Эльдар. Господин-наставник. Часть 2

***

По прошествии еще пары дней господин Герд заявил, что хочет преподать мне еще один урок.

Ну что ж — надо так надо. Да и я сам не против.

На этот раз мы отправились не в Волчий бор, а в Черный лес, что находился на севере баронства. Туда мы поехали все так же вчетвером: мой господин, я, и двое его охранников. Господин Герд, как обычно, во время путешествия предпочитал молчать, задумчиво глядя в окно.

А вот мне молчать несколько не получалось.

— Господин Герд? — окликнул я его, когда молчание стало для меня уж слишком невыносимым.

— Да? — Темный маг прервался от своих размышлений и посмотрел на меня.

— Могу я вас спросить? — поинтересовался я.

— Если вопросов не много, — согласился он.

Вопрос у меня был один. Но как мне его задать?

— Господин Герд. Я премного благодарен вам за ваше ко мне внимание. Вы обучили меня новому заклинанию, вы каждый день ездите со мной на охоту. Вы дали мне один интересный урок, а теперь везете меня, чтоб дать второй.

Услыхав начало речи, Герд милостиво кивнул, но перебивать не стал.

— Я понимаю, что у нас есть кое-что общее: и у меня, и у вас есть темный магический дар, и вы, и я, мы оба — темные маги.

Он снова мне кивнул, явно соглашаясь.

— Но… Но не слишком ли много вниманья вы мне уделяете? — наконец спросил я его. — Мне кажется, что много. Непозволительно много. И это меня… пугает, — признался я ему. — Как ваш слуга, я чувствую себя не в своей тарелке, когда вы со мной так много… возитесь. И даже то, что мы оба темные маги, не кажется мне достаточной причиной для такой вот… щедрости.

Вот так и сказал. Сказал на духу, как думал.

Когда я закончил, господин Герд окинул меня слегка насмешливым взглядом.

— Считаешь, что я слишком много с тобой вожусь? — переспросил он меня.

— Да. И я знаю, что с обычными слугами господа так много не возятся, — смело добавил я.

— Это верно, — снисходительно согласился Герд. — Я знаю таких господ, которые не то, что говорить, а даже смотреть на слуг побрезгуют. Но, ко всему прочему, ты, как и я — темный маг. А эти узы чуть крепче.

— Да, чуть. Но не настолько, — не согласился я, сам себе удивляясь, откуда у меня столько упрямства. — Вы могли бы относиться ко мне чуть лучше, чем все, и все. Вы могли бы просто научить меня новому заклинания и на этом бы все и закончилось. А вы…

— Что я?

— Вы ездите со мной на охоту каждый божий день. Каждый божий лень! Да еще учите меня этим своим урокам.

Я говорил, а сам страшился. Страшился и стеснялся одновременно. Мне было страшно говорить такое. Страшно говорить такое богатому господину. Не просто богатому, а имеющему друзей в городском квартале знати. Страшно говорить такое настоящему темному магу. Сильному магу. Умному магу. Страшно говорить еще и потому, что своими словами я мог бы лишиться той самой благосклонности, того внимания, и той заботы, что он мне оказывал. Но не говорить это я не мог. Не мог, потому что просто не привык к подобному к себе обращению. Я не представлял, что кто-то где-то может хорошо ко мне относиться. Не представлял, и донельзя смущался от этого.

Это смущение и придавала мне столь необычную смелость.

Я снова ожидал, что темный маг разозлиться. Виданное ли дела — слуге учить господина, как себя вести. Но нет — похоже, господин Герд и в этот раз не собирался гневаться.

— Ты все неверно понял, Эльдар, — заявил мне темный маг.

Неверно? Неверно? Я?

— Дело не в моем…скажем так, возможно хорошем характере, и не в моем, как ты мог подумать, особом к тебе расположении.

Не в этом? Не в этом? А в чем же? В чем?

— Да, я много с тобой разговариваю, — согласился он. — Но все это потому, что я знаю, как это — быть юным темным магом. Я знаю, сколько вопросов кружит у тебя в голове. Я знаю сколько чувств мечется у тебя в сердце. Я даже знаю те мысли, что будут не давать тебе спать. А сколько всего тебе еще предстоит пережить… — Герд грустно покачал головой. — Поэтому, как, хм, скажем так, твой старший собрат, я делаю, что могу. Это, если можно сказать, мой долг.

Громкий стук копыт внезапно сменился мягкий — видимо мы свернули с дороги на тропинку.

— Что до того, что я постоянно хожу с тобой на охоту… Здесь тоже ответ простой. Это задание, то, что мне так неожиданно поручили, требует от меня просто сидеть и ждать. Ждать прихода гонца. А я — человек движения. Человек действия. Разумеешь? Я не могу вот так, просто сидеть и ждать. Поэтому то, что я решил обучить тебя новому заклинанию, и то, что я теперь езжу с тобой на охоту, это мое спасение. Спасение от скуки. Ты тут не причем — просто я себя так спасаю.

То есть, выходит, выходит…

— Получается, увидев меня в таверне, вы увидели во мне не только возможного слугу, темного слугу, но и человека, с помощью которого вы могли бы убить хандру и скуку?

— Да. Только и всего.

После этого откровения мной овладело горькое разочарование. А я-то думал, я-то думал. Я уже такого себе придумал. Я думал, что я понравился господину Герду, что пришелся ему по душе. Ну, еще бы — я получил от него столько такого внимания. Мягкое обращение, разговоры почти на равных. Что я себе возомнил, что я себе надумал…

Вдоволь насамобичевавшись, я вновь поднял взгляд на мага. Господин Герд глядел на меня таким взглядом, что мне казалось, он видит меня изнутри. Все понимает. Видит меня как облупленного. И потому улыбается, словно отец ребенку.

— Кстати — наш сегодняшний урок, тоже, каким-то боком, можно стать ответом на твой вопрос.

— Правда?

— Да.

— И как же?

— Как? О, потерпи, мой темный торопыга, и ты все узнаешь сам.

Когда возница крикнул, что он подъехал к Черному лесу, Герд бросил ему нару наставлений, куда им нужно двигаться, и мы снова поехали вперед. Когда мы вышли наружу, то оказались на небольшой поляне в чаще темного леса. Но этот лес не был похож на прежний. Да — в нем были знакомые тополя и клены, буки и грабы. Но что-то мне в этом лесу не нравилось. Например, зелень — она была не в пример тусклой и блеклой, и даже на солнце не радовала глаз.

— А почему этот лес называют Черным? — спросил я у Герда, забывая про свое обещание задавать поменьше вопросов.

— Потому, что он делает людские сердца черными, — в туманной манере ответил он.

Ну что за манеры у моего господина! Как хочешь, так и понимай.

— Идем за мной — я покажу тебе кое-что очень интересное, — требовательно сказал мне наставник и повел за собой. Я думал, он двинет прямо в темную чащу. Но нет — он повел меня чуть левее: через кусты лопухов, потом через кусты малины, и дальше, в то место, где начинался подъем на холм. Вначале восход был легким, и мы преодолевали свой путь безо всякого руда. Но чем выше мы поднималась, тем круче становился подъем, и мы даже немного вспотели, пока добрались до самого верха холма.

— Гляди.

