Забытый астронавт

автор Валерий Проняев

Глава 1. Прыжок к “Европе”

Технологический прорыв заставлял разделенное государственными границами

человечество ввязаться в гонку за освоение новых планет Солнечной системы. Спутник Юпитера Европа для многих космических держав выглядел одним из самых лакомых кусков. Впрочем, неудивительно — покрытая льдом планета только с первого взгляда казалась безжизненной, миссии американской беспилотной экспедиции “Калипсо” подтвердили предложение учёных — под ледяной коркой находится “теплый” океан с признаками жизни. А детальное сканирование оказалось просто сенсационным — в океане перемещались огромные объекты с более высокой температурой тела, чем сам океан. Что или кто это? Огромные родственники наших китов? Подводные ящеры “местного Юрского периода”? Сила гравитации, составляющая всего тринадцать процентов от земной, вполне могла породить этих монстров. SpaceX совместно с НАСА, уже готовое опередить всех своих соперников, спешно готовила на Европу первую полотируемую миссию на корабле “Falcon Heavy”. Впервые в истории космонавтики планировалось осуществить стыковку с разгонным блоком и пилотируемым модулем на высокой, порядка двух тысяч километров от Земли, орбите. Это означало, что уже ушедший с околоземной орбиты модуль “Европа” должна была догнать третья ступень “Falcon”, состыковаться с ним и придать ему нужное ускорение в сторону орбиты Юпитера. Крайне опасный маневр объяснялся лимитом времени и расчетным ускорением. “Ничего не получится” — “каркали” скептики. Но предыдущий беспилотный полёт по такой же схеме заставил их замолчать.

— Мой “Falcon” лишь трамплин для прыжка, — улыбаясь, говорил эпатажный Илон Маск, — успех миссии в большей степени зависит от НАСА, вернее от их нового разгонного блока “Плазмоид”. Именно это плазменно-ионный двигатель сократит время полета до Европы до двух месяцев.

При этом он скромно умалчивал, что именно его технологии и двигатели будут использоваться при посадке на спутник Юпитера.

Скорее, для американцев это было желание вырваться вперёд. Высадка в 2024 году русских на Луну, именно в том месте, где якобы гостил “Апполон 11”, доказала, что их полёт в 1967 году был мистификацией века. Их “роверы”, флаги и уголковые отражатели покоились на поверхности без всяких следов астронавтов. Теперь подмоченную репутацию надо было срочно восстанавливать — совершить прыжок на Европу, а главное — найти на ней жизнь!

Астронавты Джеймс Купер и Нил Беверли успешно прошли ускоренный курс подготовки, это был уже третий их полёт в космос. Они, облаченные в скафандры, в меру волнуясь, полулежали в креслах корабля — носителя в ожидании старта. На мысе Канаверал за этим эпохальным событием наблюдали сотни людей. Ещё больше находилось на отдалении от старта. Комментаторы взахлёб тараторили давно заготовленные речи про торжество человеческого, в первую очередь американского разума, революционные технологи, благодаря которым мы уже летаем на другие планеты. Тележурналисты с юмором шутили, что на Европе астронавтов уже ждут местные русалки. Возбуждённый народ в предвкушении чего-то великого чувствовал себя причастным к этому событию века. Пошёл обратный отсчёт:

— Десять, девять, восемь,… один, ноль! Старт!

“Falcon Heavy”, извергая гигантское пламя, окутав место старта облаками дыма, с грохотом устремилась в космос. Астронавты третий раз в своей жизни испытали огромное ускорение — казалось, что их глаза просто лопнут на задней крышке черепной коробки — на этот раз перегрузка была на грани болевого порога, на пару “g” больше, чем было в прошлых полётах. Приходилось терпеть — они знали, что их ждёт и готовились к худшему. Инженеры НАСА в этой ситуации не подвели — при такой экстремальной схеме полета они нашли золотую середину: и ускорение соответствовало расчетному, и перегрузку “подогнали” к максимально допустимой. Но момент стыковки с модулем “Европа” прошел под всеобщее “ах”! Прямо в прямой трансляции все услышали такой громкий “бух”, что камеры, снимающие лица астронавтов резко дёрнули картинку в сторону. Все замерли…

Почти минутную паузу прервал доклад оператора:

— Герметичность корабля не нарушена, есть фиксация стыковки!

Это уже был триумф — как в боевике, скача на лошади за поездом, на полной скорости впрыгнуть в открытую дверь вагона! И они это сделали!

— Браво, парни, ….супермены! Они сделали это! Герои!

Хьюстон ликовал: “Европа”, поздравляем вас! Стыковка прошла успешно!”

— Спасибо, слышали…, — командир Джеймс Купер быстро исправился, — видим фиксацию на компьютере.

— Сейчас продолжит разгон последняя ступень “Falcon”, а вы готовьтесь к включению “Плазмоида”.

— Понял, уже начинаю тестирование системы.

По команде Купера бортинженер Нил Беверли начал тестировать системы новейшего плазменно-ионного двигателя:

— Блок возбуждения в норме, плазменный реактор — норма, контур охлаждения — норма….По результатам тестирования неисправностей не выявлено! Система готова к разогреву и запуску.

Прошло ещё несколько минут работы разгонного блока “Falcon” и астронавты ощутили снижение уровня перезгузки от ускорения. Теперь надо готовиться к очередному “прыжку”.

— Хьюстон, мы готовы к включению “Плазмоида”, — доложил Купер.

— Работайте!

— Есть режим разогрева, таймер на две минуты, контур охлаждения в норме…., есть режим малой тяги…., движок на полную! — командир, проделав все необходимые манипуляции, двинул джойстик управления до упора вперёд!

“Европа”, уже свободная от разгонного блока ракеты Маска, стала похожей на самолёт — истребитель. Она, выбрасывая из сопла светящуюся голубым светом плазму, пошла на форсаж. Теперь ускорение в пять — шесть единиц уже надолго. Придётся набраться терпения, закончить разгон и перейти в жилой отсек станции, которая на целых два месяца станет их домом.

