Хозяйка стихии

— Госпожа настоятельница!

Громкий голос эхом прокатывается по полупустому залу, грубо стряхивая пыль со сложенных на полках под потолком книг. Она облаком осела на расположившихся на полу учениках, вызывая резкий приступ чиха. Ох уж эти маги! Иногда кажется, будто бы они давно разучились обходиться без поддержки своих чар даже в бытовых мелочах — и окончательно растеряли терпение, которого им хватает только на волшбу.

— Подождите, дети, я сейчас вернусь, — я ласково улыбнулась и отложила книгу.

Устроивший беспорядок негодник стоял у библиотечной стойки, разглядывая расписной потолок и барабаня пальцами по кожаному переплету книги, которую чудом выклянчил у заменявшей меня девушки, клятвенно пообещав вернуть ее через несколько дней. О своем обещании паршивец предпочел благополучно забыть и последние месяца полтора старался всячески избегать встреч со мной. Впрочем, учитывая его забывчивость и хроническую рассеянность, даже удивительно, как это он сподобился заглянуть в библиотеку до наступления середины осени...

— Добрый день, Табрис. Давно тебя не видела.

— Дела… кхм… надо было несколько опытов провести, — маг лукаво улыбнулся и пододвинул ко мне книгу. — Прости, Изнара, я должен был ее вернуть раньше. А в качестве извинения...

Он перегнулся через стойку и, подхватив за запястье мою руку, несильно дунул на нее, хитро поблескивая глазами. Собравшиеся вместе струйки воздуха переплелись и легли на то место, где несколько мгновений назад были его пальцы, соединяясь в полупрозрачный блестящий браслет. Симпатично, но...

— И как долго продержится твое очередное творение? — мне не удалось удержаться от колкости, но Табрис не обиделся — в прошлый раз его подарок разлетелся ледяными осколками спустя пару часов, и он об этом знал.

— В этот раз я использовал родную стихию, а не воду, должно дольше протянуть. Несколько месяцев я тебе гарантирую.

— Спасибо. Тебе принести еще что-то? Учти: в этот раз ценные тома будешь читать под моим наблюдением.

— Я пришел не к книгам. Ты свободна?

Я с сожалением оглянулась на учеников. Занимающийся ими наставник обещал скоро вернуться, правда, я что-то не припомню ни одного мага, который знал бы, что такое пунктуальность. Во всяком случае, закончивший обучение и имеющий право заниматься с другими хотя бы азами.

— Если только ты поторопишь их наставника.

— Спасибо, я лучше подожду его здесь, — Табрис выпрямился, но тут же запрыгнул на стойку, беспечно болтая ногами в воздухе, за что и получил чуть пониже спины.

— Слезь, паршивец! Сделай исключение и прояви хоть немного уважения если не к библиотеке, то хотя бы ко мне.

Он фыркнул и переполз со стойки в проход, зависнув в воздухе. Я вздохнула: это было ничем не лучше, но хотя бы давало надежду на то, что местный Архимаг не отыграется на мне, выговаривая за порчу мебели. Конечно, очередной задушевный разговор не смертелен, но лучше не связываться.

— Подожди. Только умоляю, уплыви куда-нибудь в сторону! — я ненавязчиво подтолкнула его в сторону двери, ведущей в личные комнаты, и протянула ключ. — Не учи детей нарушать правила.

— Что ты хотел?

Табрис, устроившийся в кресле и успевший заблудиться в своих мыслях, вздрогнул при звуке голоса, нарушившего его уединение, и спешно обернулся, судорожно вцепившись пальцами в подлокотники. Правда, опознав меня, расслабился и откинулся на спинку кресла, задрав голову к потолку.

— Табрис, все в порядке? — я села на ковер рядом с креслом, поджав ноги, и накрыла его ладони своими. Совсем холодные… недавно много колдовал и совсем остался без сил? Что же это надо было делать, чтобы довести себя до такого состояния? Еще и стены комнаты зачаровал — они едва заметно переливаются, выдавая наведенную волшбу, — но это не требует много сил и поддается даже самому юному ученику, даже тем детям, которых наставник успел куда-то увести. Насколько мне известно.

