Самое одинокое существо

Самое удивительное существо на свете — муравей. Эти крошки составляют около двадцати процентов биомассы планеты. Муравьи почти всеядны и нападают на любую добычу, с которой могут совладать. Они спят меньше пяти часов в сутки и поднимают груз приблизительно в сто раз больше собственного веса! Все это доказывает, что муравьи — самые удивительнее существа на свете. Человек находится на втором месте.

«Удивительность» человеку дает его способность приспосабливаться. Природа подкинула нам похолодание, и мы стали отбирать шкуры у животных. Нас травили засухой, и мы научились подминать под себя растения и зверей. Глобальное потепление стало причиной создания таких чудес, как солнечная батарея и вторичная переработка…

Еще год назад все боялись нашествия зомби. Джеймс Кэмерон как раз заканчивал свой очередной фильм, который посвящался этой теме, и говорят, что люди должны были выходить с него поседевшими. Однако фильм так и не состоялся. Кэмерона убили. Убийцей стал Билли Кауфорд — менеджер Лос-Анджелесского агентства недвижимости, а в последствии один из самых знаменитых зомби. Он даже попал в рейтинг журнала «Dead People», как труп, зарабатывающий триста тысяч долларов ежегодно. Билли стал знаменит благодаря нашумевшему рекламному ролику, где он перепрыгивает через трехметровую яму ради крошечного кусочка «Deadigree». Слоган рекламной компании гласил: «Ваш зомби умрет еще раз ради этого».

Как и большинство плохих вещей, нашествие зомби началось с Америки. А точнее с Калифорнийского университета Лос-Анджелеса, где ученые проводили эксперимент по внедрению в тело крысы специального вещества. Вещество было предназначенного свести к минимуму длительность сна животного, сделать его более работоспособным и сильным. Короче говоря, они тестировали новый сверхмощный энергетик.

В основу такого стимулятора легли специальные ферменты, взятые из тел африканских воинственных муравьев. Этот вид, как известно, отличается особой агрессивностью. Когда они выходят на охоту, даже львы стараются убраться с их пути куда подальше, потому что никто не в состоянии остановить эту стаю диких убийц. Стоит ли удивляться, что именно ферменты воинствующих муравьев оказались наиболее усваиваемыми человеческим организмом?

Вещество, однако, превзошло все ожидания. Крыса выпрыгнула из клетки и вцепилась в руку Найджелу Лэфиту — единственному и неповторимому родоначальнику зомби. Первые симптомы появились через двенадцать часов. Через шестнадцать Найджел приобрел все признаки ходячего мертвеца, и «апокалипсис» начался.

На самом деле, люди, пораженные вирусом, не умирали физически. Скорее даже наоборот. Их сердце начинало биться с удвоенной силой. Мышечная масса, простимулированная инъекцией, мгновенно увеличивалась, обострялись зрение и обоняние. «Пациентам» больше не нужно было спать. Проблема заключалась в том, что и думать им больше не хотелось. Введенная инъекция обостряла животные инстинкты людей, подавляя приобретенное многими веками сознание. Агрессивность и социальный образ жизни воинственных муравьев причудливым образом смешались с самым сильным человеческим инстинктом. Инстинкт этот был настолько известен, что получил множество названий на самых разных языках мира. Одно из самых звучных и точных принадлежало русскому, а вернее его особой культурной ячейке, и звучало следующим образом: «Ты чё, самый умный, что ли?».

Решив, видимо, заняться устранением думающих конкурентов, новоиспеченные зомби принялись убивать все, что блещет каким-никаким интеллектом. Именно на этот маяк ориентировались ходячие мертвецы в своих атаках. И именно поэтому самым популярным цветом волос после нашествия, стал блонд.

Но все это совершенно не касалось Нины.