***

Глава 2. Посадка

Экипаж, улыбаясь, с интересом разглядывал цель своей миссии — прямо под ними проплывал ледяной пейзаж Европы.

— И зачем они так назвали эту ледышку, — недоумевал Джеймс, — скорее, ей бы подошло название “Новая Арктика”. Сплошной лёд, ничего общего с нашей комфортной Европой!

— Ты прав, — кивнул Нил, — её сначала открыли, назвали, и лишь потом досмотрелись, что эта планета сплошь покрыта замёрзшим океаном.

— Ладно, хватит терять время, начинаем работать.

Экипаж открыл контейнеры с оборудованием и начал устанавливать его для работы. Датчики и сканеры, подключенные к компьютеру всю информацию начали выдавать на их дисплеи и одновременно транслировать её в Хьюстон. Программа, настроенная на определение поверхностных аномалий неожиданно выдала очень странные картинки: в ледяной корке планеты виднелись идеально круглые отверстия. Их можно было объяснить пробивающимися сквозь толщу льда тёплыми источниками воды, даже гейзерами, но детальное увеличение уже не поддавалось разумному объяснению — они, меняя свой радиус, могли быстро расширяться и так же быстро исчезать!

— Хьюстон, вы это видите? — спросил Джеймс. Понимая, что ответ придет не раньше, чем через тридцать восемь минут, экипаж продолжил наблюдение.

— Да, Европа, видим. Ответа пока нет, но спецы занимаются анализом. Просят сделать снимки с максимальным увеличением во всех частотных диапазонах.

— Понял, работаем! — Нил, как бортинженер, был “заточен” под эту работу лучше командира. Он принялся выполнять её сам. Быстро пробежал пальцами по клавиатуре, выбрал объект, режимы съёмки и уровень детализации. Увиденное поразило: внутри гигантских колец находились полупрозрачные, чем-то напоминающие диафрагму фотоаппарата, створки!

— Обалдеть, Нил! Ты это видишь?

— Вижу! Нет слов! Хьюстон, — капитан вышел на связь, — вы это видите?

Он махнул рукой, вспомнив, что с такой задержкой это почти бесполезно. Посмотрел на Нила: “Как я понял, с Хьюстоном нормально не поговоришь, будем работать сами”.

— Согласен, работаем по программе, а там видно будет.

Сканирование в инфракрасном диапазоне удивило экипаж ещё больше: под километровой толщей льда кипела жизнь!

Чуткие тепловизоры обнаружили в теплом океане двигающиеся тела с разным температурным градиентом. Казалось, что там есть крупные животные, плавающие среди подвижных объектов явно техногенного происхождения.

— Вот, смотри, — показывал Нил, — самые большие похожи на металлические блины, размером до трёх километров. Радар видит их, как металл. Могу предложить, что это плавающие подводные города. А вот эти, теплые — одно из двух: либо плотная стая подводных животных, либо очень крупные особи.

— А может не города, а подводные аппараты? — предположил Джеймс.

Нил вскочил с кресла: “Смотри, смотри! Этот “блин” подошёл прямо к “дыре”! Держу пари, что он сейчас оттуда вылетит!”

— Посмотрим, — спокойно сказал капитан.

Прямо на их глазах из “лунки” резко стартанул в космос “блинчик” стометрового диаметра! Экипаж замер. Джеймс тихо прошептал: “Ты выиграл,… он летит к нам…” Тем временем, “блинчик”, визуально трансформируясь в диск, двигаясь по восходящей спирали, приближался к их кораблю. Борттехник, не растерявшись, включил одну из видеокамер на его сопровождение. Серебристый, малозаметный на белом фоне планеты объект, через несколько минут был отчётливо виден на черном фоне космоса. Он, двигаясь на одной высоте с кораблем, находился на удалении не более пятисот метров от него. Совсем неожиданно для экипажа их бортовой компьютер “сошел с ума”! Он сам отключил все датчики, сканеры и камеры наблюдения, кроме одной — той, которая показывала диск.

— Джеймс, — почему-то шепотом сказал Нил, — похоже, что наши передатчики работают на них. Что-то скачивают с нашего компа…

— Я вижу, …попробуй отключить их… — в тон ему прошептал капитан.

Борттехник, пытаясь прервать процесс, выдал команду на отключение передатчиков — компьютер нагло её проигнорировал. Нил уже злился:

— Наглые парни! Нормальные хозяева планеты так себя не ведут!

Джеймс усмехнулся: “Ты уверен, что там, внутри их диска сидят парни? Не допускаешь мысли, что там могут быть огромные медузы?”

— От этой планеты можно ожидать всё, что угодно, — продолжал злиться бортинженер, — даже плавающие в внутри в воде пираньи!

Совсем некстати включился Хьюстон:

— Европа! Мы получили от вас информацию

о дырах с диафрагмами. Наши спецы их анализируют. Продолжайте сканирование.

Экипаж переглянулся — что ответить Хьюстону, если ситуация кардинально изменилась? И вообще, как сейчас работает связь под контролем “чужих”? Назвать их пришельцами язык как-то не поворачивался. Скорее наоборот, они сами здесь были пришельцами. Капитан сообразил: “Мы прибыли к вам с миром! Готовы выйти на контакт!” Обернувшись на бортинженера, он пошутил:

— Надеюсь, что Хьюстон до этого получит видеофайл о диске и не посчитает, что мы здесь сошли с ума!

— Ты всё правильно сделал. Будем ждать их реакции...

Хозяева планеты не заставили себя долго ждать — диск начал медленно сближаться с земным кораблём. Картинка на дисплее показывала даже его мельчайшие детали.

Вскоре, она превратилась в однотонный серый фон. Стало ясно, что объект приблизился вплотную. Лёгкий, чуть заметный толчок по корпусу корабля вернул экипаж к реальному восприятию происходящего.

