Новые вопросы

Город будто окунулся в мутную жижу: казалось, что все цвета превратились в оттенки серого. Их скрыла ночь, их скрыл беспрерывно накрапывающий унылый дождь, похожий на пыль. Фонари тускло светились грязно-белым, забившись в узкие проходы между стенами высотных домов и едва освещая дорожки между ними.

По одной из таких дорожек шёл мужчина в длинном тёмном пальто и надвинутой на глаза шляпе. Зонта у него не было, оттого человек шёл, вжав голову в плечи, чтобы назойливые капли не попадали за воротник. Вот чёрная туфля ступила в неглубокую лужу, оставила неровные расходящиеся круги. Вот шляпа осветилась ближайшим фонарём, оказавшись в размытом круге света. Потом осветились плечи, рука, держащая чемоданчик, обувь…

И в этот момент откуда-то из подворотни вылетела яркая фигура, ударилась в мужчину, снесла его с дороги и прижала к стене.

— Задай мне вопрос! — яростно прошипел нападающий.

Мужчина застыл. Когда он понял, что незнакомец приставил нож к его горлу, рука безвольно разжалась, и чемоданчик упал на мокрый потрескавшийся асфальт. Шляпа сбилась на сторону и тоже грозилась свалиться в любой момент.

— Задай мне вопрос! — повторил незнакомец и прижал человека к стене ещё сильнее, показывая, что ждать он не намерен. Действие происходило как раз под фонарём, так что можно было рассмотреть некоторые детали. Песочные растрепавшиеся волосы, большие тёмные глаза, полные невыразимо сильных эмоций. Правда, несчастный мужчина вряд ли мог понять, каких именно: то ли это и правда ярость, то ли… отчаяние.

— К… кто ты? — только и смог вытолкнуть дрожащий голос.

— Нет! Другой вопрос!!! — парень едва не рычал.

— Что тебе нужно?..

— А, прроклятье!.. — агрессивный парень с огромной досадой оттолкнул человека от себя, отчего тот слегка стукнулся спиной о стену и всё-таки уронил шляпу. Зажмурился, ожидая худшего. Но через несколько секунд в удивлении открыл глаза. Его больше не собирались трогать. Незнакомец с песочными волосами отдалялся, и фонарь освещал его всё хуже и хуже. Сначала ещё можно было рассмотреть, что он одет в простую жёлтую растянутую кофту, свободные джинсы и белые кроссовки с красными полосками — как-то удивительно ярко для нынешнего города. А потом осталась только уныло сгорбленная фигура неопределённого возраста.

Нож парень выронил ещё под фонарём, и теперь лезвие тускло поблёскивало, ловя крошечные дождевые капли. Лезвие видело, как суетливо подбирает пострадавший человек свою шляпу, надевает её на голову, не заботясь о том, что она только что набрала воды. Как он поднимает чемоданчик и, лихорадочно оглядевшись — нет ли где сообщников этого психа, — убегает в ту сторону, откуда пришёл.

И только лезвие видело, что черноглазый парень, покинув круг света, где происходило всё действие, просто растворился в темноте. Под следующим фонарём его уже не было.

****

— …и как взбесился — схватил меня за плечи и давай трясти! Сильно-сильно! Глаза сумасшедшие, и кричит: «Задай мне вопрос! Задай мне вопрос!» О боже, какой вопрос? Я так испугалась…

Мужчина, который сидел через столик от беседующих, насторожился. Они не говорили громко, но и специально не таились, поэтому человек легко разобрал слова. Оглянулся через плечо: две женщины, молодые. Та, что рассказывает, сидит к нему спиной, блондинка в синей кофте; вторая, с короткой стрижкой русых волос, смотрит на подругу с сочувствием и лёгким испугом.

— Что же ты с ним пошла?

— А разве я знала? — возмутилась потерпевшая и всплеснула руками. — Сначала казался таким солидным, ещё глаза эти добрые… я сдуру и доверилась…

— Прошу прощения, — мужчина решился прервать речь и подсел к рассказчице. Обе женщины посмотрели на него с лёгким недоумением: незнаком, и для заигрываний возраст уже явно не тот. Но человек постарался сразу рассеять сомнения. — Меня зовут Стивен Бэрни, или просто мистер Бэрни. Я случайно услышал вашу беседу… простите, что вмешиваюсь, но недавно со мной случилась подобная история.

Какое-то время подруги молчали, потом переглянулись, и та, что была в синей кофте, представилась.

— Лиз.

— Стэфани, — кивнула вторая.

— Что вы имеете в виду под «подобной историей»? — спросила Лиз и недоверчиво посмотрела на мистера Бэрни.

