Начало

Душно. В центре Москвы как обычно жутко душно и жарко. Ещё и эта чертова пробка. Не опоздать бы… Впрочем, я был бы не прочь опоздать на этот чертов поезд. 18 лет возраст сложный и, если верить психологам то, то состояние в котором я сейчас нахожусь называется юношеский кризис. Занятная вещь психология… Полагается что я сейчас на пороге входа во взрослый мир и сейчас я переполнен нерешимостью, потому как боюсь будущего, перемен, а так же я не могу выбрать свой будущий вид деятельности. Но черт подери, как не может быть страха если мне насильно вбивают этот университет в чужой для меня стране да ещё и навязывают мне, возможно, даже чуждую мне профессию!? Нет, я, конечно, уже был в Париже, у родственников, и я знаю французский на уровне носителя языка. И да, конечно я по национальности считаюсь Французом, но черт подери душа то у меня русская! Хоть убейте я не хочу ехать в этот престижнейшую академию и эту идиотскую францию. О, наконец пробка сдвинулась… До отправления сорок минут и кажется мы успеваем.

— Не бойся студент — бойким басом сказал шофер — успеешь ты на поезд. Тут всего то десять минут осталось. Мы уже у самого вокзала.

Эти слова вроде как должны были меня подбодрить, но мне как то невесело от такой новости. Водитель хороший мужик, русский, мощный, энергичный. На своей новенькой черной иномарке он ловко объезжает более тормознутых водил и прорывается вперёд. Мне кажется, что если бы я сел на переднее сидение, то он бы явно ещё и успевал со мной поболтать, поэтому я сразу сел назад, поближе к двери и уткнулся в окно смотря возможно последние пол часа на такой родной мне город — Москву

Ещё и такой издевательский способ послать меня в эту францию. Поездом… Что бы мелькающие пейзажи моей любимой страны мне вспоминались все долгие шесть лет обучения. Ох мама, ну почему ты так боишься самолетов что меня не отпустила на нормальный рейс!? Да и отец тоже хорош! Пользуйся, мол, теми благами, которые он и его коллеги с таким трудом создавали. Конечно, единокалийная железная дорога соединяющая всю Европу с Россией и Китаем это действительно важно и для торговли и для обмена ресурсами и для пассажира потока но мне то почему приходится ехать поездом? Охохо… Вздохнул я и уперся локтем в ручку двери что бы подпереть рукой голову

Остаток пути я провел в прострации. Я даже не заметил как ловкий водитель таки довез меня до вокзала аж за пятнадцать минут до отправления моего экспресса.

— Тысяча сто? Ну да, ровно столько, сколько и договаривались. — пробурчал я очнувшись после того как увидел величественное и высокое здание вокзала. Отсчитав последние рубли из своего кошелька я вышел из машины взяв сумку даже не попрощавшись с водителем побрел в сторону своего поезда.

Прощайте рубли. Теперь у меня остались только Евро. Может быть когда я вернусь в России уже тоже будет Евро или может ЕвроАз… — с иронией рассуждал я о тенденции входа в Евросоюз восточных стран. Да, политика мне, разумеется, не чужда. Это интересно и захватывающе, особенно если последние новости тебе рассказывают за ужином человек который находится чуть ли не в эпицентре всех событий. Да, мой отец важная шишка… благодаря конечно своему уму и таланту дипломата. Он беззаветно верит что этот талант передался и мне. Будем надеяться что он прав.

На вокзале очень много людей и это немного давит на меня. Ох, как же хорошо что я отговорил мать меня провожать. Она бы меня опозорила, как это обычно делают волнующиеся матери, провожающих своих чад, особенно сыновей, во взрослую жизнь. А ребята… Да, тоже хорошо что они не пришли меня провожать. Я бы не выдержал — заплакал бы. Белый, Макс, Юля… простите меня. Мы даже толком не попрощались. Наверное, когда я уже приеду через шесть лет обратно сюда вы уже будете совсем другими и вам будет не до меня. У вас у всех уже будет свои работы, семьи, наверное. Это на словах мы в седьмом классе поклялись быть всегда вместе… Какая глупость. Зато, может быть, когда встретимся, вспомним этот глупый момент нашей жизни и посмеемся. Вот и мой вагон.

Амикаро Даниэль написано на моем Российском паспорте и Amikaro Daniel на загран. Проверив документы проводница слегка усмехнулась… Терпеть не могу своё имя! Всегда не любил его поэтому я всегда представляюсь Данилом… Но, к сожалению во Франции это не прокатит и будет скорее смеяться да ещё и не сразу произносить «Данил» Прецеденты уже были с моей бабушкой живущей во франции. И с дядей со стороны отца… Да, черт подери, ненавижу имя Даниэль!

