Купала да мавка

Эта история-сказка времен, когда еще волхвы жили в лесах, точнее черновик сценария мультфильма. Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения имен и событий случайны.

КУПАЛА ДА МАВКА.

Содержание.

Эпизод 1.Предисловие.

Эпизод 2.Ярославна.

Эпизод 3.Кострома.

Эпизод 4.Рось.

Эпизод 5.Велес.

Эпизод 6.Дед.

Эпизод 7.Чернобог.

Эпизод 8.Харитошка.

Эпизод 9.Купала.

Эпизод 10.Битва.Начало.

Эпизод 11.Боги Прави.

Эпизод 12.Битва.Продолжение.

Эпизод 13.Заключение.

Эпизод 1.Предисловие.

Сцена 1

Изображение постепенно проявляется и в кадре появляется огромный черный кот, лежащий на большой ветке дуба, наклоненной почти до самой земли.Самого дуба не видно, лишь от места за кадром, где он должен стоять, идет слабое свечение.Кот смотрит в камеру так, что создается эффект"глаза в глаза". Кот заметно больше обычного, шерсть гладкая, лоснится и переливается.Он приподнимается на лапах, потягивается и спрыгивает с ветки.Камера следует за ним.Он приземляется в желто-синие цветы.Проходит вокруг себя и, примяв цветы, ложится в них.Камера наезжает и дает крупный план так, что хорошо видно цветы вокруг его морды.

— Знаете, что это за цветок? В старину его называли "Купала да мавка".А знаете, кто это такие? Я расскажу вам одну сказку, и вы все узнаете. Слушайте… Давно это было...

Кадр прозрачностью меняется на следующий. Кот исчезает и постепенно проявляется всадник, нарастает громкость музыки.

Эпизод 2.Ярославна.

СЦЕНА 1

Нарастающий издалека стук копыт. Четкость изображения медленно нарастает, и на опушке леса, выезжая с лесной дороги, появляется всадник на гнедом коне. Постепенно их профиль заполняет весь кадр. Всадник одет просто — широкая расстегнутая косоворотка по бедра, порты заправлены в тонкие сапоги, кожаный шлем из— под которого свисают русые волосы, потертый кожаный пояс, на котором различимы металлические украшения с солярными символами. К поясу пристегнут меч.

Оба: и всадник, и конь — сильно уставшие, все в поту. Камера постепенно взлетает вверх и дает панораму села, куда въезжает гонец. Селение состоит из 1,2,3-х этажных срубов. Камера делает круг над поселком и возвращается к всаднику.

У ворот с симметричными узорами русалок всадник спешивается и стучит в ворота. Закадровая музыка затихает. Камера берет русалок на воротах крупно. Их отворяет молодой мужчина в льняных портах и рубахе, в лаптях поверх портянок. Зовет жену. С высокого дубового крыльца торопливо спускается молодая женщина в облегающем стройную фигуру платье и рогатой кичке. В руках, на расшитом северно-русскими узорами рушнике, котелок и ковш с водой. Хозяйка с поклоном протягивает все гонцу, тот кланяется, берет ковш, приподнимает:

— Ам-м!

жадно пьет, а недопитую воду выливает на холку коню и растирает, ковш вешает на вишню, стоящую рядом. Хозяйка еще раз с поклоном предлагает котелок:

— Отведай, батюшка!

— Тороплюсь я, матушка.

Он кланяется и садится на коня.

— Вороно ж тебе на ночь глядя! Может, ночуешь?

— Благодарствую, ну, дык, сказано уж. Всех благ вам, хозяева добрые!

Он пускает коня рысью и скрывается в пыли от копыт(вновь звучит музыка). Хозяева провожают его, поднимая руки ему вслед. Смеркается.

Всадник скачет по берегу Волги в районе моложской стрелки. Быстро темнеет, и он скрывается во тьме(музыка стихает)

СЦЕНА 2

Обрывистый холм на берегу Волги. Чуть забрезжил рассвет, окрасив водную гладь реки, как сразу запели птицы. На холме у реки стоят деревянные кумиры Богов, перед ними камень-алтарь, на нем лежит венок из полевых цветов. Неподалеку от алтаря горит костер. По двум сторонам на кряжиках сидят старик в длинной холщовой рубахе ниже колен с сучковатым посохом в руках и паренек лет десяти, одетый аккуратно в расшитую рубаху на выпуск, широкие порты и подпоясанный расшитым матерчатым поясом. Оба босые. Парнишка ковыряется палкой в костре. Издалека слышится нарастающий стук копыт, они переглядываются, — и тут на поляне появляется всадник. Они поднимаются и подходят к нему. Всадник спешивается, кланяется им, они отвечают ему тем же.

— Ты что, всю ночь скакал? —

Спрашивает старик, немало удивившись.

— Да я поводья бросил, и он меня сам по дороге привез, —

Отвечает всадник, улыбаясь и похлопывая коня по шее, довольный его способностями.

Старик качает головой и, обращаясь к мальцу:

— Прими коня.

Парнишка подходит, забирает коня и, уходя, все оборачивается, явно заинтересованный визитом нежданного гостя. Старик в это время подносит гонцу чашу горячего напитка. Тот отпивает половину не торопясь, возвращает чашу старику.

— Что за питьё ты дал мне, кудесник? Всю усталость как рукой сняло.

— Тебе то знать незачем. Или бросай своё ремесло, приходи в лес, всему научу.

Старик улыбается в седые усы. Его удивительной чистоты лицо с длинной седой бородой как бы светится.

— Может быть, когда-нибудь.

Старик приобнимает его, поворачивает в сторону алтаря.

— Иди, вспомни героев.

Сам подходит к костру, ставит чашу, берет лопатку, зачерпывает углей и насыпает на алтарь в центр венка, достает из-за алтаря берестяной короб с богородицкой травой и ставит рядом, а сам отходит за спину молодца.

Гонец подходит, поправляя волосы, берет щепоть травы и кидает на угли. Сухая трава занимается на углях, поднимая вверх густой синеватый дым. Подняв голову к небу и воздев обе руки, он громко произносит:

— Слава Роду!

Берет еще одну щепоть, бросает на угли и уже не так громко, положив руку на грудь:

— Слава витязям, за Правду голову сложившим! Ждет вас, братья, Род в Ирии светлом и Сварог за столом своим для пира частного!

Кланяется в пояс и поворачиваясь к старику:

— Что?, все на тризне?

— Дык уж справляют, а кто и не ложился.

— И Святополк там?

— Да уж как без него-то? Вот, по тропинке вниз спускайся, там столы стоят на берегу. За столом-то его мудрено не заметить.

— Это уж да!

Гонец уходит по тропинке, указанной стариком. Тот, провожая его отеческим взглядом, поднимает руку на уровне головы, благословляя его вслед. Солнце тем временем поднялось уже довольно высоко и щедро раздавало свой свет, отражаясь от водной глади реки.

СЦЕНА 3

На берегу, между холмом и утесом, простиралась немного притененная растущими по берегу редкими, высокими, пышными соснами поляна, заставленная грубыми дубовыми столами, образующими как бы подкову так, что в центре образовалась площадка для состязаний. За столами сидели разные по возрасту и положению мужчины, в основном воины. Стол хлебосольно заставлен разнообразными яствами и крынками с сурицей. Позади лавок стояли бочонки с этим же солнечным напитком. На площадке два молодца звенели мечами под бурные одобряющие крики наблюдающих за схваткой воинов. Не далеко от края стола сидел витязь лет сорока пяти, явно выделяющийся своим богатырским сложением и как бы вырубленным из белого камня, с правильными чертами, красивым лицом и длинными светлыми волосами, прибранными золотым очельем. Он не наблюдал за состязанием, а молча, опершись о стол, глядел не то на утес, не то перед собой.

На утесе, созданном поворотом реки, стояла ритуальная ладья, от которой остались лишь нос, украшенный вырезанным драконом, и корма. В центре тлели угли ритуального костра. Вокруг ладьи так-же горели костры. Перед всем этим на коленях сидела совсем юная девушка, с воздетыми вверх руками. Позади нее на кряжиках сидели два жреца и подбрасывали на угли богородицкую траву.

На площадке воины сменяют друг друга и за столом шумно чествуют победителей поединков.

Лишь витязь богатырской стати сидел с отсутствующим видом.По правую руку от него сидел витязь-почти точная его копия, но моложе и чуть поменьше. Явно его сын. Гонец спускается с холма и подходит к ним со спины.

— Здравы будьте!

Сидящие поворачиваются к нему и приветствуют наклоном головы.

— Я до тебя, Святополк, —

Обращается он к старшему витязю. Сидящий слева от Святополка витязь встаёт.

— Садись, дружище. Пойду позвеню, надо кровь разогнать.

Уходит, гонец садится, протягивает Святополку берестяную грамоту. Тот быстро читает.

— За тобой я, неспокойно в Новгороде, не медля выдвигаться надо, как бы худого не вышло.

— Да я уж понял.., — отвечает тот, скрывая раздражение. Поешь, попей, а хочешь, иди разомнись.

— Не досуг ныне. Нужно возвращаться.

Святополк поворачивается и подзывает жестом женщину, выставляющую на стол пирог.

— Сведи его в баню да покорми на дорогу, и отдай распоряжение на сборы.

Та кланяется и уводит гонца за собой. Молодой витязь кидает на него вопросительный взгляд.

— Да видишь как. Не наше дело, а делать надо. Сразумеешь потом, Радомир.

С другой стороны стола встает витязь, поднимает чашу, явно авторитетный, тк все замолкают.

— Святополк! В память о брате твоем, Ярославе, славном витязе, о сыновьях его и братьях по оружию! Воинах, не знавших страха, сраженных в бою неравном, но чести нам давших, я бросаю вызов любому из твоих воинов.

Из — за стола встает Путята, старый воин, сотник Святополка:

— Для любого из нас честь сразиться с тобой! Выбирай любого!

— Нет. Пусть Святополк выберет достойного!

Святополк поворачивается к сыну с доброй, снисходительной улыбкой.

— Ну что? Иди, растрясись на дорожку, а то медку в тебе, кажись, полненько. Не расплещи!

Воины вокруг поднимают кто кружки, кто прям крынки, хохочут, выпивая.

Тот глубоко вздыхает, встает и плечо в плечо с витязем, вызвавшем его, переговариваясь, идут к ристалищу. Поляну сразу освобождают, и многие встают кругом.

Святополк встает из— за стола и идет навстречу витязю, не — молодому, явно старшему среди местных, направляющемуся к нему, будто почувствовал. Они встают друг против друга полные достоинства.

— Пора мне, друг верный. Такие дела.

— Твоих дел нам не переделать. Нужно— так и не кручинься, езжай.

— Да не о том печалюсь, как с Властой быть? Оставить здесь ее не могу.

— Больше по имени ее никто не называет. Не иначе как Ярославной величают. Одна она из семьи Ярослава выжила в этом пекле, старшая из рода осталась, несмотря на возраст. Когда братья и отец легли, она запалила терем и вошла в него. И всех, кто пытался имать ее, положила. Когда мы подоспели, двух моих ранила, еле вытащили ее. Витязи и те замирают, когда она появляется. Не простая она, хоть и веста еще. Такого даже из нас никто не видел.

— Дык вот и я думаю, не заартачится ли?

Здесь раздается звон мечей и они повернулись на поединок. Соперник Радомира, немолодой воин, отмеченный не одним шрамом, со снисходительной улыбкой после первого па, волоча меч по земле, громко говорит Радомиру.

— Ну что, малец, посмотрим, чему ты научился!

И сразу начинает яростную атаку, да так, что от мечей искры летят. Радомир, ничуть не сконфузившись, отступая, не без труда отбивает натиск, делает шаг в сторону и проваливает противника. Тот разворачивается и начинает еще более яростную атаку, обрушив на Радомира еще более могучие удары. Тот отбился уже с бОльшим трудом, но, отпрыгнув в сторону и улучшив момент, сам переходит в контратаку и несколькими рубящими ударами заставляет противника отступить и, выбив у него меч, наносит последний удар ногой в грудь. Да так, что соперник отлетает на несколько метров и с силой ударяется о землю, теряя сознание. К нему из круга сразу подходят два воина и уносят за круг. Под одобрительный шум Радомир кланяется поверженному сопернику, витязям и вкладывает меч в ножны.

