Совершенство в простоте

Я поставил колбу на полочку.

— Наконец-то ты вернулся домой, отец!

Мне показалось, мозг в колбе удовлетворённо булькнул. Я заботливо подсоединил к новой обители своего отца трубочку для подачи питания и кабель для связи с Экстранет.

— Вот же тебе повезло, папа! Ни забот, ни хлопот, одно лишь блаженное единение с информацией! Я так тебе завидую!

Мозг продолжал побулькивать. Я вздохнул, вспомнив, что отец уже не может слышать моих слов. Всё же, мне не терпелось поговорить с отцом, расспросить его об ощущениях, и поэтому я побежал к ноутбуку. Вскоре сообщение было отправлено, и я принялся ёрзать на стуле, с нетерпением ожидая ответа.

Старенькие динамики чихнули, и я поспешно кликнул на иконку с изображением письма.

«Ты придурок», — гласило письмо. — «Ты что со мной сделал?»

«Подарил тебе бессмертие, папа!» — ответил я. — «Теперь тебе больше не нужно ни о чём заботиться. Ты больше никогда не будешь болеть и можешь забыть о кредиторах. Теперь ты способен полностью вверить себя информационным потокам!»

Следующее сообщение отца на девяносто процентов состояло из непечатных слов. Определённо, он находился в таком восторге, что просто не мог сформулировать свою радость более цензурно.

Я откинулся на спинку стула, включил себя в розетку, чтобы подзарядить аккумуляторы, и предался ностальгии. Передо мной проносились кадры из всей моей исследовательской работы. Тут я провожу первые опыты на червяках и саламандрах, а здесь — получаю лицензию на работу с человеческим материалом. Затем последовало несколько картин с награждениями и премиями, которые я не преминул вложить в следующий проект.

Ах, славные были времена! Я был так молод и амбициозен… Впрочем, все мои амбиции оказались оправданными. Даже сейчас я не могу понять, почему до меня никто не решился на такие опыты. Ведь это так просто!

Неужели никто не мог догадаться, что чем система проще, тем она совершеннее? А ведь когда я на институтской конференции выдвинул тезис о ненужности большинства человеческих органов, надо мной начали смеяться. Но я всем им показал.

А на сию мысль меня тогда навёл раздавшийся на всю комнату визг антивируса, заставивший меня вздрогнуть и пролить кофе на новые брюки.

— Какой ты несовершенный, — пробормотал я, кликая на крестик. И правда, больше ресурсов компьютера уходит на поддержку его жизнедеятельности, нежели на пользу мне, его хозяину. Все эти файерволы, дефрагментации, активации… Вот когда-то были компьютеры, работающие на лампочках, так они только и делали, что считали, то есть занимались общественно полезным делом и ни на что не претендовали. Людям было бы нелишне начать брать пример с тех благородных машин. Так думал я тогда, и стоял на пороге величайшего открытия, потянувшего за собой цепочку открытий не менее грандиозных...

Я внезапно опомнился, вспомнив, что пора кормить папочку.

— Кушай-кушай, — приговаривал я, заливая в колбу питательный раствор. — Тебе нужно набирать нейронную массу. Я попробую подключить к тебе экран с динамиками, тогда я смогу видеть и слышать тебя, а не только переписываться. И камеру с микрофоном для обратной связи тоже не забыть бы.

Что нужно для того, чтобы человек мог выполнять свою миссию, то есть — мыслить? Мозг, да и только. Но чтобы «кормить» мозг кислородом, нужно сердце, которому, в свою очередь, ресурсы поставляют лёгкие. Чтобы содержать всю эту систему, нужна энергия. Тут не обойтись без желудка. К желудку, в свою очередь, прилагается кишечник. А чтобы эта внутренняя канализация совсем не отравила организм, ко всей конструкции прилагается и печень с почками. Сплошная несуразица, которая ещё и ломается постоянно. Если бы в нашей лаборатории кто-то предложил столь громоздкий проект, его бы сию минуту выставили на мороз.

Итак, я решил всё упростить. Энергия, получаемая на электростанциях, ничем не хуже той, что выделяется организмом из продуктов. Опираясь на это простое правило, мне удалось сократить цепочку до сердца и лёгких. Правда, для мозга требовались ещё микроэлементы, но их можно вводить в кровь напрямую.

Я стал первым испытуемым; упрощённым, и вместе с тем более совершенным человеком. Моя брюшная полость была полностью очищена. Освободившееся место я тут же приспособил под ящик для хранения всякой всячины, о чём ни разу не пожалел. Это стоило сделать хотя бы для того, чтобы всегда иметь под рукой (или, точнее, под диафрагмой) самое нужное. Если вы попадёте в ситуацию, где вам срочно понадобится освободить руки, вам придётся бросить портфель или сумку, рискуя потерять всё их содержимое. Со мной и теми смелыми, не боящимися новшеств людьми, что последовали моему примеру, такое просто не может случиться.

«Ну как, папа, привык к новому себе?» — спросил я.

«%@&^$ %* @#%!» — ответил папа.

«Может, тебе нужна помощь в освоении Экстранет? Как же я сразу не догадался. Я решил сделать тебе приятное, приложил к письму две ссылки. Перейдя по одной, ты сможешь смотреть трансляцию футбола из всевозможных точек мира. А если так случится, что тебе надоест, то по второй ссылке ты можешь попасть на сайт с развлечениями. Там тебе и наши, и иностранки, и ролевые, и BDSM. В общем, не заскучаешь, я сам туда захожу каждый свободный вечер, проверяю, не забывает ли администрация обновлять сайт...»

Как ни странно, отец вторую ссылку не оценил, мотивируя это тем, что поскольку от его тела остался только мозг, ни иностранки, ни BDSM уже не приносят ему ни капельки удовольствия. Я сделал инъекцию эндорфинов в питательный раствор, и от отца почти сразу же пришло новое письмо. Там он писал о единорогах космической любви и лимонах, растущих на высоких горах и крутых берегах. Я решил, что в следующий раз нужно будет уменьшить дозу как минимум втрое.

— Не беспокойся, папа. Ты не один. Скоро к тебе присоединятся сотни единомышленников. Когда-нибудь и я вольюсь в славные ряды людей-мозгов, но пока мне нужно удостовериться, что человечество идёт по правильному пути. И, к слову, потомство оставить.

Сколько же ещё нужно сделать! Ведь если все люди откажутся от ненужных органов, кто-то должен продолжать заботиться об их мозгах. Так, в ближайшее десятилетие срочно нужен подъём в развитии робототехники. Оставим планету-старушку на попечение машинам, а сами будем размножаться почкованием. Или, что ещё лучше, начнём выращивать эмбрионы в таких же колбах, но потом отсекать всё лишнее, оставляя только мозг. Сеть человеческого разума будет расти, мозги полностью отдадут себя научному и художественному творчеству… Я прослезился от умиления.

Мой взгляд упал на колбу с мозгом отца. Однозначно, везунчик. Ведь ему было суждено погибнуть в аварии, но я вмешался в коварные планы судьбы и сделал его первым человеком, избавившимся от бренного тела. Его имя наверняка войдёт в историю, а моё? Я просто скромный учёный, один из многих, кто работал над этим проектом. Нашему отделу, несомненно, снова присудят какую-нибудь премию, и я, как руководитель, отправлю деньги на благотворительность. Ведь как иначе назвать претворение моего проекта в жизнь, если не благом?

2010