Формальности с документами я покончил за минуту и мигом переместился в свое купе. Вагоны все новые, светлые выкрашенные в ярко белый цвет. Купе внутри тоже очень светлое. Хорошо — да не под моё настроение. В купе вместе со мной поедет какой то старик. Сморщенный и сдавленный временем. Не очки а лупы и кепка эта старая… ну точно ещё помнит советский союз. Даже нет желания с ним здороваться! У него со мной кажется тоже. Не важно. Он снизу слева, кажется. Значит, я над ним еду. Ну и отлично! Не будет мешаться. Пускай себе читает свою газету. Лишь бы ещё кого-нибудь его возраста не подселили а то будут болтать про то как было как хорошо тогда и какой бессильной страна стала теперь. Терпеть таких людей не могу. У них из под носа увели их любимую родину которая работала на них, ну хотя бы последние двадцать лет. Они промолчали, зарылись со страху в песок а теперь жалуются. Жалкие трусы! И, кстати, какого хрена нужно этому старику в Париже?

Мысли мои наконец улеглись когда мои вещи были закинуты на верхнюю полку а сам я растянулся наверху. До отправления поезда пять минут. Тоска начала медленно есть меня изнутри будь я чуть чуть сентиментальнее я бы даже заплакал.

…

— Черт, таки я сентементальный. — Усмехнулся я про себя и, сдавив слезу, лег на правый поближе к стенке что бы никто не видел меня, и моей одинокой скупой мужской слезы — Ребята простите меня. Мне будет вас не хватать… Мама, не бойся все будет хорошо со мной, отец, поверь я буду стараться. Юля, я же знаю что тебе кроме меня нравился и Сашка тоже, забудь меня скорее и будь счастлива.

Совершенно абстрагировавшись на некоторое время от реальности я так и пролежал на полке молча минут двадцать не заметив даже как поезд легонько но уверенно тронулся вперед. Хорошие поезда, хороший рельсовый путь, даже не чувствуешь дороги.

Когда я наконец очнулся и почувствовал движение поезда я глянул в окно и заметил что состав набирает скорость и давно уже отошел от перрона. Мое внимание привлекло движение внутри купе. Оказалось ехать пришлось не вдвоем со стариком. Внизу на правой нижней полке сидела миловидная брюнетка с серыми глазами, тонкими красивыми алыми губами и аккуратными острыми чертами лица и красивой худощавой фигурой. Не смотря на привлекательную внешность особого моего интереса она не привлекла хоть и была, кажется, мне ровесницей. Можно бы было попробовать познакомиться поддержать беседу, узнать нет ли у нее парня но сейчас мне было глубоко фиолетово на все это Настроение совсем не то.

Тоска и боль так и не выпадали из сердца, поезд разгонялся и быстро покидал ветвистые пути у вокзала. Теперь за окном мелькали городские пейзажи. пятнадцати-шестнадц­атиэтажные дома везде, дороги забитые автомобилями, пробки, большое количество угрюмых и серых людей… Прощай Москва… Не смотря ни на что это самый прекрасный город. Город в котором я вырос.

Поезд очень быстро выехал за пределы МКАД-а и вышел на большую скорость нежели чем разрешена в границах города. Те же дома, те же люди мелькают разве только быстрее и теперь разглядеть что то удается хуже. Отвернувшись от окна я присел и подвинулся к полке с вещами, что находится над дверью как и в любых стандартных вагонах. Оттуда я достал книгу и решил занять время своего пути продолжением знакомства с Великолепным Русским Писателем Михаилом Булгаковым. Я уже читал многие его произведения и не случайно взял именно эту книгу из нашей домашней библиотеки. Я приберег самое интересное именно для этой поездки. Теперь я наконец спасусь от мучительных мыслей, тоски, меланхолии и скуки.

Поезд должен был доехать до Парижа за два с чем то дня. Современным поездам конечно под силу и за день добраться до Парижа но увы, многие испугаются если поезд вдруг поедет на максимальной для себя скорости. Это только в Японии уже все привыкли к пятистам километрам в час. Здесь же разгоняют максимум до двухсот и то ночью что бы старики, на подобии того, что разгадывает кроссворд сидя на нижней полке, со страха и по причине слабого здоровья не обложили себя известными всем объектами. Впрочем, я наверное слишком нетерпим к старикам. Походка поезда была очень мягкой и вагон почти не трясло поэтому читать было вполне комфортно глаза совсем не напрягались. А наушники с минимальной громкостью с легким роком позволяли совсем обособиться от того что происходит в купе.

Мой рост метр восемьдесят два а комплекции я… худощавой, тем не менее на верхней полке мне почему то тесно поэтому приходилось часто менять позу во время чтения. Если бы не открытые глаза быстро бегающие из стороны в сторону и мои ерзания я бы смотрелся, наверное, больше как предмет интерьера чем пассажир.