Камера возвращается к Святополку.

— Ну хорош молодец! Весь в отца.

Старшина кладет руку на плечо Святополка. Тот тоже кладет руку ему на плечо.

— Не выкатывай ты им много меду. Порубят ведь друг друга. Будь милостив.

— Вот бы кому в Новгороде за столом сидеть! Разве кому плохо бы стало?

— Сам знаешь, не моя то печаль. Наше дело с тобой Правду от Кривды отделять. И кончим на этом.

Они обнимаются, расцеловываются, подходит Радомир, расцеловывается со старшиной, и тот уходит.

— Ну что, пойдем к Ярославне? Пора собираться в дорогу.

— Лучше бы мне еще с тремя сразиться, чем к ней идти.

— И он туда же! Делай, что должно!

Подходит женщина с кувшином и рушниками. Они умываются и направляются к погребальному костру.

СЦЕНА 4.

Святополк с Радомиром подходят к погребальному костру, встают за спиной у Ярославны, не решаясь отвлечь родную душу от общего горя. Стоят и смотрят на нее. Она, сидя на коленях и воздев руки к небу, не то поет, не то воет что-то не — разборчиво. Услышав шевеление за спиной, она быстро вытирает рукавом лицо, встает и поворачивается к ним.

Совсем юная, пытающаяся заправить белокурые волосы, повылезавшие из-под платка. На лице еще не полностью пропали веснушки, точеная фигурка под простым, холщовым платьем. Она не сразу решается поднять на них глаза. Они смотрят на нее и сами расчувствовались. Но, как только она поднимает глаза, полные боли и недетской мудрости, их как холодной водой окатило. Никто не решается прервать молчание. Наконец Святополк, опустив и сразу подняв голову, говорит глядя ей в глаза.

— Надо ехать, кровинка моя.

Она опускает глаза.

— Я же не закончила тризны.

Слезы текут по ее розовым щекам. Святополк подзывает жестом волхва, встречавшего посланца.

— Он все закончит, будь надёжа. А нам нужно ехать. Собирайся.

— Прямо сейчас?

— Нужно спешить, пока и ветер нам в помощь.

Она, не поднимая глаз, подходит к ритуальному костру, берет немного пепла, втирает себе в предплечье, обтирает шею, лоб, вытягивается в струну, слез будто бы и не было на ее лице, кланяется и уходит. Все еще какое— то время стоят молча.

Святополк, качая головой, обращается к Радомиру.

— Ты только посмотри. Уж слишком сильна. Веста, а держит себя как витязь. Присматривай за ней! Как бы худо не было.

Радомир глубоко вздыхает, но не перечит, они молча спускаются с холма.

Сцена 5.

На берегу у парома стоят сотни две воинов, держащих коней под уздцы. Неподалеку у берега стоят ладьи, на которые по мосткам затаскивают всякие грузы, а на берегу толпятся девицы и спокойно толкуют женщины постарше. Святополк с Радомиром на конях разъезжают по берегу, контролируя сборы. Вдруг все, не сговариваясь, повернули головы.

Ярославна на коне, в кожаной одежде воина, с мечом и прикрепленным к сбруе щитом выехала на берег. Волосы, собранные в косу убраны под кожаный платок, завязанный на затылке. Святополк с Радомиром, переглянувшись расширенными глазами, подъезжают к ней.

— Я поеду с вами, верхом.

— Нет, голубка моя, это слишком опасно. Пойдешь лОдьей. Да и переодеться бы тебе в платье, как у всех девиц.

И Святополк, повернув коня, поехал в сторону парома. Радомир последовал за ним. Спешившись и зайдя с конями под уздцы на паром, они повернулись и увидели, как она по мостку на коне въезжает на ладью. Святополк, поворачиваясь к Радомиру:

— Ну и характер!

— Сказала же, что верхом поедет. — с невозмутимым видом отвечает тот.

— Вот я и говорю, присматривай за ней. Ой хлебнем!

Паром, полный воинов с лошадьми, отправляется к другому берегу. Оставшиеся ждут своей очереди. Ладьи тоже отходят на веслах на середину реки и распускают красные паруса, расшитые славянскими свастичными символами. Камера дает полную панораму обоих берегов. Вся процессия начинает медленное движение.

Сцена 5.1.

После того как ладья распустила паруса и заскользила по воде к Ярославне, сидящей на коне подходит молодой, лет двадцети пяти, крепкий воин.

— Слезай, белка, с коня. В клеть поставлю.

Она смотрит на витязя и меняется в лице. Бросается прямо с коня ему на шею.

— Яромир! Друг ты мой! Жив! Вернулся!

Она слезает с него, они смотрят друг на друга.

— Слава Богам! Я уж думала, что совсем одна осталась!

— Не только друг, но и твой верный сотник. Не забывай это. И кто тебе сказал, что ты одна? Вся дружина как один тебе присягает! Для нас всех твоя воля важнее своей! Так— что вверяем себя твоим заботам.

— Хорошо, что хоть ты к рамеям ушел с большой дружиной, а то бы я и тебя лишилась.

— Тоже скажешь, хорошо. Ты не знаешь, что я пережил, когда понял, что не поспеть нам ко времени?

— Всем не сладко пришлось. Вы теперь со мной в Новгороде встанете?

— Нет, ты пока с родней там поживи, а нам нужно все разобрать и новый терем поставить. Да не один. Святополк много делового леса дает, так что мы лес доставим и на Костроме останемся. Хозяевам нужно помогать. Хотим до холодов успеть. Все руки пригодятся.

Они, по палубе аккуратно доводят коня до клети и привязывают его.

— Иди, полежи, там тебе на сене подушек настелили.

— Нет, я с тобой хочу. Расскажи мне как в поход сходили.

Они встают у борта и продолжают о чем-то разговаривать.

В СТЫК В камышах у берега стоит ладья полная вооруженных людей. На носу сидит немолодой, до зубов вооруженный мужчина и прислушивается.

— Тихо вы! Кажись идет кто-то!

В СТЫК На ладье Власта о чем-то оживленно беседует с Яромиром. Неожиданно ладья втыкается во что-то килем. Сразу начинается беспорядок-сыпятся берестяные короба, падают мешки и многие люди не удерживаются на ногах. Кругом ржание лошадей и грохот падающего груза.

Яромир хватается за борт и ловит летящую на него Власту. Она встает на ноги и смотрит за борт.

— На мель что ли наскочили?

— Да нет здесь мели.

На берегу раздаются крики и улюлюканье. Из камышей появляются четыре лодки, заполненные разбойниками. Гребцы лихо гребут и лодки быстро приближаются к ладье. Вторая ладья, идущая вслед, увернувшись от столкновения втыкается рядом и становится видно канат, натянутый от валуна на дне до сосны на берегу.

Подойдя поближе, разбойники начинают слать стрелы и две из них со звоном втыкаются в борт рядом с Ярославной. Яромир кричит: " Щиты! " и сразу подбегают воины и прикрывают их с Ярославной щитами. Несколько воинов с луками встают у противоположного борта и начинают выцеливать нападающих.

— Знаешь что, белка, видишь на той стороне разъезд Святослава?

Яромир указывает на всадников рукой и свистит, привлекая их внимание.

— Ты у нас хорошо плаваешь, плыви до них, этих мы здесь примим.

— Я с вами останусь, помогу вам.

— Не нужно. Мы их побьём, хоть они еще десять отрядов пришлют. Эти олухи не понимают, чьи лОдьи решили пограбить. А тебе незачем здесь под стрелами стоять. Нам случайности ни к чему.

У Ярославны в глазах появляется огонек .

— Ладно.

Она снимает меч, втыкает его в сапог и подвязывает куском бечевки. Потом встает на край борта и кричит воинам, пытающимся убрать паруса.

— Не торопитесь!

Ловко оттолкнувшись от борта, она ныряет и в несколько гребков оказывается у каната. Разбойники, заметив ее сразу начинают стрелять и грести в ее сторону.

Она, не обращая внимания на стрелы, втыкающиеся в нос ладьи, оплетает канат рукой и ногой, а другой рукой достает меч и начинает резать упругие волокна.

Яромир, не отрывая глаз, смотрит на нее.

— Ну, белка, вечно что-нибудь отчубучит!

Повышает голос, обращаясь к лучникам.

— Прикройте ее!

Острый меч Ярославны довольно быстро справляется с канатом и тот, лопаясь, освобождает ладьи из плена. Но, повинуясь ветру, ладьи, стремясь столкнуться носами, плывут навстречу друг другу. Яромир напрягается, подходит ближе к борту, берясь за него, переваливается и наблюдает за происходящим.

Ладьи не сильно сталкиваются, но Ярославна, быстро убрав меч, подныривает под нос, начавшей движение ладьи и всплывает уже у борта. Встряхнув головой, она видит руку, протянутую ей сверху и хватается за нее. Яромир, как пушинку вытаскивает ее из воды и ставит на палубу.

— Ну, белка! Зачем ты так рискуешь?

— Да ни какого риска, все под контролем.

Отряхивается она и говорит, как ни в чем не бывало.

— Ни какого риска? Стрелы летают над головой! И так бы справились! Все и так твою удаль знают. Ладно, иди, выжимайся.

Ладьи лавируют на течении и выстраиваются друг за другом. Яромир дает знак разъезду, что бы ехали дальше и начинает помогать с парусом.

СЦЕНА 6

Камера дает верхнюю круговую панораму города со святилищами с вырубленными из огромных дубов кумирами Богов и разноэтажными срубами. Переходит на окраину города. На реке стоят ладьи, пришедшие с Ярославной. Камера приближает загородный поселок, огороженный частоколом, состоящий из нескольких теремов и хозяйственных построек. За частоколом загоны для лошадей и луга, на которых пасется огромное стадо коров. В центре поселка растянулся караван телег. Вокруг них суетятся люди. Одни телеги загружают, другие разгружают.

Рядом с широкой лестницей, идущей на второй этаж терема, стоит молодая, дорого одетая женщина, и разговаривает с мужчиной лет пятидесяти, очень просто одетым, с недлинной седоватой бородой и длинными волосами, перетянутыми простой бечевкой.

— Вот прими, матушка, медку первого. Хороший сбор ожидаем в этом году, все цветет бурно.

Женщина берет его под руку и они медленно прогуливаются по мощеным дорожкам.

Вокруг красиво обихоженный двор с покошенной травой, плодовыми деревьями и кустами.

— Благодарствую, друг милый! Медок нам как раз в пору. Сам знаешь, дружине Святополковой сколько не дай, все, озорники, выпьют и еще попросят!

— Не жури их, матушка, ратное дело такое, мало они радости-то видят. Пусть побалуются.

Она кивает головой.

— А что, как жизнь у весей? Нет ли нужды какой или скорби? Как Дед?

— Слава Богам! Благодаря вашей со Святополком милости нужды ни в чем не испытываем, скорби у всех по прошлым заслугам да и как без них? А Дед уж давненько в духе прибывает, уж вторая луна пошла, а он из избенки своей не выходит. Еду, что ему приносят, всю обратно нетронутой забирают! На моей памяти не бывало такого.

В этот момент вдалеке на пригорке появляются всадники. Они останавливаются и пытаются разглядеть, кто скачет.

Впереди едет(летит) Ярославна, ее догоняет Радомир. Их сопровождает его сотня.

— Посмотри, матушка, вроде как она скачет!

— Да. Похоже на то.

— Скорбим с вами о утрате вашей тяжкой!

Она вытирает накатившуюся слезу платком. Прислоняется на секунду щекой к его плечу.

— Друг ты мой верный, если бы не вы, так и боль бы не унять, а с вашим подкреплением и нам легче!

— Что, у вас теперь жить-то она будет?