— Завтра созывается Собрание. Ты знала?

— Да.

— Приглашена?

— На него приглашены все влиятельные горожане, не только маги. Архимаг сказал...

— Ты согласна с тем, что он всем заправляет? Что лезет в дела неодаренных? — устало спросил Табрис, осторожно освобождая руки и пряча их в рукавах мантии.

Я вздохнула и перебралась поближе к зажженному камину — из-за наложенных на стены чар в комнате было заметно холоднее, чем обычно в это время года, и маг даже потрудился развести огонь. Что на него нашло? Обычно за теми, кто способен согревать себя едва ли не одной мыслью, не замечалась такая трогательная забота о тех, кто способен чувствовать холод. Впрочем, судя по рукам, ему самом сейчас холодно...

— Это неправильно, но позволяет сохранить мир. Мы не хотим воевать с людьми в заведомо проигрышной войне за власть, — я с тревогой посмотрела на него, безнадежно пытаясь найти на лице хоть что-то, кроме усталости. — Почему ты спрашиваешь?

— Мне… интересно узнать мнение человека, а не мага. Забудь. И еще, — Табрис с неохотой встал с кресла, подошел ко мне и, осторожно сняв с шеи тонкую цепочку с прозрачной зеленой каплей, вложил в открытую ладонь. — Пусть побудет у тебя.

— Что это? Зачем?

— Важная для меня вещь, — он аккуратно согнул мои пальцы, пряча кулон в кулаке. — Я хочу сделать одну глупость. Будет досадно, если это потеряется.

— Какую глупость? Табрис, ты меня пугаешь!

— Расскажу, если удастся, не удастся — сама узнаешь. До встречи, настоятельница, — маг грустно улыбнулся и растаял в воздухе, унося за собой наложенные чары, из-за чего в комнате разом стало жарко, и оставляя меня в полной растерянности.

Зал заседаний Собрания башни магов, величественно возвышающейся над крышами домов, больше всего походил на рынок в разгар торгов, когда у прилавков толкутся жаждущие покупатели. Приглашать на совет на территории одной из извечно противоборствующих сторон одновременно и магов, и неодаренных в таком количестве было глупо — если только Архимаг не планировал устроить показательный, абсурдно затянутый во времени цирк. Мне всегда казалось — и это подтверждал многолетний опыт проведения… переговоров, — что достаточно лишь нескольких представителей от стороны: они прекрасно и, главное, быстро договорятся о всем, что волнует и тех, и других.

Я с трудом пробралась по стенке к месту неподалеку от трона Архимага — чутье подсказывало, что лучше держаться поближе к нему, — и устроилась на неудобной низкой скамеечке в тени колонны. В своем сером платье я терялась на фоне бледного мрамора стен и очень надеялась оставаться незамеченной как можно дольше. Заодно пыталась найти среди мельтешащих лиц Табриса — очень уж мне не понравилось настроение, с которым он вчера уходил, — но это оказалось задачей почти непосильной: маги в своей церемониальной одежде выглядели почти одинаково.

Гвалт прекратился, как только в помещение вошел Архимаг в сопровождении нынешнего главы города — пухлого мужичка, затравленно глядящего на своего спутника, внушающего неподдельный страх любому неодаренному. Среди горожан даже бродила присказка, что, мол, кто к главе магов подойдет, тот и сгинет. Чушь, конечно, но людей не переубедить.

— День добрый, господа! — громко поприветствовал собравшихся Архимаг, замирая в центре зала, где вокруг него сразу же образовалось свободное пространство. — Рад видеть ваши лица в этом зале.

Господа ответили ему нестройным хором приветствий, но он властно поднял руку, требуя тишины.

— Вы догадываетесь, почему мы собрались сегодня здесь, в таком составе. Проблемы, тревожащие нас, давно требовали своего обсуждения, и вот — мы готовы сесть за стол переговоров!

