Услуга

— Вы знаете, что мои услуги, точнее услуга, не совсем обычна?

— Конечно, слышал…

— Я делаю людей счастливыми!

— Людей? Вы не человек?

— Обычный человек.

— Может быть вы ангел?

— Вы издеваетесь? У меня за спиной нет крыльев! Можете убедиться.

— Или демон?

— Взгляните! Видите рога?! Да и копыт тоже нет.

— Что вы хотите взамен?

— Ровным счетом ничего.

— Вот так вот, бескорыстно…

— Совершенно верно.

— А что вы получите, если я стану счастливым?

— Вам не все равно?! Петр Сергеевич, не задерживайте, у меня очередь. Подпишите документ, и вы будете счастливы до конца дней.

— Почему именно я?

— Не всем везет!

— Но всё же, какова ваша выгода?

— Не стоит об этом беспокоиться. Считайте, что у меня такая работа.

— А как это все будет… происходить?

— Очень просто — раз, и вы счастливы!

— Я… пожалуй откажусь…

— Вас что-то не устраивает? Беспокоит?

— А вдруг вы меня загипнотизируете, я полюблю, допустим, мороженое, объемся им и умру от ангины… счастливым. Или внушите, что смерть — это счастье, и я полезу в петлю или прыгну с моста. А вы пойдете докладывать своему начальству об еще одном «счастливчике». Вынужден отказаться, если вы не расскажете, как это работает.

— Что ж за день-то сегодня такой! Зачем вы себя накручиваете? Никаких гипнозов не будет.

— Но… должны же быть какие-то «подводные камни». Бесплатный сыр только в мышеловке! Может быть, есть какие-то дополнительные условия, так сказать, «мелким шрифтом»?

— Что вы такое несете?! Никаких дополнительных условий и камней в помине нет! Услуга, как услуга. И заметьте, бесплатная.

— Все-таки я не готов…

— Хорошо. Поведаю вам, как это происходит.

— Я весь во внимании…

— Вот вы когда-нибудь были счастливы? Помните это чувство?

— Не знаю, в детстве, когда мама пекла пирожки с малиновым вареньем. Их запах и вкус, пожалуй, делали меня счастливым.

— Я говорю не о мимолетном наслаждении, а вот так, чтобы надолго, с осознанием.

— Когда я защитил диплом, наверное. Неделю гулял. Вот это было счастье!

— О да! Считайте, что тут идентично.

— Ага, и я сопьюсь через месяц?! У вас же там как… «до конца дней»?

— Это вы утрируете. Вы проживете долгую и очень счастливую жизнь.

— Ладно, уговорили.

— Вот и славно!

— Что я должен подписать?

— Вот, пожалуйста…

— Ага, «Я, Петр Сергеевич Бездомный, хочу быть счастливым до конца дней своих». И это все?

— А вы что хотите? Договор на сто листов?

— Я как-то ожидал описания услуги, обязанности сторон, гарантии.

— О чем вы говорите?! Вы что к нотариусу пришли? Или в контору «Рога и копыта»? Услуга безвозмездна и гарантирована. Подписывайте!

— «Рога и копыта»… В чем подвох-то?

— Ох. Позовите следующего, я уже от вас утомился.

— Ну, подождите, мне же надо разобраться, на всю жизнь как-никак подписываюсь.

— Давайте, я вам помогу. Вот подумайте, где вы чувствуете счастье, и когда это чаще всего происходит?

— Я подумал, но вам не скажу.

— И не надо. Теперь представьте, что также вы будете чувствовать это всегда и везде!

— Неплохо…

— Не то слово! Прекрасно! Вот ручка!

— Спасибо, у меня своя, «счастливая»…

____________

— Нет, ну ты видал, а?

— Что?

— Опять столетний!

— Дай-ка. Да, действительно. «Шереметьев (Бездомный) Петр Сергеевич».

— Ой, думаю опять баловство твоего новенького. Это он всех «вербует».

— Давай не будем делать скоропалительных выводов.

— Хорошо. Что там у него?

— Так, по первому… «Синий допуск» — гордыню свою он усмирил. Второй — «синий»: похвально — не завидовал. Третий: «Синий допуск». О! Еще и не гневался — сама доброта! В глазах рябит от этого синего. Чему ты радуешься? Прямо засиял ультрамариновым огнем.

— Положительную тенденцию наблюдаю. Замечательно! Чувствую, «синюю» кнопку придется нажимать и наверх нашего «счастливца» отправлять…

— Посмотрим-посмотрим… Четвертый. О-па! «67%». «Красный допуск». Дальше и смотреть не будем. В сухом остатке: не гордый; не завистливый; добрый; но был уныл, это сто минус… значит аж шестьдесят семь лет; щедрый; покушать вкусно не любил. Ох! И глянь по последнему — «не похотлив», значит и не любил вовсе...

— Но-но! Любовь — это любовь! А не легкие романы.