С вершины холма открывался замечательный вид. Холм поднимался достаточно высоко, а потому я мог прекрасно видеть верхушки лесных деревьев. И не только их, а поляны, лужайки, прогалины, и все что на них находилось. Вот еще один холм, чуть правее. Вот большое упавшее дерево, по левую руку от нас. Вон там небольшой ручеек стелется меж деревьями. Вот место, где находится наша карета. А как раз под нами — огромная прогалины.

— Поляну под нами видишь? — полюбопытствовал Герд.

— Вижу. — Странная такая поляны — ни кустов на ней, ни деревьев, просто сырая земля.

— Садимся и будем ждать, — заявил Герд и, подавая пример, первым уселся на землю.

— Чего ждать? — не понял я.

— Того что произойдет.

Опять не ответ, а сплошной туман. Это он так нарочно?

И мы принялись ждать. Изредка лес нарушал наше ожидание треском своих ветвей, писком каких-то животных, чириканьем разных птиц. Иногда рядом с нами проносился легкий ветерок, приятно остужающий кожу наших лиц. А пару раз, поднимая взгляд, я успевал увидеть силуэты парящих птиц — орлов или ястребов.

Расслабленный ярким солнцем и мягким ветром я уже начисто забыл, зачем сюда пришел, как тихий возглас Герда вернул меня на землю.

— Эльдар, очнись и смотри.

Я вздрогнул, открыл глаза, и принялся вглядываться в то место, куда указывал палец вытянутой руки. Вначале я ничего не видел — палец указывал на лес, на слегка покачивающиеся на ветру клены и осины. Но затем невысокие деревья на краю странной поляны медленно расступились, и я увидел пару оленей. Один большой, могучий, сильный, с огромными ветвистыми рогами на маленькой голове, а другой поменьше и совсем без рогов. Пара? Нет, парочка. Самец и самка. И какая между ними любовь, м-м-м. Вон как самец к ней ластится — то в ухо самке дыхнет, то шеей об шею потрется.

Подлинная красота.

— Смотри внимательно, — снова напомнил Герд.

— Куда мне смотреть?

— На оленей и на поляну.

И я смотрел. Глядел во всем глаза. Смотрел, как олени вышли из леса и стали идти по поляне. Смотрел, как самец внимательно озирается по сторонам, выискивая взглядом возможных лесных врагов. Смотрел, как олениха, под чуткой охраной оленя, уверенно шла по поляне в поисках травы или сена.

Олени шли, то глядя по сторонам, то вновь отдаваясь своим любовным играм.

А потом начало твориться ужасное — с вершины холма я заметил, как в центре поляны появилась щель. Круглая, темная щель, которая начала медленно расширяться в стороны. Еще шире, еще, еще. Олень и олениха этого, пока еще, не замечали. Щель становилась все шире — вот она уже размером с колодец, вот уже с целых два.

Я думал, что эта жуть будет расти все время. Но я не угадал. В какой-то миг из щели вырвались два мерзких зеленых склизких когтистых щупальца и шустро метнулись в сторону ничего не подозревающих оленей. Более чуткий самец успел отпрыгнуть в сторону, а вот самка — нет. Опутанная и скованная, словно муха липкой паутиной, олениха упала на землю, и, будучи влекомая крепкими мерзкими щупальцами, быстро поехала к центру черной пасти. Да, да, именно пасти — теперь я же я видел несколько кругов острых серых зубов, выступавших по краю опасной воронки.

На какое-то время смертельное скольжение оленихи замерло, словно щупальца напрочь забыли о ней. Несчастное животное тут же пришло в себя и жалобным тоном принялось звать на помощь. Жалобный стон животного носился по лесу призывно и печально, пробирая до самого сердца. Но олень-самец так и не решился сделать ни шагу, чтобы спасти возлюбленную — он остался стоять на месте и лишь так же скорбно звал ее к себе. Убедившись, что вторую жертву так просто не получить, невидимая подземная тварь резко дернула вяло лежащими щупальцами, и несчастное животное, в последний раз взглянув своими огромными влажными глазами в голубое небо, провалилась в темную голодную пустоту. Какое-то время ушло на то, чтобы щель снова закрылась наглухо, и скоро внизу уже больше ничего не напоминало о прошедшей драме.

Я стоял в полном оцепенении, сраженный увиденным действом.

— Какой вывод ты должен сделать из увиденного, Эльдар? — ровным голосом спросил у меня учитель. — А вывод ты должен сделать такой — в этом мире не стоит доверять никаким видимым чувствам. Ни своим, ни чужим. Чувства, Эльдар, они ничего не значат. Как и слова. Пусть они ярки, как звезды, пусть красочны, как праздничные фейерверки, пусть от них кружится голова и сосет под ложечкой. Все одно: и чувства, и слова — это лишь пыль и тлен.

Чувства и слова? Это он о чем?

— Вы говорите мне про животных? — спросил я у него.

— Про животных? Нет. Животные тут как пример. Как картинка для глаз, чтобы ты все понял.

Я понял куда он клонит. Но я с ним был не согласен.

— Но люди — не животные. Точно не животные. У нас, у людей, есть совесть, есть честь, и дружба.

На что получил ответ:

— Когда речь идет о чем-то большом, о чем-то весомом и велико значимом, например, о животном ужасе или о страхе смерти, например, когда есть риск потерять что-то очень ценное, или свое тело или свою душу, то поверь, человек ничем не будет отличаться от обычного зверя. Низкого, грязного зверя.

Как же так? Ну как же так?

— А чему тогда стоит верить?

— Только чувству долга.

В моих глазах все еще отражался жалобный взгляд погибшей оленихи, а в ушах стоял ее плачущий трубный зов, и поэтому я был не в силах прекословить Герду. Сколько лет мне, а сколько лет ему? Нет, даже не так — сколько всего видел я, а сколько видел он? И дело тут точно не в разнице лет. А потому я решил просто ему поверить. Как младший собрат старшему.

— Сегодня охоты не будет. Можешь отдыхать, — заявил он мне. Я в ответ молча кивнул, и остался сидеть на холме, молча наблюдая за тем, как, под предводительством Герда двое телохранителей дразнят мерзкую тварь, и, словно на спор, пытаются отрезать куски ее языка. Не будет охоты? Что ж — это меня не расстроит. Зато сегодня я стал умней.

***

На двенадцатый день нашего ожидания, гонец, наконец, приехал. Я это время находился в усадьбе и смог его увидеть. Гонец прискакал на лошади, и, отдав кобылу воину, быстро прошел сквозь ворота. На незнакомце был надет черно-зеленый плащ, разрисованный разными узорами. Из-за поднятого наверх капюшона я, как не старался, не смог разглядеть его лица. Пройдя мимо меня, но даже не глянув в мою сторону, гость быстро прошагал дальше и исчез за дверями особняка.

Понимая, что сейчас происходит нечто важное, я, вслед за ним, вошел в дом, зашел в свою комнату и принялся ждать развития событий.

Они не заставили себя долго ждать. Дверь моей комнаты открылась, и один из наших воинов приказал подняться в комнату господина. Что я и сделал.

Очутившись перед известной мне белой дверью, я робко постучал.

— Входи, — услышал я привычный ответ и, не колеблясь, и вошел.

На этот раз в комнате оказалось двое — господин Герд и тот самый гонец. Приезжий сидел за столом, расположенным между стеной и окнами, и жадно пил вино из хрустального бокала. Капюшон его плаща был опущен, и на этот раз я смог разглядеть его лицо. Лицо гостя мне не понравилось — узкие прищуренные глаза, горбатый нос и вытянутый вперед подбородок. Такому самое место в бандитской шайке, а не в покоях господ. Но кто я, чтобы решать такое. Господин Герд же стоял в противоположной стороне комнаты, у кровати, и читал какие-то бумаги.