Среди магов наметилось движение, и за трон, пространство за которым каким-то чудом осталось пустым, из толпы выбралось несколько человек, среди которых наконец-то мелькнула темноволосая голова Табриса. Его взгляд скользнул по мне, но маг сразу же отвернулся.

— Мы все устали от бесконечного противостояния между магами и неодаренными, — голос Архимага стал приторно-ласковым: сейчас он обращался к маленьким детям, которых нельзя признать равными себе. — И мы хотим предложить решение.

Именно за это я никогда не любила магов — за самоуверенность и высокомерие, за бесконечное желание контролировать судьбы неодаренных и нетерпимость к тем, кто хоть сколько-то слабее их. За всю свою жизнь я не встречала исключений из этого правила — во всяком случае, среди тех, кто посещал мою библиотеку и приводил туда своих учеников. Даже милый и безобидный на первый взгляд Табрис был не чужд этим порокам, пусть и владели они им меньше, чем другими магами.

— Мы готовы принять обет покровительства над вами, защищать и помогать всем, чем сможем, если вы согласитесь признать нас своими покровителями, — Архимаг замер, прижав к животу сплетенные пальцы рук, и торжествующим взглядом обвел зал.

Голоса неодаренных смолкли в один момент, и опустившуюся на зал тишину не нарушал даже шелест одежды или робкий шепот какого-нибудь знатного торговца. Люди замерли, впервые столкнувшись лицом к лицу с открытым требованием магов, но они не были готовы к принятию такого решения! Не сейчас, не сходу! И нужно ли им вообще это покровительство — чтобы стать рабами безвольными?

Мои мысли неожиданно нашли поддержку — правда, совсем не от того, от кого это можно было ожидать.

— А ты уверен, что людям нужно покровительство Архимага? — насмешливо осведомился выступивший вперед маг.

Чья-то рука легла на мое плечо, не давая сорваться с места, а вторая закрыла рот. Что ты творишь, негодник? Неужели это и есть твоя глупость — выйти против Архимага?.. Зачем, самоубийца, зачем тебе это надо?!

— Ты хочешь что-то сказать, Табрис? — он не вспылил, нет: весь его вид выражал бесконечное терпение и благожелательность к магу.

— Ты предлагаешь им стать твоими рабами. Не лучшая участь, верно? Может быть, тебе пора позволить людям жить так, как они хотят?

— Малыш, ты заблуждаешься. Не рабство, но покровительство.

Малыш… еще одна презабавная особенность магов — снисходительное отношение к тем, кто младше их хотя бы на десяток лет. Или выглядит моложе — хотя судить об истинном возрасте мага по внешности… чревато. Например, вон тот старец, выступивший на шаг из образовавшегося вокруг спорящих круга, вполне мог быть даже младше Табриса.

— Иллюзия защиты в обмен на свободу? Брось, мы оба знаем, что тебе перестало хватать личных игрушек. И, прости, ты уже слишком стар, чтобы вмешиваться в чужие жизни… как, впрочем, и возглавлять нас, — Табрис откровенно нарывался, вызывая противника на поединок — пока еще словесный, но судя по скрюченным пальцам и скачкам температуры в зале...

Они решили разнести всю башню?..

— Бунт? — Архимаг удивленно вскинул бровь. — Кого ты хочешь предложить на мою должность, малыш? Себя?

— Того, кого маги выберут сами.

Я сорвалась с места одновременно с волшбой, клубящейся на их пальцах, и угодила в самый центр бури, на стык двух стихий — бушующего воздуха и всепоглощающего огня. Они встретились, с головой накрыли меня… и под удивленными взглядами собравшихся опали пылью под моими ногами.

У меня оставалось несколько секунд, пока растерянные маги не опомнились и не принялись творить новую волшбу.

Ладонь правой руки уперлась в грудь Табриса, а пальцы левой едва дотянулись до амулета на шее Архимага, но этого хватило, чтобы затянуть его с собой.

