Эльдар. Господин-наставник

***

— Чего тебе надо, Эльдар?

Тон, с каким обратился ко мне наш трактирщик, нельзя было назвать очень дружелюбным. Но и откровенно хамским он тоже не был. Так, серединка на половинку, но все же чуть ближе к грубому

— Того же, чего и всем остальным, кто приходит к тебе, в трактир — просто хочу пообедать, — ответил я ему.

— Хорошо. Будет тебе обед. — Широкоплечий низкорослый мужчина сдержанно кивнул. — Чего тебе принести?

Вот так. В то, что он осмелится отказать мне в обеде, я нисколько не верил. Яш — трактирщик, а я — посетитель. А обслуживать посетителей это его обязанность. Да и вообще, любой посетитель — это деньги. А деньги — это деньги. Особенно в такой отдаленной деревне, как наша Горлица. Так что нравится ему посетитель, или нет, выбора у него, ха, нет.

— Светлого пива и кольцо жаренной свиной колбасы, — четко ответил я.

— Хорошо, будет. Но только как поешь, уходи — нечего тут задерживаться.

Ого, как он рад меня видеть — гостеприимство из него так и плещет.

— И вот еще что — твой столик вон тот, в дальнем углу зала. Туда пойдешь с едой.

Ага, садит за дальний столик, чтобы меня как можно меньше видели.

— И не устраивай мне тут неприятностей. У меня сегодня много гостей, и лишние хлопоты мне не нужны.

«Да разве я хоть когда-то неприятности устраивал? — в душе возмутился я. Никогда такого не было. Никогда, ни разу». Я открыл рот, чтобы это ему сказать, но Яш уже повернулся ко мне спиной и захромал на кухню.

Обидно. Обидно и досадно. Не задерживаться, говоришь? Да я и не собирался — не очень-то и хотелось. Трактир — это место, где можно хорошенько поесть, только и всего. Правда, можно переброситься несколькими словами со своими односельчанами. Но о чем мне с ними разговаривать? Или им говорить со мной? Ни о чем. И потому столик в дальнем углу вполне меня устраивал.

Получив свою еду, я быстро взял ее и, удалившись за стол, принялся обедать. К моему огромному сожалению, светлое пиво не смогло прогнать моих унылых мыслей, а потому вместо того, чтобы с радостью наброситься на истекающую жиром горячую колбасу, я принялся безрадостно кромсать ее деревянной двузубой вилкой.

Грустные мысли, грустные мысли, да. Нет, не то, чтобы у меня все было ну настолько плохо. Жил я в тепле, в старом отцовском доме. Не в очень просторном, но все же своем и теплом. И жил я не один, а вместе со своими родными — с дедом, бабкой, и сестрой. Что до отца с матерью, то они умерли, когда мне было не больше пяти, и я мало что о них помню. А вот то, что прокормить двух стариков и одну сестру, дело довольно хлопотное, я знаю не понаслышке. Нет, моя старшая сестра Эльза кое в чем мне помогает: она прибирается в доме, смотрит за стариками, следит за огородом и готовит еду. Но всем этим, увы, денег не заработаешь. Поэтому зарабатывать приходилось мне.

С одной стороны, как бы да — в такой жизни нет ничего такого. Нет ничего прям ужасного. Ну, нет у меня ни отца, ни матери — так не только у меня одного обоих родителей нет. Вон, у Гросса, тоже родителей нет — прошлым летом их задрал пришедший из леса медведь. И у соседки Янины нет ни отца, ни матери — их унесла черная болезнь. А-то, что я рано стал кормильцем? И такое бывает. Вон, Гусаку, Фарреллу и Юзу с этим тоже не повезло. Но и это не беда — с помощью советов я выбрал себе ремесло охотника и стал им промышлять. Да, согласен — охотник — это не самое прибыльное и не самое безопасное ремесло в нашем мире. Но и не самое худшее. Здорово бродить по лесу в компании таких же парней-охотников, вместе ходить на лис, вместе ловить гусей. Когда ты охотишься не один, то и трофеи у вас на всех — голодным не останешься. И, что самое главное, есть кому перевязать твои раны от волка или от кабана, и есть кому проводить тебя, кошку-хромоножку, до дома. Так что, как не жалуйся — не худшее ремесло.

Однако богам этого показалось мало, и они решили сыграть со мной еще одну свою шутку. Когда мне исполнилось двенадцать лет, со мной стали твориться очень странные вещи — вначале я стал видеть очень странные сны, затем к ним подключились и страшные видения. Целых десять дней я тогда пролежал в постели. Наш местный знахарь ничем не мог мне помочь. К счастью, в это время деревни объезжал придворный маг нашего барона. Объезжал с целью проверить детей на магические способности. Осмотрев меня по просьбе моей сестры, маг тут же сказал, что так во мне открывается Дар. Магический Дар. Темный Дар. Дар, который позволит мне в будущем стать настоящим темным магом, если я этого захочу.

И все. С того дня меня для деревни словно не стало существовать. Нет — люди со мной, по-прежнему, здоровались. Но и только. Что до всего остального… Соседи перестали со мной о чем-нибудь разговаривать. Немногочисленные родственники, которые хоть иногда мне в чем-либо помогали, тоже куда-то исчезли. Многие люди не разрешали своим детям даже смотреть на меня, а уж говорить и подавно. Про совместные походы в лес и на речку не стоило и заикаться — от меня отвернулись все мои друзья. А охота… С тех пор я должен был охотиться только сам, один.

Некоторые из моих односельчан были готовы зайти и дальше — некоторые, например, призывали других не продавать мне еду. К счастью, тогда за меня заступился наш деревенский староста. Собрав всех людей на площади, он запретил им это, мудро разъяснив, что это не по закону.

— Я понимаю ваш страх. Я понимаю ваши опасения. Но не спешите злиться и гневаться. Да — у парня есть Темный Дар. Но он же не какой-то там злой темный маг. Он зла никому не делал. А потому принижать его у нас нет никакого права. Не по закону это, — заявил он гневно бурлящей толпе.

Толпе это не понравилось, и староста продолжал.

— Напоминаю всем наши законы. По закону баронства только зло может быть наказано. Наличие темного дара — это еще не зло.

Снова гневные крики.

— Так же напоминаю, что темная магия, как и темные маги, в нашем королевстве не под запретом. Наш барон даже принимает людей с даром в свою школу для магов.

Упоминание барона слегка остудило самые горячие головы.

— Но темная магия и темные маги всегда будут под контролем. Под контролем благословенных светлых магом и под контролем Закона. Найдет светлый маг вину на темном — он будет судим. Найдем мы вину в темном маге — тогда мы его и осудим.

Успокоившаяся толпа начала громко шушукаться.

— Но только так, а не как иначе. Посему так обижать паренька не стоит. Если он что учудит, то будет судим по Закону. Но если вины еще нет, не стоит его вам и трогать.

Люди старосту выслушали и добро закивали — все понимаем, волю барона чтим и Закон никогда не нарушим. Но на деле этими кивками все и закончилось. Нет — с базара меня больше никто не прогонял. Но только и всего. Со мной, как и прежде, не желали ни говорить, ни знаться, и ни в чем-либо помогать.

Но хуже всего мне приходилось на охоте. Мало того, что одному охотиться трудно, так это еще и опасно. Мало того, что тебя никто ничему больше не научит, мало того, что в неудачные дни тебе не подсобят, и никто с тобой ничем не поделится. Но страшней всего то, что охота в одиночку — это охота в два глаза. Всего лишь в два глаза. А это значит — больше шансов нарваться на лесного хищника. При встрече с опасным лесным зверем приходилось бросать с таким трудом полученную добычу — ведь защититься один на один от волка я не мог, и лучше было вернуться домой совсем без добычи, чем не вернуться вовсе.

Но один раз я оказался на волосок от смерти. Если бы не чудо, если бы не случайно упавшее дерево, то я бы точно не вернулся домой. Тот случай заставил меня глубоко задуматься. Просидев почти всю ночь на остывшей печи, я принял самое важное решение в своей жизни, и уже на следующее утро направился к старосте и подал прошение принять меня в баронскую школу магии. Староста не стал меня отговаривать, а молча выслушал мою просьбу, написал соответствующую бумагу и пообещал отправить ее с гонцом. Несколько дней я провел в терзаниях и мучениях, а правильно ли я поступаю. Через несколько дней от него пришел ответ — меня готовы были принять в школу магии после соответствующего испытания и некоей суммы денег.

С того момента я больше ни в чем не сомневался.

Нужную сумму я наскреб уже к концу осени, и после этого поехал в столицу баронства — в город Роун.

Весной я вернулся в деревню темным магом первого уровня. Теперь я уже был не просто обычным парнем — я был темным магом. Молодым, не опытным, но все же темным магом.

Местные встретили меня, как и всегда — холодно и отчуждено. Теперь они боялись меня вдвойне. Кто-то из них боялся моего дара, а кто-то моей мести. Но я никому из них не собирался мстить. Я — немстительный. Я — не такой. И уж точно — не в своей деревне.

Но мне никто не верил. Мои односельчане боялись меня так сильно, что никому из них не пришло в голову поговорить со мной и спросить, зачем я стал темным магом. Зачем и для чего. Все думали, что я это сделал из-за того зла, что живет во мне. Но на самом деле я просто хотел получить немного силы — силы, что позволила бы мне не умереть на охоте.

Вот и все. Вот и вся причина.

Единственная.

Но мои мысли, мои чувства и мои мечты их не волновали. Что ж, пусть так — я уже к такому привык.

***

Продолжая вариться в своих безрадостных мыслях, я вдруг ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Ого, я так сильно кого-то заинтересовал? Занятно — и кого же? Оторвав взгляд от все еще полной тарелки, я принялся озираться и сразу же увидел глядящего на меня человека. Увидел и несколько удивился. Наблюдателем оказался не кто-то из наших, местных, нет. На меня воззрился приезжий гость — взрослый худой мужчина лет эдак пятидесяти, одетый в хорошо скроенную темную, обшитую серебряными нитками, куртку, и такие же темные штаны. Еще одной примечательной деталью мужчины были его морщины — неглубокие, но достаточно многочисленные, покрывающие его лицо от редких темных волос и до гладковыбритого подбородка. Но больше всего меня впечатлили его глаза — судя по его взгляду, гость хотел выстроить перед собой и всем, что его окружает, непробиваемый барьер. Очень толстый и очень высокий барьер. Самый, что ни на есть, высоченный. А его гордая и стройная осанка словно бы желал подчеркнуть, что то, что мужчина оказался в этом трактире, очень большая случайность. Большая, досадная случайность, которую он готов исправить, как только закончит трапезу. Гость чувствовал себя словно баронский кот, случайно оказавшийся в грязном деревенском курятнике. Эдакий гордый, важный, холеный морщинистый кот.

Вначале взгляд мужчины задержался на мне ненадолго и затем перешел гулять на других людей. Но вот его голова повернулась, и он снова стал глазеть на меня. Потом мужчина вновь стал осматривать помещенье трактира, а затем, когда он не нашел для себя больше ничего любопытного, его взгляд в который раз упорно вернулся ко мне.

Мало того — с каждым разом тон его взгляда менялся. Вначале его взгляд был равнодушно-пренебрежительным — как и для всех других. Во второй раз в его взгляде было немного пытливости. В третий же раз в нем стала светиться откровенная заинтересованность. Так, я явно ему приглянулся. Только вот чем?

