Самое лучшее время года

Самое лучшее время года

Я бросил палку в костёр и фонтан искр поднялся так высоко, что маленькие кусочки пылающего дерева потерялись между звёздами, став частью ночного неба. Ни единого облачка, только россыпь жёлтых точек да тонкий серп месяца, застывший посреди бархатной черноты.

— Красиво, — сказал Фёдор и приобнял за обнажённое плечо сидящую рядом с ним Наташу. Та фыркнула и сбросила руку нахала. Впрочем, сделала это так, что стало ясно: ещё одна попытка и всё получится.

— Здесь всегда так, — сказал я и накормил голодный костёр ещё. Сухие дрова занимались сразу, так что пламя вновь высоко поднялось и стали видны лица всех, сидящих на маленькой поляне. — Красиво, спокойно.

— Тепло и мухи не кусают, — хмыкнул Алексей и прошёлся пальцами по обнажённому колену Светы. Девушка хихикнула и прижала ладонь парня к загорелой коже. — Даже комаров нет — истинное чудо! За одно это я готов молиться на наших хозяев.

— Молиться, — проворчал взъерошенный Женя. Этот даже в самых мирных и спокойных ситуациях оставался настороженным и хмурым, точно испуганный воробьишка. — А вот чем тут, например, птицы питаются, если ни мух, ни комаров нет?

— Ворчливыми путешественниками! — Ольга ткнула его кулаком под ребро. — Ты можешь хоть сейчас помалкивать и наслаждаться жизнью?

— Тем более, когда сбылось не то, что ожидалось, — прошептала мне в ухо Катя и укусила за это самое ухо. — Честно, Паш, у меня поджилки трусились, когда выбрали; думала: всё.

— И чего ожидала? — спросил я, не глядя на неё. Переливы пламени в костре завораживали, не давали отвести взгляд. Казалось, ещё немного и я увижу в глубинах огня какую-то абсолютную истину. — Сковородок над кострами? Грешников, насаженных на колья? Так вы на грешников не сильно походите.

— Не успели, — она опять хихикнула и потянула зубами за мочку уха. — Но, если будет время, я постараюсь наверстать упущенное. А там можно и на сковородку…

— Следующий переход завтра, — я пожал плечами. Говорить, честно, не хотелось. Хотелось сидеть возле костра, обнимать Катю за талию и ощущать слабый аромат чего-то кисло-сладкого, исходящий от девушки.

— И чем всё закончится? — в её голосе прозвучало напряжение. — В чём вообще смысл всего этого?

Я повернулся и посмотрел в её серо-зелёные глаза. Сейчас, когда костёр поднялся во всю свою жёлто-красную мощь, я мог хорошо рассмотреть и цвет глаз, и родинку, справа от чувственных губ и слегка вздёрнутый нос.

— А в чём смысл жизни? — спросил я. — Ты же не спрашиваешь себя каждый день: зачем всё это? Нет, ты просто живёшь, наслаждаешься любым счастливым моментом и вспоминаешь мгновения счастья, пока можешь. Вот и наслаждайся.

Как-то так получилось, что во время монолога, я успел склониться к Кате почти вплотную, так что до соприкосновения губ оставалось…Ничего не оставалось. С другой стороны костра кто-то присвистнул. Кажется — Лёня, но его быстро заткнула Вера, и целуясь, я слышал её обычную сварливую скороговорку.

— Вот видишь, — сказал Федя, когда я оторвался от губ Кати и в этот раз его ладонь надолго приземлилась на веснушчатое плечо соседки. — Люди времени зря не теряют. А мы…

— А мы теряем, — безмятежно заметила Наташа и освободив обе ступни от туфли, протянула обнажённые ноги к огню. — Жжётся! А продолжишь умничать, вообще потеряем. И вообще, парниша, кто вы такой, я вас не знаю, отодвиньтесь, не то маму позову.

Внезапно, я ощутил, как вокруг костра начало сгущаться нечто недоброе, будто грозовая туча. Этого никак нельзя было допускать: существовали определённые запретные темы, которых не стоило касаться ни при каких обстоятельствах.

— А кто кем думает стать, после того, как вернёмся? — спросил я и протянув руку, поворошил дрова. Светлячки искр разлетелись в разные сторону и одна из них приземлилась на пятку Наты. Та тихо взвизгнула и поджала ноги под себя. — Прости.