Открывшийся портал выплюнул нас на площадке на вершине башни, и сразу же в мою сторону полетела волна чистой силы, отодвигая от магов и прижимая спиной к каменному ограждению, — Табрис предпочел отодвинуть меня в сторону. Чтобы не попалась под горячую руку? Нет, вряд ли. Верней будет сказать, чтобы не мешала — лучше видеть противника, а не лезущую под руку девицу, неодаренную и явно возомнившую о себе слишком многое. Да, пожалуй, так это и должно было выглядеть, вот только...

Если бы я не вмешалась, они бы убили если не всех — маги, насколько я могла заметить, были приглашены не худшие и наверняка бы сумели защитить себя, плюс-минус пару стоящих рядом человек, — то многих, и это было слишком страшно, чтобы можно было позволить ему случиться. Городу нельзя было оставаться без своего — пусть и не лучшего — главы, его советников и помощников, знатных купцов и торговцев, лекарей и ученых, потому что тогда людям действительно осталось бы только признать безоговорочное главенство магов.

К тому же они допустили ошибку — пусть у них и не было шансов ее избежать. Я — не совсем обычный человек, как они привыкли считать, но догадаться о том, кем я являюсь… не скажу, что невозможно, но для этого надо хотя бы допустить такую возможность, а это может сделать разве что какой-нибудь полоумный фанатик, — роль примерной неодаренной, каким-то образом попавшую настоятельницей в библиотеку при башне магов, мне определенно удалась.

— Изнара, не лезь, прошу! — заметивший мою попытку подняться на ноги Табрис повел рукой, припечатывая потоком воздуха к ограде, и едва успел уклониться от огненного сгустка, слетевшего с ладони Архимага.

Сражение магов вышло… потрясающим — силы подобрались примерно равными, и две стихии, управляемые ловкими пальцами и ясными мыслями, бились друг о друга, срывались в полет, рвались к небу и переплетались между собой. Попадись на их пути препятствие — его бы стерло в пыль в одно мгновение! Страшно представить, что могло случиться, устрой они это представление в башне — в лучшем случае рухнула бы она одна, погребя под завалами всех находившихся в ней, а в худшем… в худшем на месте города осталась бы выжженная пустошь, по которой гуляет спущенный с поводка ветер.

Первым понял безнадежность такого противостояния Архимаг — он действительно был старше и опытней, — и резко изменил тактику. В мою строну полетела волна огня, и я почти готова была принять ее в свои объятья, но… не долетев до меня всего ладони, она расплескалась о выставленный Табрисом щит.

Архимаг довольно улыбнулся и усилил напор, заставляя противника бросить все свои силы и свое внимание на поддержание щита, чтобы нанести решающий удар.

Это было глупо. Это было банально. Это противоречило негласному, но уважаемому этикету проведения магических дуэлей.

Табрис наверняка мог выдернуть кинжал и подлатать себя магией — если бы не справился до конца сам, то хоть дотянул бы до того, кто смог бы помочь, — но для этого требовались силы, с удвоенной скоростью покидавшие раненное тело.

Он сделал несколько шагов и рухнул на меня. Щит, в который было вложено слишком много, чтобы он разлетелся сразу же, продолжал стоять, отразив несколько атак Архимага. Его хватит на несколько мгновений, но большего не требовалось — мне хватит.

Я обняла Табриса и прижала к себе, пачкая одежду кровью. Закрыла глаза.

Как жаль… ты был не худшим магом и смог бы изменить то, что строилось твоим противником годы, если бы не погиб так глупо. Тебе не стоило отвлекаться на меня, глупый, тебе не хватило всего одного усилия, чтобы дожать его — запас Архимага не бесконечен, и он вычерпал его почти до дна. Ты мог бы занять его место — или возвести на него достойного человека. Мне так жаль… Я могу сделать для тебя не так много, но — надеюсь, ты не затаишь на меня зла.