— Вы сказали, что он, — мужчина произнёс это «он» со значением, будто все трое уже прекрасно знали, о ком говорят, — требовал задать ему вопрос. У меня тоже такое было, примерно неделю назад. Какой-то тип выскочил из подворотни, набросился с ножом. И только кричал «Задай мне вопрос!». Возможно…

— Так это он, Стэфи! — ахнула Лиз, прижав руки к лицу. Потом резко развернулась к мистеру Бэрни. — Точно, он! Меня к стене прижал, чуть не задушил, требовал вопрос! И что вы сделали?

— Сначала я испугался, — признался мужчина. — Спросил, кто он такой…

— Ну, кто он, я знала, — поморщилась Лиз. — Сам представился. Валентин Эсент, профессор какой-то… — мистер Бэрни попытался было перебить её, но женщина тараторила дальше. — Если бы он из-за угла набросился, как на вас, я бы, наверное, то же самое спросила, но я же знала… я от растерянности говорю: «Сколько на небе звёзд?», а он отчего-то сильно разозлился и ушёл. Но меня не тронул…

— Погодите! — наконец мистеру Бэрни удалось вмешаться. — Вы сказали, он вам представился? Профессором?

— Да, именно так, — кивнула Лиз. — Я потому и пошла — я тот район не знаю, а он сказал, что может провести до музея, а оттуда я бы уже сориентировалась…

— Да погодите же! — мужчина помотал головой, сбрасывая с себя лишнюю информацию. — Он представился профессором… он был молод?

Лиз посмотрела в потолок. Потом с сомнением — на мистера Бэрни.

— Ну… я бы сказала, пожилой… лет шестьдесят, наверное.

Мужчина со вздохом откинулся на спинку дивана.

— Нет, не тот… я помню, молодого, лет двадцать пять, не больше.

— Секта какая-то, — мрачно проворчала Стэфани, подперев кулаком подбородок.

— И зачем им эта игра в вопросы? — изумлённо подтвердила Лиз. — Они хотят получить некий вопрос жизни и смерти? Хм… я бы на их месте требовала ответ, например, о смысле жизни…

За стойкой недалеко от них сидела одинокая девушка в простом чёрном платье и с распущенными песочными волосами до лопаток. Когда речь зашла о смысле жизни, она повернула голову вполоборота, отставила стакан, из которого пила. Не стала оборачиваться и смотреть — просто прислушалась. Однако почти сразу покачала головой и вернулась к напитку. Залпом осушила стакан, ловко соскользнула с высокого стула и направилась к выходу из помещения.

— Эй, леди! А деньги?! — завопил бармен. В крошечной забегаловке не было грозного охранника, который мог бы перехватить посетителя у выхода, поэтому парню пришлось отрываться от работы и догонять нечестную девушку самому. Он скрылся за дверью на улицу через несколько секунд после того, как туда вышла незнакомка. И вскоре вернулся, мрачный и задумчивый. Один из официантов что-то спросил у него, бармен ответил — недовольно и резко. Официант покачал головой.

Лиз, Стэфи и мистер Бэрни не заострили внимания на произошедшем — они вернулись к беседе, без особого энтузиазма высказывая предположения, что это может быть за секта и зачем им вопросы. Да и остальные посетители не стали вдумываться — как будто редко попадаются недобросовестные клиенты или мелкие воришки. И только бармен до конца своей смены не мог выкинуть из головы странное исчезновение. Ведь он почти схватил её за руку — а на улице было пусто. Прямая дорога в оба конца, никаких поворотов или ниш между домами. Слева все двери и окна заколочены, там нельзя скрыться, справа — магазин, который в это время уже не работает. Разве что она подпрыгнула и исчезла в окне второго этажа, что, конечно же, полный бред…

Или просто растворилась в воздухе.

****

Ранним утром в тесном дворике, где едва помещались два невысоких каштана, песочница и скамейка для мам и бабушек, на бордюре сидел мальчишка лет одиннадцати. В его руке была горсть песка. Мальчик слегка разводил пальцы, и сквозь щели песок сыпался на асфальт. Потом опять смыкал, чуть наклонял — песок сыпался вниз через ребро его ладони. Обычный тускло-бежевый песок, из которого дети лепят куличики.

«Вопросов столько, сколько песчинок. Но они всегда выбирают одни и те же. Как смотрят в стакан с песком и видят только верхний слой. Верхний, высушенный солнцем и ветром, избитый и скучный».

Из подъезда вышла девочка — ровесница или, может, чуть постарше. Прошла мимо, но невдалеке остановилась, расстелила на песке покрывало, вероятно, представляя, что она — на тенистом пляже. Сегодня был ясный день, но утром во дворе всегда царил полумрак из-за плотно стоящих домов. Она кинула рядом с собой маленький рюкзачок, достала из него книгу в мягкой красно-синей обложке и, скрестив ноги, уселась читать.