Ответ не заставил себя долго ждать — сухим щелчком пальцев мужчина подозвал к себе прислуживающего ему невысокого, худого, светловолосого мальчишку, сказал ему пару слов и указал на меня. Мальчонка проследил взглядом, увидел свою цель, и уверенным шагом направился ко мне.

Вот как интересно. И что же тут происходит?

— Добрый день, — звонким голосом сказал подошедший мальчишка.

— Привет и тебе, — отозвался я.

— Меня зовут Анрик. А тебя?

Голос у мальчишки был ясный, звонкий и искренний. Сколько ему? Где-то лет десять-двенадцать.

— Меня зовут Эльдар, — ответил ему я.

— Очень приятно, — с поклоном ответил он. — Видишь ли, Эльдар. Мой господин, — важный кивок в сторону все еще глазеющего на меня незнакомца, — очень хочет поговорить с тобой.

— Поговорить? Со мной? А о чем? — искреннее удивился я. И верно — между мной и этим хорошо одетым знатным господином общего ровно столько, сколько у крестьянской шапки и королевской короны.

— Не могу знать — мой господин этого мне не сказал, — просто ответил мальчишка.

Ну, хочет так хочет. Может этому мужчине нужно дорогу спросить. Или путь к замку нашего барона. Или он хочет цены на наши продукты узнать. Или какие-то новости. Всякое бывает. Что ж, поговорить с кем-то я буду только рад — возможность пообщаться мне выпадает нечасто.

— Доброго дня. Чем могу помочь? — вежливо осведомился я, садясь на табуретку, скромно стоящую на противоположной стороне стола.

Мужчина ответил мне далеко не сразу — какое-то время он снова меня разглядывал. Что ж, ничего. Пусть смотрит — мне не жалко. Лицо у меня круглое, волосы темные. Рост — чуть ниже среднего. Немного полноват в боках, соглашусь. Но что в этом плохого? Да, я не красавчик. Но и он тоже не красна девица — вон на нем сколько морщин.

Отведя свой взгляд, я принялся осматривать то, что заказал мужчина. На столе передо ним была тарелка с запечённым цыпленком и бутылка вина. Цыпленок был наш, трактирный. А вот бутылка красного вина явно была не из запасов Яша. Получается, что этот мужчина принес ее с собой? Очень на то похоже.

— Как тебя зовут? — спросил наконец мужчина. Он сказал всего лишь три слова, но от этих слов так повеяло властью и властностью, что мне захотелось тут же склонить свою голову, как перед своим господином. Да — голос у незнакомца знатный. Таким голосом можно леса выкорчевывать и сворачивать горы. Сразу видно, что он привык повелевать людьми.

Знатный господин и обличенный властью. Поэтому я решил быть с ним как можно почтительнее.

— Меня зовут Эльдар, — как можно более вежливо отозвался я.

— Хорошо. А меня… Меня можешь величать господином Гердом, — важно сказал незнакомец. Хотя какой он мне теперь незнакомец, раз мы уже познакомились?

— Ты из местных? — продолжил задавать он вопросы, внимательно следя за моей реакцией своими черными, не по возрасту ясными глазами.

— Да, я отсюда, из Горлицы.

— И что ты тут делаешь?

Какой-то очень странный вопрос.

— Если вы имеете ввиду мое ремесло, то я зарабатываю охотой, — ответил я ему.

— Охотой? Охотой, да? — проговорил он задумчиво. — Тогда скажи мне, ты разбираешься в пиве?

— В пиве? — переспросил я его изумленно.

— В пиве. По крайней мере, мне кажется, та штука, что ты пил, должна называться пивом.

Ага, вот он о чем.

— В пиве я разбираюсь, — кивнул головою я.

— И как оно тебе? — не унимался он.

— Ну… Не самого лучшего сорта, — честно признался я.

— И я так понял. По запаху, — сообщил мужчина. — Тогда объясни мне вот что — зачем ты его пьешь? Тебе что, такое нравится?

— Нет, нисколько. — покачал головою я. — Просто в этом трактире больше ничего путного не подают.

— Не подают?

— Да. Нет — пиво не единственное, что делают в нашей деревне. Еще у нас делают квас и готовят сивуху. Да вот только квас я давно перерос, не ребенок уже. А что до сивухи… Не мое это. Не для меня. Я пробовал ее пару раз, так опосля у меня на утро в голове такая каша…

Тонкая полоска белесых губ неожиданно скривилась в ухмылке.

— Вот видишь, Анрик, — обратился мужчина к мальчонке. — Даже этот Эльдар в питье разбирается. А ты…

— А что я господин? Что я, господин? Этому парню, глядите, лет эдак шестнадцать. А мне всего двенадцать. Всего двенадцать. Мне пока рано разбираться в пиве и сивухе, — пискнул в свою защиту маленький служака.

— Но ты и в обычном питье разбираешься не лучше, — не желал слушать оправдания Герд. — Про еду я вообще молчу. Вечно тебя на рынке кто-нибудь обманывают: то сырое мясо принесешь с душком, то хлеб плохого вкуса.

На этот раз слуга не смог ничего возразить — видимо, доля правды в этом имелась.

— Вот что, Эльдар. К чему я тебя позвал, — перешел к сути мужчина, вновь повернувшись ко мне. — Ты чем-то обременен? Обязанности какие есть, или поручения? — по-прежнему сухо полюбопытствовал он.

— Обязанности? Поручения? Нет у меня таковых.

— Хорошо. Тогда вот что — хочешь пойти ко мне в услужение? — сделал предложение он.

Пойти в услужение? Пойти в услужение? Такого предложения я точно не ожидал. Мне предлагали работу. Мне предлагали работу! Предлагали впервые в жизни! Вот же чудеса!

Несколько мгновений я пребывал в радостной эйфории.

— А что за служба? Что за работа? — спросил я его опосля. Понятное дело — ведь не буду же я соглашаться на неизвестно что.

— Ничего сложного и ничего незаконного. — Господин в черной куртке небрежно махнул рукой, отметая мои подозрения. — Как бы тебе втолковать… — Господин Герд нахмурился — видимо объяснять что-то мне ему было не с руки. — Дело в том, что я должен выполнить некую работу — должен прибыть в столицу вашего баронства, в город Роун, и прожить там какое-то время в ожидании важной вести.

«Ого! Это должно быть очень ценная новость, чтобы послать за нею столь важного господина», — подумал я про себя.

Тем временем Герд продолжал.

— В качестве временного слуги мне порекомендовали вот этого молодого юношу. — Короткий кивок в сторону смирно стоящего и потупившегося Анрика. — Чистка, уборка, глажка — с этим он справляется. Но вот что до покупок еды, так в этом он профан. На базаре его может обдурить даже простой ребятенок!

Краем глаза я смог заметить, как парень покраснел. Значит это чистая правда.

— Поэтому мне бы не помешал бы еще один слуга, который бы мог заполнить этот досадный пробел, — заявил мне Герд.

— То есть вам нужен слуга, умеющий покупать хорошую еду?

— Верно. Это ты делать в силах? — строго спросил он меня.

Умею ли я покупать еду на базаре? Умею ли я отличить свежее от несвежего, горькое от кислого? Конечно же, я умею, ведь я занимаюсь этим всю свою жизнь.

— Это я сделать в силах, — заверил я его.

— Вот и хорошо.

В чем будет состоять моя работа, это мне известно. А что на счет срока?

— И как надолго вы хотите меня нанять? — задал я еще вопрос.

— Как надолго? Хм. — Мужчина слегка откинулся назад и ненадолго задумался. — Дай-ка подумать, дай подумать. Завтра начинается месяц богини Лицении, богини добра, света, тепла и уюта. — Когда он произнес имя богини света, мне показалось, что он слегка скривился. — Мое ожиданье вряд ли продлиться долго. Давай поступим так — я найму тебя до окончания месяца.

Работа на месяц? Меня такое устроит.

— А что на счет платы? — задал я ему самый важный вопрос.

— Платой тебе будет серебряная монета.

Как ни крути, предложение звучало весьма заманчиво. Во всех смыслах заманчиво. Работа простая — ходить на базар и покупать еду. Срок небольшой. Да и оплата щедрая. Более, чем щедрая — в нашей деревне один серебряный за месяц не заработаешь. За три — может быть. Если повезет.

Нужно соглашаться. В деревне меня ничего не держит. Что до моих домашних, то сестра будет не против, если я целый месяц не буду показываться на пороге дома. Что до провизии, то на какое-то время домашние ей обеспечены. А если что не так, то пусть женишок сестры об этом позаботиться — ему это будет раз плюнуть.

Можно соглашаться. Можно и нужно. Но я не хотел спешить. Тем более, что у меня в голове крутились еще два вопроса. Совсем не обязательных, но не дававших покоя.

— Скажите, господин Герд, почему вы выбрали именно меня? В трактире много разных парней — можно выбрать любого. Но вы остановили свой выбор именно на мне. Почему? — полюбопытствовал я.

— Почему ты? — переспросил он меня.

— Да. Почему я?

— Почему, почему. Как бы тебе втолковать… — Пока мужчина думал, сеточки морщин вокруг его глаз несколько разгладились. Но — только лишь на мгновенье, и когда он заговорил, его взгляд вновь стал властным и холодным. — Мне просто понравился твой взгляд.

— Мой взгляд?

— Да. Твой взгляд, с которым ты сидел за столом.

Я несколько опешил.

— И что же вам в нем понравилось? — не стал я скрывать своего удивления.

— Как бы тебе втолковать… В нем было что-то большее. Что-то гораздо большее, чем обычное желание просто набить свое брюхо.

— Больше? И что же?

— Не знаю. Просто — нечто большее. Этим ты мне и понравился, — туманно ответил он.

Вот и как мне его понимать? Ну как мне его понимать?

Ладно — не хочет говорить, так не надо.

— Тогда скажите другое — почему вы не хотите нанять себе человека в городе? Приехали бы на место и наняли там слугу? Там слуг и побольше, и они куда опытнее.

Я понимал, что не должен такое спрашивать — это мне говорить господину, что и как нужно делать. Но мне было интересно.

Я думал, что господин Герд, как и в первый раз, мне ничего не ответит. Или ответит что-то грубое. Но я ошибся.

— Мог бы, — все же снизошел до объясненья он. — Но, как бы тебе втолковать… — Все дело в том, что я предпочитаю неопытных, но выбранных мной самолично, чем опытных, навязанных, скажем так, обстоятельствами, — заявил мне он.

Это господин наниматель намекает мне о своей недоверчивости?

— Что ж, довольно вопросов, парень. Какой будет твой ответ? — закончил с расспросами Герд.

И верно — как для важного господина мой наниматель был чересчур учтив, и мне не следовало этим злоупотреблять. Тем более что я был согласен на все его условия.

— Я согласен, — дал я ему свой ответ. Конечно же, я согласен. Какой-то богач ищет себе слугу. Так почему мне не стать им? Работа простая, а оплата — просто замечательная. Он мог бы выбрать любого, а ему приглянулся я. И это тоже прекрасно. А то, что я темный маг… То, что я темный маг, это никого не касается. Я просто обычный работник, как и все другие.

Я извернулся, тщательно закрывая ворот куртки, чтобы прикрыть свой кожаный ошейник — метку темного мага. Вот так. Вот и все. Теперь меня не отличить от всех остальных людей.