Я коснулась губами холодного лба, и сразу же тело начало таять, превращаться в сотни, тысячи сверкающих пылинок, просачивающихся сквозь пальцы, оседающих на коже, на полу, на дрожащем щите, обрисовывая его контур. Они были серебристыми — стихией Табриса был воздух, сейчас рвущийся на свободу. Ну нет, не в этот раз! Идите-ка ко мне...

Облако пылинок обиженно задрожало, но стихия не решилась противиться, и все это безобразие осело на моих волосах, высеребрив прядку у лица. Не волнуйся, теперь ты в хороших руках.

— Женщина-маг? — спросил Архимаг, пряча за насмешкой недоумение. — Вас не бывает.

— Я не маг. Не совсем, — я поднялась на ноги и смахнула под ноги остатки щита. Освобожденный воздух пронесся по полу, подхватывая остатки огненных заклинаний, и под моими ногами закружила пляска стихий. Не так эффектно, как было бы совсем четырьмя, но — сойдет.

— Кто же?

— Визнарет, — я остановилась на расстоянии шага от него и изобразила изящный реверанс. — Сказала бы, что приятно познакомиться, но это не так.

— Что ты сделала с ним? — его лицо резко посерело: он еще не знал свою участь, но не сомневался — милосердная я не буду.

— Подарила заслуженный шанс. Надеюсь, он сумеет им распорядиться, — я подхватила одну из вьющихся у ног нитей и пустила ее в сторону Архимага. — Что касается тебя… Табрис был прав, твоя жажда власти зашла слишком далеко. Я не могу позволить грубо вмешиваться в судьбы людей, и это лишает тебя права на шанс. Сказала бы, что жаль, но это не так.

Выпущенная из рук змейка полетела к нему, лениво извиваясь, и я отвернулась: никогда не любила смотреть на развоплощение, одно радовало — происходило такое не часто. К тому же, у меня есть одно неотложное дело...

Я требовательно вытянула перед собой руку, и хранившийся где-то в покоях башни посох Архимага — своеобразный символ власти, — послушно скользнул в раскрытую ладонь.

Оставшимся в зале магам каким-то чудом удалось поддерживать если не порядок, то хотя бы его видимость — люди разбились на несколько группок и тесно жались друг к другу, стараясь не смотреть на фигуры в мантиях, взявших в кольцо пустое место посреди зала и не пуская туда любопытных. Впрочем, никто и не рвался попасть на поле несостоявшейся битвы магов — и, полагаю, не пожалели о своем решении, когда в самом центре появился небольшой такой ураганчик.

Конечно, можно было обойтись и без игры со стихиями, но иначе бы я рисковала быть узнанной — пришлось бы подыскивать новое место подальше отсюда, устраиваться свою жизнь… К тому же явление элементаля, одна рука которого небрежно держала в руке посох Архимага, а в другой — тонкую цепочку с зеленным кулоном Табриса, выглядит эффектней, и к его словам прислушаются и поверят — хотя бы потому, что именно так маги представляли Визнарет, хозяйку всех стихий. Они, конечно, слегка ошибались, но пока не стоит разрушать красивую легенду.

— Приветствую вас, господа маги, — маги один за другим обернулись ко мне. Забавно было наблюдать, как на их лицах страх и растерянность сменялись пониманием и почти благоговейным трепетом. — Если я скажу, что вы сегодня лишились своего главы, вас это сильно разочарует?

Не знаю, насколько уж расстроились маги, но вот люди… в их глазах отразилась надежда на то, что долгий век узурпатора подошел к концу, и они наконец-то получат долгожданную свободу.