От книги я отвлекся только когда погас вечерний свет. Поезд в это время начал набирать свою высшую для этого этапа пути скорость от чего он начал немного раскачиваться, наверное, из-за некачественных путей, небольшая тряска и слабое освещение сделали дальнейшее чтение ужасно неудобным. Сделав закладку на самом интересном моменте, я закрыл книгу и не застелив свою койку я лег просто на подушку. Накрываться я ничем не стал. На мне была белая джинсовая рубашка с коротким рукавом и летние бежевые брюки. В них, да ещё и при таком то хорошем терморегулировании в вагоне я точно не замерзну. Есть одно большое преимущество в том что поезд слегка раскачивается — легче уснуть. Наверное это и помогло мне вырубиться только я закрыл глаза.

Мне никогда не снились сны или, может быть, я никогда их не запоминал. Но почему-то я уверен что в ту ночь мне слился яркий и интересный сон. Возможно даже навеянный прочитанным рассказом но что в нем было я уже не могу вспомнить. Сон мой был прерван очень грубой и мощной встряской. Рефлексы тела моментально заставили мозг включиться на полную катушку и с координироваться в пространстве. Я открыл глаза и приподнялся на своей полке. Вокруг было темно и из окна проникало в купе совсем мало света. Я пошире открыл глаза и глянул в окно. Поезд ехал со своей конечной ночной скоростью в двести километров. С моего ракурса были видные искры идущие из под колес и летящие в разные стороны. Меня метнуло вправо, к стенке должно быть поезд затормозил и при том резко. В месте с этим вдруг вагон резко тряхнуло, да так что подушка лежавшая до этого на моей кровати соскользнула вниз. Внизу, на купейном столике все тоже подпрыгнуло и много что то попадало вниз с грохотом и звоном. Я же уже вцепился пальцами в свою полку не понимая что происходит и чего нужно ожидать.

— Какого черта?! — прошептал я свою фразу-паразит. Поезд несколько секунд трясло затем его вдруг резко потянуло влево да ещё и так что угол наклона достиг градусов тридцати. Машинист, видимо, в этот момент дал газу и поезд резко ускорился, что бы предотвратить падение. Издав какой то кряхтящий звук я проскользил по гладкой кожаной полке полке к краю и чуть не упал вниз. То ли удача, то ли мои скрытые таланты, то ли адреналин вовремя ударил в мозг но ловким движением я схватился рукой за полку и спас себя от падения. Я уцепился правой рукой за небольшую щель между своей полкой и стенкой купе и с большим усилием остановил свое падение одной только рукой. Вся остальная часть тела уже повисла. Ногой мне не посчастливилось удариться о столик однако это помогло легче соорентироваться и опереться одной ногой за купейный столик. Все происходящее сопровождалось чудовищной силой скрипом и скрежетом издаваемым колесами. Наверное только из за этого скрежета не было испуганных слышно криков пассажиров…

Воспользовавшись секундным затишьем я успел закинуть свободную ногу на свою полку, схватился второй рукой за свою койку и начал было поднимать свою вторую ногу, которой я до сих пор упирался на столик но в этот момент поезд дернулся и сильный толчок в сторону заставил меня подскочить и резким движением сжать свои конечности вокруг своей полки, втянуть шею в плечи и крепче сжать руками свою койку. Скрип и скрежет на закончались поезд вдруг вновь начал тормозить. Зря. Теперь наклон пошел в другую сторону. Теперь крен пошёл вправо, по отношению к движению состава, и угол крена возрастал намного быстрее. Сила инерции и импульса потянули вагоны вниз. Со страху я сжал руки с такой силой что тупая но сильная боль ударила по конечностям. Невероятной громкости металлический скрип не прекращался, все так же сильно давил на психику и заставлял, как говорят простые люди, уши сворачиваться в трубочку. Мое среднее ухо уже подсказывало что угол наклона поезда уже слишком большой что бы поезд вновь вернулся на свой путь. Несколько каких то странных щелчков и звуков ударов разразили скрипящую какофонию и вагон быстро крутануло вдоль своей оси. Вдруг я ощутил удар. Поезд сошел с рельс и с размаху железный вагон ударился о землю. Боль обожгла мой лоб ударившийся о полку за которую я держался. От удара в ушах зазвенело а в зажмуренных глазах мелькнуло несколько искорок. Ореинтация в пространстве теперь была потеряна. Не было ни секунды что бы подумать, что то понять, или решить. Мозг не успевал ничего соображать. Он отдавал, вероятно, сейчас простые и четкие приказы мышцам — сжиматься. Адреналин был выплеснут в кровь и руки с ногами камнем сомкнулись хоть и не очень удобно и не очень эффективно но я таки схватился за полку как за последнюю надежду в этой суматохе. Поезд, как сообщило восстановившееся первым внутреннее ухо, продолжал движение но уже не вперед… Теперь вагоны крутило вокруг своей оси и тащило куда то вниз. Как только ужасный монотонный писк в ухе стих скрежен, удары, крики, треск стёкл вновь начали слышаться мне, сначала отдаленно затем так громко, что хотелось лучше слышать противный писк нежели чем микс из самых ужасных звуков.