— Я хотел бы стать блоу дэнсером, — Леонид побарабанил ладонями по листьям и сделал вид, будто дует в небо. Вера беззвучно смеялась. — И меня покажут по центральному голо в ток мини.

— Да, в неудавшихся дублях, — Алексей переглянулся со Светой, и они шлёпнули друг друга ладонями о ладонь. — Сразу, после нашего шоу.

— Сплошная элита! Голо, транс и прочие звёзды хитнарратива, — Женя пригладил торчащие волосы руками. Ольга вздохнула и достала из кармана джинсов расчёску. — А я вот, например, хотел бы поработать в энергетике. Передача в северные районы, азиатская дуга, да мало ли что ещё.

— Скучный ты человек, Евгений, — Оля терпеливо расчёсывала непослушные пряди. — Придумал бы чего-нибудь, как эти фантазёры, повеселил бы всех, а ты — энергетика!

— Ты это зачем придумал? — спросила Катя, так чтобы никто не услышал. — Не знаю, что там происходит дальше, но я никогда не слышала про возвратившихся избранных. А что может рассказать проводник?

Я пожал плечами несколько раз, так что со стороны должно было показаться, будто выполняется некое гимнастическое упражнение.

— Я бы просто хотела быть счастливым человеком, — сказала Ольга, с сомнением осмотрела голову Жени и спрятала расчёску. — Чтобы рядом всегда находился любимый человек, а лучше — несколько.

— Любовники, что ли? — Леонид на всякий случай отполз подальше. Однако брошенный Олей сучок таки угодил ему в лоб. — Ай!

— А я и добавлю ещё, — подключилась Вера. — О детях она говорит, балбесина! Я и сама не отказалась бы от парочки карапузов.

— Лёня, беги! — крикнул Фёдор и тут же получил подзатыльник от соседки. — Я их задержу!

Горел костёр, искры тянулись в небо и тёплый ветер ерошил волосы, репетируя себя в качестве парикмахера. Глухо шумели деревья и покачивалась лампа возле входа в деревянный двухэтажный домик. Здесь мы жили уже целую неделю, сразу же после перехода из мира вечного лета. Как ни странно, но увядающая природа постоянной осени всем понравилась куда больше, чем золотистые пляжи и прозрачная вода океана.

За месяц странствий по порталам сезонов, прежние незнакомцы успели сблизиться — дальше некуда. Я мог только восхищаться теми, кто подбирал избранных — столь точного попадания едва ли можно было бы добиться случайным подбором.

Да он, понятное дело, случайным и не был.

Хозяева бы этого просто не допустили.

— Спать хочу, — сказала Ната и неторопливо натянула туфли, болтая ногами над землёй. — Эта ваша идея с рыбалкой…

— С рыбой тут, как с комарами, — Леонид щёлкнул пальцами. — Паша, ты же всю неделю обещал. Удочки-то тут зачем? Жабаков пугать?

— Пусть не расслабляются, — я пощекотал Катю, и она хлопнула меня по пальцам. — А рыбу я же говорил, когда нужно было ловить. Но вам же накануне захотелось прыгать через костёр. Вот и прыгали почти до утра, а потом я никого добудиться не смог.

— Меня — смог, — отозвалась Катя и легла, уложив голову мне на колени. — Но из меня рыбак…

— Всё, моя — спать, — Наташа поднялась и прикрыла рот ладонью. — А то челюсть вывихну. Ты идёшь, Казанова, доморощенный? Есть возможность получить доступ к телу.

— Это к храпящему, сопящему и пускающему слюни? — уточнил Федя, под общий хохот, а я внезапно ощутил, как мороз продрал меня по спине.

— Ты чего? — спросила Катя. — Весь напрягся.

— Ничего, — я проследил за парочкой, неторопливо убредающей в гостевой домик. — Накатило что-то такое, не обращай внимание. Сама же говорила: я — странный.

— Да, потому что ты весь какой-то неправильный, — Катя глядела не на меня, а в ночное небо. Я тоже посмотрел туда. Там очень медленно летели падающие звёзды. Можно было загадать желание, времени бы достало.

Вот только смысла в этом не было.

Лёня и Вера пошли следом за предыдущей парочкой. Всю дорогу Вера читала спутнику нотации и тот даже каким-то неимоверным усилием воли умудрился не ёрничать. Света задремала, и Лёша взял девушку на руки. Она даже не проснулась, пока парень нёс её к домику.

