Звёздная система Бейкер. Иван. Часть 2

Звёздная система Бейкер. Грузопассажирский хаб «Xenia». Иван. Часть 2

Когда закончатся слова и слёзы,

Останутся пустые вечера.

Сомнения:

Что было бы вчера?!

Ах, если бы!? —

Пустые грёзы.

Проснулся оттого, что мама трясла меня за плечо.

— Уже прилетели и выходим?

— Нет, — улыбнулась она. — Ждём, когда на грузовом хабе «Xenia» освободится крытый кислородный ангар. Можешь ещё немного поваляться.

Если бы мы не ждали так долго, мне бы и в голову не пришло попробовать применить свои жидкие навыки хакера-неофита. Сидеть без дела было так скучно! Я пробовал читать, смотреть, слушать. Не помогло. Потом я совершенно случайно заметил, что корабль, как мне показалось, через равные промежутки времени корректировал своё положение на выделенной ему диспетчерской службой, временной орбите. Проверил. Так оно и было. В общем, перед следующей коррекцией я отключил искусственную гравитацию в носовом модуле и открыл его передние двери. Пользуясь как завесой поднявшейся суматохой, под вой баззеров аварийной тревоги, мне удалось незамеченным проскользнуть на нижнюю палубу мобильного модуля и насладиться слаженной работой экипажа «CATERPILLAR», по спасению груза, а также полюбоваться грузо-пассажирским хабом «Xenia», выполненным в виде гигантского стального кольца, плавно парящего в космосе на фоне зеленовато-бурой планеты Бейкер-4.

По всей видимости, я был достаточно аккуратен, и сегодняшняя шалость сошла мне с рук. Перед тем, как покинуть корабль, я потребовал вернуть мне изъятое имущество. Кэп принял неизбежность этого события с каменным лицом и всё то время, пока небыстрый нижнепалубный корабельный экстрактор опускал нас, ё-туристов, на пол ангара, он смотрел на меня волком, подозревая, что сегодняшний инцидент, произошедший на орбите, без моей активной помощи не обошёлся.

Как только мы ступили на пол огромного ангара стандартного типа «Revel & York», навстречу нам из больших шлюзовых дверей, ведущих внутрь станции, выехала, негромко жужжа электрическими двигателями, пара грузовых платформ с ботами грузчиками. Судя по крупным логотипам, размещённым на подъезжающей технике, привезённое мясо купила одна из известных в Империи сетей, производящих и продающих сэндвичи, салаты и роллы.

«Xenia» мне понравилась. Было непривычно много людей, производимого ими шума, сутолоки и суеты. Оптовая торговля и транспортировка, в силу специфики расположения базы и наличия пяти прыжковых точек, развиваются здесь достаточно бойко. Местная гонка, из-за её нелегального статуса и короткого списка правил, привлекает людей разных, в том числе никому не известных новичков. Здесь часто впервые стартуют люди, ещё вчера покорявшие исключительно цифровые трассы. Гонки полны неожиданностей. Жизнь на гонках «Able Baker Challenge» никогда не считалась абсолютной ценностью. Крупные и мелкие суммы, а иногда даже состояния, во время гонок часто меняют руки. В глазах рябит от толкущихся на станции в это время начинающих пилотов, зевак, игроков, букмекеров-частников и официальных букмекерских контор, рекламы всего и вся. Один из четырёх модулей на «CATERPILLAR», доставившем нас сюда, — стыковочный. Наш кэп, оказывается, будет использовать свой шип как букмекерскую контору, обслуживающую в космосе «особенных» клиентов: тех, кто по каким-то причинам не может или не хочет посещать станцию. Отец, напустив на себя таинственный вид, по секрету доверяет мне эту, видимо, очень значимую, но пока не до конца понятную информацию.