— Вам предстоит выбрать того, кто займет место Архимага, — в одного из тех, кто шушукался с Табрисом, полетел посох. Я знакома с этим человеком: он иногда приходил в библиотеку и перебрасывался со мной парой слов, и я была уверена, что ему можно доверить на сохранение столь ценную вещь. — К сожалению, тот, кого я бы хотела видеть Архимагом, был сражен подлым ударом, поэтому доверяю вашему выбору. Пусть это место займет достойнейший. Кроме того, — я позволила нитям-змейкам под моими ногами маленько припугнуть магов, слегка ослабив поводок. Так они лучше прислушаются к сказанному, — пришло время прекратить это… недоразумение, возникшее между магами и неодаренными. Вы были не в праве посягать на свободу выбора тех, кто слабее вас, пользуясь дарованным вам преимуществом, и новый Архимаг должен позаботиться о том, чтобы это прекратилось. Все несогласные могут обсудить это со мной.

Несогласных самоубийц не было, и это не могло не радовать — значит, все не так уж и плохо. А теперь, пожалуй, стоит оставить уже начавших переглядываться магов, — их ждет принятие трудного решения. Надеюсь, они с ним справятся.

— Господин Архимаг, — я приподнялась было со стула, чтобы поприветствовать его, но он только дернул рукой, прося не торопиться.

С прискорбного инцидента в башне прошел почти год, и за это время новый глава успел показать себя если не абсолютно справедливым и бескорыстным правителем, то хотя бы приближенным к идеалу намного побольше, чем его предшественник. Удачный выбор… что интересно, им стал тот самый маг, которому я вручила посох. Сочли это знаком? Может быть. Но надеюсь, что остались не разочарованы своим решением — в конце концов, я же не давила.

— Прошу, не надо, госпожа Изнара, я уже устал от постоянного почтения, — Архимаг поморщился, прислонил посох к стеллажу и полез в сумку за книгой. Бедный, как же, должно быть, тяжело и нужно вечно таскать за собой эту палку! Я подержала ее всего ничего, и что-то больше не тянет — не говоря уж о постоянном ношении. — Вы просили вернуть как можно скорее.

— Спасибо, что учли мою просьбу, — я улыбнулась и провела кончиками пальцев по книге. Вот бы все посетители были такими верными своему слову… — Что-то еще принести?

— Нет. Я хотел спросить у вас, — он сел на стул напротив и сплел пальцы рук.

— Я в вашем распоряжении.

— Что случилось с Табрисом?

— Сожалею, но не знаю, — я опустила глаза, стараясь сохранить подобающе печальное выражение лица и не улыбаться. — Он вытащил меня из башни, и большего мне не удалось увидеть.

Архимаг хотел что-то сказать, но так и не смог: раздавшийся от стойки голос заставил его вздрогнуть и с надеждой уставится на дверь в залу.

— Прошу прощения, господин, — я все-таки улыбнулась и поднялась на ноги. — Скоро вернусь.

— Конец-конечно, — пробормотал он, отворачиваясь к стене: счел, что послышалось. Интересно, как он отреагирует на?..

— Могу я увидеть настоятельницу этой библиотеки? — вежливо спросил посетитель, положив сцепленные замком пальцы на стойку.

Я окинула его взглядом. За год волосы успели отрасти и выгореть на солнце, а пряди по обеим сторонам лица заплетены в характерные косички. Лицо обветрилось и загорело… он был на юге? Далеко же его занесло. Хотя, зная нравы южан, я могу надеяться, что они умудрились привить ему какое-никакое уважение к дисциплине.

— Чем могу помочь?

— Меня послал к вам хранитель библиотеки башни магов южной пустыни, — на полированное дерево легло сложенный пополам лист бумаги.

Я вскинула бровь, развернула письмо и едва удержалась от смеха. Ну ты даешь, старый друг! Угадал, кого стоит послать ко мне в качестве помощника — надо не забыть тебя отблагодарить при случае.

— Мое имя Изнара. Без госпожи, раз уж мы будем работать вместе. Могу узнать ваше?

— Табрис.

За моей спиной скрипнул паркет, и в дверном проеме появился слегка ошарашенный Архимаг, без стеснения разглядывающий моего нового помощника. Я заметила его взгляд, обошла стойку и, поймав руку Табриса, доверительно ему сообщила:

— Вы маг, Табрис?