— Как боги управят. Если замуж за хорошего человека отдадим, то обратно на свои земли поедет. Дружиной ее пока старшина управляет и народ защищает, но долго так быть не может. Ну да Святополк все уладит.

— Мало ли забот у мужа твоего? Вот сын-то погибшего брата его старшего тоже у вас живет. А теперь вот и Ярослав голову сложил! Один он из братьев остался, а стоит, не колышется, будто камень, а ведь не каменный он.

— Так ведь дочь она брата его, а значит дочь наша.

— Пока есть такие люди, как вы со Святополком, стоять будет Расея!

В этот момент Ярославна в сопровождении Радомира въезжает на двор, она соскакивает с коня и кидается в объятья тетки. Обе плачут.

— Видишь, любушка моя, Белослава милая, как жизнь-то моя повернулась!

Оказавшись в объятиях родной души, она воет в голос. Та гладит ее по голове и тоже плачет. Кожаный платок свалился с ее головы и обнажил рассыпавшиеся белокурые, вьющиеся волосы. Посланник Деда отошел в сторону и сам пустил слезу.

— Пойдем в терем, милая моя, умоешься и переоденешься, не гоже тебе в мужском платье-то ходить.

Чуть успокоившись говорит Белослава и они в обнимку уходят в терем.

СЦЕНА 7.

Святополк в сопровождении трех всадников въезжает на двор богато украшенного терема. Перед теремом толпится народ. Увидав Святополка, кто-то выкрикивает.

— Слава Святополку!

Остальные вторят.

— Слава! Слава! Слава!

Святополк поднимает руку.

Они спешиваются и заходят по широкой лестнице, ведущей со двора на второй этаж, заходят в зал с колоннами, украшенными резьбой. Их встречает немолодой мужчина. Спутники остаются в зале, а Святополка встречающий проводит в палаты. Открывает перед ним дверь, а сам остается и после того, как тот заходит, закрывает ее. В комнате со сводистыми потолками и росписями, у окна стоит пожилой мужчина в длинной, дорого расшитой рубахе. Услышав звук закрывающейся двери, он поворачивается. Святополк кланяется ему.

— Здрав будь, Гостомысл!

Тот кланяется в ответ, они расцеловываются и садятся за стол.

— Извини, что вестей давно не слал, сам видишь, как оно все.

— Знаю скорбь твою и скорблю вместе с тобой, — опустив голову, говорит Гостомысл. — Слез больше не имею, чтобы оплакать Ярослава, ведь и ты мне, и он был, как сын.(поднимает голову)На тризну приехать не смог, прости, но был там душой. Власту Ярославну с собой привез?

— Конечно, как мне там ее оставить? Здесь пока за ней Беляна присмотрит. Да и не вместно ей там среди витязей. И так уж ретива больно.

— Сам знаешь в седле она выросла.Да и земель под ней теперь много, и дружина основная от рамеев возвернулась. Что делать будешь?

— Пока старшина за всем присмотрит, а дале посмотрим. Ромеи, змеи подколодные, у Ярослава дружину попросили, золотом ему заплатили, а сами хазар наняли, чтобы напасть на него, но не на того напали. Ярослав с малой дружиной и ополчением чуть не половину их войска положил, но и сам голову сложил. Авангард большой дружины крепость уже отбили, когда мы с Дона подошли. Хазары, как псы, разбежались, но не успели мы. Одна она в живых осталась.

— Да не он их целью был-ты. Знали они, что на выручку брату поспешишь одной конницей. Хотели до тебя добраться. Но Ярослав им все нарушил. Мы порешили так: под ее дружину отдадим еще земли вверх по Волге, но пусть Белослава и жениха ей сыщет достойного. (пауза)

Но не за тем я тебя звал. В Новгороде буза. Ты знаешь, я хочу Рарогу стол Новгородский передать. А Вадим говорит: "Пусть Рарог земли своего отца отвоевывает и, пока не отвоюет, в Новгороде ему делать не чё!"И народ замутил-требуют Вече собирать. Сам знаешь, слабею я. Сколько осталось мне, не знаю, и силы уже не те!

Вадим сам грезит о столе новгородском. Как народу сказать, что войны с ромеями не избежать? А Рарог сядет, дык и ромеев умоем. Три их брата. Три дружины. Стоять твердо будут. Ромеи не сунутся. А они уж сунулись до Ярослава...

А так время выиграем, силы подкопим и упредим их, первые ударим. Не могу я Новгород Вадиму оставить, не больно— то он для этого дела способный. Так что я вот что думаю: езжай к Деду, что он скажет?, а я Вече оттяну. Что скажешь Святополкушка?

Святополк встаёт из-за стола.

— Я твой выбор принимаю. Пусть Дед решает.

— Ну и не медли, день на сборы и в путь!

Они расцеловываются и Святополк, полный достоинства, выходит к спутникам, чуть ускоряется.

— Поспешим, братья, ждет нас опять дорога, а я ведь еще своих не видел.

Они садятся на коней и с места переходят в галоп.

СЦЕНА 8.

Белослава заводит Власту в терем .

— Пойдем покажу тебе твои палаты. Там уж убрали все для тебя, что не понравится, поправим.

Они поднимаются по лестнице и заходят в комнату. У окна стоят две молодые, румяные, хорошо одетые девки. Кланяются, и Ярославна кланяется им в ответ. Белослава кладет руку ей на спину, гладит ее.

— Переодевайся. Срамно и смотреть на тебя в этом.

Уходит. Девки открывают массивный сундук, переглядываются и давят в себе смех. Она меняется в лице.

— Идите-ка, займитесь чем-нибудь полезным!

Те подходят к двери, кланяются.

— Прости, если обидели чем. Чудно просто, девица-витязь.

— Идите уж, —

Сменяет она гнев на милость.

Они уходят и она приступает к выбору платья. Все достает и кучей кидает на кровать. Из кучи вытаскивает самое простое, льняное с вышивкой по горлу. Прикидывает на себя-впору. Быстро переодевается за портьерой, прибирает волосы под ленту.

В это время на дворе раздается топот копыт. Она подскакивает к окну. К терему подъезжают Святополк со спутниками, спешиваются и умываются в бочках воды. Она берет зеркало, быстро поправляет волосы и спешит в зал. Там уже накрывают столы.

Заходит Святоплк с дружинниками, кланяются присутствующим и садятся за стол, переговариваясь. К ним присоединяется Радомир и посланник Деда. Девки торопливо мечут на стол под присмотром Белославы. Ярославна жестом прогоняет девок и сама начинает прислуживать за столом. Белослава присоединяется к ней. Смотрит на нее ласково:

— Ну, кровь! Не вода.

Она улыбается ей и они вдвоем выносят и расставляют крынки с медом. Святополк поворачивается к ним:

— Хватит уже суетиться, садитесь за стол.

Женщины садятся на противоположный от витязей край стола, но к еде пока никто не притрагивается. В зал входит уже довольно пожилая женщина, но красота ее никуда не делась. Все встают и кланяются ей. Платье богатое, расшитое золотыми и серебряными нитями. Узор-совы в разных вариациях.(это теща-старшая женщина в роду, мать Святополка)Она отвечает всем поклоном и садится за стол между посланцем Деда и Белославой, и все садятся.

Теща не спускает глаз с Ярославны. Та, встретив ее взгляд, опускает глаза. Витязи с шутками и прибаутками разливают мед всем и теще тоже. Та останавливает их жестом, чтоб много не лили. Святополдк встает:

— Как я соскучился за вами, любы мои!

Смотрит на Белославу, та вся зарделась.

— Слава Богам, что все за столом! За ваше здоровье хочу выпить, матушка, и за всех! Слава Роду!

Сидящие за столом поднимают разлитый мед.

— Слава Роду!

Садясь, спрашивает у Радомира:-Где хоть брат твой, Светозар?

Тот пожимает плечами. Все выпивают и приступают к трапезе. Святополк продолжает.

— Гостомысл просит к Деду ехать, так что недолга встреча наша будет. Уж не гневайтесь(смотрит на Белославу), но ехать надо. Теща, чуть пригубив меду, обращается к Святополку.

— Да примет ли вас Дед-то? Вон Тихомир говорит, что он уже целую луну к людям не выходит.

Святополк пожимает плечами.

— Не знаю, но ехать надо.

За столом продолжаются разговоры, а Ярославна незаметно встает и уходит.

СЦЕНА 9.

Ярославна заходит в свою опочивальню, достает из — под кровати кожаные штаны и куртку, складывает в узелок, берет небольшой изогнутый меч и идет на конюшню. Там из узелка достает краюху хлеба, отламывает кусок, посыпает его солью из резной баночки, подходит к своему коню и подаёт ему. Он с удовольствием кушает этот хлеб, она пытается поцеловать его в нос, но тот мотает головой( не мешай). Она берет свой узелок и меч, закапывает его в сено и садится на это место. Сидит, и слезы катятся по ее лицу.

Ее одиночество нарушает ворвавшийся на всех парах в конюшню всадник. С виду примерно ее ровесник. На ходу он соскакивает с коня, привязывает его и громко говорит в ее сторону:

— Коня покорми-попои и помой, проверю. За нерадивость спрошу!

Она вскакивает, запылав взглядом, по— царски вскидывает голову. Кричит, и голос даже срывается от такой наглости:

— Дерзкий мальчишка! Тебя что, давно не секли!?

Он поворачивается и спокойно, с удивлением отвечает.

— Кто посмеет меня высечь? Я витязь! — повышая тон.

— Витязь! С соплями!

Он краснеет и, готовый ответить на обиду, подбирает слова.

Ситуация взрывоопасная. В эту минуту в конюшню заходит Радомир.

— Здравствуй, витязь славный!

Посмеивается.

— Святополк уж спрашивал, почему тебя за столом нет. И, обращаясь к Ярославне, — да и тебя уж потеряли. Идите, там вас помирят.

Они с удивлением смотрят друг на дуга и следуют за Радомиром.

Сцена 10

Кадр проявляется в тереме.

Все втроем входят в зал и садятся за стол. Святополк обращает на пришедших внимание. И говорит, не обращаясь к кому-то конкретно:

— Смотрите-ка, сам каган хазарский прибыл или краль свейский! Не понимаю, почему никто не встал и не почтил его поклоном?

Поворачивается к Светозару.

— Да, Светозар?

Светозар встает и кланяется всем присутствующим, пытается сесть.

— Нет, нет. Не садись пока уж, будь милостив. Объясни всем, где был и какие важные дела переделал.

Тот опускает голову.

— Я говорил тебе, что бы ты на озеро один не ездил? Или ты хочешь, чтобы я запретил тебе коней давать? Почему ты не уважаешь чувства бабушки и тетки своей?

Белослава смотрит на него, как на ударившегося лбом младенца, с любовью и жалостью.

— Со мной ничего не случится! — отвечает тот, полный гордыни.

Святополк вспыхивает:-А ну-ка, иди суда!

Он встает, и они отходят за колонну.

Святополк подходит к нему вплотную:

— Показывал я тебе такой прием?

Он берет его за пояс и переворачивает вниз головой. Из-за пазухи Светозара вываливается всякое барахло: золотой амулет, явно, очень старинный даже для того времени, кинжал с истлевшей ручкой, огниво. Святополк тряхнул его чуть и из него выпало еще несколько монет. Светозар изо всех сил пытается освободиться, но куда там, Святополк только ухмыльнулся и аккуратно положил его на пол. Тот сел в позу лотоса и смотрит перед собой, молчит и кипит от злости.

— Ты не должен туда больше ходить! Тебе сто раз говорили, что там слишком опасно! В городе неспокойно, Вокруг Вадима лихие люди собираются. Нарвешься один— беды не миновать. Посмотри, теща вся белая ходит. Что ты с ней делаешь?

Он говорит отрешенно:

— Я должен отомстить! Я все равно убью их всех!

— Такой же упрямый, как отец!

Тот вскакивает на ноги. Смотрит снизу вверх прямо в глаза.

— А какой я должен быть!? Мой отец!...

