СПАСТИ АРАХНА

СПАСТИ АРАХНА(рассказ

)- Уходи! Сейчас же! Я видеть тебя не хочу! Вера упала на кровать лицом вниз, вцепилась руками в подушку и зашлась в таких рыданиях с подвывом, что Виктор потоптался-потоптался, а потом, при слабом свете ночника, схватил брюки, пиджак и сорочку, кое-как, но быстро оделся и выскочил из квартиры. Клацнул английский замок. На улице Виктор вытащил сигареты, прикурил, потом заправил подол рубашки в брюки и, сделав несколько шагов от подъезда, взглянул на окна Вериной квартиры. Слабый огонёк ночника хоть и пробивался наружу, но ничего ему подсказать не мог. Виктор лениво спустился вниз по улице к подземному переходу и автобусной остановке, бросил в урну окурок, поднял было руку, чтобы задержать маршрутку, но передумал. Резко свернул на левую, выстланную цветной цементной плиткой, дорожку «стометровки». Так местный молодняк называл короткий Свято-Троицкий бульвар с фонтаном. Бульвар был густо усажен липами, белой акацией, серебристыми елями, каштанами и украшен многочисленными клумбами с мелкими малорослыми цветами. Выбрав чистую скамейку, сел, вытащил ещё одну сигарету, щелкнул зажигалкой. Покурил, выбросил окурок в оранжевую урну, укреплённую рядом с торцом скамейки. Уперев локти в колени, сжал виски ладонями и зло процедил: — Ну, чем я её обидел? Где-то минут через двадцать, а может, и через полчаса он услышал сирену «Скорой помощи», но не придал тому никакого значения. Мало ли кому в немаленьком городе могло стать плохо? Он продолжал думать о Вере и никак не мог взять в толк, почему она, умница и, как теперь видно, редкая красавица, в двадцать шесть лет оставалась девственницей. — Дурак! – сказал он в голос и опять полез в карман за сигаретами.- Это кто тут дурак? – услышал он.Не поднимая головы, ответил:- Я, кто ж ещё?- Ну-ну! А чего тут сидите в такой поздний час? Жена выгнала? Виктор поднял голову и увидел полисмена с погонами старшего сержанта и автоматом наизготовку. Бросив взгляд вправо, отметил, что второй полисмен занял позицию так, чтобы, в случае чего, ни командир не помешал ему, ни он – командиру. Виктор хмыкнул и улыбнулся.- И чего веселимся?- Грамотно встали.- Что, тоже из органов?- Нет, десант. Разведка.- А-а, — протянул старший и подтянулся. – Офицер?- Старшина.- Так чего сидим?- Присаживайтесь и вы, покурим, — и показал им открытую пачку якобы американских сигарет.- Не хило! Ну, давайте, — старший сержант присел рядом, а второй полисмен отказался от предложенной сигареты и остался на ногах.Покурили.- Ну, ладно. Мы пошли. А вы?- Вызову такси и – домой.Он привычно выщелкнул мобильник из кожаного пенальчика, укрепленного на поясе, и стал уже набирать номер, как вдруг услышал скрипучий, будто ножом поскребли по старой кости, голос:«Ну и надымили…»Виктор покрутил головой, но ни в какой стороне никого не заметил. Молодежь давно разошлась по домам, а полицейский наряд уже спускался в подземный переход.«Глюк, что ли?» — вяло подумал он и помассировал лицо. – «Ладно бы нализался сегодня…»«Я не глюк. Вверх посмотри!»Виктор поднял глаза. «Ого!» Над его головой на тонкой серебристой паутинке, прикрепленной к веточке каштана, раскачивался под лёгким ветерком отливающий полированной сталью паук размером с хорошего речного рака.- Это ты со мной говоришь? – удивился парень и поднялся. «Не ори, оглушил. Мысленно сможешь со мной общаться?»«Попытаюсь…»«Я, пока ты со стражами пускал дым из ноздрей, порылся в твоей голове. Огрёб ты неприятностей сегодня…»- Каких неприятностей? – в голос переспросил Виктор.