— Нет, с чего вы взяли? — растерялся он, аккуратно пытаясь освободиться, но в этот раз я держала крепко.

— Правда? — я старательно округлила глаза. — А мне кажется, что я права. Попробуйте прищелкнуть пальцами, сами увидите!

Пыль, притаившаяся на моих волосах, из-за которой меня нередко спрашивали о ранней седине, вспорхнула в воздух и опустилась на до сих пор не распавшийся браслет, с него — на мое запястье, по которому тонкими струйками перебежала на чужую руку, возвращаясь к законному владельцу.

Табрис недоверчиво хмыкнул, но сделал, как было велено, и с удивлением посмотрел на кружащиеся над щепотью пальцев искорки. Впрочем, поражен был не только он — Архимаг подошел ближе и во все глаза смотрел на небольшое представление.

— Вот видите! — обрадовалась я, отпуская руку. — Жаль, что это обнаружилось в таком возрасте, но что поделаешь… вам теперь нужен наставник.

— Зачем? Я не планирую заниматься этим.

— Но вы же будете работать с книгами и можете их повредить, не сумев контролировать силу. К тому же, я не предлагаю вам первого попавшегося мага назвать своим учителем… Я думаю, господин Архимаг с удовольствием займется вами.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, оценивая возможности каждого. Наконец, Архимаг нашел в себе силы кивнуть, и Табрис пожал плечами.

— Пусть будет так.

— Если мы договорились, тогда можете приступать к своим обязанностям, у меня как раз есть неразобранный архив. Но сначала, конечно, занесите свои вещи в комнату — за правой дверью будет коридор, и самая первая должна быть свободна.

Он подхватил немногочисленные вещи — две сумки и плащ, — и послушно пошел в указанном направлении. Сомневаюсь, что он был доволен моим заданием, но сумел промолчать, что определенно шло ему в плюс. Впрочем, сейчас мне немного не до него — Архимаг, кажется, уже готов потерять свою челюсть где-то на полу и моего внимания заслуживает больше.

— Это...

— Да, это Табрис, — сейчас он больше всего был похож на ученика, которого привели ко мне на занятие. Хотя понять его можно, пожалуй.

— Но...

— Я думаю, он ничего не помнит, в том числе, как владеть магией, и ему действительно требуется наставник. Я полагаю, вы способны справиться с этой ролью.

— Он должен был стать Архимагом, — тихо, но твердо сказал растерянный маг. — Он был более достойным. И более умелым.

— Но это место заняли вы, и не стоит переживать по этому поводу.

— Я надеюсь, его… потеря памяти временна?

— Я тоже на это надеюсь, — я ободряюще улыбнулась. — И если вспомнит… вы получите отличного союзника, который никогда не помешает. А не вспомнит — так научите, и опять же не многое потеряете. А теперь не смею вас больше задерживать, у вас наверянка имеются более важные дела.

— Пожалуй, — он с тоской посмотрел на посох, но все-таки взялся за него. — До встречи, настоятельница.

Я присела в реверансе и, дождавшись, когда Архимаг скроется за дверью, направилась к комнате помощника. Занятая все же штука — судьба… Год назад я и подумать не могла, что мы снова встретимся, но это не могло не радовать. Теперь осталось только помочь ему вспомнить… В разговоре с Архимагом я немного схитрила, умолчав о том, что Табрис обязательно все вспомнит, только очень не сразу.

Он был очень занят — раскладывал немногочисленные вещи в комоде, но ради меня он отвлекся от этого занятного дела и даже обернулся, готовый выслушать какой-нибудь сумасбродный приказ.

— Что-то нужно?

— В некотором смысле, — я подошла к нему почти вплотную, сняла с шеи цепочку с его кулоном и застегнула на нем.

— Что это? — прохладно осведомился Табрис, теребя украшение.

— Я подозреваю, очень важная вещь. Пусть хранится у вас, а то будет досадно, если она потеряется, — я не удержалась, подмигнув ему, и вышла из комнаты, оставив растерянного помощника в одиночестве.