— Согласен? Вот и славно, — кивнул головою Герд.

— Только разрешите мне сбегать домой, собрать свои вещи и сообщить родным — попросил я его.

— Хорошо. Но помни — у тебя есть время, пока я доедаю этого цыпленка. Если что — карета уйдет без тебя!

— Да, господин Герд. Слушаюсь. Я мигом, — ответил я ему.

Все верно: с этого момента он — мой господин, а я — его слуга.

***

В Роун мы, и правда, ехали в карете. Снаружи карета не выглядело богатой. Добротной и крепкой — да. Но отнюдь не богатой. Зато внутри… Внутри она была отделана драгоценным деревом и очень мягким бархатом, а на таких мягких подушках, какими были устланы ее сидения, я в жизни не сидел. Нас троих— Герда, меня и Анрика, сопровождали четыре воина: крепких, высоких и широкоплечих, одетых в ладно скроенные кожаные доспехи. Один воин сидел на козлах вместо кучера, двое пристроились на карете сзади, а четвертый, самый молодой воин с благородным лицом, ехал с нами в карете, бок о бок с господином Гердом. Мы же, Анрик и я, как и подобает слугам, сели напротив них. В дороге мы пробыли почти до самого вечера, и все это время господин Герд не промолвил ни слова. Так мы и ехали, под стук копыт пары гнедых лошадей.

Город Роун не был мне в новинку — именно там я проходил обучение в магической школе барона. Город мне нравился. Мне нравились его стражи в ярких красных туниках, нравились его большие, чистые каменные стены. Нравились его красивые, отделанные свежей побелкой, дома, нравились его узкие мостовые улочки. Нравились его люди, нравились его ярмарки, нравились его вечный шум и гам. Словом — много что мне нравилось.

Внутренняя часть города делилась на четыре части — на квартал бедноты, на квартал ремесленников, квартал богачей и квартал знати. В бедном квартале малоимущие жители ютились в грязных трущобах. В квартале ремесленников селились работящие жители. Квартал богачей населяли удачливые лавочники, сумевшие сколотить приличное состояние и заработать статус. А кварталы знати населяли те, у кого в деньгах никогда не было недостатка — знатные рыцари, потомственные землевладельцы, некоторые священники и разного толка купцы. И если в квартале бедноты десяток людей ютился в целом доме, то в квартале знати каждому его жителю полагался отдельный дом, больше похожий на небольшой особняк.

В город мы въехали через южные ворота, и, немного покружив по его улицам, остановились у каменной стены, за которой виднелся один из дорогих домов-особняков.

Квартале знати. Уж кто-кто, а я не сомневался, что господин Герд именно здесь и окажется.

— Это — ваш дом? — спросил я, выходя из кареты.

— На некоторое время — да.

— На некоторое время?

— Да. По правде говоря, этот дом не мой, а одного из, хм-м, моих знакомых. Он мне временно его одолжил. Поэтому, да — это теперь мое жилище.

Следуя указаниям господина Герда, мы, вместе с Анриком, разгрузили вещи, и после того, как воины-телохранители осмотрели дом, стали носить их внутрь. Как оказалось, двухэтажный особняк имел целых шесть жилых комнат. В самой большой комнате, что находилось на втором этаже, расположился сам Герд, сделав из них личные покои. В комнате через стену поселились воины. Что не удивительно — охрана, как-никак. Нам же Анриком господин Герд милостиво выделил самую маленькую из комнат на первой этаже — одну на нас двоих.

Изучив свое временное обиталище, я был в восторге. Нам, двоим, выделили целую комната. Комнату нам двоим! Эта маленькая комната была лишь ненамного меньше моего прежнего дома. Того дома, в котором ютилось четверо людей! Про убранство комнаты я вообще молчу — тут было две кровати, устланы одеялами и подушками, два сундука, два шкафа и настоящее зеркало. Да это не комната, а настоящий замок!

Поздним вечером, после небольшого ужина, наспех состряпанного Анриком, один из воинов велел мне пойти к господину, чтобы получить от него некоторые указания.

Поднявшись наверх, и миновав двоих стражей, карауливших подъем на второй этаж, я постучал в высокую белую дверь.

— Входи, — разрешили мне.

Главная комната дома поражала мое воображение всем — обилием белого шелка и зеленого бархата, великолепной люстрой с мелкими камнями, шикарным паркетом из дорого дерева, и огромными, почти до потолка, зеркалами и картинами. Еще меня впечатлила огромная двуспальная кровать под нежным колышущимся балдахином. Так же мня сразили железные доспехи, безмолвными стражами застывшие в каждом углу комнаты, и, казалось, взирающие на гостей недобрым суровым взглядом. Что и говорить — покои для знати выглядел именно так, как и должен были выглядеть — шикарно и сногсшибательно, на зависть всем гостям.

Но долго наслаждаться всей этой красотой мне, увы, не дали.

— Итак, Эльдар, — сухо проговорил Герд, черной вороной застывший у одного из окон. — С этого дня ты — мой слуга.

— Да, мой господин, — ответил я с почтением, все ещё находясь под властью сияющей роскоши.

— И, как мой слуга, ты должен следовать определенным правилам. Моим правилам. Понимаешь? — Герд сурово взглянул на меня.

— Да, мой господин, — вновь ответил я.

— Правила у меня достаточно простые. Правило первое — слушать меня во всем. Слушать, не перечить, и не задавать вопросов. Обращаться ко мне лишь с моего позволение и с максимумом почтения. Ты — мой слуга. Я — твой господин. Это тебе понятно?

— Да, мой господин. — Это я понимал.

— Правило второе — порученную работу выполнять без огрехов и в срок, мудро и с достоинством. Это тоже тебе понятно?

— Да, мой господин. — Что тут не понять?

— Правило третье — не смей, даже не думай меня предать. Иначе я тебя накажу. Страшно накажу — мало не покажется.

Услышав последнее правило, я чуть не подавился. Я ожидал услышать от своего господина что-то в духе двух простых первых правил, но когда речь зашла о таком…

— Господин, да что вы говорите! — тут же ответил я. — Я и не собирался так с вами поступать. Я даже подумать о таком не смел, не то, чтобы это сделать.

— Знаю, знаю. — Герд взмахом руки дал знак, чтобы я замолк. — Не знал, не думал, не собирался. Но правила есть правила, и я должен был их озвучить.

Мужчина выждал паузу, чтобы дать мне прийти в себя.

— Теперь о твоих обязанностях. Твоя задача — покупать еду для моего стола.

— Да, господин.

— Каждое утро Анрик будет тебе выдавать некоторую сумму и инструкции от меня, чем я хочу откушать.

— Да, господин.

— На продуктах не экономь — бери все самое лучшее. Если будут нужны еще деньги — попроси у мальца.

— Да, господин.

— Принесешь плохую еду — накажу. Утаишь деньги — узнаю и накажу.

— Да, господин Герд.

Я ожидал получения еще каких-нибудь распоряжений, но они так и не поступили.

— Все. Можешь идти, — распорядился Герд, и отвернулся к окну.

Утром я получил от Анрика большой кошелек с деньгами и список с продуктами, что я должен купить. Поскольку я раньше жил в этом городе, то знал месторасположение всех рынков и базаров, а потому сразу отправился за покупками в нужные мне места. Изучение цен на товары и осмотр самих товаров заняли у меня приличное количество времени, но в особняк я вернулся с полной корзиной превосходной еды, а также со знанием, что у кого и когда мне следует покупать. Несколько часов после завтрака я валялся в кровати и ничего не делал. Затем господин Герд послал меня за продуктами для обеда. То же самое повторилось и перед ужином. Просидев в особняке до самой темноты, я отправился спать.

Проведя в доме несколько дней, я убедился, что мой распорядок дня нисколько не меняется. Подъем, поход на рынок, завтрак, и очень долгий отдых. Перед обедом снова поход на рынок, обед и снова время для ничегонеделания. Поход за едой для ужина, ужин, снова битье баклуш, и, при первых звездах, долгожданный сон.

Признаюсь честно — в первое время я ждал от господина добавления новых обязанностей. Например — подмести пол, наколоть дров, вычистить одежду. Ведь что ему помешает? Свободное время у меня есть, и достаточно много. Так почему не занять незанятого слугу? Но нет — с домашними обязанностями прекрасно справлялся Анрик, и меня к ним никто не привлекал. Затем я стал ожидать, что мой господин куда-то меня отправит. Например — за покупкой каких-то вещей, или за заказом лекарств. Может отнести почту каким-то своим знакомым или назначить встречу. Но нет — если кто и был у него на посылках, то это один из воинов. А для меня — ничего. Нового — ничего. Да, мой господин обещал, что я ему нужен только для покупки еды. Что мешает ему все переиначить, увидев, как много я отдыхаю? Ничего. Ведь если он захочет, то никто ему не указ. Но вот наступило утро уже четвертого дня, и все прошло как обычно. Для меня не было никаких распоряжений, и мне не добавили никаких забот. Мало того — в свободное время я мог делать все, что мне заблагорассудится — я мог гулять по небольшому дворику, мог бродить по городу, мог пойти скупаться на небольшое озеро, что находилось недалеко от города. Я мог делать все — главное, чтобы в назначенное время я приходил за списком нужных продуктов, и возвращался с едой. Во всем остальном же я был вполне свободен.

Такая странное для большинства господ поведение очень меня удивляло, а потому, улучив момент, я решил поговорить с Анриком, чтобы выведать у него, что можно, о нашем господине. Дождавшись момента, когда юный слуга, освободившись от своих бесконечных дел, прилег прикорнуть на кровати, я оказался рядом.

— Послушай, Анрик, я хочу тебя о чем-то спросить, — начал я осторожно.

— Да? И о чем? — Парнишка приподнял голову.

— О нашем господине, о Герде.

— А… Хорошо. Спрашивай, — спокойным тоном ответил мне Анрик. Его спокойствие немного меня порадовало — видимо, говорить о своем господине он не считал зазорным.

— Ты давно у него на службе? — задал я первый вопрос.

— Нет… — За эти несколько дней я успел присмотреться к мальчонке. Парень мне понравился — живой, работящий, честный и далеко не глупый. Идеальный слуга. И, самое главное — в нем не было ни капли наглости или заносчивости. Я уверен, что если спросить его о чем-нибудь эдаком, то он не будет врать. Может всей правды он не расскажет, но лгать или привирать он точно не станет. — Где-то десять дней.

— Десять дней?

— Ага.

— А как ты к нему попал?

— Да очень просто. Мой господин, мой прежний господин, приказал пойти на временное услужение к этому господину и служить так, как я служил ему.

— Вот так просто? — не поверил я.

— Да.

— Так взял тебя и отдал?

— Ну да.

— И как надолго отдал?

— На столько, на сколько нужно.

Вот как бывает со слугами. И это не удивительно.

— Ясно. Хорошо. А потом?

— Потом, в назначенное время за мной приехал всадник, и отвез меня в дом к господину Герду. Так я и стал его слугой, — сообщил мальчишка.

— Значит, ты видел его дом? — оживился я.

— Видел, конечно, — согласился он.

— И какой он?

— Большой.

Кто бы сомневался.

— А еще?

— Богатый.

И в этом я был уверен.

— А еще?

Анрик принялся перечислять мне все, что он запомнил.