Ком подкатывает у него к горлу, они смотрят друг на друга и бросаются друг другу в объятья, сглатывая не выступившие слезы. Святополк хлопает его по спине, берет за плечо и выводит в зал. Тот по пути собирает свои вещицы. Святополк, с улыбкой, шутя дает ему по шее, но рука настолько тяжелая, что тот спотыкается и выскакивает в зал. Ярославна, увидев, хихикает, но, поймав холодный взгляд тещи, осекается и опускает глаза. Светозар, приосанившись, садится на свое место за столом.

Святополк, проходя к своему месту:

— Вот посмотри, Власта Ярославна, на своего брата. Последний раз вы виделись, когда тебе было лет пять.

— Да. Я помню его, только не сразу узнала.

— Разве он сильно изменился с тех пор? Мне так не кажется, —

говорит Святополк с улыбкой, садясь за стол.

— Я согласна. Такие, как он, никогда не меняются. Он и тогда вечно во что-то вляпывался.

— Теперь он ищет меч Перуна. Давай, расскажи всем. Ныряет один со скал.

Светозар сидит, пытается есть и молча кипит внутри. У Власты на лице читается явный интерес.

Путята, отрывается от трапезы:

— Говорю тебе, Перун крепко держит свой меч и никогда не выпускал его! Я не советую тебе встречаться с его мечом!

Витязи смеются, ближние хлопают его по плечу и поднимают кубки:

— Слава Перуну!

— Слава Перуну!

Выпивают. Он, не в силах терпеть насмешек, бросает нож, которым ел, на стол. Ярославна, пытаясь спасти ситуацию, не без интереса спрашивает:

— А зачем тебе меч Перуна?

— Это не твое дело! —

все еще в запале говорит он.

— Это дело витязей, а ты иди перекладывай свои жемчуга!

— А тебя-то как это касается, если это дело витязей— смеётся она, но, поймав в очередной раз спокойный и холодный взгляд тещи, опускает глаза.

Святоплк, допив, ставит кубок:

— Не нарывайся!, она с тобой одного рода и в седле не хуже тебя сидит, а в стрельбе из лука, пожалуй, и побьет тебя.

Он пыжится что-то ответить, но Святополк, глядя на Беляну, обрывает его:

— Все, други мои, пора и нам отдыхать. Завтра новый день будет и тот день отдыха нам не даст.

Он встает из-за стола. Все встают вместе с ним и расходятся.

СЦЕНА 11.

Утром чуть забрезжил рассвет, Власта просыпается, потягивается в постели, вскакивает на ноги и быстро одевается. Оглядываясь, чтоб никто не заметил, бежит на конюшню и кормит коня хлебом. Тихо заходит Светозар.

— А ты-то что здесь делаешь?

— А что, в Новгороде только тебе разрешено на лошади ездить?

— Иди на кухню. Я помню, как ты у кухарок все время просила "смЯтану с пЯском".

Говорит Светозар посмеиваясь.

— Ну и что, у нас все так говорят.А тебя что не спроси, один ответ— "ты-ык да", твой город называется Тыкда ?

— Смятана с пяском!

Он подходит к коню и начинает его чесать щеткой.

— А зачем тебе меч Перуна?

Он поворачивается, смотрит на нее пристально.

— Я хочу отомстить за смерть отца и мамы.

У нее вспыхивают глаза.

— Я могу помочь тебе, если ты поможешь мне отомстить за моих.

— Не смеши меня. Чем ты можешь мне помочь? Разве что принесешь требы Богам. Иди займись этим делом, это лучше, чем сидеть на сене.

— Да ты и впрямь дурачок, не даром тебя здесь все жалеют.

— Кто жалеет? Кто смеет меня жалеть?

— Да ладно, не начинай! Дядька поедет к Деду, а я знаю, как мы сможем туда попасть.

— Да зачем мне тот Дед?

— Он сможет научить нас, как отомстить .

— Дед не витязь! Я и сам прекрасно смогу отомстить и за своих и за твоих. Мне бы только меч Перуна найти. Хочешь помочь?, ладно уж, поехали, на берегу последишь за веревкой.

— Ладно, поедем.Только отвернись.

Он отворачивается, и она достает свой узелок с одеждой, быстро переодевается за кадром.

— Поехали?

— Лишь бы не пожалеть о том, что я тебя с собой взял.

— Лишь бы не пожалеть, что я с тобой поехала!

Они садятся на коней и выезжают.

СЦЕНА 12.

Они едут по каменистому берегу. Кругом красивейший сосновый лес и панорама озера. По каменистому берегу они заезжают на большой каменный утес, поросший мхом, слезают с коней и привязывают их к небольшим соснам. Он достает из сумки веревку и привязывает один конец к стоящей на краю сосне, а вторым концом опоясывается.

— Смотри, чтоб веревка не отвязалась. Если я начну дергать за нее, тащи вверх. Поняла хоть?

— Тык да-а, — смеется она.

Он начинает спускаться по отвесным скалам, внизу волнуется озеро.

— Следи, чтобы веревка не отвязалась!

Она кивает головой, смотрит, как он ловко спускается, касается воды и начинает бороться с волнами, отходит подальше от берега, поднимает голову к небу, стоит секунду, потом разворачивается, разбегается и ныряет с обрыва вниз. Стрелой входит в воду. Он устремляется ей на помощь. Веревка мешает, но она самостоятельно быстро выскакивает на поверхность. Брызги, волны, слюни. Она вдыхает полной грудью, машет головой, и здесь он видит, насколько она красива, просто глаз не отвести.

— Ну где твой меч? Давай возьмем его и домой.

— Ты что?, мухоморов объелась? Что хоть творишь-то?

— Не бойся, ты же витязь-смеется она-, хочешь, плавать научу?

— Сперва сама научись.

Она подныривает и хватает его за ногу, притопив, отпускает и всплывает рядом с ним. Он выныривает, встряхивает голову.

— Вот ведь выдра!

Они рядом в воде, он держит ее за руку, тела их соприкасаются.

— Ныряй за мной, видишь тот камень?

— Перед тем. как нырять, воздуху набери — хохочет она .

Он, собравшись, ныряет, она за ним, не держась за веревку, а, толкая ее впереди. Оказавшись под водой, они попадают в тоннель. Каменные стены, в стене справа какая-то ниша с вырубленными солярными знаками, рунами, обозначениями Перуна, она подплывает и удивленно смотрит. Светозар поворачивается и жестом показывает, чтобы она не задерживалась. Она догоняет его, и они всплывают с другой стороны тоннеля.

СЦЕНА 13

Кадр проявляется.

Они лежат на песчаном пляже, глаза постепенно привыкают к тусклому свету, идущему лишь из тоннеля под водой. Они оказались в пещере, стены и своды которой состоят из навала камней правильной формы. Он встает, отряхивается. Она садится на песок и пытается что-то разглядеть в этом тусклом свете. Светозар подходит к носу лодки, торчащему из песка, и привязывает к нему веревку, нагибается и копает песок внутри лодки.

— Что, притомилась, выдра ластоногая?

Она вскакивает, с разбегу дает ему увесистый пинок и исчезает в темноте. У него на лице промелькнула гримаса боли.

— Это тебе за выдру! Еще раз так скажешь, вообще утоплю!

— Я раньше тебя на берегу задушу!

— Ага, попробуй. Вообще, куда ты меня притащил?

Он достает из песка сверток из кожи. Развязывает. В нем факелы, склянка и огниво. Прыскает из склянки на факел и поджигает.

— Конечно, притащил! Или кто-то навязался? Говорили мне не связываться с девчонками!

Он поднимает зажженный факел вверх.

— Где ты хоть делась, звезда морская?

Она с лисьей улыбкой появляется из темноты.

— Не кричи. Где мы выплыли? Что это за место? И что это за странные камни?

— Это старый город, который был до Новгорода. Он ушел в другой мир вместе с жителями, а это все, что от него осталось.

Говорит он заговорчески.

— Ты говоришь про Словенск? Мне бабушка рассказывала, когда я маленькая была, но с чего ты взял, что это его обломки?

Они идут вдоль стены из нагромождения мегалитов и обломков огромных статуй гигантских птиц.

— Это обломки храма Перуна, здесь хранится дар Перуна людям. Дар не смог уйти вместе с городом. Меч где-то здесь. Смотри сюда.

Он направляет факел на длинную каменную плиту, на которой высечен знак Перуна.

— А с чего ты взял, что это меч?

— Перун— Бог-воин, какой дар он еще мог сделать?

Она пожимает плечами и говорит в темноту. — ОТКУДА ты все это знаешь?

— В прошлом году слышал разговор Тихомира с бабушкой, он рассказывал об этом.

— Ты еще и подслушиваешь. Тебя точно высекут.

— Витязя никто не посмеет тронуть!

— Да, видели мы, как дядька тебе по шее треснул.

— Ну дык то дядька...

— Вот он и высечет!

Она звонко смеется.

— Я точно бабушке расскажу, что ты опять в мужскую одежду вырядилась.

— Ты еще и ябеда.

Она поворачивается к нему спиной и подходит к стене. Под стеной раскоп.

— Это ты что ли нарыл?

— Да, если хочешь помочь, бери вон лопату и рой.

Он указывает головой на кирки и лопаты, торчащие из песка .

— Ну ты запасливый! И что-нибудь нарыл уже?

Он показывает зубастый амулет со знаком Перуна, она разглядывает и говорит:

— Да, старинная вещица.

Они спускаются в яму, берут инструмент и начинают рыть, но все безуспешно.

Она вся в песке выбирается из ямы:

— С чего ты решил, что рыть надо именно здесь?

Он берет воткнутый в песок факел.

— Вот видишь символ, — он показывает на знак в центре плиты, — здесь где-то должен быть вход.

— Должен был бы быть, но его завалило, давай попробуем еще подальше. Они проходят несколько шагов и начинают рыть, роют какое-то время и она находит откос в стене, зовет его, они переглядываются и начинают рыть вместе. Быстро отрывают окно, засыпанное песком. Он берется за косяк, ногами выбивает песок и засовывает в окно голову.

— Вот это да!!! Ты только посмотри!!

Она внедряется рядом с ним, убирает растрепавшиеся волосы, и перед ней открывается панорама огромного храма. Они под самым потолком в маленькой отдушине. Внизу храм из огромных мегалитов с перекрытиями из гигантских окаменевших деревьев, в центре огромный камень-алтарь. Внутри храма полумрак, свет пробивается только в щели и отдушины под потолком с другой стороны.

— Вот это да! — вторит она, — какой он огромный! Я ничего подобного в жизни не видела!

Он вылезает наружу, и вскоре к ней прилетает конец веревки .

— Ну что? Спускаемся?

СЦЕНА 14

По веревке они спускаются на перекрытие и идут по нему рядом, доходят до бревна, лежащего сверху поперек, осматривают его.

— Не знала, что бывают такие огромные деревья.По нему спокойно на тройке ехать можно.

— Это и есть храм Перуна! Меч должен быть где-то здесь.

— Да, только нам никак не спуститься.

Камера идет по кругу, дает полную панораму храма и останавливается на конце самого верхнего перекрытия.

Под сводом храма на самом верхнем перекрытии сидит большая черная птица с лицом человека. Лицо красивого взрослого мужчины неопределенного возраста. Черные, блестящие тонкие перья спускаются на лицо, создавая причудливую прическу. Птица спокойно сидит и пристально смотрит на разговаривающих с отсутствующим лицом. Ярославна, как бы почувствовав этот взгляд, поднимает глаза и голову чуть вверх и начинает оглядывать верхнее поперечное бревно, и в том месте, где сидела птица, вспыхивает свет и эта вспышка ослепляет ее. Она закрывает глаза и слышит, как в тишине храма раздаются удары крыльев взлетающей птицы.

— Какую-то птицу спугнули, —

поворачивается к ней Светозар.

Она все так же стоит с поднятой головой, открывает глаза и видит, как на нее планирует большое черное, блестящее, узорчатое перо. Пару секунд она наблюдает за его причудливым танцем, потом подпрыгивает и ловит перо, но, уколовшись, вскрикивает.

— Вот толкушка! —

хохочет Светозар.

