6 + 1

6 + 1

Пока Георгий осматривал тело, остальные прибывшие сумрачно следили за его уверенными движениями. Впрочем, Дмитрию показалось, что в действиях врача всё же проскальзывает несвойственная тому нервозность. Оно и понятно: не каждый день приходится осматривать труп Карла, учитывая то, кем он им приходится. Память не фиксировала предыдущих случаев смерти и вселения, но сыщик уже успел заглянуть в свою записную книжку и обнаружил там пять подробных пометок, посвящённых каждому инциденту. Всякий раз за смертью стояли действия врагов.

— Ну что там? — подал голос Владимир, самый нетерпеливый, из всех, — Ты возишься уже целый час!

— Сорок семь минут, — поправил его Борис, взглянув на циферблат массивных механических часов, явно гномьего производства, — Если быть абсолютно точным.

Георгий так и вовсе не стал отвлекаться, на четвёртое уже по счёту замечание подобного толка. К этому времени он успел ощупать обнажённое тело, мускулистого бородатого мужчины средних лет, установил распорку в рот, для лучшего доступа и теперь сосредоточенно капал на зубы из крошечной пипетки.

— К чему всё это? — поинтересовался Егор, на вид — самый молодой, из всех, — Дождёмся Жаннет, проведём ритуал и готово.

— Неразумно и недальновидно, — сухо отрезал Дмитрий и присел за письменный стол, где в беспорядке лежали старые письма, потрёпанные книги, вроде бы стихов и стояла початая бутылка коньяка, соседствуя с пузатым бокалом, — Занимайся своей писаниной и не суй нос, куда не полагается. Третья смерть нашего уважаемого Карла могла бы немедленно повториться, если бы не решительные действия уважаемого Владимира.

— Весьма радикальные действия, — ухмыльнулся Борис.

— Как могу…А может, ну его? — Владимир нервно шагнул к окну и побарабанил пальцами по витражному стеклу, — Оставим всё, как есть? В конце концов, у каждого из нас есть собственная жизнь, почему мы должны всякий раз срываться с насиженного места и мчаться, чёрт знает куда, стоит этому, — он указал пальцем на мёртвого чародея, — отбросить копыта?

— Напомню, — глухо произнёс Алексей, до этого не проронивший ни слова, — Каждый из нас, в своё время, основательно задолжал покойному. Кого он ссудил деньками, кому оказал помощь иного толка, а кому и банально спас жизнь, — банкир выразительно посмотрел на Владимира, но майор сделал вид, будто это к нему не относится, — В качестве оплаты каждый из нас согласился принять часть сущности чародея, в случае его насильственной смерти.

— Почему бы не выбрать кого-то одного и сношать мозг именно ему? — раздражение Владимира усиливалось, — Тебя, например? Вы бы здорово спелись! Или, вон Борьку — магистра, почти такой же колдун.

— Нерационально, — почти весело откликнулся Борис, копируя интонации Дмитрия и отставил в сторону портативный перегонный губ, — Один может погибнуть, а у семерых — больше шансов уцелеть и стало быть, сохранить хотя бы часть личности.

— И я ещё помню те кошмары, которые мне снились, когда мы решили не оживлять Карла, — Егор содрогнулся, — Чуть с ума не сошёл!

— Угу, а потом очень неплохо продал книгу, где всё это описал, — Владимир стукнул кулаком по подоконнику и отошёл от окна, — Док, ну что там?

Георгий неторопливо поднялся и осторожно стянул перчатки, после чего бросил их в мусорное ведро. Потом аккуратно сложил инструменты в чемоданчик и снял пенсне. Все внимательно смотрели, как врач подошёл к столу, поднял стакан, где золотились остатки коньяка и положил сосуд в промасленный мешок.

Владимирр, который, по прибытии, хотел допить напиток, ощутил настоящие табуны ледяных мурашек, бегущих по коже. Дмитрий, уже успевший проверить стакан на предмет отпечатков, досадливо поморщился: и на бутылке Лямьеля, и на посуде оставались следы одного лишь хозяина. Никаких зацепок.

