Конт - 3. Горская воля

Виктория обожала делать это обнажённой!

Нет, в самом деле, какая одежда может идти красивой молодой женщине больше, чем плащ её собственных распущенных волос? А ведь, если бы кто-то сказал ей всего полгода назад, что она будет проделывать такое на глазах у множества людей, она бы не поверила! А если бы поверила, то впала бы в уныние от осознания собственного «падения», от которого её так предостерегали все, от воспитательниц и духовных наставников, до родителей, желающих своей дочери добра, только добра! Нда, добра...

Девушка пришпорила голыми пятками белоснежную кобылку — полукровку пони, которых можно было иногда встретить в табунах горцев, любителей уводить лошадей из королевских конюшен, и, как всегда, задержала дыхание, потому что резко вдохнуть, бьющий в лицо холодный воздух, было чем-то сродни глотанию кинжалов! Ветер засвистел в ушах, подхватил её волосы и превратил их в развивающийся флаг! Ветер заключил в ледяные объятия её тело, обжёг кожу, но вместо озноба, она вдруг загорелась, как будто воздух был горячим, а не холодным, в преддверии наступающей осени.

Виктория направила лошадь вдоль склона, поросшего диким вереском. Здесь можно было скакать без опаски — камни, даже самые мелкие, люди давно выбрали для строительства своих примитивных хижин и прочих хозяйственных нужд, а потому можно было не беспокоиться за копыта четвероногой подруги. Девушка пустила свою скакунью в галоп, а сама откинулась на её круп, подставляя живот и грудь хлещущим потокам прозрачного воздуха, и весело хохоча, при этом!

Какая красота! Только за одно это сокровище, которым богаты здешние места, можно влюбиться в них раз и навсегда, а ведь здесь таких сокровищ неисчислимое множество! Один только воздух чего стоит!.. Его хочется пить, как вино, как чистейшую воду, после долгой жизненной жажды, и невозможно сказать, что напился вдоволь! В этом воздухе, как в воде, хочется купаться, но, несмотря на всю свою прохладу, он не холодит, не отнимает жизненное тепло, а ласкает тело, словно… Словно руки умелого любовника!

А горы? От них же невозможно оторвать взгляд! Жители равнин не представляют этой высоты, когда человек, стоящий на каменной тверди, ощущает парение над миром. И как только местные жители до сих пор не научились летать? Но, если природа здешних обитателей самая обычная, то души их точно, крылаты!

О, здесь много ещё есть чего такого, что не снилось никаким богачам, думающим, что богатство, это груды жёлтых кругляшей, цветных каменьев и печатной бумаги! Драгоценны сказочные леса, покрывающие эти горы! Драгоценны хрустальные ручьи с ледяной водой, чистой, как слеза младенца и целебной, как божественный бальзам! Драгоценны цветы, растущие только здесь, и не доступные ни одному саду мира! Драгоценны звери, дикие и опасные, а порой удивительно доверчивые, способные есть с человеческих рук!

И зачем только король хочет покорить эти земли, которые, номинально, и так принадлежат Короне, хоть горцы и считают их своими? Ну, конечно, не из-за их красоты!..

Для далёкого и непонятного монарха, это всего лишь небольшая область на карте с обозначением гор и скупая запись в атласе, что земли эти бесплодны (в смысле выращивания на них злаковых культур в промышленных объёмах), а жители отличаются диким и (ха-ха!) развратным нравом! Да если бы этот августейший невежда узнал, как прекрасен этот край и как очаровательны его жители, он бы давно сбежал из своего тесного и душного дворца, чтобы поселиться здесь, на просторе, среди могучих воинов и прекрасных горянок! И они приняли бы его, познавшего истинную красоту, но не как монарха, а как друга и брата! Как приняли когда-то Виктора, который родом совсем не из этих мест, и как приняли её, не взирая, на то, что она дочь их непримиримого врага, и что её побег из крепости, которой командовал отец, вызвал новые бедствия, свалившиеся на плечи горцев...

.................................................................................................

Девушка приветливо махнула рукой пастухам, отсалютовавшим ей шляпами и посохами, после чего повернула к короткому перевалу, ведущему к пологой горе под названием «Низкий холм», где она рассчитывала найти Виктора.