Сначала мы заселяемся в дешёвую гостиницу, номер в которой больше напоминает тесную клетку для мелких птиц. Бросаем вещи и идём гулять. Мама останавливается около приличного вида букмекерской конторы и идёт делать ставку. «На удачу», — говорит она. Отец делать какие-либо ставки отказался категорически. Мама не глядя, что называется «от балды», поставила сотню в категории «быстрый круг» на какого-то аутсайдера, при ставке двести к одному. Даже не слежу за тем, что дальше происходит. Папа всегда говорил, что: «В казино выигрывают только владельцы казино». Оснований ему не верить, у меня нет. Но сегодня в этом железном правиле что-то сломалось. Такое случается, даже если в это сложно поверить. Мама выиграла. Папа, проявляя эмоциональную скупость, несколько раз молча подбрасывает маму к потолку. Я, под шумок тоже прошусь на ручки к маме, но не прокатывает. Мы все дружно теряем чувство меры. Говорят, что с ума сходят поодиночке. Теперь я в этом не уверен.

С гордым видом забираем вещи из «вонючего клоповника» и идём искать апартаменты, более подходящие нашим новым финансовым возможностям. Нам предстоит провести на станции две ночи и два совершенно безумных дня. Мама быстро находит и заказывает то, что всем нам понравится, пока мы с папой расправляемся с бургерами. Через полчаса заезжаем в мини-люкс с джакузи и обзорным, во всю ширину и высоту стены номера, иллюминатором. В пакет гостиничных услуг входят посещение космического аквапарка, аттракционов и обзорные экскурсии с посещением орбит планет Бэйкер-3 и Бэйкер-4, а также торгово-развлекательного центра.

У меня, как вы понимаете, в приоритете посещение космического аквапарка и аттракционов. Родители с пониманием относятся к моей настойчивости, прекрасно зная, чем всё это закончится. На одном из аттракционов я наслаждаюсь невесомостью до тех пор, пока меня не начинает тошнить. К сожалению, не только мне плохо. Моим соседям — тоже кое-что досталось. Папа, внимательно наблюдавший за происшествием, не преминул заметить:

— Посетители запомнят надолго твоё сольное выступление!

— Не смешно, — сквозь зубы выдавливаю я.

— Оба помолчите, — прервала нас мама, стаскивая с меня испачканную куртку. После инъекции препарата, снимающего симптомы «морской болезни», мы, наконец, переходим к более спокойной и предсказуемой экскурсионной части.

Маленькие «Арго» возят нас на экскурсии в пассажирских модулях повышенной комфортности, переделанных под состоятельных клиентов. В перерывах между тренировочными и квалификационными заездами наш маленький оранжевый экскурсионный кораблик застывает практически рядом (по космическим меркам) с блистающими на солнце ледяными полями Бэйкер-3. Электронный гид, озвучивая салат из новостей и сплетен, проецирует увеличенную интерактивную картинку на голоэкран салона. При желании, можно как следует рассмотреть разбросанные в поясе то здесь, то там среди крупных, средних и мелких кристаллов льда останки разбитых и покорёженных корпусов гоночных шипов. Отец говорит, что после окончания гонок, сюда, как грифы на мертвечинку, слетятся стаи сварливых и вечно враждующих за добычу сальважеров. Осматривая ледяное кладбище разбитых кораблей, мы порядком проголодались. Мини-бар, орешки и чипсы лишь слегка притупляют наш аппетит. Проголосовав, решаем не отказываться от посещения предпоследней точки в нашем экскурсионном меню — планеты Бэйкер-4. Это зелёно-бурый безжизненный мир. С низкой орбиты нам показывают знаменитый майнинг-форпост «Джайо», принадлежащий компании «Шубин Интерсэллар». Некоторые участки Бэйкер-4 похожи на растревоженный муравейник, в который сунули палку.