— Пошли, поможем им двери открыть, — Оля пихнула Женю и подмигнула мне. Я подмигнул ей. Костёр почти потух, так что лица с трудом просматривались в подступающей тьме. — Да и спать кое-кому пора, чтобы ворчливость поддерживать на постоянном уровне.

Мы остались вдвоём. Катя лежала на моих ногах, смотрела в небо и на её полных губах блуждала улыбка.

— О чём думаешь? — спросил я и провёл пальцами по светлым волосам.

Девушка перевернулась на живот. В свете угасающего пламени её лицо казалось загадочным, как у древних статуй. Ветер вовсе стих и стало слышно, как трещат в зарослях какие-то ночные жуки. Крикнула и тут же умолка хриплая птаха.

— Паш, ну когда мы вдвоём, — Катя обхватила мои ноги, — может, хоть немного расскажешь? Только мне, а я — никому!

Я и так знал, о чём она хочет спросить. Все всегда спрашивали одно и то же. Катя спросит, ответов ей покажется недостаточно, и она продолжит расспросы. Проблема в том, что истину я открыть не могу. Да и не хочу.

— Валяй, — я лёг на спину. Падающих звёзд стало ещё больше. Казалось, словно всё небо рушится на землю. — Спрашивай.

— А правда, что хозяев всего десять?

— Правда, — я немного подумал, — По крайней мере, здесь и сейчас.

— А какие они, на кого похожи?

— Понятия не имею, — тут я почти не врал. — Они сами говорят, типа тот облик что люди видят, нужен лишь для общения, а на самом деле — за пределами нашего понимания. Но вроде бы, когда-то они все были людьми и возможно, даже с Земли.

— Это как? Жили с нами?

— Будут жить, в будущем. Для них нет особой разницы, прошлое или будущее. — я прижал палец к приоткрывшимся губам Кати. — Даже не спрашивай. Не знаю.

Я точно знал, каким будет следующий вопрос и точно знал, что именно на него я совру полностью.

— Паша, ну Паш, а скажи, зачем им всё-таки избранные, а? Интересно же!

— Не знаю, — пожимать плечами, лежа на спине оказалось не так и просто. Зато в этот момент я не глядел в глаза Кати. — Моё дело довести вас до последнего портала и всё.

— А последний — завтра? — я молчал. — И мы расстанемся, может — навсегда?

Я протянул руку и сжал пальцами узкую ладонь. Она тоже сжалась, охватив мою.

— Жалко. И отсюда уходить, тоже жалко. Знаешь, Паш, — Катя поднялась и села рядом со мной. — Эта осень и ты в ней — лучшее, что со мной происходило за всю жизнь. Зима и лыжи — прикольно, лето и океан — классно, но всё это…Клянусь, я буду помнить нашу осень целую вечность.

— Вечность, — сказал я и щёлкнул её по носу, — тебе не кажется, что это слишком долго?

Утро щекотало нос солнечными лучами, проникающими сквозь золотистые кроны деревьев и едва ощутимыми паутинками, которые порхали в прохладном воздухе, подобно снежинкам. Да, вот только этих самых снежинок в мире вечной осени не будет никогда.

У всех было приподнятое настроение. Ещё бы, до этого всякий переход через портал приводил в новый мир, отличный от предыдущего. Отличный, в лучшую сторону. Даже бука-Женя позволил себе расслабить булки, как это состояние назвал Леонид, и мурлыкать под нос, что-то из совсем древней попсы.

— Боже, какие у тебя музыкальные вкусы! — ужаснулась Оля. — Я-то думала, что эдакий эстет напоёт нам что-нибудь из Бетховена.

— Ага, фастрэп из Вивальди, — хихикнул Лёня. — И басов, басов накидать.

Мы шли через лес по узкой тропке, над которой нависали широкие лапы ясеней. Выглядело так, точно деревья пытались прикрыть путешественников от неведомой тем опасности. Я держал Катю за руку и молчал. Девушка тоже не проронила ни слова с того момента, как мы покинули гостевой домик.

— Сколько же тут уже людей прошагало? — сказал Фёдор, рассматривая утоптанную до каменного состояния землю под ногами. — Такое ощущение, будто сотни, а то и тысячи.

— Миллионы! — фыркнула Ната. — Климат сухой, погода не меняется, десяток-другой прошёл, вот и все дела. Любите вы разводить конспирологию.

