Записки Палача

Моё имя — Дамиан Штайнхейм. Я младший принц крови династии Штайнхеймов. Бывшей правящей династии Марса. Одна планета, одна страна, один король, одна религия, точнее отсутствие оной.

19 августа 2249 года.

Восстание разлилось рекой по всей планете. Где-то имелся и заговор внутри самого дворца, но его организаторы доставляли не так много проблем, как вожди Восстания. Вся семья, старший принц крови Гарайла, король Батори, королева Штейни и принцесса крови, моя сестра-одногодка Вилья, собрались в Ледяном дворце и с ужасом слушали доклады начальника королевской тайной полиции. По самым оптимистическим прогнозам толпы восставших будут у границ Столицы через неделю. А если учесть тот факт, что к ним присоединяются элитные армейские подразделения, то и ещё раньше.

Я вспомнил, как предлагал уничтожать подчистую жителей тех городов где только только начиналась эта кровавая смута. Меньшее зло. Уничтожив сотни мы бы спасли десятки тысяч и ситуация была бы стабилизирована. К сожалению, я лишь младший принц. И случилось, то что случилось, то к чему привели "гуманные" меры и позорное ведение дел среди различных служб. Союзники с других планетарных колоний и с Земли словно бы не замечали того, что тут творится. Полное игнорирование просьб о помощи. Возможно они уже договорились с восставшими о разделе сфер влияния. Но как долго они будут восстанавливать, то что было разрушено? Такие невесёлые мысли часто посещали меня, когда я присаживался к кальяну и заливал внутрь самое убойное, что только было под рукой. В конечном итоге, это лучше, чем просто наложить на себя руки.

2 сентября 2249 года.

Армия герцога Виньяр Фавьярди, негласного короля восставших уже стояла под стенами. Осада должна быть короткой, гарнизон почти разбежался наплевав на присягу, впрочем их трудно винить. Когда соотношение сил равно восьмистам тысяч к двадцати пяти, трудно кого-то винить в трусости.Ну что же… остаётся лишь прибегнуть к "нетрадиционным" способам ведения войн. И я обратился к трактату некоего магистра Алемарна. Жуткая, старая, зловещая книженция по ритуальным практикам и древней магии Марса, хранимая нашей семьёй в отдалённой сокровищнице дворца. Найдена была ещё пару веков назад. Судя по всему тут за пару сотен тысяч лет до рождества Христова, по земному исчислению, тоже была цивилизация, но не опирающаяся на технологии и науку. Я не вникал особо, это было без надобности. Всё же я практик, а не теоретик.

И вот, опрокинув чарку "серебристой крови" в себя, приглушив судорожно бьющееся сердце, открыл сей фолиант. Страница за страницей, глава за главой, а время уже шло за полночь. Но и книга была пролистана вдоль и поперёк. И самое главное — кое что нужное для себя я всё же нашёл. Абаддон его знает, поможет ли это мне, смогу ли я выполнить правильно весь ритуал, не помешают ли мне обстоятельства. Но попробовать стоит.Ещё одна шалость — так назовут это, ежели ничего не выйдет.

3 сентября 2249 года.

Восставшие уже ворвались во внешний город, грабя, убивая, насилуя и предаваясь прочим увеселительным развлечениям. А я в это время чертил замысловатые рисунки на плитах стен Ледяного Дворца. Семья не раз за эти сутки говорила что я тронулся рассудком из-за текущей ситуации, но и остановить не пыталась. Гвардейцам же и верной дружине отца было не до этого, все они собирались продать свои жизни подороже на стенах внутреннего города, защищая нас.

И на это я рассчитывал. На то, что в городе скопится максимально возможное количество эманаций страха, отчаяния и боли. Всё это было необходимо мне для вызова "Палача Праха", как крем для торта.

5 сентября 2249 года.

Рисунок закончен, все приготовления сделаны. Ожидаем дорогих гостей.

6 сентября 2249 года, 11 часов дня.

Все кто сражался за наш род на стенах мертвы. Все кто мог бежать, через потайные дворцовые хода за пределы города — бежали. Остались лишь мы.

6 сентября 2249 года, 13 часов дня.

Нас казнят, без всякого судебного дела. На площади Ледяного Дворца. Естественно, право последнего слова и пожелания нам оставят. Такова милость герцога.

6 сентября 2249 года, 14 часов дня.

Роль палача моей семьи падает на меня. Гнусный юмор герцога во всей своей красе. Моя кривая улыбка вызывает у него бледность на лице, впрочем из-за своего шрама я мало у кого могу вызвать теплоту и дружелюбие. Так уж получилось.

6 сентября 2249 года, 16 часов дня. Конец династии Штайнхеймов.

