Слуги народа

Асфальтовая дорога к областному городу N называлась магистралью. Только было одно “но” — знак магистрали попадался на ней лишь местами. Там можно было ехать сто десять километров в час. Но это, скорее, исключение. Причём, она была исключительно дорогая. Только высокопоставленные чиновники из Дорстроя и Счётной палаты знали эти астрономические суммы. Гости из дальнего зарубежья ехали на своем минивэнэ: полноприводная “Тойота”, громыхая остатками подвески, и прыгая на ухабах, из последних сил покоряла русскую магистраль. Миссия планировалась значимая, гости даже отказались от полёта на самолёте и решили “одним махом убить двух зайцев”: по пути проверить предлагаемую для строительства завода площадку, и, заодно, посмотреть на страну.

— Мистер Чак, — стуча зубами в такт ямам, обратился к топ-менеджеру его секретарь-референт, — нам осталось немного, всего восемьдесят километров. Я только что видел указатель.

Шеф, не в силах попасть губами в такт ухабам, лишь оптимистично кивнул головой и достал новую упаковку таблеток от укачивания. Они явно не помогали, по дороге уже не один десяток раз были “испуганы громким рыком придорожные кусты”. Чак почти профессионально выискавал готовую для облегчения обочину дороги. Они не могли знать, что к их приезду готовится весь город, в первую очередь — сам губернатор. А он приложил немало усилий: в рекордные сроки была готова площадка для строительства, выкрашены в зелёный цвет все заборы вдоль маршрута движения крутых бизнесменов, готовых вложить деньги в этот проект, и даже “электорат”, из числа активистов партии “Единая родинка” был готов делать что угодно: хоть петь, хоть плясать, хоть делать вид, что строит дороги. Готовность площадки для строительства завода гостям показалась странной. Выравненная бульдозерами часть пойменного луга, несомненно, сигнализировала о полном отсутствии коммуникаций и явной склонности к её подтоплению при первом же паводке. Но местные активисты из вышеупомянутой партии, пытаясь выдать себя за местных аксакалов, давая зуб, божились:

— Сколько лет живу, отродясь не видел здесь затопления! Ни я, ни мой отец, ни дед!

“Странные эти русские, думал шеф, глядя на поле. Сами же участвуют в этом проекте, а врут. Надо подтянуть сюда своих спецов. Пусть разберутся…” Последние восемьдесят километров его удивили — после знака “магистраль” дорога вновь стала ей соответствовать. Мистер Чак расслабился и даже заснул. Поэтому, при встрече с губернатором был, как во сне. Девушка со странным красным головным убором и неподобающей мини юбке настойчиво взгомоздила на его руки круглый батон серого хлеба с солонкой наверху. Изверги: они заставили его отломить кусок хлеба, обильно посолить и всё это съесть! Воду дали гораздо позже — после третьего стакана водки! Реакция организма была совершенно неожиданной: душа рвалась наружу и все время тянуло совершить какой-то подвиг. Чак оттянулся — в присяде станцевал с красавицей в кокошнике местный танец “Калинка”. Даже сопровождающие топ-менеджера лица были в полном, но весёлом недоумении. Эти странные русские, не менее странным образом, доказали, что всё, чем их угощают, является самым полезным в мире. Губернатор, обнимая и целуя “Топа” вкрадчиво сказал: “Всё, что на столе, безумно экологически чистое. Особенно водка! Рекомендую! Ты даже не можешь себе представить, что перед этим божественным напитком меркнет даже виски пиратов средних веков!” Он был недалек от истины: мешок сахарного песка, подкинутый водителем мэра в деревню его матери, за один день становился целебным эликсиром, а на вырученные деньги по статье “представительские расходы” мэр собирался купить своей молодой любовнице “новую красную машинку”. Но и “опытная самогонщица” не подвела. Тройная очистка сквозь экологически чистые травы, шкурки и скорлупу довели “эль” до кондиции. Общение “старых друзей” стало ещё более тесным:

— Дай я тебя поцелую? Как брата?!

Тем временем, горничная Маша вовсю работала в номере гостиницы. Ей удалось вскрыть кейс топ-менеджера и сделать копии всех документов. Новые технологии инопланетян попали в руки русской разведки. “Мэру Петрову” незамедлительно доложили, что миссия прошла успешно. Полковник Седов, чуть улыбнулся, выпил таблетку “Трезвяк”, снял с себя трехпалую руку топ-менеджера, снисходительно посмотрел на сопровождающих его японцев, и тихо, чтобы никто не услышал, сказал:

— Это мы только делаем вид, что у нас коррупция… Зачем нам делать дороги, если мы ждали ваш антигравитационный двигатель? А заводик сами построим…, сразу после покупки “красной машинки”.

Он по-отечески налил секретарю-референту очередную стопку: “Выпей эль! У вас такого не найти!” Уже на выходе полковник посмотрел на себя в зеркало. Действие широко рекламируемой “вечным премьером правительства” таблетки “Активная старость” уже заканчивалось, и он выглядел на свои семьдесят пять. Дожить бы до пенсии…, после реформы ему осталось всего ничего — каких-то двадцать пять лет. “Пора к молодой любовнице, той самой горничной Маше. Она, в свои пятьдесят, выглядит некоторое время не более, чем на тридцать”. Петров взял из трясущихся рук дряхлого бармена стакан с водой и залпом выпил таблетку “Активная любовь”. У него ещё был шанс стать генералом на пенсии...

*****