— Согласен-согласен. Только вот любовь она же внезапная, неожиданная, ну та, которая настоящая, так что не надо так бесцеремонно. Итак, уныние у него зашкаливает, жми «красную», и гореть ему вечно в геенне огненной!

— Да прекрати ты свой пафос! А то уже языки пламени из спины. Дай подумать… Снова шестьдесят семь процентов… Опять проделки твоего… Ишь, чертяка. Зачем он тридцатитрехлетних-то выбирает, выслуживается? Смотри, натравлю белокрылых.

— Ладно, я с ним поговорю. Но сам посуди — он же делает людей счастливыми!

— Это с твоей точки зрения. Счастье — чувство, которое должно быть мимолетным, цельным, от души. А твой этот, новенький, доводит человеческое счастье до абсурда и, естественно, это приводит к непомерной тоске и унынию. Так что реши вопрос с ним, будь любезен. А счастье настоящее — это и есть состояние воспоминания о том мимолетном, о том пронзающем, которое в сердце, в мыслях, а главное в душе!

— А давай у самого Петра Сергеевича спросим. Отчего, да почему?

— Согласен. Только без твоих пламенных брызг.

— Тогда и без твоего «синего» спокойствия.

— Договорились! Он там, в очереди у ворот. Вызывай, только не пугай раньше времени, а то мы ничего полезного не узнаем.

— И кнопки надо накрыть чем-то.

— Крылом накрой. Ладно, шучу. Вот газета.

— Как это по-конторски! Здравствуйте, Петр Сергеевич. Умиротворитесь, то есть успокойтесь, ничего не бойтесь. Жизнь свою вы прожили достойно. Но, скажите…

— Что подвигло вас согласиться на «услугу»? Неужели вы думали вот так стать счастливым…

— Здравствуйте, я Шереметьев Петр Сергеевич…

— Да знаем-знаем.

— Так понимаю, я должен отвечать предельно искренне?

— Еще бы!

— И довольно вопросов. Говорите, пожалуйста, Петр Сергеевич.

— В свои тридцать три года я как-то разочаровался в жизни. «Неужели, так и будет продолжаться?» — думал я. Дом-работа, работа-дом, развития никакого, осталось одно отчаяние. В пору петлю намыливать. А тут это странное объявление в газете… «Петру Сергеевичу Бездомному: Вас ждет услуга. Вы будете счастливы до конца дней. Приходите, не пожалеете». И адрес…

— Вы сразу направились туда?

— Что вы! Я посчитал это за злую шутку и даже в сердцах выкинул газету. Но через день мне позвонили. Какая-то женщина очень просила меня прийти на прием, так и сказала: «Ваш счастье ждет вас!»

— Как вы хорошо все помните! Прекрасно!

— Забудешь такое, пожалуй.

— Продолжайте, Петр Сергеевич.

— А вы что, правда не знаете что было дальше?

— Да знаем-знаем. Но нам интересны ваши мотивы, ощущения.

— Хорошо. Я пришел туда и … согласился. Вначале ничего необычного не происходило, я ничего не почувствовал. Но потом я подумал, что остался таким же несчастным, ни денег, ни жены, ни интересной работы. Как вы наверное знаете я довольно быстро стал богатым — нашел полупустой кошелек, но с лотерейным билетом. Выиграл кругленькую сумму и вложил удачно средства. Купил все что мне было необходимо и даже больше… Стал достаточно известным в свои тридцать пять лет. Но, я человек скромный и не гордился своими достижениями, тем более, что подспудно понимал — это все результат «услуги». В общем, я стал получать все, чего бы не пожелал. Мои даже мимолетные мечты сбывались и сбывались очень быстро. Я чувствовал счастье.

— Действительно?

— Да, именно чувствовал, но не мог сказать, что я счастлив.

— Как это?

— Попытайтесь объяснить, Петр Сергеевич.

— Когда человек получает все что пожелает, это приводит к унынию. К тоске по неудачам что ли, разочарованиям. Не с чем сравнивать светлые чувства радости, если нет темных сторон печали.

— Вам было неинтересно жить?

— Не совсем так… Счастье стало для меня вещью обыденной… Энтузиазм к жизни был, конечно, но… искорки не хватало. Вот так в моей жизни и сосуществовали счастье, дарованное этой пресловутой «услугой», и тоска.

— Мне все понятно.

— Рад за тебя! Спасибо, Петр Сергеевич.

— А мне сейчас куда?

— Подождите снаружи, у врат.

— Благодарю и до свидания?!

— Да, прощайте.

— Ну вот видишь, нельзя делать людей счастливыми насильно. Отзывай своего, дарующего счастье. А я за «синюю».

— Добро… Зло… Как это все эфемерно.

— Оставь философию людям.

— Хорошо. Отправляй нашего Бездомного по синей дороге, а со своим я поговорю.

— Следующий!