«Да не ори ты, я же просил. И вот что. Я знаю, ты нас не боишься, набрёл в твоих мозгах на картинку, как ты в бабушкиной хате мух ловил и наших диких сородичей подкармливал. Давай, я спущусь на твою руку. А то надоели мне эти качели…»Подставив ладонь, парень принял паука и опустился на скамейку. «А ты откуда взялся-то?»«Издалека». «Очень издалека?»«А я знаю? Хочешь посмотреть на мой мир?»И паук протранслировал ему фантастическую картину. Виктор даже глаза закрыл. Ему казалось, что он спускается на парашюте с огромной высоты. Правую сторону его лица обжигало жёлтое светило. То ли их звезда была жарче нашего солнца, то ли планета располагалась к ней ближе, чем Земля к своей звезде.«Нет, — поправил его паук. – Это тебе кажется. Просто мы с тобой по-разному воспринимаем свет и тепло».В стороне Виктор видел океан с мелкой рябью, а внизу – сплошную зелёную тайгу без единой полянки или хотя бы просвета между деревьями.«Куда же мне приземлиться?»«А зачем? Зависнешь над нашей, как ты назвал её, тайгой, поглядишь на деревья, цветы, траву. Может, и существ каких, вроде моих родичей, увидишь…»И правда. Виктор прекратил падение в каких-то полутора метрах от вершины высоченного дерева с такими крупными листьями, что он только одним из них мог укрыться, как одеялом. Между деревьями росла тонкая трава, ростом не уступающая земному камышу. А цветы поразили его разнообразием расцветок и, естественно, размерами. Таких он и в джунглях не видел. Но ни одно живое существо ему не показалось.«Ну, как тебе мой мир?» — спросил паук.«Я бы у вас потерялся, как Гулливер в Бробдингнеге». «Где?»«Неважно. А в наш мир чего заскочил?»«Бежал».«Почему?»«Не почему, а от кого».«А, понял. От самки, чтобы не сожрала. Как же тебе удалось?»«Она оказалась магически слабее меня».«А если бы сильнее?»«Тогда мы с тобой не встретились бы…»«Угу-м… А теперь давай вернёмся к нашим баранам. Так каких неприятностей я огрёб? — переспросил Виктор. – И вообще, как к тебе обращаться?»«Зови меня Арахн. Настоящее имя ты даже мысленно не произнесёшь. Так помнишь ещё, у кого ты гостил сегодня вечером?»…Виктор заглянул в художественный отдел небольшой рекламной фирмы, где работал системным администратором, чтобы спросить, нет ли у кого проблем с компьютером? Вера, серая мышка, но очень способная рисовальщица, смущенно опустив глаза, сказала, что у неё всё нормально и тут же пригласила Виктора на свой день рождения. Потом чуть ли не шёпотом спросила:- Придёшь?- Конечно, Верочка! – и оглядел всех.Две девчушки отвернулись и прыснули в кулачки, а Ирина, видная шатенка, всегда упакованная, будто только что с подиума, залилась звонким хохотком. Ребята с откровенным недоумением уставились на хорошо известного им записного Казанову, невысокого, коренастого, но никогда не играющего напоказ рельефными мускулами. Его внимания активно и нередко с успехом добивалась не одна местная красавица. И ни одна из них не смогла удержать его около себя надолго.А Вера… Вера давно махнула на себя рукой, считаясь дурнушкой. Да ей чуть ли не в глаза это говорили, особенно девчонки. Потому она всегда и одевалась кое-как. Носила широкие юбки ниже колен, просторные серые свитера, не позволяющие рассмотреть, что ж там под ними кроется. И совсем не пользовалась косметикой. Однажды хозяин вместе с Виктором зашёл в отдел и, увидев Веру, поморщился и спросил:- А это что за чудо у нас?