То, что мужчины там, на пастбищах, увидели её наготу, совершенно не смущало ни её, ни их самих. Вопреки слухам, распускаемым невеждами и любителями злословья, здешние женщины вовсе не ходят голыми и не вступают в развратную связь с каждым встречным. Но у горцев есть особое понятие — девушка в состоянии «вель». Это означает, что молодую особу, вошедшую в возраст любви, охватывает жажда жизни во всех её проявлениях!

Девушки в состоянии «вель» частенько устраивают здесь празднества с танцами вокруг костров и священных менгиров — стоячих камней, воздетых к небу в незапамятные времена. Вот тогда-то они танцуют обнажёнными, и тогда любой мужчина, умеющий правильно вести себя с дамой, может рассчитывать на взаимность, и ни с одной девушкой, а со столькими, насколько хватит его душевных и физических сил!

Но, беда тому, кто не владеет искусством правильного обхождения с нежным полом, который не один горец, в своём уме, не назовёт слабым! Скажем сразу — среди горцев таких уродов и безумцев нет. Но среди пришлых случаются обормоты, которые, не смотря на все предупреждения и разъяснения, пытаются «подкатить к доступным девчонкам» со своими примитивными приёмами.

Местные жители с младенчества воспитывают мальчиков в атмосфере преклонения перед женщинами — подателями жизни, девочек же учат уважать мужскую доблесть, а от тех и других не скрывают силу и слабость обоих полов. В результате, среди горцев царит настоящая гармония отношений без того безобразия, которое процветает среди жителей равнин, подверженных всем возможным бедам и порокам под внешней вывеской «высокоморальной» жизни!

Недоразумения, оборачивающиеся большими неприятностями, здесь чаще всего случаются с иностранцами, которые, наслушавшись россказней дураков, ведут себя на праздниках любви, так, словно попали в низкопробный кабак с дешёвыми шлюхами у себя на родине. Такие чаще всего изгоняются с празднеств в сильно избитом виде, а случается, что исчезают совсем, и никому неизвестно, куда они при этом деваются.

Состояние «вель» никоим образом не осуждается и не преследуется, несмотря на то, что у горцев есть такие же семьи, как и у всех людей. Здесь об этом просто не принято говорить, а если и говорят, то со спокойствием, присущим людям, соблюдающим собственное достоинство, без обезьяньего глума и слабоумного стыда, присущего людям «цивилизованным». Практически, каждая женщина здесь когда-либо испытывала состояние «вель». Это случается не только с юными девушками и с молодыми женщинами, но и со зрелыми женщинами тоже. В семьях нередко появляются дети, зачатые во время «женских праздников», в которых при этом обязательно принимают участие все мужчины, пребывающие в мужской силе, отсутствие которой прощается лишь почтенным старцам. Никто не думает при этом отличать новых членов семьи, появившихся после праздничного священнодействия, от прочих детей. Наоборот, считается, что такой ребёнок приносит в семью удачу!

......................................................................

Поэтому, появление обнажённой Виктории верхом на белой лошади никого здесь не удивило, как не удивляло до сих пор. Некоторые только добродушно посмеивались, что у этой девушки состояние «вель» не проходит так долго. Возможно, не пройдёт никогда… Но, в таком случае, её, согласно древним обычаям, придётся признать богиней!..

Этот перевал не представлял ни для кого проблемы. Главное там, не гнать галопом, потому что перед приземистой широкой горой имеется крутой спуск, опасный для лошадей. Здесь Виктория соскочила на землю и повела кобылку в поводу.

Мелкие камешки тут же впились в босые ноги девушки, но она стоически продолжала идти вперёд, так-как давно уже решила приучить себя к хождению без обуви и не ойкать при этом, как это случалось с ней на первых порах жизни среди горцев. Они ведь в быту редко обувались, а потому были закалёнными с младенчества, как те клинки, которых так боялись королевские солдаты.

При этом их мастерицы умели шить превосходные замшевые сапожки, и по древнему обычаю плели из кожаных ремешков подобие тапочек, удерживаемых на ногах с помощью лент, перевитых крест-накрест, до колена. Но всё это предназначалось для зимних холодов, либо тем, кто собирался в дальнюю поездку. В остальное время местные жители, словно не желали терять контакт с землёй, за что «цивилизованные» невежды считали их дикарями, босяками и деревенщиной.