***

Мы с ней были знакомы с детства. Еще наши родители, моя пухлая и слишком навязчивая мама (ныне мама-зомби) и ее худощавая мать-курительная фабрика, решили, что мы с ней станем супругами. И, надо сказать, они в этом преуспели. Игра в куличики постепенно сменялась на более взрослые занятия. У моей будущей жены формировалась объемная грудь и длинные, хоть и чуть кривые ноги. Лицо стало похоже на лошадиное, но, если смотреть под правильным углом, получалось вполне сносным. Мне впрочем, зная свою костлявую и бледную фигуру, рассчитывать на большее не приходилось. Нина была славной. Умела готовить и любила делать мне приятно, когда я приходил домой уставшим. Все было неплохо. До тех пор как она не поехала по обмену в Америку.

***

Так или иначе, нашествие зомби было необычным и довольно мерзким событием. Оно со скоростью чумы распространилось по всем уголкам земного шара, оставив без внимания только Аляску, Северный полюс и Сибирь, потому что зомби, хоть и не отличались особым умом, в этом аспекте все же оказались сообразительнее человека и не стали соваться туда, где природа была им не рада.

И все же «зомбиапокалипсис» оказался не настолько страшным, насколько рисовали его именитые продюсеры и режиссеры. Укусы мертвецов, конечно, были очень заразными, вирус распространялся быстро и прогрессировал: время превращения сокращалось с каждым днем. СМИ (те, что еще продолжали работать) говорили о конце света и даже организовали специализированные программы с массовыми молениями и последующим отстрелом зомби. Зеленые выступали против, утверждая, что у появившегося нового вида есть право на жизнь. Но их протесты стали утихать после первых двадцати миллионов жертв. И после того, как ученные признались, сколько погубили муравьев ради этого эксперимента.

Больше всего пострадали деревни и котеджные городки, но жители сити в большинстве своем выжили по одной простой причине: железные двери. Даже простимулированное тело зомби не могло ворваться в квартиру, если ее защищала крепкая железная дверь.

Люди, наученные горьким опытом киногероев, лишь только заслышав о случившемся, закупили продукты и поспешили забаррикадироваться в жилищах. К счастью, большинство современных благ, вроде телефонов и интернета продолжали работать (обслуживающие компании даже согласились дать пользователям кредиты в виду физической невозможности оных добраться до терминала). До сих пор помню фразу одного знаменитого блогера, опубликованную на шестую неделю нашествия: «У меня в шкафу только вонючая тушенка, и я, черт возьми, голодаю. Из моего сортира несет мочей трехдневной давности, потому что канализационная система засорилась и некому вычистить мое говно. А снаружи бегают обезумевшие мертвяки. Но, черт, я счастлив, потому что могу бесплатно смотреть порно!».

Так продолжалось почти четыре месяца. И вот, когда запасы большинства людей начали истощаться, и ситуация казалось почти безвыходной, по радио сообщили, что найдено лекарство, нейтрализующее агрессивность зомби.

Лекарством стал специальный «женский» феромон, который привлекал зомби, а после попадания в организм, заставлял их успокаиваться и прекращать нападать на все, что излучает мозговые волны. Его ввели в мясо, приправили приятным для зомби запахом мозгов, и по воздуху отправили новоиспеченное лакомство для мертвецов во все уголки планеты. Через неделю проблема была решена.

В то же самое время перед народом всего мира встал один тяжелый вопрос: что, черт возьми, делать со всеми этими безобидными мертвецами?

Голосование проходило через интернет. И это был, пожалуй, самый главный вопрос двадцать первого века. До сих пор помню несколько комментариев пользователей, склонивших меня принять верное решение:

«Эти сволочи убили слишком многих, чтобы отделаться так просто. Число рабочей силы уменьшилось. Экономика резко упадет, и кому-то придется ее восстанавливать. Так что пусть остаются жить и выполняют за нас ту работу, где мозги не нужны. P.S. За многих из них я бы даже проголосовал на выборах в Гос. Думу».

«В отличие от зомби из фильмов, настоящие ничем не отличаются от людей. Их можно расчесывать, одевать и дарить детям в качестве домашних животных. Неужели мы действительно уничтожим такой подарок судьбы?»

Но самым запоминающимся высказыванием стало сообщение некой Марины Владимировны из Днепропетровска.