- А это, Семён Исаакович, — улыбнулся Виктор, — Вера Сергеевна, одна из лучших наших художниц. И тихо:- На ней практически вся фирма держится. Богатые заказчики только её коллажи и расхватывают. Да! – добавил он погромче. – Она давно уже мне заявку подала, чтобы монитор планшетом заменить. Только дороговато он стоит. Разрешаете? Семён Исаакович хмыкнул:- Так уж и дорого?- Да не сказал бы, что очень. Но вещь прогрессивная. Электронным карандашом гораздо удобнее рисовать, чем мышкой. А на бумаге и красках столько сэкономить можно… — Ладно, покупай. И не только ей. Парням тоже. Да найди, у кого подешевле, но чтобы самые лучшие, понял? Проверю.Кивнул всем и вышел. «Ну, хватит сопли жевать. Вспомнил? С твоей подругой беда. Она в реанимации».«С чего бы это?»«Снотворного наглоталась. Умирает».- Что-о? – заорал Виктор.«Спокойно. Мы можем ей помочь. Пусти меня на плечо, я притворюсь татуировкой и возьму немного твоей крови. Согласен?»«Да. Давай быстрей!»Расстегнув ворот рубашки, он пустил Арахна на правое плечо. На левом у него уже была татуировка – память о службе в Воздушно-десантных войсках. Дозвонился к диспетчеру городского такси, назвал место, куда подъехать, чтобы взять пассажира.Опять показалась пара полицейских.- Вы ещё здесь?- Жду такси.Хелицеры Арахна впились в кожу. Виктор поморщился, но промолчал. Вдруг он заметил, что на противоположной стороне у небольшой кофейни группа ребятишек вовсю махала не только руками, но и ногами. — Сержант… — и левой рукой обратил его внимание на дерущихся.Полицейские, не разбирая дороги, помчались к кофейне. А он сам побежал к вызванному такси.Молодой водитель вопросительно взглянул на пассажира, мол, куда? У Виктора в голове что-то щёлкнуло, и он скомандовал:- На Харьковскую гору, ко второй городской. Быстро! Иномарка резво рванула с места.«Слушай меня внимательно и запоминай, — опять заскрипел Арахн. – Ты уже понял, что я – маг? За подаренную кровь подключу тебе свою силу целителя. Подойдёшь к девушке, левую руку поставишь над солнечным сплетением, а правую – надо лбом. И изо всех своих сил станешь желать ей выздоровления. Тебе придётся нелегко. Очень нелегко. Постарайся выдержать ваших пятнадцать-двадцать минут».«Если нас пустят…»«Будешь действовать нахрапом – никуда не денутся, пропустят. А я их немного ослаблю. Приехали. Вперёд!» Виктор, бросив на сиденье рядом с водителем стольник, обошёл шлагбаум, перекрывающий проезд в больничный комплекс, и рванул ко входу в приёмный покой, где стояла «Скорая». Из неё бережно вытаскивали носилки с больным. Отставив в сторону медсестру, стоящую у входа, он, минуя лифты, вихрем пронёсся по лестницам в гастроотделение, крутнулся у поста и вычленил дверь реанимации. — Светлова там? – спросил он у медсестры.Она только кивнула.Открыв дверь святая святых любого отделения больницы, Виктор увидел двоих врачей и медсестру, которая поправляла капельницу. — Давление падает, как бы мы её не потеряли… — проговорил врач.- А ну, отошли все! – заорал Виктор и, посмотрев на прибор у изголовья Веры, не увидел на нём ничего хорошего.- Кто вы? Что вы себе позволяете? Вон отсюда!- Щщаззз! – огрызнулся Виктор, снял пиджак и бросил его через кровать, на которой лежала почти бездыханная Вера, под ноги врачам.- Отошли от больной! Врачи и сестра опешили, но подчинились.«Спасибо, Арахн!»«Действуй!»Тело Веры дёрнулось, и она открыла глаза. Виктор замер. Из-под век девушки проглядывали только маленькие сегменты роговицы. «Соберись, десант! Она отходит!»