Но и здесь имелись некоторые странности. Например, сапоги, равно как и шапки, в обязательном порядке полагались вождям и старейшинам, независимо от погоды и времени суток. Далее — молодые мужчины и женщины, желая принарядиться, козыряли друг перед другом нарядными кожаными лаптями, ремешки которых смазывались специальным жиром и начищались до блеска! Впрочем, молодые девушки чаще всего на этом не останавливались, а украшали щиколотки бусами из бузины и рябины, а ногти на ногах и руках красили ягодным соком.

Взрослые мужчины, вошедшие в возраст воинов, носили в доме войлочные носки, а на улице появлялись в страшно разношенных дырявых сапогах, что, почему-то считалось особым шиком! Идти в битву, полуголыми, босиком и в одних коротких штанах, было признаком особого бретёрства, причём, этому образу лучше было соответствовать, чем отстать хотя бы на полшага, иначе не избежать презрительного смеха со стороны всего племени. Среди воинов ходили легенды о героях, сражавшихся совершенно обнажёнными, но таких побаивались даже свои, потому что, самозабвенно отдаваясь битве, эти бойцы нередко сходили с ума и крушили всё вокруг без разбора!

И только дети обоих полов отрицали обувь в тёплое время, совершенно и безоговорочно. При этом неважно было, кто они — сыновья и дочери пастухов или отпрыски знатных лэрдов. Только с наступлением зимы родители отлавливали своё потомство, и, почти насильно запихивали в сапоги из валяной шерсти, либо сшитые из шкур. (Подлинный интерес к обуви у молодого поколения появлялся при вхождении в возраст невест/женихов, но об этом уже говорилось выше.)

Виктория в связи с этим, сначала попала в нелепое положение. Во время бегства из крепости, где её отец был комендантом, она потеряла туфлю, когда Конт перепрыгнул через ряды колючей проволоки, заменявшей новому форту стены. Увы, даже если бы у них было время на поиски, то достать что-либо из переплетения колючей проволоки, было просто невозможно!

Поэтому, девушка оказалась в незнакомом месте, среди незнакомых людей, босая на одну ногу, чего ужасно стеснялась. Правда, очень скоро она поняла, что стесняться, собственно, нечего. Удивление у женщин (мужчины не были столь внимательны, или делали вид, что ничего не замечают) вызывало как раз не отсутствие туфли на одной её ноге, а присутствие на другой. К тому же ходить так было до невозможности неудобно! Проблему на самом деле решить оказалось несложно — Виктория просто сняла бесполезную туфлю, и некоторое время носила её в руках, а потом, сообразив, что толку от одинокой туфли нет никакого, просто выкинула её в кусты.

Но тут возникла другая проблема — девушка босиком ходить не умела. Дочь небогатых, но благородных родителей, она воспитывалась, как барышня, и с младенчества была приучена к чулкам и туфлям! Оставшись без вторых, ей пришлось отказаться и от первых, так-как они немедленно порвались и пришли в полную негодность.

Сперва, было очень непривычно и даже немного холодно. Но главная беда была не в холоде, а в мелких камешках, корнях и всяких неровностях, покрывающих землю. Девушка не подозревала, сколько, оказывается, существует таких неровностей под ногами и какие они неожиданно острые и… подлые! Она, то и дело вскрикивала, ойкала, охала, что вызывало недоумение, а после и смех окружающих.

Виктор первым сообразил, в чём дело, и вскоре раздобыл ей где-то плетёные тапочки с лентами, которые сам же на ней завязал. Казалось бы, проблема решена, но на Викторию посыпались вопросы — на какой это праздник она собралась?

Короче говоря, девушка вскоре поняла, что тут к чему, и решила приучать себя ходить «как все». Это было не так сложно в доме, но вот на улице, совсем другое дело! А ведь были ещё и дальние прогулки, переходы...

....................................

Теперь она вспоминала об этих проблемах с улыбкой. Сейчас для неё не составляло труда ходить босиком по посёлку горцев, где у Виктора был дом, и даже захаживать в лес за ягодами для пирога. А когда она танцевала с другими девушками среди менгиров, то вообще забывала обо всём!.. Но всё же до закалки горянок ей было далеко, а потому она шла сейчас, стиснув зубы, поскольку камней под ногами здесь было предостаточно.

.....................................

Но вот и крутой спуск. Здесь ей было не до боли в ступнях! Здесь главное — сберечь лошадь, да и самой неплохо бы не сломать лишних костей.

