Терриган Т.

 Пролог

— Терриган Тенгрим… Так-с, двадцать четыре года от роду… Родом с окраины рудодобывающего поселения Вернэдэ. Хо-ро-шо...

Капитан городской стражи медленно встал со стула, и вальяжно направляясь к открытому окну, начал перебирать в руках документы, как видимо, имевшие прямое отношение к его вынужденному слушателю.

— Ранее судим не был, ни в чем противозаконном не наблюдался, но как говорится, не пойман — не вор — прищурившись, капитан бросил беглый взгляд на сидящего в тени человека.

Обвиняемый сидел на стуле и вел себя совершенно спокойно, несмотря на скованные кандалами руки в тисненых кожаных перчатках. Его длинные черные волосы были собраны в тугой конский хвост, который касался высокого ворота его легкого кожаного жакета с низко спадающим капюшоном. Казалось, мужчина разглядывал окружающий его интерьер с большим интересом, чем слушал речь старого стражника.

— Терри, закон есть закон. Либо ты живешь в рамках этого самого закона и спишь спокойно, или ты плюешь на его границы и забываешь, что такое нормальный и здоровый сон.

Ла Март думает, что ты уже гниешь в острогах. Как ты уже понял, я сильно рискую, действуя, пренебрегая приказом нашего именитого королевского выпердыша. Не делай такого каменного лица, будто ты не понимаешь, о чем я вообще излагаю. Надеюсь, ты помнишь события с третьего на четвертое? Я освежу тебе память.

— В ту ночь тебя угораздило посетить широко известную в нашей округе таверну "На красном перце". Возможно, не зная, какую славу приобрело это заведение, ты, собственно, туда заявился. Истинные причины мне не известны, но двинемся далее. По "счастливому" стечению обстоятельств, в то же время, там находился отпрыск королевских кровей Годмар Ла Март. В столице, каждая собака в городе знает, что Годмар является внебрачным сыном короля, но так как ты не местный, поясню, что после того как Бонгуил Четвертый, правитель Цидарии потерял своих сыновей, двух наследников престола, в небезызвестной исторически значимой битве за Левендорский залив, в нем неожиданно проснулась любовь к своим, наструганным по всей столице бастардам и теперь отпрыски пользуются нехилыми привилегиями.

Вернемся к нашим уродам. Он находился там инкогнито и я не имею право разглашать это, если мне дорога собственная шкура, а мне она дорога, поверь. Пользуясь услугами данного заведения, после очередного «сеанса», он решил купить тебя, точнее заказать то, что, по его мнению, ты мог ему предложить...

Терри громыхнул стальными кандалами и медленно повернул голову к догорающей свече. В полумраке комнаты, на его остром, гладко выбритом лице стала видна чернеющая впадина, на том месте, где когда-то был правый глаз. Он впервые подал голос: — Верно, Капитан. Он сунул свою грязную лапу, куда не следовало. Теперь будет лучше думать, прежде чем пускать в ход оставшуюся клешню.

— Между нами говоря, я только порадовался, услышав, что нерадивый принц получил по заслугам, а мои бравые молодцы до сих пор ржут до слез, не смотря на строгий выговор от меня лично. Но ты сильно не расслабляйся. Я не без причины выручил тебя из сложившейся ситуации.

Капитан достал ключи от оков.

— Не плачет по тебе сегодня каталажка, парень, и денег я с тебя не потребую, точнее наш справедливый закон.

— Каковы условия? — Тэрриган встал со стула и слегка подался вперед.

— Придется тебе еще раз замарать свои руки, но если кто-нибудь из непосвященных или гражданских узнает о запланированной операции, то руки буду марать я. Тебе ясно?

— Более чем, Капитан Линард — Терри потер одеревеневшие от оков запястья.

— Мои люди сопроводят тебя к назначенному месту, и уполномоченная мною лейтенант Дженн-из-Бургхе лично проконтролирует выполнение операции.

— Женщина-лейтенант?

— Именно так! И воздержись от излишних вопросов, узнаешь все по прибытии на место.

Терриган, вскользь, окинул взглядом полупустую темную комнату. — Могу ли я получить обратно свое снаряжение, Капитан?

— Ла Март конфисковал все лично. Капитан перебрал кипу бумаг в своих руках. Зачитаю список: Стальной двух лезвийный клинок кинжального типа с серебряными вставками на эфесе и двумя инкрустированными берганитами, длиной в полтора аршина (отличная работа Элренборских мастеров)., ножны клинка, выполненные из шкуры черепаховой кобры., пробирка с бесцветной вязкой субстанцией (предположительно, медицинского применения) и черная льняная повязка на глаз.

— Вроде бы все, ничего не забыл. В общем, Терри, просто сделай то, о чем мы договорились, и иди, куда тебе только вздумается. К такой работе тебе не привыкать, насколько я понимаю, только вот твоей выручкой станет свобода… — Капитан нервно взглянул в непроглядную темень, укрывшую собой острые крыши жилых домов. — Ну-с, выходим через двадцать минут...

В начале пути, проходя милитаризированную зону, все шли молча. Стража головорезов-служак не глумилась над ним, как по своему обыкновению они любили забавляться с узниками и прочими приговоренными висельниками. Лейтенант Дженн-из-Бургхе, вопреки ее совсем не женственному имени оказалась вполне себе симпатичной женщиной. Она выглядела очень молодой для своего звания, но женщиной выглядела из-за уставшего, измотанного жизнью взгляда и шрама, рассекающего правую надбровную дугу. Судя по всему, весь состав под ее командованием глубоко ее уважал и никак внешне не проявлял обратного, что само по себе было противоестественным, особенно среди отмороженных вояк. Женщины в армии, городской или королевской страже, конечно, были, но принимая во внимание устоявшийся патриархат и вечную половую дискриминацию, служба их была далеко не сахар. Выражение "Рвать жопу" относилось к ней в переносном смысле, в отличие от подавляющего большинства военных леди, поднявшихся в звании до и выше лейтенанта. Чужие же, она рвала направо и налево, как участвуя в битвах, так и в карьере по служебной иерархии.

Мобильная группа, состоящая из четырех вооруженных человек, шла по неосвещенным переулкам столицы, намеренно избегая встречи с горожанами. Это подтвердило всю серьезность операции. "Похоже, придется умертвить очередного заплывшего жиром прокурора или подобную персону..." — Терри терялся в догадках, но спрашивать, не стал. Когда вся группа вышла за стены столицы, первой заговорила Дженн-из-Бургхе: Терриган, нам всем стало интересно, что ты вообще забыл "На красном перце"? Уважь наше любопытство.

С ее лица, наконец, сползла мина серьезности, и она ехидно подмигнула ему.

— Причина на то была, а отсечение конечности "голубокрового" бедняги не входило в мои планы. До инцидента, я просто выполнял работу. Как говорится — В моем деле клиентов не выбирают.

— Гони три золотых, Даби. Я честно их выиграла.

— И не поспоришь, Дженни. Теперь я сам увидел, что Терри не из любителей побаловаться содержимым мужских порток. А я таких за версту чую. Моя бы воля, на "Перце" бы и камня не оставил. — Смачно харкнув себе под ноги, Даби достал мизерный конопляный мешочек и отсчитал три блестящие монетки.

— Вот мы и на месте. — Они подошли к крутому обрыву близ пригородного тракта. Рядом с развилкой, скрытый разлапистой веткой хвои расположился, небольшой на вид, вход в пещеру.

— Твоя цель находится внутри, твоя задача ее устранить. Это все. Большего я тебе сообщить не могу. — Дженн потянулась рукой к свертку на бедре. Она бережно сняла его и вручила Терригану.

— Капитан просил передать тебе, как только доберемся на место.

Терри развернул два остро заточенных клинка шириной в три перста. Оружие добротное, но очень уж штампованное. Цидарийские мастера славились своим закостенелым консерватизмом в области изготовления и стилизации своих изделий.

— Придется привыкать к новому. — Терри кисло улыбнулся. — Имея в подчинении достаточное количество бравых вояк, почему ваш капитан отправил сюда именно меня? В чем подвох?

— Если бы я знала, то все равно не могла бы сказать тебе. Мы ведь тоже подневольные, понимаешь?

Терри шел в непроглядной, для глаз обычного человека, темноте. Он отказался от факела, предложенного Дженн. Тьма являлась ему родной матерью — как любил говаривать его наставник, глава и председатель совета гильдии Затаившихся в тени.

Его натренированный глаз быстро привыкал к царящему мраку, и спустя пару мгновений, он уже мог свободно различать очертания окружающей его обстановки — этого было достаточно. Будучи обычным учеником, ему, как и остальным, молодым последователям Келбрима Мраколикого, основателя гильдии, тренировали и модернизировали зрительную систему. Во время этой терапии, Терри потерял свой правый глаз. Старый профессор Бол`Дан был ответственным именно за зрительные функции учащихся. Вся ирония состояла в том, что старика самого покидало зрение, с каждым днем все больше. Его ошибка стоила Терригану глаза и продолжения дальнейшего обучения. Затаившиеся не долго думая избавлялись от произведенного брака. Те же, кто не окончил обучение, по причине травмы или по неугодности всему руководящему составу, шли в ученики провинциальных ремесленников. Они становились другими людьми, с новым прошлым и спокойным безоблачным будущим. Так, собственно, Терриган и попал в Вернэдэ.