Она смотрит на него уничтожающим взглядом, берет перо, как шпагу и, сделав неглубокий выпад, колет его в грудь.

— Вот твой меч! —

смеется она.

Перо оказывается настолько острым, что легко проходит рубаху и наносит ему болезненный укол. Он отскакивает, потирая грудь.

— Ну и перышко!

Отходит, садится на край бревна и полулежа, подперев голову рукой, смотрит вниз. Она, заметив его перемену, подходит ближе.

— Не кручинься, найдем мы твой меч!

Проходит мимо него и скрывается за кадром. Он глубоко вздыхает.

Неожиданно она кричит.

— Смотри, как я могу!

Он поднимает глаза и видит, как она, держа перо на вытянутой руке, перелетает на верхнее перекрытие. Он, ошеломленный этим зрелищем, вскакивает на ноги и кричит в недоумении:

— Как ты это делаешь?!!

— Да не знаю, просто держусь за перо, а оно несет меня туда, куда я хочу.

Она спрыгивает с верхнего бревна и, спланировав, опускается рядом с ним.

— Хочешь, и тебя покатаю? Берись за перо.

Он с осторожность берется за перо рядом с ней и они легко перелетают не верхнее бревно.

— Ну и перышко! —

повторяет он.

— Я совсем не чувствую своего веса. Так, значит, мы сможем спуститься вниз!?

Они переглядываются и, выставив перо вперед на вытянутую руку, плавно опускаются вниз, прямо к алтарю.

— Да уж, не простое перышко!

Она достает из кармана большой платок, заворачивает перо и затыкает его за плечо.

Они идут вдоль стен храма и рассматривают причудливую резьбу.Все покрыто какими-то символами и руническими письменами.Не отрывая глаз от этих диковинных символов, они доходят до углубления в стене, сделанного, как альков, на уровне пояса, и в нем, в хрустальной вазе, стоит восхитительный цветок, похожий на светящуюся молнию. Они останавливаются. Она, не отводя от цветка глаз, пытается взять его из вазы, но рука проходит сквозь. Она пробует еще, но все безуспешно.

— По всей видимости, вот этот неземной красоты цветок и есть дар Перуна.

— Не может быть! Должно быть оружие!

Он начинает бродить по храму и искать что-то еще.

Она осматривается, подходит к воротам, в них железная дверь. Она продолжает с жадностью разглядывать все вокруг и увиденное изумляет ее.

— Пойдем посмотрим куда ведет эта дверь. Ведь откуда-то пробивается свет. Уж и так понятно, что никакого меча здесь нет.

Он глубоко вздыхает.

— Видимо, так и есть.

Она пробует открыть дверь, но та не поддаётся. Они наваливаются вдвоем и дверь со скрипом начинает медленно открываться. Еще усилие и они вываливаются в каменный портал с резными колоннами, выходящий на улицу. Выйдя на свет они встают как вкопанные. Не в силах промолвить ни слова, они просто стоят и разглядывают окружающий их сказочный пейзаж.

По ярко-изумрудной невысокой траве ветер гонял в разные стороны стройные волны, дальше, за поляной стояли исполинские деревья и кроны их, казалось, подпирали небо. С ветки на ветку перелетали такие диковинные птицы, что от них невозможно было отвести глаз, а между деревьями росли удивительной красоты цветы. В небе не было привычного солнца, а вместо него отраженным светом светились две большие планеты.

Наконец, опомнившись, они посмотрели друг на друга. Лица их немного изменились-черты лица и зубы как бы немного заострились, но еле заметно.

— Куда мы попали? —

в изумлении прошептала Власта.

— Я сам ничего не понимаю, но это совсем не похоже на то место, где мы ныряли. Что будем делать? Нужно возвращаться домой, пока нас не хватились.

— Прошу тебя, здесь так чудесно, давай немного погуляем и посмотрим, что там дальше.

Эпизод 3.Кострома.

СЦЕНА 1

Они пошли по извивающейся между деревьев дороге, жадно разглядывая все, что их окружало. Пение птиц и аромат цветов подарили им легкое опьянение, и они уже не шли, а будто порхали, взявшись за руки. Так незаметно дорога вывела их на мощеную площадь. Слева стоял двухэтажный сруб из огромных бревен, а напротив него памятник двум обнявшимся витязям, на постаменте которого было написано " Словен и Рус". Заканчивалась площадь выложенным из камня парапетом. Внизу под горкой текла река, а за ней, вдалеке на пригорке, виднелся город. Она протянула руку, указывая на эту картину, и на нее сразу села птица с золотистыми перьями, выдала изящную трель и упорхнула, пропав в лесу.

— Она сказала, что лучше бы нам возвращаться домой.

— Как ты это поняла? Ты что, уже с птицами разговариваешь?

— Я и сама не знаю, да только поняла.А я, глупая, думала, что все бабушкины рассказы-это просто сказки. Слушай, может мы спим?

— Ага, оба сразу и разговариваем во сне друг с другом. Ты смотри только не храпи, а то разбудишь меня, а я пока не хочу просыпаться!

— Сам ты храпишь!

Толкает она его и, подбегая к парапету, заскакивает на него. Внизу течет тихая, полноводная, светящаяся небесной лазурью река. Светозар подходит и встает на парапет рядом с ней.

На другом берегу реки, поодаль, виднелся город, выстроенный из гигантских бревен.

— Судя по всему, это и есть Словенск, а, значит, мы попали в Навь. Вот тебе и бабушкины сказки. Смотри-ка, а вон лестница вниз. Спустимся к реке?

— Да, пойдем умоемся.

Они начинают спускаться по длинной, неширокой каменной лестнице за руку вниз к реке.

СЦЕНА 2

Не дойдя до реки несколько ступеней, Светозар вдруг резко останавливается и рукой останавливает Власту. Она в недоумении смотрит на него. Он шепотом говорит:

— Смотри.

И глазами указывает ей на иву, стоящую над рекой, совсем рядом. Под ивой, на плоском камне, сидит русалка. Длинные русые волосы прикрывают ее грудь, на голове венок из белых лотосов, от бедер начинается чешуя.Слезы катятся по ее щекам и падают в воду.

— Это мавка, я слышал, они очень опасны!

— Смотри, она плачет.

Они стоят в растерянности. Но русалка, услышав их, резко вскидывает голову. Она молода и очень красива, но черты лица у нее резковаты, даже сердиты. От накатившего гнева слезы высыхают на ее лице.

— Кто вы такие и что вам надо!? —

грозным голосом спрашивает она, явно разъяренная тем, что кто-то нарушил ее приватность. Они молчат, не в силах вымолвить хоть что-то. Она чуть сбавив тон:

— Что вам нужно здесь? Ну говорите уже, коль пришли.

Светозар, выпрямившись, с напускным высокомерием начинает:

— Я— Светозар Всеславич, а это моя сестра, Власта Ярославна. Мы из Новгорода и живем там у своего дядьки Святополка. А ты кто?

— Святополк известен здесь— славный витязь. Но зачем вы здесь? Вы не могли попасть сюда ни конные, ни пешие. Рассказывайте все.

Власта делает движение вперед и говорит спокойным голосом :

— Мы нырнули с утеса на озере и попали в древний храм, там мы нашли перо и спустились на нем вниз.

— Перо? — забавно! Значит вы видели цветок?

— Да, а ...

— А что за перо вы нашли? Покажи.

Она достает перо.

— Вот.

Русалка еле заметно улыбается, и лицо ее становится не таким грозным.

— Я и не сомневалась, чьи перья тут торчат!

— А теперь может ты объяснишь нам, где мы и что это за перо?

В голосе появляются нотки сочувствия.

— И кто ты? И почему ты плачешь?

— Меня зовут Кострома.

Они переглядываются, явно слышали о ней.

— Вы попали в Навь, это совсем другой мир, редко люди попадают сюда, но вы нашли перо птицы Сирин, это один из ликов Велеса, и оно привело вас сюда. Но зачем вы залезли в храм?

— Светозар искал меч Перуна, а нашли мы лишь цветок и то не смогли его взять.Как только я подносила руку, он пропадал.

— Ха-ха-ха! Меч Перуна! Перун крепко держит свой меч, не советую тебе это проверять!

Светозар напрягается, вспоминая, что где-то он это уже слышал.

— С чего вы взяли, что меч Перуна хранится в храме?

— Светозар сказал, что в храме хранится дар Перуна людям и что это наверняка меч, а это оказался цветок.

Кострома роняет голову, и лицо ее скрывают рассыпавшиеся волосы.

— Да, цветок папоротника. И это наш цветок! Его подарил Перун нам на нашу с Купалой свадьбу, но мы лишились его из-за того, что совершили.

На воде видны расходящиеся от капелек слез круги.

Ярославна садится на нижнюю ступеньку лестницы и тянет за собой Светозара, он садится рядом с ней.

— Мы слышали от бабушки про Словенск и о Купаленом дне знаем, но, прошу тебя, расскажи нам, как все было.

Кострома поднимает голову, по ее красивому лицу текут слезы.

— Хорошо, слушайте.Все началось по земным меркам очень давно, когда встретились наши родители.

Наш отец огнебог Семаргл увидел нашу матушку, царицу ночи Купалицу на Ра-реке, спустился к ней по лунной дороге, и они полюбили друг друга. Начинается иллюстрация ее рассказа. На фоне звездного неба Купалица и Семаргл кружатся в воздухе в прекрасном танце, внизу огромная Ра-река отражает звездное небо. Одежда у него светло-серая, у нее темно-серая, в красных вышивках. За кадром продолжает звучать голос Костромы.

— И вскоре у Купалицы родились двойняшки, златокудрые дети Семаргла— Купала и Кострома.( по берегу бегут, взявшись за руки, дети в белых одеждах)

И росли те дети в чистой любви, и были они всегда под присмотром: днем отец ласкал их своим светом, а ночью пела им колыбельные матушка их (Купалица укладывает детей спать)

И было так до тех пор, пока в сумерки Купала не позвал Кострому на утес Ра-реки слушать песни птицы Сирин.

Птицы, Велеса лика смерть воспевающего. Услышав те песни, Купала побежал за птицей, сколько Кострома его ни останавливала(птица Сирин перелетает с ветки на ветку, мальчик бежит за ней, девочка цепляется за его одежды, падает, плачет, хватает его.Он поворачивается, уговаривает ее не плакать, вроде бы он сейчас вернется и бежит за птицей)и пропал, увела его птица из мира Яви поднебесного в мир Нави сумеречный, подземный, в который не попасть смертному, сколько ни рой землю.

И с тех пор поселилась тоска-печаль в той семье и бродил Купала по Нави, слушая песни птицы черной. Ну а время шло, и пришла пора Костроме венки плести да по Ра-реке пускать-женихов искать.И пришла она с подружками на берег тихий и пустили венки свои по течению девицы, лишь Кострома свой венок не пустила, а молвила: "Нет достойного жениха красоты моей, никому моего венка не видать", а в то время Купала, из Нави выбравшись, плыл по Ра-реке (Купала в ладье с высокими, задранными носом и кормой, с одним веслом, по пояс голый, в повязке и с жреческим шнуром). Услыхали Боги похвальбу юной Костромы, и сорвал Стрибог венок с головы ее и бросил в ладью проплывавшего мимо Купалы. Он подплыл к берегу и вернул венок. И увидела Кострома, как красив златовласый юноша, но не узнала в нем брата, и он не узнал ее.Так был ослеплен красотой сестры своей. Той же ночью сыграли свадьбу несчастные(Кострома плачет)

Сам Перун был на свадьбе той и, не узнав кто невеста, поднес Купале цветок невиданный папоротника. Всю ночь провели они на берегу Ра-реки, а, когда вышли, с утра, к родичам, все и выяснилось...

И не в силах вынести позор такой, убежали Кострома с Купалой на реку и бросились с утеса в воду.

Кострома замолчала, переживая все еще раз.

— Так ты и стала мавкой?