— Яд, — констатировал Георгий, — Скорее всего, какой-то цианид. Я это определил сразу, но следовало удостовериться. Даже если Карл сообразил, что его отравили, он ничего не успел предпринять.

— Нужно будет узнать, кто подарил хозяину коньяк, — Дмитрий поднялся и достал из кармана записную книжку.

— Я подарил, — подал голос Алексей, — Допрашивать будешь? Валяй. Заодно придумай причину, по которой я решил отправить Карла на тот свет.

— Соскучился по нашей компании, — Борис сдержанно улыбнулся, но шутку никто не поддержал, — Ладно, умники, пойду ка я поковыряюсь в химических запасах нашего дорогого друга. Возможно, яд выкрали оттуда.

— Я с тобой, — Георгий протёр и вновь водрузил пенсне на нос, — Кажется я знаю, где он хранил всю эту мерзопакость.

— Придётся поднять финансовые книги, — тучный Алексей тяжело поднялся на ноги и провёл платком по обширной лысине, — Может опять связался с этим чёртовым гномьим банком. Коллекторы у них — просто жуть.

— Обычно они предпочитают пользоваться киркой, — возразил Дмитрий, но пометку в книжке сделал, — Опрошу, для начала, служанку и домового. Кажется, эта лохматая мерзость закладывает за воротник и ворует у хозяина. Володя, не стой, как столб, займись делом. Пройдись по соседям, спроси: ничего они подозрительного не заметили.

— Угу, — тот оправил китель и принялся натягивать кожаные перчатки, — Этот сброд от меня ничего не утаит.

— Только не надо опять ломать руку тому припадочному эльфу, — спокойно посоветовал Дмитрий, сверяясь с записями, — Этому Вурхельписломайязык. Знаю, как вы оба друг друга любите, но из всех, он — самый наблюдательный.

— Как скажешь! — съязвил майор, набрасывая дождевик и нырнул в низкую дверь под взаправдашним черепом тролля.

— Где Жаннет? — спросил Егор, — Там, на столе, переписка Карла с ней. Писем сорок, не меньше. Может, начнём без неё?

— Сделаем недоукомплектованного чародея? — Дмитрий пожал плечами, — Торопиться некуда. Как я погляжу, у тебя — целая прорва дурацких мыслей? Садись-ка ты, пока и читай письма. Знаю, как относишься к чужим тайнам, но нам нужно разобраться, а эта ветреница могла втянуть Карла в одну из своих авантюр.

Егор тяжело вздохнул и принялся перебирать бумажки, многие из которых носили следы пролитого коньяка и кофе.

Дмитрий, первый сыщик Заречного околотка Столицы, обычно занимался кражами и с убийствами сталкивался лишь пару раз. Но процедура следствия одинакова, для любого дела. Осмотр места происшествия, поиск улик и допрос свидетелей. Место преступления он уже осмотрел и ничего подозрительного не обнаружил. Мало того, в комнате, запертой изнутри, вообще не наблюдалось следов присутствия кого бы то ни было, кроме Карла. Даже слабый аромат женских духов исходил из маленького пузырька, стоящего на столе, рядом с бокалом отравленного коньяка.

Служанку они оставили на кухне, приказав; никуда, ни ногой и неухоженная девица с хвостом засаленных волос, испуганно уставилась на вошедшего Дмитрия. Тот внимательно осмотрел кухню, отметил гору грязной посуды, дурной запах скверно приготовленной пищи и с горечью констатировал, что из былого гурмана, Карл превратился в безразличного уничтожителя настоящих помоев. Может порча? Такое случалось.

— Как давно работаешь в доме? — спросил Дмитрий, присаживаясь на колченогий табурет, — Да не трясись ты! Я просто задам пару вопросов. Хм, зелёные глаза…Ведьм в роду не было?

— Н-нет, только гадалки.

— Цыганка?

— Смесь с эльфами. Могу показать документы из резервации.

Сыщик внимательно изучил старую грязную бумажку, оценил чары на круглой печати и напрочь отбросил версию о порче. Полуэльф не смог бы наложить чары такого типа, но точно почувствовал бы их.

