горе, пока не сойдет в могилу.

Адам со злостью достал из коробки салфетку и подал Кларе. А девушка, проигнорировав её, уткнулась ему в плечо.

Валентин видимо и сам понял, что слегка перегнул палку, потому, что его гнев, резко поутих, как и желание читать мораль.

— На сегодня все, проваливайте.

Эдик и Адель быстро ушли, сославшись на какие-то срочные нерешенные дела. При этом от Адама не укрылось, что дэв положил руку на талию вампирши, а та её оттуда так и не убрала.

Адам остался сам на сам с рыдающей напарницей. Он уже приблизительно представлял, как протекают все её истерики. Сейчас она ушла в себя, до неё просто не достучаться. Поэтому он отвел Клару к себе домой. Можно было бы и к ней. Но она живет с родителями. С мамой, по крайней мере, точно. Отец у неё тоже вроде есть. Клара его упоминала. Но пока Адам не имел чести с ним познакомиться. С одной феей в истерике Адам вполне мог бы справиться. С двумя-тремя — это выше его сил.

Прошло много часов, прежде чем Клара, наконец, начала успокаиваться. Адам чуть не уснул, пока дождался. Ну, вот теперь пора утешать. У него не особо получалось это делать. Но методом проб и ошибок, мужчина выяснил, что Клара неплохо реагирует на доводы логики.

— Клара, послушай меня, — он взял её лицо в руки, стараясь обратить внимание девушки на себя. — Ещё не все потеряно. Настал момент, когда только ты сможешь спасти ситуацию…

— Я все провалю… — завыла она.

Адам внутренне вздохнул. Ну, как до неё достучаться? Она так боится провала, что сейчас вообще делать ничего не хочет. Чтобы собственноручно не убить свою мечту…

И тут его осенило. Вот же оно!!!

— Клара, я разработал тот план, что провалился, поэтому ответственность за все лежит на мне.

Фея так и замерла, шмыгая носом. Адам понял, что находится на правильном пути. Поэтому твердо продолжил:

— У нас ничего не вышло потому, что план был глупый. Теперь я это вижу. Ты согласна, что план был глупый?

— Ну… да… — промямлила она, с более осмысленным выражением лица.

— Если бы мы действовали по твоему плану — такого бы не случилось, — с самым серьезным лицом продолжил Адам.

— Пока все логично, — с отстраненным выражением лица признала Клара, и альв вдруг понял, откуда у неё такое самомнение. Но отступать было поздно.

— Поэтому, если ты придумаешь новый план, мы по любому заставим ту парочку влюбиться.

— Да, — шмыгнула носом в последний раз Клара и по инерции после долгих рыданий, судорожно вздохнула.

— Ты же дипломированный специалист в области межвидовых взаимоотношений и психологии развития отношений в браке и вне его.

— Да, ты прав, — заметно повеселела фея. — Это точно сработает.

— Да у них нет шансов! — убежденно заверил её Адам.

От переизбытка чувств, Клара неожиданно обняла его, и прошептала:

— Спасибо.

— Ну, что ты, — улыбнулся Адам, когда девушка немного отстранилась, глядя ему в лицо.

— Я сейчас, наверное, ужасно выгляжу, — встрепенулась Клара.

— Ты всегда очаровательна, — улыбнулся Адам, и убрал с её лица несколько прядей. — У тебя красивые волосы, глаза, нежная кожа…

Он несколько раз ласково погладил её щеки, которые под его прикосновениями покрылись милым румянцем.

— А ещё у тебя прекрасные губы, — полушепотом сказал Адам, будто боясь спугнуть мгновенье и, наклонившись, поцеловал Клару. Он боялся, что сейчас она опомнится, и влепит ему такую затрещину, что мозги по вылетают. Но вместо этого почувствовал, как две маленькие, изящные ручки обвивают его шею.

Адам не мог сказать точно, сколько времени продлился их поцелуй. Но, когда он наконец-то оторвался от губ Клары, было уже около четырех утра.

— И что мы теперь будем делать? — тихо спросил он у своей маленькой феи.