— Еще я заполнил, что в доме у господина очень много прислуги.

— Много?

— Много?

— А много у них работы — полюбопытствовал я.

— Много.

И это в порядке вещей.

— А господин Герд, как он к ним относится? — продолжал я искать ответы на свои вопросы.

— К прислуге?

— Да.

— К разной прислуге он относится по-разному. Например, с обычной прислугой он почти не общается.

Это на него похоже — за все четыре дня, что я тут, он не сказал мне ни слова.

— Со своим управляющим он разговорчив более. И к нему он суров.

Это вполне понятно — это же управляющий.

— Но больше всего он суров к своей собственной страже. Один раз он их так отчитал, что дом ходил ходуном.

— Прямо так сильно?

— Ага.

И это не удивительно — так у всех господ. Все, у кого много денег, бояться за свою жизнь.

— А вообще-то он хороший, — видя мою задумчивость, Анрик понял ее по-своему и тут же вступился за своего нового господина. — Он очень серьезный, — ответил он, подумав.

— О….

— Умный.

— А....

— Любит много трудиться.

— У…

— Много читает.

— Ага…

— Часто принимает разных гостей. И вообще — он мне по душе, — подытожил он. — Работы мне перепадает, немало, это так. Но я двужильный — со всем справляюсь. На то я хороший слуга, — улыбнулся парень. Было видно, что он нисколько не врет и не преувеличивает. — Если я в чем провинюсь, то он меня не бьет. Так, попугает немного…

— Попугает? — удивился я столь странному описанию. Чего-чего, а такого я услышать никак не ожидал. Побои и розги, среди господ это дело обычное. Но пугать?

— Да. Господин Герд умеет знатно запугивать, — внезапно признался Анрик, перейдя на шепот.

— Запугивать?

— Ага. Бывало, как начнет кричать на меня, или просто разные жути рассказывать, можно просто описаться. — Сказав это, парень стыдливо покраснел.

— Прямо так сильно пугает? — не поверил я.

— Пугает просто до жути, — подтвердил парнишка.

Это выглядело не совсем обычно. Ну, покричи, ну отчитай. Но чтоб так сильно пугать? Это необычно.

— А вот к тебе он относится очень хорошо, — подумав, добавил парень.

— Правда? Хорошо? — переспросил его я.

— Хорошо, хорошо. Даже очень хорошо, — мальчишка яростно закивал головой. — Вот, гляди — ты так нескромно разговаривал с ним в таверне, что я думал, что он тебя отругает. А он нет — даже бровью не повел.

— Вот оно как? — Хм. А я думал, что я был сама любезность. А оно вот оно как оказалось.

— Работой тебя он совсем не нагружает.

— Так и есть, — слегка нахмурился я.

— А какая оплата! Я серебряную монету могу лишь за шесть месяцев заработать. А ты — всего за месяц.

— Да, да, — сказал я, еще больше хмуря брови.

— А как он на тебя смотрит…

— Как смотрит? — вмиг насторожился я.

— Как тебе объяснить…. Как-то, ну, по-особенному. Как-то по-своему. И даже иногда улыбается, — подумав, добавил он.

— Смотрит и улыбается? Что-то я такого не видел, — не поверил я.

— Не видел, не видел, да. Просто он это делает, когда ты отворачивался. Но я-то все видел. От меня такое не скроешь, — заулыбался парень. — Вот поэтому я считаю, что у господина Герда к тебе особенное отношение. С самой первой встречи. Как я тебе завидую…

Судя по тому радостному тону, с которым Анрик мне все это рассказывал, он явно был рад за меня. Ему казалось, особенное отношение господина значит только хорошее. Но уж кто-кто, а я знал истинную натуру людей, видел, как они платили мне злом, когда я ничего плохого им не делал. Вот и от господина Герда я не ждал ничего хорошего. А даже наоборот. Как раз наоборот. Поэтому, не было ничего удивительного, что слова простосердечного паренька заставили меня очень изрядно забеспокоиться, и до конца дня я ходил сам не свой, не зная, чего ожидать.

***

Все открылось на следующий день.

Сразу после завтрака ко мне подошел один из наших стражников и заявил, что господин Герд желает меня видеть в своих покоях. И немедленно. Столь неожиданное, а главное, неотложное приглашения на встречу сильно меня испугало. Еще бы! Столько дней все шло своим чередом, и никто меня не трогал. Я уже успел порядком расслабиться, и вдруг, на тебе — господин Герд желает меня видеть. Я подчинился и с заячьим сердцем последовал за стражем. Хоть выглядел я спокойно, но в моей душе кружила настоящая буря — я старался понять, что господину Герду могло от меня понадобиться? Может, я в чем-нибудь напортачил? Может он хочет за что-то меня отругать? Может он в чем-то меня заподозрил и теперь хочет учинить допрос? А вдруг ему стало известно, что я о нем расспрашивал, и он хочет знать, не замышляю ли я против него предательства? Вопросы рождались и множились, и уже на втором этаже я чувствовал, как моя голова распухла, словно снежный ком, катящийся с горы.

Дойдя до господской комнаты, я осторожно постучал в вечно закрытую дверь.

— Входи, — сухо раздалось в ответ.

Я медленно открыл дверь, вошел, и напряженно огляделся по сторонам, выискивая ее постояльца. На этот раз господин Герд стоял в центре комнаты и строго глядел на меня.

От этого взгляда мне стало нехорошо. Очень нехорошо.

— А, Эльдар… Вот ты и пришел… — Услышав эти слова, я невольно вздрогнул — я уже привык, что в голосе господина Герда есть только две эмоции — холодность и властность. Искать в нем что-то большее это все одно, что пытаться найти лужу воды в жаркий летний день. Но сейчас… Сейчас, в его голосе, не слышалось ни того ни другого. Мало того — в нем явственно слышалось что-то новое, что-то едва узнаваемое. Но что же, что? Может, напряженность? А может неуверенность? Быть может, быть может. Казалось, что господин Герд силился на что-то решиться, но никак не мог.

— Знаешь, что, Эльдар? Я хочу тебе кое в чем признаться, — заговорил мужчина уже более решительным голосом.

И в чем же? О чем будет речь?

Неожиданно руки господина Герда метнулись к его груди. Быстрые движения пальцев — и темная куртка черной птицей слетела на кровать.

— Э-э-э… Это что? Чего? — изумился я.

Прежде чем ответить господин Герд сделал пару шагов на встречу.

— Видишь ли, Эльдар, — заговорил он уже тихим, но вполне уверенным тоном, — у меня есть некая тайна.

Сухие пальцы снова метнулись к его груди, к белоснежной рубашке. Он намеревался тоже снять ее? Да! Точно да. Но… зачем?

— Э-э-э… Тайна? — Мое горло испуганно сжалось, и мягкий голос стал похож на писк.

— Да, мой друг, да.

Мой друг? Он сказал мой друг? Да что же тут происходит?

Еще одно быстрое, неуловимое движение, и теперь нас разделало не больше пяти шагов.

— Видишь ли, мой друг, я хочу… Хочу тебе…. Хочу тебя…Не знаю, как сказать… — вновь тихо шептал мне голос. Пальцы господина Герда забегали по перламутровым пуговицам, и я увидел, как две из них вынырнули из своих петель.

— Хотите меня… Хотите меня? — Когда я понял, что значат эти два слова, меня сразу бросило в краску. Я почувствовал, как сразу загорелось мое лицо, и как вспотели ладони. Он хочет меня? Хочет меня. Теперь все игры с начавшимся раздеванием, его тихий шепот и эта чрезмерная близость стали мне понятны. Он… Он… Я, конечно, много чего ожидал, но никак не такое. Нет, нет! Нет, ни за что! Этому не бывать! Мне такое чуждо!!!

— Я… Я хочу уведомить тебя о том, что у нас с тобой есть нечто особо общее, — вдруг заговорил Герд уже нормальным голосом. Он расстегнул третью пуговицу рубахи, и мои распахнутые от ужаса глаза заметили за ней кое-что знакомое. Очень даже знакомое. Кожаный ошейник! Кожаный ошейник с металлической бляхой! Кожаный ошейник, каким метили темных магов. Такой же, какой имелся и у меня самого!

— То есть вы — темный маг! — промямлил я с трудом.

— Да.

— И именно это вы хотели мне показать? — осведомился я, вытирая лоб донельзя мокрой ладонью.

— Да, именно это, — степенно заявил маг, застегивая пуговицы. — А ты о чем подумал?

О чем я подумал, говорить не стоило. Ни сейчас, ни потом, и никогда в этой жизни. Да — господин Герд намекал, что я все сам себе надумал. Но говорил он одно, а в его глазах я видел маленьких пляшущих гоблинов. Нет — это он так нарочно. Точно нарочно. Нарочно все сделал так, чтобы я подумал невесть что, и страшно испугался. Любит же он напугать. Вот уж гнусный тип.

Пока господин Герд медленно облачался в сброшенную куртку, я сумел несколько успокоиться и потихоньку привести свои мысли в порядок. Мой господин — темный маг. Настоящий, сильный темный маг. Тот самый темный маг, которых у нас все боятся. Боятся простые крестьяне, боятся горожане и боится знать. Боятся солдаты и воины, боятся закованные в железо рыцари, боятся и полководцы. Правда они стараются свои страх никому не показывать, но все равно боятся. Да что там полководцы! Я уверен, что темного колдовства боятся все бароны, боятся герцоги и даже сам король. Боится аж до дрожи. Конечно, у них для защиты есть светлые маги с их светлым колдовством и разные амулеты. Но они все-равно их боятся — и самих темных магов, и их темного колдовства.

И такой человек сейчас стоит прямо передо мной? Ого, вот это да…

Я снова вспомнил день нашего знакомства. Я и господин Герд. Кто ж знал, что он — темный маг. Хотя, если подумать, я мог бы догадаться — он так скривился при упоминании имени светлой богини! Интересно — все темные маги так не любят светлых богов, или у Герда к ним особое отношение?

Наша встреча в трактире все не шла у меня из головы. Подумать только — там было столько людей, а темный маг выбрал себе именно меня. Значит, господин Герд узнал, что я темный маг. Узнал и взял к себе. Хотя в тот раз он говорил несколько иначе. Надо бы уточнить.

— Господин Герд. Там, в деревенском трактире, вы выбрали меня себе в слуги, потому что я — тоже темный маг?

— Да — в первую очередь я выбрал тебя, потому что ты темный маг, — согласился Герд, степенно садясь на застеленную кровать. — Я же сказал тебе тогда, что не выбираю себе в слуги кого попало.

— А темный маг для другого — это ни кто попало, — согласился я.

— Именно так, — согласился Герд.

С этим вопросом все ясно.

— Тогда, получается, что история о том, что вам приглянулся мой взгляд, это, выходит, чушь? — робко подал голос я.

Герд повернул ко мне голову и слегка ухмыльнулся.

— Нет, конечно, нет, — заверил он меня. — Да, главным было то, что мы с тобой темные маги. Но и твой взгляд тоже помог мне в выборе.

— Правда? — спросил я его с надеждой.

— Конечно, правда.

На душе сразу потеплело. Тогда, при нашей первой встрече мне было приятно знать, что я кому-то понравился, пришелся по душе. И мне очень не хотелось, чтобы это оказалось неправдой.

— Но чем он вам помог?