Виктор спохватился, простёр левую ладонь над солнечным сплетением девушки, а правую – над головой, закрыл глаза и, сцепив зубы, стал думать только о Вере, страстно желая ей выздоровления. Его ладони охватил сначала слабый тремор, а потом всё ускоряющийся, да так, что они стали походить на серые туманные клубки. Вдруг между ладонями проскочила тонкая молния. Запахло озоном. Клубки потянулись друг к другу и соединились. Постепенно они превратились в волнующееся сиреневое марево с изумрудными искорками, которое полностью укрыло тело девушки. Врачи, широко распахнув глаза, смотрели на Виктора, а медсестра, приложив ладошки ко рту, высоким голоском тянула:- М-м-м…Но Виктор ничего этого не видел и не слышал. Он держал руки в мареве и тихонько покачивался. С лица его ручьями стекала влага.А где-то на задворках сознания мелькали, будто на монтажном столе кинорежиссёра, кадры свидания с Верой в день её рождения.Он всерьёз принял приглашение девушки. В подарок приобрёл симпатичные золотые серёжки. Купил, естественно, пышный букет алых роз, не забыл поставить в небольшой пластиковый пакет с портретом эффектной блондинки бутылочки выдержанного армянского коньяка для себя и ликёра для Веры.Выйдя из лифта, он сразу увидел обитую светло-коричневым дерматином дверь с номером квартиры именинницы. Постоял немного, резко выдохнул и нажал кнопку.Услышав звонок, Вера процокала каблучками по ламинату и открыла дверь:- Привет! А Виктор уронил челюсть чуть ли не до порога. Перед ним стояла… ни в сказке сказать, ни пером описать… царевна! Тёмно-красная подсборенная юбчонка не скрывала, а подчеркивала стройные ножки, обутые в темно-красные же туфельки. «Тридцать шестой размер», — машинально отметил он. Белая кружевная блузка с коротенькими рукавами плотно облегала стан девушки и соблазнительно выделяла соразмерную росту высокую грудь. Волнистые кудри шатенки струились по плечам. Из-под задорно загнутых ресниц на него с немым вопросом смотрели большие карие глаза. С полуоткрытых и будто бы припухших алых губ вот-вот должно сорваться какое-то слово.«Вот те и гадкий утёнок! Или это визажисты постарались?» — восхитился он, перешагнул порог и, проглотив комок, в голос произнёс, протягивая букет:- С днем рожденья, лебёдушка!- Спасибо! – мило улыбнулась она и кокетливо подставила щёчку для поцелуя.Виктор не заставил себя ждать, но подумал: «Всё страньше и страньше. А что дальше будет?»А дальше его ждал сюрприз. В гостиной из колонок, подключённых к «Макинтошу», лилась тихая музыка Гершвина.- «Не хило», — отметил он про себя и спросил: «Лето» крутишь? — Да. Нравится?- Ессно, как раз по сезону… Я почему-то думал, что в твоей горенке гостей будет – не протолкнуться. А тут… — он выразительно покосился на пуфики и на стеклянный журнальный столик между ними. На столике – фрукты в большой вазе, уже нарезанный лимон на фарфором блюдечке, розетка с сахаром, горка шоколадных трюфелей и других конфет, бокалы, покрытая холодильным потом полтораха газированной минералки «Майская хрустальная».- А я никого, кроме тебя, не приглашала! – с вызовом сказала она, откинув голову назад. Но губы её задрожали.- Ну-ну, что ты, Верочка! Я просто спросил, — стушевался он, доставая из пакета ликёр и коньяк. – Вдвоём отпраздновать наступление твоего нового года – что может быть романтичнее? Не хочешь взглянуть на мой скромный подарочек, а? И достал из кармана коробочку с серёжками.Вера открыла бархотку:- Господи! Прелесть какая! А я в воскресенье в «Карат» заскакивала и на них любовалась! Спасибо, милый!