— Может, съедим по мороженке? — предложила Клара, вызвав тихий вздох альва. Он надеялся на несколько другое предложение. Ну, раз путь к её сердцу лежит через мороженое…

******

Команда собралась на следующий день. Штабом почему-то оказалась квартира Адама. Он какое-то время тихо повозмущался, потом приказал всем вести себя тихо и отвел всех на кухню. От греха подальше. В смысле от Клары. Пока он сходил за мороженным, девушка благополучно уснула на диване и Адам отнес её к себе в спальню. Потому, что диван у него ужасный. Это он по себе знал, потому что, спустя полчаса на нем, плюнула на все, стянул одеяло и подушку на пол и попытался кое-как выспаться.

В итоге каждый член команды делал все необходимое для того, чтобы разработать план по сведению Агнесс и Конрада: Эдик генерировал идеи, Адам фильтровал их на адекватность, Адель смотрела на их планы с женской точки зрения, а Клара спала.

Итогом мозгового штурма, продлившегося почти четыре часа, стал разработанный в течение двадцати минут план по сведению объектов вместе, а остальное время троица потратила, изобретая способ как заставить Клару поверить в то, что этот гениально простой план придумала именно она. Почему? Потому, что Адам так сказал, подкрепив демонстрацией фаербола и спокойным обещанием:

— Ваша семья не узнает, что с вами стало.

Почему-то ему поверили куда быстрее, чем Валентину. И потратили больше трех часов придумывая как убедить Клару в том, что она автор многоэтапного плана по соединению двух сердец узами любви. Самое лучшее, что смогли придумать — это убедить её, что она проснулась, придумала этот план и опять уснула. Мол, это у неё такая защитная реакция на сильнейший стресс произошла.

Что касается объектов, тут решили не полагаться на авось и действовать наверняка. Агнесс послали цветы от имени Конрада, со словами благодарности за прекрасную ночь. Адель настаивала на варианте про «самую прекрасную ночь любви в презренной и жалкой жизни Конрада, за единственные мгновения радости и чувство единения, возникшее между ними». Но мужчины единогласно выбрали вариант покороче. Далее от имени Конрада предполагалось послать ей несколько романтичных мелочей: мороженное, потому, что все девушки его любят, шоколадные конфеты по той же причине, и диск, с подборкой романтической музыки. А чтобы все было овеяно романтичным флером, подарки решили слать от имени парня, с которым она провела вчера ночь.

С Конрадом было сложнее. Ему подарков не подаришь. Тут решили действовать хитростью. Исходя из предположения, что парням ничего так не нужно, как то, что принадлежит другому парню, Адам и Эдик по очереди подходили к нему в течение дня и делали комплементы девушке, с которой Конрад вчера ушел из ресторана. А также спрашивали серьезно ли у них, и не будет ли он против, если они за ней приударят.

С Конрадом сработало наверняка. Он уже после того, как подошел Эдик позвонил:

— Привет, это Конрад, парень, с которым ты познакомилась вчера в ресторане. Я знаю, то, что между нами произошло, случилось из-за отравления галлюциногенными грибами. И все же хочу сказать спасибо, и пригласить тебя на свидание… Согласна? А когда ты свободна?.. Сегодня! Отлично, я зайду в семь. Сходим в кино, если ты не против.

Мужчины считали, что все улажено. Но тут пришли Адель и рыдающая Клара. Пока Адам пытался её успокоить, рыжая вампирша обо всем рассказала:

— В общем, первый раз я к ней приехала в образе парня посыльного. Вручила букет с розами, все как договаривались. А она как отшвырнет его от себя. Оказывается, у неё на них аллергия. Потом Клара понесла ей мороженное. Но Агнесс отказалась!

— Отказалась от мороженки! — взвыла Клара. И с горечью уточнила, глядя напарнику в глаза. — От клубничной…

Адам погладил её по голове в успокаивающем жесте и прижав к себе покрепче, рассеянно чмокнув в макушку, и снова обратившись в слух.

После некоторого замешательства, Адель продолжила.