— Действуем по параграфу восемь, — взволнованно сказал Джеймс, начиная надевать скафандр. Нил быстро последовал его примеру. Оба знали, что параграф восемь гласил, что идти на контакт с представителями другой цивилизации надо с соблюдением всех мер безопасности.

— Что дальше? — Нил вопросительно посмотрел на командира. — Они собрались стыковаться к нашему шлюзу?

— Наверное, возможно, что у них какой-то универсальный стыковочный узел…

— Возможно…, думаю, что люк в шлюзовой отсек нам придется открывать вручную. Ведь наш компьютер по их милости сошел с ума.

Их будто услышали — комп бодро перезагрузился и перешёл в штатный режим работы.

— Уже лучше, — улыбнулся Джеймс, — но нам придется идти первыми, так устроен наш шлюз.

— Не нам, а мне, — Нил шагнул вперёд, — параграф девять — на контакт идёт только один член экипажа. То есть, я.

Капитан знал это, но бросать в опасности Нила не хотел: “Да чёрт с ним, с этим параграфом. Его написал тот, кто здесь и не мог быть, а решение всегда принимает командир!”

— Нет, Джеймс, ты должен страховать меня здесь. Неизвестно, как пойдет шлюзование.

Капитан задумался: “Ладно, смотри будь осторожен. Если что, то лучше вернись назад. Я буду смотреть за тобой с камер корабля и твоей на скафандре. Удачи! Передавай этим парням привет!”

Джеймс присел в кресло, включил камеры в отсеке шлюзования и активировал процедуру открытия люка. Щёлкнули засовы и люк в шлюзовой отсек начал медленно открываться. Нил ловко перешагнул через порожек и вошёл в отсек. Командир закрыл за ним люк и задумался: при выходе в открытый космос обычно они откачивали из шлюза воздух, а что там, за люком он не знал. Если атмосфера, то с каким давлением? А если уже космический вакуум?

— Джеймс, не торопись выпускать воздух, — подсказал по связи Нил, — давай подождем их действий. Можно только чуть приоткрыть клапан…

— Уже делаю…, — он открыл клапан сброса давления на десять процентов. — Воздух пошёл…

Совершенно неожиданно внутрь шлюзового отсека хлынул поток воды. Комп все попытки командира закрыть его нагло игнорировал.

— Джеймс, закрывай его! — истошно прокричал Нил.

— Я пытаюсь! Он не закрывается! Это они его заблокировали!

Нил, уцепившись за страховочную опору, с ужасом видел, как нарастающий поток, бурлящей воды заполняет небольшое пространство вместе с ним. При отсутствии гравитации в отсеке образовалась смесь воды с воздухом и пена с хаотично двигающимися в ней пузырями. Нил отчётливо понимал, что обратной дороги уже нет. Значит надо двигаться вперёд — он сам нажал кнопку открытия выходного люка. Поток, резко усилившись, быстро стих. Бортинженер, барахтаясь в воде, как водолаз, двинулся к выходному люку. Точно он знал лишь одно — там, за пределами корабля его ждёт такая же среда. Их шутки сбылись — эту планету населяет водоплавающая цивилизация. Шагнув из люка, Нил оказался в заполненном водой шлюзовом отсеке чужого корабля. Подсвеченный по периметру выходной люк в конце отсека открылся и астронавт, загребая руками воду двинулся к нему.

— Нил, как там у тебя? — взволнованно спросил Джеймс. — Твоя камера показывает нечётко!

— Иду в гости, но хозяев пока не вижу. С чёткостью придется смириться — камера снимает в водной среде, оптические искажения здесь норма.

Астронавт “вплыл” в помещение со странной подсветкой, которая делала воду идеально прозрачной. Из глубины отсека к нему поплыл загадочный, похожий на большого двухметрового угря объект. Нил четко видел его блестящую крупную чешую, большие красные глаза спереди, по бокам и даже сзади. Они, двигаясь, как диафрагмы хорошей оптики, будто сканировали его с головы до пят. Астронавт почувствовал, как его тело, покрываясь испариной, начало мелко дрожать. “Хозяин” сделав вокруг него три круга, остановился напротив и резко вздыбил чешую. Нил от неожиданности вздрогнул! Очень неприятно ощущать себя полностью беззащитным и неспособным что-нибудь предпринять. К его удивлению из-под “чешуи” появились тонкие, похожие на световоды, светящиеся “волокна”. Они, нацелившись на него, начали сканировать его тело в скафандре тонкими лазерными лучами.

— Это биоробот, — осенило Нила. — Капитан, ты слышишь меня?

— Да, Нил, связь отличная. Я тоже так думаю. Наберись терпения, сейчас всё прояснится.

— Похоже, что ты прав, — ответил бортинженер, — я вижу ещё двоих.

Из глубины отсека, сквозь открывшийся проход, прямо к Нилу двигались существа, отдаленно напоминающие русалок. Их двухметровые тела с чешуей золотистого цвета, изящно двигая горизонтальными плавниками, будто плыли по воздуху. Головы, чем-то напоминающие дельфиньи, без всякой шеи, но с коротким овальным обтекаемым носом и большими ярко голубыми глазами, при движении их тел, странным образом оставались неподвижными. Прижатые вдоль туловища тонкие и длинные руки заканчивались странной кистью без ладони, будто рука плавно переходила сразу в длинные, гибкие, как щупальца пальцы. Существа остановились метрах в трёх — четырех от Нила. Он замер. “Угорь”, быстро развернувшись, поплыл к выходу. Нилу показалось, что он выполнил их команду. Прямо посредине между астронавтом и хозяевами планеты откуда-то сверху возникла полупрозрачная светящаяся зеленая стена. В одно мгновение на ней появился текст на английском языке. Нилу показалось, что шрифт текста полностью идентичен их тексту на дисплеях корабельного компьютера. Стало понятно, зачем они взломали их компьютер.