Мы все попрощались друг с другом. Тёплые извинения за всё что было, обещания встретиться… на той стороне. Отец понимающе улыбнулся, когда я сказал кем будет палач. "Сделай всё быстро, и выпей перед началом действа, что бы рука не дрожала." Так сказал он, обнимая меня. "Ты был достойным братом", пожимая мою ладонь ответил Гарайла и хлопая меня по плечу. Мать ничего не сказала, лишь презрительно усмехнулась. Ходили слухи, что я не был её родным сыном. Не без почвенные. Сестра без слов поцеловала в губы, очень долгий поцелуй. На меня нахлынули воспоминания годичной давности, когда мы уединились с ней в одной из заброшенных комнат дворца.

6 сентября 2249 года, 17 часов дня. Казнь.

На плитах маленькой внутренней площади дворца собралась группа. Виньяр, несколько его близких людей, возможно советники и генералы. Пара десятков гвардейцев. Кто-то принёс церемониальный топор и Нирхелль — плаху из кости неизвестного мне марсианского ящера, на которой издавна публично казнили самых прославившихся злодеев и убийц этой планеты, своего рода честь в "награду" за деяния. Никто из королевской семьи не выказал желания в последней просьбе. Кроме меня.

Отец положил голову на плаху, кивнул мне. Остро заточенный топор одним ударом отделил голову от тела и перенёс моего отца к предкам. Кровь быстро текла по лезвию, слёзы медленно текли по лицу, а челюсти словно бы свело судорогой.

Следующим был брат. Гарайла сделал неприличный жест в сторону виньяровских людей и сказал мне что уже можно заканчивать. Его голова откатилась, оросив плиты кровью. Я не мог и подумать, что в человеке может быть столько крови.

Следующей была сестра. Всё было сделано ещё быстрее. Я потерял последнего человека, который был ко мне добр в этой жизни. Потерял немалую часть своего существа.

На очереди матери у меня уже не оставалось слёз. Она сухо кивнула, назвав меня ублюдком и я нанёс последний удар.Чёртов топор почему-то не смог обрубить голову полностью и застрял на половине. А вытащить у меня не хватило сил, просто опустились руки. Всё в радиусе пяти метров было заляпано красной жидкостью, стекающей в сточные канальцы, которые вели в канализацию города.

Как и бывшая слава и честь династии она медленно исчезала в небытие. Мир меняется, люди уходят, люди приходят, как фигурки на клеточном поле.

Герцог, незаметно подошедший ко мне, похлопал по спине, выразив сочувствие, вытаскивает таки орудие из тела матери и отталкивает её саму подальше. Спрашивает, не имею ли я последнего желания, которое он мог бы исполнить. Я спросил не желает ли он подставить мне свою задницу на ложе. Он засмеялся и ответил что мог бы, но не в таких обстоятельствах. В это время я произнёс пару фраз из фолианта магистра Алемарна. Мёртвый язык мёртвой расы вновь разносится ветром над окрестными землями, тревожит похожих на земных птиц существ, засевших поглазеть за нами, отражается от стальных дворцовых покрытий и стен из янтарного камня. Герцог полагает, что я пытаюсь оскорбить его, вновь заходится смехом и легко толкает меня, давая понять, что я следующий. Я покорно опускаюсь.

Топор свистит в широком ударе, но я его не чувствую. Кричит герцог. Я поворачиваю голову и вижу такую картину.

Палаческий топор оказывается торчащим в груди Виньяра. Как он смог там очутиться не так уж и важно, но то что случилось дальше...

Округлившимися глазами я подмечаю, что над каждым из людей Виньяра возникает из ниоткуда копия орудия казни. И делает лишь один удар. Отрубая голову, разрубая на части, отсекая. Многотысячный крик из-за стен помогает осознать мне, что именно я совершил сам того не ведая.

— Охх, — я обессиленно падаю на спину, пачкаясь в чужой крови. Парой фраз я отнял жизни у миллионов людей Марса. Не только лишь тех, кто участвовал в мятеже. У ВСЕХ. Каким-то демоническим чутьём я точно знаю, что кроме меня на планете более никого не осталось. Проклятое наследие метра Алемарна наконец-то выполнило своё предназначение, даже эффективнее, чем сотня тысяч водородных или геритовых бомб. В очередной раз планета становится мёртвой посредством сил не имеющих отношения к технологиям или науке. И это всё я понимаю за миг до того, как оказываюсь в забытье. Моё сознание стремительно падает во тьму.

Медленно возвращаясь к жизни, я чувствую, что лежу не на жёстких плитах дворцовой площади, но на мягчайших перинах в своей постели. Открываю глаза, их режет внезапный свет солнца. Это утро. По левую руку от меня лежит обнажённое тело Вильи. Она спит, смешно прижав колени к груди. Звон колокольчиков справа заставляет меня переместить свой взгляд на платиновые электронные часы, стоящие на столике около кровати. Дата: 19 августа, 2245 года. То время, когда в стране лишь начинались волнения, вызванные сменой политического курса династиии Штайнхеймов. Странно. Либо это кислородная смерть моего мозга вызывает столь неожиданную картину реальности, либо у меня появился второй шанс. В любом случае, я знаю что нужно сделать.