Увидев меня, темный маг повернулся к гостю.

— Это мой новый слуга, Эльдар, — представил он меня. — Он поедет с нами.

— Новый? А что случилось со старым? — ехидно заметил гость.

— То же самое, что и с тем, кто был до него, — пожал плечами Герд.

Мужчина хохотнул.

— Любите же вы мальчиков, — заметил он с насмешкой.

— Именно так, — ничуть не смутился маг. — Ты же знаешь — из мальчишек легче выудить нужные мне темные эмоции. Страхов у них с три короба. А это всегда мне на руку. Зачем тратить время на зелья, если можно лечиться задаром?

Так вот оно что. А я-то все думал, зачем Герд так пугает Анрика. А все оказалось так просто.

Услыхав упоминания про зелья и лечение, гонец неприятно дернулся.

— Так он знает, кто вы? — спросил он моего господина.

— Конечно. Но он меня не предаст, — заверил Герд того.

— Его держит договор крови или заклинание разума? — позволил себе полюбопытствовать гость.

— А тебе то, какое дело, Онар? Что мне нужно, то его и держит, — сухо ответил Герд.

Получив отпор, мужчина тут же пошел на попятную.

— Хорошо, хорошо. Мне-то какое дело. Я же просто слуга. — Гость замолчал и решительным жестом выпил остатки вина. — Все, я готов, — заявил он Герду.

— Прекрасно. — После этих слов темный маг напрягся, как волк перед прыжком. — Ты уверен, что о нашей встрече с твоих господином никто ничего не знает? — уточнил темный маг.

— Уверен. — Гонец Онар тут же уверенно закивал.

— Хорошо. Тогда больше людей брать мы не будем — обойдемся моей четверкой. — Варц! Курт! — В мановении ока дверь отворилась, и в комнату вошли два телохранителя. — Запрягайте карету — мы едем в Разбойничий лог.

Теперь наша дорога пролегала на запад. Курт и Варц привычно заняли место на запятках кареты, третий воин, Иен, уселся на козлы, а внутри кареты уселись мы четверо: я, Герд, Кристел и неприятный гонец. На все попытки гонца завязать хоть какой-нибудь разговор Герд отвечал отказом. Я же в этот раз предпочитал молчать — не столько потому, что боялся сказать не то, столько потому, что решал в голове вопрос — почему темный маг не сказал гонцу, что я его ученик. Мог же сказать. Но он не сказал. Ни слова, ни пол слова. Он что, не доверяет ему?

Единственное, что я спросил почему то место, куда мы приехали, зовется Разбойничьим логом.

— Именно потому, что там обитают разбойники, — просто ответил Герд, спрыгивая с подножки кареты. — Это очень выгодное место для разбоя — со всех сторон леса лежат деревни. Где деревни — там и дороги между ними. А где дороги — там грабеж и разбой.

— Верно, верно, — закивала голова в капюшоне, пропуская перед собой воина в доспехах.

— А еще этот лес растет в очень занятном месте, в, скажем так, некоей котловине. Мало того — у этой котловины не дно, а сплошная сеть оврагов. Свернул не туда — и сразу же сбился с пути.

— Ага…

— А еще там часто бывают осыпи, камнепады и обвалы. Не очень приятное место, как ты понимаешь. Вот потому-то там обитают разбойники.

— Тогда почему ваша встреча назначена именно там, в таком опасном месте? — вырвалось у меня невольно.

Но вместо Герда мне ответил уже выбравшийся из кареты Онар.

— Потому что такое местность самое лучшее место для разных темных делишек. Таких, например, как наше, — захихикал он.

— Так и есть, — не стал спорить с ним господин.

Пройдя пару шагов, я присоединился к остальным и остановился перед крутым обрывом, уходящим куда-то вниз. Куда именно, этого я не видел — пространство подо мной скрывала сплошная зеленая пелена из листвы и веток. Лес в яме. Провальный лес. Если бы я умел рисовать карты, я бы назвал этот лес именно как-то так.

— Нам сюда. — Наш проводник указал на спуск, находящийся за чахлыми кустами терновника. Я присмотрелся. И верно — отсюда вела узенькая тропинка. Она неуверенно петляла между серыми камнями и клочками чудом за что держащейся земли, и уверенно уходила вниз, теряясь в зеленой листве. Теперь было понятно, что карете тут уже не проехать. Да что там карета — не всякий всадник мог бы отсюда спуститься, без риска свернуть шею или себе, или своей лошадке.

— Спускаемся? — просил господина Кристел.

— Спускаемся, — отдал команду Герд.

Первым вниз, указывая дорогу, отправился гонец. Вторым, за ним, пошел Кристел. За ним Герд, и трое телохранителей, а за ними я.

Спуск вниз дался нам нелегко, особенно непривыкшему к таким переходам Герду. Но спустившись, темный маг отдышался, выправил осанку и принялся командовать.

— Куда нам идти? — спросил он у провожатого.

— Места тут опасные. Но я знаю путь, где нас никто не встретит, — заверил он господина Герда и пошел вперед. Мы пошли за ним.

Лес Разбойничьего лога выглядел весьма необычно — мало того, что он располагался в огромной яме, так еще он был разделен многочисленными холмами: высокими и низкими, крутыми и пологими, поросшими травой, кустами или даже деревьями или совершенно лысыми. Наш проводник был прав — один неверный шаг, один неверно выбранный поворот, и мы бы могли заблудиться и запросто сбиться с дороги. И выбраться отсюда наружу было непросто — дорога несколько раз приводила нас к границам провала, но каждый раз мы видели перед собой лишь высокие стены. Высокие, крутые, голые, каменистые, абсолютно не пригодные для подъема.

Опасное место, очень опасное. Не котловина, а какой-то хитроумный капкан.

Не смотря на заверения нашего провожатого, телохранители Герда постоянно были настороже, держась поближе к своему господину и не снимая рук с рукояток своих мечей. И, как оказалось, не зря — как только мы обошли очередную кучу высоких серых камней, как из-за одного из высоких крутых холмов внезапно выскочило множество людей и с шумом и криком бросились в нашу сторону. Я успел заметить, что одеты эти люди были в какие-то подобия доспехов, а в руке каждого из них блестело по острому мечу.

Больше всего меня испугали их громкие и грозные крики:

— Смерть им! Смерть! — завопил один из бородачей с очень приметной внешностью — с оттопыренными щеками и приплюснутым носом.

— Не дайте им уйти! — взвизгнул рыжеволосый толстяк.

— На куски поганцев! Всех на куски! — взревел белобрысый детина.

— Руби дерьмоедов! Всех до одного! — подбадривал сотоварищей одноглазый усатый мужик.

— Эх, поживимся да позабавимся! — заявил лысоголовый верзила, нацеливаясь на стоящего чуть поодаль Онара.

Никаких сомнений не было. Бандиты! Это были бандиты! Самые настоящие кровожадные бандиты!

Но среди безумных хриплых криков я услышал громкий знакомый голос:

— Все в круг вокруг господина! Мечи наголо! Не дайте им подойти!