Окончательно слившись с тенью, он бесшумно пробирался по длинному кишкообразному тоннелю, плавно огибая острые сталагмиты и скользя по шероховатости скальных пород. По дороге, то и дело, попадались кустарно выполненные ловушки, типа костяных погремушек и гроздей пожелтевших черепов. — Вот почему солдатня не осмеливается сунуться сюда лично. — Терриган ухмыльнулся, наткнувшись на очередной медвежий капкан и продолжил продвигаться все дальше.

Из глубины пещеры несло чем-то паленым, и в то же время некоторыми знакомыми ему пряностями. Их применяли в своих таинствах чернокнижники и чародеи. В самые популярные из них входили: Рябой игольник, Мракоцвет, Кедровая вытяжка и Кроваво-лиственный мотын. Им находили огромное множество применений — от колдовских заговоров и приворотов до приготовления настоев для лечения эректильной дисфункции, геморроя и папиллом.

Наконец, проход стал расширяться, и путь привел его к широкому гроту, где Терри, наконец, смог почувствовать себя немного свободнее. Посреди всей картины расположилось озеро, воды которого были мутными от крови и сажи, так как вода не имела выхода из этого векового бассейна. На противоположном ему берегу догорал небольшой костерок, близ которого стоял самодельный деревянный стол, заваленный всяческими, пустыми и наполненными, склянками и желтыми от времени свитками. За столом сидел человек, издалека похожий на невиданного демона из самых темных глубин преисподней — его голову украшал потрескавшийся бараний череп, видимо, играющий роль ритуальной маски, который скрывал верхнюю часть лица, обнажая лишь нос и нижнюю челюсть, скрытую, тем не менее, безобразной слипшейся бородой. Подобравшись ближе к нему и соблюдая профессиональную осторожность, Терри обнажил свои клинки. Человек даже не шелохнулся, он был полностью поглощен занятным для него свитком рассыпающегося пергамента, который шелестел и хрустел в его руках так, что он бы не услышал взвод латных пехотинцев, подкрадывающихся в позе беременного тюленя.

— Последнее слово.

Терри уперся кинжалом промеж его лопаток, второй приставил к его тонкой шее. У зажатого в таком положении, шансов уйти живым попросту нет. Выражение лица убийцы напоминало искусно выполненную работу лучшего каменщика Норсдорама — оно не выдавало никаких эмоций.

— Valeant curae… А-гх! —

Он не успел окончить фразу. Одно лезвие, насквозь, прошло через грудную клетку, другое же упивалось темно-бурой вязкостью артериальной крови. Терри имел опыт убиения разного рода темных кудесников, и все из них, перед лицом смерти, пытались оградить себя защитными чарами, либо выполнить ослепление. Ей-богу, никакой изобретательности!

Терриган не оставлял никого без права на последнее слово. Этому его учили — это было полезно, как с точки зрения собственной выгоды, так и с точки зрения профессионализма. Кто знает, как попытается откупиться жертва, да и прибавка к оплате никогда не бывает лишней. В случае с такими субъектами, он научился распознавать момент, когда ему стоит действовать. После пятисекундного промедления, во время выполнения одного из своих первых заказов, Терри лишился доброй части волос и был поднят на смех своими однокурсниками.

Он вытер окровавленные лезвия об одеяние упокоенного некроманта. О том, что это именно некромант, стало понятно после беглого осмотра небогатого скарба усопшего. Под столом красовался чугунный котел с дурно пахнущим кровавым месивом. В нем наблюдались человеческие глазные яблоки — незаменимый ингредиент множества темных таинств и ритуалов.

Перерыв его бумаги, и не отыскав ничего ценного, он взял в свою руку высохшую кисть колдуна. В свете костра, на его среднем пальце, блекло сияло затертое донельзя кольцо в виде змеи, обнажившей свои клыки, туго обвивающей тощий перст.

— Судя по всему не простое… Последователь Шерр`атэ.

Эти колданутые имбецилы успели натворить много неприятностей, даже после смерти своего зарвавшегося лидера. На момент его власти в самом немногочисленном темном Культе Шерр'атэ, никто так и не знал его настоящего имени. Старый некромант был одержим идеей продления времени собственной жизни, ценой принесения в жертву темным идолам, своих верных последователей и учеников. В своем последнем эксперименте, ему все-таки удалось связаться с неким могучим существом из других реалий. По рассказам очевидцев, К'лиор — существо без формы, состоящее из темной энергии, долго и молча выслушивал речи, угрозы и приказы подчинения от дурного колдуна. После окончания пафосной речи, старый учитель, раскинув руки, кинулся к демону, словно в объятья, с целью полного слияния чужеродной энергии и собственной материи. Вопреки его самым смелым ожиданиям все пошло иначе — К'лиор отреагировал вполне спокойно, и как ни в чем не бывало, вернулся в свое пространство, прихватив, видимо на память, голову незадачливого чернокнижника.

Лишившись лидера, обездоленные культисты разбрелись по землям Норсдорама и были замечены в попытках распространения множества болезней, мора и похищения грудастых прелестниц.

Терриган отбросил ненужные мысли в сторону и, отделив клинком часть руки колдуна, чуть выше запястья, осторожно, чтобы не запачкаться начавшей свертываться кровью, обернул тощую кисть куском оборванной ткани.

Капитан Линард сидел в своем приемном кабинете, устремив застывший стеклянный взгляд, на быстрорастущий алый диск солнца, озаряющий крыши невысоких городских домов и построек. Его веки начали медленно тяжелеть, но он все же пытался бороться со сном, медленно отбивая ногой такт какого-то, давно забытого боевого марша.

— Капитан, разрешите доложить. — В кабинет ворвался молодой гвардеец, совсем юнец. Его щеки пылали, а грудь распирало от невысказанного.

— Докладывай. — Линард вернулся в реальность. Он встал, и его затекшая спина звонко хрустнула, как ему показалось, на весь корпус.

— Г-н Тенгрим спешат сообщить Вам о выполнении задания. — Солдат сделал секундную паузу. — Вот, ужо, мы покажем колдунам сраным, как с честным народом связываться!

Линард мигом оживился, и казалось, пропустил мимо ушей, его последнюю фразу.

— Пусть заходит, веди! — Капитан постарался придать себе более напыщенный и суровый вид.

Паренек уже стремительно мчался выполнять очередное служебное поручение, когда капитан едва заметно улыбнулся ему вслед, вспоминая свой первый год службы. Все и всегда начинается одинаково — думал он, а потом судьба переходит от прелюдий, к жесткому пореву, и никто не предскажет, кем станешь ты и где окажешься. Линард помрачнел, вспомнив своих сослуживцев. Каждую ночь, он видит их искаженные криком лица, и будет видеть, до самой смерти — он знал это, и давно свыкся с этой мыслью. Еще бы! Ведь это благодаря им он поднялся до звания капитана, и он им за это безмерно признателен, посмертно.

— Капитан, надеюсь, наш уговор еще в силе? Рассчитываю на Вашу благородность. — Терри вошел в комнату, оставив за дверью сопровождавших его стражей.

— Все, как я сказал. — Он жестом пригласил его сесть.

— Извини, что сразу тебя не проинформировал, ведь я и сам не знал, чего стоит ожидать, от того гада, и что он из себя представляет, собственно, по этому и не стал пудрить тебе голову своими пустыми домыслами. Мы шли по его следу около четырех месяцев и каждый раз, ублюдок ускользал. Руку готов был дать на отсечение, что магик, не иначе. Каждый блядский раз, когда мы обнаруживали его местонахождение, я высылал боевой отряд вооруженных до зубов ребят. То ли у него глаза на жопе, то ли это все его магическая магия, я уж точно не знаю, но факт в том, что он умудрялся испаряться, буквально у нас из-под носа. У меня в подчинении достаточно отличных воинов, но… Как бы это… Им недостает немного проворства, сдержанности и… скрытности! — Пожалуй, полезные качества, которыми обладают такие как ты, парень.

— Как я понимаю, бой прошел в твою пользу. Это радует и подтверждает мои ожидания на твой счет.

— Бой не состоялся. Попросту, мне пришлось ликвидировать его до того, как он успел бы произнести хоть одно свое защитное заклинание. — Лицо Терри оставалось по-прежнему невозмутимым и не выражало абсолютно никаких эмоций, как и всегда.

— Снимаю шляпу, г-н Тенгрим. Вам удалось то, что было не по силам шести здоровым мужам. — Линард бросил беглый взгляд на пропитавшийся кровью сверток за поясом у Терри. Тот поймал его взгляд — Это то, что я принес в качестве доказательства его смерти, ведь, если я правильно понимаю, ваши молодцы еще не скоро смогут войти туда и навести порядок.

— Верно понимаешь. — Линард кисло скривился.

Имея дело с колдунами, даже Капитан стражи не осмелился бы заходить в его логово вперед священника или наппера.