- А ты какая прелесть сегодня! Она приподнялась на цыпочки, обвила его шею руками и неумело поцеловала в губы. Виктор удивился, но не показал виду, чтобы ненароком опять не обидеть, как с гостями. Неловко таки получилось.- Открывай бутылки. А я сейчас… — и процокала к зеркалу – менять серёжки.Виктор, присев на пуфик, успел откупорить коньяк и ликёр, разлил по бокалам.- Ну? Что скажешь? – Вера присела напротив и пытливо уставилась на него.- Изумительно! Наш, ты уж прости, гадкий утёнок Верочка сегодня превратилась в Царевну-лебедь! – и поднял бокал. – За тебя, именинница! Счастья тебе и радости! Бокалы издали хрустальный звон. А из колонок полилась скрипичная мелодия интродукции и рондо каприччиозо Сен-Санса.«Хм, — не переставал удивляться Виктор, закусывая лимоном, – все, кого знаю, от попсы тащатся, а она классику крутит, да ещё какую…»- Верочка, а у тебя танцевальная музыка есть?- Конечно! Только я не люблю современные топтушки. Танго танцуешь?- Сносно, — поскромничал Виктор.Вера сменила диск, и из колонок послышалось «Ожидание» Оскара Строка.«Древность какая! Ну, назвался груздём…» — снял пиджак, аккуратно повесил на спинку кресла у компьютера, подошёл к имениннице, щёлкнул каблуками и с полупоклоном подал руку, приглашая на танец. Вера, скосив заблестевшие глазки, дурачась, сотворила подобие книксена, жеманно положила свою ладошку со свежим перламутровым маникюром на его и подалась вперёд, чтобы Виктор свободней обнял её талию. После пары или тройки па он попытался привлечь Веру к себе поближе. Она, нисколько не сопротивляясь, прижалась к нему упругой грудью, доверчиво положила головку на надёжное мужское плечо и приоткрыла губки, будто приглашая к поцелую. Так они протанцевали весь диск – девятнадцать композиций, самозабвенно целуясь и изредка делая паузы, чтобы сделать по глоточку коньяка и ликёра.Колонки умолкли.- Витя, ты не находишь, что стало жарковато? Я – под душ.- А я – следом.- Нет! – лукаво погрозила пальчиком. – После меня! Она улыбнулась ему, подскочила к шкафу, сбросила туфельки, открыла створку и, схватив халатик, скрылась в ванной.Когда Виктор, вслед за нею, освежился под душем и вышел в гостиную, то увидел, что Верочка разобрала диван, улеглась у стенки, по самый подбородок накрылась белой простынкой и напряжённо пыталась поймать взгляд гостя.«Что ж тут непонятного?» — хмыкнул про себя Виктор и, сбросив на пол полотенце, укрывающее чресла, откинул простыню и лег рядом с Верой. Она облегчённо выдохнула и нырнула ему подмышку.«Нет, не так…» — улыбнулся он, повернулся на бок и притянул её к себе. Горячее Верочкино тело, нарочито безвольное и напряжённое сразу, раскидало его мысли по сторонам, но он сдержался и стал ласкать его и целовать, как только он и умел. Дождался, когда она растаяла в его руках, как m&m на языке, а её тело полонила мелкая дрожь, и грубовато вошёл в неё. Вера громко вскрикнула и сомлела. «Ч-чёрт! Некрофил я, что ли?» — Виктор легонько похлопал Веру по щекам, но ничего не добился. Шлёпнул посильнее – результат тот же. Тогда он подскочил к столу, набрал в рот минералки и прыснул ей в лицо. Она дёрнулась, открыла глаза, дико взглянула на него и закричала……Виктор отдёрнул руки от тела Веры и пошатнулся. Сиреневое марево поднялось к потолку реанимации и растаяло.Вера со всхлипом втянула в себя воздух, правой рукой оторвала от щеки приклеенную пластырем трубочку, приподнялась, повела глазами по сторонам, посмотрела на врачей, заметила Виктора.