Подчиняясь приказу Кристела, воины заняли круговую позицию вокруг своего господина. Быстрое движение, и в руках у каждого засверкала грозная сталь. Еще один миг — и воины встали в боевую стойку. Все — телохранители Герда были готовы отразить нападение. Краем глаза я увидел, как перепуганный Онар достал из-под плаща колотушку и тоже, видимо, приготовился к бою.

А я… Я просто испуганно замер от охватившего меня страха, и стоял столбом, глазея на происходящее во все глаза.

Это меня и спасло. Около двух десятков бородатых нечесаных мужиков с воем и гиканьем налетела на молчаливо стоящую и сплоченную кучку людей. Два десятка людей против шестерых. Нешуточная разница. Я решил, что весь наш отряд тут же вмиг и поляжет. Да, у господина Герда вроде хорошие воины. Но орущие во все глотки и беснующиеся нападающие казались мне страшной дикой непобедимой силой.

Громкие крики и вопли сменились лязгом мечей. Дзинь, дзинь, дзинь. Дзинь, дзинь, дзинь. Телохранители Герда сражались споро и молча, выверено делая один выпад мечом за другим. Спокойно, четко и хладнокровно, словно они не рубили людей, а резали на закваску капусту. Грозные крики нападающих постепенно сменялись проклятьями — я стал замечать, что на одеждах бандитов заалели кровавые пятна. Красные бутоны появлялись то на рукавах их курток, то на ткани их штанов. Вот еще, еще, еще. С каждым ударом, и с каждым пропущенным выпадом кроваво-красных пятен становилось все больше, и больше, и больше. И это не проходило бесследно — крики бандитов стали сменяться на жесткие проклятия.

— Давайте, давайте! Их там всего ничего! — возмутился лысоголосый.

— Окружай, окружай. Бейте со спины! — стал давать советы белобрысый детина.

— Поднажмем, поднажмем! — вторил ему одноглазый.

— Щас мы вас! Ух, как щас мы вас! — крикнули из толпы.

Но ничего не менялось — сколь яростно не рубились лесные разбойники, вояки Кристела рубились еще отчаяние. Да и доспехи разбойников были куда слабее: грубые куртки-стеганки не шли не в какое сравнение с плотными, идеально пригнанными на каждого воина доспехами, изготовленными из трех разных видов кожи. Такие пробить надо еще постараться.

Неожиданно в воздухе мелькнуло что-то странное. Я пригляделся — это оказалась человеческая рука. Рука с куском рукава. Часть человеческого тела взлетела в небо, орошая землю каплями красной крови. Затем раздался отчаянный вскрик, и лысоголовый верзила, зажимая окровавленное плечо, с криком упал на землю. Новый крик, за ним другой, и двое нападавших так же пали на землю. Остальные разбойники лишь разразились проклятьями, но натиска не ослабили.

— Ну же! Давайте! — кричал самый рьяный из них, с оттопыренными щеками и приплюснутым носом. — Осталось совсем немного!

Но шум боя пронзила еще пара отчаянный громких охов. Затем еще, и еще, и вот уже перед телохранителями Герда осталась стоять только дюжина самых отпетых. Но в их глазах уже не было прежнего пыла. Я видел в них неуверенность. А вот во взглядах бойцов-телохранителей я не видел ничего. Их головы поворачивались, выискивая врага, руки махали мечами, а ноги топтали упавшие на землю тела. Дзинь, ох, дзинь, ах, дзинь, эх. Вот еще пара бандитов с громкими криками повалились на траву, прижимая пятернями огромные резаные раны.

И воля бандитов дрогнула.

— Да гори оно всё, — закричал щекастый бородач, и, бросив на землю оружие, принялся бежать. Его призыву последовало еще несколько уцелевших товарищей. Но, развернулись, они открыли спины, куда, словно жала, вонзились мокрые от крови клинки.

— Бежим! Бежим! — раздались уже не крики, а отчаянные вопли. Раненные разбойники, кто мог, поднялись с земли и начали бежать — прочь от четверки смерти.

— Не упустите ни одного, — раздался ледяной приказ Кристела, и воины, оставив своего господина, бросились догонять улепетывающих. Но никому из бандитов не удалось убежать далеко — вот один их них с криком кулем свалился на землю, вот другой, вот третий. Самому шустрому, щекастому бородачу, удалось отбежать на целых полсотни шагов, но один из воинов, достав из-за плеча лук, сразил его меткой стрелой.

Бой был окончен. Напоследок Кристел еще раз обошел поверженных врагов и методично добил тела ударом меча по шее. Отметив последнее тело, он тут же развернулся и размеренным шагом вернулся к своему господину.

— Случайная встреча? — спросил Герд, но в его голосе не было никакой уверенности.

— Нет — это была засада. Нас тут ждали, — уверенно ответил командир телохранителей. — Ждали и хорошо подготовились.

— Прочему ты так думаешь? — Брови Герда нахмурились.

— Обычно эта лесная шелупонь нападает с пиками да вилами. На худой конец у них мог молоты. А тут… Гляньте — у всех из них мечи. Простые, дешевые, но все-таки мечи. А мечи это метал. Дорогое удовольствие для обычных бандитов.

— Обычных?

— Да. Ни лучников, ни тактики. Обычные, как вы любите говорить, селюки, — подытожил Кристел

Услышав ответ, Герд резко повернулся к поникшему Онару.

— И как это понимать? Онар, как? Ты привел нас в засаду! — Голос темного мага был абсолютно спокоен, но его глаза метали гром и молнии. Видно, что он был зол. Очень, очень зол.

— А что я? Я-то что? — тут же заскулил сжавшийся от страха провожатый. — Вы же не думаете, что это я подстроил? Я, между прочим, вместе с вами стоял. И вместе с вами глядел в глаза смерти. И вообще — только гонец, — заявил он чуть увереннее. — Мне сказали, меня послали, я передал, что велено и сделал, как приказали. А что бандиты устроили вам… нам засаду… Так у них везде есть уши. У моего господина довольно много слуг, и есть кому проболтаться. Особенно — за деньги, — смело закончил он.

Немного постояв и подумав, мой господин сжалился и кивнул.

— Да, ты прав, коротко бросил Герд.

Видя, что угроза миновала, гонец глубоко вздохнул и вытер пот со лба. Внезапно его взор упал на меня, все так же безмолвно стоящего в стороне от всех.

— Господин Герд, господин Герд! Вот вы меня обвиняете. Во время нападения я был вместе с вами, и я вас защищал. А вот ваш слуга… — он злобно ткнул в меня пальцем, — ничего не делал. Ничего. А мог бы проявить больше старания и усердия.

— Эльдар! Ты — мог? — вопросил меня Герд. Спросил просто, ровным голосом и безо всякого нажима. А я стоял и молчал. В моей голове крутилась всего несколько слов. Страшных слов. Сильных слов. «Ежели темного мага уличат в смерти человека, то место ему — на плахе».

На плахе. На плахе. Я стоял, смотрел на множество мёртвых тел, и не мог заставить себя сделать хоть что-нибудь. Я думал лишь о плахе. Я на нее не хотел.

— Нет. Ты же видишь, что он не может. Он же просто слуга, — ответил Онару Герд.

***

Миновав еще несколько холмов, мы подошли к небольшому лесочку. Пройдя под полог деревьев, мы увидели хорошо скрытую от посторонних глаз палатку. Как и предполагалось, первым в нее вошел Кристел. Командир телохранителей тщательно ее осмотрел, и, убедившись, что все безопасно, дал добро входить.