— Чем? Как бы тебе втолковать… Взгляд человека может рассказать о нем многое.

— Многое?

— Да. Даже больше того, чем человеку хотелось.

— Ого.

— Все так. По взгляду человека можно узнать, как он себя чувствует. По его взгляду можно узнать, он лжет или говорит правду. По взгляду человека даже можно понять, о чем он сейчас думает.

— Ого! И все вот это вы тогда хотели узнать?

— Все? Вовсе нет, — расхохотался Герд. — Тогда я хотел узнать, что ты за человек. Что есть у тебя в голове. Умеешь ли ты мечтать, умеешь ли ты желать, умеешь ли делать выбор. Разумеешь, нет? Одно дело — иметь дело с сыном простого крестьянина, только то и умеющего, что день и ночь ходящего за плугом, а потому ничего не ведающего о жизни вне поля, а совсем другое — иметь дело с юношей, который уже кое-что видел в этой жизни, успел хлебнуть и радости и горя, а потому сможет оценить преимущества от встречи с опытным собратом-магом, — заявил он мне и подмигнул.

Очень многозначительно подмигнул.

Я немного напрягся.

— Преимущества?

— Да. Преимущества. Выгоду. Пользу. — Внезапно Герд оживился. — Скажи, Эльдар — ты хочешь стать более сильным магом? — неожиданно поинтересовался он.

— Стать более сильным магом?

— Да.

Ого, какой вопрос. Сложный вопрос, очень непростой. Но так уж сложилось, что я знал на него ответ. Знал и был уверен в его абсолютной правильности. Однако, как объяснить его господину Герду? Как объяснить, да так, чтоб он не осерчал?

— Видите ли, господин темный маг, — осторожно начал я, делая пару шагов и присаживаясь на краешек стоящего у стены сундука. — Если сказать честно, то я совсем не хочу быть более сильным магом.

— Не хочешь? — В голосе Герда проявилось неприкрытое изумление.

— Не хочу, — подтвердил я свои слова.

— А будь добр сказать, почему? — полюбопытствовал он.

Как ему объяснить? Как подобрать нужные и понятные для него слова? Как простому сельчанину понести свою мысль до господина из знати? Хотя, может дело совсем не в словах?

А потому я решил просто быть с ним искренним.

— Достопочтимый господин Герд. Посмотрите, кто я, — я указал рукой на свою особу, скромно сидящую на краю сундука, провел рукой по простенькой куртке и дешевой обуви, — и кто вы. — Я протянул руку и указал на властную фигуру, восседающую на простой кровати, словно на царском троне. Величественный взгляд, гордый профиль, чуть задранный вверх подбородок, красиво сложенные друг на дружке руки. — Я — самый обычный деревенский парень. Да — я не хожу за плугом от зари до зари. Но все мои желания — это сытно поесть, крепко поспать и не попадать в неприятности. Вы спросите меня, зачем я тогда стал темным магом, раз не хотел неприятностей? Я отвечу. Когда мне пришлось охотиться в лесу одному, мне было трудно. Лес — место опасное, а охота и в хорошие времена не была рассчитана на одиночек. Но благодаря тому, что я овладел темной магией, охотиться в лесу мне стало гораздо проще. Гораздо проще. И — безопасней. Пусть магия первого уровня не позволяет мне охотиться на очень крупных животных, вроде кабана, оленя и лося, но этого мне и не надо. Пара птиц на этой охоте, тройка зайцев на следующей, и я обеспечен едой на целых несколько дней. Так что, повторюсь — большего мне не надо.

И я не врал. Много месяцев назад, прошлым летом, один светлый маг научил меня сильному заклинанию серой магии. Но с тех пор я ее ни разу не применял. За ненадобностью. Зачем тебе мощное заклинание, если твоя цель — суслик или сурок? Прошло время, и я ее забыл. Забыл слова заклинания. И — ни о чем до сих пор не жалел.

Я был уверен, что говорю совсем не то, что следует. И уж точно не то, что хотел услышать мой новый господин. Мне казалось, что после такого признания господин Герд попросту взорвется, и начнет лить на меня поток нескончаемой грязи. Начнет говорить о том, что я беспросветный дурак и непроходимый тупица, что я не оправдал его надежд, что не оценил широту его души, что оттолкнул протянутую мне руку. Может я сказал и не то. Но я сказал всю правду. Не нужно мне больше магии — я был рад и имеющейся.

Я ждал ужасного взрыва. Но нет — господин Герд не совершил ничего такого. Он даже не шелохнулся.

— Никаких стремлений и никаких амбиций, да? — вновь он заговорил непонятными для меня словами. Предсказуемо. Весьма и весьма предсказуемо. Хорошо, зайдем по-другому. Скажи-ка мне, Эльдар, — голос моего собеседника вдруг стал слаще меда, — что ты любишь делать больше всего на свете?

А это что еще за вопрос? Зачем ему это знать?

— Люблю свою деревню, — начал я осторожно.

— Так. А еще?

— Люблю своих родных.

— Это мне понятно. А делать ты что любишь? — переиначил он

— Я люблю портняжничать, шить себе одежду.

— Хорошо. А еще?

— Люблю ходить в лес, собирать грибы и ягоды.

— Так. А еще?

— Люблю ходить на рыбалку.

— Так. А еще?

Еще? А больше ничего нет. Кому-то может показаться странными эти мои увлечения, но я не люблю ничего, где нужно суетиться. Кройка и шитье, поиск грибов и ягод, рыбалка — все это не требовала ни суеты, ни спешки. И, что самое главное, этим все можно было заняться даже когда ты один. Совсем один.

— Это все. — Я пожал плечами.

— Точно все? — не поверил он.

— Все.

Да — я ни о чем не мечтал. А о чем я мог мечтать? Да — я хотел стать богаче. Но что даст мне это богатство? Лучшую еду? Так я и этой вполне доволен. Лучшую одежду? А зачем она мне в нашей деревне? Я мог накопить на дом, но кто даст мне его построить? В нашей деревне — никто, все будут только против. Я мог бы накопить денег для будущей женитьбы, но какая девушка захочет выйти замуж за молодого темного? Ясно же, что никакая.

Вот потому-то я ни о чем не мечтал.

Между нами возникла неловкая пауза.

— Хорошо. Пусть так, пусть так. Пусть хотя бы так, — затараторил маг. — Ты все это любишь. Но тебе приходиться все это бросать и идти на охоту, чтоб прокормить себя и своих родных?

— Да, все верно. Все так и есть.

— Прекрасно. Просто прекрасно, — вновь заявил мне он. — А скажи-ка Эльдар. — Голос мужчины стал еще настойчивей. — Тебе не приходила в голову мысль, что, если бы у тебя было хотя бы одно сильное заклинание, то ты мог бы убить более крупного зверя...

— Но мне это не надо, — напомнил ему я. — Мне и так хватает.

Но господин Герд не остановился.

— Больше туша — больше трофеев. Больше трофеев — значит больше денег.

— Да. Но я уже говорил…

— А раз больше денег, значит, тебе нужно будет реже ходить на охоту…

— Хм...

— Реже ходить на охоту, значит, больше времени уделять своему любимому делу…

— Хм…

— Всем своим делам. — Голос Герда мягко заползал в мое сердце, словно сладкая патока.

— Хм… — А в таком ключе я даже и не думал. Больше добыча — больше свободных дней. Больше добыча — я могу меньше слоняться дома. Больше добыча — я буду реже видеть свою вечно всем недовольную сестру. Больше добыча — значит больше уважения местных. Хотя это вряд ли. Но то, что я хороший охотник, это они учтут.

Все это так. Но изучения нового заклинания — это всегда морока. Учить, запоминать, напрягаться, тренироваться — этого я не люблю. Но, опять же — если на усвоение нового заклинания я потеряю где-то дней десять, то, все одно, у меня будет больше дней в выигрыше. Гораздо больше дней.

Соглашаться — не соглашаться? Соглашаться — не соглашаться? Предложение было выгодным, но возвращаться к изучению магии мне очень не хотелось. Я едва справился с первым уровнем магии. Мне было трудно проявлять усидчивость, силу воли и сосредоточенно. И это на первом уровне. А более сильные заклинания требуют это вдвойне.

Но соблазн от выгоды был для меня велик. Десять дней — и я стану сильнее. Десять дней — и я стану более успешным охотником. Десять дней, и я смогу зажить более полной жизнью — смогу меньше охотиться и больше отдыхать. А значит, смогу делать то, что захочу.

То, что я захочу.

Почему же раньше я этого не видел?

— Ладно, хорошо. Но только одно заклинание, — согласился я.

— Ни заклинанием больше, — согласился Герд, почему-то улыбаясь улыбкой от уха до уха. — Начинаем сегодня, сразу же после обеда.

Спускаясь по лестнице, я поймал себя на мысли о том, что мой хозяин все-таки изловчился и смог подкинуть своему слуге лишнюю работенку.

***

Десять дней… Я думал, что обучение новому, более сложному заклинанию темной магии займет у меня десять дней. Почему столько? Потому, что на обучение заклинанию первого уровня в магической школе уходило пять дней. А чем сложнее заклинание, тем больше потребуется времени для его освоения. Так я считал. Но мой наставник считал иначе. Обучив меня основам создания нового заклинания, он сразу сообщил, что уже утром мы едем в лес, чтобы его опробовать.

— Утром? — спросил я, думая, что ослышался.

— Да, — спокойно ответил тот.

— Завтра?

— Да,

— В лес?

— Да.

— Сразу практиковаться? — спросил я, внутренне ёжась от страха.

— Именно так.

Была бы моя воля, я бы воспротивился такому решению. Но тяжело быть учеником и одновременно слугой, и потому я был вынужден покориться.

Герд не шутил — сразу после завтрака мы сели в карету и отправились в Волчий бор, что находился к востоку от городских стен. Кроме меня темный маг взял только двух своих воинов, один из которых сидел на козлах кареты и погонял лошадей, а второй на запятках. Поэтому внутри кареты мы были только вдвоем. Это дало мне шанс немного пообщаться.

— Господин Герд? — окликнул его я, едва мы выехали за городские ворота.

— Да? — Пока я молчал, темный маг размышлял о чем-то своем, уныло глядя в окно своей кареты. Но, услышав мой голос, он тут же повернулся ко мне.

— Разрешите спросить, — осторожно начал я.

— Спрашивай.

— Кто из ваших слуг, знает, что вы — темный маг? — спросил я у него.

— Кто из слуг?

— Да.

— Ты, например, знаешь, — ухмыльнулся он мне.

— Я — это понятно, — вернул улыбку я. — А кто знает еще? Анрик об этом знает?

— Конечно же, нет, — покачал головой собеседник. — Зачем ему это знать.

И, правда — ему знать незачем. Мал он еще для этого.

— А ваша охрана? Она об этом знает?

— Ты про эту четверку телохранителей? — переспросил господин. — Они об этом знают. Но троим из них до этого нет никакого дела.

— Нет дела? А почему?

— Потому что они наемники и знали, на что идут, подписывая контракт.

— А… А четвертый? Что на счет четвертого? — спросил его я, понимая, что речь идет о самом молодом воине из четверки.

— Четвертый? О, четвертый воин полностью на моей стороне, и предан мне всей душой, — заверил меня наставник.

— Предан вам всей душой? Вам, темному магу? Но почему? — удивился я.

