Одуванчики

— Любимая, — принёс ветер знакомый голос…

Она вскинула голову, прянула ушами.

Тишина. Синяя ночь, ясные звёзды глубоко наверху. Белые веночки одуванчиков. Разлитый в воздухе мёд...

Она потопталась в посеребрённой луной траве.

— Любимая.

Утверждение — не вопрос.

Кто зовёт её? Она уверена, что именно её. Когда-то, давным-давно...

— Любимая!

Она бежала, не оглядываясь, пытаясь спастись от гнева богини. Небо за ней наливалось безумным гневным алым, и обещанием мщенья гудела под лёгкими ногами земля.

— Любимая! — стонал вслед падший бог, а его богиня, попирая сандалией поверженное тело мужа, раскручивала над головой огненное колесо бури.

Содрогались горы, рушились водопадом камней, и изнутри юную прелестницу раздирала выворачивающая наизнанку боль…

Лошадь переступила стройными ногами и уткнулась мордой в пушистую траву, мягкими губами тронула шелковистые серебряные травинки. Ночь тихо шелестела листьями, и тревожащий голос — голос, пробуждающий далёкие, будто чужие воспоминания — больше не появлялся.

Мягкие ворсинки медовых одуванчиков смешно кололи морду.