Палатка оказалась мало того, что большой, но и наполненная всякими удобствами: здесь стоял небольшой стол, небольшая походная кровать, два стула и даже сундук. В одном из углов даже стоял чан с водой — видимо, для умывания. А еще на столе стоял невысокий подсвечник, на котором горело целых восемь свеч, и эти свечи были не абы какие, а дорогие, с приятными ароматами.

— Мой господин распорядился создать вам все условия, — пробормотал Онар чересчур услужливо. — Присаживайтесь. Отдыхайте. Думаю, ждать недолго, — с улыбкой добавил он.

— Вот и хорошо, — ответил мой господин.

Войдя во внутрь, Герд сразу же уселся на кровать и принялся разминать с непривычки уставшие ноги. Кристел остался с ним рядом, а остальные трое воинов замерли у входа. Мне же никто никаких распоряжений не давал, а потому я просто уселся на стуле, предаваясь печальным мыслям. Я подвел господина Герда и не стал его защищать. Я понимал, что господин Герд не обиделся на меня. Но мне этого было мало.

И вообще — я изрядно запутался. Что я должен был делать, когда на меня напали разбойники? Защищается от разбойников — это обычное дело. И даже убить одного из них не считается преступленьем. Но… Но… Но это касается только обычного человека, но не темного мага. Ведь как твердил Закон? Если темный маг обидит человека, то он понесет наказание. Если темный маг наложит темное заклинание на человека, то понесет наказание, но уже суровее. А если темный маг убьет человека, то и ему будет смерть — страшная смерть на плахе. Это я помнил. Эти строки закона меня заставили вызубрить и помнить и днем, и ночью. Но никто, никто никогда мне не говорил, что делать в таких вот случаях. Защищаться нужно? Нужно. Убивать врага можно? Выходит, что нельзя. Но как защищаться, если не убивать? Да — встреться мы один на один, я что-нибудь бы придумал. Но что делать при подобных встречах? А если ты только ранил своего врага, а другой убил, то это как, считается убийством из твоих рук или нет? А что, если ты никого не убил, а просто учувствовал в битве, а потом найдется какой-нибудь свидетель, и скажет, что ты убивал, то кому поверят, мне или ему? Скорее всего, не мне. Ведь я же темный маг. И что мне тогда делать, как мне поступать?

Ответа я не знал, а того продолжал сидеть и киснуть в своих мыслях.

Прошло немного времени. Герд по-прежнему сидел на постели, Кристел стоял рядом с ним. Воины стояли в охране, а я сидел на стуле. И только Онару не сиделось на месте.

— Может, чаю? У меня есть просто отличный чай, — угодливо предложил он моему господину.

— Нет, благодарю, — сухо ответил он.

Но Онар не унимался.

— Тогда может вина? У меня в сундуке есть прекрасное красное вино. — Проводник красивым жестом указал на сундук.

— Нет, и это не надо, — все так же прохладно ответил Герд.

Увидев расстроенное лицо Онара, я про себя улыбнулся — знай бы он моего господина, как знаю его я, он бы не стал предлагать ему никаких напитков. Господин Герд никогда не принимает питье из чужих рук. Уж очень он подозрительный и недоверчивый.

— Тогда, может, я зажгу эти ароматные свечи? У них такой приятный запах. А еще он приятно успокаивает. Вот увидите. — Не дожидаясь ответа, наш проводник зажег несколько свечей и с надеждой взглянул на Герда. Запах свечей и правда, был очень приятным. Не видя противления, Онар зажег остальные свечи и куда-то скрылся.

Наш проводник не соврал — аромат свечей и правда действовал успокаивающе. По крайней мере на меня — страх и волнение постепенно куда-то исчезли, затем в голове все стало как-то легко,. В конце концов я стал чувствовать, как мои веки стали слипаться, а голова начала тяжелеть и клониться на руки. Последнее, что я успел услышать, это приглушенный крик наставника:

— Кристел, тревога! Свечи пропитаны сонным зельем!

Но больше мне ничего услышать не удалось, и я впал в забытье.

Из тяжелого сновидения меня вынес чей-то громкий насмешливый голос.

— Ну что, господин Герд? Вам хорошо, господин Герд? Удобно, господин Герд? Может вам подушечку подстелить, или укрыть одеяльцем?

В наглом насмешнике я тут же узнал Онара. Но так не может быть! Онар ни за что не позволит себе так говорить с господином Гердом! Да что там Онар — господин Герд сам не позволит, чтобы к нему так обращались!

Я тут же открыл глаза, чтобы увидеть все своими глазами. Но я увидел немногое. Отчасти потому, что уже был вечер, и в палатку проникало совсем немного света. А еще оттого, что я увидел, что лежу на земле, а рядом со мной, на земле, сидит и господин Герд.

Что? Как? Чего? Я дернулся, чтобы встать. Но тут же обнаружил, что мои руки и ноги связаны. Связаны? Руки и ноги? Да что же тут происходит! Я попытался оглядеться. Но не смог, так как моя голова упиралась в стену сундука.

А Онар не умолкал.

— Не хотите одеяла? Не хотите подушки? А может мне вас отпинать? Может мне вас избить? Изуродовать вашу красивую и холеную морду, а?

— Я не знаю, что на тебя нашло, Онар, — подал голос Герд, — но как только твой господин узнает об учинённом тобой безобразии, то он тебя накажет. И накажет сурово.

Холодному тону господина мага могли позавидовать даже темные боги. Но в ответ на это Онар лишь громко расхохотался.

— Мой хозяин, да? Ваш друг и товарищ, да? Ваш очень преданный друг? О, господин Герд, как же я рад вам сказать, что это именно он приказал мне вас поймать.

— Хьялмар? Мой лучший друг? Приказал меня поймать?

— Да.

— Но… как? Почему? — Я сразу заметил, что уверенности в голосе моего господина явно поубавилось.

— Он так приказал, — со смехом ответил мужчина. — Выдал мне кучу денег и сказал: «делай, что хочешь, но поймай мне этого гордеца и зазнайку».

— То есть, выходит, что, то нападение было твоих рук делом? — догадался Герд.

— Конечно. Стоило лишь отправить к ним верного человека и сказать пару слов…

— Но ведь они могли убить вместе с нами и тебя!

— Убить? Они? Двадцать обычных бандитов против ваших четверых катафрахов? Они для них только на один зуб.

Это он верно подметил.

— Тогда зачем это все было нужно?

— Чтобы втереться к вам в доверие и заставить вымотаться. Я понимал, что такого мага, как вы, да еще и в компании четырех воинов-катафрахов, лучших телохранителей нашего герцогства, не взять только грубой силой. Вот и придумал план. Сначала — втереться к вам в доверие, навести боем жажду, а затем предложить вам выпить «особенные» напитки» — При слове «особенные» он так гаденько захихикал, что я и без объяснений прекрасно понял, в чем же их особенность. — Но вы не повелись, о нет. Что ж — на такой случай я и приобрел эти хитрые свечи.

— Пропитанные сонным зельем? — не спросил, а заявил Герд.

— Да. Крепким сонным зельем.

Теперь мне все было понятно. Мне, но не темному магу.

— С тобой мне все понятно. Но скажи про другое. Хьялмар. Как он мог? Как он мог меня предать?

— Как? Да все просто — ему предложили очень хорошую цену, — с улыбкой сказал Онар.