«Я потеряла трех своих сыновей во время этого нашествия. И знаю, что их уже не вернуть, но, молю, позвольте оставить хотя бы их бледную тень. Я не смогу жить без этого…»

Прочитав это, я поставил флажок напротив нужной фразы.

***

Мой голос не стал решающим. Решение оставить зомби в живых лишь немного обогнало желание отправить мертвецов на тот свет. Но решение было принято. Государства в спешке придумали необходимое законодательство, организовали чрезвычайные комитеты и принялись возвращать людям их зомбированных родственников и друзей.

Мне достались годовой запас корма, мама-зомби и Нина. Та самая, о которой упоминалось выше. Мама почти не изменилась с тех пор, как ее укусили, а вот Нине жизнь в качестве зомби пошла на пользу. Она загорела из-за постоянной охоты на мозги, а ее волосы и кожа стали похожи на шелк: видимо, охота проходила удачно, и организм получал нужное количество витаминов. В итоге мне оставалось только помыть ее и побрить отросшие волосы, чтобы она снова была похожа на мою девушку.

По правде сказать, я видел, как Нина превратилась в зомби. Если быть еще честнее, она спасла меня, а, если перейти на полную откровенность и начать исповедоваться, как перед священником, меня спасли ее мозги, которые — о, стыд, — оказались для зомби более привлекательными.

В тот день мы отдыхали на даче. Информация о зомби-вирусе уже распространилась по всему миру, но тогда заражение достигло только Франции, и никто не думал, что оно так быстро доберется до России.

Стояло жаркое лето, и как любая банальная и не очень богатая пара мы пили на веранде холодное пиво. День был прекрасен. Один из немногих, которые запоминаются потом на всю жизнь, даже если бы в нем не было бегающих зомби.

Пока мы пили пиво, все казалось замечательным, а потом Нина предложила пойти в дом. Она сказала, мы можем заняться тем, чем нельзя заниматься при родителях. Но когда мы покинули жаркое солнце и вошли в прохладное помещение. она поубавила пыл. Наш дачный домик (домик моей мамы-нынче-зомби) был похож на все остальные российские дачи. Его внутреннее убранство состояло исключительно из вещей, перевезенных из квартиры.

Мы уселись на старый зеленый диван с торчащим поролоном, Нина перекинула свои длинные чуть кривые ноги через мои, и я принялся гладить их, призывая к дальнейшим действиям. Но в тот момент случилось одна маленькая неприятность. Нет, это были не зомби — они случатся немного позже, но вещь раздражала не меньше.

Я водил рукой по ее ногам и чувствовал под ладонью не гладкую кожу, а уже вполне приличный волосяной покров. Ну и раздражало же меня это! Не сумев сдержаться, я все-таки сделал ей замечание.

— Тебе надо побрить ноги, — сказал я, как можно спокойнее.

Она сощурила узенькие глазки и посмотрела на меня с выражением.

— Не хочу.

— Зато я хочу.

— Это мое тело, и оно принадлежит мне.

— Оно принадлежит нам обоим. Как тебе понравится, если я отращу усы?

— Да, пожалуйста.

— Вот и отращу.

— Да, пожалуйста.

Мы замолчали, и я перестал гладить неприятные ноги. Но Нине этого не хватило.

— Ты знаешь, что ты сексист, — заявила она, — мне противно даже думать, что ты сексист.

— С чего это вдруг? С того, что мне неприятны обезьяньи ноги?

— Вот видишь! Я именно об этом и говорю. Сексист! Чтобы ты знал, в Америке многие девушки не бреются, и их парни воспринимают это совершенно спокойно.

— А многие парни там — вообще не парни. Черт! Ты же не в Америке.

— Иногда я жалею об этом. Мне было очень интересно учиться там. Только ты этого, кажется, не поймешь.

Она вообще стала невыносимой, после того, как провела семестр за границей.

— Что, хотела бы снова там оказаться? Так собирайся и езжай.

— Ты же знаешь, что я не могу, — на ее глазах навернулись слезы, и это успокоило меня, — если бы я осталась там… ты же знаешь. Ты же знаешь. Я сидела в библиотеке, а в соседней лаборатории они делали этих проклятых муравьев.