“Приветствуем вас на нашей планете. Вы находитесь на борту сторожевого корабля “Таос 253”. Общаться пока мы можем только таким образом. После нашей посадки на планету мы предоставим вам более совершенное оборудование для общения. Как знак согласия, поднимите руку”.

— Джеймс, ты читал это? — спросил Нил.

— Да, неожиданное приглашение. Решай сам. Но надо как-то объяснить им, что твой запас кислорода не бесконечный.

— Я знаю, как, — улыбнулся Нил и, переключив режим работы скафандра, он сделал небольшой выброс воздуха из скафандра в воду, и указал пальцем на возникшие в воде пузыри.

На стене возник текст: “Мы знаем, что вы дышите кислородной смесью и готовы дать ее вам сразу после посадки. Спуск и посадка пройдут быстро. По вашим единицам измерения не более пятнадцати минут”.

Нил, прочитав текст, поднял руку:

— Джеймс, они в курсе, я пошёл!

— Удачи тебе!

— Вернусь, расскажу!

Переходной люк сзади Нила тихо закрылся, и Джеймс увидел, что корабль “чужих” быстро отстыковался и направился

к поверхности Европы. Он в очередной раз вспомнил, что это название не очень подходит для этой планеты. В голове после всех переживаний ещё никак не укладывался факт, что только что произошло эпохальное событие — встреча представителей двух разных цивилизаций. Теперь Хьюстон замучает вопросами. Надо сработать на опережение и подготовить им для отправки текстовые и видеофайлы.

Тем временем, Джеймс находился уже в другом помещении, очень похожем на большую пилотскую рубку. Одна из её стен представляла собой необычный сенсорный дисплей, которым управлял оператор. Он, касаясь длинными пальцами символов на дисплее, очевидно управлял этим диском. Дисплей, как подобие “Windows”, поделенный на несколько всплывающих по команде оператора окон, одновременно показывал картинку приближающейся планеты, параметры спуска и непонятные Нилу мнемосхемы работы оборудования. В одном из окон, несомненно для него с заголовком “Вниманию гостя!” шёл текст на английском языке:

“Это только с виду наша планета кажется безжизненной ледяной пустыней. Под километровой, по вашим единицам измерения, толщей льда находится теплый океан. Это наша обитель жизни. В нём наша цивилизация живёт в гармонии с флорой и фауной нашей планеты. Есть заводы и фабрики, работающие по замкнутому циклу без всяких выбросов в среду нашего обитания. Мы неплохо освоили эту звездную систему, отлично знаем и вашу планету. В глубинах ваших океанов и морей тоже живёт родственная нам подводная цивилизация, и мы летаем к ним. Они разнообразны по видам и уровням развития. Ваши дельфины в силу своих физических способностей по интеллекту не уступают, и даже превосходят вас, но они принципиально отвергают технократический путь развития. Мы приветствуем вас на своей планете, но не хотели бы, чтобы присущая вам алчность и жажда завоевания, агрессия была использована против нас. Сейчас мы пролетим сквозь ледяной тоннель и вы увидите наш мир своими глазами”. В этот момент Нил услышал знакомый ему звук — свист и стрекот. Именно так на нашей планете разговаривают дельфины!

— Нил, как ты? — раздался голос в наушниках его скафандра. — Ты на экскурсии в дельфинарии?

— Типа того! — улыбнулся Нил, разглядывая пятерых вплывших в рубку особей. Они с интересом разглядывали его своими большими голубыми глазами и, как ему показалось, улыбались, как наши земные дельфины — чуть приоткрыв рты с мелкими зубками!

— Я читал текст с твоей камеры, понял, что ты летишь к ним на экскурсию. Это так?

— Да, думаю, что это будет интересно…

— Ладно, удачи тебе. Помни, что я тебя жду, и долго не гуляй! Всё! Уровень сигнала по мере удаления от корабля быстро падает. Оттуда связи, видимо не будет совсем. Пока!

— Пока!

Буквально через пять секунд компьютер скафандра Нила доложил ему, что связь с кораблем утеряна, а воздуха осталось лишь на час дыхания. Астронавт тревожно посмотрел на часы с таймером…

Картинка на дисплее показывала процесс входа в тоннель подводного мира. Открывающиеся створки, как радиальная диафрагма быстро расходились в стороны, пропуская дисковидный аппарат в широкий, идеально круглый в сечении, вертикальный тоннель. При входе в него сразу же включилась подсветка, хотя возможно, что этот свет шёл от самого диска. Видно, что он достаточно резко тормозил, но Нил ощущал себя странно. Ему в первый раз довелось испытать перегрузку, находясь полностью в воде. Он, как и все, кто был в аппарате, просто прилёг “брюхом” на пол отсека. И при этом перегрузка по сравнению с тем, что он испытывал при разгоне с Земли, была, можно сказать, смешная. Возможно, сказывалось слабое гравитационное поле планеты — всего тринадцать процентов от земного. В голову, как хорошему инженеру — физику, полезло желание рассчитать этот вариант посадки, но тут же задумался о другом. “А если бы у Европы была атмосфера, обычный океан без ледяного, сдерживающего его панциря? При такой гравитации простые волны ни в чем бы не уступили цунами? Очень похоже, что именно так! Стоп! А какая разница, с водой ты испытываешь перегрузку, или нет? Тогда столб воды над тобой будет давить ещё больше! Или всё-таки будет выталкивающая сила?”

Ход его мыслей прервал звук шлепка по воде. Точнее, странное сочетание “бух” и “шмяк”. Картинка на дисплее стала ярко бирюзовой! Возникла догадка, что это подсветка зоны посадки, но включенные камеры кругового обзора показывали, что всё далеко вокруг освещено именно так.

“Вот и первый вопрос к хозяевам!” — подумал Нил и машинально посмотрел на часы — кислорода осталось на сорок пять минут. “Главное, чтобы не забыли”. На мониторах было видно, что корабль уже “швартуется” к подводному пирсу.