— Цену? Цену??? Но Хьялмар и так богат! Зачем ему больше денег?

— Скажем так — Хьялмар получил кое-что получше? Получше обычных денег.

— Получше? — В голосе Герда звучало бесконечное изумление.

— Да. Есть кое-что в этом мире, что намного ценнее денег. Намного ценнее, Герд. И когда тебе предлагают такое, ты не можешь, ты просто в силах отказаться.

— Это было одно из тех предложений, от которых не отказываются?

— Именно. Именно.

— И… что же это? — подал Герд робкий голос.

Я тоже напрягся, желая услышать эту тайну. Но ответа не было. Я услышал только удар, а за ним — глухой протяжный стон.

— А это — не твое дело. Этого ты не узнаешь. Теперь вот живи и мучайся, не зная и не ведая, что разорвало вашу, такую крепкую, дружбу.

Неожиданно я услышал шум шагов. Судя по звукам, к нам подошло еще двое людей.

— Ну что, вы управились? — спросил у них Онар. Судя по его властному тону, он был, или считал себя главным над этими незнакомцами.

— Да. Все четверо связаны так крепко, что без посторонней помощи точно не развяжутся, — заявил Онару один из незнакомцев.

— Отлично. Отлично. Эти бравые вояки прекрасно подойдут для новых экспериментов.

А? Что? Чего? Для каких таких экспериментов?

— А ты хорошо связал этого мага?

— О, да, о, да! Я знаю, как пленять магов. У него на руках и ногах не веревочные, а металлические узы. Как только я уйду, чтобы поехать за своим господином, я заткну его рот крепким кляпом. А с закрытым ртом и связанными руками никакой маг не сможет колдовать, будь он хоть трижды великим. Так что не бойтесь его охранять.

— Хорошо, хорошо. — Слова предателя вызвали в слушающих его воинах огромное облегчение.

— А что на счет мальца? Его нам тоже стоит опасаться? — полюбопытствовал второй невидимый воин.

— Его? Нет — это самый обычный слуга — трусливый и никчёмный.

Я услышал звук приближающихся шагов, но все что я мог сделать, это отчаянно сжаться. Но это не спасло меня от сильного удара ногой по голове, и я вновь провалился в черное беспамятство.

Очнулся я от сильного удара по своей ноге.

Пробуждение было не из приятных. Вначале я почувствовал острую боль в конечности, затем — уханье в голове, и под конец — собачий холод. Немного погодя я вспомнил, где нахожусь — в палатке среди темного леса. Затем я понял, что темнота вокруг, потому что ночь, а холод — из-за покрывших меня мелких капелек влаги. А боль в голове, боль в голове…

Внезапно я все вспомнил. Вспомнил и содрогнулся.

Но моё движение стало для кого-то сигналом.

— Эльдар, ты как? — раздался тихий голос.

— Живой, — столь же тихо ответил я.

— Сможешь подобраться ко мне? Только чтобы тихо.

— Попытаюсь.

Двигаться со связанными руками и ногами было и так не просто. а стараться сделать это, чтобы производить как можно меньше шума, было почти невозможно. Но в конце концов я все же смог это сделать.

Даже в ночном сумраке на господина Герда больно было смотреть — его красивая дорогая куртка была порвана в двух местах, а под левым глазом красовался огромный синяк, почти на пол лица.

— Ничего себе вышла поездочка, да, Эльдар? — Господин Герд попытался мне улыбнуться, но его улыбка вышла весьма корявой. Как же ему было больно! Наверняка его боль — ничто по сравненью с моей.

— Да, господин Герд, — ответил я, когда смог вернуть дыхание — ползанье забрало у меня слишком много сил.

— Жаль, что так получилось, да. Но ты не бойся — я не дам тебе умереть, — подбодрил он меня.

Не даст умереть мне? Он? Услышав его слова, у меня на глаза навернулись слезы. Опасность грозит ему, но он думает обо мне. Как же это меня впечатляет!

— А как же вы? — Я никогда не считал себя благородным, но допустить такое я не мог.

— Я? Я… — Герд криво ухмыльнулся, но снова болезненно дернулся. — Слушай меня внимательно. Но моей рубахе, на рукавах, на манжетах, есть запонки. Это такие застежки. Знаешь?

— Знаю, — ошалело ответил я. не понимая, при чем тут это.

— Это не просто застежки, а хитрые… тайники. В них расположен яд, сильная кислота. Она может испортить ткань и любые веревки. Тебе просто нужно правильно сесть, приложить свою веревку к моим запонками осторожно их открыть. Еще раз повторюсь — осторожно. Эта кислота разъедает не только ткань, но и кожу рук. Поэтому тебе нужно быть дважды, трижды внимательным. Внимательным и осторожным.

Что ж, осторожность — это как раз по мне.

Я принялся двигаться, стараясь сесть так, чтобы оказаться спиной к спине к господину Герду, не переставая умом поражаться его недоверчивости и подозрительности. Самые лучшие телохранители? Ладно. Глава телохранителей — собственный сын? Понятно. Держать с собой острый нож на всякий разный случай? Ну, скажем так, хорошо. Но кислота в запонках? Это уже перебор. Хотя… Хотя, как я мог только что убедиться, бывают случаи, когда такая предусмотрительность действительно помогает.

— И где вы такую нашли? — полюбопытствовал я, придвигаясь чуть ближе.

— Помнишь Черный лес? И то ужасное чудище? Так вот — мои воины позаимствовали его у него. Кровь этой твари, когда густеет, превращается в очень опасную жидкость.

Я на мгновение замер. Значит вот что я тогда видел? А еще… Выходит, выходит… То есть выходит, что…

— То есть, выходит, что, когда мы отправились в черный лес, вы не только задумывали преподать мне новый урок, а еще хотели раздобыть крови того монстра. То есть вы поехали туда не лишь для меня одного?

— Да. Именно так все и было.

А я-то думал, я-то думал. Хотя нет, я сам виноват — после самого первого откровения я должен был понять, что у господина Герда никогда не бывает на уме только одной мысли, а как, минимум две. Например, найти в трактире темного, и одним махом получить себе и верного слугу, и лекарство от возможной скуки. Или съездить в лес, преподав урок, и заодно, найти очень сильное средство. Да — господин Герд очень, очень непростой человек. Как жаль, что с ним вот так вот.

Тем временем мои пальцы уже добрались до его рубахи.

— Тут? — все так же тихо спросил его я.

— Нет — левую я использовал, чтобы испортить кляп. Ищи ту, что должна быть справа.

Ага, так вот что случилось с кляпом. А я про него и забыл.

И вот заветная запонка. Я протянул к ней пальцы, но тут же внезапно отпрянул.

— Господин Герд. Если я использую эту кислоту для себя, то как же тогда вы? — Мысль о том, что я лишаю своего наставника единственного средства к спасению, заставила меня покорежится.

— А что я? — не удивился Герд. — Эта кислота сильна, но все-таки не всесильна. Она может разъесть любую ткань. Но железо ей не взять. На мне железные путы, а на тебе — веревочные. Так пусть лучше спасется хотя бы один из нас.

Как же это жестоко. Но ничего — может, освободившись, я что-нибудь придумаю.

Из-за чрезмерной осторожности пережигание верёвки заняло у меня очень много времени. Еще много времени у меня заняло снятия пут с моих ног.