К слову о напперах — в самый расцвет магический активности было найдено много временных стоянок чародеев, как брошенных, так и действующих. Некоторые приспособленцы, выходцы из черни, научились обходить магические ловушки, не говоря уже об обычных, которые ставили неопытные колдуны, в надежде, что они оградят их от неожиданного вторжения. Мотивы были у каждого свои — кто-то в корыстных целях обыскивал шалаши в поисках золота или чего еще, что можно было «толкнуть» на черном рынке, кто-то питал ненависть ко всей касте чародеев и проводил вооруженные отряды к безмятежно спящему магику, не разделяя их на светлых и темных. В итоге, это переросло в весьма востребованную профессию, которой обучали только в столице и даже выдавали дипломы. Конечно, эти дипломы получали далеко не все, но лишь те, кто был изначально предрасположен и имел хоть какие-то зачатки врожденных умений.

Линард принял сверток и взглянул на его содержимое. — Некромант Культа Шерр`атэ. — Прокомментировал Терриган.

Линард сглотнул комок и поморщился. — Даби!

В кабинет вошел тот азартный вояка, который люто выражал свою ненависть к открытому проявлению педерастии. Он встал у двери и молча ждал распоряжений.

— Кольцо на склад, а это… сжечь. Только за городской чертой!

— Так точно! — Даби принял обрубок, свернул его и, развернувшись на пятке, вышел за дверь, пробурчав что-то себе под нос.

Капитан глубоко вздохнул, задумчиво наморщил лоб и продолжил: — О чем мы… Ну вот, собственно, что мы имеем — Линард встал, выпрямился во весь рост и, неожиданно, сильно скривил лицо, так как его спина в очередной раз напомнила о себе сильнейшим раскатистым треском.

Он прошелся к окну и, опершись руками о подоконник, встал к Терригану спиной. — Ты мне нравишься, Терри, правда. Такие люди как ты, мне нужны, но данные обстоятельства требуют некоторых жертв, с моей стороны и, видимо, тебе на благо. После того инцидента с Ла Мартом, я просто не позволю тебе находиться в столице! Теперь ты моя заноза в заднице, и я буду вынужден от нее избавиться, а то не ровен час, инфекцию подхвачу. — Линард самодовольно улыбнулся, видимо, радуясь очередной бородатой, как провинциальный иерей Дерибаб шутке. — Я даю тебе полдня, на то, чтобы закончить здесь свои дела и убраться из столицы. Как надолго — то не знаю. Пока зад его высочества не остынет настолько, насколько это возможно.

— Теперь, свободен. Подарок можешь оставить себе. Это неофициальный конфискат, так что, могу позволить хотя бы этим отблагодарить тебя на прощание. Надеюсь, еще увидимся.

Терри оказался в коридоре, ведущем в город, но уходить он не спешил. — Прошу прощения, где я могу найти рядового Дабири? — Терриган остановил, семенящую мимо старушку с помелом, что медленно продвигалась по коридору, отмеряя каждый свой шаг, взмахом потрепанной метлы.

— А как же, сынок, знаю. Чего ж не знать? Отдыхать изволил он. Дрыхнет, как скотина, а служба-то идет… Околь вона той двери, токмо чуток подале и вниз в спаленки. — Бабуля, прищурившись, подняла глаза. — А на кой, он тебе понадобился, сынок? Ты, я как гляжу, не служивый.

— Должен мне он, мать. Обещал расплатиться вскоре, вот и иду долг возвращать. — Терри мгновенно изменился в лице, приняв облик простодушного провинциального парняги.

— А-а, ну коли так, иди, родимый. Долг — правое дело. — Старушка медленно развернулась и продолжила свое шествие, тихонько бурча народную застольную себе под нос.

Терри спустился по винтовой каменной лестнице и попал прямо в казармы. Он шел тихо, не нарушая царящей здесь тишины. Он стал частью, окружающего его мрака. Койки пустовали, за исключением одной — Даби, наконец, дорвался до кровати. Он спал сладко и безмятежно. Под командованием капитана Линарда, ему очень редко удавалось выспаться. Служба шла и кипела беспрестанно, а когда, наконец, выдался случай прилечь, он им незамедлительно воспользовался. Терриган приблизился к его низко просевшим нарам, навис над ним, накрывая его собственной тенью, и полностью обратился в слух. Безмолвие повисло в воздухе, и Терри не собирался его нарушать. Мгновенным ударом развернутой кисти, он ударил его в живот, отчего Даби, согнувшись на кровати, автоматически вобрав в легкие много воздуха, собрался завопить. Классическим «галстуком», Терриган перекрыл дыхательные пути солдата. Дабири широко раскрыл глаза, которые уже начали краснеть и наливаться кровью. Из его распухшего носа вытекла одна единственная багровая капля и остановилась у разреза рта. Он попытался взмахнуть рукой в последний раз, но через секунду, его тело полностью обмякло и безжизненно повисло на руках, спокойного, как сама смерть, Терригана. В этот раз он решил обойтись без традиционного последнего слова. Он не мог рисковать. Нужно было спрятать тело быстрее, прежде чем кто-либо войдет сюда.

Терриган вышел из казарменного корпуса, взглянул на жаркое полуденное солнце и обвязал голову черной повязкой, скрывая свой отсутствующий глаз от ненужных ему взглядов, дабы не пугать мирных обывателей своим видом. Устало вздохнув, пряча за пазуху льняной сверток, с проступающими темно-алыми пятнами, он направился в уже знакомый притон «На красном перце», где ему предстояло сдать свой последний на сегодня заказ.

 Глава I

"Сокрытое в шуме листвы"

  Из лесу на тракт вышли две рослые фигуры. Они громко ругались и волокли за собой небольшой мешок чего-то безбожно матерящегося и конвульсивно брыкающегося. Один из них крепко саданул по нему толстой дубовой палицей, после чего наступило временное спокойствие, и можно было продолжать свое шествие без помех.

Они двигались не торопясь — спешить им было некуда. Разбойники облюбовали этот шлях за среднюю проходимость — от трех до пяти человек в день, среди которых попадались и купцы, и странствующие алхимики (которые, к слову, могли себе позволить откупиться очень редкими видами, специально выведенных грибов). Нередко встречались индивидуумы с охраной, которая не стоила и ломаного гроша.

В разбойники, обычно, подавались из земских, либо беглые дезертиры. Последних, чаще можно было встретить в лесах, укрывшихся от действующей королевской гвардии и случайных патрулей. Для них встреча с солдатами означала лишь одно — виселицу, либо камень на шее.

Это двое были урожденными деревенщинами и закоренелыми преступниками, что можно было легко выявить, при личной беседе с ними, но долгих бесед они не вели. Любители поработать руками и дубинами на большаке.

— Эй, Фураг, чей-то этот оборвыш заткнулся? Ты его часом не пришиб, сердечного?

Эй, ты, гнум! Живой? Навродя дышит…

— Конечно, бляха, живой. Куды ему деваться-то?! Хадвай, скотина, чё ты так несешься? — Коренастый детина, по дружески, пнул пудовым сапогом, своего приятеля в зад так, что тот мгновенно переместился вперед на пять шагов, продегустировав по пути местный чернозем.

— Ну, ты попал, урод! — Хадвай встал, сплевывая грязь, и собрался, было, нанести удар своему обидчику, но замер, уставившись на развязанный маленький мешочек, который теперь лежал пустым.

Его испачканное грязью лицо, вмиг стало принимать пунцовые тона. — Сучий потрох, это все из-за тебя, Фураг!

— Вона он, карла-то! — Фураг виновато, посмотрел на приятеля и быстрым жестом указал на удаляющийся силуэт, резво скачущий к лесной опушке, нарушая ритм своего движения.

— Глядишь, догоним, вставай остолоп!

Терриган решил остановиться у придорожного ручья, близ главной дороги, воды которого были кристально чистыми и манили своей прохладой. Жажда мучила его уже добрых два часа, к чему присоединялись нещадно палящее солнце и полнейший недостаток влаги. Набрав кожаный бурдюк, он жадно упивался и обливал голову проточной ледяной водой. Он шел пешком, мечтая о резвом вороном коне, хотя, его бы устроил и старенький загнанный пони.

— Ну вот, курва, таперича не сбегешь. — Терри, уловил на слух чьи-то голоса, словно они звучали у него за спиной. — А ну-кась, давай-ка, повтори, что ты тама пропердел про мою матушку!

Терриган беззвучно начал продвигаться к источнику звука через ближайшие камышовые заросли, движимые лишь ветром. Он ступал легко и неспешно, привычно переходя в боевую стойку и готовясь к скрытой атаке. Впереди, буквально в трех шагах от него, прозвучал новый голос, отличающийся непривычно высоким тембром: —

— А что ты скажешь на то, что я драл всю твою свинскую семейку?! Мать, отца, деда, бабулю…

Другой человек излагал более грубым, пропитым голосом, завсегдатая сельской пивнушки —

— Бабулю?! Фураг, дай-кось железку мне!

Терри осторожно выглянул из камышей. Его взору предстал банальный акт физического насилия над представителем одной из древнейших рас Норсдорама. Мелкий гном, ростом чуть выше колена взрослого человека, был привязан к стволу дерева, на уровне глаз его палачей. Два бугая, по два метра ростом, размахивали перед ним своими кулачищами и зловеще улыбаясь, скрежетали своими кривыми полу выбитыми зубами. Один из них потянулся за ножом, заткнутым по обыкновению за кожаным, стертым до дыр, сапогом.