Часть пути пришлось съехать на заду. Для лошади это большого риска не представляло, но девушке совершенно не хотелось насажать ненужных синяков и царапин на попу. Однако всё обошлось, и вскоре Виктория снова смогла оседлать свою быстроногую подругу. Ну, всё, теперь она найдёт Виктора очень быстро, и тогда неверный возлюбленный получит своё!

.......................................

Сейчас она не могла сказать, как и когда случилась с ней эта перемена? Только что, совсем недавно… Нет, практически, вчера, она была, ну, очень приличной девушкой, вчерашней выпускницей пансиона, принимающей внушённую с молодых лет мораль, как данность, но… Страдающей от сумасбродства отца, отказавшегося приструнить подчинённых, не дававших прохода его единственной дочери.

Как она тогда ненавидела мужчин! Всех!!! А причина была проще некуда — других мужчин, кроме хамов, норовящих ущипнуть, шлёпнуть, облапить грязными потными ручищами и наговорить пошлостей, от которых оставался на душе привкус помойки, она в своей жизни не видела! Ах, да, ещё отец. Милый, добрый, ласковый и весёлый папа из её детства, и… странный, сухой, чёрствый солдафон, который иногда становился прежним, но это были лишь краткие мгновения. Стоило ему выйти за порог домика, в котором помещалась семья коменданта форта, с этим человеком происходили странные перемены. В такое время даже мама не решалась попадаться ему на глаза. Что же касается её — дочери, то она через несколько дней пребывания в крепости среди своей семьи, стала жалеть, что не родилась сиротой!..

Но вот побег, и меньше чем через неделю после этого, она подарила Виктору свою невинность. Это было так сладко и радостно, что никакие мысли о грехе, стыде, неприличии и расплате за содеянное, не омрачали их счастья, которое длилось… целый месяц! А потом она увидела, как он целуется с какой-то девушкой-горянкой у ворот, перед тем, как войти на собственный двор, где ждала его она, Виктория...

Схватить ружьё и убить их обоих! Нет, их почему-то жалко… Тогда убить себя, чтобы им… ему стало стыдно!.. Но это слишком малое наказание, которое заслужила она сама, расставшись со своими убеждениями и согласившись на такую жизнь. Можно сделать хуже — с позором вернуться к родителям и обречь себя на весь ужас общественного презрения, который ждёт обесчещенную девушку, связавшуюся с «грязным горцем»! Её спас Конт.

Виктория не закатила возлюбленному скандал, а вместо этого отправилась на конюшню, где у очаровательного чудовища имелись собственные апортаменты в виде отдельной меблированной комнаты с камином и небольшой библиотекой, так-как хозяин этого помещения страстно любил читать. Конт как раз тогда отдыхал, лёжа на громадной подушке, с томиком стихов в лапах.

В любви к чтению и философским диспутам они с Викторией сошлись быстрее, чем в постели с Виктором, причём выяснилось, что оба впервые обрели друг в друге достойного собеседника. Виктория считала Конта другом и союзником, и совершенно не ошибалась в этом — он был без ума от образованной девушки, которую при первой встрече советовал Виктору убить, как ненужную свидетельницу. Но теперь она пришла к нему поплакаться!

Узнав в чём дело, Конт отложил книгу и, ни слова не говоря, сгрёб девушку своими громадными кошачьими лапами! В пушистых объятиях друга Викторию прорвало, и там она всласть отревелась, облегчив душу и удивительно успокоившись, когда всё закончилось.

— Ну, а теперь, скажи начистоту — так ли страшно то, что ты сейчас узнала? — спросил Конт, усадив её, всё ещё хлюпавшую носом, вертикально и укрыв для тепла собственным хвостом.

Сперва Виктория возмутилась — как он может такое спрашивать? Она же ведь этого негодяя и предателя… Что, любит? Вот тут-то девушка, никогда не жаловавшаяся на недостаток ума, призадумалась.

.......................................

Между ними не было взаимных объяснений. Оба друг другу нравились своей необычностью, по крайней мере, Виктория никогда не встречала таких мужчин! Виктор был похож на сказочного принца — молодой, красивый, сильный, благородный! Хороший друг, восхитительный любовник, неоднократно возносивший её на вершину блаженства! Он был умён, хоть и необразован (куда ему до Конта!), немного начитан, а ещё обладал искромётным остроумием, что превращало разговор с ним в сплошное развлечение. Но ведь это далеко ещё не всё! Этого мало для любви...