И вот, наконец, я свободен.

— Вот ты и свободен, — сдавленным голосом сообщил мне Герд. — А теперь беги. Беги отсюда подальше. Проскользни мимо тех четырех недоумков у костра и ищи путь наружу.

Бежать? Как? После всего того, что мой господин мне сделал?

Вместо того, чтобы подняться на ноги. Я принялся ползать по комнате, чтобы найти хоть что-то, годное сломать узы мага. Мне было страшно. Очень страшно, но все-таки я искал. Но все оказалось тщетно — я ничего не нашёл.

— Эльдар, не трать время — беги, — вновь сказал мне маг.

Да как я такое мог?!

Преодолевая свой страх, я осторожно выглянул из палатки, пытаясь разглядеть плененных телохранителей. Может быть, мне удастся их освободить? Но, увы. Телохранители Герда были привязаны к дереву и находились недалеко от костра. За которым сидели полусонные стражи. Так просто освободить мне их не получится.

— Эльдар, не надо меня спасать — спасай лучше себя, — почти приказывал Герд.

Спасать себя? Умом я понимал, что это лучший выход. Мой ум и моя осторожность вопили мне об этом. Но Герд был темным. И я был темным. А темные друг для друга это не абы кто. И еще — господин Герд был хорошим темным. Очень хорошим темным. Темным, который так много сделал для меня — сделал больше, чем все мои деревенские, вместе взятые.

Да, у меня был еще один способ спасти это положение. Спасти господина Герда. Но для этого я должен был нарушить Закон. Закон, который я чтил. Закон, которого я боялся.

Внезапно я почувствовал, как страх в моей душе исчезает. Он пропадал, он таял, как тает снег под жаром факела. А вместо страха в моей душе разгоралась злость. И какая злость! Кто-то собирался убить того человека, что сделал меня сильнее! Кто-то собирался убить того человека, что сделал меня намного опытнее! Кто-то собирался убить того человека, что сделал меня умнее! Нет. Такие люди — не люди. Это просто браги! Мерзкие, противные, многолапые паукообразные браги. И их Закон — не касается!

Через какое-то время я стоял у дерева, к которому были привязаны четыре телохранителя и пытался сымитировать подозрительные звуки, словно они пытаются выбраться из своих оков.

— А ну тихо! — грозно раздалось от едва мерцающего костра. — А-то сейчас успокоим.

Но я не унимался и под недоумевающим взглядом бодрствующего Кристела продолжал издавать разные шумные звуки.

— Да что б вас черви пожрали! Тихо там, говорю, — раздался повторный рык.

Но шум лишь усиливался.

— Сейчас у меня кто-то получит. — От четверки фигур отделилась одна, и медленно двинулась к нам. Отлично. Отлично. Между нами, всего шагов двадцать. Луна хоть и светит, но не очень ясно. Если я все сделаю правильно и проверну все тихо, ничего не раскроется.

— Только не убей никого, — донесся от костра предупреждающий голос. — Нам нельзя никого убивать.

— Убивать я не буду, только покалечу, — рассмеялся приближающийся к дереву воин. — Пленным положено что? Пленным положено не раздражать своих пленителей. А они? А они раздражают. Не слушают меня. Думают, раз они такие чистенькие, хорошо одетые и ничем не пахнут, то они лучше меня, и могут меня не слушать? А вот и ошибаются.

Еще пару шагов в нашу сторону, еще, еще. На мгновенье при слабом свете луны я увидел огромного бородатого здоровяка, одетого в звериную шкуру. На голове — круглый шлем. В руке — овальный щит, чуть-чуть оббитый железом. Лицо худое, заспанное, все в оспинах. И донельзя злое.

Но меня уже было ничем не испугать — во мне клокотала злость. Зачерпнуть манны — готово. Пропустить ее через злость — легче легкого. Выпростать руку и произнести слова заклинания.

— Лата-рава-мерра-бравата-датравва!

Словно обо что-то споткнувшись, бородатый воин повалился наземь. Отлично. Сработало. Я отделился от дерева и рванул к нему. У меня есть немного времени. Совсем немного времени. Мне нужно найти его нож. Нужно найти его нож. Он должен быть или на поясе, или у него на груди.

Искать нож на теле человека, одетого в разные шкуры, делая это тихо, делая это лежа, та еще морока. А время уходило — один удар сердца, еще один, еще. Есть! Нож, оказалось, висел у него на шее. Странный способ хранить свое оружие, но ладно. Теперь нужно ударить. Ударить в самое сердце. Но как его ударить, когда он так лежит?

У меня оставалось совсем немного времени, а потому я нанес удар в темноту наощупь. Нож попал в ребро и прошелся вскользь. Нужен еще один удар! Я его нанес. На этот раз нож прошил звериную кожу и вонзился в тело. Воин застонал. Глухо, еле слышно, но этого хватило, чтобы второй верзила навострил свои уши.

— Дерг, это ты?

Дерг? Так вот как его зовут? Впрочем, не важно — я изловчился и ударил верзилу в шею. Вот так, вот так тебе и надо.

— Дерг, что ты там? Дерг, слушай, отзовись! — не унимался дозорный.

— Наверняка он не хочет, чтобы ты его отвлекал, — хмыкнул третий детина. — Он там наслаждается.

— Наслаждается?

— Ага — несомненно.

— Я все же пойду проверю, — не унимался бдительный часовой.

— Да что там может статься? Те слабаки хорошо привязаны — я лично проверял. Да и что они могут сделать-то, голые и без оружия.

Они? Телохранители да, не могут. А вот маг может. Очень даже может. А я как раз и маг.

Вставать и прятаться было поздно — одетая в звериные кожи фигура приблизилась уже достаточно близко, чтобы она могла меня заметить. Придётся колдовать лежа, ничего не поделаешь. Никогда не колдовал лежа на земле, и бок о бок с трупом. Но ничего не поделаешь — надо спасать свою жизнь.

Бдительный воин подошел ко мне почти вплотную, и даже успел услышать загадочные слова:

— Лата-рава-мерра-бравата-датравва!

Раз — и еще один вояка рухнул как подкошенный сноп. Оставалось его убить. Но на этот раз мне не нужно было искать оружие — оно у меня было с собой. Удар. Еще удар. Еще. Мои руки внезапно почернели и стали очень горячими. В другое время я бы этому испугался. Но — не сегодня. Не в этот раз.

Лежа на груди остывающего здоровяка и размышляя о том, как мне победить двух других вояк, я вдруг заметил, что один из телохранителей страшно вращает глазами и призывно машет пальцами. Чего он хочет? Чего же он хочет? А чего он может хотеть, как не острый нож! Ведь если он изловчится, если он сможет перерезать путы на своей ладони, тогда он освободит и руку и самого себя. А в таком случае мне больше не будет нужно геройствовать.

Это меня как нельзя лучше устраивало. Приложив все силы чтобы остаться незамеченным, я пробрался обратно к дереву и вложил одно лезвие в одну руку, а второе — в другую. Все — на большее я не способен.

В том, что катафрахи лучшие телохранители герцогства, я убедился достаточно быстро, когда все четыре фигуры разом спрыгнули с дерева и поползли к костру. Через какое-то время костер запылал много ярче, а затем я услышал громкие распоряжения Кристела, приказывающего воинам надеть свою броню и искать господина. Раз он говорил громко, значит, враг уже повержен.

