ВРНМЯ ОСТАНОВИЛОСЬ

— Разряд!

— Пульса нет!

— Адреналин!

— Разряд!

— Пульса нет.

— Раз, два, три, четыре, отошли! Разряд!

— Пульса нет…

— Время смерти…

Фраза не закончена. Что-то случилось со временем. Семён Петрович вне времён. В смысле для него время остановилось. Когда Семён Петрович отошёл от наркоза, он ужасно замёрз, дело в том, что в операционных всегда достаточно прохладно. Удивительным было и то, что люди вокруг застыли, как манекены.

— Э, вы чего, мне холодно, — воскликнул Семён Петрович, но реакции никакой не получил.

Потихоньку сползая со стола, Семён Петрович заметил простыни и сразу закутался. Босые ноги на кафельном полу чувствовали себя неуютно, и Семён Петрович поспешил к себе в палату. Швы болели и там он залез под одеяло, согрелся и уснул. Проснулся Семён Петрович и полез в холодильник. Хотелось есть, но разум подсказал обойтись соком. Подкрепившись, Семён Петрович вышел в коридор. Тусклый свет там не выключали и днём, поскольку платы располагались по обеим сторонам коридора. Сходив в туалет, Семён Петрович осмотрелся. На посту молодая медсестра наклонилась за ручкой, да так и осталась в такой позе. Соблазнительно смотрится, но шов болел и сейчас Семёну Петровичу явно не до этого. Передвигаясь небольшими шагами, Семён Петрович добрался до коридора, в котором жена ожидала результатов операции. Супруга так и сидела в скорбной позе на кушетке.

— Клава! — воскликнул Семён Петрович, но супруга никак не отреагировала. — Чёрт, что же произошло? — недоумевал Семён Петрович.

Не получив ответа, Семён Петрович вернулся к себе в палату. Через неделю Семён Петрович уже достаточно резво перемещался по больничным коридорам, а ещё через неделю он побывал почти во всех кабинетах и палатах. Картина везде одна и та же, люди застыли, как манекены. Молоденькая медсестра так и стояла, наклонившись за ручкой, и однажды Семён Петрович просто не смог пройти мимо. Халатик легко поднялся вверх, обнажив соблазнительную попку, а трусики вообще скорее напоминали две полоски. Естество Семёна Петровича бодро салютовало аппетитному телу и проникло внутрь.

— Если так будет продолжаться, то я не возражаю, — мурчал, как кот, довольный Семён Петрович.

Вскоре в холодильнике закончилась еда и Семён Петрович пошёл по другим палатам, поглощая продукты. В кабинете гинеколога молодая особа сидела в кресле в такой позе, что Семён Петрович не удержался, удовлетворив свою мужскую потребность.

— Удобно, — похвалил Семён Петрович медицинскую мебель.

Он порой говорил сам с собой, чтобы не забыть человеческую речь. А так ходил по кабинетам и палатам, потрошил холодильники, читал журналы и книжки, да пользовался всеми понравившимися женщинами. Молоденькая медсестра так и стояла, наклонившись за ручкой, И Семён Петрович не упускал случая пристроиться сзади.

— А чего это я супругу обделяю? — решил однажды Семён Петрович, уложил Клаву прямо на кушетке и вошёл в неё своим естеством. — Неудобно, надо отнести её в кресло, — решил Семён Петрович и прикатил каталку, не нести же довольно крупную женщину по коридору.

Пересаживать дамочек он не стал, а нашёл свободное кресло в гинекологии и усадил жену в него. Старая любовь не ржавеет, и всё получилось в лучшем виде. Большое удобство, что не надо постоянно одевать и раздевать женщин. Они не шевелятся, хотя и ответной реакции от них не дождаться, но с этим Семён Петрович как-то мирился. Так и жил Семён Петрович, гуляя по парку, посещая близлежащие магазины и катаясь на дорогих машинах, если находил в них ключи. На городском пляже Семён Петрович частенько пристраивался к соблазнительным барышням, загоравшим в пикантных позах.

— Ты так и собираешься сеять своё семя и развлекаться? — услышал однажды Семён Петрович.

— Кто это? — Семён Петрович даже испугался, с ним ещё никто не разговаривал после операции.