Она бросилась мне на шею, и ее лошадиное лицо уткнулось в мою футболку. Я обнимал ее и гладил, думая про себя, что разговор про ноги придется оставить на следующий раз.

А еще через полчаса какой-то парень побежал по аллеям, выкрикивая, что зомби здесь и что мы, грешники, должны спасаться. Решив, что он спятил, мы не обратили на него внимания. Но чуть позже оказалось, что парень не просто бежал. Нет — черт возьми! — ему не захотелось сделать вечернюю пробежку в три часа дня и на него не нашло невидимое озарение. Нет — черт возьми! — он убегал. Убегал от двадцати гнавшихся за ними существ. Очень похожих на людей внешне. Но еще больше — поведением.

И вот тогда черт знает, что случилось. Мы с Ниной бежали вместе. Мы падали и вставали. Она — превосходная баскетболистка, я — честный компьютерный задрот. Мы бежали вместе, мы бежали по отдельности. Мы заползали на чердаки. И прыгали через маленькое окошко на дерево. Потом снова бежали вместе и опять отдельно. И в какой-то момент, когда, мне казалось, мы опять собираемся бежать вместе, она отскочила от меня, как ненормальная. Потом почти по-кошачьи, что ужасно плохо сочеталось с ее угловатой фигурой, принялась отскакивать все дальше и дальше. А зомби послушно двинулись за ней. Обращать внимания на меня — несмотря на то что я стал чемпионом школы по шахматам в пятом классе — они не собирались. И вот Нина скрылась в лесу. Я двинулся следом. Не знаю, зачем так поступил. Но уже через пару минут не я бежал за ней, а она за мной в компании новых зомби-дружков.

Потом какой-то мужчина пригласил меня в свой драндулет, и мы умчались навстречу закату в светлое будущее безвылазного просиживания задницы дома. Надо сказать, это у меня выходило отлично, и я лучше других приспособился к новой жизни, поедая дешевую лапшу и не брезгуя водой из-под крана. А в это время Нина применяла свои навыки баскетболистки, чтобы поймать и покусать как можно больше людей.

Зомби устроены чудесно. Будучи не совсем людьми, они умудряются надолго сохранять энергию и нуждаются лишь в небольших кусках мяса. Как правило, лишь одна жертва зомби из сотни был съедена полностью, остальные — едва укушены и обращены. Мама и Нина остались почти невредимы, а папа оказался сотым счастливчик — что ж, всегда помнил его крайне везучим. В моем детстве он купил десять лотерейных билетов и ни один из них не выиграл даже маленького утешительного приза. Каждому свое, как говорится.

Так или иначе, после «зомбиапокалипсиса» я наконец причислил себя к лику самостоятельно живущих. Родительская квартира досталась мне в наследство, плюс, как жертве, потерявшей обоих родственников, правительство выделило мне круглую сумму, которую я потратил на инвестиции в зомби-бизнес. Маленький магазинчик на углу, где из зомби сделали очаровательных продавцов-консультантов. Они, конечно, ни черта не могут посоветовать, но зато не пристают к людям с предложениями помочь, и это, надо сказать, имеет неожиданный успех в современном мире. Магазин процветает и полученные деньги позволили мне не работать.

Мама-зомби живет в специальном пансионате, где о ней хорошо заботятся. Где ее кормят и помогают избавляться от лишнего веса. Каждые выходные я приезжаю к ней на новой машине и рассказываю, что происходит в моей жизни. Правда, рассказы получаются на удивление короткими.

Нину я оставил в своей комнате. Каждый день мою ее и брею ее ноги. Но никогда не думал и не стал бы заходить дальше, в отличие от некоторых особо мерзких типов. Просто… просто мне нравится, что я не один в квартире.

Вот так и случилась история предсказанного апокалипсиса. А чертова жизнь продолжается, несмотря ни на что. Правду говорят, что человек — второе по удивительности существо на свете. И самое первое по одиночеству.