Едва я закончил заниматься мародерством, двое из бойцов принесли к костру все еще скованного Герда.

— Каковы будут приказания мой господин, — поинтересовался Кристел.

— Судя по словам столь словоохотливого Онара, предатель Хьялмар должен прийти сюда этим утром. Зная Хьялмара, он придёт не один, а приведет с собой три десятка воинов. Хороших воинов, а не этих наемников-дикарей. — Герд пренебрежительно сплюнул на хладный труп. — И я вам тоже ничем помочь не смогу. — Он приподнял свои все еще скованные руки. — Так что выход дин — будем уходить.

— Как прикажете, господин. Только сделаем факела.

***

Господин Герд дал себе три дня на восстановление. Конечно, за несколько дней он не поправился окончательно — на его лице еще виднелись следы синяка, и когда он шел, то слегка прихрамывал. Но судя по тем распоряжениям, что получал Анрик, жизнь в роскошном особняке скоро должна была подойти к концу.

И это меня печалило. Впрочем — не только это.

— Эльдар! Господин зовет тебя наверх — он хочет дать тебе какие-то распоряжения.

Вот и все. Понурив голову, я пошел за воином.

А вот и белая дверь. Я поднял руку и громко постучал.

— Входи, — раздалось из-за двери.

Я открыл створку и вошел вовнутрь.

— Эльдар. Вот ты и здесь. — Господин Герд стоял у окна и глядел наружу, на улицу, как в тот самый, в первый день. — Что ж — вот наше сотрудничество и закончилось. — Он, наконец, повернулся ко мне и слегка улыбнулся. — Признаюсь, не ожидал, что оно будет вот таким. Этот поход в Разбойничий лог, что вышел нам почти боком, твое испытание, и твое-наше спасение. Не каждый такое осилит.

Я в ответ кивнул — да, не каждый.

— Но дело сделано — гонец приехал, и я встретился с ним. А значит, больше мне в этом городе делать нечего.

— А что вы будете делать? — спросил я его осторожно.

— Как что? Буду разгребать возникшие помои. — пожал плечами он.

На некоторое время мы оба замолчали.

— Что да тебя, Эльдар. Месяц еще не прошел, а твоя работа закончилась. Думаю, что этот серебряный ты заслужил по праву. — Герд развязал мешочек на поясе, залез в него своими тонкими холеными пальцами и бросил мне монету, которую я поймал на лету. — Можешь возвращаться в свою богами забытую Горловку. Мы с тобой в расчёте.

Да, я мог возвращаться. Но этого мне не хотелось.

— Господин Герд, а вы не могли бы забрать меня с собой? — произнес я в ответ. Я очень старался, чтобы мои слова не прозвучали жалобно. Но не потому, что я не хотел унижаться, а потому, что господин Герд это не одобрит.

— Прости, Эльдар, но в том мире, в котором вращаюсь я, таким как ты, нет места, — отказался он.

Все верно, все верно. Не мне его просить. Кто я, а кто он — это раз. И взывать к его чувствам тоже бесполезно. Да — я спас жизнь ему и его лучшим воинам. Но что это для Герда? Благодарность, честь и советь — это все для него ничего не значит. Он не такой человек.

Но дело даже не в этом. Я, Эльдар, всего лишь житель обычной деревни, и я очень мало что знаю об этом мире, и мало что понимаю. Но даже моему скудному и серому умишке после всего увиденного кое-что стало понятно. И я понимал, насколько опасны дела, в которых замешан Герд. Очень опасны. Крайне опасны.

Прямо смертельно опасны.

А потому…

— Господин Герд, позвольте другую просьбу, — попросил я его.

— Просьбу? Другую? Слушаю. — По голосу темного мага можно было понять, что ему стало любопытно.

— Видите ли, господин Герд, — начал я осторожно, — благодаря знакомству с вами, я впервые в жизни жил в квартале знати.

Господин Герд кивнул, но ничего не сказал.

— Благодаря службе у вас, я впервые в жизни не чувствовал себя в этом городе чужим. Не чувствовал себя… пришлым.

Герд снова промолчал.

— Благодаря встрече с вами, я впервые увидел жизнь, где меня никто не гонит. Жизнь, где я что-то могу. Жизнь, где мои таланты мага чего-то стоят.

Маг опять кивнул.

— Благодаря тому времени, что я провел под вашей опекой, я стал сильнее, умнее и опытнее. Я почувствовал себя… человеком. Я почувствовал себя темным магом. Темным магом, у которого может быть будущее. Пусть не такое яркое как у вас, но с домом, женой и собственным ремеслом. И теперь я не хочу возвращаться в свою деревню. Никак не хочу. Я хочу…

— Но же тебе сказал — я не возьму тебя с собой, сколько бы ты не просил, — заявил Герд, перебивая мою речь властным взмахом руки.

— Но я этого и не прошу, — улыбнулся я. — Я всего лишь прошу вас помочь мне найти свое место в Роуне. Помочь мне стать здесь темным магом.

Какое-то время Герд просто стоял и молчал.

— Помочь тебе? Помочь тебе стать темным магов в Роуне? — наконец выдал он.

— А почему нет? — не сдавался я. — Жители города хоть и не любят темную магию, но относятся к ней терпимее, чем в деревне. А в этом мире, как мне кажется, есть очень много дел, которые можно решить не только мечем. А и заклинаниями. А это — как раз в моей власти. Мне просто нужно от вас немножко хороших советов.

Ответ темного мага я ждал довольно долго.

— То есть, другими словами, ты хочешь оставаться моим учеником? — переспросил он меня.

— Да, — скромно ответил я.

— Хм… Хм… А почему бы и нет?

А почему бы и нет? А почему бы и нет? В этих нескольких словах заключались ответы на все мои мечты и на все мои желания. Господин Герд согласился. Господин Герд согласился. А это значит, что в этой жизни для меня еще не все потерянно.

— Значит, так, Эльдар. Мои дела могут потерпеть еще несколько дней, поэтому еще на несколько дней ты мой ученик. Понятно?

— Понятно! — громко воскликнул я.

— За эти несколько дней я дам тебе много советов, как стать тебе в Роуне хорошим темным магом.

— Благодарю!

— Советов будет много, так что советую купить тебе книгу для записей.

— Так и сделаю.

— Я вернусь сюда, как только смогу, и если я узнаю, что ты сумел все испортить…

— Я не испорчу!

— Вот и хорошо.

Спускаясь по ступенькам на первый этаж, я был вне себя от счастья. Я летел, словно у меня распростерлись крылья. Слетая вниз по лестнице, я замедлился всего один раз, когда мне пришла в голову очень странная мысль: а не было ли мое ученичество хорошо продуманным планом господина Герда? Вдруг, увидев меня в таверне, я ему и правда чем-то очень понравился, и он захотел уметь в моем лице не только преданного темного слугу, не только возможность развеять хандру и скуку, а заполучить меня себе как ученика? Ведь, и правда, в самом начале, когда мы еще только встретились, я не хотел знать ни о каком ученичестве. Великие боги — я не желал даже знать о новых заклинаниях. Но господин Герд не стал меня принуждать, а показав мне силу, границу, и выгоду темной магии, таким хитрым способом склонил меня к ученичеству.

Но перепрыгивая на следующую ступеньку, я посмеялся этому. Нет, господин Герд тут точно не причем. Не может господин маг все так хорошо продумать. Это было мое решение и только мое.

КОНЕЦ