— Э-э, мать твою, куда подевался мой нож?! Хадвай, бляхомудия ты недоебанная, кончай уже хват… —

Здоровяк застыл на месте, его лицо побледнело до неузнаваемости. Рядом со скукожившимся от ужаса гномом, к стволу дерева было прибито тело его приятеля, с торчащим из окровавленной глазницы засапожным тесаком Фурага. Детина издал гортанный хрип и из его полуоткрытого рта хлестнули потоки багряной крови, которые звонкими шлепками начали образовывать грязно-алые лужи под его ногами.

— Боги, что деется… — Фураг стоял словно вкопанный. Его ноги стали ватными, руки больше не слушались, а губы дрожали, словно он вот-вот заплачет.

— Идти можешь? — спокойный голос холодной сталью звучал в его голове. — Д-да. — Фураг не мог отвести взгляда от кровавого зрелища. — Ну, так иди...

Он не знал, кто говорит с ним. Трусость и инстинкт самосохранения пытались взять верх, но на короткое мгновение их затмила слепая необузданная ярость. Краем глаза, он заметил фигуру человека за своей спиной, несомненно, убийцы его товарища.

Бандит резко развернулся и одним ударом своей огромной руки разнес в щепки близстоящее молодое деревце. Он неуверенно замотал головой, тщетно пытаясь найти обидчика, но тот оказался проворнее и Фураг с треском упал на колени, жадно вдыхая живительный кислород в свой последний раз.

— Пожалуйста, молю тебя, добрый человек — гном осекся, взглянув на трупы вольных костоломов. — Господин, я всего лишь нищий бродяга. Ни медяка за душой — сохраните мне жизнь. Я буду молиться за Вас, молиться каждый день, всем богам, каких только знаю…

— Как тебя зовут? — Терриган перерезал веревки, сдавливающие маленькую грудь, и без того посиневшего карлика. — Фейган Труттерс, господин. Ой! — Гном чуть было не искупался в луже крови, когда Терри подхватил его двумя руками и поставил на землю рядом с собой. — А твое гномье имя?

— Фейганорридан Хоффен Дерби Ван Труттенгах.

— Тебе следует быть осторожней на большой дороге, Фейган. — Терриган стер кровь с клинков о сырую, от утренней росы, траву. — Разумеется, господин...

— Не господин… Терри. Не подскажешь мне, далеко здесь ближайшая деревня? Мне не помешало бы пополнить свой провиант.

— С превеликой радостью помогу Вам, господин Терри! Я как раз направлялся в сторону Эри'Мален. Это деревня метадворфийских резчиков, у окраины леса, к востоку от Дубовой рощи. — Гном, широко улыбнулся, обнажив свои идеально ровные зубки. — Эти сволочи схватили меня, когда я остановился на ночлег в здешнем лесу. — Фейган нахмурил свою миниатюрную физиономию. — Но ведь Вам не страшны бандиты, господин, Терри?!

Они шли вдоль берега широкой реки, которую Фейган обозвал "Кривна", в которую с шумом впадали воды, не менее широкого водопада.

—… Я не местный, но хожу по этой дороге уже не первый год. Хоть я и знаю все короткие пути и лазейки, лучше уж никогда ими не пользоваться. — Гном не мог закрыть своего рта, но Терри и не пытался остановить его — он не знал здешних краев, и мотал на ус все, что услышит.

— Вот, как сейчас помню, по прошлому году, завело меня, значит, в Дубовую рощу. Слышал я о ней очень много нехорошего, но самому там никогда бывать не приходилось. Шел я с поклажей и вьючным мулом, Пелеганом. И вот решил я путь сократить, через рощу-то. Собственно, подхожу я к этой самой роще… А дубов-то и нет! Ни дубов, ни осин, ни одного проклятого, значит, деревца! Одна лишь только поляна лысая, как хрен землетролля. Что за дела? Роща дубовая, а дубы-то где?! Я и смекнул — неспроста это… Как только ступил на эту поляну — затряслась земля, и что-то огромное, кинулось ко мне! Ну, я и дал дёру оттуда, только меня и видели! Краем глаза только успел углядеть, как херобора эта, Пелеганчика моего схарчила.

Бабки бают, мол древни там обитают, святилище их это, а резчики, что древесину добывали в той роще, зло пробудили дремучее… Как по мне — бабьи сказки! Я те вот что скажу — медведь это, огромный, косматый, косолапый мед-ведь, и все тут. Ну, только что большой шибко.

Так, не спеша, они, наконец, добрели до Эри'Мален. Вся деревня выглядела как живая картина. Живописный ландшафт всего окружения прекрасно дополняла искусная работа мастеров по дереву. Каждое строение было украшено на свой лад и манер. Крыши бревенчатых двухэтажных домов были окаймлены всевозможными резными орнаментами и замысловатыми фигурами драконов, единорогов и других невиданных существ. Селение состояло всего лишь из одной-единственной улицы, протяженной вдоль высокого дубового частокола, огораживающего селян от болотных топей и того, что они могут скрывать.

— О, вот и пришли, господин Терри. Попрошу Вас обождать чуток… — Фейган осмотрелся. — Да вот хотя бы и здесь. — Он жестом пригласил Терригана присесть на чурбан, для колки дров, одиноко стоящий перед брусовым теремом, с высоко усаженной, устрашающей, резной главой водной химеры. — Здесь живет мой старый добрый товарищ — Глин-Рой. Сейчас, я в два счета устрою нам ночлег под крышей, а господин Терри сможет пополнить свои припасы, как и обещал Ваш покорный слуга. — Фейган отвесил поклон до земли, зарывшись в рыхлую почву своим длинным, слегка изогнутым носом и скрылся в проеме приоткрытой двери.

Терри не стал садиться, несмотря на смертельную усталость, которая валила с ног. Вместо этого, он бросил на изрубленный пенек свою заплечную суму, и слегка расслабившись, спиной прислонился к расшатанному ивовому плетню.

Как только сумка коснулась пня, ее мгновенно, насквозь, пронзила стальная заточенная пика, возникшая откуда-то из-под сумы, после чего, таким же образом, исчезла в центре чурбана. Из возникшего отверстия в бурдюке, начала хлестать вода, предусмотрительно набранная из чистого придорожного родника.

Не заставляя себя ждать, Терриган схватил сумку и, отбросив в сторону свой испорченный бурдюк, скрылся в ухоженных кустах черной малины, расположенных прямо напротив дома метадворфа Глин-Роя. В том, что Глин-Рой является метадворфом, или как их еще называли «скальником», Терри убедился через мгновение, после того, как своевременно нырнул в укрытие.

На крыльцо вышли двое — Фейган и бородатый громила Глин-Рой. Его, неестественно бросающиеся в глаза руки были пепельно-серыми, как камень, собственно потому, что в отличии от других частей тела, они состояли из камня. Оба его предплечья были полностью покрыты грубыми рисунками, вроде привычных людских татуировок, но за одним исключением — метадворфы наносят друг другу татуировки молотком и зубилом.

Терриган знал об этом народе ничтожно мало, как, в общем и все люди. Они хранили свои древние секреты очень бережно и ревностно, не посвящая в них никого, кроме единственной близкой, родственной им расы — равнинных гномов.

— Ну и что? Какого лешего ты оторвал меня от работы? Граф Кальво с меня шкуру сдерет, если не поспею к срокам. — Глин-Рой стоял, сурово скрестив свои массивные руки, возвышаясь над ничтожно-мелким гномом, примерно в половину его роста. — Он был здесь, только что. Я лично предложил ему сесть на ту самую чурку. — Фейган выглядел жалко, пресмыкаясь перед своим "старым добрым" приятелем. — Кажись, маловат прибор ему оказался. Вот и сбег он от обиды. — Метадворф рассмеялся, почесав в паху и вернулся к работе, оставив на крыльце дома, злого обиженного карлика.

Налитые кровью глазки Фейгана, беспрестанно бегали во всех возможных направлениях, в поисках виновника его нынешних злоключений, после чего, всем своим видом источая злобу и ненависть, он зашел в дом.

Терри встал в полный рост и размял свою затекшую спину, которая успела порядком задеревенеть, находясь в положении схоронившегося имбриона. Он присел, разбирая свою промокшую суму, отделяя пострадавшие вещи от нетронутых влагой, как услышал сухой треск переломанной веточки за своей спиной.

Видимо, усталость начала брать свое и он на мгновение потерял, сопровождавшую его, на протяжении всего пути, бдительность — плечистый каменный дворф, невиданной ширины, по людским меркам, молча опустил пудовый кулак ему на голову. Терри не потерял сознание от полученной травмы, но силы покинули его почти мгновенно. Все произошло слишком быстро — он не успел и пальцем пошевелить.

Здоровяк, почти не согнувшись, приглушенно крякнув, подхватил его обмякшее тело и, взвалив свою ношу на одно плечо, пошел в сторону одной из расписанных резьбой хижин. Долго идти ему не пришлось — деревенька оказалась меньше, чем могла представиться на первый взгляд.