— Оказалось — у неё сильная непереносимость лактозы. Мы думали, что шоколадные конфеты все исправят. Но Агнесс увидела их, и ударилась в истерику не хуже Клары. Оказывается, у неё год назад мама погибла нелепой смертью — подавилась конфетой, и никого рядом не было, чтобы ей помочь.

— Вот жеж… ежик, — ругнулся Эдик.

— Погодь поминать колючего, — усмехнулась Адель. — Ты ещё главного не слышал.

— Не слышал… — провыла безутешная Клара.

— Мы такие принесли диск, она за него расписалась, прочитала название первой песни и опять в слезы. Я её спросила: что такое, вам плохо? А она мне говорит, что, мол, это была наша песня с бывшим. Они после смерти её мамы сильно отдалились. Но Агнесс только сейчас поняла, что все ещё любит и должна попытаться его вернуть. Мы не смогли её остановить.

— Не смогли… — провыла Клара.

— Она поехала к бывшему налаживать отношения.

— Подождите… — поднял вверх руку Эдик, привлекая к себе внимание. — А с кем же тогда договаривался о встрече Конрад? Я же сам слышал, что это была девушка, с которой он провел вчерашнюю ночь…

— О, — послышался позади полный ехидства голос Валентина. — Вы, дебилы, умудрились провалить абсолютно все этапы собственного плана и объединить узами любви четырнадцать пар.

— Мы? — нестройным хором переспросили все четверо.

— Десять из них — случайные жертвы вашего террористического акта с зельем, — весело рассказывал их начальник, сидя на комоде, болтая ногами и жуя конфеты. — Конрад тогда ушел из ресторана не с Агнесс, а с её подругой. Вот с ней, с вашей подачи он и налаживает сейчас отношения. Крепкие, скажу я вам, у них будут отношения. Ещё одну пару я вам все же засчитал, хоть технически вы их не соединили, а воссоединили. Но я сегодня добрый.

— Агнесс и её бывший! — догадалась Клара, которая от удивления даже плакать перестала.

— Угадала! — ткнул в неё пальцем Валентин.

— Но это же только десять пар, — заметила Адель.

Валентин умиленно улыбнулся:

— Себя посчитать не забудьте. Чувство, которое живет в ваших сердцах, из-за которого Адам так заботиться о Кларе, а вы с Эдвардом все время пытаетесь проводить вместе под любым предлогом. Я знаю, может сейчас это ещё не похоже на любовь. Но дайте шанс этому теплому чувству внутри. И вы увидите, чем оно станет, когда вырастет.

— Значит… значит… — у Эдика было такое лицо, словно он услышал нечто невероятное. — Мы теперь стали настоящими купидонами?

— Или не станет, — разочаровано сник Валентин. И рыкнул так, что даже Адама пробрало: — Теперь вы стали настоящими идиотами! Слава небесам, я теперь могу от вас избавиться! Потому, что с такими купидонами человечество вымрет нафиг! А вместе с ним и мы, потому, что все создания волшебного народа кормятся человеческими эмоциями, энергией, чувствами и всем другим.

Херувим покосился на вампиршу.

— В общем так, практику вашу закрыл, Огден передала ваши документы, видеть вас больше не желаю, — и мило улыбнулся: — Всем хорошего дня.

Валентин исчез, оставив всех четверых в некоторой прострации. Первой отмерла Адель:

— Кто-нибудь, что-нибудь понял?

— Нет, — отмахнулся дэв. — Но я бы не против обсудить это с тобой наедине.

Эдик шустро вскочил на ноги, взял Адель за руку, и, на ходу прощаясь с хозяином квартиры и его гостей, быстренько ушел с вампиршей.

Оставшись наедине с Кларой, Адам какое-то время молчал. Первой заговорила фея:

— И что теперь будет дальше?

Адам пересадил девушку к себе на колени, и нежно погладив рукой щеку сказал:

— Будет много поцелуев и не только. Будет много счастья. Я тебе его гарантирую. Если ты, конечно, мне позволишь. Будет все, что ты только пожелаешь.

— И мороженное? — искренне улыбнулась Клара.

— Непременно клубничное, — ответил улыбкой на улыбку Адам и поцеловал её.