— Ангел, ты меня не увидишь, я бестелесный, — продолжил голос, — вот тебе нравится твоя бессмысленная жизнь?

— А что я могу поделать, если вокруг ничего не меняется? — Семён Петрович недоумевал.

— Сделать что-нибудь полезное для разнообразия, — сообщил голос.

— А что я могу?

— Ну вот пляж замусорен, убрал бы хоть немного, всё равно для тебя время остановилось.

Что-то резонное было в этих словах и Семён Петрович осмотрелся, подобрал пустые бутылки и отнёс их в жбан. Заметил метлу и совок и навёл чистоту на небольшом участке. Устал, поел и заснул. Так и началась новая жизнь для Семёна Петровича. Ему даже понравилось делать добрые дела, вокруг становилось чище и глаз радовался. К тому же заниматься «посевом» своего семени ангел не мешал, лишь бы дело делалось. Вот на перекрёстке автомобиль явно задавит сорванца, кинувшегося под колёса, и Семён Петрович переносил парнишку на другую сторону дороги. Вот на рабочего сорвалась плита на стройке, пришлось повозиться, но человека втащил ещё целым из-под плиты, жить будет. Город стал заметно чище, даже деревья сажал Семён Петрович, а чего, он не стареет, поспал-поел и снова за работу. А сколько симпатичных женщин поимел Семён Петрович, уже и не сосчитать.

— Что бы ещё хорошее сделать?

Семён Петрович постройнел, мышцы налились силой, появился смысл жизни и радость от существования.

— А ты в больницу вернись, — подсказал голос.

— А что там? — не понял Семён Петрович, в последнее время он и забыл о больнице, спал в магазинах мебели, ел где заблагорассудится.

— Там увидишь, — загадочно сообщил ангел.

В больнице Семён Петрович первым делом навестил Клаву, чего лишать женщину радости, а себя удовольствия. Затем Семён Петрович начал обход всех палат и кабинетов, не пропуская старых знакомых.

— Не там ищешь, — подсказал голос.

— А где же искать? — не понял Семён Петрович.

— Иди в приёмное отделение, — подсказал ангел.

Семён Петрович привык уже к голосу ангела и пошёл в приёмное отделение. Как-то раньше сюда он и не заглядывал. Люди сидели и лежали, а врачи и медсёстры замерли над пациентами и бумагами.

— Видишь, люди ждут, а им бумаги надо заполнять, помоги немного, — подсказал ангел.

— Но я же дуб дубом в медицине, — попробовал возразить Семён Петрович.

— Так подтяни знания, время для тебя не имеет значения, — ангел стоял на своём.

И началась для Семёна Петровича совсем другая жизнь, все ординаторские он перешерстил в поисках медицинской литературы. «Наглядные пособия» у него имелись в неограниченных количествах. Вскоре уже почти все медицинские карты были заполнены, некоторым пациентам оказана помощь, а ещё Семён Петрович натолкнулся на молоденькую девушку с ранением в грудь.

— Будет жить? — спросил он у ангела.

— Три минуты, потом уже ничего нельзя сделать, да не дёргайся, это их три минуты, у тебя и год пролежит.

— А можно что-то сделать? — голос Семёна Петровича дрогнул.

— Можно сделать операцию, вынуть пулю, зашить сосуды и миокард, только не спеши, подумай хорошенько.

— Да чего думать, готовиться надо, жалко же, молодая совсем, — решил Семён Петрович и ушёл изучать литературу.

В кабинете главврача он нашёл нужную книгу, долго изучал все стороны кардиохирургии, даже ходил в морг по подсказке ангела. Тут не до шуток, тут надо всё продумать до мелочей, да и руку набить, хотя спешить ему явно некуда, а вот спасти девушку хотелось очень. Конечно, Семён Петрович не пропускал и ставших такими близкими подруг. Особенно молоденькую медсестру и врача из терапии. Мимо такого тела пройти было просто невозможно, и Семён Петрович не проходил.

— Ну что, рискнём? — спросил Семён Петрович скорее у самого себя.

— Ты готов, только не спеши, — согласился ангел, — торопиться тебе некуда. Делай всё аккуратно и не спеша.

Операцию Семён Петрович делал несколько дней, постоянно сверяясь с литературой и спрашивая у ангела.