Со своей стороны Виктор не раз и не два говорил, что никогда ещё не встречал таких девушек, как она. Виктория знала, что она красива. Это отмечали подруги ещё в пансионе, а строгие наставницы, бывало, охали и качали головами. Красота, это соблазн!

Среди горянок, обладающих смуглой, либо веснушчатой кожей, она по праву выделялась особым оттенком, похожим на розоватую внутренность цветка белой лилии. Её волосы отливали золотом, в то время как у других девушек преобладали рыжий, либо каштановый цвета. Глаза у Виктории были обыкновенного серого цвета, но, как ни странно, это тоже оказалось в её пользу, выгодно выделяя её среди голубоглазых и зеленоглазых горянок.

Но дело совсем не в красоте, ведь среди местных девушек было немало красавиц, и соревноваться со всеми в совершенстве, это занятие неблагодарное! Виктория была девушкой из другого мира. Умненькая, образованная, быстро и налету всё схватывающая, имеющая свой необычный взгляд на мир, отличавшийся от мировоззрения и женщин, и мужчин того общества, к которому привык Виктор, и частью которого стал. К тому же дочь военного, она разбиралась в таких вещах, о которых женщины гор (да и долин тоже) совсем не имели понятия.

Например, она помогла собрать трофейный пулемёт, который любопытные горцы, разобрали на части, а потом долго не могли соединить их в единое целое так, чтобы не оставалось лишних деталей. Просто отец научил её обращению с армейским оружием, а она имела привычку доводить обучение до конца, даже если ей самой это было не слишком интересно.

А вот Виктору с ней было очень интересно! А ещё, им было очень хорошо вместе, но ведь это ещё не всё, этого мало для любви… Но ведь они ни в чём не признавались друг другу, не давали клятв верности, просто жили, не думая о завтрашнем дне!.. Но вот это день настал.

Виктория знала, что у её любовника было немало девушек в прошлом. Она была в курсе, что он влюбчив, да и девчонки на таких красавчиков, как Виктор, вешаются гроздьями! Неважно, горец он или нет… Так чего же она ждала?

.....................................................

У Конта девушка пробыла в гостях до вечера. Они много о чём поговорили. Пушистый философ порассказал ей разных разностей о местных нравах и обычаях, о чём она до сих пор имела смутное представление.

Когда Виктория вернулась, недоумевающий любовник уже собрался идти её искать. Ни слова не говоря, девушка уселась к нему на колени, обвила шею мужчины руками и заглянула ему в глаза.

— Любишь её? — спросила она со странным выражением лица, одинаково способным выражать гнев и восхищение, горе и радость.

— Которую? — ответил вопросом парень, по лисьи сощурив глаза, так-как безошибочно угадал настроение возлюбленной.

— Познакомь! — вместо ответа потребовала Виктория.

— С кем? — на сей раз, искренне удивился Виктор.

— Со всеми! — храбро заявила девушка.

И он познакомил её со всеми. Виктория даже удивилась, когда узнала, как их много! А ещё, она вдруг поняла, что не питает к ним ни капли неприязни. Возможно, она не стерпела бы одну соперницу, но оказавшись в обществе стольких, вдруг почувствовала к ним симпатию! Может быть, потому что они были между собой так похожи, и так не похожи на неё?

Очень скоро она со всеми с ними подружилась! А однажды они пригласили её на свой праздник ночных танцев, песен, магических обрядов и любви!.. Виктория согласилась, и с тех пор присоединилась к девушкам «вель».

........................................

Когда Виктория в первый раз вернулась под утро после ночных танцев и всего того, что было после, она вошла в дом Виктора с замиранием сердца. Что он сделает? Укажет ей на дверь? Бросит в лицо оскорбительное, грязное обвинение? Ударит? Убьёт на месте?..

Что бы там ни говорил Конт, Виктор не был настоящим горцем, и мог воспринять всё, по-своему. То, что она сделала сейчас, было отчасти актом мести, и они оба понимали это! А ведь в обычаях горцев не было мстить друг другу подобным образом...

Он встретил её в сенях. Ничего не сказав, он встал на одно колено, словно был придворным рыцарем, отдающим знак почтения королеве или даме сердца, и с галантной искренностью поцеловал ей руку. Это было признание её прав, выражение уважения и восхищения!