— Потому, что Кристел — мой сын, — объяснил все маг.

Я вспомнил наш недавний разговор о его недоверии людям. Похоже господин Герд слов на ветер не бросает. Сделать командиром телохранителей собственного сына? Да уж, и, правда — более надежного командира ему и не сыскать.

— Я вот что еще хотел спросить, — заговорил я снова. — Не поймите меня неправильно, но вы же знаете, или точнее, вы точно должны знать, что обучать магии другого мага можно, лишь имея статус мага-учителя. Так нам говорили в нашей магической школе, — сообщил я ему.

И я снова понимал, что говорить такие вещи нельзя. Что это очень грубо. Не мне говорить господину, что и как нужно делать. Я лишь ученик и слуга.

Но Герд на меня не обиделся.

— Да, я знаю. Таковы законы баронства, — усмехнулся он. — Но, если мы об этом никому не скажем, то про это никто не узнает. Верно, Эльдар? — усмехнулся он самой коварной улыбкой.

— Верно. — Еще бы — кому я мог об этом сказать. — Но еще закон говорит, что юному магу не полагается изучать новых заклинаний где-то помимо школы.

— Да, и это я знаю, — улыбнувшись, ответил маг. — И вновь я скажу тебе то же самое — если мы об этом никому не скажем, то никто ничего не узнает, — заявил он мне.

Темный маг был само спокойствие, а вот я изрядно нервничал.

— Но если кто-то увидит меня, мага первого уровня, колдующего заклинания второго уровня магии…

— То, что? — вздернул брови Герд. — Расслабься, Эльдар. Если тебя застанет за этим враг, то поверь, ему будет все равно.

Что верно, то верно.

— Если это будет твой друг — то ему все равно тем более.

И тут я согласился. Но…

— А если это будет какой другой человек? Сажем, случайный?

— Другой? Что ж… Поверь — на свете живет совсем немного людей, кто может, скажем так, налету, разбираться в творимых тобой заклинаниях. А если тебе не повезет и тебе попадется именно такой, опытный знаток, то…

— То, что? — Я весь напрягся.

— То ты всегда можешь ему сказать, что ты до всего дошел сам. Сам, своим умом, — заявил мне Герд.

— Правда? А так бывает? — изумился я.

— Редко, но да, бывает, — согласился он. — Вот если бы ты использовал не одно, а два, как это правильно говорить, внеранговых заклинания, и заявил, что ты открыл их сам, тебе бы никто не поверил. А если одно, то можно.

Герд говорил так уверенно, что ему было сложно не верить. И я поверил его словам.

***

— Приехали, господин, — неожиданно раздался громкий голос кучера. Еще немного, и карета остановилась.

— Давай-ка посмотрим, что там у нас, — произнес Герд, и, распахнув дверь, молодцевато выпрыгнул низ кареты наружу.

Следом за ним выскочил и я.

— Волчий бор, да? — спросил маг неизвестно кого и принялся осматривать возникшие перед нами деревья. В большинстве своем это были огромные высокие сосны, реже встречались густые разлапистые ели, и еще реже — молодые дубки. Внизу, у самых корней деревьев, виднелись густые кусты малины и лещины. Этот лес был похож на лесное воинство, где сосны были копейщиками, ели — обычными солдатами, а раскидистые дубы — мудрых командиров.

— Что ж, хорошее место для хорошей охоты, — решительно выдал Герд, повернувшись ко мне. — Как ты, готов? Будем начинать? Или… — на его лице появилась саркастическая улыбка, — ты хочешь слегка обождать? Так сказать, привести в порядок мысли, подумать там о чем-то?

Вот же ж гадкий тип — видит меня насквозь, видит мой внутренний страх и не стесняется мне же его показывать. Не люблю такое.

— Да, я хотел бы немного собраться с мыслями, — принял его версию я. Конечно же, я волновался. Еще бы не волноваться — только вчера выучил я новое заклинание, а уже сегодня я должен его испробовать. К такому я не готов — я люблю, когда все идет размеренно, спокойно, без спешки. А тут все несется галопом.

Сотворить новое заклинание. В создании заклинания для меня не было ничего необычного. Отучившись в магической школе, я научился создавать с десяток заклинаний. Среди них и несколько боевых: заклинание «Черная оса», накладывающее на противника ощущенье боли, заклинание «Змеиное око», лишающее врага движения. Имелось заклинание «Ржавое лезвие», временно открывающее старые раны на теле, заклинание «Малой луны», способное путать мысли, и колдовство «Гниение». Но все это — заклинания первого уровня магии. Хоть они и действуют совсем немного времени, не дольше десяти ударов сердца, но и сил для своего создания они требуют немного. Господин Герд же обучил меня заклинанию аж второго уровня, а такие творить сложнее.

— В бароновой школе вас обучили лишь слабеньким заклинаниям, — заявил вчера мой наставник. — Такими не то, что убить врага, его даже остановить практически невозможно.

Все правда, все так и есть — среди тех пяти боевых заклинаний не имелось ни одного смертельного. А все для того, чтобы мы, юные темные маги, могли только помогать, но не действовать сами. Например, своими заклинаниями я мог помочь своим односельчанам отбиться от бандитов. Или помочь одолеть дикую волчью стаю. Чтоб помогал — вот ключевое слово. Ведь темные маги — люди с темной натурой. Зачем таким смертельная сила? Вдруг чего удумают? А это барону надо? Скажу за барона — не надо. Вот и все объяснения.

— Заклинания второго уровня магии — это куда серьезней. Еще не смертельно, но куда опасней. Эти заклинания могут быть двух направлений: они или вдвое усиливают срок действия прежних заклинания, или две силы складывают в одну. Что ты выбираешь, Эльдар?

Я выбрал заклинания с удвоенным временем действия.

— Тогда я научу тебя заклинанию «Кошачьего ока», — сообщил наставник. — Это то же самое, что заклинание «Змеиного ока», только действовать оно будет где-то в два раза дольше.

Заклинания паралича, действующее не на десять, а на двадцать ударов сердца? Просто замечательно!

— Для него нужно всего ничего: сначала тебе надо установить связь с колодцем своей внутренней магической силы. Затем ты должен протянуть эту силу через свою эмоцию, в данном случае — через свою злость. Потом ты должен выпростать руку в направлении жертвы. И под конец ты должен сказать нужные слова заклинания.

Всего ничего? Это не так уж и мало. Но по-другому — никак.

— Ну что, Эльдар, ты готов?

Громкий голос наставника выдернул меня из моих воспоминаний. Верно, надо идти, а не то господин Герд подумает, что я трушу. А я не трушу — я просто никуда не спешу.

— Да, господин Герд — идем искать первую жертву.

Первой моей жертвой стал обычный лесной барсук. Вначале я увидел, как из-за кустов показалась треугольная морда с пышными «бакенбардами», затем остальное тело — жирное и упитанное.

— О, впереди барсук. — Я указал Герду на лесного зверя. — Животное совсем не опасное. Я могу победить его даже заклинанием первого уровня. Показать?

— Нет, — категорично ответил наставник. — Ты здесь не ради охоты, а ради тренировки. Поэтому, будь добр — действуй, как договаривались.

— Хорошо, наставник. — Вдохнув побольше воздуха, я принялся колдовать.

Вначале я должен добраться до своей магической силы. Ну, это я умею. Этому я обучен. Так, вот так, готово. Затем я должен потянуть ее на себя через свою злость. А с этим выходила загвоздка. Нет — злость у меня имелась, но — в глубине души. Как вытащить ее, как заставить бить ключом? Тяжело вот так вот, с наскока, взять и разозлиться. Разозлиться сию минуту, вот так, на ровном месте. Словно по заказу. Но, не будет злости, не будет и заклинания. Вот незадача. Как же неудобно. Неудобно, обидно, досадно…

Есть — разбуженная моим неудовольствием и подпитанная моей обидой злость медленно проснулась и принялась раскручиваться, словно потревоженная змея. во мне закипела. Еще немного, еще. Вот так — теперь я кипел от злости, словно котелок на пылающем кострище.

Остальное уже было не сложно — мне оставалось навести руку на зверя, и прочитать недавно услышанные от моего господина слова.

— Лата-рава-мерра-бравата— датравва!

Едва я закончил говорить последнее слово, как от моей руки отделился небольшой серый шарик с желтой сердцевиной. Это стало для меня ого каким открытием — заклинание первого уровня не имели подобных эффектов. Но долго изумляться у меня времени не было — едва шар попал в тело барсука, как он застыл на месте, и рухнул на молодую траву, словно внезапно уснул.

Отлично! У меня все получилось! Я освоил новое заклинание!

Дело осталось за малым — быстро подойти к своей жертве, пока та не пришла в себя, поднять с земли какой-нибудь крупный камень и со всей силы садануть ее по башке. Привычные действия я выполнил очень быстро, и возвратился к наставнику с мохнатой тушей в руках.

— Неплохо, неплохо, — выделил Герд мне скудную похвалу. — Будет чем накормить нашу верную охрану.

А-то. Хороший трофей — крупненький, мясистенький, нагулявший жира.

— Но ты же понимаешь, что барсучатину я не ем — я ней очень много жира, — заявил наставник. — Как на счет добыть для меня молодой кабанятины?

Услышав нашу новую цель, я несколько приуныл. Охотится на кабана это весьма опасно. У барсука что, только мелкие зубки. А у кабана и копыта, и клыки, и зубы. И про его силу и скорость тоже нельзя забывать. Ежели ты промахнешься, если в твоей охоте на кабана что-то пойдет не так, то твои кишки будут висеть по кустам, как городские гирлянды. Поэтому не хотел бы идти на кабана сразу, в первый же день.

Но разве я мог отказаться? Нет, я, увы, не мог.

— Хорошо, наставник — пойдем искать кабана, — с грустным вздохом согласился я, и, опустив голову, принялся оглядывать землю в поисках кабаньих следов.

Свою жертву я выследил только к полудню. Им оказался небольшой двухлеток, облюбовавший себе корни старого дуба. Короткая серая щетина тускло поблескивала на его, мерно вздымающихся, упитанных боках. Молодой кабан рыскал в тени ветвей, что-то вынюхивая в сырой земле грязным, измазанным в земле, пятаком.

— Вот твоя настоящая цель, — сообщал мне Герд. — Ну? И чего ты еще стоишь?

Почему я стою? Да потому что оцениваю своего противника. Хоть он еще и двухлеток, но клыки у него что надо. Хорошие такие клыки — длинные, желтые, острые. Если я его ненароком вспугну, или промахнусь, атакуя, то он тут же без раздумий, броситься на меня. Значит, второго шанса на магическую атаку у меня не будет. А без магии, один на один, я ему не соперник.

Ох, опасная это затея. Очень и очень опасная. Но раз господин приказал…

Вначале я нашел место среди кустов лопуха, в сорока шагах от пока ничего не подозревающего зверя и стал там готовиться к бою. Зачерпнуть магической силы. Есть. Пропустил ее через свою злость. Легко — теперь злость у меня имелась. Злость на наставника, на господина Герда, что решил так мной рисковать. Со злостью разобрались. Осталось поднять свою руку, и тщательно прицеливаясь в клыкастую щетинистую тушу. Словно почувствовал что-то, кабан нервно дернул ухом, но копаться в земле все же не перестал. Отлично. Отлично. А теперь заклинание. Его произнести нужно тихо, но как можно четко.