Терриган осторожно приоткрыл слезящиеся от пыли глаза, пытаясь разобрать, что ему уготовано, но пелена, застилавшая его взор, не давала разобрать и малейшей детали. По характерным звукам, он определил, что находится в жилище резчика. За окном уже вовсю смеркалось, и пустую улицу освещали только лишь несколько кустарно изготовленных факелов, отчего даже в доме непомерно несло гарью и копотью. Помещение, в которое он попал, пахло высохшими досками и сосновой стружкой, которой, как он определил на ощупь, здесь хватало с избытком. Терри не мог пошевелить, связанными за спинкой стула руками, но к счастью, зрение, потихоньку начало возвращаться к нему и он уже был в состоянии различить смутные очертания окружавших его предметов мебели и рабочего оборудования резчика по дереву.

— Ло-Вар, сучара, где ты есть?! — Тяжелая поступь рабочих дворфийских сапог, эхом прошлась по дубовым стенам двухэтажного бревенчатого дома. Терри напряг слух, нащупывая узел, сдерживающий его руки, и попытался исправить свое незавидное положение, пуская в ход навыки, приобретенные во время своего шестилетнего обучения в Гвин-Дорейн. — А-а, вот ты где, братец! Вставай, обмудок, враг не дремлет! — Терриган различил нарастающий звук шагов второго, судя по всему, такого же амбала. Второй, видимо, не был любителем потрепаться, так как не ответил ни слова. Они приближались. Терри изо всех сил пытался выкрутить кисть руки так, чтобы можно было высвободиться, не развязывая крепкий, тщательно затянутый узел.

Дверь медленно распахнулась — в помещение вошли двое. Кто из них Ло-Вар, а кто похититель, он пока не знал. Первый подошел к нему ближе, оставив своего товарища позади, и осмотрел его с головы до ног. Даже сидя на стуле, Терри был выше на целую голову, стоящего во весь рост дворфа.

— Ну че, шпиён, скажешь во свое оправдание? — в лицо Терри ударил запах жутко закисшей медовухи. — Эй, братец, че думаешь? Че с ним делать? — Второй стоял, сцепив руки за своей спиной, так и не издав ни единого звука. — Он у меня глуповат немного, и с рождения немой, понимаешь ли, братишка-то мой. Ах-ха-ха! Во, как завернул, бляха, мой — немой! Ну, ты понял…

Лицо карлика снова стало мрачнее тучи. Такой смешанный контраст эмоций, чувств и их полнейшего непроявления, заставлял Терри задуматься, о состоянии психического здоровья своего пленителя, что признаться, вызывало беспокойство и дискомфорт.

— Ло-Вар, подь сюды! Да, шевелись ты! Давай уже, шмонай ему карманы. Как договаривались — желтые блестяшки — мне, остальное богатство — тебе, а стащишь, ежели чего, батогов получишь! Ты же не хочешь этого?! — Ло-Вар, как казалось, вынужденно, принялся обыскивать Терригана, намеренно избегая прямого взгляда и понуро опустив голову, словно он был наказан и с минуты на минуту ожидал смертного приговора.

— Можешь молчать и дальше, типус, да токмо живым ты отседова не уйдешь. — Дворф-хозяин стоял у дверного проема, прислонившись спиной к стене, наблюдая за процессом обыска с нездоровой улыбкой насильника, словно предвкушая все запланированные наперед события.

Ло-Вар встал, обернувшись к своему брату и протянул руку с найденным, бесполезным для них барахлом: Черный метровый кусок шнурка, небольшое увеличительное стекло, кусок зеркала и обломанное, остро заточенное лезвие для бритья, аккуратно обернутое в платочек.

— Что за срань?! Где деньги, парень? — Бородач гневно сверкнул налитыми кровью глазами, достал резец, которым, в обычные дни, он привычно выполнял свою работу, и неспешно подошел к нему ближе.

— Слушай, а может ты тоже того, немой? Это хорошо, шибко горланить не будешь, когда я буду твое брюхо вонючее вспарывать…

Никто не ожидал того, что случилось через секунду. Яркие вспышки света, сопровождаемые невыносимо громким воем, озарили улицу, после чего вспыхнуло алое пламя, резво перескакивающее с крыши на крышу, которое, спустя мгновение переросло в настоящее бедствие.

Обалдевшие скальники, широко открыв рты, уставились в открытое окно, через которое уже пробивались желтые языки пламени.

— Ло-Вар, будь здесь. Никуда не уходи! Я скоро приду… — Спрятав резец за пояс, дворф быстро выбежал на улицу, точно перед тем, как издать, полный агонии, свой предсмертный хрип. Через распахнутую дверь, к ним тянулась, исполинских размеров, тощая шероховатая рука, с неестественно узкими кончиками пальцев. Даже размеры лап, столь редко встречающегося гон-гронна, казались ручонками младенца. Оставшийся в живых метадворф, закрыв голову руками, с плачем и воем скрылся за спиной, сидящего на стуле Терригана.

— Ло-Вар, освободи меня. Я могу спасти нас. — Терри наблюдал, как огромная ручища, не нащупав, для себя, ничего существенного, исчезает обратно в проем, сбивая по пути мебель и круша дубовые стены.

— Развяжи мне руки и мы сбежим отсюда. Быстрее! — Карлик кивнул и вытирая слезы, принялся за дело. Его руки сильно дрожали, отчего толстые каменные пальцы не могли толком сосредоточиться на поставленной задаче. Тем временем, огонь проник внутрь помещения и с жадностью пожирал сухое дерево, из которого здесь состояло почти все, что их окружает.

Наконец бедняга все же справился с туго затянутым, своим покойным братом, узлом и вместе с Терри, они сдвинули массивный дубовый шкаф, заграждавший черный выход, ведущий в сторону лесистых топей, расположенных в южной части селения.

Они бежали со всех ног, избегая открытой местности и по необходимости обходя шумные повороты. Терриган выбирал окольные лазейки, проскакивая которые, широкому дворфу приходилось весьма попотеть. Они не могли видеть, что творилось в селе, но им было достаточно того, что им приходилось слышать. Крики умирающих ремесленников сопровождали их на протяжении всего пути, грязно смешиваясь с грохотом и другими нечеловеческими звуками, которые, без сомнения, принадлежали неведомым захватчикам.

Добравшись до высокого частокола, Терри ловко взобрался на него и протянул руку своему спутнику. Метадворф оказался невообразимо тяжелым — Терриган изо всех сил старался подтянуть его на забор, но грузный Ло-Вар не поднялся ни на дюйм.

Позади что-то грохнуло с еще большей силой, чем раньше и из-за охваченного пламенем дома, со скрипом, вышло дерево...

Терриган не мог поверить своим глазам. Это было огромное дерево, за исключением того, что оно двигалось, используя свои коренья в качестве ног и размахивало своими толстыми ветвями, удивительно похожими на руки. Увидев такое чудо, дворф, мигом забросил все попытки взобраться на слишком высокий для него забор и снес его ко всем чертям! Струганные бревна полетели во все стороны вместе с ошарашенным Терриганом, который трижды перевернулся через себя и вполне удачно смог приземлится на спину и без того напуганного карлика. Ло-Вар даже не согнулся, под неожиданно возникшим грузом и словно не замечая своего седока, стремительно бросился во тьму леса, не разбирая петляющих дорог и тропинок. Они неслись через чащи и болота, которыми изобиловали окрестности Эри'Мален.

Собирая своим лицом все ветки и сучья, Терри крепко держался на широкой спине Ло-Вара, пытаясь не дать выйти наружу, тому, что еще утром выглядело как еда.

Наконец, спустя некоторое время, выдохшийся каменный дворф обессилено упал, пуская пузыри в полной ила, болотного цвета луже. После нескольких неудачных попыток встать на одно колено, Терри выдохся, упав на спину, пытаясь побороть помутнение в голове, но через мгновение, его глаза закрылись, и он погрузился в липкую тягучую мглу.

Терриган медленно открыл глаза. Небо уже полносью прояснилось и солнце пекло, не жалея ничего живого, во всю свою полную мощь. Предчувствуя худшее, он поднялся на ноги и осмотрелся — вокруг не было ни души. Ло-Вара не было рядом и что-то ему подсказывало, что он пропустил все веселье. Сон все-таки свалил Терри с ног, даже не взирая, на экстримально сложившуюся ситуацию.

По всей трясине, в центре которой он находился, лежали побелевшие трупы, разного возраста и пола, скальников, пронзенных, легкими стрелами, предназначенными, для стрельбы на короткие дистанции. Все село было вырезано подчистую — войны, ремеслинники, дети и старики. По тянущемуся следу босых ног, Терриган определил, что народ пытался скрыться в этих лесах, но сами того не зная, пришли в цепкие, костлявые лапы смерти.

Он двинулся по следу, тут и там встречая последствия кровавой бойни. Дворфы были вооружены лишь примитивными рабочими топорами, которыми еженедельно работали на вырубке. Даже после смерти, не многие расстались с орудием своего труда.