Уставшие и голодные после экскурсии, мы наконец заваливаемся в наш шикарный номер. Ужинаем, смотрим местные новости, интервью с гонщиками, репортажи из доков, нарезку видео, состоящую из наиболее трагических и комических случаев за всю историю гонок. Когда наступает время ночного отдыха, мне оставляют ведёрко мороженого, пакетище чипсов и упаковку газировки. Не гонят спать, давая вдоволь насладиться фантастическим видом из нашего номера. Станция медленно вращается, давая мне рассмотреть в деталях не прекращающееся ни на минуту бесконечное движение, изобилующее разнообразием курсирующих кораблей, иногда перебрасывающих грузы с помощью автоматических дронов-погрузчиков, или встающих на погрузку— загрузку в безатмосферных доках станции космических грузовиков супер-гигантов, типа «Хулл-С и Д», освещаемых двумя местными солнцами. Я представлял, как между собой переговариваются знакомые и незнакомые пилоты. Как они ругаются с бездушной и безразличной к комплиментам, оскорблениям и сальностям АИС, дающей им разрешения на взлёт и посадку. Казалось, слышал, как капитаны судов разносят в пух и прах груз-менеджеров, управляющих погрузочно-разгрузочными работами. Жизнь вокруг била ключом. Я её наблюдал и, подключившись к трансляции видеоряда с внешних камер отеля, записывал всё подряд, пока не стал откровенно клевать носом.

На следующий день, хорошенько выспавшись и позавтракав, мы отправляемся в центральный торгово-развлекательный центр. Никаких особенных планов у нас не было. Осталось немного денег от выигранных мамой двух тысяч, которые мы решили просадить на еду в ресторанчиках и покупку разных дорогих сердцу мелочей и сувениров.

Лифт поднимает нас на последний этаж станции, под самую крышу. Невероятных размеров помещение — настоящий атриум с прозрачным куполом. Плавные линии сводов и наклонные перекрытия обеспечивают синергию естественного и искусственного освещения с архитектурой. Внутри торговый центр напоминает город, разделённый на кварталы с оживлёнными пешеходными улицами-пассажами с зонами различной насыщенности и значимости, учитывающими модели поведения покупателей. На пересечении видимых от входа улиц располагаются настоящие фонтаны в окружении массивных клумб с натуральными растениями. Я совершенно покорён красотой и богатством этого места. Однако минутное очарование и все вчерашние происшествия отходят на второй план, когда я первый раз в жизни вживую вижу инопланетян. По пути в отель и во время индивидуальных экскурсий они нам не встречались. Разумеется, на картинках и видео они попадались мне тысячу раз. Но дело было даже не в этом. Казалось, их никто, кроме меня, не замечает. Они были здесь словно привычные предметы интерьера. Кишмя кишели буквально на каждом шагу, как какие-нибудь уличные мусорные дезинтеграторы.

Похожие на ссохшиеся, плохо оструганные сучковатые деревяшки, высокорослые Бану, рыбью голову которых венчал странный костяной нарост в виде выступающего вверх и вперёд плоского гребня-рога, плавно переходящего в кости черепа, и тучные ШиАнь. Чтобы описать ШиАнь, придётся прибегнуть к аналогии. Представьте себе обтянутых крокодиловой кожей, прямоходящих медведей с головами гигантских черепах. Представили?! Теперь поставьте себя на моё место, не забывая, что всё это биологическое разнообразие преспокойно расхаживало не только среди вежливо не замечающих их людей, но и рядом со мной. Переговариваясь, жуя на ходу, в общем, спокойно занимаясь своими привычными делами.

— Тебе верёвочка для подвязывания челюсти не нужна?! — наклонившись к моему уху, проговорил отец, немного напугав меня. — Сейчас же перестань пялиться, — ещё немного понизив голос, продолжил он.

Я, наконец, смог взять себя в руки и, смущённо потупившись в пол, побрёл за родителями. «Как можно не пялиться?!» — возмущённо размышлял я, безуспешно пытаясь бороться с навязчивым желанием. Однако довольно быстро привык к внешнему виду и количеству этих странных существ, казавшихся мне пока, внутри одного вида, похожими между собой, как близнецы. Различать я их мог разве что по размеру.