Фёдор горел желанием поспорить, но в этот момент деревья разошлись в стороны, и наша группа оказалась перед древней, даже на первый взгляд, каменной аркой портала. Толстые колонны с вытертой ветром резьбой, напоминали стволы старых, видавших виды, деревьев, а верхняя часть так и вовсе создавала впечатление, будто вот-вот рухнет вниз и рассыплется на мелкие обломки.

— Как-то страшновато в такое входить, — проворчала Света, рассматривая верхнюю дряхлую балку. — Как ушарашит!..

— Типа другие лучше были, — ухмыльнулся Леонид и потёр ладони о штаны. — Ну, кто сегодня первый?

— Чёрт, — я нахмурился и посмотрел назад. — Ребята, валяйте вперёд, я вас догоню. Забыл кое-что…

— Да ладно, так и скажи, — Леонид махнул рукой, — уступаешь мне право первым перейти на ту сторону.

— Да, да, ты абсолютно прав, — я улыбнулся, стараясь, чтобы губы не дрожали. На Катю смотреть я просто не мог, но она сама придержала меня за руку. — Не волнуйся, я быстро.

— Паш, — девушка погладила меня по ладони. — Запомни: и ты, и эта осень — навсегда.

Пока я шёл к деревьям, из груди наружу рвалась раненая птица. Рвалась, разрывая рёбра и кожу. Я не мог дышать; такое ощущение, будто лёгкие заполнены расплавленным металлом, и он вот-вот сожжёт меня дотла.

Едва сумел дойти и опёршись плечом о ствол дерева, посмотрел на портал. Через него как раз прошла Ната и на этой стороне осталась одна Катя. Ещё можно было что-то сделать, наверное. Крикнуть, броситься к девушке и схватив её за руку потащить прочь…

Куда?

Небеса рухнули на землю ещё прошлой ночью и не осталось ровным счётом ничего. Вот и Катя шагнула вперёд и пропала из вида. Теперь оставалось только ждать. Ждать, царапая ногтями кожу на висках, на лбу, на шее. Наверное, там оставались глубокие кровоточащие царапины, я не ощущал боли. Точнее, боль была, но не снаружи, а внутри. Боль, величиной со всю вселенную. Вселенная боли…

«Можешь идти»

Меня шатало, когда я шагал к порталу и перед глазами был только багровый туман. Багровый туман и лицо Кати.

А потом я увидел и саму Катю.

И Женю.

И Лёню.

И всех остальных.

Маленькая поляна, посреди леса. Тут не было какого-то времени года, какой-то погоды или чего-то ещё. Здесь была мягкая рыхлая почва, чёрный продолговатый мешок и девять тел. Все лежали на спине, смотрели в низкое серое небо и пускали слюни. Так бывает, когда кто-то из Хозяев выпивает тебя досуха.

— Почему, — прошептал я, упав на колени, — почему бы просто не накачать их наркотой…Зачем всё это?

Я уже получал ответ. Много раз получал. Но он всякий раз ускользал из головы, растворялся в безбрежном океане боли.

«Потому что ничто не сравнится с эманациями обычного человеческого счастья. Ничто искусственное не способно его заменить. Инструменты для прощания ты получил. Используй».

Руки дрожали, когда я открыл мешок и вытащил «инструменты для прощания». Пистолет и лопату.

Всё тело тряслось, точно от жуткого, космического холода. Я едва сумел сжать ладони на рукояти пистолета и подполз к телам. Приставил дуло к голове Жени. Казалось в пустых глазах вот-вот появится что-то осмысленное и парень спросит, какого чёрта я делаю?

Какого чёрта я делаю?!

Женя, Оля, Лёня, Ната…

Когда я сел около Кати у меня не было ни малейшего желания жить дальше. Вообще. Я завыл и ткнулся лбом в прохладную землю. Потом подтащил пудовую ладонь с пистолетом ближе и ткнул горячим стволом в раскалённый висок.

«Погоди».

Воздух мерцал, точно я видел облако горячего пара. Последний из Хозяев. Тот, которого, в отличии от собратьев, интересовали совсем иные эмоции. Я ощущал себя воронкой воды, которая устремляется в никуда, исчезая без остатка. Так, как исчезли все ребята.

Но имелось одно отличие. Этот всегда оставлял еду на потом.

Когда голова опустела, я медленно поднялся на ноги и стоял, покачиваясь из стороны в сторону. Ни воспоминаний, ни чувств, ничего. Только звон и далёкое: «Эта осень и ты, навсегда».

Поднял лопату и начал копать.