— Да, Ра-река забрала мое тело, а меня в наказание поместили в тело мавки, забрали цветок и заменили другим даром. Как только я появляюсь в вашем мире, в меня влюбляется какой-нибудь юноша, уходит со мной под воду и погибает.

Ужас и сочувствие на лице Ярославны, она смахивает слезу.

— А Купала?

— Купалу слуги Чернобога посадили в клетку, приковали цепями, и стоит та клетка на дне Ра-реки.

— И что же, ты больше его не видела?

— Видела, но ты же знаешь, что случается, если я появляюсь в вашем мире.Лишь дар Перуна, цветок папоротника может вернуть нам свободу, но Чернобог никогда не разрешит его взять.

Ярославна вскакивает, пылая от ярости.

— Наплевать мне на Чернобога. Ты знаешь, как можно взять этот цветок?!

— Он проявляется лишь в купалинскую ночь, но ты не знаешь, кто такой Чернобог!? Тебе не справиться даже со слугой его, а у него слуг тьма тьмущая и они уже, наверное, следят за вами.

— Руки коротки! Да у меня и помощники найдутся.

Она смотрит на Светозара.Он смотрит на нее без особого энтузиазма, встает и облокачивается на каменный парапет.

— Ладно, пойдем выбираться, а то уж не хватились бы нас, худо будет.

— Пойдем, трусишка!

Он еще злится, но уже пытается не реагировать на ее уколы. Она выпрямляется в струну, вскидывает голову. Облик ее горделивый и благородный.

— Я обещаю! Цветок будет у тебя! А сейчас пора нам идти. Прощай.

Они кланяются. Кострома поднимает руку, прощаясь, и они отправляются в обратный путь.

Эпизод 4.Рось.

Сцена 1

После того, как Кострома осталась одна, ее снова одолели печальные мысли, она свесила голову и смотрела в воду. Вдруг под водой появляется свечение. Интенсивность света нарастает, вспышка, и перед ней появляется Русалка, превосходящая ее в размерах, в царском облачении. На красивом, умиротворенном, с правильными чертами лице, ни одной эмоции. В правой руке она держит трезубец, а в левой — золотой лотос. Темно-русые волосы, собранные золотым венцом с резьбой и камнями, сверкающей волной струятся по белым, в меру атлетичным плечам. На груди, поверх расшитого рубинами жилета, две гирлянды. Одна из хрустальных черепов, размером с крупное яблоко, вторая гирлянда из золотых, полностью раскрывшихся, преувеличенно больших желтых кувшинок. (Прим.кубышка желтая.Цветок, растущий в воде и имеющий в центре плод, похожий на кувшинчик)Она сидит на краешке золотого, в крупных изумрудах, трона очень тонкой работы. Изящном, даже утонченном.

— Здравствуй, Кострома!

— Здравствуй, Рось! —

от неожиданности чуть сконфуженно и удивленно отвечает та.

— Чернобог уже знает, что ты задумала, моя девочка милая.

С лицом, не выражающим никаких эмоций, продолжает Рось.

— Я ничего не задумывала, что огорчило бы тебя.

— Не говори мне, что ты не понимаешь, что эти дети бросятся вас спасать, но Закон Правды неумолим, и без наказания это не останется. Кощеи следят за каждым их шагом с тех пор, как они появились в нижних мирах. И, если они возьмут не принадлежащий им цветок, Чернобог сразу использует это как повод ворваться в Явь! А тогда, — она чуть повышает голос, но лицо остается беспристрастным, — никто не уцелеет!!! Пожгут, побьют много, пока кровушки не напьются!

Так вот, дорогая моя, иди в Явь и делай что хочешь, но отговори их!

— Ты же знаешь, я не могу там появляться.

— Что стоят жизни нескольких юношей по сравнению с жизнью Расеи? Ты понимаешь, чем могут грозить открытые врата между мирами?

Кострома встает на колени и молитвенно складывает руки.

— Может, все обойдется, и они не пойдут за цветком. Ты же можешь сделать так, чтобы их закрыли и никуда не пустили?

— Я всегда знала, что ты самовлюбленная эгоистка! Вот уже и кощеи стучат в мои двери. Он сейчас будет у меня. Прощай и подумай, чего может стоить твоя самость!

Сцена 2

Камера наезжает на Рось. Та сидит, не меняя позы, а вокруг нее проявляется богато украшенный зал с темно-бордовым ковром, спускающимся по ступеням от трона. Камера медленно отъезжает. За троном две русалки, красиво и богато одетые, с дорогими украшениями. Слышится шум. Двери в зал открываются и видно открывших их кощеев. Чернобог-змей с телом человека и выражающим злость и призрение лицом, появляется и, проплывая по ковру, садится в кресло напротив Роси. Плащ из черного, с матовым блеском, бархата с фиолетовыми вставками, расшитый нитью из красного золота, скрывает змеиный хвост.В руке жезл из потемневшей кости с резьбой, увенчанный огромным темно-синим кристаллом и внизу золотым, острым наконечником.Кощеи закрывают двери и Рось обращается к русалкам, но не поворачивается к ним.

— Оставьте нас.

Те просто исчезают.

— Ты знаешь, зачем я пришел к тебе?

Начинает Чернобог и, не давая Роси ответить, добавляет :

— Они задумали украсть цветок, но мы должны следить за исполнением Закона. Я не допущу, чтобы цветок попал к Костроме раньше сужденного времени!

— А что ты ждешь, что я скажу тебе? Цветок не принадлежит им.Закон справедлив, даже когда суров, — отвечает та, все с таким же каменным лицом.

— Ты должна не допустить этого. Иди и уйми этих людишек!

— Ты хозяин здесь, но не забывай, я живу во всех трех мирах, и не тебе отдавать мне приказы.

Чернобог заходится фальшивым смехом.

— А не кажется тебе, что здесь торчат чьи-то перья!?

— Я не желаю говорить загадками.

— Хорошо, я спрошу прямо. Как они попали в Навь? Здесь не обошлось без Велеса!

— Мне об этом ничего не известно. Если ты что-то знаешь, наверное, то расскажи мне.

— Рось! Не шути со мной! Уйми своих любимых росичей или услышь сама и пусть услышит Велес— "Если цветок пропадет, я зайду за ним в Явь и пока не получу его, прольются реки крови! И ни Перун, ни кто— либо другой не сможет помочь этим неразумным людишкам! ".Останови их, пока не поздно!

— Что могу сделать я? Тебе известно, что бескорыстный душевный порыв не знает преград, все препятствия сметет подвиг чистой любви.

— Не говори мне о любви людей, они любят лишь свои страсти и лелеют их, воспевая как свои заслуги.

Он встает.

— Я все сказал, теперь делай что угодно, если хочешь спасти своих людишек.

Он кланяется ей движением головы, и она отвечает ему тем же. Разворачивается и, не дойдя до дверей, пропадает вместе с кощеями, уже их открывшими. Двери так и остаются открытыми.

— Закройте двери!

У дверей появляются те самые русалки, что стояли у нее за спиной, и затворяют их. Перемещаются они, как в воде. Подплывают к ней, и одна с красной плоской подушечкой принимает и уносит золотой лотос. Трезубец Рось, не вставая, ставит сама рядом с троном, и он зависает в специально отведенном ему месте. Вторая подносит золотую, украшенную изумрудами и рубинами чашу с каким-то напитком. Рось принимает чашу, отпивает из нее.

— Сейчас самое время появиться Перуну.

И тотчас русалки открывают двери и входит Перун, молодой еще мужчина в окладистой бороде, с длинными до плеч вьющимися волосами, прибранными золотым очельем с большим алмазом. Тонкая белая, с солярными вышивками рубаха подчеркивает атлетичность фигуры. Меч на перевязи с золотыми бляхами и на шее толстая цепь из светло-желтого золота с медальоном, на котором вырезан знак Сварога. Кланяется в пояс.

— Здравствуй, матушка.

Рось поднимается и тоже отвешивает ему поклон.

— И тебе здравия, батюшка, садись, выпей сурицы.А то, судя по твоему виду, начнешь сейчас молнии метать.

Он подходит, садится в кресло, берет кубок, поданный русалкой.

— Знаю все, что хочешь сказать мне, — поднимает Рось кубок, и Перун отвечает ей тем же, — Но мы не можем ничего сделать. Не дано нам, как Чернобогу, черное в белое мазать и за Кривду выступать.

— Значит, война!

— Какая война? Очнись, батюшка. Ни кто из богов Сварги не поддержит тебя, если ты вмешаешься. И больше того: им придется выступить против тебя.

Он качает головой.

— И что же делать? Наблюдать, как Чернобог будет лютовать в Яви? Всех же положат поганые!

Рось глубоко вздыхает и отпивает сурицы. Перун тоже отпивает и продолжает.

— Хорошо, но никто же не запретит мне побывать у Деда и гостинцев свезти.

— Лучше бы ты уговорил его охолонить молодежь.

Перун встает, ставит кубок на подлокотник, кланяется.

— Эта просьба не по адресу. .

Рось поднимается и кланяется ему в ответ.

— Ой, друг ты мой милый, не натвори дел! Твои подношения Деду ничего не изменят.

— Но и витязи не отступятся!

Он разворачивается на каблуках и быстро уходит. Рось качает головой, делает еще глоток и вытягивает руку с кубком. К ней подплывают русалки, принимают кубок, начинают суетиться около нее-снимать гирлянды, распускать и расчесывать волосы.

Камера постепенно отъезжает и кадр темнеет.

Сцена 3.

Постепенно проявляются из темноты очертания пещеры. Светозар с Властой вылезают из окна-отдушки храма, выбираются из ямы, Ярославна держит перо в руке.

— Надо же, здесь уже не действует.

Она достает платок и заворачивает в него перо, Подходит к Светозару, он заворачивает веревку с крюком в кусок тонкой кожи и с лицом самОй невинной кротости начинает:

— Светик, друг милый, положи мое перышко в свой чудесный сверточек.

Он смеется, поднимает на нее глаза.

— Ну лиса! Ты мне еще за трусишку ответишь.

— Да пошутила я, —

притворно изумляется она.

— Ты самый смелый витязь на всем белом свете, ты опора и защита рода.

Они оба смеются, ему приятна эта лесть.

— Давай.

Он протягивает руку, и она вкладывает в нее платок, хлопая ресницами широко открытых глаз.

— Просто куколка.

Светозар все заворачивает и зарывает в песок, втыкает меч в сапог и подвязывает его бечевкой ниже колена, подходит к обломкам лодки и отвязывает веревку. Делает жест головой.

— Давай цепляйся, поспешим.

Она завязывает уши кожаного шлема, короткий разбег, и она без брызг, но с пузырями, чуть ли не винтом входит в воду.

— Вот где мавка-то. Точно родственница.

Он натягивает веревку и, сделав пару шагов, скрывается под водой.

Камера наезжает и уходит под воду. Вода темнеет.

Сцена 4.

В темной воде появляется размытый луч света, и в нем все различимее видно Ярославну. Она, держа руки по швам, гребет только ногами, лицом на свет. Камера дает план крупнее. Перед выходом из воды она делает два хороших гребка руками и вылетает на воздух.

Воды озера почти спокойны в час, когда солнце клонится к закату. Она смеется, довольная теми "кульбитами", которые ей удаются в воде, и смех ее разносится по озеру. Светозар всплывает рядом.

— Что тебя так радует? Дело по душе нашла?

— Ты про цветок?

— И про цветок.

— Ты же мне поможешь? Правда?

— Я сейчас выберусь на берег и кликну тебя, купайся пока.

— Ты мне не ответил, поможешь?

— Я подумаю...

Она показывает ему язык, но он уже не видит этого, а ловко, на одних руках забирается по веревке вверх до края обрыва(высота не меньше 12м)Берется за веревку другим хватом, оттолкнувшись от берега, делает гимнастический переворот и оказывается на берегу.Свистит и машет рукой. Ярославна поднимается не так ловко, как он, но уверенно и, добравшись до края утеса, видит руку, протянутую ей. Она берется за руку, и Светозар вытягивает ее на край обрыва.

Тела их соприкасаются, они стоят, обнявшись, и взгляда друг от друга не могут отвести...