— А ты в медицине соображаешь, — похвалил Семён Петрович ангела.

— Я просто знаю, чем дело закончится при разных вариантах развития, медицина тут не при чём.

— Интересно, а обо мне тоже знаешь? — спросил Семён Петрович скорее с интересом, чем со страхом.

— Знаю, но сейчас не время тебе рассказывать, к тому же сам узнаешь в своё время.

Девушку пришлось тащить в операционную, но теперь Семён Петрович был крепким м вполне здоровым, так что перенёс девушку на руках. Извлёк и зашил, и сделал всё в лучшем виде, благо, наркоз не требовался.

— Вроде всё, будет жить, — вздохнул Семён Петрович, — теперь и умирать не страшно.

— Это хорошо, что не страшно, только ты забыл убрать за собой. — ангел тут как тут.

— В смысле убрать? — не понял Семён Петрович.

— А ты посмотри, Клавдию обмыть и отнести на место, а то очнётся и получит разрыв сердца, медсестру обмыть, а то у не по ногам течёт, в гинекологии врача вернуть на место, да терапевта молоденькую в порядок привести. А так сколько у тебя по всему городу следов осталось, вот и надо за собой прибрать.

Ох, теперь бы вспомнить всех, кого в порядок приводить надо, и Семён Петрович занялся работой. С больницей разобрался за неделю. А вот дальше начались проблемы, хорошо, ангел подсказывал, кого одеть, кому вытереть влажными салфетками, а потом уже одеть. Заодно помог ещё паре сотен человек, спас от насильников молодую дурёху, а мерзавцев перевёз в полицию, заперев в «обезьяннике» с подробным описанием «подвигов».

— Вроде всё исправил, — вздохнул глубоко Семён Петрович.

— А этой подарить удовольствие не хочешь? — намекнул ангел у постели спасённой девушки.

— Она же мне как родная, не могу, ты уж не обессудь, — покраснел Семён Петрович, — лучше сдохнуть.

— Тогда у меня к тебе предложение, — произнёс ангел, — хочешь быть дежурным ангелом?

— А это как? — не понял Семён Петрович.

— Это помогать всем, кому успеешь, время для тебя всё равно остановилось, а в мире столько всего, мы просто не успеваем везде.

— Так я что, не умру никогда? — удивился Семён Петрович.

— Всё останется как сейчас, я даже буду подсказывать, где помощь нужна, а так ты уже умер для них, даже время смерти зафиксировано. — Ангел помолчал и потом добавил. — только детей у тебя будет много, но это ты сам виноват. Так что, согласен?

— А есть варианты? — спросил Семён Петрович.

— Есть, но только ты умрёшь тогда, когда зафиксировано время смерти и все твои добрые дела пропадут.

— Ты называешь это вариантами? Она тоже умрёт? — Семён Петрович показал на девушку.

— Да, ровно через три минуты, — бесстрастным голосом поведал Ангел.

— Нет, на это я не согласен, она должна жить, давай уже жить вечно дежурным ангелом.

— Время смерти четырнадцать двадцать восемь. — грустно изрёк врач, снимая маску и перчатки, — а жаль, всё же получилось, но сердце не выдержало.

А потом началось самое необъяснимое, кто-то опустошил все холодильники в больнице. Умирающая девушка в приёмном оказалась уже прооперирована на довольно высоком уровне и пошла на поправку. Но самое странное, это бум рождаемости, случившийся в городе через девять месяцев. Акушеры буквально валились с ног, принимая многочисленные роды, а самые симпатичные сотрудницы в больнице ушли в декрет все, как сговорившись. Удивила и чистота в городе, которой никогда не было. Полиция по горячим следам раскрыла целый ряд преступлений. Клавдия кормила двух симпатичных мальчиков, родившихся после смерти мужа, а гинекологу пришлось сдавать анализ ДНК, чтобы доказать, что он не причастен к рождению сына у его пациентки. Но всё обошлось и город зажил новой жизнью.

— Ты не жалеешь? — ангел не оставлял Семёна Петровича надолго.

— Некогда, работы много, да и на жалость нужно время, а оно у меня остановилось, — улыбнулся Семён Петрович, дежурный по городу ангел.