Именно тогда она поняла, что её ревность прошла окончательно. Не было больше ни обиды, ни досады. Он принимал её такой, не осуждая, но восхищался её красотой, силой и неукротимой энергией! Теперь её подготовленный заранее для него рассказ, о том, что «за прошедшую ночь она познала четырёх мужчин» (на самом деле их было только два) прозвучал бы глупо и неуместно. Не было никакой разницы, сколько у неё сегодня было мужчин, и сколько у него было женщин тогда или сейчас. Виктория вдруг поняла, что начинает любить этого человека… Любить, по-настоящему! А это означало, что счёты между ними бессмысленны!!!

На следующий день, на праздник «Вель» они пошли вместе!..

....................................

Несмотря на кажущуюся вольность местных нравов, супружеские измены среди горцев были крайней редкостью. Праздники «Вель» среди девушек, это была не измена или тупой грязный разврат, а горение души и плоти, которое нормально и очевидно, поскольку люди относятся к живым существам. Посещение же мужем «кумы», в отсутствие супруги или встреча жены с соседом, пока муж спит, если и случалось, то раз в столетие, а потому о них речь не шла. (Кто заметит мимолётное?)

Иное дело, такие пары, какую сейчас составляли Виктор и Виктория. Но и здесь «походы налево» не одобрялись. Тем не менее, «ненасытный жеребец» снова завёл себе «пастушку-подружку», живущую за четыре горы от их дома! Виктория могла бы понять, если бы он бегал к девочке поближе, но зачем же так далеко? Мало того, что сам вынужден потратить день, чтобы навестить новую пассию, так ведь и Виктории теперь приходится ехать к чёрту на рога, чтобы швырнуть в их счастливое гнёздышко горсть репьёв!

Это был местный обычай напоминания неверному любовнику о том, что он забыл свою постоянную девушку. Увлечения увлечениями, но надо ведь и честь знать! Он, видите ли, развлекается, а подруга скучает!.. Свинство!!!

Репьёв Виктория везла преизрядный мешочек. Долго они будут их вычёсывать, а из шевелюры Виктора ей придётся удалять следы этой маленькой мести самой. Вот когда она с удовольствием повыдергает его роскошные локоны! Кто станет освобождать от той же напасти неизвестную ей пастушку, собиравшуюся отомстить девушку, совершенно не интересовало!.. А ведь к репьям она добавила ещё пару горстей незабудок. Это был знак, что она, в принципе, не сердится, но не хочет, чтобы её забывали.

.................

«Плоский холм» тем и был хорош, что его можно было охватить одним взглядом. Поэтому, девушка, едва выехавшая на вершину этого плато, тут же увидела сгрудившихся в кучку, перепуганных овечек, вокруг которых носилась маленькая собачка, а ещё, две обнажённые фигуры, стоявшие во весь рост и целый эскадрон королевских кавалеристов, наставивших на эту пару свои пики...

Оружие Виктора лежало поодаль, и возможно, поэтому он и его подруга были до сих пор живы. Если бы он только протянул руку к палашу или к двустволке, их с подружкой немедленно проткнули бы не менее дюжины длинных острых жал!

Солдаты короля проявляли в последнее время всё больше жестокости. Они полюбили нападать на беззащитные селения, в которых по какой-то причине не было мужчин-воинов, и уничтожать там всех, от мала до велика, не разбирая, пола и возраста, а хижины предавать огню. Горцы отвечали жестокостью на жестокость, и эта «карусель смерти» обещала никогда не остановиться.

Собственно, то, что Виктор и эта маленькая пастушка, были ещё живы, выглядело странно. Видимо, у них собирались что-то выспросить или просто издевались. Но вот, солдаты видимо узнали всё, что им было интересно, и две пики упёрлись в грудь юноши, а ещё два всадника стали оттеснять от него девушку.

Внезапно рядом с Виктором появился большой серый пёс, который грозно зарычал на врагов хозяина! Полкан был очень стар, давно уже перешагнул предел, отпущенный собакам, и мог умереть в любой момент, но это не означало, что он не примет бой, хоть и едва стоит на ногах! И тут со стороны всадников хлопнул револьверный выстрел, пёс вздрогнул, как от сильного удара… Нет!