— Ладно, вернёмся к первому вопросу: давно тут работаешь? Помнится, у Карла прежде готовила маленькая такая розовощёкая старушка.

— Моя тётя. Год назад её хватил громовой удар, — служанка непрерывно тёрла грязные ладони грязным же передником и это сильно отвлекало. Хотелось, как на службе, полыхнуть перед глазами свидетеля синим пламенем служебного дознания и заорать, чтобы немедленно прекращала валять дурака, — Меня взяли временно. Говорили, дескать хозяин шибко привередливый и долго мою стряпню не сдюжит. Поначалу он и ворчал, типа уволит к чёртовой матери или в жабу заколдует. А потом стал смурной, иногда и вообще забывал про еду. А сегодня, во-от…

Служанка начала хныкать, и Дмитрий раздражённо захлопнул книжечку. Бессмысленно. Придётся искать домового.

Владимир прижал тощего эльфа, с возбуждённо горящими глазами к стене солидного каменного дома и нажал предплечьем на жилистую шею. Господин Вурхельмириндад заперхал, ненавидяще глядя на майора, но выпустил из тонких пальцев длинный стилет и тот вонзился в середину лужи, забрызгав обоих.

— Так-то лучше! — Владимир не удержался и врезал эльфу под дых, — А ну, мразь ушастая, отвечай: ты с дружками устроил? Знаю я вас, говнюков лесных. Сколько вы мне крови попортили на фронтире!

— Ием— не трель еф ка! — начал эльф и майор ещё раз ударил его.

В этот раз сильнее.

— Нормально болтай! Карла вы траванули, уроды? Небось вспомнили, как он выжигал ваших тёмных собратьев из их горных нор?

— Темний элф мине не брат, — прощёлкал Вурх с ужасающим акцентом, — И я плеват хотеть на ваш челвеческий колдун. Отпустить мине человек-солдат, я задихаться.

— Потерпишь! Не травил, значит? А кто это мог сделать? Тёмных эльфов в округе нет?

— Нет, никого нет, глюпий человеческий эремин дат! — глаза эльфа бешено вращались в орбитах и Владимир внезапно осознал, что имеет дело с законченным наркоманом: ушастый плотно сидел на изумрудной пыльце и недолго оставалось до того момента, когда эльф примется пускать слюни, — Последний полгода он даже шлюх не водить. Только почтарь: шмиг-шмиг. Письма, письма ношу!

Господин Вурх принялся вопить смесь старых эльфийских и человеческих песен, а майор отступил, позволив собеседнику плюхнуться в жидкую грязь.

Алексей, со вздохом, перевернул предпоследнюю страницу финансового отчёта и в очередной раз недобро помянул делопроизводителя, создавшего весь этот неразборчивый хаос. Приходилось выписывать цифры, ставить даты прихода-расхода и сверять с другими, которые финансист отыскал в личном блокноте колдуна, спрятанного в фальшивом дне сейфа. Тайные хранилища они заказывали у одного мастера, поэтому банкир Главного Славянского знал, где смотреть.

По всему выходило, что делопроизводитель воровал и воровал солидно. Наверное, именно это позволяло ему часто, как сейчас, отдыхать на Лукоморье, в компании доступных русалок и цыган с дрессированными медведями.

Но дело в том, что воровали все. И при всех этих хищениях, господин Макаркин (подпись неразборчива) вёл дела очень даже неплохо. Если бы ещё не ужасный почерк, да привычка валить столбики цифр один в один! Короче, чародей выходил в огромный плюс, невзирая на совершенно непонятную графу расходов, обозначенную «П-Ж», присутствующую лишь в спрятанном блокноте и почему-то находящуюся в разделе почтовых доставок.

Кого спросить? Алексей откинулся на спинку кожаного кресла и задумчиво почесал сплющенный нос золотым гусиным пером. У Карла и друзей-то не было. Разве…Приедет Жаннет, пусть пороется в памяти, ведь они были с покойным так близки. Особенно последние пару лет.