Когда мальчишка остановился перед ней и стал беспрерывно смотреть, девочка лишь мельком взглянула на него. Дочитала до конца абзац, аккуратно устроила между страниц закладку, отложила книгу и лишь тогда посмотрела вверх. Чуть прищурившись, внимательно. Без вызова, но с явным намёком: «Если тебе что-то нужно от меня, я слушаю. Если ничего — иди и не мешай читать».

— Задай мне вопрос, — тихо и как-то печально произнёс мальчик. Его глаза были усталыми, будто он потерялся в чужом городе и весь день искал родителей, и сейчас почти не надеется, что кто-нибудь сможет ему помочь, но всё равно спрашивает, всё равно ходит и заглядывает в лица, потому что нельзя отчаиваться.

Девочка помолчала, не сводя взгляда с круглого лица с толикой веснушек, выразительных чёрных глаз с длинными ресницами, тонкого носа. Потом склонила голову к плечу.

— Сколько кому лет?

Мальчик замер. Потом его удивительные глаза расширились и стали занимать, казалось, половину лица.

«Ты можешь набрасываться на них с ножом и требовать, угрожать — тогда получишь «кто вы?», «что вам надо?», «какой вопрос?» или просто жалкое дрожащее «что?». Можешь подходить и вежливо просить — получишь «кто ты такой?», «ты псих?» и сказанное пренебрежительно, с недоумением, с изумлением, но всё то же осточертевшее «что?». Можешь предлагать игру, вести себя шаловливо, сразу давая понять, что это всего-навсего шутка, — и всё равно вопросы не будут стоить ничего. Они будут дешёвыми, пресными, такими, которые слышал уже тысячи и миллионы раз.

Некоторые не понимают. Некоторые думают, что тебе нужно просто услышать от постороннего какое-нибудь банальное слово для решения какой-нибудь внутренней психологической проблемы. Некоторые стараются что-то придумать, но в итоге лишь вспоминают якобы хитрые вопросы из просмотренных фильмов и прочитанных книг.

Некоторые говорят даже, что этот вопрос когда-то кому-то задавал сфинкс».

— Ещё! — прошептал мальчик. Будто кристально чистые капли воды упали на его лицо в пустыне, во время сильнейшей засухи. Смыли дерущую кожу пыль, уняли жар, успокоили и превратились в слёзы облегчения.

Она явно не пыталась ничего делать специально. Просто задавала вопрос. Не интересуясь, как миллионы людей до неё, зачем это нужно, на что это влияет, нет ли где скрытой камеры, что ей будет за это и кто этот мальчик вообще такой.

— Каков вопрос на ответ?

— Ещё!.. — он прикрыл глаза, сделал медленный глубокий вдох. Одной капли мало. Если ты в пустыне видишь оазис, ты хочешь выпить его весь, целиком.

Девочка пожала плечами.

— Сколько лет было маме?

Это не были самые важные загадки вселенной. Это не были мудрёные вопросы, над которыми впору было ломать голову мудрецам. Сфинкс, пожалуй, и не стал бы их задавать тем, кто пришёл к нему. Конечно, у него были вопросы гораздо более сложные и витиеватые, и их было много. Их было бесконечно много. Но сфинксу было невероятно, отчаянно нужно, чтобы кто-то задавал вопросы — ему.

Вопросы из внутренних слоёв стакана с песком.

— Ещё…

— Я не помню… — девочка нахмурилась. — Давай хватит, а? Я собиралась почитать. Думаю, трёх достаточно.

Чёрные ресницы разомкнулись, сияющие глаза смотрели на девочку прямо. Рот мальчишки едва удерживался от улыбки.

«Хватит. Конечно, хватит. Просто такого никогда не бывает много».

— Спасибо.

Она даже немного встревожилась — почувствовала за этим простым, спокойно сказанным словом гораздо больше. Догадалась, что это не обычная детская игра — а если и игра, то чрезвычайно важная для мальчика. Возможно, даже на краткое время дарящая ему счастье. Осторожно кивнула — мол, это было не так сложно, но тебе ведь ничего больше не надо? И он тоже кивнул в ответ, улыбнулся наконец искренне, радостно, сверкая ровными зубами. Резко развернулся на пятке, подпрыгнул и помчался вдаль, подскакивая на ходу, словно стараясь достать песочной макушкой голубого неба.

Мальчик скрылся в арке дома, девочка вернулась к чтению. Подумаешь — разве ей сложно было поделиться вопросами, которые они на досуге придумали с друзьями! Смеялись, хлопали друг друга по плечам, приговаривали «ну и бред!..». А кому-то вот, оказывается, это нужно.

****

Человек с песочными волосами и мудрыми выразительными чёрными глазами появится в другом городе, или в деревне, или на обочине унылой двухполосной трассы, или на многолюдном курорте. Но не сейчас. Он получил свой отдых, свою отраду — маленький глоток вопросов, и ещё не устал от тех, что должен бесконечно задавать людям.