— Стои где стоят, чиловэк! — Терри медленно поднял руки. Не поворачивая головы, краем глаза, он заметил несколько темных фигур, затаившихся среди массивных ветвистых стволов деревьев. — Аружие на землу! — тот, кто говорил, испытывал серьезные трудности в произношении. Терриган знал, с кем столкнулся. Раньше, он слышал много историй о лесных эльфах, но видеть их вживую никогда не приходилось. И вот теперь, когда настал такой случай, он с улыбкой вспомнил одну из древних легенд о лесном короле Элан'Кентире, одержимом покорением земель, расширением территории для своего обездоленного народа, который повел небольшой отряд легковооруженных эльфов, против войска короля Дементира.

Если верить легенде, Элан'Кентир, выступив во главе своей немногочисленной армии, вызвал Дементира на честный поединок, так как четко соблюдал древние обычаи и традиции. По этим самым традициям, тот кто бросил вызов, должен был изложить длинную пафосную речь, о том, за что он будет биться и какие идеалы собирается отстоять.

Если пропустить все, не столь важные детали, то все кончилось, так и не начавшись, в пользу лесных эльфов. Дементир, тронутый до глубины души, речью эльфийского короля, погиб не от острия меча, а от сердечного приступа, когда, валяясь на земле, схватившись за живот, он захлебывался диким истеричным смехом.

— Я сказал, аружие на землу! — Среди листвы блеснул стальной наконечник стрелы, направленный на него, тем, кто совсем недавно, хладнокровно расправлялся с селянами, наплевав на все моральные принципы. — Я безоружен! — Опустив голову немного ниже, Терри обернулся вокруг себя, дабы лучник, получше осмотрев его со всех сторон, поверил ему.

Клинки, как и раньше, лежали в укромном месте, спрятанные подальше, от ненужных глаз, а другого оружия он не имел, так как вовсе в нем не нуждался.

К Терригану вышли пятеро легко экипированных эльфов. В своем вооружении, кроме изогнутых боевых мечей, они имели тонкие, но смертоносные, эльфийские луки, которыми владели в совершенстве, и по слухам, могли пригвоздить синицу, сидящую на стволе дерева, с расстояния чуть меньше, чем четверть версты. Хотя, откуда берутся такие слухи, никто толком сказать не мог, ведь каждому известно, что народ лесных эльфов, никогда не прибегает к убийству представителей лесной фауны. Они были стражами своих лесов и охраняли все живое от вымирания и вторжения «людской заразы».

— Пашол за нами! — Самый тощий из них, лидер группы, проявлял явное презрение по отношению к Терригану. Связав руки своему пленнику, он приказал одному из своих подчиненных обыскать его, но, не обнаружив ничего важного, не задерживаясь, они двинулись в самую чащу леса. Продвигаясь вглубь, все дальше и дальше, они собирали использованные стрелы, с хлюпаньем выдергивая их из разбухших от болотной влаги, трупов скальников.

Группа состояла из двух мужчин и трех женщин, выглядевших очень молодо и держащихся весьма надменно. Замыкала колонну, хрупкая длинноухая девушка, наверное, единственная, кто не выказывал полного негатива, по отношению к Терригану. Она не отводила взгляда, не сплевывала под ноги и не фыркала, встречаясь с ним глазами, в отличие от ее гордых собратьев.

— Lan moellei, Nae'mien! — Лидер резко остановился на месте, жестом отдавая приказ рассредоточиться. Намиэн, та самая эльфийка, что замыкала шествие, схватила Терри за путы, и недолго думая оттащила в сторону, от усеяной мертвецами, тропы. Остальных лучников, бесшумно растворившихся во влажной листве, уже не было видно. Лес являлся их стихией, дающей кров, пищу и защиту от потенциальной угрозы.

Только сейчас Терри услышал лязг металла и нарастающий топот тяжелых кожаных сапог. Его слух, конечно, намного превосходил многие способы восприятия обычных людей, но все же, во многом уступал опытным лесным рейнджерам.

Из под низкого лиственного навеса, вышли трое, измотанных на вид, скальников, держащих наготове свои топоры и готовых кинуться в бой в любую секунду. Их внешний вид выражал полнейшую опустошенность и обреченность, заставляя, где-то в глубине души, им посочувствовать.

Терри не имел мотивов мстить всему роду метадворфов, хотя и был не прочь снести пару конкретных голов, но у эльфов с ними, видимо, были личные счеты. Ступивший первым, карлик осмотрел поляну, после чего дал понять своим братьям по оружию, что можно двигаться далее. Спустя миг, он зажимал кровоточащую рану в своей шее, из которой торчала тонкая оперенная стрела. Его компания, мгновенно отреагировала на случившееся, но их судьба уже была предрешена.

— Val dierlen, conm draemen! — выйдя из укрытия, лидер отряда, приказал двум своим людям обыскать убитых. Обнаружив несколько сухих пайков, эльфы удовлетворенно продолжили свой путь в неизвестном, для Терри, направлении.

С этого момента, никто не произнес ни слова. Рейнджеры молча понимали приказы своего командира, то и дело, неожиданно скрываясь в листве и так же беззвучно появляясь из ниоткуда. Разведчики жестами докладывали о количестве вражеских единиц, о боеспособности и возможных путях их отступления. За весь путь, эльфийский отряд, наткнулся на пару-тройку одиночных скальников и одного болотного трогга. Он так же, не послужил причиной их задержки и запачкав несколько стрел, группа невозмутимо шла вперед.

— Пришел, садис! — капитан рейнджеров ушел, оставив Терри ждать, сидя на поваленном стволе молодого дуба, под зорким присмотром эльфийской леди.

— Где мы, Намиэн? — Девушка вздрогнула, услышав свое имя. Она повернулась лицом к Терригану, поймав его взгляд и долго всматривалась в пустоту его темно-карих глаз, словно пыталась изучить его истинную суть, но встретившись с незыблемой стеной, барьером, отделявшим их друг от друга, невольно опустила голову.

— К твоему сведению, я тоже умею наблюдать. Я слышал твое имя, в обращении вашего командира. Да, я знаю истинные языки, хоть и не говорю на них, принципиально, из-за ужасного акцента. Еще я знаю, что ты отлично меня понимаешь, но совсем неумело пытаешься это скрыть. — Терриган с улыбкой взглянул ей в лицо, наслаждаясь ее временным замешательством.

— Я никогда раньше не видела живых людей. Нам описывали совершенно других, корыстных, злобных существ, и даже сейчас, глядя на тебя, я не могу отделаться от той мысли, что, развяжи я тебе руки, ты бы воспользовался этой ситуацией и перерезал мне горло.

Она говорила плавно, без запинок и без ощутимого, режущего слух, акцента, подобного капитану лесных рейнджеров.

— Если бы я хотел, то давно бы убил тебя, несмотря на связанные руки, но это не в моих интересах. Я стараюсь не разжигать войн, если на то нет причин, и по возможности держусь нейтральной позиции. Хотя, в последнее время, мой кодекс принципов претерпевает небольшие изменения. — Терри, с трудом изобразил невозмутимую физиономию, услышав красивую чистую речь Намиэн, но решил отложить расспросы об этом на ближайшее будущее.

— Я знаю, кто ты. — Эльфийка подняла сияющие прохладной синевой глаза. — Я слышала о братстве и о том, кто в нем состоит. Это люди, хладнокровные убийцы, ассассины, служащие королям, графам и собственному кошельку.

— Я не имею к этому отношения уже давно, с тех пор, как был выброшен, словно мусор. Но убийства — мое единственное умение, то чем я могу заработать себе на жизнь… Не хотелось бы продолжать об этом...

— И все таки, что это за место? — Терриган позволил себе осмотреть поляну, на окраине которой они сидели.

— Laen Sirrae vellante, что значит...

— Дубовая Роща… — Терри, догадывался, где они находятся, но он желал убедиться в своих домыслах. Вокруг лысой поляны, расположилось двенадцать вековых дубов, которых, как он был уверен, еще вчера здесь не было.

— Это наши предки. — Намиэн уловила его мимолетный взгляд, в сторону безмятежно стоящих деревьев. — Когда нибудь все мы станем частью этого леса, нашего дома, нашей земли, которая вскормила и взрастила нас, оберегая и защищая. Мы родились здесь, в битвах и сражениях, этим же путем мы вернемся домой.

С противоположной стороны опушки, четким военным шагом, к ним приближались два лесных эльфа, держа наготове длинные изогнутые клинки.

— Время пришло. — Девушка грустно улыбнулась, поправив свои светлые прямые локоны и встала, чтобы перерезать путы, сдавливающие руки ее пленника.

Два лесных стража подошли ближе. Один из них встал чуть подале, второй молча приблизился и кратко кивнул эльфийке, которая передала Терригана в их руки. Безмолвно и почти бесшумно, они шли, минуя спокойствие извечной рощи. Стражи вели его, держа на виду, перед собой. Позади них тихо шла Намиэн, устремив свой взгляд куда-то вдаль, нервно разминая свои тонкие пальчики.

— Вот мы и на месте. Это совет древних, тех, кто определит твою дальнейшую участь. Постарайся и дальше сохранять свой нейтралитет, если хочешь выйти отсюда живым. — Эльфийка, подбадривающе похлопала Терри по плечу.

