Шеф придирается!

Больше всего на свете Петя Шишкин хотел стать Нобелевским лауреатом. Второе сокровенное желание — жениться на Анечке. Ну, или уговорить ее жить вместе. Пару лет назад их познакомил Петин шеф на новогоднем корпоративе. Аню он представил как крупнейшего зоолингвиста, специалиста по рукокрылым. С тех пор они периодически встречались: пили чай, играли в шахматы и разговаривали. Причем говорил в основном Петя. И чаще всего о своей работе. Аня с интересом слушала и частенько своими вопросами ставила его в тупик: ну откуда она — специалист по зоолингвистике могла так хорошо разбираться в совершенно чуждой ей теме? Однако дальше шахмат и разговоров их отношения не заходили. Анечка держала дистанцию. И Петя решил поставить вопрос ребром. Ровно в семь вечера с цветами и тортиком он стоял у знакомой двери.

Из Анечкиной квартиры доносился бессмертный голос Сезарии Эворы:

"Besame, besame mucho

Como si fuera esta noche La Ultima vez

Besame, besame mucho

Que tengo miedo a perderte Perderte despues..."

Петя позвонил в дверь.

Пока Аня готовила чай, он устроился в уютной гостиной и разглядывал фотографии на стене. Внимание парня привлекла фотография, которую он раньше не видел. На него смотрела смеющаяся пара: Анечка и какой-то рыжий детина с оттопыренными ушами. На его фоне стройная зеленоглазая Анечка казалась особенно хрупкой. С фотографией в руках Петя отправился на кухню.

— Это что?

Аня непонимающе уставилась на Петю.

— Фотография.

— Не держи меня за дурака! Что это за мужик?

— Это мой муж.

— Это который три года назад испарился, оставив тебя одну?

Аня молчала.

— Почему ты не разведешься? Мы бы давно могли быть вместе.

— А тебе не кажется, что это не твое дело? Раз не развожусь, значит не хочу.

— Ну ладно, не сердись. И так тяжело. — Петя вздохнул.

— А что случилось?

— Шеф опять придирается! Я уже все рассчитал и опытный образец готов. А он мне про какую-то ошибку в матрице изменений талдычит. Я вчера полночи ее искал. Но безуспешно. Завтра в девять у меня встреча с Чижовым. Надеюсь, смогу его убедить.

— А тебе не кажется, что па..., то есть Василий Иванович может быть прав?

— Ты ничего в этом не понимаешь!

Петя не хотел ссориться и вернулся в комнату. На столе стояла тарелка с нарезанными фруктами. Парень взял дольку апельсина. В ту же минуту, оторвавшись от карниза, к нему подлетел Анин питомец. Петя вскрикнул от боли.

— А-а-а! Кузя! Скотина...

На крик прибежала Аня.

— Что случилось?

— Твой урод меня укусил! — Петр продемонстрировал девушке окровавленный палец.

— Он не урод.Что вы с Кузей опять не поделили?

Крылан Кузя был Анькиным любимцем. Пока Аня обрабатывала ранку, Петька гневно смотрел на крылатую тварь, устроившуюся на занавеске. Кузя ответил ему насмешливым посвистом и закрыл глаза.

— Аня, ты каждый раз его защищаешь, а он меня ненавидит.

— Брось, тебе кажется. Ты наверно опять его дразнил.

— Я не дразнил, Аня. Я всего лишь взял апельсин с тарелки.

— Это его апельсин. Зачем ты берешь Кузину еду?

— А зачем он не в клетке? Если бы ты его запирала, ничего бы не было.

— Я не буду запирать Кузю. И не мечтай!

— Дурдом! То есть у этой твари здесь больше прав, чем у меня?

— Да.

Петя бросил взгляд полный ненависти на Кузю и, хлопнув дверью, выбежал на улицу.

***

На следующий день ровно в назначенное время Петр появился перед кабинетом шефа. Тот был уже занят. Через приоткрытую дверь Шишкин услышал окончание разговора.

— Павел Сергеевич, я высокого мнения о вашей диссертации, но сейчас у меня в лаборатории нет вакантных мест. Но вы оставьте координаты. Мало ли что.

Через минуту шеф освободился, и Петр зашел внутрь.

— А Шишкин? Проходите, присаживайтесь.

— Здравствуйте, Василий Иванович. Я еще раз проверил расчеты. Никакой ошибки быть не может!

Шеф поморщился.

— Петр, если как вы говорите все правильно, тогда что случилось с мышами? Вы же почти всех мышей перевели в лаборатории. Пока не найдете пути решения проблемы никаких экспериментов!

— Но Василий Иванович! Моя работа тянет на Нобелевскую премию!

— Ну да, тянет-потянет, вытянуть не может. Идите, работайте. А Нобелевка — подождет.

Поняв, что разговор окончен, Петя вышел из кабинета и отправился на рабочее место. В его голове созрел план.

Когда в конце рабочего дня лаборатория опустела, Петя позвонил Ане.

— Ань, я хотел извиниться. Зря я наорал на тебя. Прости. Ещё и Чижов придирается, вникать не хочет. Я решил: проведу эксперимент и предъявлю завтра результат. Тогда ему придется признать мое открытие!