“Ещё вопрос — а какое давление здесь, глубоко подо льдом. Или он просто не касается его поверхности и не давит? Значит между поверхностью океана и льдом есть воздух? Нет! Чушь! Как может лёд висеть в воздухе и не падать? Хотя…., если он сплошной, то почему шар, покрытый океаном, не может вращаться внутри ледяного шара? Нам не понятно, а они так просто живут?! На дисплее появилось сообщение для него:

“К нашему кораблю пристыковался медицинский модуль, вам необходимо туда пройти”. Прямо перед ним возник член экипажа, жестом руки приглашающий следовать за ним.

Джеймс тоже не сидел сложа руки. Он включил режим удаления воды из шлюзового отсека. Где-то в глубине сознания было чувство тревоги — шлюз не предназначен для выброса в открытый космос воды. Но другого пути не было — процесс пошёл. Что там происходило, он перестал видеть уже через несколько секунд! Объективы камер в шлюзе мгновенно покрылись мелкой изморосью. А наружные камеры почти минуту показывали, как из выпускного клапана в открытый космос выбрасывалась не успеваюшая мгновенно замёрзнуть вода! Она красиво рассыпалась на искрящийся при свете Юпитера и Солнца мельчайший “космический снег” — вакуум делал свое дело! Не прошло и минуты, как он “погасил” и наружные камеры.

— Черт! — вслух выругался Джеймс.

— Чувствую, что это плохо закончится!

Компьютер, не получив сигнал от замёрзших датчиков давления воздуха, который должен был уже давно выйти, скромно молчал. А вышла ли вся вода, можно было только догадываться. Капитан посмотрел на таймер — времени прошло в два раза больше, чем в штатном режиме.

— Если что и осталось, то, наверное, намерзло на стенки. Или просто в воздухе висит “космический снег”. Ладно, закрываем….

Джеймс выдал команду на закрытие клапана сброса, но ответа о выполнении не последовало. “Почему? Клапан замерз? Как проверить?.. Попробовать заполнить отсек воздухом и приоткрыть люк? Нет, автоматика не даст этого сделать без разрешения датчика давления”. Капитан задумался: “разработчики и в страшном сне не могли себе подумать, что из шлюзового отсека в открытый космос будет сбрасываться вода! Как бы там ни было, а в нормальном режиме он работать не будет. Тогда как сюда вернётся Нил? Выходной люк можно открыть с компьютера, а там видно будет. Нет! Это уравнение со всеми неизвестными! Оно просто нерешаемо! И я выйти для осмотра не могу без этого проклятого датчика! Стоп! А входной люк в корабль? Тот, через который они садились в модуль на Земле? Если его открыть, то…. Бесполезно, он открывается вручную внутрь. Долбанные разработчики! Из-за разности давления я просто не смогу его открыть! Надо сообщить в Хьюстон, пусть инженеры думают. Может смогут отключить его программно? Придется набраться терпения и ждать”. Чтобы не терять время он начал писать на компьютере текст с подробным описанием ситуации и своими версиями решения. Компьютер как-то странно подмигнул дисплеем в такт мигания бортового освещения, перезагрузившись стёр его письмо и доложил: “Нарушена система хранения запасов воздуха. Сработали датчики удара по корпусу. Возможно попадание микрометеорита”.

— Час от часу не легче! Да что за день сегодня такой? — Джеймс включил режим тестирования системы жизнеобеспечения. Тест убил наповал — шла утечка воздуха из одной половины системы хранения запасов кислорода. Отключить утечку в такой конфигурации, с клапаном отсечки, стоящим после общей магистрали, было невозможно. Очевидно, что в борьбе за избавление корабля от лишней массы разработчики облегчили его на несколько клапанов, которые должны быть на каждой ёмкости с кислородом.

— Черт бы их подрал! — краснея, вспылил Джеймс, с силой ударив по подлокотнику кресла. Он с удивлением услышал хруст пластмассы. “И здесь облегчили? Они что там, совсем офонарели? Отправили экипаж в этой “консервной банке”?” Тут совсем некстати включился Хьюстон:

— Поздравляем вас с этим эпохальным событием. Вы, как настоящие герои, представляющие нашу Земную цивилизацию, представители великой космической державы….

Джеймс увидел на дисплее, очевидно, заранее записанное видео с поздравлением президента США.

—… сейчас весь мир с придыханием следит за вами….

— Да лучше бы вы головой думали, когда разрабатывали аппарат для полёта на эту водную планету! — выругался капитан, и быстро вспомнив, что он в эфире, отключил микрофон. — Ничего, пока долетит он закончит свою речь.

Он, слушая президента, продолжил ругаться: “Они, наверное, думали, что мы сядем на лёд этой планеты и будем делать селфи с местными белыми медведями. Не угадали, господа! Здесь совсем другая цивилизация!” От служебного сообщения компьютера “у астронавта Нила, согласно таймеру, закончился воздух, остался лишь пятнадцати минутный запас для возвращения на корабль” Джеймс вздрогнул. Связи с ним не было, а неизвестность хуже смерти. Капитану уже казалось, что за это время он успел полностью поседеть… Отключив звук поздравления президента, он снова начал набирать текст письма в Хьюстон.

Нил в это время тоже пытался решить уравнение со всеми неизвестными, хотя в нём была одна константа — время до окончания воздуха в скафандре. Он с помощью рук “вплыл” в открывшийся проём медицинского модуля. Прямо напротив него в воде появился плавающий, тонкий, как плёнка, дисплей:

— Вам предстоит пройти тестирование и некоторые, возможно, неприятные для вас процедуры. Следуйте нашим указаниям.

Нил вздохнул и остался висеть на месте. Не видя каких либо ориентиров, он мог лишь догадываться, что его тело медленно под силой тяжести опускается вниз. Неожиданно под ногами появилась опора — он посмотрел вниз. Она, чуть толкнув его в ноги, похоже, стала подниматься. До тех пор, пока он не увидел границу воды и атмосферы!

