Время в серебре

Серебряные пули блестят в свете фонаря на ледяных пальцах. Их шесть. По три на каждую руку. Все, что осталось. А внутри у них камни, что переливаются всеми оттенками синего и фиолетового. Такие же ледяные, как и руки хозяина. И отражаются эти камни в серых глазах бликами времени.

А времени прошло столько, что и камни и пули давно обрели свою душу. А хозяин их, свою потерял давним-давно. И не ясно, то ли здесь, то ли во снах, то ли еще где-то. А может ее и не было никогда.

И времена путаются в голове. Не разберешь где и в каких войнах участвовал, где был, кого видел. Лица сплетаются в один сплошной поток мертвецов. А имен и не вспомнишь уже, как ни старайся. Слишком не надежна человеческая память. Человеческая… А человек ли? Раньше да, был им, но сейчас… Навряд ли. Да и бессмысленно это знание.

Хотя по ночам все еще приходят призраки, всплывают потопленные давным-давно корабли да слышится ржание мертвых лошадей.

Вот только все это в прошлом. Уничтожено временем, а остатки этого можно найти разве что в музеях да древних архивах, где среди сухих цифр пылью прячется мертвая жизнь.

И единственно, что остается неизменным — серебро с камнями да запах войны, что всегда и везде тебя преследует.

А ледяные пули на почти прозрачных пальцах помнят многое. И Роланда, и испанскую инквизицию. Франциска второго, Христофора Колумба и Первую Мировую.

Помнят они и того, кто забрал с собой в закат душу и сердце своего хозяина.

И много где были эти пули. И много чем были. Массивным браслетом на тонком запястье, нательным крестом и четками, смертоносными цилиндрами, что вставляются в маленькие ручные пушки, а еще раньше — короной на голове наследного принца.

И переливались камни в этой короне всеми оттенками синего и фиолетового.

И правил этот принц своим королевством. Справедлив был, честен с народом, умен. Поднял свое порабощенное государство с колен.

И служил при нем помощник — верный рыцарь, что дал присягу своей кровью. Любил он и защищал своего принца. Помогал ему, обучал военному искусству. А принц любил рыцаря в ответ. Доверял ему как себе и прислушивался к его советам.

Вот только сказка у них получилась не правильная. Без драконов и спасенных из замков принцесс. Но зато с кровавой войной и вечной любовью.

Юный принц не прятался в замке, не сбежал в другую страну под защиту. Он сражался на поле боя вместе со своей армией, и тенью за ним следовал рыцарь, отбивая шальные стрелы, да закрывая щитом от копий. И сдружились принц и рыцарь еще больше, и еще крепче стала их любовь.

Вот только защитить принца смог рыцарь — а себя нет. И пал он от руки вражеского воина.

А продолжения у этой сказки нет и не будет наверное. Ведь блестят камни в серебряных пулях на ледяных пальцах мальчишки, что глядит на себя сквозь зеркало времени в картинной галерее. И текут по бледным щекам прозрачные слезы. И шепчут бескровные губы не молитву, но мольбу.

А на выходе серые глаза ловят взгляд других — карих, теплых, насмешливых. И когда горячие губы целуют пальцы в серебряных пулях, другие — бледные и холодные, улыбаются. Впервые за несколько тысяч лет.