— Шикарная лаборатория, — с плохо скрываемой завистью, протянул Борис и провёл пальцем по толстой охлаждающей трубе серебристого аганефа, — И сколько пыли! По мне, так тут никто ничего не делал уже полгода.

— Восемь месяцев, — уточнил Георгий, — Я просмотрел журналы опытов. Последнее, что Карл пытался сотворить, это — сплошные эликсиры. Одна возгонка и перегонка. Похоже ничего не вышло. А дальше, вообще всё вырвано.

— Я нашёл вырванные листы, — Борис показал смятую бумагу, — Там — пусто.

Листы действительно оказались девственно чисты и лишь поперёк одного, размашистым почерком колдуна оказались брошены буквы:

«Всё — тлен!»

Они переглянулись. Тайник, где прежде хранились яды, Дмитрий уже отыскал и похоже цианид, из коробки, спрятанной в стене, взял тот, кто его туда и положил.

Егор отложил последнее, по дате, письмо и погрузился в глубокое размышление. Удары капель дождя по витражному стеклу казались странным отчётом незримого метронома. Переписка, которую литератор изучал с вежливым отторжением культурного человека, вызвала в его голове появление клубка взбесившихся мыслей-змей. Кроме того, появилось желание немедленно взяться за перо, чтобы изложить прочитанное в форме романа. Естественно, изменив имена.

То, что два года назад начиналось, как обсуждение старых дольменов Лазурного озера, где Карл с Жанной случайно встретились во время путешествия, быстро переросло в нечто большее. Много большее. И, судя по всему, самый жар таился в письмах Карла, а томные послания воровки лишь отражали его, пусть и с толикой собственного тепла.

В последних письмах Жаннет сквозила усталость от бессмысленных эпистолярных отношений и упоминалась встреча с неким молодым человеком. Вроде бы они даже намеревались обручиться. Судя по датам, должно было существовать ещё одно послание, но его Егор так и не нашёл.

За окном послышался стук копыт и скрип рессор. Писатель приоткрыл створку и вгляделся в ровные строчки серебристых струй дождя. Знакомая карета с придуманным гербом несуществующего графства.

Приехала Жаннет.

Дмитрий схватил домового за хвост и выдернул из щели, куда тот пытался спрятаться. Пустая бутылка покатилась по полу и лохматый кусок шерсти проводил её сожалеющим взглядом мутных глаз. Вонял хранитель дома — мама не горюй и сыщик, продолжая удерживать добычу, прикрыл нос платком.

— Начальник, — захныкал домовой, — Невиноватый я! Пошто руки крутишь? Я ж на подписке, по условно-досрочному прохожу. Ну не брал я-то колечко, не брал, мамой клянусь! Служанку вон, потряси, она из цыганов, а там все — сплошное жульё да ворьё. А на меня напраслину возвели, как и прошлый раз, когда ходку на пару годиков организовали. А я там — от звонка, до звонка и на волю с чистой совестью, можешь у кума спросить. В самодеятельности выступал…

— Заткнись, — пробормотал сыщик из-за платка и решил, что про колечко стоит разузнать подробнее, — Кто из вас, двоих, хозяина завалил? Глаза не прячь, засранец! Отвечай.

— Начальник, ты что, сдурел? — домовой провёл пальцем по шее, — Да чтоб я век воли не видал! Я ж к хозяину со всей душой. Как можно? Мы ж с ним — корефаны, не разлей вода. Сядем вечером у камина, он достанет бутылку; пей, грит, Жора, пей! Жисть, грит, такая сука…

— Что ты мне баки заливаешь? Колись, что видел.

Домовой задумался, нервно виляя растрёпанным хвостом. Дмитрий выпустил задержанного и принялся вытирать измазанные пальцы. Внезапно Жора хлопнул себя по лбу.

— Так это, — он заговорщически понизил голос, — Почтарь вчерась приходил, маляву какую-то притаранил. Хозяин цидульку прочитал, опосля сжёг, а сам в кабинете заперся. Вот и всё. Отпусти, начальник, не виноватый я!