- А он что тут делает? Уходи-и!- Ухожу, ухожу, Верочка, — он попятился назад, упёрся в стену, сполз по ней и отрубился.- Не надо на него кричать, Светлова, — глухо сказал врач, когда оцепенение покинуло его. – Твоя подруга позвонила в «Скорую» и сообщила, что ты наглоталась фенобарбитала. И где только нашла? Его у нас уже давно ни один врач не назначает. Мы сделали всё, что было в наших силах, но тебя почти потеряли. А он с того света вернул.- Как?- Мы тоже хотели бы знать, как… Ты уже умирала, когда он ворвался, как ураган, отогнал нас от тебя и стал творить такое, чего мы никогда не видели и представить даже не могли. А ты очнулась и – в крик… Хоть имя его назови.- Виктор. Каледин. Мы работаем вместе, — Вера, пошатываясь, сползла с кровати, поддёрнула ночную рубашку, опустилась перед ним на колени и прикоснулась к его щеке. – Витя! Витенька! Проснись! Пожалуйста! Витя! Его правая рука дёрнулась раз… другой…«Арахн, больно же!»«Вера пришла в себя».«Как будто я не знаю!»«Тем более…»Не открывая глаз, Виктор обнял Веру и прижал к себе.Она двумя руками вцепилась в его намокшую от пота сорочку, уткнулась носиком в ключицу и зашлась в плаче:- Дура! Какая же я дура!..- Кто бы сомневался, — пробормотал Виктор, поглаживая её по волнистому шёлку волос и улыбаясь.Веру врачи продержали в отделении ещё день, помучили анализами и убедились, что руки Виктора и сиреневое чёрт знает что полностью очистили её организм от ядовитых остатков снотворного и выписали больничный на три дня, чтобы она окончательно пришла в себя от потрясения.В эти дни Вера (по подсказке Виктора и с ним, естественно) съездила в Харьков на Барбашовку. Виктор тряхнул мошной, и они, до судорог в ногах шатаясь меж торговых рядов, выбрали для Веры всё, что нужно, чтобы и на работе не выглядеть, как прежде, синим чулком, и перед гостями не стыдно показаться. А в последний перед выходом на работу день успели заскочить в загс и подать заявление.Из загса Вера вышла притихшая и временами то ли вздыхала, то ли всхлипывала.- Что с тобой, лебёдушка?- Вить, ты мне так и не сказал…- О чём?- Ты меня любишь? Или из жалости приголубил никому не нужную?- И с чего бы такие мысли?- Ну… Девочки ещё в школе… с мальчиками… Ну, понимаешь? А если не тронутая… говорили… то и не нужна никому… Вот я и подумала, в тот вечер ты… ну, в день рождения…- М-да… Цицерон…ша… Верунь, ты помнишь, что кричала, когда в больнице у меня на груди плакала? Она, надув губки, отстранённо покосилась на него.- Дурёшка! Я тебя люблю. Очень люблю. И жалею. А если понесёшь от меня, то до конца своих дней тебя на руках носить буду. Согласна? Вера стукнула его кулачками по груди и крепко-крепко прижалась к нему, словно пыталась спрятаться от чего-то опасного, видимого только ей. Свадьбу Вера и Виктор справили скромную. В свидетели жених пригласил хозяина рекламной фирмы Семена Исааковича, а невеста – Наташу. Это в её однокомнатной квартирке жила Вера, это она, вспомнив, что у подруги день рождения, пришла её поздравить и нашла умирающей, это она вместе с врачами «Скорой» привезла Веру в больницу. Не дай Бог, опоздала бы она минут на десять… Гостей тоже было немного – коллеги по работе и врачи, что дежурили в реанимации в ту злополучную ночь. После свадьбы Виктор перевёз жену со всем её приданым в свою скромную трехкомнатную квартиру хрущёбного типа, что досталась ему от покойных родителей.Арахн не докучал Виктору. Только изредка получал свои оговоренные двадцать пять миллилитров крови. Её же захотел попробовать и на свадьбе. Хватил несколько капель и заскрипел:«Как только ваши желудки такую гадость переваривают?»