— Крас'Вен Шаттерхабен, выйдите из строя! — Судья совета древних, выдержал секундную паузу. — Вас обвиняют в осквернении древнего эльфийского святилища и надругательстве над нашими святейшими традициями и идеалами. Принимая во внимание Эрнейский договор, заключенный шестьдесят семь лет назад, между старостой поселенцев из Эри'Мален, Эри'Леоргом и истинным правителем этих земель Ланне'Таном, вы, как организатор действий, повлекших за собой, известные, всем присутствующим, последствия, приговариваетесь к смертной казни. Ваша участь может быть облегчена лишь чистосердечным признанием. Вам известно, что из сердца Дубовой рощи, была похищена очень ценная, для нашего народа, реликвия. За соответствующую информацию, Вам будет дарована свобода. Вам слово!

Гладколицый эльф, именуемый древнейшим, строго пронзал своим взглядом, построенных перед ним обвиняемых. По обеим его сторонам, гордо восседали такие же "древние", ничем, внешне, не отличающиеся, от остальных представителей своего народа.

В ряду инкримируемых лиц, Терри мог наблюдать, типичных, на первый взгляд, работяг, резчиков и столяров. Следом за ними, расположились другие жители села, которым посчастливилось выжить в ночной резне, чтобы сгинуть без вести, по решению местного суда. Между стоящими дворфами, затесалась маленькая длинноносая фигурка гнома — Фейган Труттерс крепко сжимал свои крошечные кулачки, пытаясь унять страх, подкашивающий его тонкие коротенькие ножки.

— Пан Древнейший, признаю свою вину и готов выложить всю, необходимую Вам информацию, кондифен… — цияльно. — Подсудимый скальник, обреченно встал, ожидая окончательного решения советующихся судей.

— Да будет так! Господин Шаттерхабен, если у остальных присутствующих здесь старейшин нет возражений, то в скором времени, вас отведут в центр нашей столицы Линд'Равен. Не применяя методов физического воздействия, мы получим от вас необходимую нам информацию, после чего, под охраной, вас выведут к окраине Рощи.

Никто не высказал слова против, подтвердив свое согласие полнейшей нерушимой тишиной.

Облегченно вздохнув, метадворф прикрыл глаза и смахнув выступившие капельки пота со лба, смиренно дал себя увести.

— Фейганорридан Хоффен Дерби Ван Труттенгах и Лимментин Хоффен Дерби Ван Труттенгах, шаг вперед! — Из ряда стоящих арестантов, вышли два карлика. Гномы выглядели очень испуганно, дрожа, словно брошенные котята. Беспрерывно бегающие поросячьи глазки Фейгана, случайно поймали взгляд Терригана, после чего, первый, схватился рукой за сердце и судорожно принялся глотать воздух.

— Смотреть на меня! — Рев судьи, заглушивший собой галдеж собравшихся, заставил карликов мгновенно встать по струнке.

— Вы обвиняетесь в пособничестве нарушителям многолетнего пакта и надругательстве над нашими священными традициями и идеалами, за что будете приговорены к смертной казни. Вам есть, что сказать в свое оправдание?

— О, Древнейший… Г-господин судья, я и мой б-брат, всего лишь з-заложники собственной нед-дальнов-видности. Мы б-были обманом втянуты в эт-ту ав-вантюру и не ведали, что творим. П-просим вас п-пересмотреть это д-дело. — Лиммен говорил за двоих, в то время как Фейган, пытался изо всех сил, усмирить бешеную дрожь в коленях.

— У нас есть свидетели, которые могут с легкостью опровергнуть все ваши слова. — Эльф говорил медленно, словно нарочито тянул свою речь. — Исходя из чего, считаю дальнейшее рассмотрение данного дела излишним.

Присутствующие старейшины одобрительно загудели, переглядываясь друг с другом и беспрестанно кивая своими беспокойными головами.

— Единогласно, принято решение об исполнении приговора! — Фейган упал на колени, поддерживаемый, своим побледневшим до неузнаваемости братом.

— Увести! — Двое эльфийских мечников, выйдя из-за возвышающейся над ними судейской ложи, грубо схватив трепыхающихся и визжащих, связанными одной веревкой гномов, утащили их подальше от глаз собравшейся возбужденной толпы.

После, рассматривалось дело некой тучной госпожи Ленненграббер, которая принимала участие в содеянном преступлении, ведением и учетом о поставках и дальнейшем сбыте незаконно добываемого материала, как и большинство присутствующих здесь подсудимых. Время тянулось ужасно медленно, заставляя Терри задуматься о бренности бытия, рассматривая носки своих изношенных карпантиновых сапог.

— Господин Терриган Тенгрим! Прошу вас сделать шаг вперед. — Терри вышел, терпеливо ожидая приговора "справедливого" эльфийского суда.

— Против Вас не было выдвинуто обвинений, вы были задержаны по усмотрению наших рейнджеров и не оказали сопротивления при задержании.

В шуме неумолкающих голосов прокатился рокот возмущения, но рядовые присяжные старейшины не могли возразить Древнейшему и под суровым взглядом личных советников судьи, поднявшийся гвалт незамедлительно стих.

— Но… Спешу напомнить, в каком положении вы находитесь. Любое ваше слово может перевесить чашу весов не в вашу пользу. Итак, вкратце расскажите о том, как вы оказались в центре этих событий?

— Ваша честь, я не имею отношения к этому конфликту и оказался здесь, волей случая. Будучи в плену, в жилище резчика-метадворфа и по совместительству садиста-разбойника, мне выдался случай бежать, благодаря ночному вторжению ваших рейнджеров, и я им воспользовался. После чего, выбираясь из близлежащей топи я потерял сознание. Очнувшись, меня нашли ваши люди. Это все, что я могу рассказать. — Твердо и уверенно стоя на ногах, Терри вопросительно взглянул на Древнейшего, после чего, тот, сморщил свой, до этого, идеально гладкий лоб, и задумался, слушая, находящихся рядом советников.

Обведя взглядом окружившую его братию, Терриган поймал ясный взгляд Намиэн. Она удовлетворенно кивнула ему, дав понять, что все не так уж и плохо.

— Суд вынес решение! — В толпе снова воцарилась тишина. — Господин Тенгрим, Вы можете быть свободны, так как не причастны к последнему инциденту. — Терри, облегченно, еле заметно улыбнулся, но как видимо Намиэн, все же заметила его улыбку и ответила ему тем же. — Мы вынуждены просить Вас остаться с нами еще некоторое время, так как не можем позволить, разгуливать чужакам по нашему святилищу, при всем моем уважении.

Терри сидел на невообразимо красивой скамье, из живого тиса и оплетающей его длинной лозы, поодаль наблюдаемого им процесса, с чистым сердцем и легким бодрым настроем. Он мог слышать все, что там происходит, но это его мало интересовало. Он просто ждал, когда все закончится и он, наконец, сможет выйти на шлях, двинувшись в сторону Тарредо. Терриган не считал дни, находясь в пути, с момента отбытия из столицы, но понимая, сколько уже потерял времени, он мысленно бранил себя, за свою глупость, благодаря которой, оказался в это самое время и в этом самом месте.

— Странно видеть тебя таким обремененным, после того, как ты получил свободу. — Намиэн, неслышно приблизилась к нему. Она присела на скамью рядом с ним и звонко рассмеялась.

— Что тебя так рассмешило? Серьезная мина Его Древнейшества? — Терри взглянул в ее, лишенные зрачков, мерцающие глаза.

— Нет, мне это и так приходится наблюдать день ото дня. Просто… Я впервые слышу о том, что одного из таинственных Затаившихся, взяли в плен какие-то сельские метадворфы. — Улыбаясь, она слабо толкнула его локтем в плечо, отчего Терри шутливо нахмурился, после чего громко расхохотался, смахивая пальцем проступившую слезинку. — Будь я все еще в академии, меня бы на смех подняли! Я рад, что этого не случится. — Высмеявшись, он почувствовал огромное, приятно нахлынувшее облегчение. Он и сам вспомнить не мог, когда вообще смеялся, в последний раз. Профессия вырабатывала в нем полнейшую хладнокровность ко всему происходящему, не давая расслабиться ни на секунду, а ведь ему было всего лишь двадцать с лишним лет. Теперь же, в нем проснулись, давно забытые, отброшенные чувства, ощущения, к которым он и не собирался возвращаться.

— Господин Хаммендерби, мое терпение не безгранично! — Громкий крик со стороны судейской ложи, заставил Терри прийти в себя. Немного привстав, он взглянул на одиноко стоящего подсудимого, качающегося из стороны в сторону и бухтящим, что-то непотребное. Из его уст, еле слышно, исходила грязная и пошлая брань, прибегая к помощи которой, он бесстыже поносил судью и всех его «прихвостней». — Ло-Вар! Что с ним случилось? Откуда он тут взялся? И… Какого черта он говорит?! — Эти вопросы молнией пронеслись в голове Терри.

— Видимо, предположение о высоком звании этого… подсудимого, было ошибочным. — Скривив лицо, Древнейший махнул рукой, резко подскочившим на месте, очнувшимся от дремы, стражникам.

— Ваша честь! Прошу Вас выслушать меня! — Терриган вышел в центр, встав рядом с клюющим носом дворфом, который был готов упасть в любую секунду, но с превеликим упорством продолжал стоять на ногах.