Я не решался открывать глаза, я прижался как можно сильнее, втянул шею и терпел боль в руках и ногах, терпел боль в спине и в боку о которых ежесекундно ударялось несколько вещей. Центробежная сила явно тянула к потолку но руки намертво вцепились удерживая меня на месте. К счастью теперь только она заставляла напрягаться мышцы, ударов больше не было вагоны кажется сейчас просто катились вниз с железнодорожной насыпи подобно карандашу скатывающемуся с наклонной плоскости. — Боже… — только и успел я прошептать сдерживая боль. Забавно, ведь я никогда не верил в бога а теперь первым вспоминаю именно его.

Чувство времени сильно исказилось во мне. Такое ощущение что это продолжалось вечность когда как на самом деле вагон остановился, кажется, уже через через секунд сорок может минуту. Но эта минута была самой сложной для меня.

Последний толчок и все затихло. Жуткие звуки, скрип, скрежет деформирующегося металла, удары и звон стекла, а так же само движение вагона наконец прекратилось. Я продолжал держать глаза закрытыми. Боль поразила буквально все тело. Где то ноющая, где то тянущая боль… — я жив… — пришел сам собой вывод. Мертвые ведь не должны боль чувствовать? Не смотря на то, что все закончилось, мышцы все ещё были напряжены и так же крепко держались за полку.

Ореинтация в пространстве все ещё не до конца восстановилась. Голова болела и жутко кружилась непонятно было куда сейчас тянул меня вес моего тела. Руки с ногами уже ничего не чувствовавшие тоже перестали передавать мне какую либо информацию. Я открыл глаза и увидел темноту, такую же какую видел и при сомкнутых веках. — проклятье. — бессильно и тихо произнес я. Понадеявшись на русский «авось» я усилием воли приказал одеревенелым ногам отпустить полку. Хрустнув суставами ноги ослабили хватку и их тут же потащило к вверх к голове. — Ага, — понял я и тотчас отпустил и руки.

Упал я с совсем маленькой высоты, на спину да ещё и на что то мягкое. Лучшего варианта и придумать нельзя. Голова кружилась и болела. Сердце до сих пор бешено колотилось отдавая каждый удар напряжением в виски и стуком в уши. Легкий писк вновь прозвенел в ушах и большой горький комок с огромной силой попер к горлу. Меня вырвало. Удар горькой и плохо пахнущей жидкости чуть ли не струёй ударил об пол рядом со мной и уже спустя секунду мне полегчало.

— Что за?… как вообще? где я? — анализировал я широко раскрывая свои мутные глаза. Свет почти не проникал в вагон так что трудно было что либо разглядеть но глаза и логика сообщали что скорее всего сейчас поезд лежит на правом боку. И сейчас, кажется, я сидел на стенке купе, которая с окном и напротив входа… значит, выход вверху. Рассудил я и смог примерно разглядеть купе согласно своему представлению и тем размытым образам которые удавалось разглядеть.

Что бы помочь себе подняться я поставил руку рядом с собой и наткнулся на что то мягкое, мокрое и кажется теплое. В моей голове тут же созрела догадка что это может быть… и от этой догадки мне стало страшно. Я вскочил сдавив ещё в груди свой возглас и лишь прошептал — твою мать! — после чего в ужасе соскочил с места отпрыгнул на столько на сколько позволяли сохранившиеся в ногах силы нащупав ушибленной спиной, то ли стену, то ли нижнюю полку я остановился и стал быстро дышать. Муть от головокружения наконец ушла из глаз и образы начинали приобретать более явные и четкие очертания. Мне удалось разглядеть в в том углу в котором я только что лежал тело старика лежащее в неестественной позе. Шея пенсионера была слишком сильно изогнута а голова, прижатая ухом к плечу лицом смотрела вверх хотя сам пенсионер лежал на животе. Широко открытые глаза были наполнены ужасом и кровью, нос был сломан и из приоткрытого рта торчал язык. Жуткая картина… и чем больше я на нее смотрел тем больше ужаса и паники нагнеталось в моей душе. — вот черт… — в пол голоса сказал я и зажмурился пытаясь справиться со страхом и стрессом.