— Наконец-то, — подумал он про себя. Подъем продолжился до полного выхода его тела из воды. Его окружала небольшая круглая комната с белыми стенами без видимых проёмов и дверей. Над головой нависал такой же белый потолок. Он явственно услышал щелчок сверху, а перед ним прямо на стене возник экран:

“Вам надо снять свой скафандр”.

— Уже снимаю, — обрадовался Нил, думая, что сейчас начнется заправка его баллонов дыхательной смесью. Отключив фиксаторы, он снял шлем и вдохнул воздух. Неплохо, кислорода достаточно, пахнет морем, — улыбнулся он. Но чтобы вылезти из полужесткого скафандра нужна была опора сзади, чтобы опереться об неё. Будто прочитав его мысли, из открывшегося люка сверху опустился многорукий манипулятор и две из них подставил к его спине. Нил опёрся: “Мерси, вы очень обходительны!” Он вылез из скафандра и остался стоять на месте. На экране появился текст: “Приготовьтесь, начинаем”. Не успел Нил выдохнуть, как оказался намертво зафиксированным манипулятором. “Похоже, что я вас перехвалил". Из потолка прямо перед ним спустился второй манипулятор с гибкими, как живые змеи, руками и длинными пальцами. На открытом поддоне лежал какой-то неизвестный медицинский инструмент. Манипулятор взял с поддона подобие медицинского шприца, подсветил лазерным лучом вену на его руке и, вонзив в неё иглу, сделал отбор крови, и тут же передал шприц в открывшийся проём. Началась пятиминутная пауза…

Сверху поступил другой поддон с лежащими на нем мелкими инплантами. Два из них “руки-змеи” вонзили ему прямо с обоих сторон под челюсти, а третий очень больно в затылок! Нил, ахнув от боли, потерял сознание. В себя пришел от несильного удара током. В голове услышал голос: “Как вы меня слышите?”

— Сносно, — тихо сказал астронавт, но вместо своего голоса услышал “дельфиний свист”. Самое интересное, что он понял, что сказал! Возникла почти фантастическая догадка — эти импланты позволяют ему говорить на их языке и понимать его! Голос снова предупредил:

— Сейчас будет неприятно, но вы потерпите.

Нил не успел ничего ответить, как манипуляторы открыли его рот, вставили в него жёсткий фиксатор, и спустившийся манипулятор — шланг, начал лить голубую, тягучую жидкость прямо в дыхательное горло! Площадка, на которой он стоял медленно пошла вниз! Астронавт, давясь и кашляя, корчась от спазмов дыхания, был в ужасе! “Это кто там говорил про жестокую цивилизацию? Звери! Топят средь бела дня!”

— Терпите, осталась по вашему времяисчислению одна минута! — обнадежил голос. Оказалось, что не соврал — ощущения спазмов закончились полным отсутствием позывов к дыханию. В голову Нилу пришла мысль, что нечто подобное делали русские с какой-то собачкой — влитая в её лёгкие жидкость давала ей способность дышать под водой. Теперь он собственной персоной стал такой же собачкой в руках инопланетян. Опускающаяся платформа полностью погрузила его в достаточно тёплую воду.

— Какая температура более комфортна для вас? — спросил голос. — Наденьте этот браслет и выберите температуру сами.

Нил, ощущая, что свободно дышит под водой, уже отпущенный фиксаторами, протянул руку, взял протянутый ему браслет, и надел его на запястье. На странного вида гаджете виднелись загадочные символы, напоминающие микс иероглифов и арабской вязи. Он начал наугад нажимать на символы, ощущая, как вокруг него быстро меняется температура воды.

— Как она так быстро греется? — просвистел Нил на их языке.

— Вода не греется, — подсказал голос, — это меняется ваше ощущение её температуры.

— А я реально не замерзну?

— Исключено. Ваш организм почти не отличается от нашего. У всех млекопитающих система терморегулирования работает идентично. Но для подстраховки мы сделали экспресс анализ крови. Теперь вы можете чувствовать себя в нашем подводном мире, как в своей родной стихии. А чтобы вернуться в свой атмосферный мир, достаточно лишь удалить эту жидкость из ваших лёгких. Эта процедура немного болезненная, но безвредная.

— А вы можете жить в нашем мире?

— К сожалению нет, мы утратили эту способность. Более того, как вы видите, нам, как обитателям морей и океанов, трудно перемещаться в нём без воды.

Мнтео показать вам наш мир. Можете звать меня Тилус.

— Я Нил, — представился астронавт.

— Будем знакомы, а теперь пройдем в модуль для быстрого передвижения под водой, местами мы будем погружаться достаточно глубоко. Наши города плавают на комфортной для жизни глубине, а всё производство, заводы, электростанции и фабрики находятся под прочными куполами на самом дне океана. Без техники туда не добраться. Идёмте, аппарат уже стоит на выходе.

Нил в сопровождении Тилуса выплыл из медицинского модуля и оказался в заполненном водой полуоткрытом прозрачном отсеке экскурсионной “подводной лодки”. Едва они оказались в ней, как колпак закрылся и на панели управления появился большой цветной сенсорный дисплей. Тилуса, коснувшись зелёного символа, “сказал”: “Экскурсия в город Мадивия”. Обернувшись к Нилу, он пояснил: “Это ближайший к нам город. Основное население — инженеры и техники, обслуживающие подводные терминалы, различную технику и термальную электростанцию. Население вместе с семьями около двадцати тысяч особей”.

Нил понимающе кивнул головой и аппарат тронулся вперёд. Вкючившиеся источники питания ярко освещали всё, что было впереди и внизу. Судя по глубине, они двигались над обширной отмелью. Доннный ланшафт чем-то напоминал аналог тропического моря. Такие-же яркие корралы, разноцветные причудливые стайки рыбы, среди которых совсем устрашающе выглядели зубастые родственники земных акул. Нил, не выдержав, спросил: “А хищники вам не мешают?”