— Вынужден Вам напомнить, господин Тенгрим, о Вашем положении здесь в данный момент. Думайте дважды, прежде, чем говорить. У Вас одна минута! — Оперев подбородок на сложенные «домиком» ладони, судья устало закатил глаза, после чего упорно вперил свой взгляд в стоящего перед ним Терри.

— Я лично знаком с этим скальником и с уверенностью могу сказать, что он не причастен к этому. Дело в том, Ваша честь, что он не в своем уме…

— Кто, блядь, не в своем… Ик!.. Это вы все, мудовыблядки, не в своем уме! Вашу честь… — Не открывая, своих красных заплывших глаз, карлик, запинаясь, извергал потоки бессмысленной брани и повторения случайно услышанных слов.

— Суду все ясно! Ему уготована та же участь, что и остальным. Увести его! Объявляется перерыв! Утомленно потирая свои виски, судья встал и поддерживаемый под руки своими угрюмыми советниками, неспешно удалился на отдых, оставляя шумное дискутирующуе сборище.

— Зачем он тебе? — Намиэн стояла за спиной Терригана, встревоженно глядя на безумно трясущего своей длинной бородой дворфа, к которому уже направлялись двое стражей. — Благодаря ему я выбрался из той деревни, если бы не он, я бы погиб в пожаре. — Мрачно глядя вслед удаляющемуся скальнику, Терри нервно сжал губы. Эльфийка это заметила, и сияние ее светло-синих глаз заметно потускнело, словно в такт своему настроению. — И что ты намерен предпринять?

— Я не могу посвятить тебя в это, хотя, как я уверен, ты уже обо всем догадалась. Можешь попытаться меня остановить, если тебе будет угодно, но если нет, то попрошу тебя отойти подальше и не впутываться в это, ради твоего же благополучия. — Нащупав свои клинки, надежно спрятанные под одеждой, оставив девушку наедине со своими мыслями, он двинулся исполнять то, на что раньше никогда бы не пошел.

— Ло-Вар! Это я, Терриган. — Прокравшись к двухметровым древесным клеткам, состоящих, словно из запутанно сросшихся стеблей молодых деревьев, в которых по одному держали приговоренных, он растворился в надежном укрытии царящего здесь мрака. Пленных скальников, охранял лишь один, ежеминутно зевающий страж. Стараясь не издавать лишнего шума, Терриган аккуратно принялся срывать дверные петли своим коротким клинком. — Ло-Вар, я отплачу тебе услугой за твою помощь. Ты освободил меня тогда и я этого не забыл. — Терри на секунду прервался и взглянул на сидящего дворфа, который низко опустил свою взъерошенную голову и казалось, совсем не дышал. — Ло-Вар, ты жив?! — Карлик медленно поднял свой взгляд на Терригана. — Хагдис… Хагдис Хаммендерби. И не называй меня больше Ло-Варом, прошу тебя. — Метадворф попытался приподняться на одной руке, но ему не хватило на это сил. Терриган, не отвлекаясь от работы, успевал смотреть по сторонам и похоже, их надсмотрщик окончательно заснул на своем посту, что значительно увеличивало шансы на успех. — Ло… Хагдис, ты ведь был нем. — Терри, наконец, справился с толстыми деревянными петлями и чуть пригнувшись, вошел к нему в клетку. — Терриган, ты когда-нибудь принимал дарнин?

Терри знал о существовании кустарно изготавливаемого наркотического вещества под названием «дарнин». В каждом втором селе, его гнали и варили как пивнец, но намного тщательней скрывали факт его изготовления. Последствия принятия этого вещества так же были известны: Первая фаза включала в себя безудержную эйфорию, следом за которой шла вторая, более сложная и тяжелая фаза, во время которой, человек принявший дарнин, буквально тупел на глазах и становился безвольным рабом своего хозяина, то есть того, кто владел дарнином и мог им поощрить, за выполнение каких-либо личных прихотей или легких поручений. На выполнение более сложных работ, у наркомана не хватало мозгов, так как под воздействием этого вещества, полностью притуплялись все мыслительные процессы, вместо них, неплохо работали исполнительные. Светлая сторона была в том, что сильной зависимости, как например, от принятия других тяжелых препаратов, после него не наблюдалось. Пережив последующую ломку после прекращения курса принятия дурмана, пробредившись, человек переживает, так называемый «отходняк», находясь в полу вегетативном состоянии, в то время как к нему постепенно возвращаются силы. На полное восстановление естественных процессов организма, обычно хватает и одного дня, но время этого периода может варьироваться в зависимости от физиологии принимавшего это вещество.

— Гвид`Ран, в плену которого тебе случилось побывать, вовсе мне не брат. Обманом, заставив меня принять дарнин, он избавился от докучавшей его проблемы. Пребывая в сознании, я мешал их делу, и я не о вырубке какого-то леса. Я говорю о похищении заплутавших на большаке путников. Что они собирались с ними делать потом, о том я не ведаю. Я узнал… — Успешно перевернувшись на правый бок, Хагдис, наконец, смог встать на одно колено. — Я узнал, чем они промышляют, и попытался вызволить одного их пленника, забравшись на чердак его дома. Будучи крайне неосторожным, я выдал себя и на следующий день, сидя в корчме с деревенскими лесорубами, я опустошил целую пинту забористого эля, как оказалось, с примесью сраного дурмана. Я отлично помню все, что происходило потом, ведь я осознавал, что делаю, но мое тело не слушалось меня и… Ты уже отблагодарил меня, тем, что вытащил из этой жопы, друг!

— И каков твой следующий шаг? — За спиной Терри, из темноты бесшумно возник стройный силуэт эльфийской лучницы. — Ну все, кранты нам, парень! — Обессилено рухнув на решетчатую стенку клетки, дворф, обреченно прикрыл свои опухшие глаза и приготовился к худшему. — Намиэн, что ты здесь делаешь? Если ты решила мне помешать, то знай, что я не сдамся без боя. — Терриган плечом чувствовал тепло ее ровного дыхания, и понимая, что предупреждение было излишним, мысленно себя выругал.

— У тебя нет причин, для беспокойства. Признаться, меня привело сюда любопытство. Я поражена твоим благородством, чего точно не ожидала найти в человеке и не собираюсь мешать твоему делу, лишь хочу убедиться, что ты выберешься отсюда живым. — Присев рядом с ними, Намиэн тепло взглянула на дворфа. — Господин Хагдис, возьмите это. Советую принять отвар незамедлительно. Через час Вы почувствуете облегчение. — Эльфийка протянула скальнику маленький стеклянный флакон с густой серебристой жидкостью. — В прошлый раз, я слышал эти слова, от одного моего знакомого фармацевта из Нидден. Вот только пришло оно гораздо быстрее, чем я думал… Я бы сказал молниеносно. — Дрожащими руками, Хагдис, все же принял бутылек из ее рук и поднес к пересохшим губам. Жадно осушив маленький прозрачный фиал, он облегченно вздохнул и улыбнулся. — Совсем не дурственно, мамзелька эльф. Что это? Дерибор?

— Kaellani! Nae'mien, sir vol' lenoine Guianlein menteil'! — Очнувшийся ото сна надсмотрщик стоял в десяти шагах от них, туго натянув тетиву он направил лук в их сторону. Компания замерла на месте, неотрывно глядя на грозно стоящего стража, обдумывая, свои дальнейшие действия. — Что он сказал, Терриган? — Еле дышаший, побледневший карлик, видимо из-за воздействия принятого лекарства, бревном рухнул на деревянный пол своей клетки. — Он назвал нас предателями. Сказал, что сочтет за честь, снести мою голову и с этим предстать перед Древнейшим. — Намиэн, не делая резких движений, осторожно шагнула навстречу охраннику, протянув к нему одну руку. — Hellna, Leimolen. Vionai de… — Не издав, более, ни единого звука, эльфийка рухнула на землю, придавив весом своего тела, все дальше врезающуюся в плоть оперенную стрелу. Остекленевшими глазами, она смотрела на Терри, бездвижно стоящего в полном оцепенении.

Не долго думая, он с диким стальным лязгом обнажил свои клинки и принял боевую стойку. — Парень, у него лук! — Приготовившись умереть, раньше времени установленного приговором, дворф бессильно пытался вспомнить имя хотя-бы одного из божеств-покровителей Эрленбора. Он не успел закрыть своих глаз, как Терриган стремглав подлетел к вооруженному одним лишь эльфийским стрелковым оружием, стражнику. Он был слишком медлителен, за что и поплатился своей головой.

Упорно пытаясь перебороть непреодолимо навалившееся бессилие, Хагдис медленно закрывал свои глаза. Его затуманенному взору представлялись немыслимые картины. Что из них бред, а что правда, сказать было трудно. Гигантские дубы окружали его в безумной дьявольской пляске, стараясь схватить своими длинными корявыми ручищами, после чего, он увидел Терригана, одним взмахом клинка, легко сносящего голову одного из женоподобных эльфийских войнов. Постепенно погружаясь в пучину собственного безумия, метадворф шел к своей смерти гордо, высоко подняв голову, не стыдясь за свою недолгую, полную крови и страданий, прожитую жизнь.