— Лата-рава-мерра-бравата— датравва!

Все-таки кабан меня услышал. Но все, что он успел сделать, это приподнять свою большую клиновидную голову, чтобы осмотреться в поисках опасности. Уши нервно дернулись, из груди раздался глухой предупредительный рык. Но небольшой серый шарик с желтой сердцевиной уже коснулся его тела, и в тоже мгновение кабан с шумом упал на землю, не успев ничего поделать.

Радости моей не было предела.

— Я попал. Я попал! Я тебя уложил. Вот тебе! Вот так! — расхохотался я.

Я разрешил себе даже запрыгать от радости. Я завалил кабана. Я завалил кабана! Обычно для этого нужно не менее двух охотников, и вооруженных не чем попало, а сетями, топорами и копьями. Я же, благодаря своей новой магии, смог уложить его только в одиночку. Я, Эльдар, для кого раньше туша барсука была хорошим трофеем. А если я немного приноровлюсь и наберусь опыта, то мне будет не страшен даже бурый медведь!

После третьего радостного прыжка, я вдруг осознал, что кое-что я все-таки упустил, и тут же принялся лихорадочно хлопать по карманам куртки, отчетливо понимая, что ничего не найду.

— Ты не это ищешь? — раздался голос над ухом. Я обернулся и увидел, как мой наставник извлекает из складок черной куртки тонкий блестящий нож.

— Да, — с конфузом признался я. — Я… Мне.… Можно? — наконец спросил я его.

— Бери. Но будь осторожен — этот нож мне дорог.

Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что этот нож не создан для охоты: тонкое лезвие, драгоценная рукоять — скорее он создан для отраженья удара, или для удара в спину.

— Буду.

Получив оружие, я стрелой помчался к все еще лежащему на земле кабану. Отпущенное мне время истекало с каждым моим и его вздохом. Ведь если я не успею, то кабан придет в себя, и мне будет очень плохо.

Но я успел. Успел подбежать к пока еще вялой туше, успел поднять ее безвольную левую ногу, успел увидеть щель между его ребрами, и смог всадить в нее блестящий тонкий нож. Я ударил один раз, второй раз, третий… Из широкой раны кровь потекла ручьем. Через несколько мгновения зверь стал приходить в себя, но для него было слишком поздно.

— Неплохо, неплохо, — протянул Герд с удовольствием, ловко забирая свой нож из моей руки.

«Неплохо? Неплохо? — внутренне возмутился я. — Как по мне, как для первого дня всё вышло замечательно!»

— Надеюсь, у тебя хватит сил, чтобы дотащить тушу кабана до кареты?

Дотащить? Кабана? До кареты? Ой-ей-ей — это ж такая даль. А Герд мне помогать не станет — не будет он марать свои холеные руки. Да и не по чину ему возиться с кабаньей тушей. А ведь есть его предстоит именно ему. Ладно. Еще раз попросив у наставника нож, я, насколько смог, споро смастерил самые простенькие волокуши, и, водрузив на них тушу, отправился назад по своим следам.

Вернувшись в дом, господин Герд первым делом поинтересовался у сына, прибыл ли гонец. Узнав, что нарочного не было, он погрустнел и пошел к себе. А вот Анрик обрадовался моему подарку и пообещал всю неделю баловать нас мясцом.

Что касается меня, мне были чужды и чужие горести, и чужие радости. Я радовался своим — я смог обучиться новому заклинанию, смог его применить, и убедился в его полезности. Я стал сильнее. Потому этот день был для меня счастливым.

***

Так прошло еще несколько дней. Каждое утро, сразу после завтрака, мы отправлялись в лес, попрактиковаться в магии. Кого я только не доставлял к радости Анрика! Моими трофеями стали зайцы и кроли, лисицы и еноты, бобры, дикие коты и куницы. Да и не охота это теперь, а детская игра. Теперь и подкрадываться не надо — знай бей издалека. Главное успеть добежать за отведенное время и прикончить жертву. А за двадцать ударов сердца это совсем не сложно.

Еще одним хорошим для меня событием стало то, что господина Герда, а, следовательно, и Анрика, интересовало только мясо. А потому я, ободрав кожи и отделив когти и зубы, пошел на базар, с намереньем их продать. Обратно я вернулся, вооруженный настоящим охотничьим ножом — не таким красивым, как нож моего наставника, но для охоты сгодится. Так же я купил себе несколько хорошо выделанных волчьих шкур — я хотел сделать себе охотничий костюм, потому как моя обычная одежда не годилась для леса.

Но, как оказалось, обычных тренировок господину Герду было мало, а потому он захотел преподать мне еще какой-то урок.

Все началось, как и раньше — мы, вчетвером, отправились в знакомый нам Волчий бор. И снова я воспользовался моментом, чтобы поговорить. Но на этот раз мой вопрос был куда серьезней.

— Господин Герд. Разрешите мне задать вам один вопрос, — спросил я его, когда мы проехали половину пути до леса.

— Разве что только один, — отвлекся он от своих мыслей.

— Хорошо, один. — Я собрался с мыслями. — Скажите, господин Герд — быть темным магом это… такое… проклятие?

Услыхав мой вопрос, темный маг аж дернулся от неожиданности — такого серьезного вопроса он от меня уж точно не ожидал. Потому его реакция оказалась неоднозначной. Сначала мне казалось, что он готов рассмеяться. Затем он стал серьезным, над чем-то призадумавшись. Потом на его лице снова появилась усмешка. Появилась — и скрылась на угрюмом лице.

— Вот вопрос так вопрос. И кто тебе это сказал?

Таиться смысла не было.

— Да много кто говорил. Например, тот маг, что нашел мой дар.

— Так.

— Потом тот знахарь, что меня лечил.

— Так.

— А еще наш староста это мне говорил.

— Ясно.

— Ну, а чаще всего мне об этом напоминала моя сестра.

— Вот как?

— Ага. Она говорила, что быть темным — это большое проклятье. Но никак не большее, чем жить с ним одном доме.

Некоторое время Герд пессимистично молчал.

— М-да, м-да, — наконец донеслось от него. — И как на него ответить, чтобы ты меня верно понял? Хм…. Хм… Хм… — Он вновь ненадолго задумался. — Давай лучше я спрошу тебя: кем лучше быть — охотником или пахарем? — задал он мне вопрос.

— Охотником или пахарем? Как же их сравнить? Это же разные ремесла. Совершенно разные, — изумленным тоном отозвался я.

— Хорошо, хорошо. — Мой ответ его, видимо, устроил. — Тогда я спрошу тебя вот еще про что: что вкусней — вареная рыба или жареное мясо?

На это вопрос я вообще не смог ответить.

— Это же разные блюда, — ответил я все, что смог.

— Правильно. Правильно. Вот так же с темной и светлой магией. Темная и светлая магия — искусства очень разные. Слишком разные. Поэтому и нельзя их друг с другом сравнивать.

Это я понимал.

— Но я хотел спросить не о том… — не согласился я.

— Я знаю, что ты хочешь знать, — остановил он меня властным взмахом руки. — Ты хочешь знать, не проклятие ли это — получить от богов в подарок темный магический дар. Я скажу тебе — нет, это отнюдь не проклятье.

— Не проклятье?

— Нет.

— Но люди вокруг считают…

— Да, люди считают иначе. Но усвой-ка вот что: светлый и темный дар — все это от богов. Что первый, что второй. Оба — божий дар. Значит, они равны.

Я в ответ лишь задумчиво промолчал. Да — я бы дал что угодно, если бы мне сказали, что быть темным магом — это не проклятье. И он мне так и сказал. Но после этого в моей голове родилось еще больше разных вопросов. Почему боги решили дать людям магию? Почему вообще они могут что-то давать? Как они решают, кому дать светлый дар, кому темный, а кому ничего не давать?

А Герд все не умолкал.

— Что до людей вокруг… Должен признать — быть светлым магом куда престижней, чем темным. Престижней и почетней — с этим я соглашусь. Но, с другой стороны, быть светлым магом иногда намного сложнее. Если что случится, то люд со всех сторон спешит к тебе за помощью. И это значит — никакой свободы и никакого отдыха. Все на благо людям. А еще нужно блюсти светлый облик светлого мага — без веской причины ни отказать никому нельзя, ни выставить взашей. Слуги для всех, да и только. Злосчастные святоши, — объявил он излишне ироническим голосом. — И не забудь еще один нюанс — если светлый маг ошибется в своем врачевательстве, и случайно убьет кого, или залечит до смерти, то злоба людская будет к нему беспощадна.

— Правда?

— Правда, — кивнул мне наставник. — Ибо, когда люди злы, их глаза ничего не видят. И тогда им все одно, светлый ты или темный.

Я молчал, пытаясь уразуметь все, что я услышал.

— И вот еще что — у тебя, Эльдар, всегда есть возможность выбора, — продолжил речь наставник.

— Выбора? — Я вздрогнул от неожиданности, ибо совсем не рассчитывал на продолжение разговора. — Выбора чего? — спросил я недоуменно.

— Выбора всего, — пространно ответил маг. — Вот, например: когда темный маг ранен, то у него выбор: он может восстановить свое здоровье или разными зельями, или темными эмоциями рядом стоящих людей.

— Это потому, что темные маги не могут себя исцелять? — сразу вспомнил я школьные объяснения.

— Именно, — кивнул головою Герд. — Только тебе решать, использовать ли тебе свои запасы зелий, или красть энергию из чужих людей.

— Хм…

— Только тебе решать, браться за задание или не соглашаться.

— Хм…

— Только тебе решать, соглашаться стать чьим-то учеником, или не соглашаться.

— Хм…

— Словом — тебе решать, каким тебе быть темным магом. Ты можешь стать сильным боевым темным магом и крошить врагов направо и налево.

— Хм…

— Или ты можешь стать магом убийцей монстров, чтоб очищать леса от разных черных тварей.

— Хм…

— Если ты захочешь, ты можешь стать магом-учителем и учить юнцов темным заклинаниям в какой-нибудь магической школе. Или ты можешь выбрать путь темным мага-знахаря. Будешь ходить по лесам и болотам в поисках новых рецептов, — принялся перечислять он разные возможности, глядя мне в глаза, желая узнать, понимаю ли я его. — Только тебе решать, каким ты будешь магом. Тебе самому, Эльдар. Поэтому думать о том, что и кто о тебе подумает, не имеет смысла. Особенно, если этот кто-то — обычный деревенский селюк. Ты понял меня, ученик?

— Я понял вас, наставник, — заверил я его.

Теперь я его понимал. Как понимал и то, что я, со своим унылым и простым умишком, недалеко ушел от того самого селюка. И, какое счастье, что мой господин и наставник, старается все это не видеть.

Ну, ничего — я парень смышленый: я смог осилить охоту, смог осилить магию, а значит, во всех этих тонкостях, тоже разберусь! Не будь я Эльдар из Горлицы!

***

Добравшись до леса, господин Герд наконец огласил свой план.

— Теперь я хочу вот что — убей для меня волков, — с уверенным видом заявил он, глядя мне прямо в глаза.

— Я?

— Да.

— Волков?

— Да. А что, что-то не так? — спросил он меня с очень хитрой улыбкой.