Мы практически бесцельно бродили по магазинам и магазинчикам, переходя от квартала к кварталу, покупая всякие мелочи. В одном из кафе пили кофе с мороженым. В другом чуть позже ели пиццу. Моё, дышащее революционной новизной предложение заглянуть в ресторан с кухней ШиАнь было решительно отвергнуто партией консерваторов. Мама в поисках неизвестно чего продолжила тщательно «пылесосить» взглядом полки и витрины магазинов. Папа работал при ней, безмолвным скучающим мулом. Я же, с гордым видом, продолжал отстаивать свою независимость. Получалось складно. От меня по-прежнему ничего не зависело.

На одном из перекрёстков, рядом с фонтаном, в гордом одиночестве расположился торговец-бану. Посетители торгового центра спокойно проходили мимо, совершенно не интересуясь содержимым витрины. Мы подошли ближе, и у меня появилась возможность, как следует, рассмотреть его вживую. Светло-баклажановый цвет его кожного покрова хорошо оттенял традиционный костюм путешественника, состоящий из плотной пурпурной куртки со стойкой под горло и с глубоким, внахлёст запахом. К низу она завершалась свободно висящими длинными синими полами. Нижний этаж тощей фигуры был облачён в пурпурные штаны и синие сапоги из такого же материала, как и куртка. На поясе его портупеи висело несколько разнокалиберных сумочек-кошелей. От посетителей его отделяла небольшая мобильная витрина, стоявшая на четырёх телескопических суставчатых ножках. На ней были выложены в ряд плоские металлические амулеты-оракулы, состоящие из трёх объединённых в центре сегментов, составляющих идеальный круг. К центру каждого из трёх сегментов крепился гладко отполированный овальный камень. Это были толоу, странные аналоги земных жрецов-прорицателей оракулов, пришедшие в наш мир вместе с торговцами бану в виде инопланетных артефактов. Рынок был наводнён многочисленными подделками, но иногда попадались и подлинные вещи. Информацию о них, сопровождавшуюся фото, я не раз видел в сети и даже мечтал купить. По легенде, эти амулеты давали возможность напрямую, с помощью голоса не только обратиться к покровителю удачи расы бану Кассо, но и получить один из трёх (по числу камней) вариантов ответа на свои вопросы: да, нет, или (что можно интерпретировать как «бежать без оглядки»). Внезапно очнувшийся в древней части мозга детский максимализм истерично закричал, что такой возможности больше никогда в жизни не будет! В следующую секунду, решившись, я отчаянно потянул за рукав отца, односложно отвечающего на вопросы мамы, в сторону инопланетного торговца с его странной витриной.

— Ты уверен, что хочешь потратить на это свои деньги? — взглянув в сторону бану и удивлённо подняв брови, спросил отец.

В ответ я утвердительно замотал головой.

— Ну и какой тебе нравится?

Я внимательно оглядел все. Металлические основания, представленных на витрине артефактов немного отличались друг от друга формой сегментов и орнаментом, нанесённым на них. Однако меня больше поразили камни. У восьми, из девяти выложенных, все три камня были одного цвета. Девятый, как мне показалось, зрительно, обладал чуть большим основанием, и все три камня у него были разного цвета: синего, красного и зелёного. Цвет у камней был глубокий и насыщенный, в отличие от остальных толоу. Я не был совсем уж профаном в вопросах торговли и некоторый опыт покупки через сеть интересующих меня вещиц уже имел. К сожалению, в основном, негативный. Поэтому применил стратегию, описанную в каждом руководстве по успешному заключению сделок. Постаравшись не задерживаться взглядом на заинтересовавшем меня предмете, неопределённо пожал плечами.

— Сколько стоят ваши толоу, уважаемый? — спросил отец, внимательно рассматривавшего нас торговца.

Его ответ, произнесённый необычно громким скрипучим голосом, заставил оглянуться в нашу сторону нескольких посетителей торгового центра.

— Этхо потлинны и ошень треффний толоу. У каштый швой штори и шфой шцен-а.