Жаннет ворвалась в кабинет, сбросила на пол мокрый плащ и кинулась к телу, не обратив внимания на кивающего Егора. Иссиня-чёрные волосы растрепались, а глаза выглядели ещё темнее, из-за поплывшей туши. Писатель в очередной раз поразился, как может красить женщину незначительная толика крови огненных демонов.

Красить внешность, ухмыльнулся Егор, про себя, и основательно портить характер. Воровка казалась такой же необузданной, как и её дальние демонические предки. Литератор ещё не забыл, как при первой встрече, девушка воткнула Карлу нож в руку, за какую-то шутку, которую посчитала неудачной. Волшебник повёл себя тогда очень странно: спокойно вытащил клинок и попросил прощения.

Жаннет подбежала к телу и опустившись на колени, склонилась к лицу покойника. Потом стукнула кулаками по обнажённой груди мертвеца.

— Зачем?! — закричала она и ударила ещё раз, — Зачем? Глупый, глупый, дурак!

Потом подняла голову, и Егор увидел две чёрные дорожки, пересекающие смуглые щёки. Макияж придётся обновить, пришла в голову литератора нелепая мысль.

К моменту начала ритуала девушку удалось успокоить и её пальцы, в ладонях Алексея и Георгия почти не дрожали.

Пока Борис читал сложное заклинание, все внимательно смотрели на серый порошок внутри гексаграммы — всё, что осталось после сожжения тела.

Учёный сделал эффектную паузу, уже знакомую всем по предыдущим инцидентам и прокричал финальное Слово Силы. Громыхнуло и с потолка сорвалась синяя молния, вонзившаяся в кучку пепла. Серый порошок заметался внутри магического знака, но незримые стены удержали его внутри. С тихим шипением пылинки принялись слипаться.

Так продолжалось некоторое время, пока внутри гексаграммы не образовалась фигура, отдалённо напоминающая человека. Пришло время второй стадии.

Каждый, из семёрки, громко и отчётливо произносил Слово, подаренное колдуном. Странно, но вспомнить Слово другого оказалось невозможно: стоило ему прозвучать, и оно тут же ускользало из памяти.

Как только последний закрыл рот, через всю группу точно прошёл электрический заряд. Тела ещё сотрясала дрожь, а воздух внутри гексаграммы вспыхнул ярче солнца. Полыхнуло жаром, и кто-то глухо застонал. Кто — стало ясно, когда солнечные зайчики в глазах прекратили водить свои хороводы.

Карл медленно встал с пола и помотал головой. Потом поднял голову, и все увидели, как смертная пелена сползает с серых глаз.

— Все — вон, — отчеканила Жаннет и отпустила руки соседей, — Вон!

Прошло два дня. Совместными усилиями в доме навели порядок, успокоили соседей и отправили ко всем чертям неумеху-служанку. Украденное колечко сыскалось среди пустых бутылок домового и завывающего Жору отправили в участок, под конвоем суровых гоблинов. Срочно вызванный делопроизводитель бледнел и краснел под взглядом Алексея и обещал привести дела в порядок.

— Они уезжают, — Жаннет стояла у окна в лёгком полупрозрачном халатике и курила сигарету в длинном мундштуке, — все уезжают.

— Думаю, я достаточно отблагодарил их за участие, — Карл, лежащий в кровати, казался спокойным и расслабленным.

— а я? — девушка закрыла окно и повернулась, — Как ты отблагодаришь меня? Я разорвала помолвку, отменила два неотложных дела и потратила последние деньги на телепортацию. Что ты предложишь мне?

— Я предлагаю тебе всё, — Карл внимательно смотрел в тёмные глаза Жаннет, — Всё, что у меня есть.

— А если я откажусь, — лицо девушки скрывало облако дыма, — Опять убьёшь себя? Карл, это меня не удержит, ты же знаешь.

— Знаю, — он помолчал, — Но ты подумай над моим предложением.

— Уже подумала, — девушка положила мундштук на стол, — Но мне нужно закончит важное дело и это займёт пару месяцев.

Она легла рядом с колдуном и поцеловала его в грудь. Потом ухмыльнулась.

— Ты уж постарайся дождаться.

— Постараюсь, — серьёзно ответил Карл, — Буду очень стараться.