— Петя, не смей! — Аня встревожилась не на шутку. — Это может быть опасно. И потом это не только твое открытие, а всей лаборатории.

— Да тебе то что?! Зря я тебе позвонил.

И Шишкин в крайнем раздражении отключил телефон.

Петр разложил на столе тетрадь с записями и стал проверять расчеты. Потом достал из сейфа тетрадь своего предшественника. Собственно именно с изучения этой тетради началась его работа в лаборатории три года назад. Чижов тогда неожиданно позвонил ему и предложил место младшего научного сотрудника. Его предшественник вроде пропал без вести — Петьку не очень беспокоила его судьба. На обложке тетради четким почерком значилось "Свиридов К.С. Создание матрицы воздействия на организм через биологические жидкости путем структурирования воды с целью изменения физиологических свойств животных". Работа близилась к окончанию. Петька ликовал. Скоро у него будет своя лаборатория, мировое признание, деньги. Кто вспомнит про Свиридова? Да и зачем? Мало ли трагедий на свете...

В девять вечера все было готово для завершающей стадии. Он поместил колбу в лабораторную установку и запустил программу: "Если все правильно, то способность к эхолокации, абсолютный слух и пара симпатичных крыльев для моих подопечных обеспечены. Одна инъекция препарата — и я мировая знаменитость". Бросив взгляд на трех белых мышек, предназначенных для эксперимента, Петр вдруг подумал: "Интересно, если бы они могли, то потребовали возмездия?" Но он отогнал эту мысль. В конце концов, это всего лишь мыши.

Сначала эксперимент шел по плану, и Шишкин уже мысленно принимал поздравления от коллег. Но вдруг раздался громкий хлопок, дверцу установки вынесло взрывом и будущего Нобелевского лауреата окатило с головы до ног содержимым колбы. Все произошло так быстро, что он даже не успел испугаться. Из установки повалил густой сизый дым. Сразу же сработали датчики-дымоуловители и автоматическая система пожаротушения.

***

Профессора Чижова разбудил неожиданный звонок. Узнав про взрыв и пожар, он сразу отправился в лабораторию. Особенно его тревожило сообщение охраны, что в лаборатории оставался Шишкин. "Вот дурак! Какой же дурак!", — Чижов на полной скорости гнал машину по ночной магистрали.

Когда профессор вошел в разрушенную лабораторию, он увидел развороченную лабораторную установку, повсюду пена. Оконные проемы зияли пустотой. На полу в луже валялась Петькина одежда. На уцелевшем карнизе висела большая летучая мышь. Больше в лаборатории никого не было. Чижов с изумлением спросил:

— Шишкин, ты?

Летучая мышь жалобно пискнула. Профессор ахнул.

— Допрыгался! Я же предупреждал тебя: никаких экспериментов.

Летучая мышь издала пронзительный свист, из глаз показались слезы.

— Значит, ты меня понимаешь? Это хорошо.

Профессор поднял трубку телефона.

— Анечка, у нас ЧП. Приезжай срочно.

Потом он сделал второй звонок.

— Павел Сергеевич, это Чижов. Неожиданно открылась вакансия. И тема исследований есть. Вы готовы завтра приступить к работе?

Закончив разговор, Василий Иванович снова обратился к своему молодому коллеге.

— Да, друг Петька, результат конечно ошеломительный. — Профессор еще раз окинул взглядом разгромленную лабораторию, — Но, к сожалению, летучих мышей на Нобелевскую премию не номинируют. Так что придется её получить мне.

Он поднял обугленную тетрадь из лужи на столе и стал с интересом листать уцелевшие страницы. Вскоре в лабораторию вбежала встревоженная Аня и бросилась Чижову на шею. Следом за девушкой влетел ее любимец.

— Папа!

— Успокойся, Анечка. Жив. Вот полюбуйся. — Чижов продемонстрировал висящего на карнизе коллегу.

Аня всплеснула руками:

— Опять?!

— Ну что поделать, если нам так везет на идиотов? Сначала твой муженек, потом это юное дарование. Сплошное самомнение и никакой дисциплины!

Кузя виновато посмотрел на профессора и повис на кронштейне лабораторной установки. Анечка всхлипнула.

— И что же теперь? Долго еще Кузе страдать?

— Нет, солнышко. Осталась завершающая стадия. И в принципе эта жертва амбиций нам больше не нужна.

С этими словами профессор подошел к Петьке, схватил за крыло и выбросил в окно. Петька услышал полный злорадного торжества свист Кузи и крик Анечки.

— Он разобьется!

— И поделом дураку. Ну не плачь, милая. У него же крылья. Мозги проветрит и вернется. Вспомни Кузю.

***

Петя прилетел к знакомому дому ночью. В Анином окне горел свет. Петя видел стол, бутылку вина и горящие свечи. Анечка сидела за столом и плакала. Кузя с аппетитом лопал инжир.

Из раскрытого окна неслась бессмертная мелодия любви:

"Besame, besame mucho

Como si fuera esta noche La Ultima vez

Besame, besame mucho

Que tengo miedo a perderte Perderte despues..."