— Сколько я живу, не разу не слышал, чтобы они пытались напасть на лиунов. Так мы называем наших людей. Всё решено давным давно — генная инженерия делает мир таким, как мы хотим его видеть. Насколько я знаю, почти не вмешаясь в их геном, мы растворили в океане специальную универсальную прививку от агрессии к нам. Теперь у всех обитателей подводного мира заложено поклонение лиунам — мы для них, как боги. Вот, смотрите. Он, открыв защитный колпак, громко “крикнул”: “Тараканы, ко мне!”

Местная шестиметровая “акула”, махнув мощным хвостом, резко развернулась и с открытой зубастой пастью стремительно поплыла к ним! Нил от ужаса побледнел и привычно пошарил рукой по бедру в поисках оружия. Но, конечно же, не нашёл — его лазерный “Страйк” остался в скафандре. Огромная тварь затормозила у самого отсека, будто гоночный болид с керамическими тормозами. Не ожидавшего подводной волны Нила, даже отбросило немного назад. Последующее за этим его просто шокировало: “акула”, закрыв пасть, смиренно гладилась о руку Тилуса, как ласковый котёнок.

— Хорошая, умница! Всё, плыви, мне некогда! — Тилус, погладив её по большой и гладкой, как у дельфина, голове, чуть оттолкнул её от себя. Хищная тварь “улыбнулась” всеми своими зубами и вальяжно поплыла прочь. Чуть спустя, Нил пришел в себя и спросил:

— А как она отнеслась бы ко мне?

— Не знаю, — честно ответил Тилус, — вы же отличаетесь от нас. Хотя…., можем проверить!

— Нет, спасибо! — решительно ответил Нил. — Как-нибудь в другой раз!

— Вам не стоит за это переживать. Вы находитесь под нашей защитой.

Нил скромно кивнул головой, а сам уже с интересом разглядывал показавшийся впереди город. Казалось, что он весь состоит из прилепленных к твердому дну разновеликих полупрозрачных пузырей. Они, отливая перламутром, казались скоплением жемчужин. Над ними бесшумно скользили похожие на эту “подводную лодку” аппараты. Только опустившись ниже можно было рассмотреть всё в деталях. Большие “жемчужины” содержали внутри множество маленьких — это были, своего рода, многоквартирные дома. Все их стены были пронизаны светящейся “паутиной” — Нил предположил, что это коммуникации. Отдельно расположенные мелкие “домики”, скорее всего, были “коттеджами”. Рядом с каждым располагался красивый разноцветный палисадник из декоративных аккуратно подстриженных водорослей. Было полное ощущение, что все полупрозрачные домики светятся сами по себе. Тилус пояснил, что они выполнены из высокотехнологичного прочного и светящегося материала, а свет дают входящие в его состав светящиеся водоросли. Эта “светящаяся паутина” на самом деле является частью общей энергосистемы, а большую энергии они получают от геотермальных электростанций и станций холодного ядерного синтеза. Причем, последние расположены глубоко под дном океана. Все вертикальные километровые тоннели они по специальной технологии выжигали выведенными на орбиту планеты концентраторами солнечного света. А ледяная оболочка планеты, действительно, не касается океана. Она вращается с километровой воздушной прослойкой вместе с ней. Этот подарок был устроен им самой природой, а, возможно, и самим творцом. Странно, но сквозь эти “колодцы” разряженная атмосфера почти не утекает, а внутреннее тепло планеты поддерживает всю систему в равновесном состоянии. Но тем не менее, эти “колодцы” они закрывают герметичными диафрагмами, а новых отверстий уже не делают. Их цивилизация пошла по смешанному пути развития — духовность не отвергает технократию. Именно так, в отличие от подводной цивилизации Земли.

В то время, когда Нил знакомился с новой цивилизацией, Джеймс пытался решить возникшие проблемы. Пришёл долгожданный ответ из Хьюстона: “Мы оценили объем оставшегося кислорода. Вам двоим на обратную дорогу, однозначно, не хватит. Ваш бортинженер, судя по данным телеметрии, уже погиб из-за удушья. Воздух для дыхания подводная цивилизация не использует, разве что в технических целях. За оставшийся час решить этот вопрос они не могли. Просим вас успокоиться, НАСА не винит вас в его гибели. Он настоящий герой и об этом узнает весь мир! Предлагаем вам немедленно уходить с орбиты и возвращаться на Землю. Да поможет вам бог!”

Джеймс, прочитав сообщение, замер. Его предчувствие сбылось. Похоже, что Нила уже нет в живых, но верить в это не хотелось. Он вспомнил, что компьютер фиксирует все происходящие события и начал искать координаты того самого “колодца” в который нырнул аппарат с Нилом. Он оказался чуть впереди его модуля — все сканеры показали, что тоннель закрыт. “Как долго тянется время. Было бы здорово, если прямо сейчас его вернули бы на корабль. А шлюз? Этот чертов замёрзший шлюз! Нил отличный инженер, он бы что-нибудь придумал. Как жалко, столько лет вместе, и тут такое…”

Ход его мыслей прервал доклад компьютера. Капитан вздрогнул. На дисплее появилось сообщение, что ручное управление заблокировано, кораблем управляет Хьюстон и включен режим ухода с орбиты Европы.

— Они, что там, с ума сошли! — выругался Джеймс, ударив по уже сломанному подлокотнику кресла. — Ещё можно было покрутиться по орбите! — он ещё надеялся на чудо. Неожиданно вспомнил: “Пакет!? Там код для перевода компа на ручное управление! Надо только его ввести!”