Что не так? Да все, все не так. Одно дело — охотиться на зайца, кроля или дикую кошку, а совсем другое — охотиться на волков. Даже для кабана человек — не еда. А вот для волка человечина в самый раз. И если от кабана ты еще сможешь сбежать, то от волка нет. Волк всегда тебя догонит и разорвет на части. Я как-то раз видел волка воочию — крупный, почти до пояса, с крепкой спиной и сильными ногами. Крупные уши, зоркие глаза и очень чуткий нос.

А еще беда в том, что обычно они ходят парами, а потому идти против них одному — это верная встреча с богами.

— Ты что, не хочешь охотиться на волков? — деланно удивился наставник.

— Честно — не хочу, — сразу признался я.

— Потому что трусишь? — в лоб спросил он меня.

— Дело не в трусости, а в благоразумии, — со всей возможной почтительностью ответил я ему. — Волк очень сильный хищник. Он быстр, умен и ловок. У него есть острые зубы и опасные когти. У него зоркий глаз, острый нюх. А еще он быстр. Поэтому, да — я не желаю с ним драться.

Сказать-то я сказал. Но Герд не желал меня слушать.

— Эльдар, ты кто — маг?

— Маг.

— У тебя есть заклинания для боя?

— Есть.

— Значит, ты можешь сражаться и добыть его.

— Но волк — это сильный противник. — Я стоял на своем.

— Поэтому трофеи с него так хорошо ценятся на рынке. Тебе же нужны трофеи?

Вот же ж глазастый — как он про это узнал?

— Но я не готов. Не готов я сражаться с волком, — не унимался я.

Но разве я что-то решал?

— Ничего не слышу и слушать не хочу. Я знаю одно — твой господин желает волчьего мяса. Пойди и добудь его.

Да, тяжело быть учеником и слугой. Как ученик я мог бы ему возразить. А как слуга, я мог ответить только одно.

— Слушаюсь, мой господин.

Увидев мою покладистость, Герд слегка подобрел.

— Говорят, что волчатина не отличается от баранины, и даже немного нежнее. Я никогда не пробовал волчье мясо. Думаю, оно мне понравится. И тебе понравиться тоже.

Что ж, раз господин дал мне такой приказ, то так тому и быть.

То, что найти волков мне труда не составит, я догадывался — не зря это место звалось Волчьим бором. Главное в этом деле, чтобы волки не нашли нас первыми, а потому я принялся двигаться по лесу с утроенной осторожностью.

Вскоре мы их нашли — в середине Волчьего бора плескалось небольшое озерцо, куда, время от времени приходили волки: то ли поохотиться, то ли испить воды. Место мне понравилось — бежавший по камням ручей заглушал все лишние звуки, песчаная отмель, по которой звери ходили к водопою, была весьма узкой, а большое количество кустов скрывала охотника от возможной жертвы.

Любого охотника.

— Буду прятаться тут, — принял решение я.

— Хорошо. — Господин Герд не высказал никакого сопротивления, а найдя ближайший сухой камень, уселся на него и стал с улыбкой смотреть на солнечное небо. Создавалось такое впечатление, что предстоящее событие его вовсе не волновало. Герд выглядел так, как будто он пришел не на охоту, а в парк у себя под домом.

Серые не заставили себя долго ждать — из-за кустов с другой стороны ручья медленно высунулась сначала одна, а затем вторая узкая лобастая морда. Высунулись, остановились, поводили вокруг напряженными взглядами, пару раз втянули носом воздух. Никого не увидав, пара осторожно спустилась к ручью и принялась быстро пить из ближайшей лужи.

Волки. Двое. Все так, как я и предполагал. До серых тридцать шагов — хорошее расстояние. Но своей магией я смогу свалить лишь одного из них. Второй же в это время… Что сделает со мной второй волк, я думать не хотел.

Видя мои страдания, мой наставник тихонечко рассмеялся.

— Что ж — видимо, пришло время для моего урока, — заявил он мне, привлекая мое внимание.

— Урока? Я думал у нас идет охота, — удивился я, провожая взглядом лохматую серую пару.

— Да — у нас охота. Но это не отменяет урока. Ибо нет лучшего урока, чем урок, данный в нужное время. Так что слушай внимательно, — заявил он мне.

Я отвернулся от озера и состроил умную мину, стараясь уразуметь, о чем пойдет разговор.

— Ты боишься нападать на волков, потому что их больше. Так? — понимающим голосом поинтересовался он.

— Да, именно так. Волков пришло двое, а я охочусь один, — ответил я ему. Нет, я умом понимал, что случись чего, господин Герд сможет меня защитить. Сможет и защитит. Но дело было не в этом.

— Твоя беда в том, Эльдар, что, когда ты смотришь на волков, ты видишь перед собою зверей, — укоряющим тоном сообщил мне маг.

Чего? И в этом моя беда?

— Так они и есть звери! Волки — это звери. Как же еще я должен на них смотреть? — заявил я ему удивленным голосом. Я был удивлен. И еще как удивлен.

— Смотреть на них надо, как на людей! — повторил мне он.

— На волков? Как на людей?

— Да.

Не понимая, что происходит, я взглянул на Герда. Вначале я думал, что мой наставник шутит. Но нет — господин Герд был сама серьезность.

— Хорошо, давай я объясню тебе по-другому, — смилостивился наставник. — Гляди, Эльдар. Люди бывают какие? Например… — Герд замолчал, давая мне продолжить речь.

— Какие? Какие? Они бывают… Взрослые или юные, — бросил я наугад.

— Верно. А еще? — предложил мне продолжить он.

— Э-м-м… — Сильные или слабые.

— Все верно. А еще.

Поняв, что я иду по правильному пути, дальше продолжать было легче.

— Здоровые или больные.

— Еще.

— Сытые или голодные.

— Еще.

— Спокойные или злые.

— Да. А еще?

Я, конечно, самый обычный селянин. Но куда клонит маг, я уже понимал.

— Волки. Они ведь не просто волки, — продолжил объяснения Герд. — Они, как и люди, бывают взрослыми и молодыми, сильными и слабыми, голодными и сытыми, здоровыми и больными. У них тоже есть слабости. Поэтому, глядя на страшных волков, ты должен видеть не только их сильные стороны, их когти и клыки, но и их слабости — молодость, сытость, раны, болезни. Разное. Должен это видеть. И тогда даже два волка не будут для тебя такой уж большой бедой.

Чем дольше я его слушал, тем больше понимал, как он прав! Во имя темных зимних богов — он абсолютно прав! Это как в любом ремесле: мало иметь желание — нужно иметь возможности. С умелыми руками, но с гудящей от похмелья головой, хорошей одежды не сделаешь. Так и у волков: мало иметь зубы и когти — нужно иметь силы ими воспользоваться. А у кого эти силы есть, а у кого нет, это уже я высмотрю.

Первая пришедшая к водопою пара мне сразу не понравилась — эти волки были крепкие и здоровые. К тому же у них был весьма голодный вид. Уши стояли торчком, носы припадали к траве, а злобные глаза зыркали во все стороны, тщательно высматривая того, кому они могли бы вцепиться в горло и утолить свой голод.

— Эти мне не подходят, — сделал вывод я.

— Почему?

— Уж слишком они голодны. Значит, они будут слишком рьяно сражаться, — сделал вывод я.

— Хорошо. — Герд кивнул, и с его молчаливого согласия я продолжил свое наблюдение.

Вторую пару мне тоже пришлось пропустить — они выглядели обычно, и я не нашел в них ни одного изъяна. Крепкие, сильные, мощные злобные твари. Два волка против меня одного. Такой схватки лучше мне избежать.

А вот с третьей парой мне все-таки повезло — один из волков оказался ранен. Увеченный хищник медленно брел за своим напарником, изредка припадая на левую переднюю лапу. Волчара держался храбро и лишь слегка повизгивал, когда был вынужден припадать на раненную конечность.

Это решило дело.

— Эти, — смело заявил я, готовясь начать сражение. — Вот моя пара. Это моя добыча.

Герд в ответ кивнул, одобряя выбор.

— Хорошо. Тогда вот тебе мой совет — дождись, пока эта пара взберется на пригорок.

— Зачем?

— Тогда сраженный твоим заклинанием зверь соскользнет с пригорка в озеро. Пока он очухается, пока начнет выбираться… Это даст тебе выгоду.

— А?

— Даст тебе преимущество.

— А… — Теперь в моем возгласе было куда больше понимания, чем прежде.

Верное время, верное время. Хм, а что если…

Выждав нужный момент, я применил свое новое заклинание, и парализованный волк ухнул с пригорка в реку. Ни съехал, а именно ухнул, упав не на мокрый берег, а в саму холодную воду.

— Помойся, блохастый, — выкрикнул я ему.

Второй волк, увидев своего врага, тут же повернулся, и, злобно оскалившись, ринулся на меня. Ну как ринулся? Скажем так — просто побежал. Не стремительно, как это они умеют, не серой лесной стрелой, и едва размытой тенью, а просто побежал, как раненная собака. Когда между разъяренным животным и мной осталось всего десять шагов, я вновь был готов колдовать. Бум! Пораженный моим заклинанием волк кулем свалился на землю. Мне осталось лишь быстро подбежать, задрать его левую лапу и нанести два точных удара между крепких ребер. Раз, два. Все — сырая земля тут же окрасилось красной волчьей кровью.

— Вот так. Одним клыкастым меньше, — отчеканил я.

Спешно выпрямившись, я принялся искать взглядом первого волка. Но он все не появлялся. Я подождал еще, еще и еще. Тщетно. Я сделал несколько шагов вперед и взглянул в озерную гладь. Ага, а вот и серая туша. Все случилось, как я и предположил — рухнувший в озеро волк случайно наглотался воды, а когда пришел в себя, растерялся и захлебнулся.

Ужасная смерть, как для волка. Но лучше уж он, чем я.

Поняв, что я победил, я перевел довольный взгляд на своего наставника.

— Победил-таки, да?

— Да.

— И время выбрал верное.

— Ага.

Я видел, как на лице Герда на мгновение появилась гордость. Гордость наставника. Ого, как он рад за мои успехи.

— Что ж, молодец — ты все сделал правильно.

А-то. Я же говорил, что я смышленый малый. Может, не сразу, но я всему научусь.

— И помни мой урок — поиск слабостей всегда облегчает битву. Это работает, как со зверем, так и с человеком.

Стой! Стой, стой. С человеком? Он сказал — человеком? Не значит ли это, что…

— Господин Герд, — осторожно подал голос я. — Я надеюсь, в следующий раз вы не собираетесь устроить для меня охоту на людей? — с тревогой стростил я его. — Ведь убивать людей не дозволено даже таким сильным темным магам, как вы. Это против Закона! — напомнил я ему о законах баронства.

— Нет, ну что ты, ну что ты, — заверил меня наставник. Но отчего-то мне стало все-таки тревожно. Ведь, проведя со своим наставником довольно немало времени, я уже понимал, что уж кто-кто, а господин Герд на ветер слов не бросает. И уж если он так странно обмолвился… Но нет, нет-нет-нет, — чтобы не думал мой хитроумный наставник, никто и никогда не заставит меня пойти на такое дело. Нет-нет-нет — если кто про такое узнает, то мне дорога на плаху. А этого, ясное дело, мне очень не хотелось.

В особняк я возвращался в прекрасном настроении — теперь, благодаря уроку Герда, я стал немного опытнее и могу охотиться на опасных хищников.