«Стар-инглиш этого торговца не совершенен, к тому же он явно набивал цену, видимо, желая поторговаться, — с радостью отметил я. — Но лучше бы он, эту кость при маме не показывал. С папой у него проблем бы не было». Но… мама, до этого момента увлечённо рассматривавшая расположенную неподалеку от нас витрину с ювелирными украшениями, резко обернулась, лёгким ураганом, без подготовки врываясь в начатую торговцем бану игру.

— Недалеко отсюда мы видели подобных вам торговцев, продающих такой же товар. В чем же ваш такой особенный? — с нотками сарказма в голосе спросила она.

Мне показалось, что меланхоличный взгляд инопланетного существа изменился и в нём вспыхнул огонёк азарта. В пользу того, что это не игра воображения, говорило и изменение позы торговца. Он заинтересованно подался вперёд.

— Вот этот, например, сколько?

Я затаил дыхание, видя, как мамина рука устремилась к толоу, разложенным на витрине. К счастью, она ткнула пальцем в амулет, находящийся с противоположной стороны от понравившегося мне, с камнями разного цвета.

— Тфе шти минимум.

— А этот? — мама указала на толоу, лежащий рядом.

— Тве шти пешдесят минимум.

— Почему этот дороже? На вид такой же и даже более пошарпан. Царапины на нём, камень вон немного отколот.

— Отэц, мой отэц, великий путникх… Лишно нахотит этхо прекрашны толоу ф древни рашвалин.

Хорошо, что он не в курсе о том, что мама может так очень долго. У неё хороший словарный запас и набор контраргументов. Она его оттачивает на всех, попадающихся ей под руку торговцах. Между тем стороны проявляли терпение и смекалку. Подвести маму могут только голосовые связки. Бану туговаты на ухо. К моменту, когда участники торга, громко споря о достоинствах и недостатках товара, добрались до последнего, заветного, амулета и гордый собой торговец назвал цену, мы почти оглохли, мама охрипла, а папа, наконец, проснулся.

— Тешят што.

— Тысяча?! — недоверчиво переспросила охрипшая мама.

Торговец торжествующе кивнул.

— Шемейны реликфи. Пхошледны памят фелики претокх.

Мама, как лошадь между скачками, в один подход, выхлебала своевременно подсунутую папой бутылку воды, и соперники пошли на второй круг. Из всех произносимых бану слов, мне было особенно дорого, «шуперминимум». «Хороший признак, — улыбался я. — Противник ещё не повержен, но уже задыхается».

Я огляделся. Рядом, обступая нас, постепенно собиралась толпа зевак. Среди них оказалась даже парочка бану. Из-за спины маме что-то советовали, только зря. Она сама кому хочешь нос утрёт. Мама была очень изобретательна. Одним из аргументов, сразивших торговца просто наповал, было предположение, что мы, очень может быть, на некоторых из представленных древних артефактах расы бану обнаружим надпись «Made in China». Судя по реакции оппонента, она была недалека от истины. Маме удалось, кажется, невозможное. Она выторговала невероятную скидку. На восемь из девяти амулетов. Сумев сократить цену от первоначально заявленной почти в три раза. Однако стоимость того самого, который мне хотелось купить, уменьшить так и не смогла. Наконец, наклонившись ко мне, и узнав, какой из толоу я хочу купить, она усталым, сорванным голосом просипела:

— Сынок, извини, ты понимаешь, что мы просто не можем себе это позволить?

Я расстроено кивнул головой. В ответ она незаметно подмигнула мне левым глазом, одновременно, почти беззвучно, прошептав:

— Последний шанс. Стреляем из главного калибра.

Выпрямившись, она поблагодарила не ожидавшего такого исхода и разочарованного торговца, сказав, что мы уходим. Положив руку мне на плечо, слегка подтолкнула в направлении одного из проходов между торговыми павильонами. Расталкивая притихших зрителей, мы сделали несколько шагов в сторону от торговца, но он молчал. Последняя, робкая надежда таяла с каждым следующим шагом. Осенённый внезапной идеей, я выскользнул из-под удерживающей меня маминой руки и вернулся к торжествующему торговцу.