Лошади заметили их и начали ржать, ее как холодной водой обдало.

Ярославна освобождается из его рук и молча, вся красная, идет к лошадям. Светозар идет за ней, потирая нос. Они отвязывают лошадей, вскакивают в седла и скрываются на лесной дороге. Кадр темнеет.

Эпизод 5.Велес.

Сцена 1.

Из темноты кадра открываются двери конюшни. Власта и Светозар у дверей соскакивают с лошадей. Их встречает конюх, принимает лошадей и, уводя, говорит:

— Вас уже потеряли, путешественники.

Власта быстро отрывает из сена узел с платьем.

— Пропади.

Светозар выходит на улицу. Она в момент переодевается и выскакивает за ним вслед, на ходу повязывая платок и прибирая под него выпавшие локоны. Они взбегают по широкой лестнице на второй этаж и входят в зал. В зале сидит Святополк и что-то диктует писарю, пожилому мужчине с чертилкой и берестяной грамотой. Заметив вошедших, писарь поднимает взгляд на Святополка, тот еле заметно кивает головой. Писарь собирает свои принадлежности и удаляется.

— Ну что, голубчики, теперь вы вдвоем, спелись?

Заходит тёща и садится на стул неподалеку.

— Вы меня очень огорчаете. У меня ведь других забот вовсе нету, как только за вами ходить.

Они стоят, опустив головы.

— Пожалуй, не нужно будет ходить, —

говорит тёща, вставая со стула.

— Пойдем, ладушка, ко мне в терем. Там теперь поживёшь.

Она поворачивается и уходит, Власта следует за ней, не поднимая головы.

Святополк, не отводя сурового взгляда от Светозара, продолжает.

— Она сестра твоя! Не забывай этого.

— Про что ты? Я не понимаю.

Резко поднимает голову тот. Румянец появляется у него на щеках.

— Ты можешь и должен считать себя смелее и отважней всех, но не нужно считать себя умнее всех. Поедешь со мной завтра, а там посмотрим, может, найду для тебя службу. Иди, собирайся, с восходом тронем.

Светозар скрывается за дверью, закрывает ее. Кадр темнеет.

Сцена 2.

Кадр проявляется и появляется похожая дверь.

Дверь открывается, и заходят теща и Белослава, проходят к окну и располагаются у открытого сундука.

— Ты посмотри, какова невеста! — говорит теща Белославе громко.

Власта стоит посередине комнаты, перед ней большое зеркало из овального, полированного железного листа(отражение в нерезкости), вокруг нее суетятся девки, причесывают, примеряют платья.

— Ну-ка, вот это примерьте, — говорит Белослава.

Камера возвращается к теще и Белославе. Девки подходят, берут платье и скрываются за кадром.

— Святополк Светозара хочет с собой к Деду взять, — обращается Белослава к теще.

— Так и ладно, будет при ратном деле, а то совсем от рук отбился, где-то пропадает дни напролет. Да еще и Ярославну с собой привадил.

— Ничего, бабуль, он меня не привадил. Я просто присматривала за ним, чтобы он никуда не вляпался.

— А за тобой кто присматривал? Вы поймите, ты последняя осталась в семье Ярослава. Он младший из сыновей моих, за вами дружины и люди, земли… Вот придут к тебе меряне и спросят: "Почему, матушка, у нас разбойники озоруют? ", а ты что ответишь? — "Я не знаю. Я с братом своим малахольным землю рыла, гнилые ножики искала. " Хватит скакать в мужской одежде. Кончились игры. Мы все хотим, чтобы ты задумалась о том, что тебе пора становиться невестой. Сама видишь, как лихо вокруг, в Новгороде небезопасно, а вы носитесь где-то как угорелые, сердце мне рвете.

У нее выступают слезы. Власта, увидев это, подбегает, бросается перед ней на колени и обнимает за ноги.

— Бабуля! Не плачь, а то я сама разрыдаюсь!

Та гладит ее по голове и давя слезы, поднимает за плечи.

— Без охраны никуда не выезжай, Не огорчай меня, дай поцелую.

Они расцеловываются, а Власта еще целует теще руку. Та берет ее за плечи и рассматривает, держа на вытянутых руках.

— Да, Беляночка, вот это ей особенно к лицу.

— У меня и ожерелье к нему припасено, — отвечает та, и теща продолжает:

— Иди, платья по себе делай, с девками займись, рушники новые сделайте в терем.

Поворачивается к Белославе.

— А мы пойдем, матушка, зварчику тепленького попьем, хочу спросить тебя ...

Беляна целует Ярославну, и они выходят из комнаты. Та сразу сбрасывает платье, одевает шаровары и жилетку из плотной ткани. Девки с удивлением смотрят на нее.

— Идите уже, занимайтесь, теща же сказала рушников нашить.

— Дык, она всем сказала.

— У меня поважней дела есть, идите уже.

Девки выходят из комнаты и сразу справа заворачивают в комнату поменьше, Ярославна провожает и прикрывает за ними дверь. Они рассаживаются за шитьё и начинают сразу ее обсуждать, она стоит и греет уши .

— Странная она, конечно. С виду— тростинка, фигурка точеная, а, говорят, из лука стреляет и на мечах бьется.

— Дык, росла она без матери, с отцом и братьями. Чему они могли ее научить?

— Да, Ярослав был для Святополка опорой, что теперь будет?

— Да ничего, выдадут ее замуж и уедут обратно, ей, я слышала, еще земли по Волге отмерили.

— Да у нее и так немало было, справится ли?

— Муж справится.

Она проскальзывает мимо их двери, внизу слышатся голоса, но слов не разобрать. Она сбрасывает обувь в сторону своей комнаты и босиком, на цыпочках крадется по лестнице вниз, пока не становится отчетливо слышно голоса. Присаживается на лестницу. Разговаривают теща и Белослава.

— Ну что, Беляна, надумала ты с женихом— то?

— Да я уж сколько передумала, мудрено сыскать достойного ее витязя из хорошего рода, хоть к полянам езжай, у меня сестра там.

— Не к сестре тебе ехать надо, а к брату.

— Что-то я не понимаю? К Ратибору?

— А что тут непонятного? Ратибор— витязь славный. И земли его теперь граничат с ее. Лучше мужа ей не найти.

— Дык у Ратибора дети ей ровесники.

Ярославна закрывает рот рукой, чтобы не пискнуть, на лице ее застывает гримаса ужаса. Теща продолжает.

— Ты, когда за Святополка шла, думала, что, сын его, Радомир, твой ровесник.

— Я по Святополку сохла, а она Ратибора даже не видела, разве на нашей с Святополком свадьбе, да ей тогда годка четыре было.

— Ничего, Ратибор— мужик ладный, полюбится, да и хозяйки у него давно нет.

— То-то, что хозяйки, а из нее какая хозяйка? Она же разве что в поход с ним может пойти.

— Заботы навалятся, быстро повзрослеет. Смышленая она, ладная.

— Да, уж больно смышленая.

Они продолжают судачить, а Ярославна, с зажатым руками ртом, на цыпочках вбегает в свою комнату и бросается на кровать. Слезы душат ее. Она какое-то время воет в подушку, вдруг резко прекращает, вскакивает и бросается к сундуку. Разрывает вещи и достает со дна свой кожаный наряд, переодевается за кадром, достает заплечный мешок, складывает туда лежащий на столе, под рушником, хлеб, пирожки, делает кулечек и высыпает в него соль, выпивает из крынки молоко, почти все, закидывает мешок за спину, открывает окно и смотрит вниз. Высоко и зацепиться не за что.

— На тебе!

Опять подходит к сундуку, достает большие, красиво расшитые платки, связывает из них веревку и, привязав ее к массивной ручке на одной из рам, вылезает на улицу.

— Прости, бабулечка, не пойду я за какого-то старика, да и вообще не хочу я замуж.

Спрыгивает, подходит к телеге из обоза, собранного для Деда. На телеге стоят какие-то бочки. Она залезает под телегу. Слышен шум в темноте.

Сцена 3.

Кадр заполняется светом на том же месте, от быстро восходящего солнца.

К обозу подтягиваются люди. В кадре появляется Светозар, ведет коня. Проходя мимо телеги с бочками, он слышит голос Власты.

— Эй, витязь, меч не потеряй.

Он оборачивается, смотрит вокруг, никого нет.

— Ты где хоть?

— Я просто в шапке-невидимке, вот ты и не видишь меня, а я слежу за тобой. Не расслабляйся!

Светозар подходит к бочкам, смотрит под телегу.

— Ты что все масло из бочки слила?

— Зачем? Половину.

— И барахтаешься там в масле?

Смеется он.

— Ты и впрямь малахольный, конечно, все.

Он осекается.

— Кого и высекут, тык это тебя!

— Высекут. За мной дружина, кто посмеет?

— Найдутся добрые люди, а хоть и меня попросят.

— Надо было тебя все-таки утопить.

— Ладно, сиди тихо, придет время, подъеду.

Он ловко заскакивает на коня и резво скачет к собирающимся вдалеке витязям. Обоз начинает движение.

Сцена 4.

Три всадника едут по полю. В центре Святополк, справа Радомир, слева Светозар, за ними дружинники в нерезкости.

Радомир поворачивается к Святополку.

— А как Дед, к тебе не выйдет?

— Да-а! Не ладно будет. Гостомысл не сможет долго оттягивать, зазвонят в колокол, соберется Вече и сместят его. Вадим давно уж крикунов готовит.

— А нам-то какая печаль, пусть Вече решает, кого сажать за стол новгородский.

— Я Гостомыслу жизнью обязан, если бы не он тогда на Белоозере, посекли бы нас свеи. Он через болота пролез и ударил их, вывел нас из котла, чуть сам голову не сложил. Не за себя, за дело радеет. Я доверяю ему.

— Дык, лучше бы поехать нам свеев повоевать, а мы шатаемся здесь, меда охраняем.

— Успеешь, навоюешься еще. Теперь такое время, что надо о мире подумать.

Камера поднимается вверх и летит над обозом. Телеги, запряженные тяжеловозами, привязанные к ним лошади и коровы, люди идут по сторонам. Камера пролетает и, поворачиваясь, дает панораму полей, по которым он идет.

Солнце быстро прокатывается по небосводу и начинает клониться к закату. Обоз останавливается, и люди рассредотачиваются по скошенному лугу, зажигают костры и начинают готовиться к ночлегу. Камера останавливается на телеге с бочками; смеркается. Подходит Светозар. Стучит по бочке.

— Давай, Масляна Ярославна, вылезай уже.

Она выбивает крышку бочки и ловко выпрыгивает из нее прямо на землю.

— Куда ты так сигаешь, торопишься куда? Что ты задумала?

Она отряхивается деловито.

— Меня замуж хотят выдать за брата Белославы Ратибора, а он старый, я за него не пойду и вообще ни за кого не пойду. К Деду пойду, пусть научит, как мне быть.

— Чуть что, так к Деду! Ему больше делать нечего, как с тобой возиться. Не расстраивайся, Ратибор и сам тебя не возьмет, как узнает, что ты вместе с выдрами нору вырыла и на берегу живешь, купалинской ночи ждешь, чтобы цветок спереть!

Смеется он.

— Не спереть, а вернуть тому, кому он принадлежит. Какой ты хряк толстокожий!

— Куда уж нам до вас, утонченных!

— Короче, ты со мной? Пойдем ночью, пока все спят, и первые к Деду попадем.

— А у меня есть выбор? Ты уже вон как все славненько порешала.

Они молча уходят в темноту.

Сцена 5.

В кадре из темноты проявляется поле цветущего льна. В свете полной луны, синие цветы приобретают стальной блеск. Власта со Светозаром появляются на поле, идут и о чем— то разговаривают. Луна ярко светит и создает на поле дорожку из света. Они идут рядом, спиной к камере по этой дорожке прямо на луну, о чем-то спорят и, закончив, невзначай берутся за руки. Идут от камеры(играет романтичная музыка.)Власта неожиданно убегает вперед, поворачивается и дразнит брата, он бежит за ней. Она пускается наутек. Камера поднимается, дает панораму синего от цветов поля и пролетает вперед до опушки леса с огромными столетними соснами. Разворачивается и встречает их.