Джеймс набрал код открытия сейфа, достал из него пакет и тут же упал на пол — включившийся двигатель корабля, создавая перегрузку, сработал без предупреждения. Астронавт от неожиданности, пролетев пару метров, сильно ударился головой о стену. Джеймс отключился… Когда открыл глаза, то не понял сколько прошло времени. Превозмогая боль в голове и шум в ушах, добрался и присел в кресло. Дисплей показывал, что режим разгона закончен, корабль вышел на орбиту возвращения. Джеймс вывел на дисплей картинку с видеокамер: привычный уже ландшафт Европы сменился видом планеты не больше горошины. Всё! Точка невозврата пройдена! Джеймс закрыл глаза и уперся головой в колени. Даже злиться не было сил. Так, сидя в позе эмбриона, он погрузился в свой мир. Скорее, чувствовал себя беззащитной песчинкой на просторах безбрежного космоса… В голову лезли мысли о бренности всего сущего…

Весь обратный полёт прошел в каком-то коматозном состоянии. Ближе к Земле запаздывание радиосигнала постепенно уменьшалось и Хьюстон всё чаще выходил на связь. Всё время доставали распросами о его самочувствии. Он старался отвечать односложно “нормально”, хотя комп всё время докладывал, что концентрация углекислого газа на грани критической. Система жизнеобеспечения работала почти в аварийном режиме — экономила кислород. Джеймс знал, что Хьюстон даёт правильный совет — максимально ограничить двигательную активность. Но ему и самому не хотелось двигаться. Он, чтобы успокоиться, начал описывать эту миссию. В голове не было даже мысли, что эти записи лягут в основу книги, которая станет бестселлером. Ему надо было просто выговориться, хотя бы этому служебному блокноту. Показавшаяся на дисплее родная земля как-то не радовала, разве что встреча с семьёй. А что он скажет семье Нила? От этой мысли на глазах наворачивались слёзы. В момент спуска в земной атмосфере он чувствовал, что уже теряет сознание, но душу грела мысль, что его могила будет на родной планете….

— Аккуратно! Быстро открываем люк! — спецам поисково-спасательной службы НАСА в нос ударил спертый запах из спускаемого модуля. Уже синеющее тело астронавта безвольно лежало в кресле.

— Кислород! Быстрее сюда! — дыхательная маска плотно прижимается к лицу Джеймса. Но он не дышит.

— Адреналин! — опытный врач рвёт комбинезон на груди астронавта и вонзает шприц прямо в сердце! Джеймс, вздрогнув, чуть открывает глаза.

— Он жив! Носилки, срочно!

Астронавт, облизав пересохшие губы, тихо сказал: “Нил…, мы оставили его там…, зачем …”

Минул месяц. Прогремели фанфары космических достижений. Оплакали и отдали дань почестей погибшему астронавту Нилу Беверли. Жизнь текла по своим законам. На тридцать первый день после посадки Джеймса произошли события, которые впоследствии стали информацией под грифом “Совершенно секретно”.

— Сэр, система слежения засекла посадку НЛО в двадцати милях на северо-запад от Хьюстона, — докладывал капитан ВВС США Рик Берри.

— Принял, — ответил полковник Старк и поднял трубку телефона. Не прошло и пятнадцати минут, как в этом направлении вылетела пара дежурных вертолётов. Картинка со спутников с неплохим разрешением показавала, как дискообразный объект, совершив посадку, снова быстро взлетел и оставил на месте посадки некий, похожий на трехметровый шар, объект. “Что это?”. Ломал голову начальник дежурной смены ВВС. Ничего подобного он за свою службу не видел. Да, и ранее были следы посадки: вмятины от опор, какие-то металлические нити, спиральки или шарики, но трехметровый шар? Это уже перебор! “Супербомба?” А почему бы и нет? Он, как старый вояка, прошедший не одну военную кампанию, руководствуясь безопасностью, просто расстрелял бы его ракетами с вертолётов. Но кому, как ни ему, знать, что такое инструкция. “Ладно, действуем по инструкции. Доложить наверх, параллельно в НАСА, и выставить оцепеление. Хотя…, если рванет, то достанется всем. Что можно ещё ожидать от этих инопланетян?”

Вертолеты, сделав круг, высветили бортовыми прожекторами пятно с объектом и сели в пятидесяти метрах от него. Старший группы капитан Круз тоже работал по инструкции: замер параметров объекта занял несколько минут. Уровень радиации в норме. Температура по показаниям пирометра около нуля. Шар выглядел как белая ледяная глыба. Зачем пришельцы притащили её сюда, разумное объяснение в голову не приходило. По команде капитана группа досмотра надела жёлтые антибактериальные карантинные костюмы. Он пошёл к шару первым. По мере приближения версия о ледяной глыбе крепла всё больше и больше. Капитан подошёл вплотную и, не удержавшись, провел по его поверхности рукой в перчатке. На глазах изумлённых военных раздался громкий хруст и шар лопнул! Капитана сбил с ног поток хлынувшей из шара воды. Остальные рефлекторно отпрыгнули назад. Капитан, подняв голову, увидел перед собой голову человека. Он узнал его — фото “погибшего героя астронавта” знал весь мир. Круз, чуть приподнявшись, машинально хлопнул его рукой по щеке. Тело астронавта вздрогнуло, он приоткрыл глаза, чуть привстал, и, давясь от приступа удушья, начал кашлять странной тягучей жидкостью. Быстро подскочил пришедший в себя медик: “Это Нил Беверли! Ему надо помочь!”

Он чуть приподнял Нила и, перегнув его через свое колено, начал давить на его спину. По земле потек ручеек тягучей жидкости. Астронавт прокашлялся, глубоко вздохнул и тихо прошептал:

— Слава богу…, я дома…

“Воскрешать” погибшего астронавта было неудобно и опасно. Возникнет слишком много ненужных вопросов. Да и зачем это знать человечеству? Нилу дали вторую жизнь — он по программе защиты свидетелей теперь инженер в штате Кентукки. Живёт там со своей семьёй. Ходят слухи, что со своим другом Джеймсом Купером он встретился только через год. Несмотря на запреты, он сам нашёл уже бывшего астронавта — автора бесселлера “Миссия на Европу…, как это было”. Им было, что вспомнить…

*****