Одновременно произошло несколько событий — Виктор схватился за наконечники двух пик, направленных ему в грудь и так резко рванул их на себя, что два всадника, убеждённые в своём преимуществе над безоружным горцем, вылетели из сёдел; теснившие девушку солдаты, подняли лошадей на дыбы, и она оказалась под копытами, готовыми опуститься её на голову; стоявшие позади кавалеристы, потянули из ножен сабли, видимо не желая тратить патроны на обречённого противника, а может, опасаясь задеть выстрелами своих или собираясь поразвлечься...

Виктория завизжала странно и отчаянно, но не как разъярённая женщина, а как… бэнши! Она пустила перепуганную кобылку в галоп, и всё пришпоривала и пришпоривала её голыми пятками, а та летела прямо на замерших от изумления драгун, забывших в эти доли мгновений про свои пики!!!

У девушки не было никакого оружия, да и врядли она смогла бы сейчас воспользоваться чем-то подобным. Она сама не понимала, что делает и не имела понятия, что будет делать дальше, но сейчас её охватило какое-то яростное безумное веселье! (Сколько раз вы, сволочи, гоготали мне в лицо — «Красотка, покажи сиськи!» Так вот, нате, смотрите!!!)

И тут, откуда-то сбоку, на растерявшийся эскадрон налетел серо-бурый вихрь! Конт, судя по всему, охотившийся неподалёку, услышал выстрел, а может её голос, или просто почуял неладное, и вот он был здесь!

Люди и лошади разом завопили от ужаса, а пушистое свирепое чудо врезалось в их массу, словно кот в скопление мышей, раздавая сокрушительные удары, направо и налево! Виктор, увидев подмогу, тоже не остался без дела. Он бросил тех двух сшибленных всадников и метнулся к своему оружию, а уже через секунду, разрядил двуствольную лупару в грудь драгуна, схватившегося за винтовку, а другого проткнул палашом!

Виктория в это время летела прямо на тех подонков, которые гарцевали над сжавшейся в комок, от ужаса, пастушкой! Не отдавая себе отчёта в том, что делает, девушка рванула завязки мешочка с репьями, и с размаху кинула его в ближайшего всадника! На второго кобыла налетела грудью, и он, получив этот удар вбок, кубарем покатился вместе с конём под ноги товарищам. Но сама белая кобылка тоже ушиблась, а потому присела на передние ноги, задрав голову вверх и хрипло заржав! Виктория едва не слетела с её спины, удержавшись только чудом. Сперва, её бросило вперёд, потом она откинулась назад, на круп лошади, и вдруг увидела перед собой пастушку!

Каким-то чудом, бедняжка была жива и невредима, но огромные распахнутые на пол лица глаза, говорили о том, что девушка на грани безумия от ужаса! Недолго думая, Виктория схватила её в охапку и затащила на спину кобылы. Соперница? Нет! Сестра! И я тебя смерти не отдам!!!

Едва лошадь сумела подняться на ноги, Виктория безжалостно заколотила её ногами по бокам, принуждая снова пуститься в галоп. Она прижала к груди, дрожавшую, как осиновый лист незнакомую девушку, и рванулась на обезумевшей лошади прочь, подальше из боя, теперь больше напоминавшего кровавый хаос беспорядочной резни...

.............................................

Мало кто из королевских драгун ушёл тогда живым с «Плоского холма». Те же, кто вернулись в крепость, рассказывали, что хотели арестовать горца, оказавшегося, видимо… колдуном! Колдун вызвал себе на подмогу ведьму, которая опрокинула половину эскадрона, а на остальных навела чары, после чего явилось чудовище — нечистое порождение ада, и тогда началось самое страшное! Чудовище убивало и рвало на части всех, кто был у него на пути, а колдун, сначала сражался пешим, а потом оседлал своего монстра и перебил кошмарным горским палашом почти всё, что осталось от отряда...

Ещё, кое-кто из выживших солдат обмолвился, что ведьма, явившаяся обнажённой верхом на белой лошади, как две капли воды была похожа на пропавшую дочь коменданта крепости. Но этому рассказу никто не поверил, поскольку все знали дочь коменданта, как девицу строгую и благовоспитанную, настолько, что она не была способна понять даже самые безобидные солдатские шутки. И вообще, мало ли что может привидеться в горячке боя! Рассказы вояк потерпевших поражение, частенько изобилуют ведьмами, колдунами и разными чудовищами, похожими на полуконей — полукотов!..

......................................................

......................................................

03.12.2018