«Молча!» — улыбнулся Виктор.«А как скоро у вас дети появятся?»«Через девять месяцев».«Так долго? И много детишек?»«Не так, как у вас, арахнидов, — десятками. Чаще всего один, иногда – двое, и совсем редко – трое».«Хочу посмотреть!» — загорелся Арахн. «Посмотришь. Только подождать придётся».«Я терпеливый…»И Арахн посмотрел. Виктор сумел уговорить врачей роддома и получил разрешение присутствовать при появлении на свет наследника или наследницы. А «попаданец» потихоньку поднялся по плечу и невидимкой устроился у будущего папы на шее. Роды оказались на редкость трудными. С Виктора семь потов сошло, будто не Вера рожала, а он сам. Удерживая её ладошку в своей, он то громко, то тихо нашёптывал жене самые ласковые слова, какие только мог в те полтора часа припомнить. Наконец, врач хлопнула младенца по попке, и тот впервые в жизни подал голос.- Радуйся, папаша, у тебя дочка.Виктор попытался проглотить комочек, что застрял в горле, и с трудом произнёс:- Ничего! Сначала нянька, потом – лялька, — наклонился к обессиленной жене, поцеловал её в искусанные в кровь губы. – Благодарю тебя, родная! А через какое-то время, когда Виктор был на работе и начинял новый системный блок графическими программами, Арахн заволновался и так временами прокусывал кожу предплечья, что кровь пропитывалась через ткань короткого рукава летней сорочки.«Арахн, что с тобой?»«Домой что-то захотелось…»«Понял. Подругу искать. А она тебя не съест? Слушай, я бы не хотел просто так с тобой расстаться. Ты мне очень дорог».«Я тебе оставлю паутинку… Нет, сеточку на том месте, где сейчас прячусь. Если мне станет худо (как я к вашему языку привык!), она тебе подскажет».«Ну, подскажет. И что?»«Ты вспомнишь обо мне и тут же окажешься на моей планете».«За… шибись! Так просто? И что я там буду делать?» «Поймёшь. Открой окно...»Несколько дней Виктор места себе не находил. Нет, дома он изо всех сил старался вести себя, как обычно, чтобы Вера ничего не заметила. А то разволнуется ещё, да так, что молоко пропадёт.Арахн подал SOS, когда Виктор, выключив компьютер, уже собрался идти домой. Он представил себе паука и, поборов краткое затмение сознания, оказался на полянке среди совершенно незнакомых растений и цветов. Солнце светило так ярко, что у Виктора заслезились глаза. Он не увидел, а только почувствовал лёгкий толчок в грудь.«Арахн?»«Я! Щит!»Выставив вперёд руки и часто моргая, Виктор углядел перед собой сферическую стенку, похожую на переливающийся всеми цветами радуги мыльный пузырь. А перед щитом сидел отблескивающий металлом паук, больше похожий на океанского краба, только без клешней.«Это она?»«Она. Злючая! И сильнее меня. Блокирует перенос на Землю».«Магиня?»«Да».Самка что-то проскрежетала.«Что ей нужно?»«Я ей нужен. Как пища».«Скажи, что я тебя не отдам».Самка спокойно преодолела щит, впилась всеми четырьмя глазами в Виктора и опять что-то проскрежетала.«Переведи!»«Если не отдашь меня, то должен угостить её своей кровью».«Сколько она возьмёт?»«Примерно стакан. Это много. И будет очень больно».«Переживу. Ты мне дороже», — сел на траву и протянул к самке левую руку. …Когда Виктор пришёл в себя, местное солнце заметно клонилось к закату. У своих ног обнаружил три очень крупных белых цветка на толстых облиственных стеблях и поднял их. «Похожи на наши каллы… Давно я Вере цветов не дарил… Арахн, пора домой!»

(февраль-июль 2011 г.)