— Скажите, уважаемый! — прокричал я ему. — Вы можете поклясться при свидетелях, что этот толоу, — я указал на тот, что мне изначально понравился, — не подделка и в нём действительно присутствует частица сверхъестественной силы?!

Он процедил снисходительное:

— Тха.

— Я предлагаю сделку.

Торговец заинтересовано посмотрел мне в глаза, а не успевшая разойтись толпа одобрительно загудела.

— Гхоффорри.

Вернувшийся за мной отец, предупреждающе дёрнул меня за рукав. Я обернулся и, упрямо посмотрев на обоих предков, твёрдо и отчётливо произнёс:

— Ставлю свою железную дорогу.

Родители переглянулись и, видя мой серьёзный настрой, одобрительно кивнули, впервые дав мне возможность принять серьёзное, самостоятельное решение, имеющее последствия. Повернувшись обратно к торговцу и повысив голос, я практически прокричал:

— Предлагаю спросить у артефакта, желает ли покровитель удачи Кассо, чтобы бану, нынешний владелец, подарил артефакт мне, человеку. Если «да», ты подаришь его мне. Если «нет», мы купим толоу за уже озвученную тобой цену. В случае «ИЛИ» мы разойдёмся.

Некоторое время под усиливающийся неодобрительный гул толпы ошарашенный торговец размышлял, а затем кивнул, осторожно кладя заветный артефакт в мою, выставленную раскрытую ладонь, чтобы провести древний ритуал. Ажурный металлический кругляш с едва выходящими за пределы границ острыми носиками-основаниями для камней тяжело оттягивал ладонь, но не был при этом прохладным, как полагается любому металлу. Боковые грани и рисунок были чётко и хорошо очерчены. Цветные отсветы от камней, завальцованных в основание, на участках свободных от узора мягко туманились и, казалось, таяли. Потёртости в некоторых местах металлического основания артефакта были очень естественными, шелковистыми и живыми. Я закрыл глаза. Возникло ощущение, что толоу говорит со мной. Открыв глаза и, как того требует традиционное предание, провёл подушечками пальцев другой руки по всем трём камням поочерёдно. Камни, оживая, мигнули. Я вытянул руку, громко и точно воспроизвел озвученный ранее вопрос:

— Желает ли Кассо, чтобы бану, нынешний владелец, подарил артефакт мне, человеку?

Я крепко зажмурил глаза. Мне было что терять. С ужасом и надеждой ждал. Время растянулось, и лишь когда, наконец, раздалось дружное, хоровое «Ооо», я понял, что победил. На ладони ярким изумрудным светом горел камень с руной, обозначающей «Да». Мне хотелось от радости запрыгать, но я стоически держал марку, и лишь широкая, счастливая улыбка выдавала меня с головой.

— Шестная штелка, — прошелестел бану. Он ткнул пальцем в сторону родителей и добавил: — Фы шильные, ошен шильные. Он, — бану переместил палец на меня, — умны. Ошень умны.

Мобильная витрина торговца собралась внутрь себя и стала напоминать физкультурного коня на тонких ножках. Бану, ничего больше не говоря и не прощаясь, медленно, словно скорбя о невосполнимой утрате, направился в один из проходов. Толпа молча расступилась, пропуская его. И я стоял без единого звука, боясь поверить в свою удачу, жадно разглядывал и всё никак не мог насмотреться на настоящее чудо, лежащее у меня на ладони.

— Прячь свою прелесть как следует и идём: надо перекусить и отпоить маму горячим чаем, — белозубо улыбаясь, сказал отец.

Мама показала на горло и ничего не сказала, только лёгким движением взъерошила мне волосы.

Как только мы пересекли порог номера, я начал заваливать новообретённый артефакт вопросами, быстро надоев всем, и вожделенную железку в конце концов у меня благополучно отняли, сказав, что вернут дома. «Ага! Знаю я этих взрослых. Небось сами всю ночь всякую ерунду спрашивать будут. Только бы не сломали: у меня в запасе было очень много вопросов».