Ярославна первая бегом выбирается из цветов льна на покошенный луг между полем и лесом.

— Ну что?, догнал?

Поправляет одежду. Светозар появляется за ней, нагруженный своим и ее мешком.

— Я с тобой и не соревновался, а надо было бы, как куропатку за хвост поймал бы.

— Ты, куропатку за хвост!? Не смеши меня, тебя на охоту-то хоть берут? Куропатий царь.

— Что ты меня все время поддеваешь?, Смотри, попадешь под руку.

— Была бы рука, вообще не подойду к тебе больше. Зачем ты потащился по этому полю, — "Промеж пойдем!", я вся вымоталась.

— СИгает как коза, а потом я виноват! Сядь, посиди.

— Нет уж, здесь вон покошено, может, где деревенька рядом. Пойдем, спросим, куда мы вышли.

— Не показатель, ну пойдем, по опушке пройдем.

Камера поднимается, и в кадре появляется огромный филин, сидящий на нижней большой ветке сосны. Он, не моргая, разглядывает их. Ярославна первая замечает его и показывает Светозару кивком головы.

— Вот здоровенный какой!

— Его вон за хвост поймай.

Светозар сбрасывает мешки и достает из сапога тонкую сетку, разворачивает и, изготовясь, бросает на филина. Тот, не дожидаясь пока сеть долетит, с устрашающим уханьем и гулом крыльев, рассекающих воздух, улетает, пролетает над ними. Крылья заполняют кадр.

Они собираются и идут по опушке леса, опять о чем-то разговаривают и, не пройдя и сотни метров по покошенной траве, замечают пригорок, торчащий из леса, и избушку на нем. Покос как раз ведет туда. Они ускоряются.

— Повезло, пойдем хозяев будить.

Светозар отправляется к избе. Власта, вертонувшись вокруг себя, торопится за ним. Они поднимаются на пригорок, покрытый низкой изумрудной травой, подходят к избенке в одно окно, красиво рубленой, но старой. Избушка уже давно врастает в землю. Через поляну, напротив, стоит камень-алтарь с тлеющими еще углями. В окне горит огонь.

— Да здесь и не спят, как я посмотрю.

— Конечно, нас встречают.

Они подходят к низкому окну и заглядывают в него.

Печь, на печи лежанка, стол с лавками и табуретками вокруг.На столе масляная лампа и какая-то утварь. Убранство аскетичное, почти никакое. Светозар подходит к двери и стучит, та приоткрывается, и он запихивает в нее голову.

— Хозя-Ева-а! — поворачивается к Власте, — нет никого. Зайдем.

Они заходят внутрь, подходят к столу. Светозар кладет на него мешки.

— Лампа горит, наверное, хозяин отошел, давай пока поедим.

— Давай, я тоже проголодалась.

Они садятся за стол друг напротив друга, Светозар достает из своего мешка вареную репу, яблоки, Ярославна из своего хлеб и кулек с солью. Он достает кинжал из-за ремня, отрезает хлеб ей и себе, они посыпают ломти солью.

— Сейчас бы маслица топленого..

— Ага, и смЯтаны с пЯском!

Они оба смеются. В этот момент в избушку заходит мужчина, еще не старый, с лицом точно как у птицы Сирин, только в седой, длинной бороде. Седые, длинные волосы собраны на голове золотым очельем с рубинами и изумрудами. Во всем остальном одет очень просто, если не сказать, бедно. В лаптях поверх портянок — потертые штаны, длинная рубаха из потертой мешковины, а в руке деревянный посох с диковинно закрученным на конце сучком.

— Ночи доброй, отроки!

Он проходит и садится во главе стола.

Они застывают ненадолго в неловкости, но сразу находятся, и Светозар, положив хлеб на стол, говорит:

Здравствуй, дедушка! Мы племянники Святополка, идем с обозом к Деду, вот только отбились и потеряли дорогу.

— Поесть собрались? —

Еле заметно улыбаясь, спрашивает он. Они смотрят на еду, друг на друга и синхронно протягивают ее ему.

— Угощайтесь!

Он улыбается заметней, подается вперед и втягивает, закрыв глаза, носом аромат хлеба, поднимает руки, согнутые в локтях, ладонями от себя над столом. Открывает глаза и с удовлетворенным взглядом, чуть помахивая кистями, как бы одновременно благодаря и успокаивая:

— Не волнуйтесь, я уже сыт. Поешьте теперь вы.

Они начинают уплетать хлеб, явно проголодавшись. Хозяин привстает, достает из печки крынку топленого молока, срезает зажаристую пенку, делит ее пополам и раздает им. Наливает в кружки молока.

— Запивайте, что в сухомятку-то?

Дожевав, Власта говорит.

— Ну, дык, вот, мы отбились от обоза. Не мог бы ты, дедушка, указать нам короткий путь.

— Не нужно вам к Деду идти, он послал меня сказать вам, чтобы вы возвращались к Святополку и были при нем. А время придет, Дед вас сам найдет.

— А ты служишь Деду?

— Да, я самый преданный его слуга, а он служит мне. Он прислал вам коней.

— Коней?

Она вскакивает и подбегает к окошку, смотрит в него и застывает.На пригорочке, напротив дома, стоит огромная белая турица с светло-пурпурным нимбом вокруг головы, пониже нее стоят еще две турицы поменьше, с золотистыми нимбами. Над ними светится звездное небо и на нем, прямо над поляной, сияет малая медведица и полярная звезда. Светозар остается за столом, доедает и обращается к хозяину.

— А что?, всем слугам Деда такие очельники выдают?

— Если преданно служить, то еще не такое будет дадено. Иди, посмотри коника.

Светозар встал и, подойдя к окну, тоже застыл соляным столбом.

Сумерки все светлее. Не отрывая глаз, он шепотом, спрашивает:

— Ты тоже видишь, что и я?

Она, тоже не отрываясь, но громко.

— Что это, дедушка?

— Где, милая?

— Да на поляне-та!

— Дык, коровки мои, я же пастух.

Он подходит к двери, тянет ручку на себя. Они поворачиваются к нему. Из открывшейся двери бьет в глаза первый луч восходящего солнца. Ошеломленные, они вываливаются на улицу, пастух выходит за ними.

В свете восходящего солнца, стоят в том же порядке коровы, но только обычные, остальное стадо лежит вокруг. Справа на коновязи стоят две сивые лошади царской стати. Пастух закрывает дверь.

— Ну вот и солнышко встало! Пора и вам в дорогу.

Он придерживает ей стремя и, когда они трогаются, поднимает руку чуть выше головы, ладонью в их сторону.

— В добрый путь!

Они едут шагом, друг подле друга.

— Я совсем ничего не поняла! Откуда Дед знает, что мы здесь?, как он догадался, что мы выйдем на эту избушку? И пастуха какого-то странного прислал. А коровы? Ты же их тоже видел.

— Я тоже ничего не понимаю, но после живой мавки, уже ничему не удивляюсь. Ты создана для неприятностей. И я с тобой подвязался. Но, если в каждый раз будут давать таких коней, то ладно.Поскакали Святополка искать, он-то уж у твоего Деда небось.

Она вздыхает, они ускоряют лошадей, направляясь ко въезду на лесную дорогу и пропадают в темноте леса.

Сцена 6.

После того, как они уезжают, пастух выходит на луг. Камера дает панораму луга, на пригорке в центре стоит белая большая корова, вокруг нее ходят три пятнистые поменьше и рвут цветущую низкую травку. Вокруг лежит разномастное стадо. Пастух кланяется белой турице.

— Здравствуй, матушка!

Кланяется еще раз.

— И вы здравствуйте, сестрицы!

Коровы поворачиваются на него. Камера наезжает и дает полные добра и сочувствия печальные глаза туриц.

Пастух подходит к лежащему напротив камню, садится на него, опершись на посох, правую стопу кладет на колено левой ноги и закрывает глаза.

Над белой турицей появляются три светящиеся точки и, вращаясь, сливаются в одну. Из этой светящейся точки со щелчком, выключающим все звуки вокруг, появляется светящаяся сфера и накрывает поляну. В свете сферы турицы обретают свой мистический вид. Не открывая рта пастух произносит, —

— Битва неизбежна. Все росичи лягут и все, кто их поддержит, лягут. Хаос начнется в Гардарике, если боги Прави не найдут выхода.

Свечение пропадает, пастух открывает глаза, встает и направляется к избушке. Заходит, закрывает дверь. Кадр темнеет.

Сцена 7.

Кадр проявляется на поле, где ночевал обоз. С восходом солнца все задвигалось, мужики рассаживались по телегам, Всадники Святополка собирались поодаль. Радомир, подъезжая к отцу, стоящему в окружении витязей, спешивается и, подойдя к нему, негромко говорит:

— Наш— то опять пропал, к костру не пришел, не ел, коня его нашли к телеге привязанного, а в телеге бочка пустая. Я даже догадываюсь, кто в этой карете ехал.

— Все! Мое терпение кончилось! Вот до них ли? Ладно, я здесь и без тебя управлюсь. Езжай, сыщи их, далеко не ушли. На дорогах кардоны поставь и домой отвези. Ее в терем, его в подвал! Будет знать, как со службы бегать!

Радомир запрыгивает на коня, свистит, и за ним срываются с места в карьер его всадники. Пыль из— под копыт заполняет кадр.

Сцена 8.

Кадр проявляется на лесной дороге. Светозар подъезжает к развилке, останавливается и дожидается Ярославну, поглаживая коня. Она подъезжает и встает к нему вплотную.

— Ну что, как назвал?

— Орликом назову.

— Тогда мой Рарок будет. Куда нам теперь?

— Правее возьмем.

Они поворачивают коней, проезжают немного и видят, как из леса на дорогу выезжает всадник. Они, не сбавляя скорости, подъезжают к нему, издалека узнав в нем Радомира и, слезая с коней, приветствуют его поклоном. Он отвечает им.

— Святополк прислал за вами.

— Да мы и сами собирались к нему.

— Нет, друзья мои. Мне велено доставить вас в Новгород.

Радомир коротко свистит и на дорогу позади них выезжают два всадника. Светозар кладет ему руку на плечо.

— Давай доедем до Святополка, и я обещаю, что он отменит свой приказ.

— Если бы он тебе сказал доставить кого-нибудь? Доставил бы?

Тоже кладет руку Светозару на плечо.

— Тык да.

— Ну, тык, поехали.

Они в обнимку подходят к подъехавшим всадникам, те слезают с коней и подают им флягу.

— Медку припейте, а то простудитесь. Где коней таких добыли?, осталось там еще?

Светозар принимает флягу и передает Ярославне, она делает глоток и возвращает Светозару. Он, в свою очередь, отпивает и передает дальше по кругу.

— Этих коней Дед нам передал через пастуха одного. Мы его в лесу встретили.

— Чудеса да и только, —

мотнув головой, улыбаясь в бороду, говорит Радомир. Один из витязей подхватывает:

— Да вокруг Деда все время какие-то чудеса творятся. Мне свояк говорил, что Дед не ест, не пьет долго, а потом над землей летает.

— Да врут твои родственники, — вмешивается второй, сколько не голодай, легче воздуха не станешь.

— Может и врут, да только вокруг нас с тобой такие разговоры не ходят. И лошади.Посмотри, таких лошадей даже на Мологе, на ярмарке не возьмешь. И нигде не возьмешь, таких никто продавать не станет.

Камера переезжает и дает план Ярославны, держащей под уздцы обоих лошадей. Две сивые, небывало сложенные лошади, сталью блестят в лучах восходящего солнца.

— Мало ли откуда у Деда такие лошади, а болтают они про что попало, им лишь бы языки тесать, чтоб не затупились.

— Ладно, спорщики, тронемся, а то солнце уж вовсю.Нам еще скакать и скакать.

Радомир машет рукой и они, сев на коней, уезжают по лесной дороге.